Текст книги "И целый мир в подарок (СИ)"
Автор книги: Катарина Глаголевская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 25 страниц)
Глава 25
Наши орки с паланкином уже поджидали нас у ворот дворца. Алок помог мне забраться, поправил пару подушек и, задвинув занавески, велел трогаться. Когда паланкин поднимали, он слегка накренился и я, ойкнув, упала Алоку в объятия. Он обхватил меня и больше не отпускал. Его губы ласково и нежно коснулись моих…
– Весь вечер об этом мечтал… – прошептал он мне на ухо, – Ты еще не передумала на счет «катмирской ночи»?
– Нет, – так же шепотом ответила я ему. Маленький светящийся шарик, сотворенный Алоком, позволял чуть видеть его лицо и отражался в его глазах…
– И согласна играть роль наложницы?
– Ну, ты же мне другую не предлагаешь?
– «Любимой женой» я тебя сделать не могу – ты мне еще сына не родила, а роль «храмовой» жены тебе не понравится…
– Почему?
– А ты знаешь, как происходит процесс общения с «храмовой» женой?
– Нет. Ты меня еще в этом вопросе не просвещал…
– Рабыни готовят «храмовую» жену к посещению супруга… День, когда это должно происходить, указывает шаман рода.
– А он-то откуда это знает?
– Здесь шаманы знают все, не отвлекайся… Так вот, ее омывают в ванне с лепестками душистых цветов, натирают возбуждающими маслами, делают эротический массаж… Одевают в национальные одежды и укладывают на супружеское ложе… Ты только не смейся, но «дальше» чем-то очень напоминает древнеэльфийский брачный обряд, что откопали вы с Лат. Да, сестренка мне все рассказала… Очень может быть, что у этих обрядов общие корни. Так вот, жена должна лежать на спине и не шевелиться, она ни в коем случае не должна выказывать своих эмоций. При появлении в ее покоях мужа, служанки придают ей наиболее оптимальную позу для осуществления ее главного предназначения… Производства наследника… Сразу после осуществления своего супружеского долга муж покидает жену еще на один месяц…
– И… он способен в такой ситуации исполнить свой долг?
– Ну, перед этим его ублажают танцами и массажем наложницы… Да и после посещения опочивальни супруги он, обычно, идет в зал к наложницам…
Скрипнули ворота, и чуть качнувшись, паланкин был поставлен на землю.
– Не передумала? – еще раз спросил меня Алок.
– Вот теперь точно, нет! – улыбнулась я и посмотрела ему прямо в глаза.
– Тогда во всем слушайся своих служанок, они сделают все как надо и приведут тебя ко мне… – вытащил меня из коробки с подушками Алок и на входе препоручил заботам двух служанок.
Процедура моего «приготовления» очень напоминала утреннюю – ванна, массажи, масла, только в укороченном и убыстренном варианте… Волосы и прическу трогать не стали, на голову повязали темно-зеленый тонкий платок, укрыв им и шею. Потом одна из служанок взяла какую-то баночку из розового стекла и намазала мне приторно-пахнущей мазью из нее спину вдоль позвоночника, живот, бедра и грудь… Сначала я ощутила легкий холодок, потом легкое покалывание иголочками, а потом любое прикосновение к коже в этих местах стало отзываться просто неимоверным желанием… Пока я старалась обуздать свои желания и призвать их к порядку, на меня были «навязаны» два полупрозрачных зеленых платка в виде «штанишек» (ой, а между ними-то дырочка… только сейчас дошло до меня), два тонких ремешка с кучей цепочек-бусинок между ними (ох, эти камешки и бусинки, касаясь груди, вызывали такой бунт только что усмиренных желаний) и кольца с браслетами и цепочками на руки. Потом одна из служанок поднесла на подносе маленький стаканчик с какой-то жидкостью и жестами показала, что это надо выпить. Я попробовала отказаться, но служанки были очень настойчивы… В общем, когда я поняла, что в следующую минуту в меня это просто вольют насильно, я сдалась. В стаканчике оказалось что-то алкогольное с привкусом мяты и лакрицы. Служанки забрали у меня стаканчик, что-то весело и одобрительно залопотали, взяли меня за руки и, постоянно кланяясь, куда-то повели…
Мы вошли в круглый белый зал. Витые тонкие колонны, расположенные двумя полукругами поддерживали высокий сферический потолок. Между колонн спускались до самого пола тонкие белые занавеси. С той стороны, что мы вошли, они были раздвинуты, а на противоположной стороне за задвинутыми занавесями угадывалось какое-то помещение слабо освещенное колеблющимися свечами… Слева от меня между двух полукругов располагались музыканты, наигрывающие томную и протяжную мелодию, прямо передо мной на вишневом ковре изгибались и извивались в танце полуодетые или полуобнаженные танцовщицы, а справа… А справа на невысоком постаменте стоял малиновый диванчик, на котором в позе падишаха восседал Алок в алых шелковых штанах и кожаной жилетке… Он так занятно смотрелся! А этот шарфик, повязанный вокруг его головы и спускающийся двумя длинными концами на грудь… Я не выдержала и хихикнула… Служанки шикнули на меня, и одна другой что-то сердито сказала. Алок, наконец, заметил меня и сделал знак подойти к нему. Я рванула к нему по прямой, но была тут же изловлена служанками и препровождена под «белы ручки» по кругу за колоннами… На диванчик к Алоку меня тоже не пустили, усадив на ступеньку…
– Ал… – чуть слышно позвала я его, все почему-то кружилось и было каким-то изогнуто-неровным…
– Ния, ну ты же… – начал он говорить и вдруг опустился около меня на колени, поднял мое лицо, внимательно вглядываясь в глаза.
– Ты сколько тшахе выпила?
– Это в такой стопочке? – показала я пальцами размер стаканчика.
– Да.
– Все, что дали, – честно призналась я.
Алок что-то сердито крикнул служанкам, и минуту спустя ему уже протягивали на подносе пиалушку с какой-то дымящейся жидкостью… Пар поднимался над ней и складывался в смешные рожицы… Одна рожица ему особо удалась… Но Алоку, почему-то не было смешно… Он опять что-то сердито сказал служанкам, потом попробовал это с рожицами из пиалушки и поднес ее к моим губам:
– Пей! Быстро!
– Ал! Я не могу! Там рожицы…
– Ния! Быстро! – он буквально влил в меня горячую горькую гадость, – Вот и умница… Сейчас все пройдет, садись сюда, – усадил он меня на пол у самого диванчика, заставив облокотиться на него руками и прислонив голову к своему бедру…
– Ты сейчас тихонечко посиди, посмотри танцы, – ласково поглаживал он мою голову, – а потом мы решим, что будем делать дальше.
Горечь во рту прошла, и в голове как-то прояснилось… Господи, что за гадость они мне дали?
– Ал, все уже в порядке… Что это было?
– Тшахе… Легкий наркотик, его дают наложницам, что бы они чувствовали себя более раскованно… Только они выпивают один маленький глоточек… А тебе я вообще велел его не давать… Ну, что пойдем спать или продолжим игру?
– Конечно, продолжим! Я уже в порядке! И кто-то мне обещал эротику и стриптиз!
Губы Алока дрогнули и растянулись в довольную усмешку:
– Садись тогда удобнее, будет тебе стриптиз…
По взмаху его руки музыка чуть изменилась, а девушки начали в танце ласкать друг друга и постепенно освобождать друг друга от одежды… Я чуть повернула голову и посмотрела на Алока, он быстро отвел от меня взгляд и с преувеличенным вниманием уставился на танцовщиц.
– И тебя это возбуждает? – спросила я, заметив, как хм… натянулась ткань на его шароварах…
– Нет, меня возбуждает только твое присутствие рядом… – его рука скользнула по моему обнаженному плечу, а палец медленно провел по шее под ремешком. Стадо мурашек стартовало по позвоночнику и остановилось на постой где-то внизу живота… Я чуть изогнулась и еле сдержала стон.
– Ты уже насмотрелась стриптиза? – спросил Алок, чуть касаясь пальцем позвоночника и медленно проводя вдоль него… Новый табунчик отправился вниз, но там уже все место было занято… Я бросила быстрый взгляд на танцовщиц – на них оставалось всего по одной тряпочке и по половинке цепочек…
– Пожалуй, да…
Движение руки, и девушки бесшумно исчезают, музыка стихает, а я оказываюсь на руках у моего повелителя…
– Музыкантов можем оставить? Хочешь?
– Зачем?
– Некоторых музыка очень возбуждает…
– Нет… Меня возбуждает только твое присутствие… – вернула я ему его же фразу, – А наложниц разве носят на руках?
– Любимых носят…
Мы очутились в том помещении за занавесями, которое я заметила, рассматривая зал. На полу лежал мягкий толстый ковер, было разбросано множество подушек, в трех канделябрах горели свечи… Меня бережно уложили на ковер, потом Алок наклонился и снял с меня платок, его губы легко коснулись моих и начали прокладывать дорожку вниз… Ах, что он там говорил про шею… Но это еще было только самое начало…
– Наложница? – прошептал он, склонившись почти к моему лицу и глядя мне в глаза своими темными омутами.
– Да, мой господин… – прошептала я. Он снял со своей головы шарф и пропустил его концы в браслеты, которые были надеты на меня, быстрое неуловимое движение и медленное подтягивание шарфа к себе… И мои руки уже крепко зафиксированы за головой, а натянувшиеся цепочки и бусины вызывают новые толпы мурашек… Его палец медленно скользит между цепочками, и я уже не могу сдержать стон… От накатывающего волнами возбуждения пересохло во рту, и я нервно облизала губы…
– Ты еще и дразнишься… – его губы накрыли мои, с каждой секундой становясь все более требовательными и властными… А рука между тем, наигравшись с цепочками, начала поглаживать живот и спускаться ниже. Развязывать узлы на талии не было никакой необходимости, наглая рука проникла между двух слоев ткани и начала вычерчивать там узоры…
– Ал… Ал… – никакого ответа… Ах, да… Наложница…
– О, мой господин! Возьми же меня! – со всей патетикой, на которую могла быть способна в данную минуту, воскликнула я.
– Нет, господин считает, что ты еще недостаточно готова, раз способна на такую громогласную просьбу…
Ох, чем же меня намазали эти служанки? Каждое прикосновение отзывалось просто штормом эмоций… Кажется, скоро я уже даже стонать не смогу…
– О, мой господин… – толи шепот, толи стон…
Алок раздвигает мои ноги и оказывается между ними, ткань послушно раскрывается, пропуская его… Огромная волна накрывает меня и куда-то тащит, что бы в следующий миг подбросить на самый верх и уронить в пучину водоворота…
Сознание постепенно возвращалось ко мне…
– Ал… Что это было? – прошептала я, обнаружив себя в объятиях любимых рук.
– Тебе понравилось? – чуть усмехнулся он, – Как ты себя чувствуешь?
– Бесподобно… – я решилась открыть глаза, – Ой, а где это мы?
Большая светлая комната, множество каких-то ваз и вазочек на подставках, везде вьющиеся растения, но все видно очень смутно из-за опущенного над кроватью полупрозрачного полога… Ой, кровать…
– А как я сюда попала?
– Дорогая, ну не мог же я тебя оставить в зале наложниц спать… Вдруг он еще кому-нибудь понадобился бы?…
– Ал, а с этого места поподробнее…
– Хорошо, – Алок притянул меня к себе, уложив на плечо, – продолжим тебя просвещать. Посольство находится во дворце, принадлежавшем когда-то одному довольно зажиточному тархану. Архитектура дворца несколько необычна. В центре находится круглый «Зал наложниц», с четырех сторон к нему примыкают три сравнительно небольших здания и большой главный дворец. В маленьких дворцах раньше располагались покои наследника, это, где мы сейчас находимся, покои «храмовых» жен, там проживают Оливетти, и гарем. Там живут эль Тирно. Сам же тархан проживал, как ты понимаешь, в главном дворце.
– А сейчас там кто живет?
– Там находятся залы для приемов, рабочие помещения, столовая для персонала, а на верхнем этаже оборудованы для работников посольства отдельные комнаты. Все четыре дворца имеют дворики, перед главным разбит садик, к стенам, огораживающим посольство, пристроены конюшни, кухня, всякие подсобные помещения и жилые помещения для местных слуг.
– Ал, а эти служанки вчера… Они, действительно, рабыни?
– Да. Они были подарены посольству, так же, как и танцовщицы и музыканты. Мы покупали только орков, которые носят паланкины… А конюхом у нас служит орк, нанятый за деньги. Кстати, ты не хотела бы сегодня днем прокатиться до пустыни?
– До настоящей? Это же далеко?
– Меньше полукруга…
– Очень хотела бы… А мы поедем верхом?
– Почти…
– Это как?
– Я поеду верхом, а тебе придется сесть ко мне. Здесь женщины не ездят самостоятельно, поэтому не будем привлекать ненужного внимания.
– Хорошо… Ал, а туда, действительно, мог кто-нибудь войти, пока мы…?
– Ну, что ты. Нет, конечно!
– А кто у вас этим залом пользуется?
– Иногда Сильма уговаривает Антанила… Обычно он проигрывает ей какой-нибудь спор… А чаще там ублажают гостей из местных. Только не делай большие глаза, девушек для этого мы нанимаем в соседнем борделе. Ну, что, наложница, отдохнула? Ночь еще не кончилась… – перевернул он меня на спину и склонился, ласково касаясь меня почти невесомыми поцелуями.
Наверно, та мазь все еще продолжала действовать, потому что я почти сразу просто задохнулась от нахлынувших ощущений… А руки Алока продолжали блуждать по моему телу, где-то поглаживая, где-то сжимая… Я таяла и плавилась от его прикосновений…
– Ал… Я хочу тебя…
– Я тоже, любимая… Но, я хочу немного по-другому…
– Ал… Как угодно, только скорей… – опрометчиво прошептала я, почти умирая от желания…
Меня тут же повернули на бок спиной к себе, горячая цепочка поцелуев обожгла шею и плечо, левая рука прижала и не давала двинуться, а правая скользнула сначала по руке, а потом вернулась и медленно спустилась по спине на талию и дальше на бедро…
– Моя? – спросил-прошептал он.
– Да… – толи прошептала, толи простонала я…
– Любимая, единственная… – жаркий шепот и поцелуй за ушком и ниже… Рука, скользящая по бедру, сгибает ногу в колене и отводит ее вперед…
– Ал, любимый… – растекаюсь я лужицей. В ответ очередная серия поцелуев, и его рука соскальзывает с моего бедра вниз и устремляется между ног…
– Ах, Ал… – стремлюсь я навстречу ему. Его рука еще несколько раз гладит меня там, а потом устремляется чуть выше… И я с ужасом понимаю, что он имел в виду под «другим».
– Ал, нет!
– Тшшш, тшшш, – он откидывает меня чуть назад и его губы находят мои, а палец продолжает совершать свои ритмичные движения… И я, вдруг, понимаю, что мне это нравится… Новые ощущения захватывают меня и заставляют требовать продолжения… И совсем не ожидая такого от себя, я шепчу:
– Еще, пожалуйста, еще…
Когда ритмичные движения пальца, сменились другими ритмичными движениями, я не заметила… Во мне бушевали и подчиняли себе новые безумно приятные и волнующие ощущения… Я распадалась на атомы и собиралась обратно, и вновь распадалась… А потом эти распавшиеся атомы закружились и собрались в миллион разноцветных шариков, взорвались и рассыпались…
Глава 26
Яркий солнечный луч проник через прозрачную занавеску, отразился от зеркала и разбудил меня… Я потянулась и повернулась на спину. Ласковый поцелуй, я открываю глаза и тону в его черных глазах…
– Ния, любимая, ты как? У тебя ничего не болит?
– Все просто замечательно! – улыбаюсь и потягиваюсь еще раз, – Только есть хочется…
– Сейчас позавтракаем и поедем смотреть пустыню, – восхитительный длительный поцелуй, – у тебя, действительно, ничего не болит?
Алок шикнул на служанок и кинул на кровать нормальные брюки и рубашку для меня.
– Тебе помочь?
– Нет, спасибо, – мои губы разъехались в улыбке, – я справлюсь сама.
На завтрак были поданы местные лепешки из слоеного пресного теста. На эти лепешки полагалось намазывать густые овощные соусы или варенье. А вот плошек с различными вариантами соусов и варенья на стол было поставлено штук пятнадцать… И все такие аппетитные… Я уже попробовала пять и потянулась за шестой очень приятного темно-вишневого цвета…
– Не советую, – усмехнулся Алок.
– Почему?
– Безумно острая! Даже, если переживешь ее сейчас, потом весь день будешь хотеть пить.
– Так, а что из представленного, – я обвела стоящие на столе плошечки пальчиком, – таит в себе еще какие-нибудь сюрпризы?
– В принципе, только вот это, – Алок отодвинул на край стола что-то зеленое с коричневыми ягодками.
– И что это?
– Варенье из ягод киоты с добавлением орешков мартени.
– И…?
– Орешки обладают одним очень интересным свойством… Кстати, тот крем, которым вчера намазали тебя служанки, содержит эти орешки…
– Ты хочешь сказать…
– Да, – рассмеялся Алок, – он очень увеличивает влечение…
– Ал, а тебе не кажется, что это – указала я на две отставленные плошки, – диверсия?
– Возможно. Кто-то очень не хочет, что бы мы сегодня покинули дворец…
– Но почему?
– У меня есть одно предположение… Мы с тобой сегодня собирались в пустыню?
– Да…
– В последнее время в пустыне участились нападения разбойников на караваны… Поэтому охрана караванов усилена, к тому же маршрут очень часто меняется в последний момент… Иногда и не единожды… Ты очень хочешь посмотреть пустыню?
– Конечно! Когда еще удастся? Или тебя пугают разбойники?
– Ну, осложнений бы не хотелось… Но вообще-то, ничего особо опасного я не вижу… Далеко от перевала мы не поедем… Караванов сегодня с этой стороны не ожидается…. Можно рискнуть…
Алок еще раз оглядел меня, поправил длинное белое покрывало, что почти полностью скрыло мою фигуру.
– Порядок. Пойдем? – взял меня за руку.
Во дворе один из конюхов держал под уздцы потрясающей красоты серебристого коня. И он был совсем не похож на привычных эльфийских скакунов с их утонченной грацией, или на коней драконов – высоких и сильных… Серебристый конь был сравнительно невысок, об «эльфийской утонченности» не было даже и речи… Но все в нем было настолько согласовано, настолько веяло от него силой и выносливостью…
Я вырвала руку у Алока и подбежала к коню. Щелчок пальцами и у меня в руке оказывается большое румяное яблоко. Конь чуть настороженно нюхает его, потом аккуратно берет губами и с удовольствием хрустит… У конюха глаза размером с «рамалокэ»…
Алок подходит ко мне, обнимает и тихо шепчет на ухо:
– Ты бы хоть фрукты местные наколдовывала…
Ой… Мало того, что здесь магии почти нет, так я еще умудрилась яблоко из Земного мира наколдовать… Хм, а коняшке понравилось, вон еще тянется…
Алок ловко вскочил в седло, а потом наклонился и, ухватив меня под руки, усадил перед собой. Я, честно говоря, смутно представляла, как буду сидеть вместе с Алоком, меня очень смущала привычная мне довольно высокая лука седла… Но на местных седлах она была гораздо ниже, фактически я сидела на колене у Алока.
Из двери конюшни вышел Тилис, приветливо махнул нам рукой и подошел ближе. Легкий поклон:
– Леди Лерония! Вас вчера предупреждали, не смотрите в глаза, украдут! – рассмеялся он.
– А я и не против! – повернулась я к Алоку и тут же поймала его поцелуй.
– Алок! Вы в пустыню? А охрану взять не хотите?
– Нет. Так меньше внимания привлечем. Да мы далеко заезжать не будем.
– Про ужин не забыли?
– Не… К ужину вернемся, – крепче прижал меня к себе Алок и направил коня к воротам.
Дорога по улицам города, узким, пыльным, между двух высоких желтых заборов. На улицах – ни души… Зачем было заставлять меня закрывать лицо? Все равно никто не видит… Городские ворота. Алок предъявляет документы, ворота открываются. В отличие от наших городов, где либо въезд был просто свободным, либо днем перед воротами стояла очередь, здесь не было ни того ни другого… За воротами… Нет, это, наверно, еще не пустыня… Степь? Совершенно ровная поверхность, какие-то невнятные кустики, пожухлая трава… Грусть и тоска… Хотя… Если бы у меня была своя лошадка…
– Ал… А женщины здесь верхом совсем не ездят?
– Нет… – улыбнулся Алок и, чуть отодвинув мое покрывало, поцеловал меня, – Но я постараюсь что-нибудь придумать с маскировкой и документами на следующий раз…
– Документами для меня?
– Нет, – еще один смешок, – для второй лошади… Здесь можно вывести за пределы города хоть сотню женщин, но на мужчин и лошадей нужны документы…
– Дибилизм… Хотя, объединение мужчин и коней в одну статью…
– Ния… Ты со своей эмансипацией просто бесподобна! – еще один поцелуй.
– Ал! Какая, нафиг, эмансипация!? Терпеть не могу этих дур, которые решили обменять свое спокойствие и обеспеченность своих детей на что-то очень призрачное!
– А как же «равные права»?
– Какие «права»? Между двумя абсолютно равными кандидатами выберут мужика, потому что он не уйдет в декрект… А с другой стороны… А нахрена они нужны? Эти права? Нет, ну вот такого беспредела, как здесь, конечно, не нужно… Но… Я хочу работать на благо общества тогда, когда мне, ну или обществу, это необходимо, а не тогда, когда этого требует бюджет семьи…
– Ния! Ниечка! Родная! Ну, не реагируй так… Здесь никто не заставит тебя трудиться ради бюджета… Уж как-нибудь мы с Лионом сможем обеспечить тебя и детей… – усмехнулся он и опять поцеловал меня, лишая возможности высказать все свои «фи»…
Дорога, поизвивавшись между жухлыми кустами, добралась до серых скучных гор. Стена с одной стороны, стена с другой… Посередине, на узкой тропке – мы… А потом, совсем неожиданно, наш коняшка начал взбираться в горку… Довольно крутую горку… И я всей спиной ощутила все еще продолжающееся действие орешков мартени… Вдруг горы, из серых стали ослепительно белыми, и, за очередным поворотом, перед нами раскрылась пустыня…
Ярко-желтый песок, ослепительно белая полоска гор, безумно зеленое небо… И темно-синие растения, похожие на кактусы… Полный и абсолютный сюрреализм… Но, красиво…
Дорожка спустилась вниз и побежала между синими «кактусами»… Хм, мексиканские пустыни (или они назывались как-то по-другому?) видела только в кино… Но местные «кактусы»… Высотой в два-три человеческих роста, а иголки по полтора-два тайла! И толстенные! Да, моим монстро-кактусам, что росли, а вернее выживали, у меня на балконе, очень далеко до этих… Интересно, а эти цветут?
– Ал, а эти кактусы цветут?
– Кто?
– Вот эти синие?
– Это эхинопсисы… Они цветут весной и не каждый год…
– Наверно, это очень красиво…
– Да… Пустыня весной… Это завораживающее зрелище.
– Ой, Ал! А это что? – указала я на какую-то движущуюся темную цепочку почти на противоположном краю.
– Это караван, – протянул мне Алок подзорную трубу.
Животные похожие… нет, не на верблюдов, а больше на мамонтов, только с более короткими хоботами, на них навьючены торбы и сундуки с товаром… Рядом, на лошадях, охрана и погонщики, несколько кибиток, наверно, с купцами… Занятно… Вернула я трубу Алоку, а потом выхватила ее обратно. Что это там? Кручу трубу, пытаясь ее настроить, потом смотрю без нее… Деревья, фонтан, маленькая хижина… Но, почему в подзорную трубу этого не видно?
– Ния, это мираж… Его рождает магия пустыни… там ничего нет. Только песок…
– Совсем-совсем ничего?
– Совсем-совсем… Ну, может только твои синие «кактусы»… – и он прижимает меня к себе, – А хочешь экстрим?
– Любовь между кактусов? – улыбаюсь я, уже тая в его руках, – Хочу…
Сильные руки снимают меня с седла, укладывают на расстеленный плащ… Коняшка смотрит осуждающе и отворачивается… А Его руки распутывают покрывало, скользят по моему телу, расстегивают пуговицы на рубашке… Я вся принадлежу Ему, мои руки обнимают и ласкают Его плечи, грудь, шею, мне безумно нравится, как Он откликается на мои ласки… Боги! Что творится со мной? Я никогда не была такой… Такой распущенной и развратной… Но, мне так нравится это… Мне нравится зарываться пальцами в его длинные шелковистые волосы, мне нравится срывать поцелуи с его губ, а потом, замерев, отдаться, подчиниться ему полностью, став его частью, растворившись в нем…
Встревоженное ржание коня вернуло меня в действительность. Алок уже стоял на ногах и приводил в порядок свою одежду.
– Ния! Быстро! – протянул он мне руку и рывком поднял меня. В следующее мгновение я уже сидела перед ним на нашем коняшке, а он с места был послан в галоп.
– Пригнись! – приказал Алок, склоняясь к шее коня.
– Ал, что… – начала я, и тут увидела с полтора десятка всадников, что мчались нам наперерез, и, явно не с благими намерениями…
– Это разбойники?
– Да! Держись! – пришпорил он еще нашего коня…
Сам собой у меня в руках образовался пульсар, и я скинула его… Но вместо обычного взрыва, за нами вдруг поднялась стена песка и, закрутившись вихрями, двинулась в разные стороны… В том числе и за нами…
Что-то нецензурное сорвалось с губ Алока… Коняшка еще убыстрился… Песчаный вихрь почти настиг нас, когда мы ворвались в ущелье…
– Ния!..…. гоблин!…. матушку….. гоблина….. раком! В пустыне нельзя колдовать!
– Ал… – я зачарованно смотрела на него. Такого я еще не слышала… – Повтори еще раз…
Что-то невнятное произнесено сквозь зубы… Несколько глубоких вдохов…
– Ния! Зачем ты начала колдовать? Мы бы и так ушли…
– Я испугалась. А почему колдовать нельзя?
– В пустыне анормальные магические потоки. Во что превратиться твое колдовство, даже Богам не ведомо… Я же тебе все это рассказывал…
– Да?
Ужин был накрыт в «Зале наложниц». Но сегодня не было ни занавешенных комнат, ни центрального подиума… В центре стоял большой круглый стол, где-то сбоку играли музыканты. Девушки, подававшие на стол, были одеты более чем скромно… Кроме уже знакомых мне посла с супругой и четы Оливетти, за столом присутствовали второй советник граф Лирой с супругой, очаровательной леди Карин, и советник по финансам маркиз Тиолли. Маркиза сопровождала местная девушка, она скромно сидела за столом, внимательно прислушивалась к нашему разговору и, иногда, очень мило улыбалась. Алок пояснил мне на ушко, что девушку зовут Шарине, маркиз выкупил ее у одного из сановников шейха, которому она была передарена… Шарине уже неплохо понимает по-иленойски, но сама стесняется говорить. А по возвращении в Илению маркиз намерен объявить ее своей супругой.
Ужин прошел в очень непринужденной обстановке… Правда… Мужчины больше рассказывали всякие забавные случаи из своей жизни еще в Илении, а вот их жены были не прочь поделиться местными сплетнями…
Выслушивая одну из таких историй в исполнении Сильмы, я краем уха услышала, как Алок рассказывал герцогу про сегодняшнее нападение разбойников.
– Караван ушел сегодня рано утром через Северные ворота, – задумчиво ответил Антанил, – про то, что его можно пустить через ущелье, говорили только мы с тобой… Значит, возможно, утечка информации идет и из посольства. Надо вспомнить, кто мог тогда нас слышать.
Но тут Сильма закончила свое веселое повествование и обратилась с каким-то вопросом к мужу… Больше тема караванов и разбойников за ужином не поднималась.
Было уже далеко за полночь, когда Алок уложил меня на свою воздушно-белую кровать. Его губы нежно и ласково касались моих, его руки скользили по моему телу, выпутывая его из нагромождения тканей… Масляные светильники отбрасывали на стены причудливые тени, ароматный дым из нескольких курильниц будоражил и возбуждал… Мое тело, полностью предав рассудок и что-то, что еще должно быть с ним, подчинилось желанию и воле моего мужчины. И это было так сладостно и так правильно…
– Ал, я хочу тебя…
– Да, любимая… Как вчера?
– Как хочешь… Да, как вчера…
Еще один поцелуй в губы, а после меня переворачивают на живот, и мою спину вдоль позвоночника покрывает цепочка легких и нежных поцелуев… Мои ноги раздвинуты, он между ними, и я выгибаюсь, стремясь прижаться к нему, стремясь почувствовать его желание… Он наклоняется ко мне, поцелуй за ушком, шепот:
– Коленки согни… – и меня чуть-чуть приподнимают вверх. Мягкий толчок, еще толчок, чуть сильнее… Ох, Ал… Еще… Не то мысли, не то стон… Его руки скользят по моему телу, ласкают грудь, он поднимает и выпрямляет меня, прижимая к себе, и, чуть повернув голову, я нахожу его губы…
Мерное биение сердца у меня под ухом, надежные руки, обнимающие и удерживающие меня, и мое тело, расплавленное и довольное…
Меня бережно поворачиваю на спину, отводят с лица волосы. Нет… Не хочу… Я сплю…
– Ния, любимая, пора вставать…
– А можно я останусь тут?
– Дорогая, не капризничай… Сдашь экзамены и можешь хоть на все каникулы сюда перебраться. А сейчас, в ванну, завтракать и марш сдавать зачеты!
– Ал, ты – изверг!
– Нет, я просто люблю тебя… – его губы, его руки…
