Текст книги "Пятый Аспект. Часть 1 (СИ)"

Автор книги: Кассандра Дженкинс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)

Бугры мышц выросли под сапфировой чешуей Аригоса, и каждое сухожилие, каждое сплетение горело огнем в его теле. Темно-синий огонь вырвался из его пасти. Теперь лазурный дракон был одного размера с Вестейегосом. Тот, склонив голову, перешел на сторону Аригоса и Залиароса.

Пять оставшихся Старейшин – кто в облике драконов, кто в облике смертных рас, – оставались недвижимы. Аригос знал, что сложней всего придется с Торреаргосом и, возможно, Кейеросом. Но было слишком рано начинать конфронтацию.

– На сегодня хватит, – сказал Фреймос. – Больше ты не выдержишь, Аригос. Сделанного не воротишь, и мы проведем церемонию, но не сегодня.

– Фреймос, – впервые Аригос фамильярно обратился к нему, не назвав даже Старейшиной. – Мне ведь не нужна твоя магия. Я и сам сапфировый дракон. Отчего же другие должны слушаться тебя?

Поглотив магию буревестников, Аригос покинул волшебный барьер Залиароса. Он шагнул на встречу Старейшинам, показывая, что не боится их, что теперь он один стоит троих.

– Бис!

Лиловый дракончик казался еще меньше, чем раньше, рядом с подросшим Аригосом. Услышав свое имя, Бис засуетился.

– Я знаю, что тебя тревожит, Бис, – продолжал Аригос. – Но чтобы вернуть кладку Синей стаи в Нексус, мне нужна сила Лидера.

– Ради магии, Аригос! – воскликнул Фреймос. – Ты получишь свое, но не сегодня! Иначе ты просто не выживешь.

В небе Нексуса показались два защитника Нексуса. Буревестники, облаченные в зачарованные доспехи, приземлились на диске Лидера.

– Над Хладаррой замечена дюжина красных драконов, – доложил один из них. – Они направляются к Нексусу. Это боевые отряды Чертога.

– Дождались! – воскликнул Залиарос. – Убедитесь же, что намерения Королевы мирные!

– Но откуда она узнала? – спросил Фреймос.

– Из-за связи между Аспектами. Чем сильнее я становлюсь, тем лучше ощущаю ее саму. И Ноздорму… И еще…

Аригос замер на полуслове. Залиарос с интересом глянул на него. Фреймосу не нужно было объяснять дважды.

– Ты чувствуешь Разрушителя, – пробормотал сапфировый Старейшина. – И если он обратиться к тебе, используя связь между Аспектами, ты не сможешь дать ему отпор. Ты не готов к этой силе….

– Лиловая стая признает Аригоса! – прервал его криком Бис, на ходу снимая свой амулет. – Лиловая стая и Лидер породнились!

В спешке надетый на его шею лиловый камень вспыхнул. Сапфировые чешуйки на груди Аригоса, на которых покоились уже три амулета, разошлись, вызволяя лучи лилового света. Сапфировое тело Аригоса горело ярче закатного солнца.

– Его разорвет магия, неужели вы не видите? – пробормотал древний Кейерос.

– Но он сможет дать отпор красным. Аригос! – крикнула Ксенегоса, запрокидывая голову, Аригос высоко возвышался над ней. – Обещай, что не запретишь астрологию!

– Обещаю, – громыхнул Аригос.

Ксенегоса в прыжке перекинулась в индигового дракона и на лету надела амулет на шею Аригоса.

– Лидер и индиговая стая породнились! – выкрикнула она.

Индиговое пламя подпалило небеса Нексуса. Защитники Нексуса, неожиданно ставшие свидетелями подобного, в нерешительности топтались на самом краю диска в ожидании приказа.

– Иди, Вестейегос, – сказал Аригос буревестнику, когда смог унять пожар в горле. – Буревестники примут бой первыми. Лазурная стая выставит второе кольцо окружения, лиловые будут на подхвате. Ксенегоса, призови к сражению индиговых. И обратись к звездам за благословением.

Ксенегоса гипнотизировала взглядом все еще сопротивляющегося Дейегоса.

– Аригос, – сдался ловелас, – небесные драконы признают тебя, как Лидера. Что там еще? – рассеяно спросил он Ксенегосу.

– Амулет, – подсказала другу глава индиговой стаи.

Прозрачная, как воздух, магия Дейегоса мягко проникла в тело Аригоса, и вырвавшееся пламя было почти невидимым.

– Дейегос, – громыхнул увеличившийся в пять раз Аригос, – прозрачные драконы славятся внезапностью в сражениях. Помоги собратьям в схватке с красными захватчиками!

Бирюзовый Кейерос и аквамариновый Торреаргос остались в меньшинстве. Более того, с каждой минутой они становились предателями собственной стаи, если не собирались выставлять своих бойцов против красных.

– Возможно, мы ошибались, – тихо проговорил древний Кейерос. – Возможно, ты выдержишь магию Аспекта. Все же Малигос был твоим отцом.

– Я рад вам, Кейерос, – ответил Аригос, и его голос звучал, как отголоски грома.

– Бирюзовая стая и Лидер породнились! – крикнул своим слабым старческим голосом Кейерос.

Аригос с опаской поглядел на светившуюся мягким светом бирюзу амулета. Магия семи Старейшин распирала его изнутри, сражаясь за каждую клетку его сапфирового тела. Казалось, в нем не осталось места для последней, восьмой магии. Впервые владевшая им сила растерялась, и паника Аригоса только усилилась. Возможно, сам бы он никогда не выдержал подобной церемонии.

Настоящий Аригос ощутил, что значительная часть силы, управлявшей его телом, принялась бороться с магией семи драконьих стай, и на какое-то мгновение к нему вновь вернулась способность мыслить и говорить. Аквамариновый Торреаргос все еще сопротивлялся, качая головой, он отступал назад от возвышающегося сапфировой горой Аригоса.

– Торреаргос, – выдавил настоящий Аригос. У него перехватило дыхание от звучания собственного голоса.

Нужно сказать Старейшине, чтобы он не передавал ему последнюю магию. Тогда предательский план Залиароса и неизвестной ему силы провалится, а с красными драконами он успеет договориться. Вот прямо сейчас, и Аригос расправил тяжелые сапфировые крылья, наслаждаясь тем, что его тело вновь подчиняется ему. Этот момент все-таки наступил. Сейчас он отменить приказ атаковать красных драконов, и пока неведомая сила сражается с магией Синих ему нужно добраться до Чертога, объяснить происходящее Королеве.

– Торреаргос, – повторил Аригос, наступая на растерянного Старейшину.

Но Торреаргос выпалил раньше:

– Я передаю часть своих знаний и силы Аригосу, лидеру аквамариновых драконов. Клянусь никогда не возвращать ее и не обращать против него самого. Стая и Лидер породнились! – крикнул аквамариновый Старейшина.

«Нет», – только и успел подумать Аригос.

Аквамариновая магия взорвалось внутри сапфирового дракона. Каждая чешуйка на теле молодого лидера вздрогнула, удерживая потоки магии. Аригос расправил крылья, ставшие в два раза больше, чем были до этого. Они переливались так же, как северное сияние на волшебном небе Нексуса. Магия Старейшин сражалась внутри Аригоса против владевшей им силы, иссушая его кровь, сводя его с ума.

Новый Аспект Магии зарычал, сотрясая Нексус до самого основания, но аквамариновое пламя не желало вырываться. Аригос ошалело огляделся. Небо Нексуса и диски Старейшин кружились на невообразимой скорости перед его глазами. Он сделал несколько неуверенных шагов. Мрамор на платформе Лидера под его тяжестью покрылся трещинами.

Испуганные Старейшины поднялись в небо.

– Он не выдержит! – вскричал Фреймос. – Магия убьет его!

– Не-е-е-ет! – взревел Аригос.

Мраморный диск Лидера раскололся надвое. Огромные каменные куски устремились в пустоту. Драконы увернулись от падавших камней, оставив Аригоса в одиночестве. Старейшины все больше отделялись от Аригоса в кроваво-бордовом небе Нексуса. Аригос чувствовал, что сходит с ума от переполнявшей его магии. И не мог этого допустить.

Превозмогая себя, он все же взлетел с разрушенной платформы. Диски Старейшин мешали ему, он сбивал их своими огромными крыльями. Только три из них остались парить в небе.

Из пасти Аригоса, наконец, вырвалось аквамариновое пламя. Волшебное небо Нексуса преобразилось всеми оттенками синего.

– Я выживу! – прорычал новоиспеченный Аспект Магии. – И поведу Синюю стаю в бой!

Настоящий Аригос забился в своем огромном, изменившемся теле, сам себя не помня от страха и боли. Лишь сила стоически сносила переплетение восьми видов магии внутри его сапфирового тела.

«Нужно отменить приказ… Отменить!».

Сила ворвалась в сознании Аригоса, как снежная лавина, погребая под собой все чувства и мысли. Настоящему Аригосу показалось, что он лишился воздуха. И он понял, что опоздал.

Его сердце будто бы разделили на четыре части, и Аригос с пронзительной болью ощутил каждую из них, как бы далеко они не находились. Красная сестра была ближе всех, Аригос даже сумел увидеть ее глазами, а она – его. Дракон в облике получеловека-полуэльфа, преклонив одно колено перед ее Троном, рассказывал о своем путешествии в мир духов.

«Отправьте гонцов в Нексус. Сообщите Синей стае, что Калесгос вернулся», – услышал Аригос ее слова.

В то же мгновение черный вихрь разорвал возникшую между ними связь. Второе сердце пылало, но уже не билось.

…«Потомок Малигоса», – проник в его сознание незнакомый голос, источавший опасность, – «я рад тебе».

Все, на что был способен Аригос, передать это ощущение красной сестре, чье присутствие согревало и успокаивало. От звучания этого голоса даже та, что находилась в окружении красных защитников за стенами Чертога, ощутила всепоглощающий страх. В то же мгновение их связь прервалась.

… «Теперь, когда ты с нами», – продолжал голос, – «Древний обретет свободу. Твоя сила Аспекта Магии освободит его от первых оков Титанов».

Владевшая Аригосом сила вскипела, стократно усилив свои тиски. Крылья Аригоса онемели, пока он сражался за право управлять собственным телом. На глазах Старейшин сапфировый лидер рухнул в пропасть. Но когда Аригос вновь поравнялся с ними, немногим стала заметна произошедшая с ним перемена. Тогда как настоящий Аригос потерпел поражение в битве за собственные разум и тело.

Следом за Лидером Старейшины покинули Нексус.

Красные драконы приближались. Их тени бесшумно скользили по снежному морю.

Буревестники уже ждали их. Такие же крупные, как и красные, они летели низко и медленно. Выставив вперед крепкие рога, драконы Вестейегоса протаранили красных драконов. Лишь легкое движение воздуха выдавало присутствие прозрачных драконов Дейегоса. Как разбойники в невидимости, они подлетали к красным и острыми когтями подрезали сухожилия крыльев. С разных уровней Нексуса поднимались в воздух драконы. Тяжелые стрелы бирюзовых драконов, короткая очередь лиловых, аквамариновый дождь, – все это сыпалось на головы красных, которым не дали промолвить ни слова.

Даже безграничный Нексус теперь казался Аригосу тесным. Он расправил широкие крылья в ледяном воздухе Хладарры. И выдохнул волшебное пламя, переливавшееся всеми оттенками синего.

Драконы, оказавшиеся на пути пламени Аспекта, моментально, как сухие листья, превратились в пепел. Даже синие собратья не могли противостоять этому. Красные опешили, когда превышавший в четыре раза каждого из драконов Аригос повернул для второго удара.

… «Ты без труда уничтожишь красных, но прежде, – прозвучал в сознание Аригос угрожающий голос черного собрата, – нужно избавиться от того, кому известно слишком многое».

Сила не нуждалась в подсказках. Аригос без труда отыскал лазурного Старейшину, будто и не кипела вокруг битва. Сила не терпела предателей, хотя и крепла только благодаря таким, как Залиарос. Но предавшего один раз нельзя было оставлять в живых.

Аспект Магии выдохнул поток смертельного пламени.

Глава 22. Казнь

Вариан Ринн, не отрываясь, до рези в глазах следил за пробуждением светила. Когда солнечный диск взмыл над волнами и две луны Азерота растаяли в побелевшем небе, король покинул каменную террасу, возвратившись во внутренние покои, служившие Джайне Праудмур кабинетом. Порт Терамора, над которым возвышалась башня его бывшей правительницы, суматошно пробуждался, ожидая прибытие новых кораблей. Вариан сбился со счета, которое утро после казни он встречал вот так, не в постели, а на ногах. Сон не шел к королю Штормграда, а тем кратким часам беспокойных кошмаров он и сам был не рад.

Серебряная сеть кольчуги, надетая поверх крепкой рубахи, облегала его торс и руки. Многим рыцарям подобное было не под силу, но не королю. Перед решающими битвами Вариан всегда одевался самостоятельно, отказываясь от помощи оруженосцев. Перед гладиаторскими боями в плену орков никто не помогал ему собираться, и каждое неправильное или ненадежное крепление могло стоить ему жизни. Вариан не изменил этому принципу. В бою он должен быть уверен в своем снаряжении на все сто процентов.

В эти мгновения холодный металл, призванный защитить его жизнь, казался ему невероятно хрупким. В гладиаторских боях лишь щит и невзрачные доспехи защищали Вариана от смертельных ударов топоров или секир, только сноровка и ловкость раз за разом сохраняли его жизнь. Пусть на сборы уходило вдвое больше времени, он сам крепил поножи и наколенники в виде львиных голов к кольчужным штанам. Надевал поверх них крепкие штаны из магической ткани, которые не сковывали движения, хотя и казались обманчиво тонкими.

Даже замысловатые крепления нагрудника королю удавалось закрепить самостоятельно. Пот серебрил его лоб, когда на одну руку приходился весь вес кованого панциря и пока Вариан затягивал ремни на талии. Для неопытного взгляда эти военные латы почти ничем не отличались от тех, что он ежедневно носил в Штормграде. Те же литые львиные головы на предплечьях, крепкий нагрудник и широкие набедренные пластины. Но в сплаве этого металла доля истинного серебра была значительно выше, отчего наложенные заклинания умножали свою силу в два, а то и в три раза.

Последними Вариан крепил наплечники, тоже отличавшиеся размером от тех, что входили в комплект его стандартного обмундирования в Штормграде, – они были меньше. К тому же уменьшенная версия львиных морд на его плечах обладала более мягкими, закругленными деталями, а в глазах не горели синие сапфиры. Настоящие боевые доспехи не могли быть вычурными и громоздкими.

Король проверил крепление короткого кинжала на бедре. Коснулся начищенного, идеально сбалансированного меча, покоившегося на перевязи в ножнах. Он окончил приготовления, застегнув пояс с кованой пряжкой в виде львиной головы. Затем еще раз медленно оглядел себя в зеркале, проверяя каждую мелочь в снаряжении. У Вариана был запас времени, отобранного у сновидений.

Под сводами башни по углам еще жались холодные, ночные тени. Вариан не разжигал огня, зная, что не вернется обратно. Как когда-то не вернулась сама Джайна. Ее личные вещи не были убраны, но их было настолько мало, что создавалось впечатление, что Терамор так и не стал для нее полноценным домом. Либо волшебница не питала особой привязанности к вещам.

В дверь постучали.

Он в последний раз оглядел чужую комнату и вышел. Вариан не взял с собой щита и не надел плаща. Его боевой конь так же не понадобится ему сегодня.

В руках капитана королевской гвардии чадил факел, наполняя узкий коридор сизыми всполохами. Стража расступилась перед королем, вжимая в стены облаченные сталью тела. Капитан шествовал впереди Вариана, гвардейцы замыкали ход. Их тяжелые шаги сотрясали башню Джайны Праудмур, наплечники со скрежетом царапали каменные застенки, не предназначенные для военного марша.

Каменная кладка под ногами сменилась деревянными лестницами. Десяток солдатских шпор оставляли на их тщательно отполированных воском ступенях глубокие, рваные царапины.

Чеканный шаг кружил голову Вариана лучше любого вина, военная дисциплина держала сердце в ежовых тисках. Железный характер не допускал и малейшей слабости в самообладании. Окружающие (среди них, возможно, даже его сын) считали, что каменное сердце короля Штормграда ничем не уступает тому ледяному, у правителя Плети.

Но когда его личный секретарь сообщил о похищении Андуина, растворившись в волшебном портале, оказалось, что камень в его груди, даже после того, что довелось ему пережить в своей жизни, все еще чувствует боль. Никогда раньше Вариан не ощущал себя настолько живым, чем теперь, когда ноющая, разрывающая на куски боль ни на мгновение не стихала в его груди.

Темнота сгущалась перед глазами Вариана Ринна, несмотря на чадивший факел, искажала прямой ход. Казалось, еще мгновение и он слышит перезвон цепей, ощутит сырой смрад темницы. Он вновь видел, как бесцветные лица льнули к прутьям, беззвучно повторяя бескровными губами: «Пощады!..».

В один день тюрьма Штормграда заполнилась до отказа. Вместе с теми, кто воровал кур у соседей, кто подрезал в толпе кошели, теперь камеры обживали те, кто еще день назад исправно несли всеми уважаемую службу.

Агенты ШРУ.

Ключник отворил последнюю камеру, служившую когда-то узилищем Эдвину Ван Клифу. Время покажет, сможет ли нынешний заключенный перебороть печальную славу этой темницы. Стражник прикрепил к стене тусклый факел, проверил колодки сгорбившегося в углу на соломенном тюфяке мужчины. Затем прикрыл за собой дверь, оставаясь на страже по ту сторону.

Вариан оставался ровно там же – всего один шаг, отделявший его от порога.

Слегка распрямив спину, мужчина сдавленно застонал. Разорванная рубаха впитала кровь, прилипнув к исполосованной розгами спине. К разочарованию палачей король запретил пользоваться более жестокими средствами. Обычные розги – наказание для уличных воришек, – причиняли столько же боли и унижения. Особенно, когда доставались кому-то гораздо выше по статусу.

Мужчина неловко ухватился за цепь кандалов, прикованную к стене, и медленно поднялся на ноги. Согласно этикету, в присутствии короля никому не позволено сидеть. Его распрямившиеся нетвердые ноги дрожали в коленях.

Во взгляде Матиаса Шоу Вариан прочел тихую молитву о том, чтобы все происходящее было ошибкой.

– Я только что вернулся оттуда, – сказал Вариан. – Я шел по тому пути, милю за милей, который для многих из Священного Похода стал последним в их жизни. Поход не добрался до Златоземья. Я сам убедился, что все сказанное предателем, – на этом слове заключенный вздрогнул всем телом, – моим бывшим секретарем, правда. Я видел развороченный лагерь. Видел собственными глазами то, что осталось от тел паломников и сопровождающего их конвоя. К сожалению, хищники добрались до их останков раньше нас. Несколько дней жрецы собирали их тела по косточкам, идентифицировали по обрывкам одежды. Они нашли каждого, кто вышел из ворот Штормграда, каждого, кто следовал за принцем…. И только его самого не нашли.

– Бенедикт? – хрипло спросил Матиас Шоу.

Кровь запеклась в уголках его растрескавшихся губ.

– Да. И его тело тоже.

Разведчик покачал головой.

– Этого не может быть…

– Тело архиепископа орки изрубили топорами на куски и попытались сжечь. Но, вероятно, что-то спугнуло их. Орки надругались над ним больше, чем над остальными. Должно быть, Бенедикт до последнего мгновения защищал Андуина. Только так я могу объяснить произошедшее с ним.

Стеклянные глаза Матиаса Шоу остановились на короле. Подобно дракону, он даже не моргал. Лишь смотрел на короля, но казалось, не слышал или не понимал его слов.

– Ваше величество, – медленно произнес он, – это не могли быть орки. Ни в одном из донесений ШРУ… за несколько месяцев не было сведений о передвижениях орков близ Элвиннского леса. Их не могли не заметить…

Матиас сделал паузу, чтобы перевести дыхание.

– Даже если в самом ШРУ был сговор, – с трудом произнес он, – я не могу представить, чтобы заговорщики подчинили себе всех агентов. В любом захолустье у ШРУ есть ничего не привлекающий внимание фермер, который в случае опасности шлет донесения, куда вернее тех, что добывают спецы. Какой численностью должен быть отряд орков, чтобы они напали на хорошо охраняемый лагерь самого архиепископа и принца? И при этом, чтобы они прошли никем незамеченными по территории королевства?

Шоу перевел дыхание и продолжил, принимая молчание короля за благосклонность.

– Я говорил с лордом Лэнгсвортом, ваше величество. Мятеж был спланирован в качестве отвлекающего маневра. Всю эту неделю до начала бунта его зачинщики спокойно жили в Штормграде. Именно лорд Лэнгсворт дал им приют, это были странствующие монахи. Несколько странные, по его словам. Но сам архиепископ просил за них. До начала Совета Бенедикт подозвал к себе лорда Лэнгсворта и изложил свою просьбу, он не мог отказать архиепископу.

– Всего однажды Лэнгсворт побывал на королевском Совете и сразу оказался втянут в мятеж самим архиепископом! По вашей клятвенной просьбе, я тоже говорил с ним, Шоу. Но Лэнгсворт бредит, он принял меня за Утера Светоносного. Как можно доверять его словам?

Матиас сник.

– Я говорил с ним до того, как его охватила лихорадка, – ответил он.

– Даже если допустить, что девяностолетний служитель Света подстроил собственное убийство и организовал мятеж, я спрашиваю вас, как могли приставленные агенты допустить похищение наследного принца, за которыми и днем, и ночью, как вы говорите, велась слежка? У вас хватило ума не отрицать этого факта, Шоу. Моего сына нет в Штормграде, нет среди горы трупов, а значит, его похитили. Если не орки, то кто? И зачем?

Разведчик из последних сил держался за цепь, только благодаря которой до сих пор держался на ногах.

– Сядьте, Шоу, – приказал король.

– Благодарю, – Матиас медленно опустился на солому, застилавшую пол под его ногами. – Зачем похищать наследного принца? – повторил он. – У вас много врагов, ваше величество, у каждого найдется своя причина и свое объяснение этому поступку. Вы должны думать не об этом, вы должны вспомнить все, что говорил, как себя вел архиепископ. Для меня он главный подозреваемый, пусть для вас это не так. В прошлую нашу встречу вы спрашивали, почему в архиве ШРУ есть досье на каждого мелкого воришку, а на королевского секретаря не нашлось ни одной бумажки. Я долго искал ответ на этот вопрос, ваше величество. Этого парня проверяли все спецслужбы города, у него были отличные рекомендации. И одна из них от самого архиепископа Бенедикта. Именно эта рекомендация сыграла значительную роль, и ШРУ сочло его кандидатуру подходящей. Он числился сиротой, он рос в монастыре при Церкви Святого Света. Но вы хоть раз видели его в Соборе? Видели его на службах?

– Вы говорите мне это только сейчас?

– Возможно, только сейчас у меня появилось достаточно свободного времени, чтобы обдумать те мелкие, не вызывающие поначалу подозрений факты.

– Я допускаю, Шоу, что вы могли ничего не знать о готовящемся мятеже. Возможно, вы даже служили мне верой и правдой. Но ваша организация прогнила насквозь.

– Я служил вам верой и правдой, – повторил он задумчиво, – но все равно не заметил зачатки предательства. А это значит, что кто бы это ни был, он служит могущественным силам. И вряд ли эта сила – Святой Свет.

– Даже если архиепископ стоял за мятежом и похищением, вряд ли он планировал собственную смерть.

– Вы сказали, его тело собирали по сожженным остаткам? Эксперты могут ошибаться.

– Некроманты не могут, – после паузы ответил Вариан. – Жрецам удалось собрать воедино лишь часть его тела, но этого оказалось достаточно для работы некромантов.

– Вы вернули к жизни после смерти самого архиепископа? – поразился Шоу.

– Это было отвратительное зрелище. У него, – у Вариана не хватила мужества назвать это существо Бенедиктом, – у него не хватало одной ноги, а от правой руки осталась голая кость у предплечья. Локтя и кисти не было. Крепкие стяжки каната держали сшитые между другом прогоревшие куски его плоти. Но, поверьте, Шоу, именно это существо, поднятое к жизни после смерти, когда-то было архиепископом.

– Он мог говорить?

– К сожалению, нет.

Тусклый факел погас, погрузив камеру в темноту.

– Полагаю, это все? – услышал Вариан бесцветный голос Матиаса Шоу.

– Осталось последнее, – ответил король. – В архивах ШРУ, которые мне доставили, я нашел с десяток папок под грифом «Совершенно секретно».

Кажется, Шоу даже улыбнулся, когда ответил:

– Любая из этих папок приведет меня к виселице.

– В одной из них я нашел зашифрованное донесение вашего предшественника, Уизли Шпринцевиллера. Они были доставлены к вам из Гилнеаса. Я считал, что агент Шпринцевиллер погиб и ему не удалось проникнуть за Стену Седогрива.

– Когда дело касается совершенно секретных сведений, у ШРУ собственная субординация и строго предписанные действия в этих случаях, ваше величество. Не я это придумал, так было и при моем предшественнике.

– Вам удалось расшифровать его послание?

– Да. Но я нигде не записывал этой расшифровки.

– Что было в том донесении?

– Люди Гилнеаса живы. Прошу подкрепления, – прочел на память Шоу. – Подобные донесения, ваше величество, вы получали и от А'Таала Тень Небес, посла ночных эльфов, но они вас не заинтересовали. Разведывательное управления Штормграда создавалось для того, чтобы охранять человечество. Оставив людей Гилнеаса без помощи, я нарушил бы главный принцип работы королевской разведки.

– Королевской разведки, – подчеркнул Вариан, – действующей за спиной короля. Какие же меры вы приняли, чтобы спасти людей Седогрива?

– Я отдал приказ отправить в Гилнеас одну из подводных лодок СИ-7. Это узаконено уставом ШРУ и рассчитано на тот случай, если король Штормграда попадет под чье-либо влияние, как это уже бывало, когда леди Престор имела большую власть, чем сам король.

– По-вашему, я тоже попал под чье-то влияние?

– Вспомните, к кому вы чаще всего обращались за советом. Любым. Вы ведь не всегда созывали для этого большой королевский совет или даже Высший Совет Альянса.

– Вы во всем видите тень архиепископа, Шоу.

– Главное, чтобы вы тоже ее увидели, ваше величество, – тихо ответил Шоу. – Ваше величество? – неожиданно громко обратился к нему Шоу голосом гвардейского капитана Джонатана.

Именно Джонатан, а не Матиас Шоу стоял перед Варианом, и не сырые застенки темницы окружали их. Это была башня леди Праудмур, и она сама улыбалась Вариану со свежего, еще блестящего масляными красками портрета. Портрета, созданного в память о ней жителями Терамора, пока скульпторы спорили о статуе, достойной великой волшебницы. Сразу по завершению споров, изготовленную из голубого мрамора статую леди Праудмур планировали воздвигнуть на возвышенности около ее башни. Приходящие корабли видели бы ее статую задолго до того, как входили бы в порт.

Вариан не знал, как долго пробыл в забытье и не помнил, как спустился с верхних этажей в башни в низкий, похожий на пещеру, холл.

– Продолжайте капитан, – кивнул Вариан.

– Капеллан Смит, начинайте службу, – приказал священнику Джонатан.

Никаких пышных торжеств, как и приказывал король, только причастие и благословление Святого Света. Но при виде седого старичка-капеллана, облаченного в белые одежды, Вариану опять вспомнился Матиас Шоу.

В то утро перед казнью Шоу отказался от причастия и от визита священника.

– Я слишком доверял Свету, – сказал он прибывшему священнослужителю. – За что и поплатился. Я сам обращусь к нему, мне не нужны посредники.

Десять разведчиков, причастных к управлению ШРУ, казнили тем дождливым утром на главной площади Штормграда. Среди них и главу разведки Матиаса Шоу.

С того дня Вариан лично переписал все прежние военные планы, диспозиции, опасаясь, что некоторые сведения могли дойти до орков. Или до возможных предателей, которых опасался Матиас Шоу. Сам король покинул Штормград сразу же после дня казни. Но смена обстановки мало помогла. Лишь то, что отныне Вариан сам разрабатывал планы атак, военных сражений, тактик, писал своей рукой приказы и крепил их сургучными печатями, немного отвлекало его. Больше никаких секретарей, чересчур погруженных в детали королевских дел и никакой зависимости от агентов разведки. Но ночами, в накрывавшей Терамор тишине, вопросы, на которые он так и не получил ответов, терзали, крепли и снова раздавались в его мыслях.

Вариан свыкся с мыслью, что отныне Терамор – вотчина Штормграда, и только при виде портрета улыбающейся Джайны, он ощутил слабый укол совести. Ведь оба раза, когда агенты доставляли донесения о чрезмерно долгом отсутствии леди Праудмур в Тераморе, он не отдал ни единого приказа организовать поиски пропавшей волшебницы. В прошлый раз Джайна вернулась сама и навестила его в Штормграде. Конечно, она просила Вариана остановить начатые военные действия, что еще можно было ожидать от той, что ценила орков не меньше, чем людей. А затем вновь исчезла. И, похоже, навсегда. А он только радовался тому, что теперь-то не упустит возможности превратить Терамор в укрепленный форт королевства Штормград.

Так и произошло. Терамором правил ставленник Штормграда, и армия Альянса приобрела еще одну прочную базу на границе Степей.

После сообщения Ангеррана д’Ливре о банкротстве королевства и прибытия лордов-командующих в Штормград, в планах атаки на Оргриммар точкой сбора армий Альянса значился именно Терамор. Но перемещение солдат Альянса по всему Азероту не остались бы незамеченными для орков.

– Тогда мы должны телепортировать солдат, – решил Вариан. – Телепортировать их всех в Терамор, не прибегая к кораблям и дирижаблям.

Все маги, призывного возраста, добирались до Столицы пешим путем или другим способом, доступным любому путешественнику. Волшебникам строго-настрого запретили тратить манну в собственных, даже самых незначительных нуждах и перемещениях. Для лордов-командующих уже эта часть плана казалась безумием.

Но Вариан пошел дальше.

После похищения принца и казни Шоу Вариан пересмотрел согласованный план атаки Оргриммара. И к ужасу командующих целиком переписал его. Получившие новое распоряжение маги, кажется, седели на глазах, пока читали приказ главнокомандующего.

Вариан отказался от телепортации волшебниками всей армии Альянса в Терамор (при чтении этих строк у многих магов отлегло от сердца). На телепортацию такого количества солдат ушло бы не меньше пяти дней, а орки не настолько глупы, чтобы все это время не замечать пополнение тераморского гарнизона. К тому же преимущество быстрого перемещения будет утеряно, когда вся пятидесятитысячная армия двинется по Золотому Пути в сторону Оргриммара. Армии предстояло преодолеть незначительную часть Южных Степей, но почти все Северные Степи они находились бы под прицелом орочьей Орды. И лишь после этого, на границе Строптивой и Дуротара, их ждал Оргриммар.

Поэтому король Вариан Ринн решил для начала небольшим, но крепким, проверенным отрядом захватить Перекресток, находившийся в дне езды от Оргриммара в Северных Степях.

Когда о прибытии короля Штормграда в Терамор стало известно в Оргриммаре, орки повели себя именно так, как Вариан и рассчитывал. Орда удвоила численность солдат в своих крепостях на юге, призванных остановить возможное продвижение Альянса вглубь Степей. Был пущен слух о кратком визите короля и его скором возвращении в Столицу.

В день, на который было назначено его официальное отбытие, Вариан и планировал ударить по Перекрестку. Он не собирался идти к нему напролом, через все Степи. Вариан вновь хотел воспользоваться магией. На этих-то строчках волшебники теряли дар речи.