Текст книги "Мятные леденцы"

Автор книги: Кармен Васкес-Виго

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)

X

Пепито, Кике и Китаец сидели на балконе и проверяли кассу.

– Ещё много не хватает, – вздохнул Кике, снова закрывая консервную банку из-под айвы.

– Оказывается, тысяча песет – это же колоссальные деньги…

– А срок вот-вот наступит, – сказал удручённый Пепито.

– А что, если нам отдать дону Хоакину то, что у нас есть? Может быть, он согласится…

– Я ему уже предлагал. Он мне даже не дал рта раскрыть. Начал кричать как бешеный. Боюсь, что от тюрьмы нас уже ничто не спасёт.

Бедные ребята уже представляли себя в полосатых одеждах, с кандалами на ногах и с киркой в руках, день и ночь работающими в каменоломне. Такая картина лишила всех аппетита, кроме, конечно, Кике. Вдруг они услыхали стук в дверь и голос Курро:

– Донья Амелия, можно войти?

– Проходи, сынок. Ребята на балконе.

– Привет! – Курро был необычайно весел и взволнован.

– Привет, – грустно ответили ему ребята.

– Что с вами? Что случилось?

– Что случилось? Деньги не поступают, – махнул рукой Пепито в сторону консервной банки.

– Не беспокойтесь, мне кажется, что я нашёл выход из положения.

Ребята с любопытством посмотрели на него:

– Выиграл в лотерею?

– Продал кости?

– Может быть, ты простудил голову?

– Я только что из Эль-Ретиро, – радостно сообщил Курро, как будто там ему подарили деньги, ровно столько, сколько не хватало для отдачи долга.

– Ну и что?

– А вы-то вообще знаете, что там есть?

– Знаем. Деревья… Волки… Обезьяны… – безразлично отвечали ребята.

– И собаки! – радостно добавил Курро.

– Тоже новость! Да там всегда хозяева прогуливают своих собак.

Курро уселся на перила балкона и продолжал рассказывать:

– Ничего вы не поняли. Там выставка собак – вот что я там видел! Там висит объявление. На нём так и написано: «Выставка собак». Я протиснулся туда и всё увидел. Собак там тьма, и все разные! И премии там дают… сам слышал.

Мальчики не понимали, к чему Курро вёл весь этот разговор.

– Если ты хочешь, чтобы мы пошли смотреть эту выставку, то на нас не рассчитывай.

– У нас нет ни денег…

– Ни желания…

– Вы так и не приняли моей идеи?

– Нет.

– Дракон ведь собака.

– Конечно.

– Почему же мы не можем участвовать с ней в конкурсе? Вдруг ему дадут премию…

Только сейчас ребята начали кое-что понимать.

– Что же могут дать в качестве премии? – спросил Кике, которого во всём интересовал лишь экономический момент.

– Не знаю. Но должно быть, что-то ценное. Деньги… или какой-нибудь большой серебряный кубок.

– А вдруг опять книга? – засомневался Китаец, вспомнив награду дона Аугустина.

– Ты всегда предполагаешь самое плохое!

– Дракон! – позвал Пепито.

Пёс сразу прибежал, надеясь получить что-нибудь, но, обнюхав пустые руки своих друзей, с укором посмотрел на них.

– Пёс он красивый.

– Он не только красивый, он очень оригинальный, необычный. Я ни одного такого там не видел. Но его надо было бы выкупать, – очень справедливо заметил Кике.

С тех пор как Дракон жил у Пепито и стал неразлучным с ребятами, он много бегал по грязным дворам, а новые хозяева мало заботились о его внешности.

– Я спущусь в лавку. Открой, если будут стучать, – донёсся до ребят из другой комнаты мамин голос.

– Лучшего случая и не придумаешь, – решили ребята.

Дракон сразу почуял недоброе, но было поздно. Ни слова не говоря, ребята схватили его за лапы и потащили в ванную.

Пепито заткнул ванну пробкой и пустил воду. Потекла холодная вода. Чтобы нагреть её, нужно было зажигать газовую колонку, а это заняло бы много времени. Пока ванна наполнялась, ребята с интересом рассматривали флаконы и пузырьки, стоящие на полке.

– Яичный шампунь. Волосы от него становятся как шёлк! – читал Китаец этикетки.

– Давайте вымоем им, – сказал Кике. – Тем более, здесь написано: «Гарантирует пленительный блеск и сохраняет естественный тон волос». Какой у Дракона тон?

– У него их три или даже четыре, не видишь, что ли?

Курро нашёл какой-то пузырёк, а когда надавил на него, то из него брызнуло тоненькой струйкой что-то липкое.

– А это что?

– Не знаю, – ответил Пепито. – Мама смачивает этим волосы после того, как причешется.

– Здесь и духи есть!

– Чем же его сначала?

Дракон, которому стало неуютно в холодной воде, старался выскочить из ванны.

– Шампунем!

– С такой шерстью, как у Дракона, придётся вылить на него всё… – засомневался Пепито, не зная, что скажет мама, если они выльют всё.

– Придумал! Сначала мы вымоем его мылом, а потом под конец польём шампунем для пленительного блеска, – предложил Кике, который, как всегда, был непревзойдённым и руководителем и исполнителем.

Они вылили в ванну всё жидкое мыло. Волна «очищающей пены», как говорилось в рекламе, поглотила бедного Дракона. Убедившись, что избежать мытья и удрать с места пытки не удастся – ведь его держали четыре пары рук, – он решил показать зубы. И грозно, как только умел, зарычал.

Несмотря ни на что, мальчики весело продолжали тереть, скрести, массировать собаку. Тогда Дракон завыл так, будто наступил его последний час.

– Может, вытащим? – забеспокоился Курро.

– С ума сошёл! Массаж – самое главное. Мой отец говорит, что это укрепляет корни волос.

– У Дракона они и так крепкие.

И действительно, шерсть Дракона была очень похожа на иголки кактуса.

– Неважно. Чем больше массируешь, тем лучше.

После купания Дракона освежили специальным шампунем, что довело его до белого каления, а когда его стали обливать из кувшина уксусом, он завыл так, будто из него вынимали душу. Кике уверял, что так делают его сёстры-близнецы, хотя и не смог объяснить, для чего это нужно. Вынув Дракона из ванны, ребята стали вытирать его большим полотенцем.

– И духами обязательно, чтобы хорошо пахнул!

Дракон не сумел понять и оценить такие тонкости и начал чихать. Один раз, другой, ещё раз… Казалось, он никогда не прочихается.

– Ясно, – понимающе сказал Китаец, – он заразился чумой.

– Да ты что, эти духи мама получила в подарок на именины.

– Неважно что на именины, они всё равно заразные. Люди стараются заработать на всём…

Но зато брильянтин Дракону очень понравился. Он лизнул его пару раз и слизал бы весь, если бы ребята не остановили пса.

– Сиди спокойно, дай причесать тебя! – Кике обрабатывал пса с расчёской в одной руке и щёткой в другой.

Курро и Пепито отошли, чтобы со стороны оценить это произведение искусства. Так только художник смотрит на свою картину.

– Он стал красивым.

– Да, но…

– Что ещё?

– Борода. Уж очень она длинная и жёсткая. Что, если её постричь?

– Оставь, – вступился Кике. – В конце концов, борода придаёт ему некоторую оригинальность.

Чтобы успокоить Дракона, ему отдали остатки брильянтина, которые он вылизал с удовольствием.

– Я думаю, что мы должны привязать ему бант, – высказался Курро.

– Нашей собаке такие вещи ни к чему! – с презрением посмотрел на него Китаец.

– А мне вот нравится. Когда хотят, чтобы что-то выглядело красиво, всегда привязывают банты. Вы что, никогда такого не видели?

Все согласились, никто не стал спорить. Пепито пошёл искать что-нибудь подходящее для банта.

– Хвост плоховат, – Кике продолжал критически осматривать Дракона.

– Как ты его сделаешь другим? Может быть, ты можешь заменить его?

– Мы могли бы подрезать его.

– Не будь извергом! – возмущённо закричал Китаец.

– Теперь давайте привяжем ему бант, – вошёл в ванную Пепито с разноцветными лентами в руках.

С большим трудом ребята привязали собаке два банта: один на шею, а другой на кончик хвоста.

– И всё же лучше было бы подкоротить ему хвост, – настаивал Кике. – Когда у собаки вот такой хвост, обрубить его – значит, осчастливить пса.

Дракон стал неузнаваем; он понимал это и не решался шевельнуть даже ухом.

– На выставке собаки сидят в ящиках на ножках, – вдруг вспомнил Курро.

– Тогда мы возьмём наш.

Всё было сделано как надо. Оставалось лишь показать Дракона на выставке и получить за него премию.

XI

В Эль-Ретиро по территории, отведённой под собачью выставку, шествовали ребята с ящиком в руках. На одной из стенок ящика под именем собаки было написано: «Особая порода». Внутри ящика сидел Дракон, блестящий от брильянтина, с двумя большими бантами, похожий на дешёвую базарную куклу.

– Ни одна из них нашей в подмётки не годится, – заявил Курро, внимательно оглядев остальных собак.

– Куда бы нам его поставить? – спросил Китаец, нёсший ящик.

Они остановились возле одного пустовавшего домика в самом конце аллеи.

– Давай его сюда. Здесь ему будет удобнее, чем в ящике.

Они поместили Дракона в домик, на верхней части которого прочли: «Милорд». Гигантский афганец».

Странно было видеть скромного Дракона под таким блестящим именем.

Знатоки и завсегдатаи собачьих выставок, прохаживаясь между домиками, с любопытством останавливались перед Драконом.

Какой-то сеньор, надев очки, подошёл поближе и стал внимательно рассматривать его.

– Настоящий? – спросил он Пепито.

– Безусловно, – мальчик гордо выпятил грудь.

Сеньор пошёл дальше, удивляясь, что, как оказалось, ему известны не все породы собак.

В противоположном конце аллеи мальчики увидали белокурую девочку, очень худую, всю в кружевах, лентах, оборках, воланах, которые, казалось, вот-вот поднимут её на воздух.

– Смотрите – Кети! – испуганно зашептал Китаец. – Только бы она нас не узнала!

И тогда ребята, чтобы, избежать лишних разговоров, решили спрятаться за домик, но сделали они это не так быстро, как следовало: через две секунды они услыхали голос Кети у самых своих ушей.

– Привет, мальчики. Что вы здесь делаете?

– Мм… мм… смотрим, нет ли в домиках сырости с этой стороны, – придумывал на ходу Пепито. – А ты?

– Я пришла с тётей.

– А! Я твою тётю знаю.

– Не говори «знаю», ведь ты её не знаешь, – заметила девочка и по своей глупой привычке начала опять накручивать локон на палец.

– Да ведь я знаю её. Моя мама шьёт ей платья. Она приходила с тобой к нам домой, когда…

Ему не хотелось вспоминать о неприятных вещах, но Кети всё-таки разбередила старую рану.

– Да, да, когда взорвалась кислородная бомба. И дыру ещё она сделала в навесе над лавкой… А мне вовсе тогда не было весело от ваших игр. Да я тебе не про ту тётю говорю, а про другую… Эта тётя мне со стороны мамы, и, кроме того, она моя крёстная мать. Её и зовут так же, как и меня.

– Помню… помню. Теперь знаю. Тебе дали её имя потому, что она богатая и она тебя сделает своей наследницей… Знаю… Знаю.

Пепито не хотелось с ней спорить, тем более что появилась тётя Энрикета. Она была похожа на запряжённый фургон, вся была увешана драгоценностями, а на голове у неё была широкополая шляпа с огромным пером посередине. Она мельком оглядела ребят. Её внимание было приковано к домику, внутри которого сидел Дракон и лапой добросовестно чесал за ухом.

– Чей это пёс?

– Наш.

– Он не имеет права находиться здесь! Сейчас же уберите его отсюда.

– Почему?

– Домик мой.

Ребята вдруг представили себе тётю Энрикету в этой деревянной конуре, всю увешанную драгоценностями, с пером в шляпе, если только она, конечно, сможет влезть при своём солидном объёме. И тут ребята увидали шофёра в ливрее, который шёл по дорожке и вёл собаку на поводке.

Конечно, это место и надпись принадлежали ей. Честно говоря, ребята никогда такой собаки не видели. Морда у неё была длинная и точёная, а курчавая, до самой земли шерсть как попоной покрывала её всю. Она шествовала с безразличным видом, не глядя на людей, не обнюхивая их и даже не прыгая вокруг них, как бы это сделал Дракон или всякий другой пёс.

Пепито, чтобы не выслушивать приказа дважды, схватил Дракона и засунул его в его собственный ящик, рядом с домиком, куда был помещён вновь прибывший аристократ.

Сеньора уселась напротив своей собаки. Заметив, что та начала чесаться, она раздражённо закричала:

– Этого надо было ожидать! Он набрался блох от этой странной псины! – Последние слова явно относились к Дракону.

– Блох у него нет! – возразил Кике.

– Тогда почему он чешется? – ехидно спросила Кети.

– Она чешется потому, что её сердят.

Но сеньоре такого объяснения было недостаточно. Она рывком поднялась со скамейки и, распространяя вокруг себя запах дорогих духов, пошла к выходу.

– Об этом должна знать дирекция! Не знаю, как таких допускают к выставкам! Это же смех один! – бросила она на ходу.

Ребята не могли отвести глаз от афганца.

– Мне наша собака очень нравится, – призналась стоявшая рядом Кети. – Тем более, что она стоит кучу денег.

Ребятам надоели разговоры о деньгах: они бы давно отказались от всех этих дел, если бы не долг.

Вдруг в конце аллеи появилась тётя Энрикета. Она вела какого-то человека со значком распорядителя на лацкане пиджака.

– Видите? Вот здесь! – говорила она, пальцем показывая на Дракона. – Если вы допускаете сюда всяких неизвестных собак, я больше не стану выставлять на выставке Милорда. А он ведь четырежды чемпион! Родился в Афганистане… и вообще он…

– Очень дорогой… – добавила Кети.

– А он набирается блох от какой-то уличной собаки! – заявила тётя, чтобы ещё сильнее обидеть ребят.

Дракон, как бы в подтверждение, опять начал чесаться.

– Видите? Теперь вы убедились, что я права? Какой позор! Какой стыд!

– Дракон – отечественная собака! И если вы разрешаете участвовать в выставках только иностранным, то в этой стране нет справедливости! – кричал Китаец, сжимая кулаки.

– Речь идёт не об этом, – пытался убедить ребят распорядитель. – Чтобы иметь право выставлять собаку, необходимо выполнить ряд требований. Во-первых, уплатить деньги… налог…

– У нас нет денег.

– Вы принимаете только богатых собак, – продолжал Китаец, – и это тоже несправедливо!

– Нет, – улыбнулся сеньор. – Даже если бы у вас были деньги, эта собака не может участвовать в конкурсе.

– Всё это происходит из-за того, что некоторые… – возмущённо кричал Китаец, – боятся, что на конкурсе они будут побеждены!

– Кто это нас может победить? Не эта ли дворняжка?! – ехидно захихикала сеньора.

– Да, именно она!

– Я буду жаловаться! Я напишу письмо директору-распорядителю! Это издевательство, насмешка!.. Я сделаю всё, чтобы ваша выставка навсегда потеряла уважение публики!..

– Успокойтесь, сеньора!.. Ведь это просто недоразумение…

– Недоразумение? Или вы немедленно выгоните это ничтожество, или я забираю Милорда и ухожу!

Сеньор рукой указал на выход, и Пепито, смирившись, взял ящик.

– Пошли, ребята.

И вдруг Дракон, видимо решив бороться за свои права и восстав против несправедливости, выскочил из ящика и бросился под стул, на котором сидела тётя Энрикета. Оттуда он злобно поглядывал на афганца и рычал, показывая клыки.

– Заберите отсюда это животное! – визжала сеньора, готовая упасть в обморок. – Это заговор! Это выпад против уважаемых людей и собак!

Милорд, хотя ребята считали его неженкой, тоже решил показать свой характер. Как только Дракон зарычал во второй раз, он выскочил из своего домика, и они оба, вцепившись друг в друга, покатились по земле.

– Он же съест моё сокровище! – визжала тётя. – Пошла вон, дворняга, пошла вон!

Дракон, то ли потому, что не мог простить оскорбления, то ли потому, что его обуял азарт борьбы, не обращал внимания ни на приказы, ни на уговоры.

– Пойдём, Дракон! Не обращай внимания. Здесь не место для нас, – просил Пепито.

Но пёс не слышал его. Он даже не взглянул на кусок миндального шоколада, который показывал ему Кике. Дракон пытался укусить Милорда, и наконец ему это удалось, несмотря на густую длинную шерсть соперника. Милорд взвыл.

– Какое несчастье! Какое горе! Зовите полицию… «Скорую помощь», скорее «скорую помощь»! – визжала хозяйка, обращаясь к толпе, собравшейся вокруг.

– Для кого? Для вас или для Милорда? – ехидно спросил Китаец.

– Для обоих! – быстро ответила она, но, сообразив, что не то сказала, добавила: – А вас нужно всех отправить в исправительную тюрьму!

Дело принимало дурной оборот. Сеньор-распорядитель строго сказал:

– Возьмите на поводок вашу собаку и идите отсюда, и как можно быстрее.

Пепито с поводком в руке приблизился к Дракону. Милорд, увидев, что драка становится опасной для него, убежал и спрятался под свой домик. Дракон же продолжал сидеть под стулом, на котором, боясь пошевелиться, сидела донья Энрикета.

– Подойди ко мне, Дракон… подойди, красавец… Пойдём сейчас домой… – уговаривал собаку Пепито.

Собака позволила было надеть на себя ошейник с поводком, но вдруг рванулась навстречу Милорду, пытаясь снова вцепиться в него.

Пепито не смог удержать его, и Дракон кинулся на своего противника, причём конец поводка зацепился за ножку стула.

Почувствовав, что стул пошатнулся, сеньора закричала:

– На помощь!.. Он меня свалит!..

Кети бросилась на помощь своей тёте в тот момент, когда Дракон дёрнул за собой поводок. Стул с сидящей на нём тётей Энрикетой сдвинулся с места и проехал пару шагов, таща на буксире Кети. Потом он перевернулся, и все упали на землю, в самую грязь.

Нельзя было терять ни минуты. Ребята стали отступать, потом быстро побежали, а за ними вприпрыжку испуганный Дракон.

– Бродяги!.. Бандиты!.. Хватайте их!.. В тюрьму их!.. – доносился до них крик тёти Энрикеты.

Теперь их было двое, тех, кто хотел посадить ребят в тюрьму за решётку, – донья Энрикета и дон Хоакин.

XII

И только за пределами парка мальчишки облегчённо вздохнули, хотя Китаец и предупреждал:

– Может, они идут по следу.

– Как по следу? – переспросил Курро, который много читал, но не признавал детективов.

– Нужно сбить их со следа. Когда хотят накрыть преступника, всегда идут по следу.

– Но мы ведь не преступники.

– Не преступники? Ты слышал, как кричала Кетина тётка?

– Если они ей поверят…

– Ты так думаешь?..

– Она ведь так громко кричала…

Они быстро шли по тротуару, а за ними Дракон.

– Мы должны сбить их со следа.

– Как?

– Ну, например… войти в одну дверь, а выйти через другую.

– Где это ты видел дома с двумя дверьми?

– Я-то их не видал, но в романах, когда нужно сбить полицию с толку, такие дома находятся.

– Ха! Так ведь это в романах!

Дракон остановился попить воды из лужи.

– Мы можем сесть в такси, доехать до какого-нибудь места, попросить шофёра подождать, выйти и – и не вернуться.

– Прекрасно! Потом ещё и таксист захочет посадить нас в тюрьму. У тебя идеи…

Большой чёрный, блестящий автомобиль медленно ехал впереди ребят, почти вплотную к ним.

– Вы когда-нибудь видели такую машину? – спросил Кике. – Английская. Делает двести в час запросто.

В другое время мальчики обязательно расспросили бы его о машине, но сейчас было не до расспросов.

– Если бы скрыться на несколько лет… – Китаец, казалось, разговаривал сам с собой.

– Что ты сказал?

– Есть один прекрасный способ скрыться от полиции.

– Где мы скроемся?

– В подвале или на чердаке. Многие так делают. Я даже читал об этом в газетах.

– Если мне придётся сидеть где-нибудь взаперти, я умру, – признался Курро.

– Подумаешь, похудеешь немного, и всё.

Кике наклонился, чтобы завязать шнурок на ботинке. Чёрный автомобиль остановился.

– Что вы на это скажете? – спросил Китаец, не разжимая рта. – Подозрительно…

– Он едет за нами от самого Эль-Ретиро, – подтвердил Кике. – Я сразу его заметил.

– Что делать? Бежать?

– Он нас догонит. Мы же не можем бежать со скоростью двести километров в час.

– Не можем, – грустно подтвердил Курро.

С одной стороны забор парка, с другой – чёрный автомобиль: ни убежать, ни спрятаться.

– Нас задержат, это точно.

– Смотри!.. – зашептал Кике. – Кто-то выходит из машины… Идёт сюда.

К ним решительным шагом приближался человек в голубой форме.

– Полиция! – закричал Китаец.

– Пожалуйста, следуйте за мной! – сказал человек в форме, подойдя совсем близко к ребятам.

– Мы вам не скажем ни пол… пол… пол… – начал Курро.

– Ни полслова, пока не будет приглашён сюда наш адвокат! – заявил Китаец.

– Вы должны пройти со мной только до автомобиля, – сдержанно улыбнулся человек.

– Да! Вы нас затащите в машину и отвезёте в полицейский участок!

– В полицейский участок? – удивился человек. – Да что вы…

– Ясно. Не думаете ли вы, что мы добровольно сядем в вашу машину! Хватайте нас, если сможете!

Это был сигнал, и ребята прекрасно поняли его. Они бросились бежать.

Дракон тоже помчался со всех ног, но в противоположную от них сторону – к машине.

Мальчики растерялись, они не знали, что делать. Дверца машины была открыта, и из неё выглядывал старик с седой бородой и усами. Дракон бросился к нему, счастливый, будто он встретил разом и отца и мать.

– Нерон!.. Какая радость! Нерон! – повторял сеньор, а собака радостно визжала, приветствуя его.

– Ну как? – тихо спросил Пепито у Китайца.

– Должно быть, это один из полицейских трюков. Они очень хитры, ну и мы тоже так легко не дадимся.

– Бежим? Время ещё есть…

– Обожди. Давай изучим обстановку.

Старик с трудом вышел из машины и направился к ребятам. Дракон – за ним.

– Собаку зовут Дракон, – дерзко заявил Китаец.

– У меня он звался Нероном, – дружелюбно ответил сеньор.

Нерон, Дракон – звучит почти одинаково. Вот почему он так легко стал отзываться на новое имя.

– Видели, он меня узнал. Он жил у меня больше года. А потом исчез. Я был очень огорчён. Я давал объявления в газеты. Вы их не читали?

– Мы нашли его во дворе, – стал объяснять Пепито. – И подумали, что у него нет хозяина.

– Если вы хотите арестовать нас за это… – вмешался Китаец, – то знайте, мы не признаём себя виновными.

– Арестовать? – улыбнулся старик. – Что за нелепая мысль? Я вам благодарен, что вы позаботились о Нероне.

Ясно, старик был не из полиции. Да и человек в форме оказался просто шофёром.

– А теперь… – начал было Пепито, но замолчал, не решаясь сказать, о чем он думал.

– Теперь что?

– Если Дракон… Нерон ваш, вы, наверное, захотите забрать его?

– Я бы хотел. Он ведь добрый и верный друг, а я очень одинок. Я старый. И рядом со мной нет никого… только он… А тебе, если хочешь, я подарю другую.

– Нет, другого мне не надо, – сердито ответил мальчик.

– Хорошенькое дело! – возмутился Кике. – Теперь мы и без премии и без собаки!..

– Какой премии? – спросил старик.

– Которую нам бы дали на собачьей выставке.

Тут засмеялся старик, он смеялся до слёз.

– Нет, дети, нет… Уверяю вас, никакой премии вы за него не получите… Нерон верный, умный, ласковый… но это собака не для выставок.

– Вот я и говорю, – повторял Кике. – Без собаки, без премии, и ещё тюрьма поджидает нас.

– Какая тюрьма? Почему вы должны идти в тюрьму?

– Потому что мы не сможем уплатить долг дону Хоакину, лавочнику.

– Лавочника можно понять – мы ведь сбросили на него кислородную бомбу.

– И сделали большую ды… ды… ды…

– Дыру в навесе над лавкой. Ему, конечно, это неприятно.

– В общем… – Пепито решил сказать всё, потому что старик вряд ли мог понять что-либо. – Нам нужно платить…

– Сколько?

– Тысячу песет.

– Тысячу песет?

– Вы не думайте, у нас уже есть половина, – пояснил Кике, главный кассир.

– Откуда же они у вас?

– Из сбережений: мы работали и ещё продавали мятные леденцы.

– Вы сами их делали?

– Да… и прекрасно получалось.

Старик вынул кожаный бумажник.

– Вы были очень добры к Нерону, и я должен вас вознаградить, – сказал он и вручил Кике три бумажки по тысяче песет каждая, новенькие, хрустящие, красивые.

– Это много… – забормотал мальчик, полумёртвый от волнения.

– Это та сумма, которую я назначил за собаку в газетных объявлениях.

– Да ведь на это можно купить футбольный мяч! – как безумный завизжал Китаец.

– И скелет! – сказал Курро.

– А пирожных!

– И книги!

– И заплатить дону Хоакину, – напомнил старик.

– Жалко только… – вздохнул Пепито, глядя на Дракона.

– Да, да… Я тебя понимаю…

Пёс сидел между старым и новым хозяином, смотрел то на одного, то на другого, как будто не мог расстаться ни с одним.

– Это… – старик задумался. – Это мы тоже уладим.

Из бумажника он вынул визитную карточку. На ней было написано имя: «Пабло Алкантара», и адрес.

– Рано утром по воскресеньям вы будете приходить ко мне и гулять с Нероном… Драконом… Потом вместе пообедаем и…

– Да здравствует дон Пабло! Ура! – закричал Кике, не сомневаясь, что обед будет вкусным; ребята поддержали.