Текст книги "Плюшевый Холокост (ЛП)"
Автор книги: Карлтон Меллик-третий
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)
Annotation
Война между людьми и игрушками подошла к концу.
Игрушки победили.
Плюшевые мишки, куклы и маленькие зеленые солдатики – им всем надоели вы. Им надоело, что с ними обращаются как с игрушками для избалованных детей. У них нет ни прав, ни собственности, ни надежды на какое-либо будущее. Вы не оставили им другого выхода – чтобы стать свободными, они должны уничтожить человеческую расу.
Джули – человеческая девушка, перенесшая реконструктивную операцию, чтобы превратиться в плюшевое животное. Ее план – проникнуть в тыл врага и спасти свою семью из игрушечных лагерей смерти. Но когда армия плюшевых солдат вторгнется в подземный бункер, где она укрылась, Джули будет вынуждена продолжить осуществление своего плана, несмотря на то, что ее превращение не совсем завершено.
Как сумасшедший культовый фильм в книжной форме, "Плюшевый Холокост" – это еще одна сказка, доказывающая, почему автор Карлтон Меллик III, удостоенный книжной премии "Страна Чудес", считается мастером "вирда".
Карлтон Меллик III
Oтзывы о Карлтоне Меллике III
ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРА
ГЛАВА 1
ГЛАВА 2
ГЛАВА 3
ГЛАВА 4
ГЛАВА 5
ГЛАВА 6
ГЛАВА 7
ГЛАВА 8
ГЛАВА 9
ГЛАВА 10
ГЛАВА 11
ГЛАВА 12
Oтзывы о Карлтоне Меллике III
«Безусловно, самый сумасшедший, самый странный, самый забавный, самый непристойный писатель в Америке.»
– GOTHIC MAGAZINE
«У Карлтона Меллика III самые безумные названия книг... и самые извращенные поклонники!»
– КРИСТОФЕР МУР, автор книги «Самый глупый ангел».
«Если вы не читали Меллика, то вы недостаточно извращены для XXI века».
– Джек Кетчам, автор романа «Девушка по соседству».
«Карлтон Меллик III – один из самых талантливых практиков бизарро-фантастики, виртуоз сюрреалистического, научно-фантастического рассказа».
– Кори Доктороу, автор книги «Младший брат».
«Причудливая, извращенная и эмоционально насыщенная фантастика Карлтона Меллика – это литературный эквивалент погружения мозга в блендер».
– Бриан Кин, автор книги «Воскрешение».
«Карлтон Меллик III – образец интеллекта и остроумия, которые скрываются под яркими обложками. В жанре, где грубые названия сами по себе являются искусством, Меллик – настоящий художник».
– THE GUARDIAN
«Подобно тому, как у поп-музыки были Энди Уорхол и Дада Тристан Тцара, у движения бизарро есть свой собственный деятель типа П.Т. Барнума. Его зовут Карлтон Меллик III, он автор таких книг, как „Электрический труп Иисуса“ и „Менструирующий торговый центр“, иллюстратор, редактор и преподаватель всего бизарро».
– DETAILS MAGAZINE
ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРА
Мне было поручено написать заглавную историю для моего следующего сборника. Заглавная история – это главная история, та, которая объединяет всю книгу. Она должна быть самой лучшей, самой длинной и самой увлекательной в сборнике – такой, чтобы книга сама по себе стоила того, чтобы ее купить. Но самое главное – у нее должно быть лучшее название, потому что именно в честь нее названа книга. Заглавный рассказ способен раскрыть или разрушить сборник, а название заглавного рассказа, как правило, определяет, будет ли он продаваться вообще.
Когда я собираю сборник, я всегда пишу заглавный рассказ последним. Это будет рассказ, который завершает книгу и добавляет в нее элементы, которых, по моему мнению, не хватает в других рассказах. Первым делом я решаю, как бы я хотел озаглавить сборник, а потом уже беру за основу рассказ.
Чтобы придумать название для третьего сборника, мне потребовались часы, если не дни, мозгового штурма. В конце концов, меня привлекло название «Плюшевый Холокост». Оно казалось идеальным. Оставалось только превратить это название в рассказ, и сборник был бы готов.
Но возникла проблема: я не умею писать короткие рассказы. Спросите любого, кто меня знает. Спросите Джеффа Берка, который регулярно подшучивает надо мной, когда я говорю, что собираюсь написать короткий рассказ. «Да, я поверю в это, когда увижу», – всегда говорит он.
Видите ли, вот в чем моя проблема: если мне нравится то, что я пишу, я никогда не хочу, чтобы это заканчивалось. Поэтому мои короткие рассказы часто превращаются в новеллы, а новеллы – в романы. Это происходит только тогда, когда мне действительно нравится идея. Конечно, мне почти всегда нравятся мои идеи. Но зачем писать рассказ, если идея не нравится?
«Плюшевый Холокост» был именно таким случаем. Мне так понравилась идея, что я не смог закончить ее так, как планировал. Поэтому он не стал коротким рассказом. На самом деле, он слишком длинный, чтобы считаться даже новеллой. Просто мне слишком понравилось ее писать, чтобы завершить. В результате получился почти эпический рассказ, действие которого происходит в апокалиптическом мире, населенном агрессивными разумными игрушками.
Если что и уничтожит человечество, так это игрушки. Игрушки – это здорово. Я всегда мечтал о том, что было бы, если бы все мои игрушки ожили. Это было бы либо весело и волшебно, либо совершенно ужасающе. В этой книге последняя идея переведена в апокалиптическую плоскость. В итоге получилась одна из самых тревожных книг, которые я когда-либо писал, особенно ближе к концу.
И вот она – моя 38-я книга. Она выходит параллельно с моим сборником, который я закончил вскоре после «Плюшевого Холокоста». Заглавный рассказ называется «Жены Mолота». Она доказала мне, что иногда я могу закончить короткий рассказ (если только я пристрелюсь к написанию произведения в жанре флэш-фикшн).
Надеюсь, они оба вам понравятся.
– Карлтон Меллик III, 12/15/2012 4:07 pm
Карлтон Меллик III
«Плюшевый Холокост»
ГЛАВА 1
Доктор содрал последний слой человеческой кожи на руке Джули и заменил его полоской мягкого черного плюшевого меха.
– Мишка панда, мишка панда, – пел доктор своей пациентке, раздвигая алые губы так широко, что Джули могла видеть его кривые бронзовые зубы, полные песка и крови из десен. – Милый медвежонок панда.
Врач не пожалел анестетика для операции, поэтому даже воздух, касающийся ее лишенной кожи руки, ощущался как зазубренные ножи, пилящие открытые ткани.
Доктор продолжал петь своим хриплым голосом: – Едим бамбук с мамой-медведицей пандой.
Крики молодой женщины гулко отдавались в металлических залах подземного бункера, когда врач пришивал кусок кожи чучела к окровавленному участку сырой мышцы. Это была уже шестьдесят седьмая операция подобного рода. Каждая из них была болезненнее предыдущей.
Доктор перекинул через плечо ватную руку панды, добавив ее к горе обрывков чучел. Они перебрали столько игрушек, чтобы преобразить ее. Чтобы найти их все, ей потребовалось шестнадцать месяцев рыскать по пустырю, перебирая обломки всех развалившихся зданий на много миль вокруг. Во всем городе, наверное, не осталось больше ни одной мягкой игрушки панды. Если у доктора не хватит плюшевого меха, чтобы закончить работу, Джули не представляла, что он предпримет.
– Мама-панда любит малыша-панду, – пел доктор. Его глаза были слишком большими для его головы и выпирали из глазниц. – А медвежонок панда любит маму панду.
Джули больше не могла выносить его хриплое пение.
– Не мог бы ты заткнуться, черт возьми? – сказала она высоким электронным голосом. – Ты меня до смерти пугаешь, когда поешь.
– Мой голос тебя пугает? – сказал доктор. Он хихикнул. – Послушай себя.
Одной из первых операций, которую доктор сделал Джули, было удаление ее человеческого голосового аппарата и замена его на голос умной игрушки. С тех пор у нее не было голоса человеческой девушки.
– Ты говоришь, как растлитель малолетних, – сказала Джули своим нечеловеческим тоном.
– А ты говоришь как слабоумный мультяшный персонаж, – сказал доктор. – Ты всем снишься в кошмарах.
Когда процедура закончилась, Джули бросилась к зеркалу, чтобы рассмотреть свою новую черную пушистую руку. Она соответствовала остальному меху, покрывающему ее тело. Еще несколько операций, и она наконец-то станет настоящей плюшевой пандой.
– Прекрасно, – сказал доктор, любуясь своей работой. – Ты выглядишь совсем как одна из них.
– Я не хочу просто выглядеть как одна из них, – сказала она. – Я хочу стать одной из них.
Она сняла с себя потрепанную одежду, чтобы посмотреть, как она выглядит в целостности. Ее кожа представляла собой лоскутное одеяло из черного и белого пуха. Лапы были твердыми и упругими. Грудь представляла собой белые пухлые шарики. Плюшевая кожа была пересажена на девяносто три процента ее тела. Оставалось привить только мордочку и некоторые участки груди и подмышек.
Доктор чистил свои инструменты в почерневшей банке из-под кофе на плите.
– Начнем с лица, – сказал он. – Это будет самая сложная часть. Потребуется не менее десятка процедур.
– Так много?
– Если ты хочешь обойтись без лица, у меня еще есть маска, – сказал доктор. Он открыл скрипящий металлический ящик рядом с плитой, показав маску для лица панды, которую он сконструировал несколько месяцев назад.
– Я же тебе говорила, – сказала она, натягивая на себя комбинезон. – Не стоит рисковать. Если я собираюсь проникнуть к ним, мой облик должен быть настоящим.
Доктор бросил маску панды обратно в ящик.
– Как скажешь, сумасшедшая.
Она в последний раз взглянула в зеркало и потерла пушистые ушки панды на макушке. Они все еще болели после того, как в прошлом месяце доктор снял с нее скальп, заменив человеческую голову с волосами на капюшон из черно-белого пуха.
– Кстати, – сказал доктор. – Ты никогда не говорила мне...
– Что? – сказала Джули.
– Из всех чучел, в которые ты могла бы превратиться, почему ты выбрала панду? – спросил он.
Джули прикусила почерневшую губу.
– Мне всегда нравились панды, – сказала она.
– Но когда ты в последний раз видела на улице умную игрушку панду? – спросил он. – Ты бы лучше вписалась в роль плюшевого мишки или кролика.
– Иногда выделиться – это лучший способ вписаться, – сказала она, вытирая пот с подмышек горстью пепельного хлопкового пуха.
Джули залезла под елку, чтобы найти свой последний подарок – тот, на оберточной бумаге которого были изображены феи и снежинки.
– Что принес тебе Санта? – спросил папа Джули, стоящий перед ней в пижаме с сосновым запахом.
Юная Джули ничего не ответила, а только потянулась за тяжелым пакетом, пытаясь изо всех сил вытащить его и чуть не свалив при этом всю елку.
– Санта очень старался, чтобы достать этот подарок, – сказал ее отец. – Он был очень дорогой.
Он поднес к подбородку кружку с горячим какао в форме оленя и подул на пар, поднимающийся через рога.
– Заберите меня отсюда, – раздался высокий голос из пакета.
– Что? – сказала Джули, услышав голос, и ее глаза загорелись. Пакет начал двигаться и трястись сам по себе. – Что?
– Ну же, – сказал голос. – У меня здесь клаустрофобия.
– Что? – закричала Джули от волнения.
– Скорее открыва", – сказал ее отец, потягивая какао.
– Почему так долго? – сказал голос из коробки. У него был карикатурный нью-йоркский акцент 1930-х годов. – У тебя что, мозги набекрень, что ли?
Джули разорвала оберточную бумагу и увидела внутри коробки чучело животного. Оно было живым и билось о пластиковую оболочку, отчаянно пытаясь освободиться.
– Что это? Что это? – закричала Джули.
– Это умная игрушка! – сказал отец.
Игрушка выползла из коробки и зашелестела шерстью.
– О, боже! Это панда! Я люблю панд!
– Спасибо, малыш, – сказало чучело, расправляя пушистые конечности и делая глубокий вдох. – Еще минута, и я бы задохнулся.
Затем Джули подхватила панду на руки и обняла ее так крепко, как только могла.
– Эй, погоди-ка, что случилось? – заплакал медвежонок панда. – Из одной тюрьмы – в другую!
Игрушка трепыхалась и извивалась в руках Юли.
– Не говори, что ты подарил её эту игрушку, – сказала мама Джули, появившись в комнате позади них. Она потирала голову, слишком сильно мучаясь от похмелья, чтобы проснуться так рано утром. – Господи...
– Это то, что она хотела, – сказал отец, улыбаясь волнению дочери.
– Ей десять лет, – сказала мать. – Она слишком взрослая для плюшевых животных.
– Но посмотри, какая она классная, – сказал отец. – Я даже хотел бы купить себе еще одну.
Мать покачала головой.
– Да, ты бы купил... – затем она пошла на кухню, чтобы сварить еще одну порцию кофе.
– Как его зовут? Как его зовут? – спросила Джули.
– Не спрашивай меня, – сказал отец, указывая на игрушку со взъерошенным лицом. – Спроси его.
– А как тебя зовут? – спросила Джули у панды.
– Отпусти меня, и я тебе скажу, – сказал он.
Джули отпустила его.
– Зови меня Поро, – сказал панда, вытирая со своей шерсти вонь от девочки.
– Привет, Поро, я Джули!
– Да, здорово, – сказал Поро.
Потом панда пробормотал про себя:
– Я так и знал, что мне попадется плоская девчонка...
– Я буду любить тебя вечно, Поро! – воскликнула Джули, снова заключая медвежонка в свои объятия.
Юная Джули играла со своим новым другом без остановки весь день. Ее родители сидели на диване и с удивлением наблюдали за происходящим, недоумевая по поводу передовых технологий игрушки.
– Как, черт возьми, он может так разговаривать? – спросила мама Джули у отца. – Как настоящий человек.
– Практически он и есть настоящий человек, – сказал отец. – Он запрограммирован так, что обладает интеллектом человека. У него даже есть эмоции.
– Как он может испытывать эмоции? – спросила она. – Это же просто компьютерная программа.
– Эмоции – это просто запрограммированные реакции как у людей, так и у компьютеров, – сказал отец. – Если она будет груба с игрушкой, она будет грустить. Если она будет с ней ласкова, панда полюбит ее в ответ. Общаясь с ней, она получит ценные социальные уроки.
– Я бы хотела, чтобы ты поговорила со мной, прежде чем покупать ее, – сказала мать. – Не знаю, понравится ли мне мысль о том, что эта штука будет бегать по нашему дому.
Поро швырнул подушку через всю комнату в Джули. Она пролетела мимо девочки и воткнулась в ветки елки. Затем он засмеялся и указал на нее пальцем.
– Это будет похоже на жизнь со странным крошечным человечком, – сказала мать.
– Он совершенно безопасен, – сказал отец.
– Ты в этом уверен?
– Что самое худшее может случиться?
Когда Джули гонялась по комнате за своей новой игрушкой, Поро споткнулся о торцевой столик и опрокинул на линолеумный пол аквариум с золотыми рыбками. Стекло разбилось, и золотые рыбки разлетелись по полу.
– Кто этот недоумок, который поставил это сюда? – спросил панда, вытирая воду с шерсти.
Мать не должна была этого говорить, но все равно сказала.
– Самое худшее, что может случиться? – она посмотрела на отца Джули. – С чего бы мне начать?
Затем она закатила глаза.
Когда Джули выходила из кабины доктора, вытирая кровь и опилки со своей плюшевой шубки, в бункере прогремел взрыв, выбивший ее из равновесия. Свежезашитая рука врезалась в стену, и по шерсти пробежала вспышка боли.
– Что это было? – спросила Джули у солдата, пробегавшего мимо нее по коридору.
Молодой человек обернулся, чтобы ответить, но не прекратил движения, направляясь в противоположную от шума сторону.
– Они здесь. Они нашли нас!
Джули схватила себя за руку и потащила по коридору в сторону лестницы. Наверху поднялась суматоха – люди в панике кричали, бежали, спасая свои жизни. Затем послышались звуки выстрелов.
– Вы ублюдки, – сказала она, и ее электрический голос эхом разнесся по коридору. – Я еще не готова. Я была так чертовски близка...
Она пошла обратно к медпункту. Доктор заглянул в дверь.
– Вы же не думаете, что сможете закончить работу за пять минут? – спросила Джули, показывая на свое лицо.
Доктор покачал головой.
– Они внутри? – спросил он. Его лицо было еще более жутким, когда он был напуган.
– Да, похоже на то, – сказала она.
Трое солдат бежали по коридору, прочь от лестницы. Двое из них истекали кровью. Судя по выражению их лиц, они выглядели бы не более травмированными, если бы их крайние плоти были рассечены зазубренными камнями.
– Сколько их? – спросила Джули у солдат.
– Слишком много, – крикнул один из них, пытаясь встать на ноги.
Солдаты оставляли за собой такой густой кровавый след, что Жюли удивлялась, как в их телах еще что-то осталось.
Другой сказал:
– Они идут. Уходите отсюда.
Доктор прыгнул обратно в кабинет.
Когда Джули последовала за ним, пули молнией пролетели мимо ее плеча. Оглянувшись, она увидела, что солдат разорвало на части пулеметным огнем. Они с криками падали на землю, растекаясь в луже собственной крови.
По ступеням в коридор спускались враги, во главе которых шел рычащий тигр с огромной махровой головой. Перед тем как закрыть за собой дверь, Джули встретилась с ним взглядом. Это было чучело ростом в семь футов, стоящее на задних лапах, демонический тигр, по имени Тигра с кровожадным взглядом черных шариковых глаз.
Когда по ней открыли огонь, Джули боком перекатилась в кабинет доктора, прикрываясь больной рукой, затем захлопнула и задвинула дверь. Она успела только отодвинуть один шкаф перед дверью, как они оказались снаружи и стали настойчиво проситься внутрь.
– Вот, – крикнул доктор, бросая Джули дробовик.
Как только она поймала его, она вскинула ружье и прицелилась в дверь. Чучела снаружи заревели, яростно стуча по металлу.
– Это армированная сталь, – сказал доктор, пытаясь перекричать грохот. – Они не смогут так легко проникнуть внутрь.
Доктор в это время заряжал тяжелый пулемет.
– Где, черт возьми, ты взял все эти вещи? – спросила Джули, приседая за рядом шкафов.
Под операционным столом у старого мерзавца лежал целый арсенал. Гранаты, пистолеты, мачете, автоматы – у него было все.
– Ко мне поступает много трупов, – сказал доктор, устанавливая оружие на операционный стол и целясь в дверной проем. – Все, что на них есть, я оставляю себе.
– Это может пригодиться команде защите, – сказала Джули.
Старый доктор сплюнул на грязный пол.
– Команда защиты, наверное, уже мертва.
Когда все было готово, он кивнул Джули.
– Открой дверь, – сказал он.
Джули посмотрела на грохочущую дверь, потом снова на доктора.
– Ты с ума сошел?
– Мы должны уничтожить их до прибытия подкрепления, – сказал он. – Это застанет их врасплох.
Джули покачала пушистой головой, но подчинилась. Она отодвинула шкаф и приготовилась открыть дверь.
– Открывай, когда я скажу, – сказал доктор.
Они прислушались к стуку за дверью, следя за ритмом ударов, когда чучела пытались выбить дверь.
За секунду до очередного удара доктор крикнул.
– Сейчас!
Джули открыла дверь, и в комнату влетело огромное чучело тигра. Споткнувшись, он уткнулся лицом в ствол тяжелого пулемета доктора.
Пушистая голова тигра была разорвана пополам взрывом пуль. Электронные вопли заполнили комнату, когда пули разорвали два чучела жирафов, стоявших в дверном проеме.
– Ложись, – крикнул доктор.
Джули прыгнула за шкафы, увидев гранаты в руках старого мерзавца. Он выдернул штыри и бросил их в коридор, а затем спрятался за операционным столом. Оставшиеся чучела попытались бежать, но в коридоре не было никакого укрытия.
Через секунду после взрыва гранат доктор выхватил револьвер 45-го калибра.
– Пошли.
Джули вышла за ним в коридор. Там на полу корчились шесть чучел солдат, усеянных осколками, в шоке от взрыва. Доктор не колебался ни секунды. Он переходил от одного животного к другому, проделывая огромные пулевые отверстия в их огромных пушистых головах.
– Возьми вон того, – крикнул доктор, указывая на котенка, который полз на брюхе в другую сторону.
Джули побежала за раненым чучелом и прицелилась из дробовика в его затылок. Животное заскулило, из его электронного речевого аппарата посыпались искры.
Прежде чем Джули нажала на курок, оранжевый котенок посмотрел на нее влажными голубыми глазами. Джули отступила назад. С ним было что-то невероятно странное. Его глаза не были пластиковыми. Это были глаза человека.
– Мама? – сказал котенок.
Когда Джули нажала на курок, мордочка чучела взорвалась, забрызгав мозгами пол и металлическую стену за ним. Джули чуть не упала, увидев кровавые следы. Оно должно было быть набито ватой и проводами. Почему у него были мозги?
Она посмотрела на другие трупы в коридоре. Их тела были залиты кровью. У большинства из них в плюшевых головах были человеческие глаза.
– Почему они истекают кровью? – спросила Джули у доктора.
Старик осмотрел одну из них: овцу с красной жидкостью, пропитавшей ее белую шерсть. Он просунул палец в пулевое отверстие и вытащил его окровавленным.
– Интересно, – сказал доктор, не обращая внимания на крики и выстрелы, затихающие вдали. – Помоги мне перенести ее из коридора.
Они втащили тело овцы в кабинет доктора.
– Как она может истекать кровью? – спросила Джули. – Это просто умная игрушка.
Доктор взял скальпель из банки с кипящим кофе и воткнул его в грудь овцы. Он разрезал туловище, а затем вспорол живот, вытаскивая кишки, как внутренности из хэллоуинской тыквы.
– Что за черт? – сказала Джули.
Доктор обнаружил не только кишки, но и сердце, легкие, желудок, кровеносную систему и даже мозг.
– Они пытаются стать живыми существами, – сказал доктор, склонившись над кучей кишок игрушки.
– Что значит "я просто игрушка"? – спросил Поро, стоя на журнальном столике и показывая на нее хлюпающей лапой. – Я такой же живой, как и ты.
– Мама говорит, что ты не живой, – сказала Джули. – Ты просто очень умная игрушка.
– То, что я весь из наполнителя и проводов, а не из мяса и крови, не значит, что я менее живое существо, – сказал Поро.
– Но у живых существ есть органы и прочее. Ты не можешь быть живым, если у тебя нет органов.
– Кому нужны органы? Они поражаются болезнями. Они гниют. О них нужно хорошо заботиться, иначе ты заболеешь. По мне, так они просто заноза в заднице.
– Это просто мама так говорит.
– Ну, забудь о ней. Эта баба не знает, о чем говорит.
Медвежонок панда сидел на краю стола, скрестив руки и надувшись. Джули посмотрела на свои руки. Она не хотела, чтобы ее друг сильно расстроился из-за ее слов.
– Я думаю, что ты живой, Поро, – сказала Джули, наклоняясь вперед, чтобы погладить его по плечу.
Маленькая панда улыбнулась ей в ответ и погладила по макушке.
– Спасибо, слюнтяйка, – сказал он. – Я думаю, ты тоже живая.
Когда мать Джули вошла в комнату, она громко застонала, чтобы они оба могли услышать.
– Джули, убери эту хрень со стола.
– Кого вы называете хренью, леди? – сказал Поро.
Мать проигнорировала игрушку.
– Ужин готов, – сказала она. – Положи эту хрень в своей комнате и иди есть.
– Но Поро не любит оставаться один.
– С Поро будет все в порядке, – сказала мать, стараясь не смотреть ему в глаза. – Иди есть.
Затем она вернулась на кухню.
– Не волнуйся, слюнтяйка, – сказал Поро, обращаясь к Джули. – Пока остальные члены семьи ужинают, я воспользуюсь случаем и проберусь в коллекцию порнофильмов твоего отца. Это займет меня на некоторое время.
Джули не поняла, о чем он говорит. Она только улыбнулась в ответ, радуясь, что он не возражает против того, что его не пускают за обеденный стол.
Доктор продолжал осматривать плюшевый труп, хотя знал, что задерживаться ему не стоит.
– Берите столько оружия, сколько сможете унести, – сказал доктор. – Нам нужно выбираться отсюда.
Джули подошла к арсеналу под операционным столом и закрепила ремни с боеприпасами на талии и на плечах. Доктор наполнил пластиковый контейнер овечьими кишками.
– Что ты делаешь? – закричала на него Джули.
– Беру образцы, – ответил доктор. – Мне нужно больше времени, чтобы изучить это.
– Давай просто свалим отсюда.
– Одну секунду..., – сказал доктор, засовывая руку глубоко внутрь трупа овцы. – Мне нужно еще одно...
Тело доктора взорвалось, как водяной шар, и его куски разлетелись по комнате. Джули привалилась спиной к стене, и на нее посыпались овечьи кишки.
– Что это, черт возьми, было? – сказала Джули, глядя на брызги крови в комнате.
Когда она поднялась на ноги, то уже не могла определить, какой труп был человеческим, а какой – чучелом животного. Затем в коридоре раздались еще три взрыва. Затем еще два, и кровь красным туманом хлынула в дверной проем. Только когда посреди комнаты взорвался труп чучела тигра, Джули поняла, что происходит – плюшевые игрушки были заминированы. В их тела были вмонтированы взрывные устройства, которые должны были сработать через десять минут после смерти.
Она не могла понять логики в том, чтобы набивать солдат взрывчаткой. Что, если они сработают, пока они еще живы? Что, если кто-то из них погибнет, находясь в тесном окружении своих же солдат? Это не имело смысла. Но никто не понимал, почему плюши делают то, что делают. У Джули не было времени думать об этом. Ей нужно было выбираться оттуда.
Она посмотрела на разбросанный труп доктора и дала себе три секунды на то, чтобы оплакать старика. Хотя она его не очень любила, он был самым близким другом в этом бункере. Никто больше не подходил к ней, как только она начинала покрываться мехом панды.
– Спасибо за все, старый ублюдок, – сказала она.
Когда она отвернулась от красной массы мяса, в коридоре раздался звук шагов. Это была целая армия плюшевых лапок, шедших в ее сторону, чтобы расследовать расправу над своими погибшими товарищами.
Джули посмотрела на тяжелый пулемет, раздумывая, стоит ли пытаться отбиться от них. Но победить их всех в одиночку было бы невозможно.
Она подошла к шкафу у плиты и достала маску панды, которую сделал для нее доктор. Как только она наложила ее на лицо, она была уверена, что она не сработает, даже с черным гримом, который она нанесла на глаза, губы и ноздри.
Но затем она осмотрела себя в зеркале. Маска действительно выглядела гораздо правдоподобнее, чем она думала. Правда, надолго ее не хватило. Даже самая тупая из умных игрушек поняла бы, что она не одна из них, если бы оказалась в двух шагах от ее лица. Но у нее не было другого выхода. Армия умных игрушек была совсем рядом.
ГЛАВА 2
– Я хочу избавиться от этой штуки, – услышала юная Джули, как ее мать говорит отцу, выходя из кухни.
– Почему? – спросил отец. – Джули любит эту игрушку.
– Он меня до смерти пугает, – сказала мать. – И у него характер извращенного водителя грузовика. Сегодня утром он прятался в ванной, пока я принимала душ, и знаешь, что он мне сказал, когда я его поймала?
Отец пожал плечами.
– Что?
– Он сказал: "Классная попка, крошка", – сказала мать, пытаясь имитировать акцент Поро. – Неужели мы хотим, чтобы такая игрушка была рядом с нашей дочерью?
– Он безобидный, – сказал отец. – Это просто личность, которую ему запрограммировали. Он должен быть милым.
– Он не милый. Он вульгарен. Я хочу, чтобы он убрался из этого дома.
– Это разобьет сердце Джули.
– Мне все равно. Она просто ребенок. Мы купим ей другую глупую игрушку.
Услышав эти слова, Джули побежала в столовую и закричала на них:
– Вы не заберете Поро! Вы не можете!
– Черт побери, – простонала мать. – Ты все это слышала?
– Он мой Поро, – кричала Джули. – Я люблю его!
– Мы купим тебе новую игрушку, – сказала мать. – Все, что ты захочешь.
– Я больше ничего не хочу, – сказала Джули. – Я люблю Поро. Когда я вырасту, мы поженимся и будем вместе всегда.
– Поженимся? – сказала мать, смеясь. – Он просто чучело.
– Нет, он живой, – сказала Джули. – Он живой! Он живой!
Затем она забаррикадировалась в своей комнате вместе с Поро.
– Что на нее нашло? – спросила мать.
– Я же говорил тебе, – сказал отец. – Она любит эту игрушку. Представь, как бы ты себя чувствовалf, если бы твои родители в детстве пытались отобрать у тебя щенка.
– Это другое дело, – сказала мать. – Щенки – это мило.
– Эта панда – ее лучший друг. Забери его, и она будет обижаться на тебя всю оставшуюся жизнь.
Мать просто взбесилась.
– Это ты во всем виноват, – сказала она. – Ты не должен был покупать ей эту дурацкую штуку.
– Ты единственная, кто его ненавидит, – сказал отец.
– Я ненавижу только его поведение, – сказала она.
– Ну, может быть, тебе стоит попробовать поговорить с ним, – сказал отец.
– Я не буду разговаривать с глупой игрушкой, – сказала она.
– Кто знает, может быть, тебе удастся его образумить.
Затем отец вернулся на кухню и засунул в рот тостерный штрудель.
Когда в дверях появились плюшевые солдаты, Джули просто проигнорировала их, сложив оружие на операционный стол, как будто просто делала то, что должна была делать. Она понимала, что ее лучший шанс – сохранять спокойствие и не привлекать к себе внимания. Реагировать на них каким-либо образом – худшее, что она могла сделать.
Лидером группы был огромный плюшевый медведь, слишком большой, чтобы даже пролезть в дверной проем. Его глаза обшарили комнату, а затем остановились на Джули. Некоторое время он просто смотрел на нее, как будто она была чужой.
– Что здесь произошло? – спросил медвежонок.
Джули положила на стол еще несколько единиц оружия, прежде чем ответить. Она старалась не встречаться с ним взглядом, даже на секунду.
– Я нашла их здесь, – сказала Джули. – Все мертвы.
Ее электронный голос был безупречен. Услышав только ее голос, они никогда бы не заподозрили, что она человек. Но медведь все равно выглядел подозрительно. Он продолжал смотреть, словно ожидая, что она не выдержит и сломается.
– Мы собираем припасы только после того, как этаж будет очищен, – сказал медведь.
– Этаж чист, – сказала Джули.
– Я сам решу, когда этаж будет чист, – сказал медвежонок.
Он еще немного посмотрел на нее. Джули поняла, что он вовсе не подозревает, что она человек, а подозревает ее в том, что она непокорная, не выполняющая приказы.
– Просто подними все это наверх, – сказал медведь. – Сейчас же.
Затем он сказал своим солдатам:
– Выдвигайтесь.
Джули никогда не смотрела на лицо медведя. Она видела его массивную бурую фигуру только периферийным зрением. Она надеялась, что больше не столкнется с ним. Попасть в поле зрения офицера было бы самым быстрым способом покончить с обманом.
Когда она наконец осталась одна, то отступила назад и глубоко вздохнула. Она вышла из комнаты только после того, как затихли звуки маршевых шагов.
– Что у вас в заднице, леди? – спросил Поро у матери Джули.
Они находились в ее кабинете. Мать Джули хотела поговорить с чучелом, обсудить с ним его поведение. Как и предполагал отец, она собиралась попытаться образумить его. Но ей казалось глупым пытаться вести серьезный разговор с игрушкой.
– Я просто хочу с тобой поговорить, – сказала мать.
– Вы уверены, что не хотите подурачиться? – спросила панда, ласково поглаживая тельце матери. – Ваш муж вернется только через несколько часов, а мне так хочется немного пошалить.
Мать вздохнула и отстранилась от него.
– Да что с тобой такое? – закричала она.
– Я просто пытаюсь вас развеселить, леди, – сказал панда. – Не надо так переживать. У меня здесь даже нет подходящего оборудования. – он показал на свою пушистую промежность. – У меня сексуальное влечение, как у озабоченного подростка, но нет инструментов для работы. Что в этом такого?
