Текст книги "Не та девушка (СИ)"
Автор книги: Карина Пьянкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)
– Ах, молодость-молодость, – протянула с мечтательно улыбкой миссис Браун. – Будь я лет на двадцать помоложе… Такой красавец!
Наверное, я бы предпочла, чтобы мою привязанность порицали, а не поощряли таким слащавым тоном.
– Моя милая, когда же, если не в молодости, увлекаться привлекательными мужчинами? Мистер Кин распаляет воображение куда больше преподобного, с этим никто не сможет поспорить.
Тут мое терпение все-таки подошло к концу, и я использовала первый пришедший в голову предлог, чтобы сбежать от докучливой гостьи.
Как у нее все просто: красивый молодой человек – так почему бы не закрутить бурный и ничего не значащий роман! Творец, какая же пошлость!
Сбежав на кухню я попала в объятия кухарки, которая застала вчера меня в слезах и тут же начала опекать больше обычного. То есть закармливать сладким и гладить по голове.
– Ох, дорогая моя, как же так вышло с мистером Кином! – принялась причитать женщина, до которой точно дошли последние вести о состоянии здоровья актера. – Вам нужно помириться! И как можно скорей!
Как будто это вообще возможно.
Глава 14 Дьявол в деталях
Когда я заявила, что в этот раз совершенно точно не пойду в церковь, миссис Мидуэл выказала изумление и некоторую озабоченность.
– Полагаю, преподобный… вряд ли не заметит вашего отсутствия, моя дорогая, – произнесла с нескрываемой растерянностью моя нанимательница. – И наверняка не обрудается.
В этот момент я даже испытала некое странное подобие облегчения – похоже, о моем ночном поцелуе с шутом Неблагого короля всеведущая Элинор Мидуэл все-таки не знала. Как и о последствиях поцелуя. И это… ну не знаю почему, но вселяло веру в устойчивость мироздания.
– С мистером Даремом точно проблем не будет, – ответила я с натянутой улыбкой. – Уж можете поверить.
Когда в доме, наконец, все стихло, и я осталась совершенно одна, в дверь незапно постучали.
И этот стук тут же отозвался в грохотании моего сердца, которое словно бы оглушало.
Двое в Сеннене не пошли сегодня в церковь на службу: я и мистер Кин.
«Нет-нет-нет, мне совершенно точно нельзя видеться с ним! Никак нельзя!» – твердила я себе… и шла к дверям. Потому что не открыть мистеру Кину было выше моих сил…
Он действительно стоял на пороге – поникший, осунувшийся, кажется, не до конца живой. Бесконечно долгую минуту мы смотрели друг другу в глаза – и словно бы все звуки вокруг умерли.
– Я… – начал было Джулиан и протянул руку так, словно бы хотел коснуться моей щеки. И, разумеется, не сделал этого.
Я до боли закусила губу, пытаясь вернуть себе хотя бы крохи прежнего самообладания. Как же просто было с мистером Даремом – как запросто я могла оставаться и гордой, и решительной, и непоколебимой. Но мистер Кин – дело другое.
– Навязчивый поклонник – что может быть хуже, не так ли? – пробормотал молодой человек, и я машинально отступила, впуская его в дом. А Джулиан… он воспользовался этим неосознанным приглашением и вошел. – Но пусть даже это стоит мне всей гордости, что имеется, разве же я могу отступить вот так просто?
Входная дверь со стуком захлопнулась, и от этого звука я вздрогнула, поглядев на юношу передо мной почти с паникой. Вот только боялась я вовсе не его – собственных чувств, что никак не желали утихать.
Глаза мистера Кина горели лихорадочным блеском, это был взгляд человека по-настоящему отчаявшегося. Те чувства… они мало походили на эмоции обычно безмятежного Джулиана Кина, молодого человека недалекого, поверхностного, однако незлобивого и с характером легким как перышко.
Теперь передо мной разверзлась бездна.
Он всегда был таким?
Прежняя легкомысленная личина – лишь маска хорошего актера? Но тогда чего ради открывать себя подлинного перед моим взором сейчас?
В этот момент Джулиан Кин походил на кого угодно, но уж точно не на ребенка – это был зрелый мужчина, возможно, куда более зрелый, чем даже Джордж Дарем, со взглядом отчаянным и острым как удар ножа в сердце.
Холодные тонкие пальцы Джулиана все-таки скользнули по моей щеке как ледяные капли дождя, стекли на шею, и внезапно я оказалась притянута в объятия.
Джулиан Кин прильнул к моим губам как к роднику, пил мое дыхание как воду. И я не хотела противиться. Я вообще ничего не хотела, кроме как забыть о том, что я Бетани Эверс.
Это был не тот напор, граничащий с насилием, что испугал в действиях шута. Нежность и обреченность… Я не просто не протестовала, но даже и не мыслила о протесте, впитывая каждое мгновение этой нечаянной, почти запретной близости.
Как глупо… Как отчаянно необходимо.
– Почему вы можете отвергнуть меня только на словах? – спросил Джулиан, когда поцелуй закончился.
Он поймал мой взгляд, и вырваться из этой хватки оказалось совершенно невозможно.
И все-таки здравый смысл продолжал во мне требовать прекратить все немедленно! Выставить молодого человека из дома и забыть обо всем, словно о дурном сне.
Вот только все равно же не получится.
– Мне бы самой это знать. Но мы не должны видеться… Не должны… Всего этого не должно было произойти, Джулиан.
Как страшно оказалось очутиться с влюбленным и любимым мужчиной вот так, наедине. Когда никто не может помешать…
Мистер Дарем – читает проповеди вдохновенно, короткими они у него никогда не выходят. Миссис Мидуэл с прислугой долго еще не вернется домой. Рассчитывать я могу только на собственный здравый смысл и порядочность мистера Кина.
Как же прекрасно.
Как же ужасающе.
– Но это происходит прямо сейчас… И вы правда сможете не видеться со мной? Я знаю, что не смогу. Мне не удастся уснуть ночью, если я не уверен, что на следующий день смогу снова посмотреть вам в глаза… – голос Джулиана, обычно звонкий как рождественские колокольчики, стал ниже, и проникновенней. И это тоже сбивало с толку.
Образ солнечного мальчика осыпался с юноши как старая штукатурка с обветшалого дома. И пока не удавалось понять, что же открывается передо мной прямо сейчас. Кого я вижу? Этот мужчина был и решительней, и настойчивей, чем тот Джулиан Кин, с которым я познакомилась.
Не могла такая метаморфоза произойти с молодым человеком всего за несколько недель.
– Кто вы такой? – неожиданно для себя самой спросила я у мужчины перед собой.
Его признания ласкали кожу как шелк, но… но я должна была понять, кто он такой, этот мистер Кин.
Он просто слишком хороший актер, который для пребывания в столице выбрал наиболее удобный и полезный для себя образ? Но зачем тогда сейчас он показывает мне все?
– Кто я такой? – как будто растерялся мистер Кин, вглядываясь в мое лицо. – Какие странные вопросы вы задаете, мисс Бет. Я Джулиан Кин, хотя при рождении меня нарекли иначе – Харли Джозеф Смит. Но об этом ли вы спрашивали меня?
Разумеется, я спрашивала совершенно об ином. Мне было безразлично как на самом деле зовут Джулиана Кина, хотя, разумеется, Харли Смит – это удивительное простое имя для кого-то наделенного от природы поистине удивительным обликом.
Красота Джулиана – именно так я продолжала его про себя звать – осталась неизменной и даже, кажется, заиграла новыми гранями, когда в глазах, которые прежде казались такими прозрачными, что в них с трудом удавалось различить и саму душу, теперь освещались внутренним огнем.
– Когда вы были настоящим? Прежде? Сейчас? – спросила я напряженно. Мое волнение было велико и с каждой секундой все крепло и крепло.
А если он в действительности… помогает миссис Дарем? Ведь я сама не так давно думала, что все именно подобным образом могло сложиться! Они жили в столице в одно и то же время, жена Джорджа Дарема посещала одна театр.
Что если именно в этом и заключается план?
Джулиан Кин лежит больной без сил. Миссис Дарем в присутствии множества свидетелей находится в церкви. И мало ли что стряслось с бедной компаньонкой Элизабет Мерсер? Легко оступиться на крутой лестнице.
Но разве так может оказаться, что на самом деле мистер Кин явился не для того, чтоб говорить о своих чувствах… а убить меня?!
Настроение резко сменилось: еще недавно я страдала от любви, а теперь запаниковала и начала думать, как бы не дать ухажеру отправить себя на тот свет раньше отведенного Творцом срока.
– Настоящим? – удивился молодой актер, склонив голову на бок. – Я всегда настоящий, мисс Бет. Что вас так смутило сейчас во мне?
– Перемена в вас, Джулиан. Я наивна, несомненно, но не настолько глупа, как может показаться…
Мистер Кин покачал головой с задумчивой улыбкой.
– Вы не так уж и наивны, Бет, и совершенно не глупы, – произнес молодой человек, и теперь показалось, что его голос звучит зловеще. – Но я совершенно такой же, каким был прежде.
Наверное, стоило перепугаться до полусмерти, учитывая все обстоятельства.
– Вы ведь уже были знакомы с миссис Дарем до приезда в Сеннен?
Вопрос не смутил Джулиана, не напугал.
– Да, – предельно просто ответил он. – Миссис Дарем – поклонница моего таланта, несколько раз нам даже доводилось разговаривать.
От той легкости, с которой мистер Кин озвучил этот факт, стало не по себе.
Тут я, в конце концов, не выдержала напора собственных сомнений и размашисто перекрестила Джулиана, хотя и, кажется, множество раз прежде это проделывал безо всякого результата викарий. Тут же прострелило болью руку, а после и голову. Словно бы кто-то безо всякого снисхождения наказывал меня на совершенный проступок, а мистер Кин – он все также и не моргнул после моих жалких потуг.
Разве что словно бы перепугался, когда меня скрутило от боли.
– Мисс Бет, что с вами? – воскликнул молодой человек и поспешно усадил меня на ближайший диван. – Вам дурно?!
На что я собственно рассчитывала? Что с благословением фэйри мне удастся вот так запросто обратиться к милости Творца?
– Даже не представляете как… – простонала я, чувствуя себя совершенно бессильной. Недомогание скрутило настолько, что мысль о смерти от рук Джулиана Кина уже не настолько сильно и пугала. Гибель казалась подлинным избавлением.
– Ничего, мисс Бет, скоро станет легче, не волнуйтесь так, – принялся успокаивать актер, который принес стакан воды, а после гладил меня по голове словно маленького ребенка. – То есть мистер Дарем уже склонил вас на свою сторону, и вы подозреваете, что я… не человек?
Сил хватило только на то, чтобы плечами пожать.
Потому что я уже не понимала, что я думаю о Джулиана, вот таком Джулиане.
– Если миссис Дарем… заключила сделку? Почему она запросто ходит в церковь и ничего с ней не происходит? – едва различимо пробормотала я, не зная, к кому сейчас обращаюсь и обращаюсь ли вообще.
Мистер Кин как будто ничего не услышал. Он напоил меня водой, удостоверился, что ничего по-настоящему ужасного со мной не происходит, а после удалился, попрощавшись по всем правилам этикета, однако с непередаваемой теплотой.
И спустя четверть часа после того, как дом снова опустел, я ощутила, будто кто-то в самое ухо прошептал мне уже с привычной насмешкой:
– Ну кто же, в самом деле, в здравом уме пожелает целовать Сьюзан Дарем?
У меня чуть сердце не выпрыгнуло из груди, и я тут же начала вертеть головой, пытаясь одновременно и обнаружить источник угрозы, и взять себя в руки. Разумеется, я никого не увидела, если фэйри и пребывал поблизости, то предпочел не показываться на глаза.
– Треклятая нечисть, – едва не расплакалась я, ощущая себя совершенно несчастной и беспомощной.
Вскоре вернулась моя хозяйка, причем в сопровождении преподобного Дарема. Не так уж часто мне доводилось испытывать хоть какое-то подобие радости при встрече с викарием, однако же на этот раз я пришла в восторг от одного только звука голоса преподобного.
– Надеюсь, я не слишком побеспокою вас, – произнес без должного сочувствия мистер Дарем, когда вошел в малую гостиную, где я ютилась после ухода Джулиана Кина.
Однако стоило только молодому священнику бросить взгляд на мое лицо, как он смешался и как будто даже испугался.
– Кин приходил, – констатировал Генри Дарем, присаживаясь рядом и беря меня за руку. – У вас пальцы ледяные. Что с вами сделал этот мерзавец?!
Я нервно хихикнула.
– Если бы он… Так ведь сама! Я пыталась его перекрестить, – признаваться в собственной глупости было почему-то просто и почти весело. Вообще, несмотря на то, что знакомство со священником началось далеко не дружески, однако теперь я испытывала к преподобному даже некоторую приязнь, которая меня нисколько не смущала.
Мистер Дарем хмыкнул и покачал головой с откровенным неодобрением.
– Как погляжу, результат этой вашей глупости превзошел все ожидания, – констатировал мужчина и без приглашения запросто сел рядом со мной на диван.
Мне уже и в голову не пришло протестовать. Ну, сел и сел. Что уж тут поделать, право слово.
– И не говорите, думала…
Я хотела честно сказать, что опасалась, что на меня накатит тошнота и совладать с ней не удастся.
– В общем, неважно, – чуть смутившись, пробормотала я.
Тут мистер Дарем задался вполне закономерным вопросом:
– Но с чего вам вдруг понадобилось проделывать такой фокус с вашим разлюбезным красавчиком? Прежде на него это все равно не действовало.
Да уж, я сделала глупость, с какой стороны ни посмотри.
– Он начал вести себя… – пробормотала я, обхватив себя руками в извечном жесте беспомощности. – На миг мне показалось… Впрочем, у меня в любом случае не вышло. Расплачиваюсь за собственную недальновидность. Но мистер Кин открыто признал, что он еще в столице познакомился с вашей невесткой.
Преподобный нервно закашлялся.
– Вот ведь плут! Зачем ему понадобилось сейчас раскрывать себя? Чего только он желает добиться на этот раз?
Я посмотрела на мужчину рядом собой, желая хотя бы у него получить ответы на свои вопросы.
– Вы все также думаете, что он фэйри?
И вместо прежнего уверенного «да», услышала:
– Да Творец уже его разберет, этого вашего любимца. Но паренек явно непросто и по уши во всем замешан.
Я хотела было начать твердить, что мистер Кин уж точно никакой не мой любимец… Вот только так уж вышло, что я действительно была неравнодушна к Джулиану.
– Но если он все-таки не фэйри… То кто такой? – начала я размышлять вслух. – Он начал показывать иные стороны. И совершенно не понимаю, чего ради ему это понадобилось.
Мистер Дарем утешающе похлопал меня по плечу.
– Быть может, просто развлекается. Иногда кто-то издевается только для того, чтобы развлекаться. Не забивайте себе голову, Бет.
Легко раздавать такие советы, вот только черта с два им удается следовать! Все происходящее слишком сильно влияло на мою жизнь, чтобы я могла просто закрыть глаза и делать вид, будто ничего не происходит.
– И вот что странно… – вспомнила я тот вопрос, на который шут соизволил ответить. – Если предположить, что миссис Дарем заключила сделку с шутом, почему она не получила благословение фэйри как я? А ведь она не получила.
Священник озадаченно хмыкнул и покосился на дверь. Вроде бы никто не спешил мешать нашей беседе.
– Ну да, эта милая женщина сегодня сидела в первом ряду и крестилась, кажется, увлеченней всех прочих прихожан. А почему вы так покраснели, Бет?
О… У меня была вполне весомая причина, чтобы залиться краской. Ведь я вспомнила слова шута, которые прозвучали словно бы неоткуда. Те слова, которые помимо всего прочего давали понять, что нечисть считает меня привлекательной… В отличие от Сьюзан Дарем.
– Ну что же вы? Такая смелая девушка – и вдруг мнется? Вы не побоялись проехать в одиночку полстраны, в конце-то концов.
Тут уж удержаться был выше моих сил. Расхохоталась. Громко. Быть может, истерично, но уж точно ото всей души.
Священник изумился еще больше прежнего. Ну или испугался, что я окончательно и бесповоротно помешалась.
– Я проехала через полстраны, потому что боялась до смерть! Выбрала миссис Мидуэл по единственной причине – она жила в настоящей глуши, до которой не то что люди доезжают редко, даже новости и те не доходят! Да я самый трусливый человек на земле, и все эти три года желала только одного – выжить!
Говорить было мучительно сложно – я то и дело снова срывалась на смех.
В итоге у меня на глазах выступили слезы, то ли из-за беспрерывного хохота, то ли от безысходного отчаяния.
– Разве смелость – она такая? – спросила я в итоге, когда снова смогла хоть сколько-то владеть собой.
Преподобный молчал что-то около минуты, внимательно вглядываясь в мое лицо. Наверное, я стала совершенно пунцовой.
– Не знаю, Бет, я слишком мало знаю о смелости. Однако мне все-таки кажется, что иногда смелость заключается именно в том, чтобы бороться за свою жизнь, а не тихо умереть. И все-таки почему вы так сильно покраснели? Все дело опять в шуте, не так ли? Он что-то сделал?
Мотнула головой.
– Значит, сказал.
Я зажмурилась, и кивнула.
– Отлично. Прогресс пошел, – констатировал священник. – И что же такое шут мог сказать?
Глубоко вздохнула и выпалила:
– Он сказал, что не благословил миссис Дарем, потому что просто не хотел ее целовать.
Преподобный то ли засмеялся, то ли закашлялся.
– Она, похоже, заключила сделку, но не получила благословения шута. Потому что он не желает ее целовать. Вы не заключали сделку, но получили благословение. Просто потому что треклятый фэйри поцеловать вас пожелал. Кажется, у этого парня хромает логика!
Я призадумалась и в итоге практически согласилась со словами священника. Если после поцелуя миссис Дарем действительно могла бы получить не только запрет на посещения церкви, но и некоторые преимущества… то какого черта шут не помогает тому, кто играет на его стороне?
Он хоть сколько-то заинтересован в победе Сьюзан Дарем или напротив хочется ставить ей палки в колеса? Зачем фэйри мешать тому, кто заключен с ним сделку? Какая с этого будет выгода?
– Может, мы просто не понимаем логику этого существа? – осторожно предложила я, не имея никакой уверенности в правильности своих слов.
Что я знаю о фэйри? По сути ничего. Я даже сказок о них толком не помню.
Я нравлюсь ему? Или, напротив, не нравлюсь – и все его действия лишь подталкивают к гибели? А можно ли вообще подходить к поступкам нечисти с человеческой точки зрения?
– Скорее всего, так и есть, – пожал плечами мистер Дарем. – Но это существо чего-то добивается… Хорошо, судя по всему он добивается некой вещи из вашего наследства, черт знает какой. Но не проще было бы провернуть этот фокус с новыми наследниками? Они, вероятно, будут более сговорчиво, особенно, если Сьюзан действительно заключил сделку с шутом.
Здесь как раз было все понятно.
– Даже если я умру, у новых графов Карлайлов могут возникнуть проблемы. Магия не любит вольного отношения к себе, – сообщила я мистеру Дарему, который был, кажется, изрядно смущен моими словами.
Священник поцокал языком.
– Если выгодней и надежней ставить именно на вас, зачем эта мышиная возня с моей невесткой? Если фэйри считает, что именно Сьюзан поможет ему… чего ради вдруг оказывает внимание вам? Или вы просто приглянулись нечисти?
От последнего предположения преподобного я содрогнулась и вдруг сообразила, что не стоит отрицать подобный вариант. Потому что если фэйри, подозреваю, это скорее дух, чем плоть, то подменыш – дело совершенно другое. У него есть вполне материальное человеческое тело, так что шут наверняка может испытывать ко мне… влечение.
От одной мысли о подобном аспекте отношений между мужчиной и женщиной мне стало откровенно не по себе, в том числе и потому что шут… он ведь может если не принудить, то быть весьма настойчив в убеждении. И это поистине пугало.
– Быть может, приглянулись, – пожал плечами преподобный. – В этом я как мужчина могу понять фэйри – все-таки вы на редкость привлекательная юная леди с прекрасными манерами. Если нечисть в его положении способна увлекаться женщинами, вы наверняка могли бы вызвать интерес.
Ночью я нервно косилась то на окно, то на дверь, ожидая, что вот-вот появится сластолюбец-фэйри и начнет склонять меня ко греху. Однако, по всему выходило, что или шут не был сластолюбцем, или у него в принципе имелись другие планы, или он склонял ко греху кого-то другого, и не факт, что именно к греху прелюбодеяния.
Не звенели бубенчики, никто невидимый не шептал мне на ухо очередные откровения. И я… Я почти что почувствовала себя покинутой. Разве сейчас не самое время, чтобы нарушить мой покой в очередной раз?
Не выдержав бесплодного ожидания, я накинула на плечи халат и посреди ночи спустилась в сад. Воздух был прохладен, однако земля щедро отдавала накопленное тепло, поэтому прогулка по ночному саду доставляла сплошное удовольствие. Ровно до тех пор, пока под яблоней я не заметила тонкую высокую фигуру.
«Джулиан? Шут?»
В ночной тьме было толком и не разобрать. Удалось понять лишь одно – какому-то мужчине пришло в голову забраться в сад миссис Мидуэл.
Сперва я замерла в нерешительности, а после начала пятиться, надеясь убраться прочь до того, как меня заметят.
Незнакомец подался вперед, он совершенно точно увидел меня. И теперь, если тот человек – или нечеловек, что еще хуже – пришел с дурными намерениями, то ко мне никто не придет на помощь.
Остается разве что надеяться на благословение шута. Ну должно же оно на что-то сгодиться, в самом-то деле!
– Кто бы вы ни были, убирайтесь! – как могла грозно воскликнула я, но голос в последний момент сорвался.
Просто перепуганная девчонка – вот кто я такая, мне нечем угрожать нарушившему границу чужаку.
– Вы не слишком гостеприимны, – обронил мужчина, его голос был глухим. Не удавалось определить, кто говорит. Шут, Джулиан, кто-то третий – это мог быть кто угодно. – Но кому-то столь привлекательному как вы подобное простительно, не так ли?
Я снова попыталась отступить, однако будто сама трава оплела мои стопы, не давая двигаться.
Значит, нечисть.
– Зачем вы мучаете меня?! – воскликнула я, отчаянно пытаясь выдернуть ноги из хватки растений. – Я не заключала с вами сделку и не заключу!
Раздался смешок.
– И это ваша ошибка, миледи. Большая ошибка. Я могу дать вам столько, что вы и представить себе не в состоянии. Всего за одну небольшую услугу, – вкрадчиво произнес шут и выступил вперед, оказавшись в столпе лунного света.
Сейчас он был в клоунском наряде, однако более простом, не настолько гротескном, чтобы скрыть тонкую потустороннюю красоту подменыша.
– Услуги Неблагому двору? – переспросила я напряженно. – Вот уж нет. Я не желаю связываться с нечистой силой. Уже один только ваш поцелуй стоил мне слишком дорого.
Шут рассмеялся тоненько, с прежним дребезжанием, и в мгновение ока оказался подле меня. Просто переместился как видение. А ведь наделен плотью и кровью. Удивительное существо, что одновременно имеет черты и нашего мира, мира людей, и того, что скрывается под холмами.
– Один поцелуй – это слишком мало для того, чтобы я почувствовал себя удовлетворенным, миледи. Я лишь пригубил вино, но не напился, – весело и почти беззаботно произнес шут Неблагого короля. – И вы тоже хотели бы продолжения. Я чувствовал, как в вас разгорелась ответная страсть. Обмануть меня не так легко, как вам хотелось бы, миледи, правду от лжи я отличаю так же легко, как вы голос младенца от голоса старика. И если вы согласитесь, то получите не только нескончаемые блага, но и меня.
Голос нечисти звучал так самодовольно, что мог бы даже рассмешить, если бы только… если бы только шут не был прав – он стал бы прекрасной наградой. Если бы я могла хотя бы немного поверить ему, если бы я не полюбила Джулина Кина…
Я ведь действительно помнила прикосновение его губ, те мгновения навечно отпечатались в моей памяти. Какие бы странные и комичные костюмы ни выбирал для себя шут Неблагого короля, я уже понимала насколько он невероятно, сказочно красив. Грим скрадывал облик, но не мог скрыть совершенство черт. Если он меняет тела как инспектор Хилл, прожить одну человеческую жизнь со мной – для шута ничего не значащий пустяк. Он бы выполнил свое обещание.
– И что же за услугу вы хотите получить? – спросила я, сделав вид, что колеблюсь.
Шут хохотнул.
– Ворота, миледи. Ворота под вашим фамильным гнездом. Дайте разрешение использовать их.
Ворота…
Я понимала, о чем речь. Я видела их – в подземельях под поместьем. Не ворота – одно название, просто каменная арка, испещренная знаками, значение которых было скрыто даже от моего отца, что уж говорить обо мне. Эта самая арка стояла прямо посреди центрального зала подземелий, и что с ней делать, никто не толком и не понимал.
Разумеется, можно было предположить, что если нечто выглядит как ворота, то через это нечто должны проходить…
– Я все равно не умею ими пользоваться, – фыркнула я, посчитав необходимым разрешить все вопросы раз и навсегда. – И теперь не имею доступ в поместье Карлайлов. Официально я мертва.
Шут не воспринял мои слова всерьез. Причем все разом.
– Довольно и того, что я знаю, как пользоваться вратами, миледи. А вернуть вам данное от рождения имя – чего уж проще?
В этот момент голос подменыша звучал почти по-человечески, и мне на какой-то момент даже показалось, будто бы я улавливаю знакомые интонации. Но наваждение быстро схлынуло. Шут Неблагого короля был уникальным существом, единственным в своем роде. Он совершенно ни на кого не походил.
– То есть вы всемогущи? – спросила я, чувствуя как подступает паника.
Фэйри рассмеялся звонко и на этот раз просто красиво, так, как описывали в сказках, рассмеялся.
– Ах, если бы, миледи. Есть множество вещей, мне неподвластных.
К примеру, фэйри определенно не мог получить доступ к вратам без прямого разрешения владельца. И теперь всеми способами старался получить прямое дозволение. Всеми, кроме моего убийства.
– А ведь со Сьюзан Дарем все было бы куда проще, не так ли? Вы с ней уже договорились обо всем? – спросила я напрямик.
Я не могла обмануть его, нечисть, значит, стоит бороться правдой.
Шут Неблагого короля расхохотался и склонился ко мне так, что еще немного – и его губы коснулись бы моих.
– Простой путь не всегда лучший, вам и не знать, миледи? – растянул губы в сардонической усмешке подменыш.
О да, с этим утверждением спорить было сложно, наверное, даже невозможно, однако факт оставался фактом.
– Вы заключили сделку со Сьюзан Дарем.
Шут кивнул. Отпираться ему словно бы и в голову не пришло.
– Почему бы мне было не заключить ее, в самом деле. И что с того?
Я отшатнулась от нечистого. Теперь он был близко. Еще ближе, чем прежде. Я буквально впитывала его запах – аромат цветущей сирени и чего-то еще, совершенно неописуемого.
– Сперва заключили соглашение с одной, потом явились к другой… Кого из нас двоих вы обманываете?
Мой голос начал дрожать, но теперь уже не только из-за страха, но и из-за возмущения, которое меня охватывало. Нечисть играла нашими жизнями, и моей, и жизнью миссис Дарем. И пусть жена капитана Дарема и была преступницей, что, возможно, посягает и на мою жизнь в том числе, она все-таки оставалась человеком, а, значит, она ближе ко мне, чем шут.
– Ни одну из вас я не обманываю, – рассмеялся фэйри и сделал шаг вперед. Мы снова стояли вплотную друг к другу. – Я не обещал той женщине, что она окажется единственной, с кем я заключу сделку.
Однако наверняка Сьюзан Дарем считает, что подобное условие подразумевалось. Бедная глупая Сьюзан…
Шут вглядывался в мое лицо со странным, смущающим выражением. Я умела различать оттенки чувств людей, однако нечистая сила – совершенно другое дело.
– Врата существуют для того, чтобы через них проходили, – пробормотала я, опустив взгляд. – И кого же вы хотите провести?
Фэйри рассмеялся.
– Кого угодно. Вам не стоит переживать, никаких чудовищ проводить я не стану.
Слова шута ни капли меня не успокоили, скорее уж, наоборот, отсутствие прямого ответа заставило заподозрить, что замысел нечистого вовсе не так невинен, как он хочет исподволь мне продемонстрировать. И последствия будут опасными, далеко идущими и чертовски неприятными.
К тому же я не забывала, что шут – это некто поистине могущественный, второй после Неблагого короля. Кто-то вроде этого существа не стал бы покидать свое потустороннее царство ради несущественной мелочи или собственной прихоти.
– Я вижу сомнение на вашем лице, миледи, – с усмешкой подметил фэйри.
Конечно же, он уловил мое недоверие, не мог не уловить.
Рука шута – прохладная рука, затянутая в тонкую шелковую перчатку – легла на мою шею и в какой-то момент я даже испугалась, что сейчас тонкие пальцы сомкнутся на моем горле. Но нет, это была лишь мимолетная, но далеко не невинная ласка.
Убивать меня в планы подменыша не входило.
– Стоит ожидать сомнений, если начинаешь лгать, – ответила я, боясь отвести взгляд от лица подменыша. – А вы если обманываете не на прямую, то наверняка недоговариваете. В итоге эта сделка окажется выгодна вам и только вам, а я… вы желаете меня погубить?
Фэйри коснулся вперед и прильнул к моим губам, но без той агрессии, что так потрясла меня в первый раз. Теперь все было куда мягче, аккуратней, и я, в первую секунду готовая оказать любой возможный отпор, внезапно ощутила только слабость и отчаянное желание сдаться.
«Джулиан!» – мелькнуло в моей голове, и из последних сил я оттолкнула шута.
Движение было слабым словно у новорожденного котенка, однако нечисть отступила, отпустила меня. Вот только смотрел фэйри все равно с откровенным торжеством.
Он побеждал и отлично понимал, к чему идет дело.
Шуту не требовалось применять силу, чтобы сломить меня, вовсе нет, он шел к своей цели на мягких кошачьих лапах.
– Я не погублю вас, миледи, – тихо и почти торжественно произнес мужчина передо мной. – Этого не произойдет. Та женщина – она получит то, что заслужила, а заслужила она вовсе не благополучие.
Тут нечистый зашелся звонким злорадным хохотом.
На месте Сьюзан Дарем я бы прямо сейчас отказалась от всех коварных замыслов и кинулась отмаливать грехи, причем все разом, начиная с тех, что были совершены еще в младенчестве. Потому что сделка с шутом Неблагого короля, судя по всему, обойдется ей в любом случае дорого.
Впрочем, и я вряд ли выиграю, все равно, соглашусь я на договор с нечистью или нет.
– А что же заслужила я? – дрожащим голосом выдавила я, желая отойти подальше, однако рука фэйри, легшая на мою талию лишила свободы маневра.
– Весь этот мир, – выдохнул мне прямо в губы подменыш, а после отступил назад и растворился в воздухе.
Вот так взял – и растворился, оставив меня посреди сада в полном смятении.
Кажется, то, что принято называть личную жизнью, в моем случае постепенно превращалось в какую-то полнейшую неразбериху. Треклятый фэйри буквально в глаза заявил мне, что играть будет в любом случае на моей стороне и, судя по всему, он поступает так просто потому… потому что я ему нравлюсь.
Творец, как же дико это звучало!
А ведь я думала, что один только мистер Дарем с его матримониальными планами – это проблема. Так ведь нет! Это были всего лишь незначительные трудности, которые теперь практически стерлись из памяти! Потому что оказывающий внимание фэйри – вот это настоящая катастрофа.
