Текст книги "Игра в дружбу (СИ)"

Автор книги: Карина Фант

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

– Это грустно, – хмурюсь. – И многих забирают в семьи?

– Не так много, как хотелось бы.

Мы проводим в комнате с собаками гораздо больше времени. Оказывается, у Макса даже есть свои любимчики, и некоторые из них умеют выполнять команды.

Спустя двадцать минут дверях появляется Камилла и спрашивает с улыбкой:

– Макс, ты показывал Эмилии наш детский сад? Скоро все лягут спать, поторопитесь.

– Детский сад? – смотрю на неё изумлённо, продолжая чесать пузо коккер-спаниелю.

Подмигнув, она удаляется, а я перевожу взгляд на Максима. Он весело улыбается.

– Хотел оставить на сладенькое.

Едва не пищу от счастья, стоит нам попасть в комнату с щенками. Маленькие карапузы сонно бегают по всему периметру «детской», сгрызая по пути все игрушки и покусывая за одно и своих собратьев. Кидаюсь на них с объятиями, не сдерживая восторженные «сюсюканья».

– Мое хрупкое женское сердце не выдержит этого напора! – скуксиваюсь я, сидя на полу в окружении заинтересованно обнюхивающих меня скулящих созданий.

Макс в таком же положении. Весело хохочем, споря, вокруг кого щенков больше. Побеждаю я.

– Ладно, пойдём в последнюю комнату, уже совсем поздно, – глянув на часы, говорит Макс и поднимается с коленей.

Она оказывается самой крохотной. Почти все котята спят в домиках или лежаках, и только самые активные настороженно хлопают на нас глазами-бусинками. Закусив нижнюю губу, осторожно сажусь на пол и беру в руки белоснежного котёнка. Максим опускается рядом, гладя другого по холке.

– Спасибо, что привёл меня сюда, – говорю, смотря в его глаза. – Наверное, мне именно этого не хватало последние дни.

Макс сосредоточенно кивает и опускает взгляд.

– И, кстати, тебе удалось подтвердить статус не такого уж плохого парня.

– Отличные новости! – усмехается он.

Улыбаемся, смотря друг на друга.

– Неверное, нам пора? – спрашиваю, хотя совсем не хочу уходить.

– Пойдём, – кивает он и поднимается на ноги.

Маленькая стрелка на наручных часах уже перевалила за десять, когда мы ждём машину. Обратная дорога занимает ещё больше времени, и я с ужасом представляю, как буду вставать завтра к первой паре. А ведь ещё домашка... Как бы я не сопротивлялась, весь день на ногах даёт о себе знать и предательская усталость окутывает тело. Осторожно укладываю голову на плечо Макса и, взглянув на него, спрашиваю негромко:

– Не больно?

Он слабо улыбается и качает головой. Закрываю глаза, тут же проваливаясь в дрему.

Максим будит меня у подъезда и провожает до квартиры.

– Спасибо тебе ещё раз, – говорю, устало улыбаясь и прислоняясь спиной к двери.

– Надеюсь, после такого ты будешь крепко спать, – ухмыляется он, смотря на меня.

– Ещё как! – в подтверждении своих слов смачно зеваю и расплываюсь в широкой улыбке.

Максим осторожно протягивает руку и поправляет выбившуюся на щеку прядь волос. Застываю, чувствуя, как улыбка сползает с лица. Но он просто стоит. И смотрит. Не выдерживая, делаю шаг и обвиваю руками его торс. Макс заторможено обнимает меня в ответ, горячо дыша в макушку. Зажмуриваюсь и отстраняюсь, нажимая на ручку двери за спиной.

– Пока.

– До скорого, – кивает он и прячет руки в карманах.

Разочарование колит в сердце, стоит Максу ступить на первую ступеньку, ведущую вниз. А потом на вторую и третью...

В квартире темно и пусто. С тяжелым вздохом раздеваюсь и, наскоро приняв душ, падаю в постель. Улыбка вновь расползается на губах – я с ней сегодня весь вечер хожу, не снимая. Обнимаю руками подушку и прикрываю глаза. Наверное, не поверила бы, что с Максом можно так здорово провести время, не переживи я это сама. И я готова сказать ему ещё тысячу раз слово «спасибо», потому что пустота внутри, наконец, заполнилась чём-то настолько замечательным и добрым, что держать это в себе становится просто невыносимо. Глупо или нет, но по моей щеке скатывается одинокая слеза, мгновенно впитываясь в подушку. Шмыгаю носом. Завтра обязательно расскажу обо всем Катьке. Пусть знает, что весело бывает не только в ее Франции!

Глава семнадцатая

Следующий день не задается с самого утра. Первым моим потрясением становится новость, что я проспала. Потрясением, потому что это, кажется, первый раз за два с лишним года, когда я просыпаю универ. Увидев время на часах, в ужасе вскакиваю на ноги и бегу в ванную, вслух матеря всевышние силы за такой жестокий подкол. Уверена, день выбран не случайно: именно сегодня на первой паре я должна рассказывать доклад, на который убила несколько долгих дней работы. И который определит мою будущую оценку по экзамену!

С космической скоростью начищая зубы, вновь смотрю на дисплей – если очень постараюсь, успею прибежать хотя бы к концу первой пары. Сплевываю и умываюсь, разбрызгивая воду во все стороны. Наскоро причесав растрепанные волосы, натягиваю на себя первые попавшиеся джинсы и свитер и, хватая сумку, бегу к порогу. Флешка! Чуть не забыла! Бегу обратно и возвращаюсь уже с находкой. За всей этой суматохой даже не думаю посмотреть в окно и по иронии судьбы попадаю под дождь. Не ливень, конечно, но и не морось. Хороший такой дождик, который я упорно игнорирую, несясь к остановке. Благо, автобус подходит как раз вовремя, и я с трудом проталкиваюсь внутрь, успокаивая себя тем, что ехать нужно всего три остановки.

В положенное время выпрыгиваю на улицу и, не сбавляя шага, мчу к зданию университета. Но, видно, сама судьба против моего автомата в зачетке. Из-за угла первого корпуса, стоит мне оказаться с ним вровень, вылетает инородное тело и со всего маха врезается прямо в меня, натурально сбивая с ног. Удар оказывается таким сильным и неожиданным, что я прихожу в себя только спустя пару секунд, ошалело уставившись на мокрые джинсы. Медленно поднимаю глаза и встречаюсь взглядом с не менее ошарашенным одногруппником.

– Скворцов, с-сука… – шиплю разъяренной кошкой. – По сторонам смотреть не учили?!

От моего внезапного крика парень вздрагивает и несмело протягивает руку, второй поправляя сползшую с плеча лямку рюкзака.

– Блин, извини, Эмилия… Сама ведь вылезла!

– Сама?! – кряхтя, поднимаюсь на ноги и впериваю в него яростный взгляд. – Это ты несся, не видя ничего вокруг!

– Извини, я же сказал… – мнется Вова, хмуря брови.

Игнорируя его, бестолково рассматриваю свою грязную одежду. Прямо в лужу упала… От обиды щекочет в носу. До конца семинара считанные минуты, а я стою под дождем в мокрых джинсах рядом с одногруппником-балбесом и едва сдерживаю подступившие слезы. Заметив это, Вова теряется еще больше и, прекратив по-идиотски переступать с ноги на ногу, глазеет на меня.

– Эй, ну ты чего? Хочешь, я тебе новые джинсы куплю? Ну, или деньги отдам…

– Да не нужны мне твои деньги! – рычу, проглотив внезапный приступ слез, и отворачиваюсь. Делаю глубокий вдох и выдох и поворачиваюсь обратно.

Скворцов смотрит с опаской.

– Из-за тебя я не рассказала доклад и упустила шанс получить автомат. Теперь ты мне должен вдвойне, ясно тебе?!

– Ясно, – покорно кивает парень, не моргнув и глазом. – Так я тоже… Из-за доклада бежал.

– И не добежал. Так тебе и надо, – зло сплевываю.

– У меня теперь трояк будет, – хмуро замечает он.

Фыркаю и отхожу под козырек над запасным выходом, параллельно доставая из сумки телефон. Ладно, хоть их на намочила каким-то чудом.

– Тебе бы переодеться, холодно же, – замечает мой внимательный одногруппник, семеня следом. – Можем ко мне пойти, тут недалеко.

Смотрю на него как на умалишенного.

– Ты же в общаге живешь.

– Блин, да.

Идиот.

Со злостью вбиваю подрагивающими от холода пальцами свое местоположение в приложение по вызову такси. Заметив это, Скворцов вновь блещет своим умом:

– Как ты в машину-то сядешь?

– Есть какие-то другие предложения? – щурюсь на него.

– Нет, просто… – мнется он. – Тогда мне придется поехать с тобой.

– Это еще зачем?

Вова поджимает губы.

– Ну, на сядешь мне на колени, чтобы…

– Исключено!

Перевожу взгляд обратно и нажимаю на кнопку вызова. Спустя пару минут обоюдного молчания к нам подъезжает бардовый автомобиль. Водитель непонятливо хмурится, пока я иду к машине, и, стоит мне открыть пассажирскую дверь, говорит:

– Девушка, вы же мне все сидения намочите! Как я дальше работать-то буду?

Замираю на месте, с силой сжимая дверь в пальцах, и резко разворачиваюсь к Скворцову.

– Окей, ты едешь со мной. Снимай куртку, – протягиваю руку.

– Зачем?.. – интересуется, уже потянувшись к молнии.

– Ну, не на твоих же я коленях поеду!

Таким образом, мы с горем пополам добираемся до моего дома. Я успеваю немного остыть и даже предлагаю Вове подняться ко мне и высушить куртку, которую я намочила в прямом смысле своим задом. Он соглашается.

По лестнице я иду первой, бодро поднимаясь на третий этаж в нестерпимом желании снять холодные потяжелевшие вещи. Но, почти дойдя до нужного лестничного пролета, с изумлением замечаю незнакомца у своей двери. Первым порывом становится желание спросить, что, собственно, происходит, но я вовремя прикусываю язык, услышав его разговор по телефону:

– Нет здесь никого, видимо, хозяева не дома…

Все внутренности сковывает ледяным ужасом. Та пара секунд, когда я останавливаюсь, длится совсем недолго, а заканчивается ровно в момент приближения Скворцова. Отмерев, в прежнем темпе поднимаюсь дальше и ловлю взгляд незнакомого мужчины. Я его абсолютно точно никогда не видела раньше. И абсолютно точно предпочла бы не видеть никогда – реальный страх окутывает тело при мысли, что он искал кого-то в моей квартире и докладывал об этом по телефону. По его глазам понимаю, незнакомец меня тоже не знает, поэтому деланно-невозмутимо прохожу мимо и поднимаюсь на следующий этаж, до боли закусив нижнюю губу.

Только поднявшись на пятый, останавливаюсь и осторожно смотрю вниз. Спускается. Слава богу.

– И что мы стоим? – не понимает Скворцов.

– Подожди, – сил даже нет нормально огрызнуться.

Где-то внизу хлопает подъездная дверь. Достаю телефон и спускаюсь обратно, игнорируя негодующие взгляды одногруппника. Проходит три гудка, прежде чем Макс снимает трубку.

– Эмилия?..

– Максим, только что кто-то караулил меня у квартиры, – говорю дрожащим голосом, не глядя шарясь в сумке с поиске ключа.

– Кто это был? – его голос сразу меняется.

– Мужчина, около тридцати. Он меня не узнал, значит, не знает, как я выгляжу…

– Ты уверена, что приходили к тебе?

– Да, уверена, – с трудом открываю квартиру, прошмыгивая внутрь, и ловлю ошалелый взгляд Скворцова. – А еще он говорил по телефону и сказал, что хозяев дома нет.

На том конце молчат. Сглатываю, скидывая с ног ботинки и мокрыми ногами шлепаю к окну на кухне. Во дворе уже никого нет.

– Макс, я знаю, что беспокоиться рано, но он не был похож на работника ЖКХ или курьера. А еще вы тогда были в моей квартире...

– Я понял. Сиди дома, скоро буду.

Серьезный Максим скидывает, и я медленно выдыхаю. Нервозность колит кончики пальцев. Закусываю указательный и думаю, думаю, думаю…

– Я что, попал в какой-то детектив? – спустя несколько секунд тишины интересуется Вова, возвращая меня в реальность.

Резко оборачиваюсь к нему.

– Извини, но тебе лучше уйти.

Скворцов вскидывает брови. Потом хмурится и качает головой:

– Не уйду, пока не высушу куртку. Ты ведь сама обещала.

Он опять решил меня позлить? Дурак!

– Фен в ванной. Только быстро, – сверкаю глазами.

Вова окидывает меня долгим непонимающим взглядом и закрывается в ванной. Прикрываю глаза. Если Макс узнает, что кто-то стал свидетелем нашего пусть и весьма размытого, но странного разговора, он будет не в восторге. Пока есть время, переодеваюсь в домашние теплые штаны и кофту, собираю влажные волосы в высокий хвост и ставлю чайник. Проклятый Скворцов до сих пор шумит феном. Сердито иду к ванной в желании напомнить ему, что пора бы уже валить, как в дверь протяжно звонят. В этот же момент на телефон приходит сообщение от Макса:

«Это я»

Твою ж мать…

Мечусь глазами от ванной до входной двери и, пару раз ударив по первой, нервно говорю:

– Скворцов, у тебя есть секунда, чтобы выйти!

А потом иду встречать Макса, на ходу придумывая правдоподобное объяснение ходячему недоразумению с феном. Только вот за дверью он оказывается не один.

– Утро доброе, – бросает мне Степанов, с видом сыщика осматривая мою прихожую, и заходит внутрь первым.

Вынужденно отступив в сторону, перевожу красноречивый взгляд на Макса.

– Мы работали вместе. И он отказался подождать в машине, – недовольно поясняет он, закрывая за собой дверь.

– Мог бы предупредить! – не очень-то тихо шепчу я, страшно округлив глаза.

– А что, у тебя есть какие-то секреты? – оборачивается Антон.

В этот момент дверь ванной открывается и в коридор выползает притихший Скворцов.

– Э-э… – мычит он, очумело разглядывая моих гостей. – Привет.

– Ничего себе, – весело усмехается Степанов. – Ну, привет.

Хочется провалиться сквозь землю. Макс переводит нехороший взгляд со Скворцова на меня и интересуется:

– Не познакомишь нас?

Уф, как-то тесновато стало в прихожей…

– Мой одногруппник Вова. Он уже уходит, – посылаю тому многозначительные мысленные сигналы.

На этот раз он отличается восхитительной понятливостью.

– Да, ухожу! Я это… в туалет забегал.

– Очень познавательно, – язвит Степанов. Макс странно хмурится.

– Слушайте, может, вы уже зайдете? Хватит на пороге топтаться, – прошу я, теребя в пальцах конец хвоста.

На удивление, они послушно разуваются и проходят в комнату, давая мне время проводить пришибленного Вову.

– Это твой парень, да? Извини, что так получилось, я же не знал… – шепчет он.

Интересно, кого он имеет в виду? Наверное, все-таки Макса.

– Забудь, – выдыхаю и добавляю зачем-то, пока жду, когда Скворцов обуется. – И никакой он мне не парень. Мы друзья.

– А-а, ясно, – кажется, он не поверил. – До завтра?

Киваю и выпроваживаю его в подъезд, напоследок скомкано извинившись. А, вообще, сам виноват… Нужно было слушать меня, дубина!

Степанов сидит на диване, смотря что-то в телефоне, а Максим опирается пятой точкой о стол, напряженно сведя брови к переносице и сдавливая пальцами его края. Замечаю мокрую гору вещей на полу и пристыженно все собираю под прицелом двух пар глаз.

– Даже знать не хочу, что здесь произошло.

– Даже если бы хотел, не рассказала, – устало огрызаюсь на Степанова и отношу все в ванную.

– Какие мы злые! – доносится в спину.

Да, злые! А еще голодные, холодные и нервно вымотанные всего за какой-то час!

Возвращаюсь в комнату и устремляю взгляд на серьезного Максима.

– Если наши догадки верны, то это, правда, кто-то из Маркеров, – сходу начинает он.

– Маркеров?

– Так называлось агентство.

Интересно.

Прочищаю горло и говорю очевидное:

– Это плохо.

– Да, – к моему сожалению, не пытается разубедить меня Макс.

Даже Степанов не вставляет едкий комментарий. Нервно сглатываю.

– Они как-то выследили, что ты тут иногда появляешься, – задумчиво обращается к другу Антон.

– Но не знают, зачем, – кивает Макс. – Они не в курсе, что здесь живет Эмилия.

По позвоночнику пробегает неприятная дрожь.

– Почему они, вообще, следят за вами?

– Не за нами. За ним, – взглядом указывает на Макса.

Вопросительно вскидываю брови.

– Штрафа им уже недостаточно?

– Думаешь, они как-то вышли на меня? – хмурится Степанов, игнорируя мой вопрос.

– Скорее всего, пока только разнюхивают или пытаются подтвердить догадки.

– О чем вы? – вклиниваюсь я.

– Возможно, до них дошла весточка, что я не просто работаю, а снова в деле. И работаю с Антоном.

– Хочешь сказать, они хотят вычислить дилера и… что? Что они могут сделать кроме потасовок с ножом?

Макс внимательно вглядываясь в мое лицо.

– Не нужно было тебя во все это ввязывать, – говорит вместо ответа, хмурясь еще больше.

– Это всего лишь догадки! – Степанов поднимается с дивана и делает шаг ко мне. – Тем более, нет гарантий, что тот парень был из Маркеров. Делаем из мухи слона!

– Да, – тут же соглашаюсь, хлопая глазами. – Я ведь не уверена… Ну, то есть, доказательств нет.

– Но нет гарантий и того, что это не один из них, – продолжает настаивать на своем Макс.

Степанов шумно выдыхает, но не спорит.

– И как это проверить?

– Сможешь его описать? Может, я узнаю, – просит меня.

Киваю и напрягаю память.

– М-м… Высокий, темные волосы, но не черные, а ближе к каштановому, – закусываю губу. – Светлые глаза… Вроде. Да, точно светлые! И еще коричневая кожаная куртка. Все. Больше не помню.

– Не могу сообразить, – спустя полминуты молчания качает головой Макс. – Наверное, недостаточно описания.

– Или мы все ошибаемся! – вставляет Степанов.

– Или так, – без особого энтузиазма соглашается он.

Тихонечко выдыхаю.

– Ладно. Давайте просто спишем все на мои нервы? День, правда, не задался, – нервно усмехаюсь, стянув с волос резинку.

Макс неуверенно кивает и отталкивается от стола, подойдя совсем близко. Смотрю на него снизу вверх, не поднимая головы.

– Сообщай мне, если заметишь еще что-то странное. Договорились?

– Да, – киваю.

Он повторяет мое движение и поворачивается к Степанову.

– Пойдем.

Антон скользит по мне странным взглядом и выходит в коридор, Макс идет за ним. Перед уходом он задерживает взгляд на моих глазах.

– Я постараюсь здесь больше не появляться, будем видеться на нейтральных территориях.

– Хорошо.

– И, наверное, нам лучше, вообще, пока не видеться. Так будет безопасней.

Я не ожидала, что его слова вызовут такой эффект – в животе все стягивается в болезненный узел. Вопреки своему негодованию, поджимаю губы и покорно киваю. Так будет правильно. Максим на мгновенье дергается в мою сторону, но тут же отступает и выходит в подъезд, будто испугавшись секундного желания. А я остаюсь с привкусом какой-то недосказанности. Недоделанности.

Закрыв за ними дверь, прислоняюсь к ней спиной и выдыхаю. В последнее время между нами много каких-то непонятных неловкостей, но, вопреки здравому смыслу, они доставляют мне странное, ни с чем не сравнимое удовольствие. Это словно опасная игра, правила которой неизвестны ни одному из нас. И финал неизвестен тоже.

Глава восемнадцатая

– Честно признаться, в постели он никакой. Вроде и старается, и приятности всякие шепчет, но в итоге, кроме как «такое себе» ничего сказать не могу… А у меня-то такие надежды на эту соблазнительную гору мышц были! – разочарованно выдыхает Майя, накручивая на палец рыжую кудряшку.

– Может, дашь ему второй шанс? – интересуется Соня.

По многозначительному кривлянию становится ясно – никаких вторых шансов. Дружно смеемся, отставив чашки с ароматными напитками в сторону. Даже Рита, весь рассказ подруги старательно изгибавшая свои идеальные тонкие брови в искреннем негодовании, не сдерживает ухмылки.

– Он, конечно, красавец, но интеллектом явно не блещет.

– Как оказалось, не только им! – вставляю я, вызвав новую волну веселого смеха.

В четверг мне поступает внезапное предложение собраться вместе с девчонками в новой кофейне. Конечно же, я с радостью его принимаю. Место оказывается действительно стоящим, да и кофе здесь необыкновенно вкусный и ароматный. Соскучившись по девчачьим разговорам, мы вчетвером вываливаем друг на друга гору нужной и ненужной информации, правда, я стараюсь сдерживаться и не разболтать лишнего.

– А у вас как с Костей дела? – помешивая ложкой капучино, обращаюсь к Соне.

Та вдруг тушуется и жмет плечом, отведя взгляд в сторону. Переглядываемся.

– Со-онь? – тянет Майя.

Выдохнув, говорит:

– Ничего особенного, просто снова немного поругались, – и снова замолкает.

Рита не выдерживает:

– Хорош тянуть резину, рассказывай!

– Он не хочет ехать на новогодние праздники с моей семьей на горнолыжный курорт и предлагает праздновать тут! – будто только и ждав пинка, вываливает на нас Сонька. – А мы в Москве уже два года подряд Новый год отмечаем! Ну, неужели нельзя уступить в этот раз?

– Да ведь до Нового года еще три месяца почти! Сто раз передумаете, – успокаиваю ее я.

– Он упертый как баран!

– А ты хоть спрашивала, почему Костя не хочет ехать?

– Говорит, что ему будет неудобно, – ворчит она. – Как будто моих родителей не знает, честное слово! Я их познакомила еще до универа, а ему все «неудобно».

– Ну, его можно понять, – жмет плечами Рита. – Отдых с родителями девушки – не отдых.

– Чушь! – протестует Майя. – Все зависит от родителей.

– Мои – отличные, и Костю очень любят, – не унимается Соня. – А этот болван… Уф! Давайте лучше тему переведем, а то я опять разозлюсь.

– Окей, – говорит Рита. – Я скоро уезжаю обратно в Ростов.

Едва не давлюсь очередным глотком, во все глаза уставившись на блондинку.

– Шутишь! – первой отмирает Майя, подобрав упавшую на стол челюсть.

– Нет, – сдержанно улыбается Рита. – Москва – это, конечно, хорошо, но, видно, не мое. Решила вернуться на родину, а там дальше как дела пойдут.

– А как же учеба? – спрашивает Соня, пораженно вскинув брови.

– Зачем мне корочка архитектора, когда я вижу себя настоящим художником? Да и второй раз образование никогда не поздно получить.

– Это неожиданно. И очень… смело. Вот так бросить все, – качаю головой.

– Кроме вас меня здесь ничего не держит, – хмурится подруга. – Работы толком нет, отношений – тоже. А в Ростове все знакомое. Да и не думаю, что я там надолго задержусь. Перекантуюсь пару месяцев у родителей и махну в Питер или Екатеринбург. Как душа ляжет!

– Ты просто безбашенная! – вскидывается Майя. – И когда уезжаешь?

– Где-то через неделю. Нужно еще забрать документы, вещи перевезти. Да и попрощаться не мешало бы.

– Да, не мешало! – тут же поддерживает ее она. – Только вот Катьки не будет…

Майя смотрит на меня, будто я за нее отвечаю.

– Угу, – грустно мычу. – Не будет.

– Да не раскисайте вы так! Не на всегда же прощаемся, – смеется Рита. Редко ее можно увидеть такой расслабленной и довольной. Невольно тоже улыбаюсь.

– Мой портрет ты так и не нарисовала, – напоминаю я ей.

Подруга переводит на меня заинтересованный взгляд и вдруг спрашивает:

– Кста-ати, как там у тебя дела с Максом?

Что-то я не очень поняла, как мой портрет связан с ним. Сдавленно кашляю и на секунду опускаю глаза на полупустую чашку, чтобы тут же поднять обратно.

– В смысле? – приподнимаю кончики губ.

– Между вами что-то есть?

Майя с Соней интригующе улыбаются.

– Ну, да, есть. Дружба! – усмехаюсь я не очень правдоподобно. – С чего такие мысли?

– Ты ему нравишься, – деланно безразлично жмет плечами Рита.

В горле отчего-то пересыхает.

– У нас хорошие отношения, но они далеки от романтических, – настаиваю на своем. Я, что, волнуюсь? С чего бы это?..

– Жаль, вы были бы красивой парой.

– Согласна! Макс – красавчик, да и ты не промах, – бодро кивает Майя.

– Ну, раз уж вы настаиваете, обязательно рассмотрю его кандидатуру на роль своего спутника! – решаю отшутиться и присасываюсь к остывшему капучино.

– Раз уж мы заговорили об отношениях, что скажете по поводу Лины? – интересуется Соня.

– Маленькая, наивная, несерьезная, – выносит Рита свой неутишимый вердикт.

– Жестоко, – упрекает ее Майя с насмешливой улыбкой. – Но отчасти я согласна, слишком дите для него.

А я вдруг понимаю, что не вспоминала о Руслане уже очень долгое время. Четыре дня, не меньше! Такого я раньше за собой не наблюдала, это по-настоящему долгий для меня срок.

– А ты что скажешь, Эми? – интересуется у меня Соня.

– Она подходит Русу, – говорю и ловлю их изумленные взгляды.

Нет, девочки не в курсе, что я питала к Руслану особые чувства, но моя позиция их удивляет. Хотя бы потому, что отличается от их.

– Разве? – скептически спрашивает Рита.

– Вполне. Им хорошо вместе, – и я действительно верю в то, что говорю.

– И я так считаю, – кивает Соня. – Милашки!

– Ладно, не интересно с вами сплетничать, – тянет Майя. – Давайте лучше решать, где и когда будем провожать Риту!

И мы пускаемся в долгие рассуждения, плавно переходящие в разговоры о предстоящем показе Петро и догадках о девушке Левана, работающей у него в клубе. Я расслабляюсь телом и душой, смеясь вместе с подругами и рассказывая о своих муках одиночества в пустой квартире. На самом деле, в последнем приходится немного приврать… В последнее время в этой квартире об одиночестве вспоминается ну очень уж редко.

***

Открываю рот и тут же его захлопываю, вдруг забыв, как дышать. Макс смущенно улыбается. Его темные волосы припорошены мелкой крошкой внезапного вечернего снега, глаза блестят от неуверенного предвкушения.

– Впустишь нас? На улице сейчас настоящая холодрыга, – в подтверждение его слов босые ноги царапает подъездный сквозняк.

Завороженно отхожу в сторону, не в силах оторвать взгляд от серого комочка, выглядывающего из-за запахнутой куртки. Следом за собой Макс вносит в квартиру объемный пакет и ставит его у шкафа. Снизу-вверх, скапливаясь где-то на макушке, проносится стремительная волна осознания.  Я едва не валюсь с ног и начинаю мелко подрагивать от переполнивших меня вмиг эмоций.

– Это ведь шутка, да? – голос восхищенно дрожит, стоит двери за спиной Макса закрыться. – Макс, ты…

Не могу продолжить. Просто не знаю, как закончить свое предложение, потому что говорить становится сложно – вместо слов изо рта хочет вырваться восторженный писк. Макс раскрывает куртку, наблюдая за моей реакцией с плохо скрываемой улыбкой. Дымчатый котенок испуганно озирается по сторонам, прижимаясь к его животу.

– Как?.. Откуда? – лепечу.

– Из приюта Камиллы. Возьмешь?

Смотрю на него широкими глазами и едва заметно киваю, осторожно, будто не веря самой себе, протягивая вперед руки. Круглые светло-зеленые глаза смотрят на меня с опаской, и я успокаивающе улыбаюсь, трепетно прижимая пушистика к груди обеими руками. Прячу улыбку за волосами, наклонившись и поцеловав теплую пушистую голову.

– Поверить не могу, что ты это сделал! – говорю и смотрю на Макса с благодарностью. Хочется смеяться и плакать от счастья. Закусываю губу, сдерживая эмоции.

– Ее зовут Фисташка. Но ты можешь поменять кличку, она еще не успела к ней привыкнуть… – смущенно усмехается он, засунув руки в карманы куртки.

– Нет, не буду, – мотаю головой, вновь прижавшись щекой к серой шерстке. Стараюсь глубоко дышать, прогоняя тугой ком в горле. – Мне все нравится.

– Я рад, – кивает Максим серьезно.

Во мне еще никогда за раз не было столько разных эмоций: восхищение, радость, смятение, удивление и еще куча всего, такого светлого и настоящего… Наверное, все это отражается на моем лице, потому что Макс не отрывает от него своего взгляда.

– Ты пройдешь? – спрашиваю, подняв на него светящиеся глаза.

– Уже поздно, – неуверенно хмурится он.

– И что? Останься хоть ненадолго! – прошу, на эмоциях хватая его за ладонь.

Максим резко переводит взгляд на наши сцепленные руки и возвращает его обратно, на мое лицо. Улыбается кончиками губ.

– Ну, если только ненадолго.

Даю Фисташке освоиться и опускаю ее на диван рядом с нами, пока Макс показывает мне остальные свои приобретения. Оказывается, он накупил целую гору разных нужных штук вроде лотка, кормов, мисок и игрушек, и я в молчаливом изумлении слушаю его советы по уходу, все еще не в силах полностью прийти в себя. Поймав мой взгляд, он вдруг замолкает и спрашивает:

– Все хорошо? Ты ведь не злишься на меня за такую самодеятельность?

Вскидываю брови, удивившись его сомнениям и восторженно говорю:

– Как я могу злиться? Ты ведь столько для меня сделал!

– Я ведь даже не спросил у тебя разрешения.

– Не нужно спрашивать разрешения для сюрприза. Разве нет? – тепло улыбаюсь, погладив подошедшую ко мне Фисташку.

– Кажется, ты ей понравилась, – замечает Макс с такой же улыбкой.

Мы молчим какое-то время, наблюдая за изучением Фисташкой новой местности, но вскоре я спрашиваю:

– А как же нейтральная территория? Нарушил свое же правило уже на следующий день, – смотрю на него с хитрой улыбкой.

– Я был осторожен, – уверяет меня Макс, откинувшись на спинку дивана. А потом добавляет чуть тише: – Да и, если честно, совсем не хочется переставать видеться с тобой. Хоть я и понимаю, что это небезопасно.

Его признание, словно горячая волна, накрывает меня с головой. Приоткрываю губы, не в состоянии оторвать взгляд от серых глаз, наблюдающих за мной из-под ресниц. Читай книги на Книгочей.нет. Поддержи сайт – подпишись на страничку в VK. Атмосфера в комнате круто меняется. Наэлектризовывается. Я вдруг понимаю, что сижу с ним бедро к бедру, да еще и в одной ночнушке, еле прикрывающей мое тело. Внизу живота скручивает жаром. Почти болезненно отвожу взгляд в сторону, заставляя себя гонять воздух внутрь и наружу.

Надо что-то сказать.

Перевести тему или…

Вдруг Макс осторожно касается моей ладони, упирающейся в диван, и ведет кончиками пальцев вверх по плечу, посылая во все стороны толпы мурашек. Сглатываю с трудом и поднимаю на него глаза. Наверняка, в них плещется непонимание, волнение и… что-то еще. Необъяснимое, но такое знакомое. Максим выглядит сосредоточенным, улыбку как рукой сняло, и от этого я начинаю сходить с ума только сильнее.

Наконец, его пальцы касаются скулы, в знакомом жесте заправляя за ухо волосы, и замирают.

Боже мой.

Мы тянемся одновременно, будто по неслышимой команде, и ощутимо врезаемся друг в друга губами. Дрожь больше не удается сдерживать – зажмурившись, хватаюсь подрагивающими пальцами за кофту на его плечах и в каком-то дурмане оказываюсь верхом на мужских коленях. Макс углубляет поцелуй, сжимая в ладонях мой затылок и шею, и, отстранившись на секунду, бормочет что-то нечленораздельное. Не даю ему возможности высказаться – вновь касаюсь теплых губ в упоительном поцелуе, сжимая ногами его бедра. Тихо стону. И Макс, кажется, тоже.

Не знаю, длится это мгновение или вечность, но, когда мы, наконец, отрываемся друг от друга, в легких отчаянно не хватает воздуха. Тяжело дыша, прислоняемся друг к другу лбами. Под закрытыми веками взрываются фейерверки.

– Ну и что это было? – тихо спрашивает Макс хриплым голосом, немного восстановив дыхание.

– Это ты мне скажи.

Облизываю губы и заглядываю в его почерневшие глаза. На губах против воли выступает улыбка.

– Видимо, ты очень мне благодарна, – говорит от, улыбаясь в ответ.

– О-очень, – мурчу как сытая кошка.

– И это ничего не значит?

– Абсолютно ничего, – улыбаюсь еще шире.

– Мы просто друзья, – продолжает Макс с весельем в голосе.

– Конечно. А кто же еще?

Он еще раз коротко касается моих губ и помогает сесть на место. Сердце стучит как бешеное.

Фисташка показательно устроилась на другом конце дивана и принялась умываться. Снова взглянув друг на друга, тихо смеемся, пораженные случившемся безумием. А как назвать произошедшее по-другому?

– Мне пора, – говорит Макс с неохотой.

Киваю. Предлагать ему остаться даже не буду – кто знает, куда еще занесет меня моя «благодарность». Погладив на прощанье Фисташку, Максим надевает куртку и идет к порогу. Ноги совсем ватные. На прощанье он не целует меня – видимо, тоже опасается продолжения банкета, и, очаровательно усмехнувшись, выходит за дверь.