Текст книги "Игра в дружбу (СИ)"
Автор книги: Карина Фант
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)
Глава одиннадцатая
– Правда или действие? – горлышко пустой бутылки из-под вина указывает на Германа.
– Правда, – жмёт плечами он и смотрит на Петро.
Мы уселись в круг на огромном пушистом ковре у камина и положили самодельный указатель на пустую коробку из-под конфет, чтобы лучше скользила. Мне хорошо – перед игрой для смелости я выдула два полных бокала шампанского. А теперь никак не могу убрать с лица пьяную улыбку, наблюдая за происходящим, сложив голову на согнутые колени.
– Твоя самая грязная сексуальная фантазия?
На секунду Герман задумывается, а потом многозначительно тянет:
– Как-то раз я работал с одним молодым фотографом...
– Можешь не продолжать!
Со всех сторон раздаётся сдавленный смех.
– Сам спросил, – спокойно говорит он. – Окей, теперь моя очередь.
Герман двигается к центру и крутит бутылку. Сделав несколько поворотов вокруг своей оси, она вдруг останавливается на Лике, и я впервые за игру вынужденно смотрю в их сторону. Та испуганно округляет глаза и с опаской смотрит на блондина.
– Правда или действие?
– Правда...
– Вы уже спали с Русом? – в лоб спрашивает он.
Лика мгновенно вспыхивает и опускает глаза в пол, явно пытаясь судорожно подобрать ответ. А мне уже не так весело. Руслан молчит, но выглядит напряженным.
– Нет, – наконец, говорит девчонка.
– А если забыть, что ты несовершеннолетняя?
Она краснеет ещё больше и смотрит на хитро скалящегося Германа.
– Тоже нет.
– Ладно. Крути.
Лика незаметно выдыхает (и я, кажется, делаю это вместе с ней) и подползает к бутылке. В этот раз на крючок попадается Рита.
– Действие, – не дожидаясь вопроса, усмехается она.
Лика задумывается, закусывая нижнюю губу, а потом просит:
– Покажи на того, кого бы ты больше всего хотела нарисовать в этой комнате.
– Хитро, – смеётся Герман.
– Это больше похоже на правду, – ворчит Рита.
Лика жмёт плечами. Вздохнув, подруга осматривает всех собравшихся и вдруг останавливает свой взгляд на мне.
– Эмилию.
Не могу сдержать удивлённой улыбки.
– Правда? Когда приступим?
– Обойдёшься! – смеётся Рита.
Наигранно дуюсь. Но мне действительно очень приятно. Настроение вновь подскакивает вверх.
Следующей жертвой бутылочки становится Макс.
– Правда или действие? – спрашивает Рита с хитрой улыбочкой.
– Правда, – улыбаясь ей в ответ, говорит Максим.
Уже не в первый раз за вечер рассматриваю его, но только сейчас так внимательно, не боясь быть замеченной. Чёрные волосы небрежно зачёсаны назад, но несколько непослушных прядей все равно спадают на высокий лоб. Глаза блестят, на губах блуждает загадочная улыбка. Макс одет в чёрную футболку с треугольным вырезом, из которого выглядывает серебряная цепочка, и серые джинсы. А ещё он определённо самый сексуальный парень в этой комнате. И я бы ответила так же, не будь я под градусом. Даже если бы Руслан не привёл с собой Лику. Потому что с его сексуальностью спорить просто невозможно, а отрицать это на пьяную голову – бесполезно.
– В этой комнате есть человек, с которым ты уже успел переспать?
У меня от неожиданности сжимается сердце. Улыбка Макса слегка меркнет, он переводит взгляд на пальцы, в которых крутит зажигалку, но через секунду вновь смотрит на Риту и спокойно говорит:
– Нет. Пока.
Его ухмылка подтверждает истинность слов. Истинность лжи. В течении этого времени Максим ни разу не взглянул на меня, и я искренне ему благодарна. Что-то подсказывает, что Рита не просто так задала этот вопрос, и, видимо, он тоже это понимает.
– Пока? – многозначительно переспрашивает Рита.
Макс ничего не отвечает, загадочно ей улыбается и крутит бутылку. Горлышко указывает ровнёхонько на меня. Совпадение или карма?
– Правда или действие? – интересуется Максим, прожигая меня глазами. В них прыгают чертята.
– Действие.
Уголок его губ дёргается вверх.
– Выбери любого парня из этой комнаты и поцелуй его. Только без детского сада.
Секунду я сомневаюсь в том, что это хорошая идея, но уже в следующую то ли напускная смелось, то ли не отошедший от облегчения рассудок быстро дают о себе знать. Поднявшись на ноги, обвожу собравшихся взглядом и останавливаю свой выбор на одном из дружков Фила. Саша (кажется, именно так его зовут) удивленно вскидывает брови, когда я делаю шаг к нему. Но не успевает ничего предпринять – я стремительно подхожу, сажусь на колени и оставляю на его губах смачный поцелуй, а потом шепчу с улыбкой:
– Ничего личного, – и возвращаюсь на место.
Макс пораженно смеется:
– Вау! Интересный выбор. А вы, вообще, знакомы?
– Нет, – улыбаюсь шире, но не говорю, что в этом и весь смысл. По крайней мере, мне не будет стыдно смотреть в глаза друзьям. Точнее, тому счастливчику, на которого мог бы пасть мой судьбоносный выбор. – Ага, теперь моя очередь…
С энтузиазмом подползаю в центр и кручу бутылку. Через несколько крутых вращений она, наконец, тормозит, и я встречаюсь взглядом с Русланом.
Теряюсь на секунду, а потом заторможено произношу:
– Правда или действие?
– Правда, – отвечает он.
Только мне могло так повезти… Совершенно не знаю, что могу спросить. Что хочу – совсем другой вопрос. Задумчиво хмыкаю, чтобы не выглядеть уж слишком растерянной. От алкоголя мысли путаются, не дают сконцентрироваться и найти выход из сложившейся ситуации. Наверное, со стороны я выгляжу еще нелепее, чем чувствую.
– Я… не знаю, что спросить, – неловко улыбаюсь. – Рус, я знаю тебя как облупленного! Может, выберешь действие?
– Я уверен, у тебя есть, что спросить, – не сдается он, тепло мне улыбаясь. Какой-то диссонанс.
Да, у меня есть, что спросить! Например, нравилась ли я тебе когда-нибудь? И зачем ты не разубеждал меня в этом? Что ты на самом деле чувствуешь к Лике? Почему не рассказывал о ней даже мне, своей «лучшей подруге»?! У меня куча, огромная куча вопросов, но я стискиваю челюсти, чтобы ни один из них не выпорхнул наружу. Видит бог, дается мне это с большим трудом.
– Почему ты решил рассказать о вас именно сегодня? – наконец, спрашиваю я.
Надеюсь, это выглядит убедительно.
– Ну… Просто мы подумали, что нет больше смысла тянуть и скрывать дальше наши отношения. Тем более, вы же мои друзья. Вам я могу доверить самое важное, – он тепло улыбается Лике.
Поджимаю губы и киваю. Больше мне сказать нечего.
Остаток игры проходит смазано и нечетко, будто я вдруг впала в полудрему. Словно через вату до сознания доходит чужой смех, провокационные вопросы и ответы; я бесстрастно наблюдаю за тем, как Петро танцует тверк под ритмичную музыку, и Фил залпом выпивает четверть бутылки водки, а потом едва не валится с ног. Горлышко бутылки больше не решается остановить свой выбор на мне – и это только к лучшему.
– Нет, ну ты прикинь, на меня ни разу не попало! – негодует Катька после игры.
Все разбрелись по разным углам. Началась та часть вечера, когда можно делать, что душе угодно. Моей душе угодно медленно цедить надоевшее уже шампанское и думать, думать, думать.
– Лучше бы и на меня не попадало.
Катя смотрит с сочувствием.
– Ужасная ситуация получилась… Вообще, вся.
Согласно приподнимаю брови и, зажмурившись, допиваю остаток одним большим глотком. Выдыхаю:
– Хочу курить.
– Я с тобой! – удивляет меня подруга.
Мы выходим на заднюю террасу и присоединяемся к кругу таких же вредителей своему здоровью. Вообще-то, мне хочется постоять в одиночестве, но я прекрасно понимаю, чем это самокопание может закончиться. Макс тоже тут. И Рита, соблазнительно прикуривающая с его зажигалки. И Виолетта, наблюдающая за этим с интересом и недовольством одновременно. И Саша. Он пялится на меня как на прокаженную.
– Сигареты не найдется? – спрашиваю именно у него. Смешно же.
Парень поспешно достает пачку и протягивает мне. Беру две и предлагаю одну Катьке. Та качает головой, кутаясь в куртку, а я даже не подумала накинуть что-нибудь на плечи. Не успеваю поднести фильтр к губам, Саша тут же подносит зажигалку. Чувствую на себе взгляд стоящего по левую руку Макса и затягиваюсь так сильно, что начинает кружиться голова.
– Такими темпами и с ног свалиться недолго, – задумчиво тянет он, наблюдая за тем, как я уничтожаю сигарету затяжкой за затяжкой.
Коротко смотрю на Максима, выпуская изо рта струю дыма, и замечаю, как близко стоит к нему Рита. Кто-то, видимо, решил нарушить то самое «пока».
– А ты будешь этому только рад?
– Не сказал бы, – серьезно отвечает он.
Хмыкаю и отворачиваюсь. А через пару секунд с удивлением наблюдаю за тем, как Макс накидывает мне на плечи свою куртку и уходит в дом. Все странно смотрят на меня.
– Что? – спрашиваю, не выдержав.
– Вы неплохо ладите, – замечает Рита.
Жму плечами. После второй сигареты меня начинает мутить, но тянущая боль в груди не становится меньше – напротив, она будто выросла, заполнив собой все пустоту.
– Кать, – доверительно шепчу я, вернувшись в дом и без сил упав с ней в кресло. – Не хочу видеть больше ни чьи противные рожи… Хочу, чтобы мне снова было весело и хорошо… Может, напиться?
– Мил, да ты уже прилично наклюкалась… – с опаской смотря на меня, говорит Катя. – Может, не надо?
Задумываюсь. А потом говорю так, будто на кону стоит моя жизнь:
– Нет, надо.
Следующий час (или черт его знает, сколько времени) проходит будто в ускоренном режиме съемки. Я не помню, с чего начала и чем закончила – помню только ударяющие по барабанным перепонкам биты музыки и мечущуюся из угла в угол душу. Мне хочется плакать и смеяться, танцевать и валяться на полу, кричать и забиться в темном углу, захлопнув уши ладонями. Эмоции, копившиеся на протяжении последних нескольких дней, хотят выплеснуться наружу, и им абсолютно фиолетово, как это должно произойти…
Наверное, я бы все-таки закричала или, черт возьми, упала на пол, если бы мое запястье не перехватила чья-та рука за секунду до того, как я дотянулась до стеклянной бутылки. Секунда – и меня волокут куда-то через людей, туда, где тише музыка и громче мысли. Наконец, мы тормозим, и я оказываюсь прижата к стене дальнего коридора. С трудом фокусирую взгляд на лице Максима перед собой.
– Ну и что ты творишь? – цедит он сквозь зубы, прожигая меня своими серыми глазищами.
Смысл вопроса доходит с трудом. Я прикладываю холодную ладонь ко лбу и прикрываю глаза, за что меня грубо встряхивают за плечи.
– Эмилия, посмотри на меня! Что. Ты. Творишь?
– Это ты что творишь? – огрызаюсь я заплетающимся языком. – Какого черта ты меня сюда привел?
– Сколько ты выпила? – задает он еще один сложный вопрос.
– Не знаю… Какая разница?! Я отдыхаю!
– Это очень, очень нехороший способ отдыхать, запомни это, – тоном родителя наставляет меня Макс. В его голосе нет ни грамма смеха.
– А что же ты не говорил мне об этом два года назад? – саркастично цежу я.
И как мой мозг умудрился сгенерировать такую изощренную подколку? Даже Макс на секунду теряется и отстраняется на пару сантиметров. Делаю почти полный вдох и упираю ладони в его грудь. Теплый.
– Не знаю, что творится у тебя в жизни, но не губи себя. Тебе это не к лицу, – тихо произносит он, накрыв мою ладонь своей.
Меня будто прошибает током, по всему телу расплывается дурманящее тепло. Подаюсь вперед, но Максим резко отстраняется и не дает коснуться его губ. Боже мой, я в каком-то бреду. Совершенно не могу себя контролировать.
– Дай! – хнычу как ребенок.
Он вдруг улыбается и, посмеиваясь, говорит:
– Нет. Нельзя.
– Почему?!
– Мы же друзья, Эмилия. Не забывай.
Вцепляюсь в его футболку двумя руками и сжимаю ткань в кулаках. Меня лихорадит так, что я снова тянусь вперед и облизываю его шею, прикасаясь к ней губами. Макс напрягается и, должно быть, неосознанно сжимает мою талию, но уже в следующую секунду перехватывает пальцами подбородок и прижимает затылком к стене. Шиплю, потому что он явно не рассчитал силы.
– Перестань. Тебе это не нужно. И мне тоже.
Стискиваю зубы, прожигая его взглядом. Он так близко и так далеко одновременно, что меня это злит. Одна секунда, вторая, третья… Наверное, именно поэтому с языка слетает то, что я бы точно не спросила на трезвую голову:
– Что ты делал в доме у Степанова Антона?
Макс в шоке. Согласна, смена темы резкая, я и сама немного удивлена. Он хмурится и недоуменно вглядывается в мое лицо, видимо, надеясь, что ему всё-таки послышалось. Но даже несмотря на дико потяжелевшую голову и слабость в коленках, я настроена вполне серьезно. Для человека, с трудом соображающего, что, вообще, происходит.
– Эмилия, давай я попрошу Фила найти для тебя свободную комнату?
Я сердито мотаю головой и едва не валюсь на пол – Максим успевает придержать за плечи.
– Не надо мне никакой комнаты... Ответь, что там делал!
Господи, как спать хочется...
– Где? – явно пытается запутать меня Макс. Ничего у него не выйдет!
– У Антонова Степана! – рычу и тыкаю ему в грудь пальцем. – Говори, подлый лжец!
Максим молчит, а потом спрашивает:
– Уверена, что хочешь услышать это сейчас?
– Да! – говорю. И вдруг становится становится так жалко себя, что я не выдерживаю: – Вы все врете мне... друзья ещё, бл-лин, называются... Что Катька, что ты, что Руслан...
Макс не находится с ответом. Тру лоб ладонью и тоскливо вздыхаю:
– Да и я не лучше...
Вдруг чувствую, как он аккуратно проводит рукой по моим волосам, убирая прилипшие к лицу пряди.
– Давай ты сейчас ляжешь спать, а завтра утром мы это обсудим?
– Не обсудим, – отрезаю. – Ты все равно мне соврёшь.
Прикладываю все усилия, чтобы оттолкнуть Максима от себя и, пошатываясь, иду обратно. На углу сталкиваюсь с удивленной Виолеттой и прохожу мимо. Все равно, что она там подумает...
По дороге нахожу лестницу на второй этаж и, на раздумывая, иду на поиски свободной комнаты. Всё-таки прав был Макс – больше всего сейчас мне хочется провалиться в сон. И навсегда забыть этот день.
Глава двенадцатая
Отчасти мое желание воплощается в жизнь – на утро я мало что помню из событий прошлого вечера. Но только поначалу. Болезненно морщась, приподнимаюсь на локтях и оглядываюсь по сторонам. Сквозь окна в комнату пробиваются солнечные лучи, вокруг тишина. Рядом со мной на кровати спят Катька и Петро. Понятия не имею, когда они пришли – вырубило меня, видимо, знатно. А ещё здесь так душно, что от нехватки кислорода начинает кружиться голова.
Осторожно сажусь, свесив ноги к полу, и разминаю затёкшую шею. Форточки открыть не решаюсь и, поднявшись, бреду к запертой двери, придерживая ладонью гудящую голову. В коридоре так же тихо. Заглядываю в соседнюю комнату, где отсыпаются Герман с Леваном и иду дальше, туда, где по моим воспоминаниям должен быть туалет.
Отражение в зеркале вызывает тихий ужас. Осторожно стираю растекшуюся под глазами тушь и остатки губной помады, неведомым образом оказавшейся на подбородке. Воспоминание из коридора болезненно бьет в виски. Мученически закрываю глаза, не сдержав стона:
– Твою ж мать...
Лучше сгореть со стыда, чем встретиться сегодня глазами с Максом. Остается надеяться лишь на то, что он тоже был не до конца адекватен.
На первом этаже картина поинтереснее. Здесь, судя по всему, остались те, кому не хватило комнат. Прямо на ковре похрапывает Дима, у него на плече удобно устроила голову Майя, а где-то в сторонке ото всех валяется Саша. Воспоминания о нашем с ним поцелуе ни на грамм не схожи с тем, что я чувствую, думая о Максиме. Сам виновник моих позорных мыслей не заставляет себя долго ждать и во всей красе показывается на расправленном диване между Ритой и Виолеттой. Что ж, Макс как обычно в своём репертуаре. Я даже не сдерживаюсь и фыркаю, проходя мимо них на кухню.
Как ни странно, здесь довольно чисто и прибрано, что не скажешь о той же гостиной. Залпом высушиваю стакан воды и принимаюсь за поиски аптечки. Видимо, я везунчик, раз после такой ударной дозы всевозможного алкоголя отделалась одной лишь головной болью. Я как раз рыскаю в нижней полке, когда кто-то за моей спиной выразительно ставит стакан на стол. Так выразительно, что от испуга я больно прикладываюсь затылком и звучно чертыхаюсь. Поднимаю глаза, потирая ушибленную голову, и с обвинением смотрю на бывшего именинника:
– Чтобы ты знал, у меня чуть голова пополам не треснула.
– Извини, – виновато посмеивается Фил. – Что ищешь?
– Что-нибудь от головной боли.
Сажусь на стул и с благодарностью получаю найденные на другом конце кухни таблетки. Друг садится рядом и чешет переносицу.
– Скажи, вчера я себя очень ужасно вела? – спрашиваю, а сама боюсь услышать ответ.
Фил лениво улыбается, не открывая глаз.
– Не хуже остальных. Хотя я всерьез начал переживать, когда ты предлагала сбегать на речку. Остудиться.
Стыдливо поджимаю губы. Такого я почему-то не помню.
– Ладно, проехали. Сам-то ты как?
– Одним словом, вымотанный. Но довольный Поможешь немного прибрать стол перед завтраком?
Мы бесшумно, чтобы не разбудить остальных, собираем со стола ненужный мусор и грязную посуду, заменяя ее на чистые тарелки и стаканы. По обыкновению, остатков на столе остается больше, чем было вчера самой еды. Не дожидаясь остальных, отщипываю по кусочку то тут, то там и думаю, где уместились остальные? На втором этаже только три комнаты – значит, Руслан, Лика, второй друг Фила (имени которого я так и не запомнила) и Соня с Костей уместились в последней?
– Рус со своей девчонкой уехали часа в три ночи, – зевает Фил.
– Уехали? – повторяю эхом.
– Ага, – кивает он и закидывает в рот виноградинку. – Ромыч тоже. Под утро.
Кажется, мне становится легче дышать. Не из-за Ромыча, конечно.
Вскоре на кухне появляется заспанная Катька.
– Милка, прости, что вчера не присмотрела за тобой! – скулит она, обнимая меня за шею и покачиваясь из стороны в сторону.
– Кать, ты чего? – смеюсь я. – Все нормально! Живая же. А с тобой что случилось?
– Да там меня девчонки начали про Францию расспрашивать, я совсем с катушек слетела… А потом смотрю – тебя нигде нет! Думала, на речку уже ломанулась, – опять эта речка! – Но мне потом Макс сказал, что ты наверху спишь.
Интересно, он что, за мной следом шел?
– Катюх, там остальные просыпаться не собираются случайно? Я уже задолбался здесь отсиживаться, – недовольствует Фил.
– Терпение, товарищ. Когда я сюда шла, Петро почти проснулся. Значит, скоро и остальные встанут, хотят они того или нет.
И правда, через пару мгновений со стороны лестницы слышится ритмичная музыка и завывания Петро, поющего то ли на итальянском, то ли на испанском языке. Это у него традиция такая: на утро после пьянок петь рандомные песни и раздражать этим всех вокруг.
– Петро! Завали свой хлебальник и дай всем поспать! – сонным голосом орет Дима.
Мы начинаем негромко смеяться и выглядываем в гостиную.
– Havana! Yellow! Lemon! Coca-coca! – не унимается Петро, пританцовывая увеличивая громкость музыки на своем телефоне. – И, все вместе!..
– Откуда у этого дрыща столько энергии? – поражается Фил под стоны проснувшихся ребят.
Уже через десять минут все сидят за столом и с недовольными минами поедают завтрак. Макс смотрит в упор на меня, игнорируя взгляды Виолетты и Риты, а я с непринужденным видом жую салат и всеми силами избегаю нашего зрительного контакта. Теперь, на трезвую голову, я понимаю, что не имела права так нагло влезать в его личную жизнь и требовать каких-то подробностей. Как ни крути, Макс для меня – чужой человек. И я для него тоже.
Перед тем, как убрать за собой посуду, мы все-таки встречаемся глазами. Не уверена, что правильно распознаю его взгляд, но после завтрака я не сбегаю, как планировала, а отхожу в сторону и жду. Чего – непонятно.
– Выглядишь бодренькой, – криво улыбается мне Максим, неожиданно оказываясь рядом.
Смотрю на него и вновь отвожу взгляд в сторону. Неприятный стыд колет щеки. Выдыхаю скороговоркой:
– Извини меня за вчерашнее. Я говорила и делала то, что не должна была.
– Эй, расслабься! – тормозит меня он, нахмурившись. – Что за бред? Здесь не за что извиняться.
– Но все же, – упрямлюсь я, напряженно всматриваясь в его глаза. – И ты не должен мне рассказывать… То есть, забудь о том, что я говорила, ладно? Серьезно, меня это не касается, зря я взболтнула лишнего.
Макс молчит добрых пять секунд, но потом кивает и спрашивает:
– С кем поедешь в город?
– Не знаю, – теряюсь я. – Наверное, снова с Димой.
– Можешь поехать со мной, все равно по дороге. Да и Рус с Ликой уже уехали.
Жму плечами, а сама почему-то радуюсь его предложению.
– Ладно. Только Катю предупрежу.
Общими усилиями мы приводим дом в первоначальный вид и расходимся по машинам. Катька уже ждет у форда Макса, рассказывая что-то на камеру в телефоне. Медленно бреду к ней и ловлю на себе взгляд Риты, сидящей в открытой машине Левана. Уж не знаю, что там между ней с Максом происходит, но эти постоянные гляделки начинают напрягать. Еще и Виолетта постоянно крутится рядом. Не со мной, к счастью, но и это уже бесит.
– Своих подружек брать не будешь? – невинно интересуюсь у подошедшего к нам Максима.
Он непонимающе хмурится и оглядывается назад, тут же ловя на себе взгляды ранее упомянутых девушек.
– Они вроде как определились с транспортом, – усмехается и открывает машину. А потом добавляет так, что слышу его только я: – Не волнуйся, дружу из девочек я только с тобой.
– Какая честь! – охаю я.
Напоследок подмигиваю глазеющему на меня Саше и сажусь на переднее сиденье. Катька не возникает и, заткнув уши наушниками, устраивается сзади. Мы выезжаем за ворота вторыми, сразу после Димы, и катим по асфальтированной трассе. Я смотрю в окно, наблюдая, как проплывают за окном желтые деревья и кусты лесополосы. Тишину в салоне нарушает только играющая у Катька музыка и тихий шелест дороги. До дома ехать долго, чуть больше часа, и уже спустя пятнадцать минут безмолвной поездки мне становится скучно.
– Кажется, она заснула, – негромко сообщаю Максу, обернувшись назад.
Он смотрит в зеркало заднего вида и спрашивает:
– Тогда, может, поговорим?
– О чем? – удивляюсь.
– О том, что ты хотела узнать.
Вглядываюсь в его профиль, пытаясь понять, шутит ли он. Кажется, нет – Максим вполне серьёзен. Он коротко смотрит на меня и, будто получив молчаливое разрешение, продолжает:
– Не уверен, что делаю правильно. Но я не хочу, чтобы между нами были какие-то недопонимания.
– Почему? – говорю прежде, чем успеваю подумать, и тут же получаю многозначительный насмешливый взгляд. – Поняла, друг, можешь не отвечать.
Макс вновь смотрит на меня и улыбается, и от этой улыбки в груди начинает что-то приятно щекотать.
– В общем, помимо недвижимости у Степанова есть и другой... бизнес, – начинает он.
– Догадываюсь, какой.
Мы говорим негромко. То ли для того, чтобы не разбудить мирно дремлющую Катю, то ли потому, что затронутая тема не предполагает лишних ушей. Хотя музыка в ее наушниках барабанит так, что даже при желании услышать ничего не получится.
– Не знаю, в курсе ты или нет, моя работа связана с организацией концертов. Через наше агентство проходит много известных и не очень людей, у каждого свои запросы, всем нужно угодить... Сечёшь, о чем я?
Хмурюсь и сдавленно говорю:
– Кажется, да.
Максим приоткрывает окно и достаёт сигарету, зажимая ее между губами. Мой взгляд тормозит там же. Отмираю только тогда, когда он начинает говорить:
– До этого парни сотрудничали с другим поставщиком. Тот оказался ненадежным, дело едва до полиции не дошло. Потребовался новый. Так я и перевёлся в Москву.
Признаться, я ждала чего-то подобного... Но слушать это в живую оказалось тяжелее.
– Но ведь ты не связан с этим напрямую?
– Нет, но у меня есть контакты Степанова. Раньше мы работали вместе в Питере, теперь здесь.
– Ты переехал из-за него?
Максим усмехается и, выдыхнув дым в окно, смотрит на пораженную меня.
– Нет, конечно. Мы не работаем, как бы это сказать... в паре. Каждый сам по себе, но при этом жизнь постоянно сводит нас. Он переехал в Москву, здешним парням потребовался новый поставщик, а у меня как раз были его контакты, – он жмёт плечами. – Я связующее звено.
– С ума сойти. Но... Неужели, без этого никак? Или у этих артистов нет своих дилеров?
– За это платят неплохие деньги.
Аргумент.
Выдыхаю и сажусь прямо. Даже не заметила, как повернулась к Максу всем корпусом.
– Надеюсь, ты отнесёшься к этому с пониманием, – добавляет он спустя пару минут моего молчания.
А я не знаю, что ответить. С одной стороны, наркотики – не самое ужасное, что я могла услышать, но с другой, это ведь нарушение закона! А Макс говорит об этом так, будто не видит ничего криминального.
– А помимо связи с поставщиком ты там ещё чём-то занимаешься? – спрашиваю я, чтобы перевести тему.
– Да, ещё я заказываю проституток, – серьёзно отвечает Максим, но, встречаясь со мной взглядом, очаровательно улыбается. – Шутка. Хотя иногда и этим заниматься приходится...
И он принимается рассказывать мне о том, как они выбирают подходящие площадки, готовят их к выступлению, общаются с артистами и ещё многое другое, что помогает хоть немного отвлечься. Во время его рассказа просыпается Катька и пытается вникнуть в тему разговора.
– Да Макс тут рассказывает об особенностях своей профессии, – просвещаю я ее.
– А, да я это уже все слышала, – спокойно зевает Катя.
Переглядываюсь с Максом и прячу хитрую ухмылку в вороте куртки. А вот это вряд ли...
