Текст книги "Вслепую"

Автор книги: Карин Слотер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Джеффри выехал из деловой части города и притормозил у администрации. Одного его друга, местного полицейского, тяжело ранили при исполнении, и он вместо преждевременного ухода на пенсию решил пойти в охранники. Джеффри позвонил ему из Гранта и договорился о встрече в час дня. Без четверти час он нашел где припарковаться на заставленной машинами площадке.

Кейт Росс ждал его возле здания суда. В одной руке у него была большая папка с файлами, а в другой – обыкновенный белый конверт.

– Сто лет тебя не видел, – поприветствовал его Кейт, крепко пожимая руку.

– Я рад нашей встрече, – ответил Джеффри, пытаясь придать голосу беспечность.

Путь в Атланту только расшатал нервы. Напряжения не сбавила даже прогулка быстрым шагом от парковки до здания суда.

– Могу дать тебе буквально на пару минут, – сказала Кейт, почувствовав, что Джеффри хочет перейти к делу. – Достал через приятеля в архивном отделе.

Джеффри взял папку, но не открыл. Он знал, что увидит там: фотографии Сары, показания свидетелей, детальное описание того, что произошло в том туалете.

– Зайдем, – предложил Кейт и повел Джеффри в здание. Джеффри сверкнул у двери значком, проходя контроль службы безопасности. Кейт направился в маленький кабинет сбоку от входа. Там стоял стол, окруженный телемониторами. Когда они вошли, парень в толстых очках и полицейской форме удивленно поднял голову.

Кейт достал из кармана двадцатидолларовую банкноту.

– Иди купи себе конфеток, – сказал он.

Парнишка взял деньги и без лишних слов вышел.

– Предан работе, – прокомментировал Кейт. – Удивляешься иногда, что такие делают в полиции.

– Да, – пробормотал Джеффри, не желая вступать в дебаты по поводу качеств набираемых рекрутов.

– Я тебя тут оставлю, – сказал Кейт. – Десяти минут хватит?

– Хватит, – ответил Джеффри, ожидая, когда он выйдет. На папке стояли шифр и дата с загадочными пометка, которые может понять только местный специалист. Джеффри погладил обложку, словно мог впитать через нее информацию, не заглядывая внутрь. Не сработало; тогда он вздохнул и открыл папку.

На него смотрели фотографии Сары после насилия. Крупный план рук и ног, колотой раны в боку, истерзанных половых органов в полном цвете. Джеффри ахнул, грудь напряглась, сердце закололо.

Он расслабил галстук, перебрав снимки, нашел изображение машины Сары. Это была серебристая «БМВ-320» с черным бампером и голубыми полосами по бокам. На двери выцарапано, вероятно, ключом, слово «шлюха», точно как в показаниях Сары. На фотографиях была дверь до и после, с серебристой липкой лентой и без нее.

Джеффри взглянул на часы и отметил, что уже пролетело пять минут. Он нашел Кейта на одном из экранов слежения: тот стоял, засунув руки в карманы, и болтал с охранниками на входе.

Открыв папку с конца, Джеффри натолкнулся на список арестов Джека Аллена Райта. Ранее он дважды попадал под арест, но ни разу не предстал перед судом. В первом случае девушка забрала заявление и уехала из города. Во втором девушка покончила с собой. Невольно вспомнилась Джулия Мэтьюс.

Раздался стук в дверь, зашел Кейт.

– Время вышло, Джеффри.

– Ага, – произнес Джеффри, закрывая папку.

У него не было желания держать ее в руках ни одной лишней секунды. Он протянул папку Кейту, не глядя на него.

– Помогло?

Джеффри кивнул и затянул галстук.

– Отчасти. Ты смог узнать, где сейчас этот тип?

– Чуть дальше по улице, – сказал Кейт. – Работает в банке.

– В том, что находится в десяти минутах ходьбы от университета и пяти от Грейди?

– Верно.

– И кем он там работает?

– Уборщиком, как и прежде. – Очевидно, Кейт просмотрел файл, прежде чем отдать его другу. – В университете столько девушек, а он так близко от них.

– Полиция учебного заведения в курсе?

– Да, – подтвердил Кейт с всезнающим видом. – Сейчас он не представляет опасности.

– Что ты этим хочешь сказать?

– Он на условно-досрочном освобождении, – сообщил Кейт, указывая на папку. – Ты не дошел до того места? Он принимает депопроверу.

Тревога прокатила по телу Джеффри, как теплая вода. Депопроверу последнее время широко использовали для лечения сексуальных преступников. Обычно лекарство давали женщинам при гормонной терапии, но достаточно высокая доза могла обуздать половое влечение мужчины. Применительно к насильникам его называли химической кастрацией. Джеффри знал, что препарат перестает действовать при прекращении употребления. Правильнее будет отнести его к транквилизаторам, чем к медикаментам.

Джеффри указал на папку, не в силах произнести имя Сары.

– После того случая он нападал на женщин?

– Да, изнасиловал еще двух, – ответил Кейт. – Сначала была Линтон. Ее он пырнул ножом. За попытку убийства дали шесть лет. Отпустили досрочно за примерное поведение, посадили на депопроверу, затем сняли. Он вышел и изнасиловал трех женщин. С одной попался, но она отказалась давать показания. Его упекли на три года. Сейчас он опять на свободе, условно, принимает депопроверу и находится под пристальным наблюдением.

– Он изнасиловал шесть девушек и отбыл всего десять лет?

– Поймали его только на трех, и, кроме этой, – он кивнул на папку, – установить личность никто толком не смог. На нем всегда была маска. Знаешь же, что бываете девушками в зале суда. Они волнуются, и адвокат защиты заставляет их усомниться, что их вообще насиловали, не говоря уже о конкретном преступнике.

Джеффри промолчал, но Кейт прочел его мысли.

– Эй, – попытался утешить его Кейт. – Я вел такие дела. Я бы посадил этого ублюдка на электрический стул. Понимаешь?

– Да, – произнес Джеффри, думая, что хвастовство никогда никуда не приводит. – Он готов к третьей поимке?

Джорджия, как и многие другие штаты, недавно ввела закон «Третьей поимки», согласно которому за третье уголовное преступление, даже самое безобидное, осужденного отправляли в тюрьму до конца жизни.

– Похоже на то, – ответил Кейт.

– Кто осуществляет надзор?

– Я с ней уже встретился. На Райте браслет. Надзирательница утверждает, что последние два года Райт чист. Еще говорит, что он во всем раскаялся, когда его второй раз посадили.

Джеффри кивнул. Джек Райт должен был носить браслет слежения как необходимый атрибут испытательного срока.

Если он покидал установленную область обитания или не возвращался домой вовремя, в службе наблюдения срабатывал сигнал. В Атланте большинство надзирателей находились в полицейских участках по всему городу, что позволяло им сразу же поймать нарушителя. Безупречная система. В огромной густонаселенной Атланте редкому условно освобожденному удавалось ускользнуть.

– Я также зашел в банк, – продолжил Кейт и пожал плечами, как бы прося прощения за то, что переступил черту.

Это дело Джеффри, но Кейту, видимо, невыносимо наскучило днями напролет проверять сумочки на наличие револьверов.

– Прекрасно, – сказал Джеффри. – И что выяснил?

– Проверил его карточки с отметкой о явке. Он ставит отметку каждое утро в семь, затем когда уходит на обед – в полдень, по возвращении с обеда – в полпервого, потом уходя с работы – в пять.

– Отметку мог поставить кто угодно.

Кейт пожал плечами:

– Если бы он не явился на работу, поступили бы жалобы. Видимо, банковские чиновники любят, чтобы их мусор убирали с первыми петухами.

– Что это? – спросил Джеффри, показывая на белый конверт в руке Кейта.

– Документы на машину, – сказал Кейт, передавая ему конверт. – Он ездит на голубой «шеви-нова».

Джеффри открыл конверт большим пальцем. Внутри была фотокопия документов на машину Джека Аллена Райта. Под именем стоял адрес.

– Очередной? – спросил Джеффри.

– Да, – ответил Кейт. – Только я тебе ничего не давал.

Джеффри все понял. Начальница полиции Атланты держала подопечных на коротком поводке. Джеффри слышал о ее репутации и восхищался ее работой, но если она узнает, что некий провинциальный полицейский из округа Грант наступает ей на пятки, то приставит к его шее десятисантиметровый стилет.

– Как разберешься с Райтом, – сказал Кейт, – позвони в полицию Атланты.

Он передал Джеффри визитную карточку с фениксом посредине – символом Атланты, на оборотной стороне от руки были написаны имя и номер телефона.

– Это его надзиратель. Хорошая женщина, но тебе придется представить ей четкое объяснение.

– Ты знаком с ней?

– Немного, – ответил Кейт. – Умеет за себя постоять. Если скажешь ей, что хочешь забрать у нее подопечного, а ей покажется, что что-то здесь не так, можешь с ним попрощаться.

– Постараюсь вести себя как джентльмен, – сказал Джеффри.

21

В телефонной трубке прогремел голос Ника Шелтона:

– Привет, милая.

– Привет, Ник, – ответила Сара, закрывая карту больного.

Она пришла на работу в восемь утра и принимала пациентов до четырех, чувствуя себя так, словно весь день пыталась выбраться из зыбучего песка. Слегка побаливала голова, в желудке не ладилось из-за выпитого накануне спиртного, не говоря уже о душевной тревоге из-за разыгравшейся эмоциональной драмы. К вечеру она ощутила обезвоживание. В обед Молли сказала, что Сара выглядит сегодня скорее как больная, чем как врач.

– Я показал семена Марку, – сообщил Ник. – Он подтвердил, что это белладонна, но, собственно, не семена, а ягоды.

– Хорошая новость, – выдавила Сара. – Он уверен?

– На сто процентов. Говорит, забавно, что они ели ягоды. Ты же помнишь, они менее ядовиты. Может, ваш насильник дает жертве ягоды, чтобы держать ее под кайфом, а последняя доза следует перед тем, как ее отпустить?

– Логично, – согласилась Сара, не желая об этом думать.

Сегодня ей больше не хотелось быть врачом. Не хотелось быть коронером. Она мечтала о постели, чае и телевизоре. К счастью, Нелли сделала Саре на завтра выходной день. За уик-энд она восстановит силы и к понедельнику придет в норму.

– Есть результаты по образцу спермы?

– Возникли некоторые сложности. Приходится учитывать то, где ты ее нашла. Думаю, что-нибудь получится.

– Замечательно.

– Ты сообщишь Джеффри о ягодах, или мне самому позвонить?

Саре стало не по себе при упоминании имени Джеффри.

– Сара, – подал голос Ник.

– Да, – ответила она. – Я поговорю с ним сразу после работы.

Сара повесила трубку и села на стул, потирая шею. Быстро пролистала следующую карту, сделала запись об изменении дозы лекарства и о последнем посещении для сдачи анализов. Когда она разделалась со всеми картами, было уже полшестого.

Сара запихнула пару папок в портфель, зная, что в выходные появится свободное время и совесть заставит ее поработать. Она могла диктовать дома на маленький магнитофон. В Мэйконе есть машинописное бюро, где ей распечатают надиктованное.

Проходя мимо аптеки, Сара перешла на другую сторону улицы, чтобы не натолкнуться на Джеба, скобяную лавку и магазин одежды миновала с опущенной головой, чтобы никто не пристал к ней с разговором. Она сама удивилась, когда начала притормаживать у полицейского участка. Разум работал словно подсознательно, и с каждым шагом Сара все больше и больше злилась на Джеффри за то, что он не звонит. Она чуть ли не всю душу ему открыла, а у него даже не нашлось отваги ей позвонить.

Зайдя в участок, она с трудом улыбнулась Марле.

– Джеффри у себя?

Марла нахмурилась:

– Он уехал около полудня. Спросите у Фрэнка.

– А Фрэнк на месте? – Сара указала портфелем на дверь в глубине.

– Вероятно, – ответила Марла и вернулась к своему занятию.

Прошмыгнув мимо нее, Сара бросила взгляд на стол и увидела, что Марла разгадывает кроссворд.

В комнате никого не оказалось, десять столов старших детективов пустовал. Сара решила, что они проверяют список насильников или обедают. Задрав подбородок, она прошагала в кабинет Джеффри. Конечно же, его там не было.

Сара задержалась, опустив портфель на его рабочий стол. Она так много раз была здесь, что не сосчитать. И всегда чувствовала себя в безопасности. Даже после развода ей казалось, что на этой территории Джеффри можно доверять. Как полицейский, он все делал правильно. Делал все возможное, чтобы люди, которым он служил, были хорошо защищены.

Когда Сара первый раз вернулась в Грант двенадцать лет назад, никакие уверения отца и всей семьи не могли убедить ее, что ей нечего бояться. Он знала: стоит ей одной ногой ступить в ломбард, как распространятся слухи, что она приобрела оружие. Более того, для получения разрешения надо будет пойти в полицейский участок. Бен Уокер, начальник полиции до Джеффри, играл в покер с Эдди Линтоном каждую пятницу. Если бы Сара совершила покупку, то поставила бы всех на уши.

В то время в больницу Огаста привезли главаря уличной шайки с чуть ли не отстреленной рукой. Сара сделала операцию и спасла ему руку. Парнишке было всего четырнадцать; пришла его мать и начала бить сына по голове сумкой. Сара вышла из палаты, но через несколько минут мать отыскала ее, отдала ей револьвер и попросила спрятать. Если бы Сара была христианкой, то назвала бы это событие чудом.

Теперь револьвер лежал в столе Джеффри. Сара осмотрелась, открыла ящик и забрала пакет с оружием. Затем бросила его в портфель и вскоре вышла.

С поднятой головой она направилась в колледж. Ее лодка была пришвартована перед крытым сараем. Лодку подарили родители – старую, но надежную, с мощным мотором. Сара часто каталась на водных лыжах, отец сидел за рулем, притормаживая, чтобы страховать ее.

Убедившись, что никто не наблюдает, она достала револьвер из портфеля и поместила в водонепроницаемый контейнер перед пассажирским сиденьем. Выставив ногу наружу, оттолкнулась от причала. Повернула ключ, и мотор затарахтел. С точки зрения безопасности она должна была отвезти мотор на проверку, прежде чем садиться в лодку после зимы, но такой возможности не было, поскольку машину ей отдадут только в понедельник. Просить отца – нарываться на лишние разговоры, а Джеффри тоже не выход.

Изрыгнув облако голубого дыма, мотор заработал, и Сара с легкой улыбкой отчалила. Она чувствовала себя преступником, с оружием скрывающимся от закона… Зато в безопасности. Что подумает Джеффри, когда обнаружит пропажу, Сару мало волновало.

Холодный ветер щипал лицо, и она надела защитные очки. Хотя светило солнце, озеро остыло из-за недавно обрушившихся на округ Грант дождей. Вечером опять будет гроза, но уже после захода.

Чтобы не замерзнуть, Сара застегнула жакет. И все же когда она увидела торец своего дома, из носа потекло, а щеки болели, словно их опустили в ведро со льдом. Резко повернув налево, она избежала подводных камней. Когда-то тут был предупреждающий знак, но он давно сгнил.

Она завела лодку в сарай и вытащила ее на сушу при помощи электрической лебедки. Вдруг из дома вышла ее мать.

– Черт! – пробормотала Сара, нажимая красную кнопку, чтобы вырубить лебедку.

– Я звонила в клинику, – сказала Кэти. – Нелли сообщила, что ты взяла на завтра выходной.

– Да, так, – подтвердила Сара, натягивая цепи, чтобы опустить дверь в сарай.

– Тесс рассказала мне о вашем вчерашнем споре.

Сара дернула цепь, и по металлическому каркасу прокатился звон.

– Если ты пришла читать мне наставления, то уже поздно.

– В смысле?..

Сара прошла мимо матери.

– В том смысле, что он уже знает.

– Что он сказал?

– Я не могу с ним разговаривать, – ответила Сара и направилась к дому.

Мать последовала за ней по лужайке, к счастью, молча. Сара открыла заднюю дверь и впустила мать на кухню. В доме, как обычно, царил кавардак.

– Сара, у тебя ведь есть время, чтобы иногда убираться, – отметила Кэти.

– Я была очень занята работой.

– Это не оправдание. Просто обещай себе: «Я буду стирать по чуть-чуть каждый день», «Я буду класть вещи на свои места». И вскоре станешь более организованной.

Сара пропустила мимо ушей знакомый совет и прошла в гостиную, включив автоответчик на телефоне – сообщений было.

– Отключали электричество, – сказала мать, устанавливая таймер на плите. – Из-за гроз то и дело рвется кабель. У твоего отца чуть сердечный приступ не случился, когда он включил телевизор во время своей любимой викторины, а изображение не появилось.

Саре стало немного легче. Может, Джеффри все же звонил? Случались вещи и загадочнее. Она подошла к раковине и наполнила чайник.

– Хочешь чаю?

Кэти покачала головой.

– Я тоже не хочу, – пробормотала Сара, оставив чайник в раковине, и пошла в спальню, снимая по пути рубашку.

Кэти шла следом, терпеливо наблюдая за дочерью.

– Ты снова поругалась с Джеффри?

Сара надела футболку.

– Я всегда ругаюсь с Джеффри, мам. Мы только этим и занимаемся.

– Во время, свободное от возбужденного ерзанья на стуле в церкви…

Сара прикусила губу, чувствуя, как щеки заливаются краской.

– Что случилось на сей раз? – спросила Кэти.

– Мам, я правда не хочу это обсуждать.

– Тогда расскажи мне о романе с Джебом Макгуайром.

– Нет никакого романа.

Сара надела спортивные штаны.

Кэти сидела на кровати, разглаживая ладонью простыню.

– Вот и хорошо. Это не тот, кто тебе нужен.

Сара рассмеялась.

– А кто мне нужен?

– Человек, который способен за тебя постоять.

– Может, мне нравится Джеб, – возразила Сара, поймав в своем голосе истерическую нотку. – Может, мне нравятся его предсказуемость, спокойствие и любезность. Он давно терпеливо ждет свидания. Мне, наверное, стоит начать с ним встречаться.

– Ты не так сильно злишься на Джеффри, как тебе кажется.

– Неужели?

– Ты просто обижена и потому сердишься. Ты очень редко открываешь людям душу, – продолжила Кэти.

Сара заметила, что утешительный голос матери тверд, словно она уговаривает дикого зверя выйти из норы.

– Помню, в детстве ты очень осторожно выбирала друзей.

Сара села на кровать, чтобы надеть носки.

– У меня было полно друзей.

– О да. Ты пользовалась спросом, однако допускала к себе не многих. А после того случая в Атланте…

Сара закрыла рукой увлажнившиеся глаза и пробормотала:

– Мама, я не могу говорить на эту тему сейчас. Правда не могу.

– Ладно, – сдалась Кэти, обняв дочь за плечи и прислонив ее голову к груди. – Не плачь, – сказала она, гладя Сару по волосам. – Все хорошо.

– Просто я…

Сара замолкла, не в силах продолжать. Она забыла, как это приятно, когда тебя успокаивает мама. Последние дни она с таким упорством отбивалась от Джеффри, что невольно отдалилась от семьи.

Кэти прижала губы к макушке дочери.

– Мы с отцом тоже не всегда были идеальными супругами.

От удивления Сара перестала плакать.

– Отец изменял тебе?

– Конечно, нет, – нахмурилась Кэти. И через несколько секунд продолжила: – Наоборот.

– Ты изменяла отцу? – переспросила Сара.

– На деле я не решалась, но в сердце – да.

– То есть? – Сара закачала головой, подумав, как это похоже на отговорки Джеффри. – Впрочем, не важно.

Сара всегда считала родителей идеальной парой и теперь просто не желала слушать подобную чушь. Однако Кэти тянуло на откровенность.

– Раз я сказала отцу, что хочу уйти к другому мужчине.

– К кому?

– Просто к другому. Он был надежным, работал на заводе. Такой спокойный. Серьезный. Совсем не похож на твоего отца.

– И что?

– Я сказала твоему отцу, что ухожу от него.

– А он?

– Он плакал и плакал. Мы жили отдельно полгода. Потом решили снова сойтись.

– Кем был тот другой?

– Уже не важно.

– Он до сих пор живет в городе?

Кэти покачала головой:

– Это не имеет никакого значения. Его больше нет в моей жизни, и я с твоим отцом.

Сара сосредоточилась на своем дыхании, потом спросила:

– Когда это было?

– До вашего с Тесс рождения.

– Так что произошло?

– В смысле?

Каждое слово приходилось вытаскивать клещами.

– Почему ты передумала? Почему осталась с папой?

– О, сотня причин, – ответила Кэти с хитрой улыбкой. – Меня свел с ума тот, другой, и я не сразу поняла, как важен для меня твой отец. – Она тяжело вздохнула. – Помню, проснулась как-то дома у мамы с одной только мыслью, что Эдди нет рядом, я так хотела его… – Кэти нахмурилась, увидев реакцию дочери. – Не надо краснеть, людей хотят по-разному. Сара съежилась от такого замечания.

– И ты позвонила ему?

– Я пришла к его дому и села на крыльцо, чуть ли не умоляя взять меня обратно. Да что там, я его именно умоляла. Я сказала ему, что чем страдать поодиночке, лучше делать это вместе, что я раскаиваюсь и отныне буду его ценить.

– Ценить?

Кэти взяла Сару за руку.

– Это ведь самое обидное, да? Когда чувствуешь, что тебя не так ценят, как раньше.

Сара кивнула, стараясь не забывать дышать. Мать попала прямо в точку.

– И что на это ответил отец?

– Велел мне подняться с крыльца и идти завтракать. – Кэти приложила руку к сердцу. – Не знаю, как у Эдди хватило мужества простить меня. Он ведь такой гордый. Я ему за это очень благодарна. Я стала любить его еще больше, когда поняла, что он способен простить мне такой ужасный поступок. Ведь я плюнула ему в душу, а он относился ко мне с прежней теплотой. – Она широко улыбнулась. – Конечно, потом у меня появилось тайное оружие.

– Что за оружие?

– Ты.

– Я?

Кэти погладила Сару по щеке.

– Когда мы с отцом снова сошлись, отношения наши были натянутыми. От прежних и следа не осталось. А потом я забеременела, и жизнь наладилась. Между нами с папой появилась ты, и он стал смотреть на мир иначе. Потом родилась Тесси, вы пошли в школу, выросли, поступили в колледж… – Кэти улыбалась. – Иногда необходимо время. Любовь и время. Воспитание таких озорниц сплачивает родителей.

– Ну, мне-то не забеременеть, – дрожащим голосом возразила Сара.

У Кэти был готов ответ:

– Только утратив что-то, осознаешь его истинную ценность. Не рассказывай Тесс.

Сара кивнула, встала, заправила в штаны футболку.

– Теперь ему все известно, мама, – сказала она. – Я оставила ему расшифровку стенограммы.

– Судебного слушания? – уточнила Кэти.

– Да, – ответила Сара, прислонившись к комоду. – Он наверняка прочел. Я положила ее в туалете.

– И?..

– И он даже не позвонил. Ни слова не сказал мне за весь день.

– Тогда, – решительно подытожила Кэти, – ну его к черту! Он просто дрянь.