Текст книги "Республиканские коммандос 3. Истинное лицо (ЛП)"

Автор книги: Карен Трэвисс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 32 страниц)

Если она уйдет отсюда и бросит его – Фай точно будет мертв; несомненно мертв. Он отлично дышал. Ее не волновали определения смерти мозга или глубины самосознания. Вопрос касался того, во что она верила и что она считала правильным, с тех пор, как она впервые встретила солдата Корра, и поняла – что же ради нее санкционировало ее правительство.

"Если я не буду сопротивляться сейчас – стоит ли надеяться, что сенатор Скина поступит иначе?"

– Тогда тебе понадобится выкидывать меня силой. – Бесани сунула руку за отворот куртки и вытащила подаренный Мереелем бластер. – Я не уйду по-тихому, и я не уйду без Фая.

Она нацелила оружие точно в центральную секцию меддроида, где находились энергетические ячейки, и щелкнула флажком зарядки, чтобы дроид увидел – она всерьез готова им воспользоваться.

Она не знала как собирается вытаскивать Фая отсюда. У нее не было семьи или таких друзей, с которыми она могла бы связаться, а ее небольшая компания знакомых из сил спецназначения была разбросана по всей галактике; она была сама по себе. Ее лозунгом всегда были слова "порядок" и "точное планирование" но сейчас на них не было времени, и все, на что она могла надеяться, это выиграть время – сколько и для чего? – или устроить такую сцену, что они отступятся.

– Я вызываю охрану. – сказал дроид и направился к двери.

Бесани видела, что он это уже сделал, или, вернее, предупредил кого-то об этом споре: снаружи в коридоре собралась группа дроидов и людей в белой одежде. Она последовала за дроидом до порога, держа того на мушке, и когда персонал снаружи увидел ее – вспыхнула паника. Они разбежались. Некоторые – с криком. По коридору прокатился сигнал тревоги.

Бесани захлопнула двери и выжгла бластером панель замка – она не верила, что это в самом деле сработает, но Ордо говорил что это подействует. Все верно, это сработало. Теперь она с Фаем была заперта в комнате.

"Ладно, я это сделала. Меня арестуют. Я потеряю работу. Что случится с Фаем тогда? Но что случилось бы с Фаем, если бы я просто уступила им?"

Это было очень поучительно – думать как тонка грань между поздним вечером после скучного головида, и погружением в бездну анархии, где она грозит бластером меддроиду и идет против гнилой системы.

Бесани подняла стул и уселась рядом с Фаем, все еще направляя бластер на дверь, и коснулась его руки свободной рукой. Та была теплой и удивительно гладкой, впрочем – коммандо, похоже, почти всегда носили перчатки.

– Извини Фай. – проговорила она. – Но я спрашивала Джилку, не хочет ли она назначить свидание. Она тебе понравится, когда ты с ней познакомишься.

Были, конечно, шансы что он ее никогда не увидит, но с медицинским мусором его отсюда не выбросят. Ей нужна помощь, и была лишь одна персона, от которой она надеялась ее получить. Она отпустила руку Фая и активировала комлинк для связи со Скиратой.

– Не хочу вас беспокоить, Кэл. – тихо проговорила она. – Но я устроила вооруженный захват в медцентре. У меня есть бластер, с Фаем пока что все хорошо, но если у вас есть какие-то советы... я бы с удовольствием услышала их прямо сейчас.

* * * 

Кириморут, Мандалор, 482 дня после Геонозиса.

– Нам пора бежать, Этейн. – Скирата подхватил со стола кусок мяса и торопливо завернул его, прежде чем запихать в один из карманов на поясе. Ордо ждал в дверях, на этот раз для разнообразия – в своей броне капитана-ЭРК. – Мы должны вернуться на Корускант, и побыстрее. Бесани вляпалась в неприятности.

Этейн тщательно изучала список членов республиканской Академии Генетики, отмечая ученых, подходящих для будущих консультаций – добровольных и не очень – пока Мереель заперся в комнате на пару с Ко Сай. Каминоанка не вполне свыклась с положением пленницы, и не была особо разговорчива.

– Какого рода неприятности?

– Она попыталась вытащить Фая из медцентра и столкнулась с некоторыми проблемами.

Обычно в лексиконе Скираты "проблемы" не означали "администрация".

– Скажите мне что с ними все в порядке.

– С ними все будет хорошо. Я только что попросил Джайлера ей помочь. – Если уж Скирата просил одолжения у Джайлера Обрима, главы антитеррористического отряда КСБ, то это были не просто проблемы с администрацией. Он поколебался с чуть виноватым видом, который Этейн, учитывая обстоятельства, сочла невыносимым.

– Ладно; Бесани устроила вооруженный захват. Они собирались ликвидировать Фая.

Уменьшающаяся ценность жизни в личной галактике Этейн с каждым днем все более угнетала ее. Война, казалось, разъедала порядочность у всех и каждого; или, может быть, так было всегда – просто она сейчас заметила это так близко от себя. Дарман шутил, что дроиды ценятся выше, чем клоны, потому что их обломки все же чего-то стоят, но больше это не было смешным. Она не знала что делать.

"А нам, как джедаям, полагается защищать эту республику?"

Этейн могла смириться с прагматизмом, но не с произволом.

– Кэл она очень компетентная женщина, но у нее нет опыта обращения с оружием. Ее подстрелят.

– Джайлер все устроит. Как обычно.

– Тогда почему вы не попросили его первым? И что – рядом не было Вэу?

– Вэу был на Ааргау, но сейчас он на пути к Корусканту. А я думал, что это была просто накладка с бюджетными кодами. Мы не бросаем ее, ад'ика. Пора отправляться. Я буду держать тебя в курсе.

Ордо был совершенно безмолвен. Она видела, как он уходил и догадывалась, что ему предстоит в пути несколько тяжелых часов беспокойства за Бесани с Фаем и сражения со своими чувствами из-за чипов с данными. Она ощущала его чувство вины. Каждый раз, когда она замечала брошенный им на Скирату взгляд – тот был исполнен раскаяния, которое пожирало его заживо.

Но Скирата, как показалось ей еще при первой встрече, был гданом, одним из богатого набора хищников Квиилуры. Очень маленькое, агрессивное существо с страшными маленькими клыками – которое могло броситься на любую добычу невзирая на ее размеры. Слово "неукротимый" описывало их крайне приблизительно. И Скирата, словно гдан, быстро оправился от удара.

Мереель вышел из того, что Этейн уже начала называть допросной камерой, и положил пару дек на стол.

– Я правильно расслышал? Милая Агент Веннен устроила перестрелку?

– Ты подарил ей бластер...

– Просто стараюсь разрядить обстановку. Хотя и мне не до веселья. – Он пролистнул несколько экранов на деке, одной рукой отрезая кусок от нерфьей ляжки и задумчиво его пережевывая. Жаркое лежало на столе весь день, постепенно теряя куски и ломтики и к вечеру от него оставались лишь кости. – Забавно; пугать клиента при допросе оказывается эффективнее, чем давать ему надежное убежище...

– Ты говоришь в точности как один профессиональный следователь с другим.

– С найкто, припоминается мне, вы поработали отлично, при том что Вэу мало чего добился.

– Итак, что же пугает Ко Сай? Еще не выяснил?

– Забвение.

– Она каминоанка. Они не заказывают на ГНР рекламу в прайм-тайм.

– Я имел в виду, что она не будет одной из великих в своей собственной истории. Когда ее работа потеряна – она ничто. Даже когда она предала собственное правительство и пустилась в бега с очень соблазнительными промышленными секретами, она все еще могла думать о себе как об одном из величайших генетиков всех времен – а может, и самом великом. А сейчас у нее нет ничего, чтобы показать "вот моя работа". Мы превратили в хлам ее лабораторию, а заодно и самые последние ее клеточные культуры. Она фактически стерта из истории науки, а для нее это, пожалуй, хуже чем умереть.

– Так что ты собираешься предложить, чтобы привлечь к сотрудничеству того, кто считает что он уже потерял абсолютно все?

– Восстановить ее лабораторию здесь и вновь вернуть ее на сцену.

– Но она знает, что ей никогда не реализовать своих открытий. Вы ей этого не позволите. И она вас достаточно хорошо знает, чтобы это понять.

– Она очень интересуется генетикой джедаев...

– О нет. Нет. Ни в коем случае. – Этейн мгновенно разъярилась. – Как ты мог?...

Мереель выглядел искренне обиженным.

– Я ей просто соврал.

– Ты использовал моего ребенка как какой-то разменный чип!

– Я использовал идею. О том, что твой ребенок – это шанс получить нормальный срок жизни для его отца.

– Ты хочешь чтобы я вступила в дело, не так ли? Ты хочешь, чтобы я поработала с ней?

Мереель пожал плечами.

– Вот в чем моя проблема. Мне трудно отделять то, что я хочу с ней сделать, от того, что я хочу от нее добиться. Она жестоко мучила меня и моих братьев с того самого дня как мы были... выведены, до дня двумя годами позже, когда явился Кэл'буир и остановил ее. Они действительно не понимают человеческой боли и страха; только в качестве записанной на флимси теории, да это и неважно для них, до тех пор, пока работают созданные ими машины из плоти. Подумай о своем ребенке а потом подумай о том, что бы ты чувствовала, если бы она делала с ним то, что делала с нами. И это еще не вспоминая о ликвидации в конце эксперимента, за неповиновение.

Мереель всегда знал, как достучаться до ее худших кошмаров. Наверное, поэтому Скирата дал ему свободу действий в отношении Ко Сай: он знал как причинять боль и он действовал гораздо тоньше Вэу. Этейн не ответила.

– Итак, Эт'ика, ты можешь понять, почему мне трудно все время помнить о том, что ее надо заставить сотрудничать.

"Ну и какой от этого вред? Ко Сай не может ее тронуть, а Дарман может потерять все..."

– Ладно. – сказала она. – Но расплачиваться за это будешь, работая нянькой.

– Мне это понравится. – ответил он. Он улыбнулся и улыбка у него была настолько естественной, искренней и радостной, что трудно было связать то, чем он занимался с тем, как он выглядел. – Должно быть, это будет здорово.

Этейн потратила несколько минут, успокаивая себя, перед тем как войти в ту комнату. Она шла по коридорам – круговой путь, который за пару последних дней быстро стал для нее привычным – концентрируясь на связях в Силе между ней и ребенком. Сейчас она чувствовала, как он растет: прежде она контролировала ход беременности через транс исцеления, но сейчас все выглядело так, будто он перехватил поводья и сам начал задавать темп. Она явственно ощущала его нетерпение, стремление явиться в мир и самому совершать поступки... и это ее тревожило. Он, казалось, воспринимал ее как опасное место, которое следует покинуть прежде чем она потащит его в новые битвы... или будет торговаться им в сделке с ученым, чья этика вызывает омерзение.

"Венку, мы живем в век хаоса. Ты собираешься изменить множество жизней. Может быть именно с этого ты и начнешь – спасая твоего отца и твоих дядей, еще до того как появишься на свет."

Она могла поклясться, что он слегка притих внутри нее. Венку был будущим, и Скирата действовал так, будто знал это, или был, по меньшей мере, орудием Силы.

– Ладно, айвхова пожива.

Этейн сделала глубокий вздох и вошла в комнату. Ко Сай не выглядела ни впечатляюще ни элегантно в бесформенном балахоне с чужого плеча – только это Брэлор и смогла отыскать для существа больше двух метров ростом. Наверное, это был просто наспех сметанный кусок ткани: мандалорианские женщины не носили платьев. Без искусно пошитого облегающего костюма с эффектным высоким воротником Ко Сай выглядела удивительно нелепо, словно змея пытающаяся сбежать из мешка.

– Я слышала что Мереель говорил насчет моего ребенка. – произнесла Этейн, усаживаясь напротив нее с несколько преувеличенными усилиями, что должно было показать, насколько далеко зашла ее беременность. – Это также дало Ко Сай увидеть, что на поясе у нее не один меч, а два. Будучи джедаем – я весьма прагматична. Нас учат находить мирные решения.

– Вы в самом деле джедай? Вы мало похожи на генерала Кеноби...

Этейн сконцентрировалась и самым мощным Силовым захватом, который ей удавался, швырнула стул через всю комнату, разбив его в щепки о стену.

– Ну как вам это – вполне по-джедайски? – спросила она. Этейн похлопала себя по животу.

– Могу показать дальше по списку, но у меня начнется изжога, так что будем считать что этого достаточно?

– Впечатляет. – в голосе Ко Сай потрясения не чувствовалось, так что Этейн решила считать это за формальное согласие. – По внешнему виду судить трудно.

– Впрочем, мои маленькие фокусы вас не интересуют, не так ли? Вам хотелось бы взломать джедайский геном и полюбоваться на мидихлории.

– Это было бы увлекательно.

– И вместо существования шеф-ученой, которая закончила свою карьеру с позором и в безвестности, вы можете быть выдающимся авторитетом по генетике использующих Силу...

– Вы так беспокоитесь о научных знаниях?

– Нет, если только они не могут помочь людям, которых я люблю.

– Я нахожу пугающим то, что кто-то по своей прихоти может уничтожить столько ценнейших данных.

Ко Сай говорила про Ордо. Если бы он попытался нарочно придумать способ как следует с ней расквитаться, он не мог бы придумать лучшего, чем спалить эти чипы данных.

– Да, это вызвало потрясение. – согласилась Этейн.

– Я думала, что это один из маленьких спектаклей Скираты, пока не увидела какой это произвело эффект на него. Он тоже многое потерял, иначе вас бы тут не было – верно?

– Нет. – Этейн поднялась и медленно прошлась по комнате – просто чтобы Ко Сай было о чем подумать. Каминоанка выглядела чуть более заинтересованной – и она источала сильное любопытство – сильнее, чем могла надеяться Этейн. – Если вопрос в том, чтобы выдать тебе поиграться несколько клеток, ради того чтобы клоны получили нормальный срок жизни, то на мой взгляд – это того стоит. Не исключительно удлиненную жизнь. Не то, чего хотел от тебя Канцлер. Просто исправь то что, что ты сделала, для этой горстки людей, и никого не будет волновать – чем ты займешься в будущем.

– Скирату – будет.

– Скирата практичный человек, который любит его сыновей, а не моралист-философ.

Ко Сай взглянула ей в глаза. Этейн поняла, что имел в виду Скирата, когда говорил что от каминоанцев у него мурашки по коже. Это было хорошее описание: ни теплоты, ни понимания, одно лишь пристальное безжалостное изучение.

– Мы все продаемся, так или иначе. – сказала она.

– Даже я. – ответила Этейн.

– Отец твоего ребенка – одно из клонированных устройств, правильно?

Этейн никогда прежде не слышала, чтобы их называли устройствами. Но Дарман – и все они – по мнению каминоанцев были просто органическими машинами, построенными на заказ. Продуктом. Товаром. Устройством.

– Да. Только представь себе. Один геном, который ты знаешь досконально, комбинированный с другим, на который тебе никогда еще не удавалось наложить лапы.

Лицо Ко Сай не засияло, но Этейн почувствовала легкий подъем в ее мрачном настроении.

– Как я могу вам доверять?

– Я передам тебе криостабилизированные образцы моей крови сейчас. – Этейн не знала, где она здесь может найти криоконтейнер, но это наверняка знала Рав Брэлор. Это было оборудованием того сорта, которое держат у себя даже ветеринары, чтобы посылать на тестирование пробы взятые у домашнего скота, так что на соседней ферме должно было найтись несколько. – Ты даешь мне описание генов, на которые ты воздействовала чтобы добиться ускоренного взросления, и того как они могут быть выключены для обращения процесса. На этой стадии я даже не требую полного списка всех генов. Просто демонстрация того, что мы понимаем – нам обоим есть что отдать и приобрести в этой сделке.

– А что после этого?

– Когда ребенок родится? Возможно – мультипотентные стволовые клетки, из пуповины.

Ко Сай выглядела ошеломленной этим.

– Вы справились со своим заданием, джедай.

Да, Мереель угадал, но и Этейн была уверена в том, что она все еще может быть убедительной.

– Мы заключили сделку? В самом деле, стоит ли запираться лишь для того, чтобы напомнить нескольким клонам, что вы все еще властны над сроком их жизни – в то время как вы можете прикоснуться к совершенно новой области исследований?

Ко Сай мгновенно притихла и сделала странное, по-змеиному волнообразное, движение головой назад и вперед. Этейн ощутила его, как эквивалент человеческого задумчивого постукивания пальцами по столу во время тяжелых раздумий.

– Хорошо. – проговорила она. – Многое я могу восстановить по памяти, даже без материалов изысканий из Типоки.

Этейн села и попыталась не выглядеть торжествующе. Изжога в этом очень здорово помогала. Ко Сай экран за экраном делала на деке пометки и, наконец, передала ее Этейн.

– Это первые последовательности, которые могут быть отключены цинк-метилированием.

– сказала она. – Мереель, должно быть, способен проверить что они верные.

– Благодарю. – Этейн все еще гадала, действительно ли ученая все еще помнит полное решение, но даже если и нет – у них теперь было что-то, чего не было раньше.

– Я найду контейнер для крови и вы сможете держать образец при себе. Не выпускайте его из вида. Могу я предоставить вам что-то еще?

Ко Сай качнула головой.

– Без соединения с ГолоНетом на моей деке мне нечего читать. Вы можете раздобыть для меня последние выпуски журнала Республиканского института Эндокринологии?

– Уверена, что смогу.

Этейн закрыла за собой двери и еще раз глубоко вздохнула.

"Извини Венку, но она же никогда не сможет это использовать, верно?"

Когда она входила в главную комнату – которую она уже начала считать коридором между кухней и прихожей – Мереель как раз приканчивал нерфятину. Она мельком подумала – сможет ли замедление процесса старения умерить дикий аппетит клонов?

– Вот. – сказала она, выкладывая деку перед ним. – Всего-то и надо было пообещать ей своего первенца, и она сразу же растаяла.

Мереель перестал жевать и шумно сглотнул. Он уставился на данные.

– Эт'ика. – проговорил он. – А ты не только двери умеешь вышибать, верно?

– Мы все делаем аккуратно и постепенно.

– Что ты ей предложила? Серьезно.

– Первый взнос? Криообразец моей крови и голожурнал – "Журнал Эндокринологии"

– Похоже, она соскучилась по страничке с анекдотами.

– Будем обращаться с ней настолько ласково, насколько мы вообще можем обходиться с каминоанцем, ладно?

– Отлично сделано, Этейн. В самом деле.

– Джедайские фокусы. – К ней возвращалось хорошее настроение – она чувствовала себя нужной и умелой. – И я обнаружила что большинство существ не может отказать беременной. Ее нетрудно было ублажить, учитывая ее призвание.

На текущий момент работа шла отлично. Мереель заварил ей чашку шига – настоя, который делался из растения под названием бехот – прежде чем углубиться в изучение данных.

– Я должен передать это на проверку. – сказал он. А это значит разбить данные на секции, так, чтобы никто не догадался, с чем я работаю. Но это обнадеживающее начало.

Этейн сделала глоток. Шиг пах чем-то цитрусовым и живот принимал его гораздо охотнее чем каф.

– Как жаль, что все остальные данные... потеряны.

Было бы слишком жестоко сказать "... разнес в куски твой сумасшедший братец"

– Ага. – ответил Мереель и присел рядом с ее стулом. Он приложил палец к губам в знак молчания и открыл один из кармашков на поясе. Затем он вытащил контейнер – того типа, в которых хранят чипы данных, взял ее руку и положил ее на коробочку.

– Точно.

– Мереель...

– Этейн, ты что, не всегда делаешь резервные копии? Ну и ну...

– Не шути с этим, Мереель. – Он начинал ее раздражать. – Скирату от этого чуть удар не хватил. Это то что я думаю?

– У нас могут быть проблемы с послушанием, но мы не дураки. То. В полной сохранности. Ордо говорил искренне, но он не использовал подлинный набор чипов.

Почти экстатическое облегчение Этейн внезапно исчезло при воспоминании о лице Скираты.

– Как вы могли так поступить с Кэлом? Что, если бы у него случился инфаркт, или что еще? Он был просто раздавлен.

Мереель вернул чипы данных на место и поднялся.

– Знаю, знаю. Ордо и я спорили насчет этого, но это был единственный способ, которым я мог заставить Кэл'буира действовать, так словно это все реально. Обычно он прекрасный маленький актер, наш буир, но изображать горе ему не всегда удается. Возможно, Ко Сай заметила бы это.

– Бедняга.

– Я свяжусь с Ордо и сообщу ему, что он может рассказать Кэл'буиру.

– Кэл будет в ярости. Он-то винил себя.

– О, Орд'ика сможет избежать порки. Он самый любимый сын. – Мереель вновь уткнулся в деку и ухмыльнулся. – И это сломало Ко Сай, разве не так?

Да, это ее сломало. Но это также было очень близко к тому, чтобы сломать Скирату, и Этейн могла это видеть.

"А я только что врала и использовала моего нерожденного сына в сделке которую никто не собирается выполнять, и к чему это приведет меня?"

Они жили в отчаянные времена. Этейн не знала – значило ли это, что правила более не действуют, или что в такие времена им приходится играть по тем правилам, по которым обычные люди играли с самого начала.