Текст книги "Лихорадка грез (ЛП)"

Автор книги: Карен Мари Монинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 27 страниц)

Витрины были разгромлены, окна выбиты. Повсюду было стекло, брошенные машины, некоторые валялись на боку, другие сожжены.

Самое ужасное – высушенные обертки (вскоре я бросила их считать), которые были разбросаны на улицах, перекати-поле человеческих останков, то, что Тени находили для себя непригодным.

Я бы заплакала, но, похоже, во мне больше не осталось слез. Я обходила книжный магазин за версту. Я не вынесу, если и он разрушен. Я предпочитала помнить его таким, каким видела в предпоследний раз, каким он был, запертый в полдень на Хэллоуин. Все на своих местах ожидает моего возвращения: толкнуть дверь, проверить почту, подсказать что-то любителям полистать журналы, зажечь огонь, забраться на честерфильдский диван с отличной книжкой и дожидаться первого покупателя.

Каждый уличный фонарь, мимо которого я проходила, был разбит, многие выворочены из своих постаментов, скрученные и брошенные, будто над ними постарались ярящиеся великаны. Тени не имели физической формы, поэтому я решила, что это дело рук какой-то иной касты Невидимых, которым нужно было быть уверенными в том, что, если вдруг каким-то образом электросеть будет восстановлена и запущена, ни одна лампочка не заработает.

Такими же ужасными, как и обертки (я съеживалась всякий раз, когда наступала на них, и они хрустели у меня под ногами), были груды одежды, сотовые телефоны, украшения, стоматологические мосты, протезы и кошельки. И каждая из таких горок становилась тайным могильным холмиком в моем сознании.

Но все же я не удержалась и кое-что подобрала.

Раскрытая финка поймала лезвием свет холодного утра и мое внимание. Я подозревала, что ее владелец пытался пырнуть то, что пырнуть невозможно, пока его пожирали Тени.

– Я найду этому хорошее применение, – сказала я кучке черной кожи, которую венчало ожерелье со стальными черепами. – Обещаю.

Я задвинула лезвие и сунула его в ботинок.

Моей следующей ценной находкой стал кусок живой плоти Невидимого, который валялся на дороге. Я не имела ни малейшего представления, откуда он тут взялся, как и почему, но явно его кто-то сюда притащил. Поедание плоти эльфов не только дает возможность обычному человеку их видеть, включая изначально невидимых Теней, как это может любая ши-видящая, но также дарует суперсилу, усиливает ощущения, наделяет способностью заниматься темными искусствами и чудесным образом исцеляться.

С помощью своей новой финки я нарезала мясо, затем остановилась у разграбленной аптеки, где натаскала банок из-под детского питания, помыла их и – вуаля, у меня наготове был новый запас суши из Невидимых. При условии, разумеется, что я попаду в достаточно катастрофическую ситуацию, чтобы я:

а) была готова пожертвовать своими талантами ши-видящей, которые, похоже, росли семимильными шагами;

б) позволила себе стать уязвимой для собственного копья, которое я надеялась заполучить обратно к концу дня любыми средствами;

в) снова захотела сунуть себе в рот любую часть Невидимого.

Делать все это у меня не было ни малейшего желания.

Я содрогнулась. Интересно: кажется, я уже излечилась от зарождающегося пристрастия к поеданию эльфийской плоти. Я взглянула на баночки из-под детского питания и шевелящееся в них содержимое с отвращением.

Оружие есть оружие, а любое оружие – хорошее оружее.

Вскоре я сидела в слегка помятом Рэндж Ровер Спорт. Я вымела из него обертки, стараясь, пока отстегивала ремни безопасности и аккуратно устанавливала сиденье, сильно не вглядываться в самую маленькую и в плюшевого розового игрушечного медвежонка, и рубашечку, на которой был нарисован дуб без листьев с надписью под ним: «Я ♥ папочку».

Я отправилась в аббатство, придерживаясь обочины, поскольку большая часть дороги была забита брошенными автомобилями. Я сжевала пару протеиновых батончиков, пока ехала, периодически притормаживая у заправок и круглосуточных магазинов, набивая багажник Ровера водой, едой, батарейками и на одной из стоянок – пластиковыми канистрами с бензином, которые оказались уже заполненными, что вызвало у меня смешанные чувства. Бензин был мне необходим, и я была за это признательна. Но не могла не обращать внимания на груды грубой рабочей одежды, бедренные протезы, ирландский рыбацкий свитер и ботинки рядом с тремя канистрами. Вышел ли отец семейства на закате, чтобы набрать бензина для того чтобы запустить электрогенератор? Ждали ли они его где-нибудь до сих пор, прячась в каком-нибудь темном углу?

Где-то через час после того, как я покинула город, я заметила нечто очень странное. Вначале, издалека, я приняла это за огромный, очень низко летящий причудливый самолет. Но стоило мне подъехать ближе, как я смогла разглядеть Невидимого Охотника и эльфа какого-то не виданного мной раньше типа, которые схлестнулись в битве. Они били воздух своими массивными крыльями, терзая друг друга зубами и когтями.

Это Невидимые дрались между собой или Видимые сражались с Невидимыми? Являлись ли еще Охотники хранителями эльфийских законов, как это было в далеком прошлом?

Я этого не знала, и мне было наплевать. Я просто хотела проскользнуть под ними, не замеченная их радаром. Охотники преследовали ши-видящих. Издавала ли я предательский запах? Было слишком поздно возвращаться, и мне было нужно двигаться вперед, поэтому я затаила дыхание и взмолилась всем богам, которых только могла припомнить, чтобы эльфы оказались слишком заняты своим сражением и не посмотрели вниз.

Должно быть, меня услышал один из языческих богов, потому что я проехала под ними без проблем, затаив дыхание и поглядывая на отражающуюся в зеркале заднего вида и постепенно отдаляющуюся битву. Я жадно втянула воздух, представляя себе, что мои руку ни капельки не трясутся.

– Полцарства за Копье, – пробормотала я.

Где-то за полчаса до аббатства меня ожидал другой сюрприз. Грязь сменила промерзшая трава.

По какой-то причине Тени здесь остановились.

Возможно, это было самое далекое место, куда им удалось добраться, и они спрятались в мрачных коллекторах или забились на день под поваленное дерево, чтобы с нетерпением дождаться ночи и продолжить проедать себе путь к аббатству. А может, грунт в этой части страны был невкусным, просоленным веками живущими тут ши-видящими. Может, Ровена и ее веселая компания что-то сделали, чтобы остановить их продвижение. Кто знает? Я же просто была рада увидеть хоть что-то, кроме грязи.

Следующий сюрприз объявился так быстро, что у меня не было шанса отреагировать.

В один миг я зимним ирландским днем ехала по такой узкой дороге, что только большой весельчак мог назвать ее двухполоской, а в следующий…

Я ехала по темному гладкому болоту, под тройным слоем густого дождливого тропического леса, оставляя за собой пенящиеся брызги. Я никак не могла понять, каким образом это случилось, и, что самое главное, почему я не тонула. Я знаю машины. Всех типов. Они – моя страсть. Рэндж Ровер Спорт был огромным коробом весом в 5700 фунтов[8]8
  2 585 кг – прим. пер.


[Закрыть]. Я должна была камнем пойти ко дну. Я выглянула из окна. Ничего, кроме воды под зловеще расцвеченным пространством.

Я моргнула. Что только что произошло? Меня окружали гигантские деревья, какие-то побеги поднимались с их стволов, они выглядели так, словно бриллиантовые орхидеи скрестили с осьминогами. Птицы размером с мой Ровер кружили над деревьями, хлопая кожистыми крыльями. Периодически они ныряли в воду своими клювами, вскидывали назад головы и сглатывали. У них были очень большие, очень острые клювы.

– В’лейн? – произнесла я недоверчиво.

Но тут не было даже намека на В’лейна. В’лейн устраивал «соблазнение», когда перемещал меня. Не «нарушающее покой» и не «потенциально смертельное», хотя именно эти фразы приходили в голову, когда он был рядом.

Но именно перемещение казалось наиболее возможным объяснением тому, что окружающий мир так неожиданно изменился.

Мимо проскользнула колибри. Она была размером с небольшого слона. Ее длинный остроконечный клюв был вполне пропорционален туловищу. Все ошибочно охают и ахают при виде миленьких, изящных, любящих пить подслащенную воду птичек, и далеко не каждому в моем мире известно, что колибри – хищники. Они принимают сладкую водичку, которую мы им предлагаем, только при условии, что она разогреет их аппетит к мясу.

Мясом была я.

Я вжала в пол педаль газа, уходя в занос на воде, уклоняясь от деревьев, птиц и вьющихся лоз. Я не смотрела назад, чтобы узнать, не гонится ли за мной кто-нибудь. Я просто ехала.

Внезапно я снова оказалась в Ирландии. Еще бы 12 футов[9]9
  3,6 метра – прим. пер.


[Закрыть], и я бы врезалась в дерево.

Я дала по тормозам, проскользив по мертвой траве, и остановилась совсем близко от ствола. Мгновение я сидела, пытаясь отдышаться.

После того, как я увидела бредовую небесную битву эльфов, я подумала, что готова ко всему. Я ошибалась.

Я вылезла наружу, обошла Рэндж Ровер и уставилась на место, где я только что побывала.

Секунд двадцать у меня ушло на то, чтобы сообразить, как это рассмотреть.

Если прищуриться, осторожно скосить глаза и небрежно посмотреть по сторонам, будто подглядывая, можно увидеть серебрящееся измерение страны Фэйри – будто оно пытается спрятаться, а еще лучше устроить мне засаду – накладывающееся на наше.

Если воздух человеческого мира был прозрачен как стекло, воздух Фэйри был плотнее, его рябило, и он был каким-то блеклым.

Мне вспомнилась ночь Самайна, то, как я стояла на колокольне и смотрела, как человеческое измерение и измерение Фэйри состязаются за пространство в мире, не разделенном стенами.

Очевидно, мы проиграли несколько таких битв.

Это меня взбесило. Мне придется взять на заметку еще одну опасность. Темные Зоны были плохи сами по себе. А теперь появились еще и МЭВ: Межпространственные Эльфийские Впадины, которые ввинчивались в мои дороги, таясь и выглядя всеми из себя такими безобидными и кроткими в ожидании подходящего момента, чтобы сорвать покрышку или сломать ось неосторожному путешественнику, выкидывая вас в бесхозную землю с другими физическими законами, враждебными формами жизни и непонятными правилами уличного движения.

Я вернулась в Ровер и захлопнула дверь. Я продолжала вести машину, на этот раз пристальней приглядываясь к местности.

Какие еще сюрпризы мог принести мне этот день?

Я обдумала все потрясения, с которыми уже столкнулась: Бэрронс, занимающийся… ну тем самым, что он делал, с целью затащить меня обратно в реальный мир; открытие, что я теперь имею иммунитет к охранным заклятьям и смертоносному шарму эльфийских принцев; половина Ирландии, захваченная Тенями; небесные битвы эльфов; и теперь еще эти МЭВы.

Я бы ни за что не поверила, что самое сильное потрясение за этот день все еще ждало меня впереди.

Глава 8

Я сделала последнюю остановку милях в двадцати от аббатства, для того чтобы «поиграть» со своей новой пушкой, прицелилась и выстрелила. Опасения типа «Боже-что-если-я-разнесу-себе-башку» были преодолены гораздо быстрее, чем можно было ожидать.

Пушка очень подходила мне, добротная и удобная, как и все оружие, которое я выбирала до этого. Думаю, эта способность как-то закодирована в моей ши-видящей ДНК. Мы рождаемся, чтобы защищать и сражаться. Я подозреваю, что нашей родословной управляют: обрабатывают и отслеживают ее уже очень давно. Целые века, возможно, даже тысячелетия.

Я продолжала ехать в сторону аббатства, преодолевая тысячи защитных заклинаний.

Ровена, разумеется, продолжала загружать свою свору, заставляя их чертить защитные руны и тому подобную ерунду. Конечно, они должны быть загружены под завязку, чтобы у них не оставалось времени взбунтоваться, что, по-моему, они должны были сделать еще черт знает когда. Ну, скажем, до того, как пропала эта идиотская Темная Книга, из-за которой началась эта идиотская война, и все только потому, что кое-кто попросту проморгал эту книгу.

О да, у меня было несколько камешков в огород не-такой-уж-Грандмистрис.

Я припарковала свой Ровер напротив каменной крепости аббатства, вышла и закрыла его – это был мой трофей, и никто не заберет его – и зашагала к дверям. Рюкзак и МакНимб остались в машине, но пушку я прихватила с собой. Вообще-то я была несколько удивлена, что старуха не встречает меня у входа, со скрещенными на груди руками, напялив очки на нос, и не мечет громы и молнии своими сине-голубыми глазами, окруженная оркестром ши-видящих, чтобы не пропустить меня внутрь. Мы никогда не были лучшими друзьями, а теперь, несомненно, наши «отношения», если их можно так назвать, стали еще хуже.

Честно говоря, мне плевать.

Дверь была закрыта. Я пальнула пару раз из моей новой любимой игрушки и вышибла ее.

Холл был пуст. Неужели не ждали? Я двинулась через холл. Одна за другой были преодолены защитные руны, которые должны были сработать. Я нахмурилась. Или я их вырубила?

Если сейчас я прошла сквозь их защиту, могло ли случиться так, что я не задела ее? Для этого, конечно, надо быть очень проворной. Но на всякий случай я выпустила автоматную очередь. Уверена, это встревожит хоть кого-то из них.

Атака была внезапной, словно из ниоткуда, меня как будто размазала кирпичная стена, и я свалилась на задницу, в третий раз за день. Это начинало надоедать. Нападавший пытался вырвать мою пушку и одновременно крушил меня боксерскими ударами.

Наконец, в поле зрения показалось лицо, я вгляделась и ахнула, и она ахнула, и, прекратив мутузить меня, сгребла в объятьях так сильно, что мне показалось, мой позвоночник вот-вот треснет.

– Мак! – Заорала Дэни. – Ты вернулась!

Я засмеялась и расслабилась. Люблю эту малышку.

– Я уже говорила тебе, что ты стерва, Дэни?

Она скатилась с меня и вскочила на ноги:

– Не-а. Никогда! Я бы точно запомнила. Но ты можешь сказать это еще раз, если хочешь. Можешь рассказать об этом всем, я не обижусь. – Кошачьи глаза сияли на ее девичьем лице.

– Ты та еще стерва, Дэни!

Я встала и повесила свой автомат за плечо. Мы стояли и улыбались, счастливые от того, что видим друг друга. А потом одновременно затараторили:

– Ты в порядке, Мак?

– Что с тобой стряслось, Дэни?

– Ты первая, – сказала она и смерила меня восхищенным взглядом. – Чувиха, ты выглядишь отпадно! Клевый прикид. Чем ты занималась? Штанги таскала или типа того?

Я покраснела и закатила глаза, злясь на себя. Ношу за плечами автомат и при этом краснею? Надо что-то с этим делать. Быстро.

– Чувиха! – продолжала Дэни, глядя на меня с недоверием. – С Бэрронсом? Ты занималась сексом все это время? Именно так он вернул тебя из Нимфоленда? Я с ума сходила, когда ты не вернулась назад. Наверное, не стоило, просто не могла найти тебя нигде. Куда он тебя утащил? Я рыскала по всему Дублину в поисках тебя, ну, как только у меня появлялся шанс ускользнуть от радара Ро. Получалось, правда, нечасто.

Я расслышала сожаление в ее голосе, но она тут же просияла:

– Ты должна рассказать мне все! Абсолютно все!

Я сморщила нос:

– Откуда взялась эта «чувиха» в твоем лексиконе?

– Разве я говорю теперь не так, как ты? Мне пришлось пересмотреть все американские фильмы, я практиковалась!

– А мне больше нравилось, когда ты через слово материлась, и я не собираюсь ничего тебе рассказывать, ни сегодня, ни когда бы то ни было вообще. Все, что тебе требуется знать, – я сейчас в порядке. Я вернулась.

– У тебя был секс с Бэрронсом, и ты ничегошеньки мне не расскажешь? – Она была ошарашена. – Ничего? Ни одной крошечной, малюсенькой детальки?

О, Боже, ЭТИ подростки... Ну что прикажете с ней делать?

– Ничего и никогда!

– Ты отстой!

Я рассмеялась.

– Я тоже люблю тебя, Дэни!

Она захныкала:

– Я спасла тебя!

– Это большое дело, и я должна тебе по-крупному!

– Ты можешь отплатить мне, рассказав о сексе...

– Если ты и впрямь пересмотрела все эти фильмы, детка, то с тебя хватит, с головой.

– Они все не о... ну ты понимаешь... не о нем.

Я присмотрелась повнимательнее. Она стояла, даже не дыша. Куда девалось все ее озорство? Крутая Дэни, шпана Дэни, выглядела так, словно у нее сейчас подогнутся коленки. Мне даже гадать не пришлось:

– Ты втрескалась в Бэрронса? Я думала, ты сходишь с ума по В’лейну.

– По нему тоже, но когда Бэрронс пришел сюда за тобой, чувиха, жаль ты не видела, как он на тебя смотрел!

– Я не чувиха, проехали уже!

Я не собиралась спрашивать...

– Так как же он смотрел на меня?

– Как будто у него день рождения, а ты его именинный торт!

Ну, во всяком случае, этот он не размазал по потолку. Кажется, на этот раз Бэрронс не только получил свой торт, но и съел его...

Меня передернуло. Я категорически отказываюсь развивать эту метафору. Мне всегда было сложно разобраться с мыслями о Бэрронсе, а особенно в случае, когда речь идет о Бэрронсе и поедании торта...

Позже я, возможно, расспрошу Дэни о тех событиях в аббатстве, а сейчас...

– Моя очередь. Что с тобой стряслось?

Все видимые участки кожи этой рыжей девчонки были покрыты синяками. Хуже всего выглядели предплечья, два пальца в лубках, один глаз практически закрыт из-за гематомы, отливавшей всеми оттенками синего, губа рассечена, а на щеках расцветали желто-фиолетовые заживающие фингалы.

Она осмотрелась вокруг с нетерпением.

Я отреагировала немедленно:

– Что? Кто-то идет?

– Здесь теперь ни в чем нельзя быть уверенной, – ответила она и оглянулась опять.

Вообще-то в холле было пусто, но она все же заговорила тише:

– Я пыталась проникнуть в закрытые библиотеки. Как видишь... не вышло.

– Ты что, пыталась проломить дверь на большой скорости?

Она пожала плечами.

– Типа того, в основном я падала... ну, не важно...

– Это важно для меня. Не похоже, чтобы ты обладала даром супербыстрого самоизлечения! Будь осторожней, окей?

Она выглядела слегка удивленной.

– О’кей, Мак.

Неужели всем в аббатстве было настолько наплевать на нее, что простое выражение беспокойства ее удивило?

– Я серьезно. Хорош подвергать себя опасности без особых на то причин.

– Слушаюсь и повинуюсь, Биг Мак! – Она послала мне наглую ухмылочку.

Биг Мак. Мое сердце пропустило удар. Алина когда-то называла меня Детка Мак или Младшая Мак. Я называла ее Биг Мак. Это была такая шутка для посвященных.

– Почему ты назвала меня так?

– Ну, кино, американские штучки, МакДональдс, ну ты понимаешь.

– Не зови меня Биг Мак, если не хочешь чтобы я называла тебя... Дэниэль. – Судя по ее потрясенному взгляду, я попала в точку. – Договорились?

– Договорились!

– Где мое копье?

Она опять насторожилась и стала озираться по сторонам, ее голос стал еще тише

– Не знаю, – ответила она тихо. – Мы подобрали его той ночью в церкви. Кэт принесла его сюда. С тех пор мы его не видели. Вообще-то я надеялась, что она вооружит им кого-то из нас, но не тут-то было...

Я поджала губы. Понятно, почему Ровена его не отдала. Оставила для себя.

– Я тоже так думаю, – ответила Дэни.

Я резко взглянула на нее.

– Нее, я просто знаю, как ты думаешь. В этом мы схожи. Мы обе видим вещи такими, какие они есть, а не такими, какими народ хочет, чтобы мы их видели, или какими бы мы хотели их видеть.

– Где старая ведьма?

Дэни мрачно взглянула на меня:

– Прямо сейчас?

Я кивнула.

– У тебя за спиной.

Глава 9

Я развернулась, выхватывая свой пистолет.

И вот оно: мое самое сильное, совершенно сбивающее с толку потрясение этого дня. Намного более шокирующее, чем распространяющиеся Темные Зоны, небесные сражения и Межпространственные Эльфийские Впадины.

Там стояла Ровена, облаченная в наряд Грандмистрис – традиционную одежду ордена, основанного с целью охоты и уничтожения эльфов, – рука об руку с эльфом. С эльфом, который только что перенес ее прямо сюда.

Неудивительно, что Дэни нервно оглядывалась по сторонам. И не удивительно, что В’лейн знал, что мое копье находится в аббатстве. Он был в аббатстве. Причем, в сговоре с Ровеной. Видимо, для того чтобы переносить ее.

Я опустила пистолет и взглянула на В’лейна.

– Это такая шутка? Думаешь, это смешно? Почему ты не перенес меня сюда, раз уж все равно сюда направлялся?

Ровена не смогла бы задрать нос выше, разве что лежа на спине.

– Этот принц Туата-Де больше не принадлежит тебе, как и копье. Он узрел свет, который ты не смогла рассмотреть. Теперь он помогает всем ши-видящим, а не только одной.

Да ну? Это мы еще посмотрим. И по поводу принца, и по поводу копья.

– Я обращалась к В’лейну, старуха, а не к тебе.

– Он не отчитывается перед тобой.

– Неужели? – я рассмеялась. – Думаешь, он будет отчитываться перед тобой?

Только глупец будет думать, что принц Туата-Де будет перед кем-либо отчитываться. Особенно если этот кто-то в нем нуждается.

– Ты борешься за меня, МакКайла? Я нахожу это… привлекательным. – В’лейн тряхнул своей златовласой головой. – Я раньше видел такое в людях. Это называется ревностью.

– Если ты так думаешь, то у тебя проблемы с трактовкой тончайших человеческих эмоций. Это называется не ревность. Это называется «ты действуешь мне на нервы»

– Собственничество.

– Иди в задницу.

– А она выглядит лучше, чем тогда, когда я видел ее в последний раз.

– Она тренировалась, – вставила Дэни.

– Не фиг таращиться на мой зад, – отрезала я.

– А Бэрронсу, значит, можно?

Температура в комнате резко упала.

От холода у меня пошел пар изо рта.

– Мы говорим не о Бэрронсе.

Мы никогда не собирались говорить о Бэрронсе.

– А я бы хотела поговорить о Бэрронсе, – сказала Дэни.

– Ты сделала свой выбор, – холодно проронил В’лейн.

– Я ничего не выбирала. Я была не в себе. Так вот в чем все дело, В’лейн? В Бэрронсе? Похоже, ты ревнуешь. Как собственник.

– Так и есть, – согласилась Дэни.

– Заткнитесь все! – рявкнула Ровена. – Все! Ради Девы Марии, разве вы не видите, что мир вокруг вас разваливается на части, пока вы стоите здесь, препираясь, словно дети? Ты, – она указала пальцем в меня, – ши-видящая, а ты, – она ткнула пальцем в руку В’лейна, и он казался удивленным тем, что она сделала, – принц Туата-Де! – она сердито глянула на Дэни. – И не заставляй меня приниматься за тебя. Думаешь, я не знаю, откуда у тебя все эти синяки? Знаю. Я Грандмистрис, а не гранддура. Хватит!

– Заткнись сама, старуха, – ровно ответила ей я. – Я буду препираться, пока мир разваливается на части, если мне этого хочется. Я сделала больше добра и принесла меньше вреда, чем ты. У кого была Синсар Дабх с самого начала… и кто потерял ее?

– Не суй свой нос в дела, которых не понимаешь, девчонка!

– Так помоги мне понять их. Слушаю тебя внимательно. Где – нет, как – вы хранили Книгу? – это мне больше всего хотелось узнать. Знание того, как прикоснуться, как удержать Синсар Дабх, было ключом к использованию ее силы. – Что произошло? Как вы потеряли ее?

– Ты будешь отчитываться предо мной, ши-видящая, – прошипела она, – а не наоборот.

– Кто сказал такую чушь?

– Так будет, пока ты в моем аббатстве. Сейчас самое время повнимательней оглянуться вокруг себя.

Прозвучало угрожающе.

Впрочем, я уже и без ее угроз слышала, как во время нашей перебранки вокруг нас собирались ши-видящие. Зал огромен, и по приглушенному бормотанию я догадывалась, что позади меня их несколько сотен.

– Что ты сделала с тех пор, как пали стены, Ровена? – потребовала я ответа. – Ты уже нашла Книгу? Ты совершила хоть что-то, что может вернуть порядок в наш мир? Или ты по-прежнему давишь своей властью женщин, которые могли бы принести больше пользы, если бы обладали хоть капелькой свободы? Ты из кожи вон лезешь, чтобы не дать им почувствовать себя теми, кем они являются, связывая их по рукам и ногам своими правилами и наставлениями. Ты держишь их на привязи, в то время когда должна помочь им научиться летать.

– И обречь их на смерть?

– В любой войне есть потери. Это им выбирать. По праву рождения. Мы сражаемся. И порой платим ужасную цену. Поверь мне, я знаю. Но пока мы дышим, мы поднимаемся из пепла и сражаемся вновь.

– Ты принесла Сферу, напичканную Тенями!

– Ты сама в это не веришь, – насмешливо сказала я. – Если б верила, то убила бы еще тогда, когда я была При-йей, неспособной защитить себя. Бьюсь об заклад, что именно тот факт, что я стала При-йей, и убедил тебя, что я не сотрудничала с Гроссмейстером, – я пожала плечами. – Зачем идти на попятную? В этом нет необходимости.

– И среди шпионов бывают шпионы.

– Я не одна из них. И я останусь здесь, в твоем аббатстве, пока ты не поймешь этого.

Она сморгнула. Я ошарашила старуху. Я не ожидала приглашения. Я остаюсь с ее позволения или без него. Открыто или нет. Плевать мне, как. В этих стенах находятся две необходимые мне вещи: мое копье и ответы, и я не уйду без них.

– Мы не желаем твоего присутствия здесь.

– Я не желала убийства моей сестры. Я не желала узнать, что я ши-видящая. Я не желала быть изнасилованной принцами Невидимых. – Я перечисляла свои печали, но излагала их кратко. – Вообще-то, я не желала ничего из того, что произошло со мной за последние несколько месяцев. Положа руку на сердце, я и сама не хочу присутствовать здесь, но ши-видящая делает то, что должно быть сделано.

Мы уставились друг на друга.

– Ты согласишься быть под контролем? – наконец, весьма напряженно поинтересовалась она.

– Это можно обсудить, – обсудить, где будут границы этого контроля. Я бы смирилась с любым ее контролем, если это будет полезно для меня. Если нет, я пошлю ее ко всем чертям. – Как идет охота на Книгу, Ровена? – ответ мне известен. Никак. – Кто-нибудь видел ее в последнее время?

– Что ты предлагаешь?

– Отдай мне копье, и я отправлюсь на охоту.

– Ни за что.

– Тогда, прощай, – я прошла мимо нее в сторону двери.

Позади меня ши-видящие разразились бурными комментариями. Я улыбнулась. Они были в отчаянии. Они устали быть взаперти и сидеть, сложа руки. Не хватало только маленького вмешательства, чтобы разгорелся бунт, а я была готова вмешаться.

– Тишина! – произнесла Ровена. – А ты, – бросила она мне в спину, – стой, где стоишь!

В зале воцарилась тишина. Я остановилась у двери, но не обернулась.

– Я не отправлюсь на поиски Книги, если не буду в состоянии защитить себя, – я умолкла и хорошенько прикусила свой язык, перед тем как добавить: – Грандмистрис.

Тишина стала напряженной.

– Можешь взять с собой Дэни с ее мечом, – наконец сказала она. – Она защитит тебя.

– Отдай мне копье, и я возьму ее с собой. И любых ши-видящих, которых ты захочешь послать вместе со мной.

– Что помешает тебе просто уйти и отвернуться от нас в ту же минуту, как я отдам тебе копье?

Я обернулась. Руки сжались в кулаки, губы в ухмылке обнажили зубы. Позже Дэни поведает мне, что я выглядела, как какой-то зверь и ангел мщения одновременно. Это впечатлило даже ее, а этого ребенка трудно впечатлить.

– Мне не все равно, вот что, – рявкнула я. – Я пришла сюда по мертвой земле. Я видела повсюду обертки, которые когда-то были людьми. Я видела детское сиденье в Ровере перед тем, как забрала машину себе. Я знаю, что они творят с нашим миром, и я или остановлю их, или умру, пытаясь это сделать. Так что хватит, черт возьми, наседать на меня – чем ты, собственно, и занималась с момента нашего знакомства – и очнись! Я не из команды плохишей. Я – хорошая. Я та, кто может помочь. И я помогу, но на моих условиях, а не на твоих. Иначе я пошла отсюда.

Дэни прошла мимо Ровены и присоединилась ко мне.

– И я иду с ней.

Я глянула на нее, губы мои приготовились ответить «нет», но я остановилась. Разве не за это я сейчас боролась? Дэни достаточно взрослая, чтобы выбирать. В моей трактовке, достаточно взрослая, чтобы убивать, значит, достаточно взрослая, чтобы выбирать. Уверена, в аду есть особое местечко для лицемеров.

Кэт выступила вперед из толпы. Из всех знакомых мне ши-видящих, эта обладающая тихим упорством сероглазая брюнетка, возглавлявшая маленькую группу, которая напала на меня в «Книгах и Сувенирах Бэрронса» в тот день, когда я непреднамеренно убила Мойру, казалась мне наиболее здравомыслящей, непредвзятой и твердо нацеленной на достижение конечного результата в виде избавления нашего мира от эльфов. Мы с ней встречались пару раз, пытаясь сотрудничать. Я по-прежнему хочу этого, если и она готова. В свои двадцать с небольшим она обладала непоказной спокойной уверенностью, которая присуща гораздо более старшему возрасту. Я знаю, что она имеет влияние на остальных, и мне стало интересно, что она хочет сказать.

– Она – оружие, Грандмистрис. И нравится вам это или нет, она может быть полезней всего, что у нас имеется.

– Ты больше не обвиняешь ее в трагедии со Сферой?

– Она может остаться и помочь нам избавиться от этих долбаных ублюдков, если она так невинна.

– Следи за своим языком, – резко бросила Ровена.

Я закатила глаза.

– О, не цепляйся к словам, Ровена. Это война, а не фестиваль культурной речи.

Кто-то тихо фыркнул.

– В войне должны быть правила!

– Война должна принести победу! – выпалила я в ответ под довольный гул голосов.

– Как насчет голосования? – предложила Кэт.

– Хорошо! – Ровена и я рявкнули одновременно, и недовольно переглянулись. Могу сказать, что она ни секунду не верила в то, что я могу выиграть, иначе бы она не согласилась на это. Впрочем, я тоже не была в этом уверена, но догадывалась, что общая нервозность и годы недовольства ее правлением давали мне почти равные шансы. У Кэт имелось много последовательниц среди ши-видящих, а она отстаивала мою позицию. Даже проиграв, я, по крайней мере, буду знать, кто на моей стороне.

Кэт обернулась лицом к залу, в котором все пополнялись и пополнялись ряды ши-видящих.

– Сейчас все зависит от нас, так что тщательно все обдумайте и скажите: останется она или уйдет? Если вы за то, чтоб она осталась, то поднимите правую руку и держите, пока я не засчитаю ваш голос.

Голосование было очень напряженным.

Я победила с минимальным отрывом.

Я запечатлела в памяти лицо каждого, кто голосовал против меня.

– Какого черта В’лейн делает здесь? – я потребовала ответа, как только осталась наедине с Дэни.

Но перед этим прошло несколько долгих часов. После моей победы в голосовании Ровена решила покомандовать мной перед остальными ши-видящими, чтоб узнать, покорюсь ли я ее приказам. Она приказала мне уничтожить, по меньшей мере, дюжину Теней в аббатстве, прежде чем я смогла поесть или отоспаться. Таким образом я должна была отработать свое содержание в аббатстве.

На этот раз я подчинилась.

Я не только получила удовольствие, выслеживая Тени и вытаскивая их на послеполуденный свет – я достаточно долго лицезрела их в качестве соседей в магазине, чтобы знать, где они больше всего любят прятаться, – но и научилась выбирать, как сражаться. Я поняла важность отказа от пары-тройки мелких битв, чтоб вывести своего противника из равновесия и заставить его недооценить меня. Ровена будет верить, что я на все сто готова к сотрудничеству до того момента, пока ее подопечные не взбунтуются и не свергнут ее. Я же не намеревалась оставаться в аббатстве надолго. Я здесь ради моего копья, ради ответов и ради того, чтобы вдохновить на восстание последовательниц Грандмистрис. Пробудить в них их призвание. Заставить их сбросить старуху и стать теми, кем он могут быть.