Текст книги "Пешка (ЛП)"
Автор книги: Карен Линч
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
ГЛАВА 2
Они не вернулись домой.
Я проснулась в семь утра и ожидала увидеть маму с папой дома, но в квартире было тихо, и в их кровати никто не спал. Я приняла душ, приготовила нам с Финчем завтрак и убралась. И по-прежнему родители не дали о себе знать.
Обычно они никогда не проводили всю ночь на работе, да и всегда звонили мне, если не могли вернуться домой. Всегда. Без исключений.
Часы на камине отбили полдень. К этому времени они должны были позвонить мне.
Сначала я позвонила папе, потом маме, и оба звонка были переведены на голосовую почту. Я сухо сглотнула. В мире не было людей более способных позаботиться о себе, чем мои родители. Может я слишком остро реагировала, но я не могла больше ждать.
Рабочим кабинетом моим родителям служила всего лишь небольшая спальня, там же было рабочее место и склад всего оружия и инструментов для их ремесла. С одной стороны комнаты стоял стол, стеллаж для книг и картотека, всё аккуратно и на месте. Это была мамина территория. Она вела все финансовые и административные стороны работы. Папа же был тактиком и специалистом по информации, и он управлял всем в этих двух сферах. Познаний об оружии, единоборстве и фейри у него было больше, чем у кого-либо из моих знакомых.
Я подошла к столу и села в кресло. Проигнорировав компьютер, я отрыла верхний ящик и вытащила адресную книгу, в которой мама хранила все их контакты. Она записывала их и в компьютер, но часто говорила, что мы не должны всецело полагаться на технологии, которые могут подвести нас в любой момент.
Она была права. Несколько лет назад хобгоблин учинил беспорядки на Манхэттене, и его магия вырубила все компьютеры в целом городском квартале, прежде чем группа охотников, под руководством моих родителей, изловила его. На крыше у нас установлены железные заземлители для защиты здания от этого, но мама не хотела рисковать.
Финч вскочил на стол, перепугав меня. Я едва не отругала его, но увидела беспокойство в его глазах. Он просвистел и жестом спросил: «мама и папа?»
– Они скоро будут дома, – сказала я ему, мечтая, чтобы это было правдой. – Я просто позвоню некоторым из их друзей.
А под друзьями я имела в виду их коллег по охоте в этом районе. Большинство охотников работали в парах, но иногда они собирались в команду для помощи друг другу в сложной работе. И они прикрывали друг другу спины. Слава Богу, мама пометила их всех в своей адресной книге.
За следующий час я обзвонила все мамины контакты. Я не смогла дозвониться до нескольких из них, но никто из тех, с кем я поговорила, не видел моих родителей уже как два дня, за исключением Фила Гриффина. Вчера отец помог ему в поимки банши. Фил не показался чересчур обеспокоенным, когда я сообщила ему, что они не вернулись домой. Мне пришлось проглотить своё возражение, когда он сказал, что я не должна забивать себе голову этими делами и мои родители знают, что делают.
Утомив все их местные контакты, я набрала номер Мориса. В последний раз я слышала, что он был где-то в Эверглейдс и занимался крупным делом. Но он бы хотел, чтобы я позвонила. Меня не удивило, что звонок был переведён на голосовую почту, и я оставила ему сообщение, описав всё произошедшее, начиная со вчерашнего дня. Он перезвонит мне, как только получит сообщение, где бы он ни был.
Последним я позвонила Леви Соломону. Я не знала, какая работа была поручена маме с папой, но должно быть это был наряд от Леви. Если кто и знал, где были мои родители, это их контрактный агент.
Испытывая надежду, я набрала его номер.
– Алло? – пророкотал скрипучий голос, судя по которому человек курил две пачки сигарет в день.
– Здравствуйте, мистер Соломон, – ответил я, вся такая деловая. – Меня зовут Джесси Джеймс. Патрик и Каролина Джеймс мои родители.
Всё верно. Моё имя Джесси Джеймс. И я должна поблагодарить за это своего папу и его одержимость старыми вестернами[3]3
Намёк на Джесси Вудсона Джеймса (англ. Jesse Woodson James; 5 сентября 1847, Клэй Каунти, Миссури – 3 апреля 1882, Сэйнт Джозеф, Миссури) – американский преступник XIX века, известный сподвижникам под прозвищем «Дингус». Нередко в литературе Джесси Джеймс изображается как своего рода Робин Гуд Дикого Запада, грабивший федеральные банки и компании (прежде всего, ассоциированные с политиками-республиканцами и южанами-коллаборантами
[Закрыть].
Повисла небольшая пауза, но потом Леви Соломон с опаской спросил:
– Чем могу помочь?
Я прочистила горло.
– Ну, хм… меня интересует, не знаете ли вы, где мои родители. Прошлой ночью они отправились на работу и не вернулись домой.
– Иногда охотникам приходится работать всю ночь напролёт, – ответил он с ноткой раздражения. – Это часть их работы.
– Да, но они всегда дают мне знать, если не появятся дома.
Страх туго скрутился в моём животе, пока я рассказывала ему о странном звонке, полученном от мамы прошлой ночью.
– Вероятно, они занимались захватом, – обыденно ответил он.
– Не могли бы вы сказать мне на какую работу они были…
– Прости, дитя. Я не могу обсуждать работу Агентства абы с кем.
Я крепче сжала трубку телефона.
– Но они мои родители, и они пропали.
Он громко раскашлялся и задышал с присвистом.
– Послушай. Понятия не имею, та ли ты, за кого себя выдаешь. Да и человек должен числиться пропавшим более чем несколько часов, чтобы можно было заявить об его исчезновении. Если ты дочь Патрика и Каролины, ты должна знать, что они могут позаботиться о себе. Уверен, они скоро вернутся.
– Но…
Связь прервалась.
Я в неверии уставилась на телефон. Он что, на самом деле, просто взял и закончил разговор?
Финч помахал рукой, привлекая моё внимание. «Они никогда не задерживались так долго», – тревожно подал он знак.
Грудь сдавило. Я взяла Финча и нежно обняла его, успокаивая и его, и себя.
– Не переживай. Я их найду.
Я закусила нижнюю губу и стала думать, что же делать дальше. На автомате я затеребила пальцами плетёный браслет из чёрной кожи, который мама подарила мне, когда мне было двенадцать лет. Я редко снимала его, и текстура браслета всегда приносила мне утешение.
Я снова взяла адресную книгу. Чем дольше я смотрела на имя Леви Соломона, тем больше сжимала челюсти. Он был моей единственной зацепкой в поисках мамы с папой, и будь я проклята, если он так легко от меня отделается. Он хотел доказательств, что я дочь Патрика и Каролины Джеймс, он их получит.
Посадив Финча на стол, я отодвинула кресло и встала. Вернувшись в свою комнату, я переоделась в джинсы и тёплую футболку, нацепила пальто. Запихнув телефон, кредитную карту и немного наличных в карман пальто, я взяла ключи.
Финч поджидал меня в гостиной комнате. «Куда ты?» – выразил он жестом.
– Поговорить с контрактным агентом. Вернусь домой сразу, как смогу.
Помахав на прощание Финчу, я покинула квартиру и заперла за собой дверь. Я не любила оставлять его одного, особенно, когда он беспокоился за маму с папой, но сидя дома, я не получу никаких ответов, и это лишь ещё больше сведёт меня с ума.
Дорога до четырёхэтажного кирпичного здания в Куинсе, в котором располагалось агентство Леви, заняла у меня больше часа. Его называли «Плаза», и в нём располагалось больше полудюжины контрактных агентств. Войдя в главное фойе, мне показалось, что я вошла в конгресс охотников за головами. Четыре вооружённых охотника общались слева от меня, и ещё пятеро разговаривали справа. Два других поджидали лифт со связанным огром, стиснутым между нами. Желтокожий огр что-то прорычал через кляп в его пасти, а потом попытался боднуть одного из охотников своей лысой головой.
Звякнул сигнал прибывшего лифта, и открылись двери. Я посмотрела, как трое вошли внутрь, и решила, что лучше дождусь следующего. Даже в хороший день огры были скверными созданиями. Я ни за что не войду в маленькую металлическую коробку с ним.
В ожидании следующего лифта, я почувствовала на себе глаза и поймала несколько любопытных взглядов охотников. Я никого из них не знала, но осознала насколько была не к месту здесь. Охота за вознаграждение была как участие в клубе, о котором знали все, но только его члены могли видеть происходящее внутри. За исключением оперативников Агентства, посторонние сюда не заглядывали.
– Ты потерялась, дитя? – окликнула меня женщина за секунду до открытия дверей лифта.
– Неа.
Я шагнула в лифт, и двери за мной закрылись.
Я поднялась на четвёртый этаж и тут же справа заметила дверь с надписью «Агентство Соломон». Дверь была незаперта, и когда я вошла, прозвенел колокольчик.
Я понятия не имела, как будет выглядеть контрактное агентство внутри, но никак не ожидала, что это будет всего лишь один кабинет, без окон, провонявший табачным дымом. В углу стоял металлический стол и вдоль стены тянулся ряд высоких картотек. На другой стене висели плакаты о розыске, с изображением почти каждой расы фейри, какую можно было припомнить – конечно же, за исключением фейри Дворов. Крайне редко гонорар назначался за одного из фейри из правящего класса.
В задней части комнаты была дверь, которую я не сразу заметила. Я не знала, ведёт ли она в уборную или в другой кабинет. За столом никого не было, и несколько минут я стояла в растерянности, но потом села на расшатанный стул для посетителей. Должно быть, Леви ненадолго вышел, иначе он не стал бы оставлять дверь незапертой. Мне просто надо подождать его возвращения.
Прошло пять минут, и дверь в задней части офиса открылась. Вышел чересчур полный мужчина. Его тёмные волосы посеребрила седина, и у него было так много подбородков, что я не видела его шеи. Засопев, он тяжело прошёл за стол, даже не посмотрев в мою сторону, и опустил свою тело в кресло. Металл зловеще застонал, и я затаила дыхание, ожидая, что кресло рухнет под его весом. Чудесным образом кресло выдержало, и я не смогла не задаться вопросом, не использовал ли он какое-нибудь фейское заклинания для его поддержки.
И только когда мужчина устроился в кресле, он наконец заметил меня. Удивление промелькнуло на его лице, но оно быстро сменилось подозрительностью. Он опустил руку под стол. Он явно потянулся за оружием, которое хранил там. И с этой мыслью я решила, что должна благоразумно сидеть смирно на месте и не совершать никаких резких движений.
– Мистер Соломон, меня зовут Джесси Джеймс, – произнесла я раньше, чем он смог рот открыть. – Мы с вами разговаривали ранее по телефону.
Через несколько секунд я увидела узнавание на его лице. Никто, кто знал моих родителей, не смог бы упустить моё с ней сходство.
Его осанка немного расслабилась, но руку из-под стола он не убрал. И что, по его мнению, я собиралась сделать?
– Мисс Джеймс, вы проделали долгий путь от дома, и я уверен, что вашим родителям не понравится, если они обнаружат вас здесь.
Мне пришлось проглотить колкий ответ. Если бы он помог мне во время моего звонка, мне не пришлось бы приходить сюда и встречаться с ним лично.
Вместо колкости я приклеила улыбку.
– Вы сказали мне, что не могли поверить мне на слово, что я та, за кого себя выдаю. Вот я и пришла сюда удостоверить свою личность и попросить вас о помощи.
Он поджал губы.
– Я сожалею, что тебе пришлось проделать такой путь, но как я уже говорил по телефону, твои родители более чем способны позаботиться о себе. Ещё даже суток не прошло с их исчезновения.
– А я сказала вам, что они не задержались бы так долго, не позвонив мне, – желудок болезненно сжался. – Что-то случилось.
– Ты не знаешь этого.
Он вытащил руку из-под стола и пренебрежительно отмахнулся.
Мне пришлось обуздать свой гнев, я прекрасно понимала, что он мне не поможет.
– Вы хотя бы можете сказать мне, над каким проектом они работают?
– Обычно, твои родители берут незакрытые дела третьего-четвёртого уровня, и прошлой ночью они могли работать над одним из них, – он вскинул руку. – Не спрашивай меня, что это за проекты. Мы не обсуждаем дела Агентства с посторонними.
– Посторонними? – я вскочила со стула. – Я их дочь, а не какой-то незнакомец. Я могу назвать десятки имён охотников, которые поручатся за меня.
Выражение лица Леви сменилось на раздражённое. Он положил свои толстые руки на стол.
– Даже если сам папа римский придёт сюда по твою душу, это ничего не изменит. Если ты не в бизнесе, никто ничего тебе не скажет. Так уж тут устроено. Спроси любого в этом здании и получишь такой же ответ.
Я стала расхаживать перед его столом.
– Так вот значит как? Люди, работавшие на вас несколько лет, исчезают, а вы не будете ничего делать?
– Послушай меня, ребёнок. Ты ещё не родилась, а я уже занимался этим, и полагаю я знаю немного больше об этом бизнесе, чем ты, – его множественные подбородки задрожали. – Я не буду поднимать тревогу из-за двух ведущих охотников в штате только потому, что они забыли позвонить домой. Если мы не получим от них вестей в течение следующих тридцати шести часов, я заявлю об их исчезновении Агентству, и оно пошлёт кого-нибудь заниматься расследованием.
– И это всё, что вы сделаете?
Раздражение и страх переполнили меня. Мама с папой могли быть ранены и не в состоянии позвонить мне, а никто не начнёт их поиски ещё как минимум полтора дня.
Он нетерпеливо застучал пальцем по столу.
– Это всё, что я смогу сделать. У нас есть правила, которым я обязан следовать. Иди домой, и позволь нам разобраться в этом. Здесь не место для таких юных девочек.
Гнев снова вспыхнул во мне.
– Мне восемнадцать, достаточно взрослая, чтобы стать охотником.
– Всё может быть, но ты не охотница, а это означает, что тебе нечего здесь делать.
Я зашагала к двери и резко распахнула её.
– Пока мои родители числятся пропавшими без вести, это моё дело. Я вернусь через тридцать шесть часов, мистер Соломон.
Он что-то забрюзжал, но слова переросли в отрывистый кашель курильщика. Мне повезёт, если этот парень не сыграет в ящик раньше, чем ему представится шанс послать кого-то на поиски родителей.
В лифте я раздражённо постукивала ногой, ожидая, пока лифт достигнет первого этажа. Я поверить не могла, что потратила половину дня на встречу с мужчиной, которому плевать было на моих родителей. Я должна была понять это ещё тогда, когда он повесил трубку, не дав мне договорить. Ну и придурок.
Двери лифта открылись, и я поспешила прочь, едва не столкнувшись с двумя светловолосыми мужчинами, ожидавшими лифт. Я отскочила в сторону и тихо вздохнула с облегчением, узнав Брюса Фаулера. Он учился с моим папой в школе и, как большинство друзей родителей, был охотником. Он был хорошим мужчиной, и его семья жила всего в двух улицах от нас.
– Джесси! – воскликнул молодой парень, стоявший рядом с Брюсом.
Я сдержала стон, встретившись взглядом с кареглазым сыном Брюса, Треем. Можно было подумать, что коль наши родители дружили, мы с Треем тоже будем дружить. И вы бы ошиблись.
На два года старше меня, Трей был одним из тех самоуверенных, симпатичных парней, которые любили быть в центре внимания и держать при себе милашку. И всё бы ничего, если бы он не проводил всё своё время между интрижками в попытках залезть мне в трусики. Как будто это вообще когда-нибудь случится. Я понимала, что хочет он меня только потому, что я была одной из немногих в школе, кого он не смог поиметь.
И как только в прошлом году он занялся охотой со своим отцом, он стал ещё более самовлюблённым. И то, как он хвастался о своей работе, создавало впечатление, что он был некого рода супергероем. Но меня не проведёшь.
– Привет, – натянуто произнесла я, хотя Брюсу искренне улыбнулась.
Брюс озабоченно нахмурил брови.
– Джесси, что ты тут делаешь? Ты с родителями?
Я покачала головой и сглотнула, в горле внезапно встал ком.
– Я не знаю, где мама с папой. Прошлой ночью они ушли из дома, но так и не вернулись.
Я рассказала ему о странном звонке, полученном от мамы, и что Леви отказался помочь мне в их поисках.
Трей выпятил грудь.
– По правилам Агентства надо ждать два дня. Мы – охотники – вынуждены жить, следуя многим правилам.
Если бы я не переживала так сильно за родителей, я бы закатила глаза. Трей был безобидным, но временами он бывал помпезным идиотом.
– Я поговорю с Леви и посмотрю, что могу сделать. Но «Плаза» не для тебя. Иди домой, а я позвоню тебе, как только что-нибудь услышу, – Брюс утешающе положил руку мне на плечо. – Уверен, твои родители скоро будут дома.
– Спасибо.
Я не хотела идти домой и тупо сидеть, ожидая каких-то новостей, но тут я точно уже ничего не узнаю. И если Брюс сказал, что попытается помочь, я знала, что так и будет. Я лишь надеялась, что ему больше повезёт в получении информации от Леви, чем мне.
Я попрощалась и вышла из здания, но была вынуждена отступить в сторону у двери и пропустить трёх охотников внутрь. Они тащили закованную в цепи, корчившуюся женщину. Чёрные волосы женщины были распущенными и спутанными, а её платье быстрее походило на тряпку. Намордник, закрывавший нижнюю половину её лица, не полностью заглушал её визг, и мои уши тут же заболели от этого звука. Я впервые увидела банши так близко, и понадеялась, что никогда больше не натолкнусь на ту, что не была с кляпом во рту.
Выйдя из здания, я спустилась по ступенькам и остановилась, решив проверить расписание метро на телефоне. Я мысленно отругала себя за глупость, когда увидела, что Трей последовал за мной.
– Пойдём. Я отвезу тебя домой, – предложил он с приторный улыбкой. – Тебе не надо ездить на метро одной.
У меня загривок встал дыбом от его намёка, что я не могу позаботиться о себе.
– Я часто езжу на метро. Думаю, я справлюсь.
Он немного опешил от моего тона, но быстро оправился и решил испробовать новую тактику.
– Твой отец хотел бы знать, что кто-то приглядывает за тобой, пока его нет рядом. Папа согласился со мной, что и в квартире ты не должна находиться одна. Я с радостью посплю на диване, пока твои родители не вернутся домой.
Кто бы сомневался.
– Спасибо, но в этом нет необходимости.
– Я серьёзно, Джесси, – он стал настаивать. – Этот город может быть очень опасным местом для девушки…
– Даже не вздумай заканчивать свою фразу, Трей Фаулер, если дорожишь своей жизнью, – я пнула его рукой в грудь. – Огромное тебе спасибо, но эта девушка более чем способна позаботиться о себе. А теперь, если ты не возражаешь, я пойду в метро, а то опоздаю на поезд.
Я резко развернулась и зашагала по улице в сторону станции метро. С его стороны было нагло предположить, что я была беспомощной из-за того, что была женщиной. Надо было вернуться и надрать ему задницу, чтобы просто показать ему, как хорошо я могу защитить себя. Я не была столь хорошим бойцом, как мои родители, но благодаря отцовским неумолимым тренировкам по самообороне, я могла постоять за себя.
Ко времени как я дошла до станции, мой нрав охладел. Я купила одноразовый билет и задумалась, что наверно мне стоит купить карту метро, если мне придётся часто спускаться в подземку. Моя старая работа находилась в шаговой доступности от дома, и потребности ехать на метро до работы не было.
Пока я ждала поезд, у меня возникло жуткое ощущение, будто за мной следят. Я осмотрела станцию, и мой взгляд зацепился за высокого мужчину в длинном тёмном пальто, прислонившегося к одной из несущих колонн в шести метрах от меня. Капюшон скрывал почти всё его лицо, и я смогла увидеть только подбородок, мужчина был белокожим. Но я чувствовала его глаза на себе. Я пристально посмотрела в ответ, понадеявшись, что он отведёт взгляд, но его глаза остались прикованными ко мне.
Холодный озноб защипал затылок, во мне сработала мерзкая тревога. Я отступила ближе к другим людям, ожидавшим поезд, и скрылась из его поля зрения. Поезд прибыл и, зайдя в вагон со всей толпой, я села с группой пассажиров.
Отважившись выглянуть из окна, когда поезд отошёл от платформы, я чуть не осела от облегчения, увидев, что мужчина остался стоять на том же месте. Он поднял глаза, когда мой вагон проходил мимо, и достаточно было мельком взглянуть на его красивое лицо, чтобы понять, что он – фейри. Наши взгляды встретились на миг, и от его хладнокровного, испытывающего взгляда меня бросило в дрожь. Лишь спустя десять минут я снова согрелась.
И только когда я добралась до дома, я смогла убедить себя, что слишком остро отреагировала на безобидный взгляд незнакомца. Сегодня я была вся на нервах, и от этого мне всякое мерещилось.
Финч стоял на спинке дивана, поджидая, когда я открою дверь. От вида облегчения на его маленьком личике, меня прокололо чувством вины. Они были и его родители тоже, и он провёл в квартире так много часов, не зная, когда я вернусь домой.
– Привет, – я бросила пальто на спинку кресла и повернулась к нему, уперев руки в бока. – И что? Никакого ужина?
Меня наградили гримасой. Финч ненавидел приготовленную еду, особенно если это было мясо. Он отказывался прикасаться к чему-либо, если это не свежие фрукты или овощи.
«Мама с папой?» – показал жестом он, внимательно за мной наблюдая.
Я продолжительно выдохнула.
– Прости, дружище. Никто ничего не будет делать, пока не пройдёт два дня с их исчезновения. Но ты не переживай. Я найду их, либо сама, либо с чьей-то помощью.
«Как?»
– Пока что не знаю. После того, как я хорошенько поем, буду лучше соображать.
Я пошла на кухню и вытащила остатки вчерашнего ужина из холодильника. Положив большую порцию мясного пирога и картофельного пюре на тарелку, я поставила еду на разогрев в микроволновку. И занялась приготовлением маленькой фруктовой тарелочки для Финча.
Когда наш ужин был готов, я отнесла наши тарелку в гостиную и поставила их на кофейный столик. Мама не любила, когда мы ели в гостиной комнате, но я не смогу сидеть за обеденным столом и смотреть на их пустые места.
Поужинав и вымыв тарелки, я направилась в единственное место, которое могло навести меня на мысль о местонахождении родителей. Мама дотошно вела записи. Если что и можно было найти, так это точно в её компьютере или в столе.
К счастью, мама дала мне свой пароль ещё много лет назад. «Просто на всякий случай», – сказала она мне тогда. В то время я даже и представить себе не могла причину зайти в их рабочий компьютер. Думаю, в глубине души, я всегда знала, что существует вероятность, что один из них может пострадать на работе или того ещё хуже. Но я никогда не позволяла себе рассматривать возможность, что может что-то случиться с ними двумя, причём одновременно.
Я ввела пароль и поблагодарила маму за её изумительные организаторские навыки, когда с лёгкостью отыскала основную рабочую папку. Внутри папки находился каталог подпапок, все они были маркированы годами, в папке за этот год я нашла электронную таблицу с указанием каждой работы, которую мои родители вели с января месяца. Каждый проект был помечен цветом соответствующего уровня, со ссылками на другие вкладки, содержавшие более подробные записи.
Я просмотрела таблицу, поразившись, как много работы выполнили родители за этот год. К тому же в списке не было ни одной работы Первого уровня. Все они были Третьего-Четвёртого уровня.
Все охотничьи проекты характеризовались уровнем угрозы, согласно руководству Агентства. Первый уровень – самый простой, и гонорар за этот уровень составлял тысячу долларов. Уровень Два приносил охотнику две тысячи. Гонорар за Третий уровень уже подскакивал до пяти тысяч. Четвёртый уровень стоил колоссальных десяти тысяч долларов. Был ещё Пятый уровень, но каков размер оплаты за этот уровень я понятия не имела. Если мои родители когда-либо и получали в работу Пятый уровень, они никогда мне об этом не рассказывали.
Опытные охотники конкурировали за Третий-Четвёртый уровни, потому что эти уровни были самыми прибыльными. Начинающие и юниоры обычно брали Первый или Второй уровни, пока не были готовы перейти на новый уровень.
Согласно таблице, у мамы с папой были два открытых проекта Третьего и Четвёртого уровней. Третьим уровнем был гоблин, обкрадывающий дома в нескольких кварталах Бруклина в течение последнего месяца. Четвёртым оказался дилер, торгующий вызывающим сильное привыкание наркотиком под названием горен.
Горен производили из растения с таким же названием, растущего в мире фейри, и в нашем мире он был запрещён. Фейри употребляли его как гарнир к основной еде, и для них он был безвреден. Людей же он вводил в состояние эйфории. Он не наносил физического вреда, но стоило его попробовать, как человек тотчас желал ещё больше. Люди готовы были продать всё, что имели, лишь бы заполучить ещё больше этого наркотика.
– Аха! – я едва не заорала, заметив в списке контактов по второму проекту имя, которое уже слышала ранее.
Теннин. Вчера за ужином мама упоминала это имя. Я потёрла подбородок, пытаясь вспомнить, что она сказала. Теннин на день приехал в город, и они отправились поговорить с ним до того, как он снова уедет. Он был тем самым, с кем прошлой ночью они встречались.
Согласно маминым записям, Теннин был фотографом, и она пометила его как надёжный тайный осведомитель. Гадая, что такого особенного могло быть в фотографе, я забила имя «Теннин Нью-Йорк» в поисковике в Интернете. Очень быстро я выяснила, что он был папарацци, и к тому же чертовски хорошим, и веб-сайт был тому подтверждением.
Я откинулась на спинку стула и уставилась на монитор, размышляя, что делать с этой новой информацией. Я могла позвонить Брюсу и Леви, и попросить их поговорить с Теннином, но не было никаких гарантий, что кто-либо из них воспримет меня всерьёз и свяжется с фотографом. Или что Теннин станет откровенничать с ними о том, почему мои родители отправились на встречу с ним. Он был помечен как тайный осведомитель, так что возможно он не особо будет благосклонен к тому, что его контакт предали гласности другим лицам.
Да и ещё тот факт, что, по словам мамы, он заехал в город всего на сутки. У меня был только сегодняшний день поговорить с ним до его отъезда, и одному Богу известно, сколько он будет отсутствовать.
Я встала со стула раньше, чем осознала, что решение уже было принято. Я сама поговорю с Теннином. Если я объясню ему ситуацию, возможно, он откроется мне благодаря тому, кем я была. Стоило попытаться, и это была моя единственная зацепка на данную минуту.
Взяв листочек бумаги, я записала адрес Теннина и выключила компьютер. Я попрощалась с Финчом, и уже готова была покинуть квартиру, но на глаза попалась связка автомобильных ключей, висящая у двери. Папины ключи. И как я раньше их не заметила. Их наличие говорило о том, что прошлой ночью родители взяли мамину машину, вместо его «Джипа». Они всегда брали внедорожник, если предполагали осуществить захват, а это значит, что вчера они не планировали ничего такого серьёзного.
Я колебалась всего лишь секунду, но потом схватила ключи с крючка. И второй раз за день поспешила прочь из квартиры.
