Текст книги "Святилище (ЛП)"

Автор книги: Камео Рене

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

Святилище

Переводчик: Siberian_forest

Редактор: Siberian_forest, Marina_lovat

Вычитка: Siberian_forest

ГЛАВА 1

Я стояла посреди пустыни, бежать было некуда, спрятаться было негде, Арви окружали меня со всех сторон. Не успела я и глазом моргнуть, как целое море мертвых тел покрыло землю. Все, кого я любила, были среди них, они лежали без движения и без признаков жизни. Я была последним выжившим человеком.

Почему я до сих пор была жива?

Я не хотела жить без них. Всё, на что я надеялась – моё будущее, моя семья, и любовь всей моей жизни... всё исчезло. Было убито.

Украдено у меня.

Я никогда не чувствовала такую бездонную и неизмеримую печаль.

Я держала в руке Адище, в нём оставался ещё один патрон.

Тысячи бледных тел заполнили все вокруг, существа сощурили белые глаза, разглядывая свою последнюю жертву, в их крови закипала ненависть. Их рычание и крики оглушали. Я огляделась и заметила одного Арви. Его глаза молочного цвета сверкали злобой. Он медленно поднял руку и пальцами провел по своей шее, как будто бы перерезая ее.

Моё сердце заколотилось. Я знала, что скоро всё закончится. У меня оставался один выстрел, и я приготовилась к неизбежному.

Подняв Адище, я прицелилась в последний раз и затем медленно нажала на курок.

Я разрядила пистолет, выстрелив в злобного Арви. Пуля попала прямо ему между глаз. По его бледному лицу потекла струйка крови, а потом он упал навзничь в море тел, бездыханный.

Я знала, что настал мой конец. Адище сделал своё дело. Я упала на колени, прижав его к груди. Я бросила последний взгляд на своих любимых, осознавая, что скоро присоединюсь к ним.

Рычание и крики сотрясли всё моё существо, а затем я почувствовала ужасную боль. Длинные костлявые пальцы и острые зубы вонзились в меня.

Громкие голоса выдернули меня из моего беспокойного сна. Я не могла дышать, по телу стекал пот, я не понимала, где нахожусь. Надо мной на белом потолке горели тусклые флуоресцентные лампы. Белые каменные стены окружали меня. Моё тело было накрыто белой простыней, а к руке тянулась тонкая трубка.

За дверью, ведущей в лазарет, в нескольких футах от доктора Бэнкса стоял генерал Доннелли. Выражение его лица было решительным, глаза сощурены, а губы сжаты. И пока он говорил, он тыкал своим огромным пальцем в грудь доктора. Со стороны я видела, что грудь доктора Бэнкса медленно приподнимается и опускается. Он пытался успокоить себя. Это было то самое упражнение, которое он заставлял нас делать, когда мы повреждали себе что-то и плакали.

Мой желудок скрутило в узел, так как я знала, что сегодня был уже третий день. Сегодня генерал должен был прийти за мной и кинуть меня в камеру, в которую, как поговаривали, он швырнул свою дочь.

Хотя я и чувствовала себя лучше, я всё ещё не могла поверить, что он опустился так низко. Как мог человек бросить свою собственную дочь в камеру? Но ясно было одно, он совершенно точно собирался наказать меня – подростка с сотрясением – только для того, чтобы преподать урок остальным жителям. А урок состоял в том, что каждый член приюта должен был следовать правилам, иначе ему пришлось бы столкнуться с серьёзными последствиями.

В этом месте я испытывала постоянный ужас. Несколько ночей подряд я просыпалась от собственных криков и вся в поту. Каждый день я чувствовала, как стены вокруг меня сжимаются всё больше и больше, и я начинала медленно задыхаться. Я чувствовала, что всё становится ещё хуже, и я не знала, как остановить это, и что было этому причиной. Но это место начинало пугать меня больше, чем мои кошмары.

В своих снах я либо сражалась с Арви, либо с людьми из этого приюта. А моей самой главной угрозой был их лидер. Я не знала, как мне удалось попасть на самый верх его "расстрельного" списка. Вероятно, причина крылась в том, что, по его мнению, я испортила его дочь.

Доктор Бэнкс делал всё возможное, чтобы меня не забрали. Я знала, что мы с Тиной поступили неправильно. Но под самым носом жителей творились такие вещи, о которых они не имели ни малейшего представления. Я была готова поклясться, что они хотели бы об этом узнать. Но опять же, я могла заблуждаться. Может быть, жители этого приюта вовсе не хотели видеть всю подноготную работы правительства. Чем меньше они знали, тем лучше была их жизнь. Но они должны были понимать, что это было лишь иллюзией.

Мы выживали. Здесь не должно было быть никаких секретов. Все должны были быть в курсе того, что происходит. Мой папа никогда ничего ни от кого не скрывал. У нас были регулярные встречи, и каждый раз, когда он связывался с кем-то из других приютов, он всегда делился всеми деталями и новостями с членами его приюта. Все уважали его и доверяли ему свои жизни, потому что мой папа был открытым. Между лидером и всеми жителями было взаимное уважение, поэтому наш приют был таким успешным. Мы стали одной большой семьей.

Конечно, в нашем приюте было не так много людей, но уважение надо было заслужить, а не навязать.

Мне не нравилось быть в неведении, и я не хотела закрывать глаза на то, что происходило вокруг меня, в этом окруженном стенами мире. Я не понимала, как все остальные люди могли оставаться глухонемыми. Неужели они боялись? Был ли у них выбор?

Когда я услышала страшные мучительные крики за дверью, помеченной значком биологической опасности, я знала, что что-то было не так. И то, как охранники пытались скрыть это, только укрепило мои подозрения. Там что-то происходило, и лидеры приюта не хотели, чтобы кто-то об этом знал. Но я была упряма и любознательна, поэтому я должна была узнать, что происходит.

Я ненавидела это место. С той самой минуты, как я зашла через стерильную дверь в Белый город, глубоко внутри меня появилось нехорошее чувство – что-то было не так. И я осознавала, что между нашим и их приютом назревает конфликт, потому что их руководителями были два абсолютно разных человека.

В то время как разговор между доктором Бэнксом и генералом накалялся, я почувствовала, что моя голова начала пульсировать. Меньше всего мне хотелось, чтобы доктор Бэнкс пострадал от попыток помочь мне.

Поскольку я чувствовала себя довольно хорошо, я решила лицом к лицу встретиться с наказанием и отмотать свой срок. Генерал не успокоился бы, пока не забрал бы меня из лазарета и не посадил бы в камеру.

– Доктор Бэнкс, – позвала я, прервав их.

Они замолчали и оба повернулись ко мне. Генерал сощурил глаза, когда его раздраженный взгляд встретился с моими глазами. Он, вероятно, считал, что я грубиянка, но вообще-то я оказывала ему услугу.

– Всё в порядке, Эби? – спросил доктор Бэнкс, подойдя ко мне.

Я с трудом сглотнула. Я не хотела, чтобы он прикрывал меня.

– Да, я в порядке. Спасибо, доктор Бэнкс, что позаботились о моём здоровье, – я надеялась, что генерал заметит нотку сарказма в моём тоне, адресованную ему. – Я вполне могу пойти с генералом.

Доктор Бэнкс закрыл глаза.

– Эби, – выдохнул он, качая головой.

– Как видите, ей лучше знать, – сердито сказал генерал. – У неё тридцать минут на сборы. После этого придут мои охранники и уведут её под стражу.

Он развернулся и вышел.

– Эби? – спросил меня доктор Бэнкс.

– Всё хорошо. Я не хочу вас втягивать. Здесь столько людей, которым вы нужны. И они не могут позволить себе, чтобы вы попали в "расстрельный" список, – ответила я.

Он закатил глаза.

– Есть вещи, которые я бы хотел сделать и сказать этому человеку, но...

– Вы гораздо лучше, чем он, доктор Бэнкс. И поверьте мне. Я понимаю, о чём вы, – я закатила глаза, скопировав его выражение лица, и он засмеялся. – Вы видели Финна сегодня утром?

– Да. Вообще-то, видел, – он улыбнулся. – Он в полном порядке. Крепчает с каждым днём. Он часто спрашивает о тебе. Вот как раз сегодня утром он интересовался тобой.

– Правда?

От одной мысли об этом я улыбнулась. Я скучала по его красивому лицу.

– Да. Я пока не стал говорить ему о том, что тебя забирают. Не думаю, что в данный момент это хорошая идея.

– Да, вы правы. Сейчас ему надо окрепнуть. Если бы он узнал, он бы выбил тут все двери и пошёл бы за мной, чтобы спасти меня.

От этой мысли внутри меня всё потеплело.

– Не сомневаюсь, – усмехнулся доктор Бэнкс. – Понадобится ещё несколько недель на полное заживление его раны. Нам повезло. В правительственных бункерах хорошие антибиотики, поэтому обошлось без инфекции.

Он подошёл ближе и сел на мою кровать. Он был хмур.

– Не знаю, сколько они продержат тебя в камере, но я сейчас пойду и сообщу твоим родителям о том, что происходит. Надеюсь, я смогу с ними связаться и им удастся повидать тебя до того, как ты покинешь лазарет.

– Спасибо, доктор Бэнкс.

Я наклонилась и обняла его, а он уперся подбородком в мою макушку. Было так здорово, что он был здесь. Сейчас он был единственным членом моей семьи здесь. Он простил меня за то, что я не смогла спасти его жену, и он всё так же заботился обо мне и защищал. Он был чудесным человеком.

– Вообще, я сомневаюсь, что твоё наказание будет долгим. Прошли слухи, что сегодня утром Арви уничтожили очередной важный источник топлива. Без топлива мы не сможем покинуть это место. Похоже, в ближайшее время нам придётся эвакуироваться, если у нас вообще есть шансы перевезти всех в более крупный бункер.

– Если это правда, тогда зачем он берёт меня под стражу? Я что настолько важная?

– Я тоже этого не понимаю, Эби. Вероятно, он делает это, потому что всё ещё у власти, и, предположительно, он пытается как можно дольше удерживать эту власть.

Я покачала головой и вздохнула. Учитывая всё, что сейчас происходило, странно, что его главным приоритетом было бросить меня в камеру. Единственным рациональным объяснением было то, что мой папа тоже был главой приюта, и так генерал пытался держать в подчинении остальных членов нашей группы.

Что бы это ни было, это было идиотизмом – по крайней мере, для меня. Что бы он ни делал, мой папа всё равно был более значимым и куда более хорошим человеком.

Прежде чем доктор Бэнкс ушёл, я решила поделиться с ним той информацией, что разузнали мы с Тиной, нарушив правила приюта. Если меня собирались бросить в камеру из-за этой информации, я, хотя бы, должна была поделиться ей с кем-то.

– Доктор Бэнкс, – сказала я. – Могу я вам что-то рассказать? Это насчёт Арви.

– Ш-ш-ш, – прошептал он, поднеся палец к губам. Выглянув в коридор, он подошёл ко мне и сел на край кровати. – Не говори здесь слишком громко. Тут повсюду глаза и уши.

– Простите, я забыла.

Я вспомнила, как папа уже предупреждал меня ранее.

– Всё хорошо. Что такое?

Выглядел он очень заинтересованным.

– Когда мы были в вентиляционной шахте, в секретной лаборатории в задней части бункера мы видели Арви, которого поймали и связали. Они привели туда телепата. Они хотели, чтобы она попыталась прочитать его мысли. И, полагаю, что это сработало. Во-первых, она узнала, что из-за вакцины АРВ-3 их ДНК мутировала. Все эти изменения принесли им много страданий и боли. И когда эта боль прошла, они изменились, потеряли всякую мораль и способность рационально мыслить. Доктор Бэнкс, – я замолчала и наклонилась немного ближе, – они общаются между собой при помощи телепатии.

Какое-то время он сидел, не двигаясь, и переваривал информацию.

– Я знал, что они каким-то образом общаются. Они казались такими последовательными и организованными, – сказал он. Его глаза отрешенно смотрели сквозь меня, в то время как он погрузился в свои мысли. – Что-то ещё?

– Да. Они нас ненавидят. Я имею в виду, полностью презирают нас. Мы оставили их на поверхности страдать. Их ненависть как пламя, и ничто не способно остановить её. Они хотят только одного – отомстить всем выжившим, и неважно, виновны они или нет.

Он кивнул.

– Я знал, что здесь замешано нечто большее. Они, конечно, монстры. Но когда я увидел, как они объединяются, и последовательно захватывают топливные станции, мне стало понятно, что у них осталось что-то вроде интеллекта. Я только надеюсь, что генерал скоро примет решение, и оно будет правильным. Если он затянет с этим, этот бункер станет нашей могилой.

Я вздохнула, когда он упомянул генерала.

– Дайте знать моим родителям, если сможете. И если они решат эвакуироваться, не забудьте про меня. Я не хочу остаться гнить в камере.

– Обещаю. Никто тебя здесь не оставит. Я прослежу за этим, – он улыбнулся и легонько толкнул меня. – Уж Финн-то точно порвёт тут всех. Он этого не допустит.

– Думаю, вы правы, – я хихикнула.

– Что ж, мне лучше оставить тебя и дать тебе возможность помыться и переодеться. Я постараюсь связаться с твоими родителями. У тебя осталось двадцать минут.

Я наклонилась и обняла его руками за шею. Он обнял меня в ответ, после чего встал и вышел из палаты.

Пока я мылась, в моей голове крутились вопросы, на которые не было ответов. Как долго я буду находиться под стражей? Будет ли это одиночная камера, или там будут другие люди?

Я надеялась, что Тина будет рядом, если она всё ещё была там. Как я полагала, меня могут закинуть в камеру с каким-нибудь сумасшедшим. От этой мысли сердце моё забилось быстрее, и мне вдруг захотелось вернуть Адище назад. Я не знала, где был мой пистолет. Последний раз я видела его на крыше, когда сражалась с Арви... перед тем, как весь мир потемнел для меня.

Но, даже учитывая все эти проблемы, моей главной заботой сейчас был Финн. Он быстро поправлялся, и я надеялась, что он не узнает о том, что меня посадили в камеру. Я представила, как он штурмует её стены, желая спасти меня, и ненадолго улыбнулась. Он был моим рыцарем в доспехах... но он также находился на лечении, и мне надо было, чтобы он оставался здесь.

Помывшись и переодевшись в казённые белые одежды, я собрала волосы в хвост и села на кровать в ожидании, когда враг придёт и уведёт меня. Минуты показались мне вечностью. Я нервно сжала руки, мои колени нервно подпрыгивали. Было ужасно оставаться одной. И это было только начало.

Через несколько минут, я услышала шаги в коридоре. С каждым приближающимся шагом, сердце моё билось всё быстрее и громче.

Кто-то направлялся ко мне.

Как только охранник прошёл мимо моего окна, всё моё тело пронзил ужас. Это было похоже на ударную волну, прокатившуюся от головы до пальцев ног. Это был тот самый солдат, который угрожал мне прошлым вечером, когда я была с Финном. Тёмный фиолетовый синяк на носу и под левым глазом, оставшийся после нашей прошлой встречи, все ещё был заметен.

Почему генерал позволили ему сопровождать меня?

На его лице играла злобная улыбка. Он прищурил свои тёмные коварные глаза, посмотрев на меня, от чего по моему телу побежали мурашки.

Это было неправильно, совершенно неправильно. Должно быть, это была какая-то ошибка. Неужели генерал был действительно настолько жесток? Он знал, что этот человек захочет мне отомстить. И пока я смотрела на него, меня начала переполнять паника. Казалось, что весь воздух из комнаты выкачали, и я начала задыхаться.

Не сейчас, Эби. Соберись.

– Надеюсь, ты готова, – в его словах прозвучала злоба.

Да, готова в очередной раз ударить тебя, ублюдок, даже если это будет означать дополнительное время в камере.

Он сделал шаг ко мне.

– Я пришёл, чтобы отвести тебя в ад.

– Ты хотел сказать в камеру? – поправила я его.

– О, это будет потом. Но для начала, у меня на тебя другие планы.

Я была готова закричать, но тут он поднял пистолет. Он был заряжен и готов к выстрелу.

– Издашь хоть звук, или попытаешься сбежать, я выстрелю в твоё милое личико.

По моей спине прошёлся озноб. Как, чёрт побери, этот говнюк получил должность? Власть надо было заслужить. Как можно было выдать её первому попавшемуся идиоту, который хотел использовать её в своих целях? Но, опять же, зная о том, кем были руководители этого приюта, я не должна была удивляться.

– Встала, – сказал он холодно.

Он сильными пальцами схватил мою руку и с силой сжал. Боль была сильная, но я не показала ему своих эмоций, закопав их далеко внутри себя. Я не собиралась удовлетворять его желания. Сейчас я предпочла бы столкнуться с группой Арви, чем идти с ним.

Но у меня не было оружия, и я пока что была слаба из-за травмы и лекарств. Где же доктор Бэнкс? Где мои родители? Пожалуйста, Господи, пусть меня кто-нибудь найдет.

Ноги начало покалывать, дыхание ускорилось, и я почувствовала себя слабой и беспомощной. Какого черта со мной происходило? Я распадалась на части.

Он грубо дёрнул мою руку, развернул меня, и быстро стянул мои руки кабельной стяжкой. Она была такой тугой, что я тут же почувствовала, как кровь прилила к рукам.

Я хотела закричать, но не смела вымолвить ни слова. Я ещё была нужна своим родителям. Я была нужна Финну.

Я почувствовала его дыхание на своей шее.

– Теперь ты моя, – зашипел он. – И поверь мне... моя месть будет сладка.

Ненависть нарастала во мне. И сейчас только она помогала мне. Я знала, что если подолью масла в огонь, станет ещё хуже. Пока что я собиралась вести себя умно, и вспомнить всё то, чему учил меня дядя Фрэнк. Я молилась, чтобы у меня появился шанс, хотя бы небольшой, чтобы дать ему отпор.

Он потащил меня по коридору.

Коридор был пуст. Не было видно ни докторов, ни пациентов. Я пыталась сбавить скорость и идти медленнее, но его хватка становилась только крепче, он продолжал толкать меня вперед, плотно прижав пистолет к моей спине.

Я посмотрела на часы на стене. Он пришёл на десять минут раньше. Поэтому он пытался увести меня из лазарета как можно скорее. Я специально споткнулась и упала.

– Вставай, сука!

Он рванул мою руку с такой силой, что мне показалось, что она оторвалась от плеча. Мы стояли лицом к лицу. С его бровей стекал пот. Сосуды в его разъяренных глазах были ярко красными.

– Ещё раз остановишься, я убью тебя. Поняла? – сказал он, забрызгав моё лицо слюной.

Я кивнула.

Этот чувак совсем сошёл с ума. Это он тогда сорвался и он же возмещал это на мне. Должно быть, я была первым человеком, кто смог постоять за себя, и, вероятно, опозорил его перед другими охранниками. Они, наверное, потом издевались над ним за те побои, что нанесла ему девушка.

Мои руки совсем затекли, и было непонятно, когда это все должно было закончиться. Когда мы вышли из лазарета, все надежды на то, что меня спасут, умерли. Он провёл меня по пустым коридорам, уводя всё дальше и дальше от тех, кто мог помочь мне. Впервые в жизни, я чувствовала себя абсолютно беспомощной. Я была слаба, обессилена, и не могла защитить себя. Страх сковал меня всю и душил изнутри.

Это не может продолжаться. Не дай ему опорочить себя.

Он провёл карточкой по считывающему устройству, открылась очередная дверь.

– Зашла внутрь, – приказал он, толкнув меня так сильно, что я полетела на пол.

Я не смогла выставить руки перед собой и ударилась головой. Прежде чем я успела сориентироваться, он закрыл за собой дверь. Мы оказались в темноте. Неожиданно он набросился на меня. Это был мой ад.

Он схватил меня за волосы и потащил ещё дальше в темноту. Глаза наполнились слезами, но я сдержала их.

Чёртов ублюдок!

Я тут же представила Адище у себя в руках и как я навожу дуло прямо скотине в лицо.

Включился тусклый свет. Он кинул меня на спину и тут же оказался наверху, сев мне на живот. Он достал из заднего кармана острый нож и приставил его к моей шее. Я почувствовала укол лезвия и застыла.

– Только пискни... и я с радостью проведу лезвием по твоему горлу. Это проще простого.

Страх сковал каждую мою клеточку. Я ничего не могла поделать. Руки были связаны за спиной и совсем онемели, под его весом я не могла пошевелиться. У меня не было никакой возможности сопротивляться.

– Зачем ты это делаешь? – спросила я. Мой голос дрожал.

– Сука, ты опозорила меня перед друзьями и начальством. Из-за тебя надо мной смеялись. Посмотри на мое лицо!

Его глаза были темными, злыми, и я заметила в них что-то знакомое. Что-то, что я видела в глазах Арви. Месть и ненависть. Прямо сейчас он вообще не отличался от них.

– Прости, – прошептала я, пытаясь отвлечь его.

Но внутри меня горели мои собственные ненависть и отвращение. Я так хотела, чтобы всё то, что я чувствовала внутри, вырвалось наружу и парализовало его, или хотя бы заставило его оставить меня в покое.

– Прости? – зарычал он, заскрипев зубами. – Вот тебе твоё прости.

Он сложил руку в кулак и замахнулся. И я знала, я была в большой беде. Я крепко зажмурилась, но не только для того, чтобы не видеть его злобные глаза, но и для того, чтобы не видеть того, что неминуемо ждало меня.

Меня били и раньше на тренировках, но никогда намеренно, и никогда с такой ненавистью и желанием мести, которые были вложены в удар.

Его кулак с силой приземлился в левую сторону моего лица, и мой мир тут же померк.

Потом меня начали резко трясти и приводить в чувства. Он заставлял меня прийти в себя и лицезреть весь этот кошмар. Всё вокруг меня было размытым. Голова и лицо пульсировали, и я ничего не могла сделать.

Мои демоны только помогали ему, и вся та сила, что у меня оставалась, начала постепенно исчезать. Я попыталась сдержать слёзы, чтобы не дать ему получить удовольствие от них, но я не справилась.

Его вес у меня на животе был невыносим, а мои руки, казалось, должны были вот-вот оторваться от тела, так как стяжки слишком давили на них.

Он начал расстегивать мою рубашку. Это означало, что мерзкий ублюдок собирался разрушить мою жизнь.

Я ненавидела этот новый мир. Всё в нём было жестоким и насквозь прогнившим. Или, как минимум, те его части, с которыми мне пришлось столкнуться.

Я думала, что все выжившие должны были быть союзниками. Но быстро поняла, что некоторые из этих выживших были хуже, чем Арви. По крайней мере, у Арви была хорошая причина быть такими злыми и полными ненависти.

– Помогите, – прохрипела я, не осознавая, что произнесла это вслух. Это слово было как тихая молитва, и оно слетело с моих губ в надежде, что кто-то услышит. Хоть кто-то.

Он разразился смехом, таким злобным, что мороз пробрал меня до костей.

– Никто тебе теперь не поможет, сука.

Он наклонился и прижался ко мне своими холодными губами. Пот, который всё время норовил капнуть с его носа, затёк мне в рот. Я сжала губы, как только почувствовала его соленый вкус.

Наконец мне удалось отвернуть от него своё лицо. Кровь из раны у меня на щеке затекла в глаз, и всё вокруг стало ещё более расплывчатым. Я закрыла глаза, пытаясь избавиться от того обжигающего ощущения, которое наполнило меня.

– Что? Тебе разве не нравится? – плюнул он мне в лицо. – Смотри на меня, сука!

Он сжал моё лицо.

Я открыла глаза и быстро заморгала, пытаясь очистить глаза от крови и слёз. И я была готова поклясться, что за его спиной я увидела силуэт ангела, стоящий в проеме двери. Но это не могло быть правдой. В аду не было ангелов, только демоны.

Я закрыла глаза, в надежде, что ангел пришёл, чтобы забрать меня далеко-далеко отсюда.

Мои мысли тут же перенеслись к Финну.

Мне так жаль. Я люблю тебя.

– Титус! Какого чёрта ты делаешь? – закричал низкий голос.

Я что, правда, это слышала, или это был лишь сон?

Я совершенно точно услышала крики и ругательства, и вдруг на меня больше ничего не давило.

– Уведи отсюда это убожество, – прокричал тот же голос.

Я услышала, что кто-то боролся сбоку от меня. Я попыталась открыть глаза, но не могла ничего разглядеть за жидкой пеленой. Я почувствовала, как кто-то присел рядом со мной и прикрыл мою грудь.

– Эби, с тобой все в порядке?

– Пайк?

– Да. Где у тебя болит больше всего? – спросил он.

– Руки. Я их не чувствую, – простонала я. Мой голос дрожал, как и всё мое тело. Слёзы облегчения потекли по моему лицу.

Он спас меня. Он пришёл мне на помощь и уберёг меня от опасности. Он был ангелом, моим ангелом.

Пайк выругался себе под нос, и затем аккуратно поднял меня на ноги. Через несколько секунд мои руки были свободны.

– Кажется, мы пришли как раз во время, – вздохнул он.

– Спасибо, – зарыдала я, аккуратно растирая руки, чтобы кровь прилила к ним обратно.

Стяжка врезалась в кожу, оставив после себя кровавые порезы. Они очень болели. Через несколько секунд я почувствовала, как тысячи иголок впились мне в кожу, когда кровь прилила обратно.

– Давай отведём тебя обратно в лазарет, – сказал Пайк, беря меня под руку.

И вдруг все эмоции внутри меня вырвались наружу. Стены, которые я старалась выстроить вокруг себя, поддались и рухнули. Моё тело начало неконтролируемо трястись, и всё вокруг меня закрутилось. Моя голова была готова вот-вот взорваться. Воздух вокруг стал плотным и удушающим. Сердце бешено заколотилось, и я начала чувствовать жар. Мне надо было выйти из этой тёмной комнаты. Из этой клетки. Моего персонального ада.

Такой слабой я ещё никогда не была. Я была сломлена – как морально, так и физически.

Я начала хватать ртом воздух. Колени подогнулись, и я упала на пол. Пайк нагнулся и осторожно поднял меня, взяв на руки. Я чувствовала себя как ракушка, которую уронили, и она треснула, но не полностью разбилась.

– Проводи этого ублюдка в камеру и запри его. С его документами я разберусь позже. Если кто спросит, я увёл её обратно в лазарет, – приказал Пайк.

Двое других охранников, которые пришли вместе с ним, взяли Титуса под стражу. Его руки были связаны за спиной, и каждый из охранников крепко держал его за предплечья. Его лицо было напряжено, брови опущены так низко, что почти залезали на глаза, которые были налиты кровью. Он сощурился, посмотрев на меня и Пайка. Я отвернулась и уставилась Пайку на грудь. Я не хотела больше видеть его, никогда в своей жизни. Я надеялась, что он сгниет в камере, или его отправят на задание, где его съест какой-нибудь Арви. Он этого заслуживал.

– Что если генерал спросит? – поинтересовался один из охранников.

– Если спросит, скажите ему, что я всё объясню, как только вернусь, – ответил он.

– Я ничего не сделал, – огрызнулся Титус.

Я прижалась лбом к груди Пайка. Я не хотела показывать ублюдку свои эмоции.

– Заткнись на хрен. Тебя следовало бы пристрелить. Ты нарушил целый ряд правил, и переступил через нормы морали. Я лично прослежу, чтобы тебя закрыли надолго.

– Да, пошёл ты, – Титус сплюнул. – Потом посмотрим, кому больше прилетит от генерала. Мне, или тому, кто ухлестывает за его дочерью.

– Уведите этот бесполезный кусок дерьма отсюда, – прорычал Пайк.

Два молодых человека кивнули и силой вывели Титуса из комнаты. Они были гораздо больше и сильнее его, и я слышала, как они начали подкалывать его.

– Как ты узнал, что мы здесь? – спросила я, мой голос был, как и прежде, слабым.

– Я должен был забрать тебя. Но тебя не было в палате, и у меня закралось подозрение, что Титус добрался до тебя раньше. Слава Богу, он не умеет держать свой хвастливый рот на замке. Похоже, он начал похваляться и рассказал кому-то о своих планах. Так вышло, что мой друг подслушал его. Именно он тебя спас. Если бы он не рассказал мне, я бы не смог найти тебя вовремя.

Мой пульс ускорился, и эмоции снова накалились, как только я осознала, что моя жизнь висела на волоске. Если бы Титус не заговорил, или друг Пайка не услышал бы его, или не поделился бы тем, что услышал, моя жизнь вскоре могла бы закончиться. Титус убил бы меня. Я знала это. Я видела это в его глазах. Я была бы его единственной победой и единственным свидетелем.

От одной мысли по моему телу пробежала нервная дрожь.

– Пожалуйста, поблагодари его от меня. Я вам обоим должна. Я уверена, что конец был уже близок, – сказала я, мои глаза снова защипало от слёз.

– Ты ничего нам не должна, Эби. Мы просто выполняем свою работу. Я рад, что ты в безопасности, – сказал он.

– В любом случае, спасибо.

Я постаралась улыбнуться, но это оказалось очень сложно сделать. Я была полностью истощена и слишком слаба, чтобы пошевелиться.

На какое-то мгновение я пожелала, чтобы на его месте был Финн. Но я всё равно оценила его заботу и героизм. Я знала, что Финн тоже был бы ему благодарен.

Пайк быстро отнёс меня по коридору в лазарет.

– Ты что-нибудь слышал о Тине? С ней всё в порядке? – спросила я почти шепотом.

– Да, с ней всё в порядке, – ответил он. – Она по-прежнему в камере, но думаю, что её скоро выпустят.

– Как она может быть в порядке в камере? – ахнула я.

Он закатил глаза.

– Её папа генерал. Думаешь, он позволил бы ей сгнить в камере? У Тины там комната, которая сделана специально для... дочери генерала. У неё там мягкая кровать, набор книг, и ей приносят еду и напитки, когда она пожелает. У неё там всё схвачено. Её наказание больше напоминает мини-отпуск. Она там отдыхает от остальных, и ей это даже нравится.

Я улыбнулась, представив, как она лежит и читает книгу, и ни о чём не волнуется.

– Я рада, что с ней всё в порядке. Как думаешь, что генерал уготовил для меня?

– Вероятно, он хочет, чтобы ты сгнила в тёмной камере совсем одна, – засмеялся он.

Я вздохнула.

– Ага. Вероятно.

– Ну, сегодня он тебя точно туда не отправит. Какое-то время ты побудешь в лазарете.

– Моё лицо очень заплыло?

– Бывало и лучше. Кровавые слезы смотрятся довольно жутко, – пошутил он.

– Я справлюсь с побитым лицом. Я рада, что ты зашёл именно в этот момент, так как все могло обернуться чем-то более ужасным.

– Я тоже рад. Тина никогда бы мне не простила, если бы я не нашёл тебя, – сказал он, проведя своей карточкой по считывающему устройству и войдя лазарет.

Когда дверь открылась, к нам подбежал доктор Бэнкс.

– Господи! Что случилось? – спросил он.

Как только его взгляд упал на моё лицо, его глаза наполнились тревогой.

– Всё в порядке, – сказала я, мой голос всё ещё дрожал, выдавая мои настоящие чувства.

– На нее напали, – сказал Пайк.

– Кто?

Лицо доктора Бэнкса сделалось суровым.

– Эби, кто с тобой это сделал?

Я покачала головой, по моему лицу покатились слезы. Я не могла произнести его имя.

– Это был Титус Фордторн, – ответил Пайк. – Он собирался изнасиловать её, мы вовремя поймали его.

Бэнкс выдохнул.

– Сейчас ещё об этом узнает твой отец. Генералу лучше бы поместить этого парня под охрану.

– Ему следует больше опасаться того, что Финн узнает об этом. Только, пожалуйста, не говорите ему. Я не хочу, чтобы он переживал обо мне сейчас, когда ему надо поправляться, – сказала я умоляющим тоном.

– Он узнает об этом, так или иначе. Слухи здесь распространяются очень быстро, – сказал Пайк. – И я не сомневаюсь в том, что уже половина всех жителей в курсе произошедшего.

– Каким образом? – спросила я.

– Я не знаю наверняка, но когда здесь случается какая-нибудь проблема или происходит что-то интересное... они узнают обо всех деталях. Это довольно жутковато.

Я вздохнула.

– Я скажу ему, когда придёт время. Я знаю, что если он узнает, он попытается покинуть палату, а потом его кинут в камеру, или ещё чего похуже.

– Хорошо. Скажешь ему об этом сама, – согласился Пайк и улыбнулся. – А я пойду и прослежу, чтобы этот ублюдок получил по заслугам.