Текст книги "Скрытое пламя (ЛП)"
Автор книги: К. С. Линн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)
Вздыхая, я рассказываю ей о своей встрече с Пожарничком и ничего не утаиваю. Ну, только если информацию о том, насколько он горяч, и как сильно мне хочется укусить его за челюсть. Но я рассказываю ей все остальное, вплоть до его слов о том, что я претенциозная и меркантильная.
– Что за придурок!
– Да, но... он прав? Я имею в виду, мне нравятся вещи, из-за этого он меня и судит.
– И что с того? Все любят красивые вещи, СиСи. И это не делает их плохими людьми.
– Ну, вот тебе ведь до них нет дела, – напоминаю я ей, думая, насколько не материалистична моя подруга, несмотря на дом, в котором она выросла.
– Конечно нет, просто мне нравятся другие вещи. У нас в детстве было много прекрасного. Просто мы разные, и ты это знаешь. Что не делает тебя плохим человеком. Суждение этого придурка характеризует его, как плохого человека. А не тебя, – зло добавляет она.
– Дело в том, Эм. Сумочка, которую я искала, когда он нашел меня, была подарком моего отца, – мягко признаюсь я. – Это последнее, что он подарил мне, и на ней сделана гравировка. Я не могла оставить ее. Если бы с ней что-то случилось, меня бы это убило.
– О, Ceсe, – шепчет она, голос хриплый от вины, она присутствует всегда, когда мы говорим о моем отце.
Между Эмили и смертью моего отца существует сильная связь. Он умер, разоблачив организацию по торговле людьми с целью сексуальной эксплуатации, в которой состоял ее отец и многие другие видные люди из нашего социального круга. Это было огромным шоком для нашего сообщества, но, независимо от того, насколько я скучаю по отцу, я всегда буду благодарна ему за то, что он спас жизнь Эмили.
– Я понимаю. Это ценное имущество, и я бы сделала то же самое, – продолжает она. – Если этот парень не видит, какая ты на самом деле, это его проблема, не твоя.
– Ты права, – говорю я, заканчивая эту вечеринку жалости к себе. – Не знаю, почему я вообще позволила ему задеть меня.
– Никогда не позволяйте никому заставлять тебе считать себя хуже, чем ты есть. Ты один из лучших людей, которых я знаю.
– Спасибо, Эм, – шепчу я, ее слова значат для меня больше, чем она может вообразить.
– Всегда пожалуйста. Теперь давай поговорим об этой мужской линии, которую ты планируешь запустить, – говорит она, ее волнение отражает мое собственное. – На какой ты сейчас стадии?
– У меня скоро назначена встреча с Грэмом Дэвисом для получения кредита.
– Как здорово.
– Знаю. Будем надеяться, что ему понравится мой план.
Я легко могла бы взять деньги у мамы, но это последнее, что я хочу делать. Я открыла этот бутик самостоятельно, и хочу продолжать в том же духе.
– Понравится. Мало того, что твой бутик успешен, так еще и Грэм с твоим отцом были давно знакомы. Он ни за что не откажет тебе.
Это одна из причин, по которой я попросила встречи с ним. После смерти моего отца я отдалилась от социального круга, в котором выросла, но Грэм и мой отец были близки. Он хороший человек. Мой отец доверял ему.
Звуковой сигнал в дверь сигнализирует о том, что кто-то пришел.
– Эм, у меня клиент, можно я тебе перезвоню?
– Конечно.
– Спасибо. До скорого.
– Пока.
Отключаясь, я обхожу прилавок, чтобы поприветствовать посетителя и обнаруживаю Джил.
– Привет, – удивлённо приветствую ее. – Почему ты здесь в свой выходной?
– Я пришла, чтобы забрать вот это, – говорит она, беря тонкий черный свитер Donna Karan со стола. – Собиралась купить его вчера вечером, до того, как ушла, но совсем забыла. Он будет частью моего наряда на день рождения.
– У тебя день рождения? – спрашиваю я, чувствуя вину за то, что не знала об этом.
– В эту субботу. Мы со старшим братом родились в один день с разницей в два года. С ума сойти, правда?
– Точно, – соглашаюсь я.
– У нас будет вечеринка в доме за городом, который принадлежит моему дяде.
– Звучит весело.
– Будет классно, ты должна прийти.
Приглашение практически заставляет меня съежиться.
– Спасибо, что пригласила, но у меня много дел в эти выходные, – лгу я.
– Каких, например? Потому что вечеринка в субботу вечером, и, если я не ошибаюсь, в воскресную смену работает Моника.
– Ну, да, так и есть, но у меня много бумажной работы и... других дел.
Она не ведётся на это, и я ее не виню. Я ужасная лгунья.
– Давай, СиСи. Ты никогда не соглашаешься пойти куда-нибудь, когда я приглашаю.
Потому что я всегда думаю, что она приглашает меня из жалости. Не секрет, что моя жизнь вращается вокруг бутика. Эмили в значительной степени моя единственная подруга, и теперь, когда она ушла, я отдаю всю себя работе. От этого ощущая себя менее одинокой.
– Мой дядя предлагает бесплатные комнаты всем, кто придёт, – продолжает она. – Будет весело, и я была бы очень рада, если бы ты к нам присоединились. Пожалуйста?
Это полное надежды «пожалуйста» попадает в цель.
– Ох, ладно, хорошо.
– Да! – восклицает она.
– При одном условии, – добавляю я.
– Каком?
– Ты позволишь мне дать тебе этот свитер и, – тянусь и беру со стойки ожерелье, на которое она положила глаз, – это в качестве твоего подарка на день рождения.
Она улыбается.
– Мне нравится. Спасибо тебе.
– Всегда пожалуйста.
Пока я заворачиваю для нее подарки, она даёт мне указания, как добраться до домика и рассказывает планы на вечер. Должна признаться, что звучит очень весело.
– У моего брата есть несколько одиноких горячих друзей, так что может, ты найдешь с кем-то из них общий язык, – добавляет она, поигрывая бровями.
– Вряд ли. В этом году мне не везет со свиданиями.
Я вздрагиваю, думая о последнем свидании, на которое ходила несколько месяцев назад. Оно было с успешным бухгалтером, который всю ночь говорил о своей скучной жизни, пялясь при этом на мою грудь. Затем он разделил счет пополам.
Это была катастрофа.
Вынуждена признать, что может и хорошо, что мы с Пеппом всегда вдвоем. Эта мысль такая удручающая...
– Никогда не знаешь наверняка. Может быть, тебе повезет, – подмигивая, она берет свою сумку и направляется к двери. – Увидимся в субботу, – говорит она через плечо.
– Пока.
Как только дверь за ней закрывается, я начинаю копаться в одежде, в поисках идеального наряда. Я могу появиться на этой вечеринке одна, но будь я проклята, если не буду выглядеть стильно.
ГЛАВА ЧЕТЫРЕ
Гейб
Да вы, блин, издеваетесь! Из всех мест в мире, я должен был встретить ее... здесь?
Мы с Джонни знаем друг друга с детства. У нас один круг друзей, и я думал, что знаю и всех друзей Джил.
Определенно нет.
Однако я знал, что она начала работать неполный рабочий день в бутике. А оказалось, это чертов магазин Блондиночки. Кто-то возьмет, да посмеется над иронией всего этого.
А вот я не вижу ничего смешного.
С первой нашей встречи меня преследовали воспоминания о ее попке, облаченной в черный шелк. А то, что я повсюду сталкиваюсь с ней, лишь прибавило мне мучений. И, конечно же, она появилась на вечеринке, выглядя, как сладкая мечта каждого парня, одетая в платье, демонстрирующее ее длиннющие ноги, и шпильки, созданные для того, чтобы впиваться в спину парню, пока он бессмысленно трахает ее.
Увидев меня, она выглядела такой же счастливой, как и я. Когда Джил знакомила нас, все это выглядело ненужным и неудобным, если не сказать больше. Джил же обрадовалась тому факту, что мы уже знали друг друга, и совершенно не обращала внимания на напряжение между Блондиночкой и мной. Что завораживает меня, и взывает ко всем первобытным инстинктам, которыми я обладаю. Девочка, которую я почти не знаю, связала меня по руками и ногам, и мне это охренеть как не нравится.
После обмена именами она избегала меня как чумы. Лишь раз взглянув на меня, пока попивала свой розовый напиток, она оставалась на другой стороне комнаты.
Не виню ее. Когда мы последний раз виделись, я вёл себя как придурок. Кажется, я ничего не могу с собой поделать. Есть в ней нечто такое, что сводит меня с ума. И не только тот факт, что она избалованная богатенькая девушка.
А нечто большее.
Огонь в ее глазах бросает мне вызов, заставляя меня хотеть увидеть, как далеко я смогу зайти. Не сомневаюсь, в ней есть нечто большее, чем она показывает всем вокруг, и часть меня жаждет узнать, что же это такое.
– Ты собираешься поведать мне историю о Барби или так и будешь продолжать глазеть на неё? – спрашивает Джонни, прислоняясь к стене рядом со мной.
– Нечего рассказывать, – жалкая ложь, даже для моих ушей.
– Точно, именно поэтому у тебя такой вид, словно ты готов кого-нибудь как следует отделать.
Мне хочется врезать кое-кому, но это не Блондиночка. Моя злость направлена на Тревиса, ещё одного моего давнего друга, который сделал своей целью развлечь ее. С того момента, как она вошла сюда, он пытается очаровать ее и залезть ей в трусики. Не сомневаюсь, они из черного шелка, едва прикрывающего ее феноменальную попку.
Через комнату я наблюдаю, как она сидит с ним, и мое раздражение растет, когда она откидывает голову назад и смеется над тем, что говорит этот ублюдок. Ее тонкая шея манит меня, и мой рот наполняется слюной, так сильно мне хочется попробовать нежную кожу.
В конце концов, она извиняется и отправляется в ванную.
Тревис идет к нам с Джонни, смазливая усмешка красуется на проклятом лице.
– Чувак, видел эту цыпочку? Я знал, что у твоей сестры есть горячие подруги, но эта, должно быть, самая горячая.
Это замечание заставляет меня захотеть вырвать ему язык.
Его взгляд переключается на меня, и, видя мой суровый взгляд, он отступает.
– В чем твоя проблема?
– Ни в чем, – глухо отвечаю я.
Джонни усмехается.
– Не думаю, что он рад тому, как тепло ты общаешься с горячей новой подружкой.
– Почему, ты ее знаешь? Между вами двумя что-то есть?
– Нет…
А что я должен ответить? Она – претенциозная, богатая девушка, которую я спас, и не уверен, я ее ненавижу или хочу трахнуть.
Хочу трахнуть ее так, словно ненавижу.
Господи, да у меня проблемы.
Прежде чем кому-нибудь из нас удается сказать еще хоть слово, к нам подходит Джил, держа в руках большую пивную кружку с крошечными листочками бумаги.
– Выбери имя, пожалуйста, – говорит она, держа кружку перед Тревисом.
– Это еще зачем?
– Первая игра сегодняшнего вечера.
Джонни стонет.
– Нам что, правда, нужны игры?
– Да. Так что перестань суетиться, – потом подносит кружку ко мне.
Вынимаю одну бумажку, чтобы задобрить ее, но я солидарен с Джонни. Мне не нужны игры.
Джонни тоже тянется за клочком бумаги, но Джил отводит кружку назад.
– Не ты. Тебе она не нужна. Твоим партнером будет твоя девушка.
– Партнером для чего? – спрашивает он.
– Увидишь, – она оставляет нас с загадочным ответом, двигаясь по комнате от парня к парню.
– Ненавижу это дерьмо, – ворчит Джонни.
– Она делает так каждый год, и каждый год ты скулишь по этому поводу, – напоминаю ему. – Почему бы тебе не начать праздновать отдельно?
– Ты же знаешь мою сестру. Она расстроится. Из-за этого я буду чувствовать себя дерьмом, а Лия добавит масла в огонь, и у меня неделю не будет секса, – говорит он, упоминая свою давнюю девушку. – Нет, спасибо. Как-нибудь переживу.
Он всегда был мягок с Джил. Трудно было вести себя по-другому. В детстве она повсюду следовала за нами, практически поклоняясь своему старшему брату. Общее празднование дней рождения значит для нее все.
– Кого вытянул? – спрашивает Джонни, указывая на бумажку у меня в руке.
Надежда наполняет мою грудь, но потом, когда я открываю бумагу и не нахожу ее имени, словно получаю удар в живот.
– Триша.
Подруга Джил, которую я встречал несколько раз. Она кажется классной и симпатичной. С длинными каштановыми волосами, сумочкой нормальных размеров и поведением, которое не заставляет мой член напрягаться. Бьюсь об заклад, у нее даже нет собаки, похожей на крысу.
Да-да, определённо мой тип.
– Да! – возглас Тревиса вырывает меня из моих мыслей, – Я вытащил именно того, кого и хотел, – Он показывает нам, кто ему достался, и к меня кровь кипит в жилах от имени, которое он показывает.
– Черта с два, тебе так повезло, – вырываю бумажку у него из рук, глядя вниз на изящный подчерк.
Так и есть.
Сжимаю челюсть, каждая мышца в моем теле напрягается, когда ревность разгорается во мне. Нечто, что я никогда не чувствовал. Я не ревнивый парень, в этом никогда не было необходимости.
До этого момента.
– Судьба на моей стороне, и мой член благодарен за это, – злорадствует он с этой идиотской ухмылкой.
А ко мне судьба повернулась задницей.
– Ладно, все подходим, – кричит Джил из бара.
Тревис протягивает руку.
– Отдай бумажку.
Я медлю, используя момент, чтобы воплотить принятое в последнюю секунду решение.
Бросив ему бумажку, я прохожу мимо него, мой взгляд находит Блондиночку. Наши глаза встречаются, энергетика в комнате изменяется, прежде чем она отводит глаза, разрывая связь.
– Мужчины выстраиваются в линию с одной стороны, а женщины с другой, – инструктирует Джил.
Около двадцати человек делают то, что она говорит. Тревис и Джонни втискиваются справа от меня. Энтузиазм на лице Тревиса почти заставляет меня почувствовать себя плохо из-за того, что я собираюсь сделать... только почти.
– Пару минут назад каждый парень вытянул из кружки имя. Я подумала, будет весело разбиться на пары, так как у нас равное количество женщин и мужчин.
– На пары для чего? – интересуется кто-то.
Джил сияет от волнения.
– У нас будет охота за предметами.
Стоны пронзают воздух, большинство из них слышны с моей стороны комнаты.
– Да ладно вам. Не будьте такими занудами. Будет весело, и у нас есть приз для пары победителя. Большая корзина с алкоголем.
Парням становится интересней.
– Я дам вам список из пятидесяти вещей, которые вам нужно найти, и у вас есть один час, чтобы найти их все. Победит команда, которая до окончания времени найдет все пятьдесят вещей.
Тревис наклоняет голову в мою сторону.
– Надеюсь, там, где спрятаны эти штуки темно и безлюдно, – усмехается он.
Бедный ублюдок будет очень сильно разочарован.
Джил указывает на первого парня на моей стороне.
– Гаррет, ты первый. Кого ты вытянул?
– Кассандра.
Пересекая комнату, к нему присоединяется высокая рыжуля, и они дают друг другу пять, планируя надрать всем задницы.
Очередь двигается. Каждая девушка, когда ее вызывают, подходит к своему партнеру на будущий час.
А теперь моя очередь.
– Что там у тебя, Гейб? Кого ты вытащил?
Мой пристальный взгляд встречается с девушкой напротив, ее глаза широко раскрыты и она нервничает. Посылаю ей улыбку и поднимаю клочок бумаги.
– Похоже мы с тобой в одной лодке, Блондиночка.
Ужас появляется на ее лице, вызывая у меня извращенное чувство удовольствия.
В тот же самый момент, я чувствую, как Тревис рядом со мной напрягается.
– Какого черта? – он открывает свою бумажку и видит, что я поменял имена. Ах ты, сукин сын, – его слова – всего лишь сердитый шепот.
Джонни хохочет, находя все это таким же забавным, как и я.
Подходя ко мне и оставляя между нами огромную дистанцию, Блондиночка выглядит красивой и злой.
Да начнется игра.
Оборачиваю руку вокруг ее талии и притягиваю ближе, но мои глаза прикованы к Джил, так как та продолжает называть имена. СиСи пытается выскользнуть из моего захвата настолько незаметно, насколько это возможно, но моя хватка лишь усиливается. Когда она понимает, что ей не удастся выбраться, не устроив сцену, она скрещивает руки на груди, а ее тело практически вибрирует от ярости.
Никогда не любил злить кого-то так сильно, как мне нравится проделывать это с ней.
– Вот ваш список и сумка, – говорит Джил, передавая по одной штуке каждой паре. – У вас есть час. Начиная... с этой минуты.
Все быстро разбегаются. Тревис бросает на меня взгляд, обещающий возмездие, когда они с Тришей уходят.
Я вполне могу надрать ему задницу, и мы оба это знаем.
Боль пронзает мою ногу, когда моя партнерша наступает на нее своим каблучком.
– Оу! А это за что? – спрашиваю я.
Она отводит волосы от своего раздраженного личика.
– За то, что вытащил мое имя и втянул меня во все это.
– Это не моя вина, – лгу я.
– Ага, точно.
– Ты что, правда думаешь, мне хочется играть с тобой? Поверь, если б у меня был выбор, я бы выбрал того, с кем могу выиграть.
Заявление вызывает именно ту реакцию, которую я и хотел.
– Извини?
– Ты слышала. Мне нравится побеждать, а с тобой, уверен, мне это не светит.
Она выпрямляет спину, этот огонь, которого я так жажду, искрится в ее глазах.
– Хочу, чтоб ты знал, я очень напористая, и всегда побеждаю.
Держу пари, так и есть. Она, вероятно, устраивает те еще концерты, пока не получит того, что хочет.
Она вырывает список из моих рук, разрывает на две части и шлепает одной мне по груди.
– Ты найдешь свою половину, а я свою. И посмотрим, кто закончит первым.
Я удерживаю ее за локоть до того, как она сможет умчаться в бешенстве.
– Не так быстро, Блондиночка. Мы – команда, хотим мы того или нет. Это означает, что мы должны работать вместе.
– Джил никогда не упоминала об этом, когда озвучивала правила.
– А для чего тогда партнер? Кроме того, что, если мне нужны вещи в списке, которые есть у тебя?
Она стискивает зубы, зная, что я прав.
– Отлично. Без разницы. Давай просто сделаем это.
Мы направляемся в лобби, где несколько других пар проходятся по своим спискам. Она останавливается прямо посередине и смотрит на свой лист бумаги.
– У меня в сумочке есть кое-что из этих вещей. Подержи-ка, – она вручает мне свой напиток, а затем роется в большой сумке, висящей у нее на локте. Первое, что она вытаскивает: дезинфицирующее средство для рук. Затем «Клинекс», блеск для губ, духи, компактное зеркало и булавка. Пока она копошиться там, я даже вижу, как из недр сумочки выскальзывает туфля, но она быстро запихивает ее обратно.
– Господи, что за ерунду ты там таскаешь? Весь шкаф?
– Ну а что, если и так? Сказал бы спасибо, потому что я только что нашла семь необходимых нам вещей.
– Туше, Блондиночка. У тебя там есть презерватив?
Она прищуривается, но небольшой румянец окрашивает ее светлые щечки.
– А тебе то что?
– А с того, что он есть в списке, – говорю я, показывая ей свою половину страницы.
– Ой, – она прочищает горло.– Ну... нет, у меня нет.
– Нет проблем. У меня найдется парочка, – подмигивая, выдаю я, а затем вытаскиваю из заднего кармана кошелек и достаю презерватив, опуская его в сумку.
С нахальной улыбкой она достает пакетик из фольги и поднимает, чтобы рассмотреть его.
– Дай-ка угадаю, самый маленький размер?
Мой член твердеет от такой колкости. Я делаю шаг вперед, приближаясь так близко, что могу видеть быстро пульсирующий пульс на ее шее.
– Осторожней, Блондиночка. Я не постесняюсь нагнуть тебя, сорвать с тебя эти дорогие трусики, чтобы показать тебе, насколько ошибочна твоя «догадка».
– В твоих мечтах, Пожарничек, – язвит она, но невозможно не увидеть жар в ее глазах, такой же, что пульсирует по моим венам.
Наклоняюсь еще ближе, опуская рот рядом с ее ухом.
– Если б ты только знала, что я проделываю с тобой в своих мечтах, особенно с этим дерзким ротиком, ты бы убрала свою избалованную попку обратно в свой район города.
Ее дыхание учащается, скользя по моей челюсти.
– Я знаю, что ты пытаешься сделать, но тебе меня не напугать.
Касаюсь носом кожи на ее щеке, приближаясь еще на шаг, чтобы увидеть, действительно ли она имеет это в виду. Она не шевелится, я ощущаю лишь как дрожит ее тело.
– Приятно знать, потому что я не кусаюсь, если ты не попросишь, – покидаю ее личное пространство, больше ради себя, чем ради нее.
– Закончил? – румянец на ее коже и нужда в глазах противоречат ее небрежному тону.
– На данный момент.
Она ворчит что-то непонятное, прежде чем снова посмотреть на список в руках.
– Нам надо выйти на улицу, – сообщаю ей. – В моем списке есть вещи, которые мы найдем только там.
– Например, что?
– Сосновая шишка, желудь, перо, и – господи – светлячок?
– Светлячок, – повторяет она, пребывая в таком же недоумении, что и я. – Как, черт возьми, мы должны его поймать?
Мои глаза опускаются на ее гигантскую сумочку.
– Забудь об этом, грубиян. Это натуральная кожа и единственная в своем роде Kate Spade. В мире существует всего лишь пятьсот таких сумок. Никакие жуки в мою сумочку не попадут, понял?
Мои губы кривятся в ухмылке.
– Полагаю, тогда мы будем импровизировать, Bella.
Ее глаза снова прищуриваются, зубы стиснуты.
– В последний раз говорю, меня зовут СиСи, а не Белла! – она проносится мимо меня, каблуки цокают по плиточному полу, когда она вылетает через входную дверь.
Следую за ней на улицу, не в силах сдержать смех. Очевидно, она никогда не брала уроки испанского в школе. Я мог бы восполнить это пробел, но нет. Так гораздо веселее.
Она использует фонарик на своем телефоне, светя на асфальт, и ища предметы. Желание закатить глаза чертовски сильное.
– Мы не найдем их здесь. Нам нужно отправиться туда, – указываю на лес за домом, густой лес, который я хорошо знаю.
– С ума сошел? – шипит она, пугаясь этой мысли. – На случай, если ты не заметил, я не одета для прогулок на природе.
Мои глаза скользят по ее телу, осматривая стильное платье и туфли.
– Поверь, я заметил это в тот момент, как ты вошла. Но тебе надо смириться, лютик, потому что лес – это единственное место, где мы собираемся найти эти предметы.
– Тогда непременно. Веселись, партнер, – говорит она, указывая мне, чтобы я пошел один.
– А я-то полагал, ты настойчивая и всегда побеждаешь. Видимо, нет, – я направляюсь в лес, бросая ей вызов. – Увидимся на другой стороне, Блондиночка.
Ее рычание пронзает ночной воздух, когда она догоняет меня, как я и думал.
– Перестань лыбиться, придурок! – огрызается она.
– Черт, а ты злючка. Тебе кто-нибудь говорил об этом?
– А тебе говорили, что ты грубиян и абсолютно несносен?
– Никогда. Меня одаривали лишь словами любви.
Она усмехается этой лжи, заставляя меня улыбнуться.
Когда мы заходим в лес, она тянется к моей руке, ногти впиваются мне в кожу, когда она пошатывается на своих каблуках. Это не должно заводить меня, но именно так и случается. Что заставляет меня задаться вопросом, какие будут ощущения, когда эти ногти будут царапать мою спину, пока я буду вколачиваться в нее.
Я замедляю шаг, чтобы ей было легче идти. Как бы мне не нравилось дразнить ее, не хочу, чтобы она пострадала.
Фонарик на ее телефоне указывает нам путь, танцуя повсюду, когда она отмахивается от жуков, кружащих перед ее носом.
– Возможно, нам следует как-то отмечать места, которые проходим. Мне не очень хочется потеряться здесь.
– Я знаю этот лес как свои пять пальцев. Когда мы с Джонни были детьми, то приходили сюда каждое лето.
– Давно вы знаете друг друга? – спрашивает она, звуча по-настоящему заинтересованной.
– С начальной школы. Мы много лет жили на одной и той же улице, пока его семья не переехала в другой район.
Туда, где нет бедняков.
– Несколько лет назад моя лучшая подруга переехала в другой штат, – делится она, я слышу намек на грусть в ее голосе. – Она вышла замуж за свою школьную любовь, которую я всегда считала убийцей. Один раз я даже побила его сумочкой.
Я хмыкаю. Готов поспорить, что те сумки, которые она носит на плече, могут нанести серьезный урон, особенно в руках такой взрывной дамочки.
– В любом случае, оказалось, он хороший парень. Пока он не украл мою лучшую подругу.
Искоса смотрю на нее, раздумывая, почему она делиться этим со мной.
Прежде чем я могу спросить, она резко останавливается и с ее губ срывается вздох.
– Подожди. Я что-то нашла, – она наклоняется вниз, светя на землю, и берет шишку. – Да!
– Глаз алмаз, Блондиночка.
– Знаю, – гордость слышится в ее голосе, когда она бросает предмет в мой пакет. – Что дальше? – она наклоняется, глядя на мою бумагу. Ее аромат, сладкий и опьяняющий, доносится до меня, и мой рот наполняется слюной.
Прочищаю горло, чтобы ответить, когда она испускает душераздирающий крик и запрыгивает на меня.
– Что за черт?
– Змея! Зме-е-е-я, – вопит она, карабкаясь по мне как чертова коала.
Я пытаюсь остаться в вертикальном положении, ее длинные ноги оборачиваются вокруг моей талии, безумно сжимая меня. Я опускаю руки, пытаюсь поддержать ее за попку до того, как мы оба упадем.
– Оу, Блондиночка, успокойся. Все нормально.
– Нет, не нормально. Она проскользнула по моей ноге.
– Скорей всего, это была лишь ветка.
– Гейб, вытащи меня отсюда! – ее голос хрипит от страха, пока она цепляется за меня.
– Ладно, ладно. Успокойся. Мы уходим, – мои ботинки хрустят по сухой земле, когда я выхожу из густого леса.
Ее дыхание согревает мне ухо, выходя короткими, безумными вздохами, пока сердце гулко бьется напротив моей груди. Одна рука остается под ее попкой, а другая на спине. Ее хватка вокруг моей шеи настолько сильная, что она начинает перекрывать мне доступ к кислороду.
– А нельзя ли полегче? – спрашиваю я. – Ты меня сейчас задушишь.
– Вынесешь меня отсюда, и я тут же отпущу тебя!
Как только я ступаю на тротуар, она убирает ноги с моей талии и быстро встает на асфальт.
– Я никогда не должна была позволять тебе втянуть меня в это, – заявляет она, ведя себя так, как будто здесь есть моя вина.
Чего и следовало ожидать.
– Что не так принцесса? Папочка никогда не брал тебя в поход?
И слишком поздно я понимаю свою ошибку.
Все ее тело напрягается, и в глазах мелькает боль, поражающая меня прямо в сердце.
– Нет, придурок, он этого не сделал, и никогда не сделает, потому что мертв.
Вина скользит по груди как горячее лезвие. Прежде чем у меня появляется шанс извиниться, она отворачивается и уносится прочь в дом.
– СиСи, подожди! – зову я, следуя за ней.
Она показывает мне средний палец, каблуки яростно цокают по плитке, пока она мчится через лобби.
Несколько парочек прерывают свои поиски, наблюдая за нашей драматичной сценой.
Наконец, я догоняю ее в одном из коридоров. Она останавливается у двери, ища в сумочке ключ от комнаты.
– Ты, черт возьми, можешь подождать? – рычу я, удерживая ее за руку. – Я тут пытаюсь извиниться.
Она поворачивает ко мне, и боль, которая несколько секунд назад была у нее в глазах, теперь сменилась яростью.
– Не нужны мне твои извинения! Я покончила с твоим дерьмом. Очевидно, тебе надо унижать других, чтобы компенсировать то, чего тебе недостает.
Ее глаза устремляются к центру моих джинсов, инсинуация громкая и ясная. От чего каждая мышца в моем теле напрягается.
Она делает шаг вперед, заходя на опасную территорию, когда ее розовый ноготок тычет меня в грудь.
– Так вот, Пожарничек, ты и твой маленький пенис можете отыгрываться на ком-то другом.
Ее сумочка ударяется о мой живот, когда она разворачивается на пятках, чтобы умчаться в комнату, пытаясь при этом захлопнуть дверь у меня перед носом. Меня накрывает первобытный инстинкт, настолько мощный, что я не в силах совладать с собой.
– Я так не думаю, детка, – ловя дверь, я следую за ней и захлопываю ее за собой. – Ты не можешь так просто взять, бросить вызов моему члену, а потом уйти.
Она резко поворачивается, глаза округляются, рот открывается.
Прежде чем у нее появляется возможность выдохнуть хоть слово, я прижимаю ее к стене и набрасываюсь на ее нахальный ротик так, как хотел сделать с той первой ночи.
ГЛАВА ПЯТЬ
СиСи
Все произошло настолько быстро, что я не успела осознать, что именно случилось. Вот я стою, распекаю его, пребывая в ярости из-за его бездумного комментария, а затем, в следующую минуту, я уже прижата к стене, а его рот заявляет на меня права с голодом, которого я никогда раньше не видела.
Ослепляющая, опасная похоть, которую можно описать лишь как жидкий огонь.
– Боже, ненавижу тебя! – бормочу я, но сжимаю в кулак его рубашку, чтобы притянуть ближе, совершенно беспомощная против его чар, так волнующих меня.
Это бесит.
Сводит с ума.
И, боже мой, чувство самое прекрасное, что я когда-либо испытывала.
– Взаимно, Блондиночка, – парирует он, не разрывая контакт. – Господи, ты охрененно невероятна на вкус.
Наши языки страстно сражаются под натиском гнева и неумолимого желания. Мои зубы погружаются в его нижнюю губу, достаточно сильно, чтобы я почувствовала кровь.
Матерь Божья, а я ведь на самом деле вампир.
Рыча, он поднимает меня вверх.
– Хочешь грубо, детка, будет тебе грубо, – он толкается бедрами вперед, потираясь твердым членом между моих ног, и прижимает меня к стене.
– О боже! – безумное хныканье вырывается из моего горла, кружа в воздухе между нами.
Он хватает меня за подбородок и притягивает к себе, его губы парят над моими, в то время как темные глаза снимают каждый слой, за который я вынуждена сражаться, чтобы оставаться в здравом уме.
– Скажи, что тоже хочешь этого. Если согласишься, я трахну тебя так, что ты никогда этого не забудешь. Если нет, выйду отсюда и не вернусь. Тебе решать, но мне нужно услышать, как ты выражаешь свое желание словами.
Не могу сказать ему уйти, даже если бы захотела. Не сейчас. Ни тогда, когда я чувствую себя живой, как никогда в жизни.
– Давай, Пожарничек, – выдыхаю я с большей уверенностью, чем ощущаю. – Давай-ка посмотрим, что у тебя есть.
Его губы изгибаются в эту бесячую, но сексуальную фирменную ухмылку.
– Держись, Блондиночка, я собираюсь, как следует прокатить тебя.
Оттолкнувшись от стены, он бросает меня на кровать, его большое тело опускается сверку, рот снова клеймит мой.
Его губы словно наркотик, и я не могу насытиться ими.
Наши руки такие же настойчивые, как и губы. Мои стягивают его рубашку, пока он разрывает на мне платье, срывая его с моего тела. А затем отбрасывает на пол то, что осталось от наряда.
Я должна пребывать в ужасе от того, что он сделал, тем более, что это авторская вещь, которая еще даже не вышла на рынок. Но я не могу найти силы уделить этому хоть каплю внимания, ни тогда, когда его губы проходятся по коже, которую он обнажил. Когда его горячий рот накрывает мой тугой сосок, все мысли оставляют меня, и остается лишь ослепляющий жар.
– Да! – выгибая спину, я зарываюсь пальцами в его волосы.
– Проклятье, да ты огонь, детка, – рычит он.
Так и есть, мое тело горит. Эта потребность – голод, который я чувствую – нет слов, чтобы описать его. Я никогда не горела для кого-то вот так... никогда в жизни. Уверена, это делает меня невменяемой, потому что я ведь ненавижу его... вроде как.
Его язык ударяет по горячему кончику, совершая самую изысканную пытку до того, как его зубы так сильно прикусывает сосок, что я ощущаю боль. Прекрасную боль, которая устремляется прямо в центр моего естества и приближает меня к краю разрушения.
Нам нужно приступить к делу до того, как я начну смущаться, и он узнает, как долго у меня никого не было.
Это убьет все настроение.
Прежде чем я окончательно избавляю его от рубашки, он поднимается на ноги, отрывая от меня свой невероятный рот. Я собираюсь отлупить его, как изголодавшаяся по сексу нимфоманка, пока он не тянется назад и не снимает рубашку. Вот тогда все связные мысли убегают от меня.
