Текст книги "Мы встретились после смерти (ЛП)"
Автор книги: К. А. Мерикан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)
Холодные плоскогубцы сомкнулись на еще не тронутом указательном пальце.
Сложно не показывать, насколько это зрелище на него повлияло. Другие переломы были в суставах. Болезненно, но легко исправимо. А вот из-за плоскогубцев он может потерять палец.
Роберт вздохнул. Аромат одеколона Натана до сих пор витал в воздухе.
Не сводя глаз с Вогеля, срывающимся голосом он подписал себе приговор:
– Не знаю.
Вогель даже дернуться не успел, а Радев не только сжал плоскогубцы, но и прокрутил, беспощадно раздирая плоть и кость. Роберт пожалел, что его не заткнули кляпом, потому что вопли сдержать не получилось.
Обливаясь холодным потом, он свесил голову на грудь, рассудок на несколько секунд помутился.
Погруженный в пучину сильнейшей боли, он распахнул глаза, как только Вогель хлопнул в ладоши.
– А вот и мы...
Роберт, растерявшись, проследил за взглядом Вогеля из-под полуопущенных век. Кровь застыла в жилах.
Бледный как полотно, одетый лишь в джинсы, дрожавший Натан стоял в дверях с маминым дробовиком, направленным на Вогеля.
– Развяжи его! – выплюнул Натан, хотя скорее напоминал олененка в свете фар, чем волка.
Роберт издал слабый страдальческий стон и покачал головой. Кирпичи, уложенные вокруг разума, рассыпались.
Глава 21
По узкому туннелю Натан не сделал ни шагу. С одной стороны, хотелось выбраться и пойти с Робертом, а с другой – выполнить приказ и спрятаться. Худшая разновидность чистилища.
Зависнув между жизнью и смертью, он вжался в металлическую дверь щекой и кончиками пальцев и вслушивался в каждый приглушенный звук. Слова проникали за тайную дверь неразборчиво, невнятно, путаные звуки разобрать невозможно. Он будто находился под водой, хотя на самом деле впал в панику.
Натан закрыл глаза. Тесное пространство напоминало о том времени, когда он лежал в вонючем спальном мешке без средств защиты, не имея шанса бежать. Он мог только ждать и сносить удары. Натан глубоко вдохнул пыльный воздух, вспоминая, каким липким стал мешок от его дыхания.
До него долетел приглушенный голос Вогеля, другие голоса тоже, но они не имели значения. Из-за спокойного сдержанного голоса создалось ощущение, что по Натану начали маршировать огненные муравьи, которые вот-вот прогрызут плоть.
Паника вогнала в оцепенение, он застыл на месте, когда кто-то – судя по голосам, двое мужчин – начал рыться в комнате. От разоблачения отделял лишь тонкий железный лист. На пол падала мебель, билось стекло. Натан, стоя на коленях, дрожал. Оставался один шаг до того, чтобы поддаться чутью и бежать, убраться как можно дальше от потайной двери.
Но нельзя. Время от времени Натан слышал слабый голос Роберта, всегда в паре с голосом Вогеля. Если Натан уйдет, он потеряет эту тонкую ниточку связи.
Он никогда больше не услышит от Роберта «Я люблю тебя».
Чтобы не всхлипнуть, пришлось прикусить губу. По лицу покатились слезы.
Внезапный крик резанул по сердцу, словно нож. Натан зажал рот, поняв, что это Роберт. Роберт никогда так не вопил.
Мужчины перекинулись веселыми комментариями и ушли, вероятно, собирались посеять хаос в соседней комнате или, что еще хуже, наблюдать за страданиями Роберта.
Сердце вырвалось из ледяного ступора и застучало, как боевой барабан. Где-то там Роберту было больно, а он трусливо прятался. Сколько бы страха Вогель ни нагонял, выход должен найтись, что-то Натан мог сделать.
Еще один вопль пронзил тишину, отчего Натана затошнило. Он бездумно надавил на металл, отчаянно желая выбраться.
Он бы не застрял в чистилище, шагни он в ад.
Холодное железо сдвинулось с места, но едва в душе загорелась надежда, дверь заклинило: ее удерживал на месте засов, которым Роберт перекрыл проход.
Шуметь нельзя – это неизбежно привлечет внимание к тайнику, и он потеряет возможность помочь Роберту. Он больше не мог оставаться в этом гробу. Может, в джинсах отыщется что-нибудь полезное? Ключи?
Натан ошарашенно вытащил телефон.
Как можно быть таким дураком? Роберт страдал. Вместо того чтобы позвонить в полицию, да хоть кому-нибудь, Натан тратил драгоценные минуты, погрязая в страхе.
С тяжелым чувством вины он продвинулся по узкому коридору, чтобы его не услышали. Нужна помощь того, кто обретался неподалеку, кто точно знал, где находился дом, кто сможет серьезно отнестись к проблеме. Натан выбрал номер Джейка.
Ответил Джейк после второго гудка, однако стоило лишь подумать, что поблизости страдал Роберт, начинало казаться, что ожидание тянулось целую вечность.
– Джейк, пожалуйста, как можно быстрее отправь к нам полицию. Здесь вооруженные люди, они пытают Роберта. Думаю, это дон Вогель. Это он убил тех парней. Я дам показания, сделаю все, что нужно. Только отправь сюда Марка и полицию.
Джейк что-то говорил, но в другом конце туннеля задребезжал металлический лист, и Натан застыл.
– Меня нашли. Мне пора. Пожалуйста, пожалуйста, быстрее.
– Попробуй выиграть вр...
Полностью замерев, он выключил телефон и прилип спиной к стене, как влажный язык к заиндевевшему металлу. Сердце подскакивало при каждом ударе. Он следил за узким входом и прислушивался к усиливавшемуся шороху: кто-то полз по туннелю в его направлении.
Время остановилось, как только они с Мией встретились взглядами. Она одышливо взвизгнула и так быстро дала заднюю, что ударилась затылком о стену.
Мия.
Она открыла железную дверь.
Это шанс. Натан показал ей ползти шустрее, чтобы самому забраться в туннель. На миг он задумался, хватит ли ему смелости встретиться с мужчиной, который забавлялся с ним, словно он игрушка, а не человек. Встретиться с мужчиной, которого он сжег кислотой. Внутренний трус шептал, что всем будет лучше, если он дождется полицию и угомонит Мию.
Вытерев слезы, Натан вздрогнул всем телом, когда Роберт ошеломительно закричал и столь же внезапно замолк.
– Оставайся тут, – прошептал он, приняв решение.
Мия моргнула, отчего по щекам покатились слезы. Губы сильно дрожали, казалось, она не сумеет произнести ни слова, однако она вцепилась в Натана.
– Н-нет...
– Я вызвал полицию. Мне надо выиграть время, иначе Роберта убьют. Оставайся тут.
Ответа он дожидаться не стал и поспешно нырнул в проход.
Тонкие линии света окружали железную дверь. Сделав глубокий вдох, чтобы унять панику, Натан включил на телефоне диктофон. Если выйдет выбить из Вогеля признание, они навечно засадят его за решетку. Натан полз по твердому полу на ноющих коленях, пальцы задеревенели от холода, пробиравшего до костей, однако если не получится выторговать немного времени, все будет зря.
Натан припал ухом к двери и прислушался. Долетали приглушенные голоса, рядом с укрытием не было никого. Будто наблюдая за собой со стороны, он пихнул дверь. Двигал им не разум, а инстинкт самосохранения.
Чтобы Мию никто не нашел, Натан осторожно закрыл дверь и тихо, как кот, выбрался в пережившую апокалипсис комнату. Все перевернуто вверх дном, даже кровать сдвинута, а простыни валялись на полу.
Натан заприметил дробовик, висевший над камином, словно это украшение, а не оружие.
До него дошло, что никогда прежде он не держал в руках оружия. Возникшие сомнения уговаривали спрятаться, не подвергать жизнь риску без необходимости. Это было бы разумно. Натана, в отличие от Роберта, жизнь не закалила. Нежная кожа не спасет, если Вогель решит выудить из него информацию. Что если под пытками он выдаст укрытие Мии?
Пот охлаждал спину. Натан таращился на дробовик. Доносившиеся из какой-то комнаты голоса стали фоновым шумом, а не угрозой жизни.
Он взял дробовик.
Тяжелое оружие в руках казалось чем-то чуждым. Натан понятия не имел, заряжено оно или нет, однако сделал глубокий вдох и побрел по коридору туда, откуда слышались тяжелые вздохи Роберта, более глубокие и настоящие, чем чудилось в потайном туннеле.
На ватных ногах он подошел к двери и выглянул из-за угла. Ни разу в жизни сердце не билось так быстро. Даже когда он занялся бегом, даже когда лежал в мешке в ожидании смерти, даже когда выпрыгивал на ходу из грузовика.
В этот раз на кону стояла не только его жизнь, и эта мысль пугала настолько, что он почти не дышал.
Он не помнил, как пересек коридор и добрался до их с Робертом комнаты. Все замедлилось, открывшаяся картина заляпана потом и кровью. При каждом движении головой мерещилось, что ссохшийся мозг гремел в пустой черепушке.
Роберт сидел на деревянном стуле, свесив голову на грудь, слюна капала на пижамные штаны. Он напрягал плечи, мышцы выпирали через веревку, которой его привязали к стулу. Правая рука фиолетового оттенка, а левую – «О боже» – вообще не узнать. Изуродованная, корявая, опухшая, она выглядела странно во многих смыслах. Внутри все взбунтовалось.
Вогель и его отморозок отошли на второй план перед лицом таких повреждений.
Вогель обернулся и улыбнулся, напоминая акулу, которая вот-вот вонзит в Натана острые как бритва зубы. Он хлопнул в ладоши.
– А вот и мы...
Роберт, качая головой из стороны в сторону, медленно поднял глаза. Стоило взглянуть на причиненный вред, от сердца откалывался кусочек. Сильные руки, что всегда так крепко обнимали, не заслуживали такого издевательства.
– Развяжи его! – сдавленно произнес Натан, стараясь не клацать зубами.
Роберт бегло на него посмотрел. Как только они встретились взглядами, в душе смешались чистейший ужас и ненависть, правда, Роберт всего лишь покачал головой. Даже сейчас замученный Роберт больше пекся о безопасности Натана.
Из-за стула поднялся рослый мужчина. Это все равно что столкнуться с чудовищем Франкенштейна, однако изуродованные руки – это не косметический клей и пластический грим. Кожа сожжена, расплавлена, скорее походила на резину, чем на плоть.
С огнем в глазах, смотревших из-под бинта, он подлетел к Натану.
Натан прицелился мужчине в грудь.
– Остановись или я тебя пристрелю!
Натан даже не моргал, боялся, что если отвлечется хотя бы на полсекунды, то погибнет. Но он даже не успел нажать на курок: со спины его обхватили крепкими руками и вцепились в дробовик, направив дуло в потолок.
Наверное, Натан потерял сознание. Тело двигалось само по себе, боролось с крепкой хваткой на горле. Ему вдавили кадык, казалось, будто шею пытались сломать. В глазах мутилось, однако он видел, как надвигался травмированный мужчина, в чьих черных глазах пылала ярость, как у бешеной собаки.
– Этот мой. Я сожгу все пальцы, затем лицо, а потом залью кислоту в жопу и буду смотреть, как он корчится, сгорая изнутри.
Натан снова и снова жал на курок, но ничего не происходило. Стоявший перед ним гигант вырвал дробовик из рук. Можно дать дуба от страха? Сердце так бешено колотилось, что того и гляди разлетится на куски.
Хватку на горле ослабили. Натану удалось лишь сдавленно вскрикнуть. Не это он планировал. Цель риска – выиграть время, но он не добился ровным счетом ничего. Вовремя полиция не успеет, и он умрет жуткой смертью вместе с Робертом.
Опять по щекам покатились слезы. Это не пустые угрозы. Судя по тому, что мужик сотворил с руками Роберта, он без угрызений совести будет медленно пытать Натана, будет отрубать и жечь части тела до тех пор, пока Натан не сойдет с ума от боли.
– Мистер Вогель... пожалуйста. Он обычный человек. Отпустите его. Это я приготовил кислоту. Он понятия не имел, что это не вода, клянусь, – пискляво взмолился Роберт, наклонившись к Вогелю, что смотрел на Натана со спокойным интересом.
Сморщенная кожа вокруг шевелившихся губ громилы открывала очень длинные зубы, будто десны тоже расплавились и на обмотанной бинтами голове больше не осталось плоти. Он сжал Натану щеки пальцами, пахнувшими кровью.
– Я захватил для тебя особую бутылку, – произнес мужчина чуть ли не приторным голосом, сочившимся зловещим ликованием.
– Не сейчас, Радев. Позже у тебя будет вагон времени. А пока что свяжи его. Не хочу, чтобы он мельтешил перед глазами.
Громила изогнул изуродованные губы и сдавил Натану лицо пальцами, будто тисками, что вот-вот раздробят все кости. Но ломать челюсть он не стал и отпустил.
– Ладно. Но больше никто. Не хочу торопиться.
Вогель кивнул.
– Заберешь его себе.
Из упрямства Натан предпринял еще попытку: пнул головореза и попробовал вырваться из мощной хватки. Бесполезно. Монстр потянул за руку так сильно, что вырвал бы из плеча, если бы Натан не пошел следом. Он представил, как плавится нос, щеки кровоточат и шипят, во рту появляются отверстия.
Натан не мог сопротивляться превосходившему по силе Радеву. Его с такой силой бросили на пол, что на миг показалось, коленная чашечка треснула. Рыжеволосый мужчина, который, должно быть, его и держал, быстро пристегнул руки наручниками к толстой балке, части подножия кровати. Теплое дыхание щекотало ухо. Натан вздрогнул, когда в плечи впились сильными, но шершавыми руками.
– Моя жена с радостью бы тебя застрелила. Что, по-твоему, она бы с тобой сделала за то, во что ты меня превратил? – пробормотал Радев.
Ледяная дрожь пробежала по телу. Натан уже ждал боли. Сколько он проживет? Успеет ли кто-нибудь присоединиться к пыткам? А если его увезут и будут целыми днями истязать?
– Я не хотел...
Вогель вздохнул, словно утомился, и махнул Радеву.
– Оставь нас.
В комнате повисла гробовая тишина, нарушаемая только тяжелым дыханием. Бодигард насупился, а Вогель закатил глаза и указал на дверь.
– Парень сказал, что в доме еще одна женщина. Надо ее найти.
Радев тряхнул головой и покосился на Натана. В глазах плескалась чистейшая ненависть. Натан понимал, что разборки с Вогелем будут не столь болезненными. Вскоре бандюки подчинились и вышли из комнаты, закрыв за собой дверь.
Вогель разглядывал Натана с лицом приятного дружелюбного человека, правда, оно осталось маской даже после того, как парни ушли.
– Думал, попросту сбежишь? От меня не скрыться ни за одним неприметным камнем.
Вогель неторопливо приблизился. Хотя физически он не впечатлял, сегодня он смахивал на сверххищника. Поведение изменилось кардинально: из средневозрастного директора он превратился в волка, что крался к ягненку, запутавшемуся в кустах.
– Я не заслужил того, что ты пытался со мной сделать, – всхлипнул Натан, стараясь сосредоточиться, но обезумевший разум не позволял.
Надо тянуть время до приезда полиции, вытащить из Вогеля информацию, которую можно использовать как доказательство более тяжких преступлений, чем вторжение в дом. Вогель должен себя выдать, тогда он навсегда исчезнет из их с Робертом жизни.
– Другие, убитые тобой эскортники тоже не заслужили.
Вогель вскинул брови, будто понятия не имел, о чем говорил Натан, а потом разразился искренним смехом. Медленно, почти грациозно Вогель опустился рядом с Натаном и заглянул ему в глаза. Наручники на запястьях отяжелели, точно стали железными кандалами, созданными для того, чтобы он не рыпался во время пыток.
Вогель остановил на Натане холодный взгляд.
– Умничаешь, да? Смешно. Ты бы многого добился, если бы не ленился и не решил торговать жопой.
– Я хотел сделать больше. А ты все испортил, – вырвалось у Натана.
Глядя в лицо монстру, которого он так долго боялся, Натан ощутил уверенность и спокойствие, когда осознал, что, несмотря на все ужасы, он умудрялся смотреть Вогелю в глаза.
У Вогеля за спиной Роберт, не сводя с Натана взгляда, молча качал головой, а вот руки опасно побледнели. Натану надо привлечь внимание к себе, чтобы Вогель больше не причинил вреда Роберту.
– Наверное, другие эскортники тоже хотели от жизни большего. А ты отнял у них шанс осуществить мечты.
Вогель стиснул зубы, на скулах заходили желваки. Заговорил он не голосом доброго, но строгого дядюшки. Он злобно зашипел, как змея, вдруг научившаяся говорить:
– С чего бы я должен верить, что проститут будет держать рот на замке? Людей вроде тебя надо убирать, как только вы становитесь не нужны.
Вогель хмуро обернулся на хрипло застонавшего Роберта.
– Завязывай, Вогель... Посмотри на него. Он до ужаса запуган. Он никогда не заговорит.
Роберт делал неглубокие вдохи, которых, судя по огромным габаритам, ему не хватало. Он побледнел, на щеках горели пятна румянца, глаза немного остекленели, словно он с минуты на минуту потеряет сознание.
Вогель встал.
– С тобой-то он заговорил. Кому еще ты протрепался, а?
Вогель дал Натану такую хлесткую пощечину, что он ударился головой о каркас кровати. В ушах загрохотало, на миг все быстро закружилось, к горлу подступила тошнота.
– Никому!
– Может, поболтаешь со мной, старый педрила? – произнес Роберт разбитыми губами.
В комнате повеяло холодом. Вогель застыл, вдруг потеряв интерес к Натану, а затем спокойно взял лампу с прикроватного столика, двигаясь так, будто он гораздо моложе.
Он ринулся к Роберту и вмазал импровизированной дубинкой по виску. Стул с треском рухнул на пол. Натан вздрогнул, будто треск издали его кости.
Роберт приглушенно застонал, прижав колени к груди. Он сучил ногами, пиная воздух, словно больше не мог сдерживать боль.
– Это я педрила? – огрызнулся Вогель и плюнул в Роберта. – Думаешь, я не врубаюсь, что здесь происходит? Ты его пялишь. И не только, раз считаешь его жизнь дороже своей.
Остолбеневший Натан, испытывая мучения, посмотрел Роберту в налитые кровью глаза. Если бы он только мог сообщить, что помощь уже в пути, и дать Роберту понять, что страдания того стоили.
– Разуй глаза. – Вогель крутанулся на пятках и подошел к Натану. – Этот молодой кусок дерьма будет вести себя любезно со всеми, кто платит. В тебе нет ничего особенного. Ты просто спасал его от меня.
Он схватил Натана за волосы и прижал лицом к промежности.
Захлестнуло отвращение, Натан безуспешно пытался вывернуться из хватки.
– Отпусти!
Из-за полнейшей беспомощности у Роберта на лице сердце у Натана сжалось, но хотя бы сейчас мучили его. Он зажмурился, стараясь не думать. Надо дождаться полицию. Они обязательно приедут. Они скоро приедут.
Роберт тяжело вздохнул.
– Вогель, я работал на тебя много лет. Убивал, отнимал пищу у людей. Пожалуйста, оставь его в покое.
Кровь застыла в жилах. «Нет. Нет, нет, нет!» Натан этого не допустит. Если они переживут все мытарства, он не даст Роберту сесть в тюрьму. А если он окажется там с Вогелем? С его людьми? В пределах его влияния? Роберт не выживет и к Натану не вернется.
Если нет признания, тогда будет их слово против слова Вогеля. Никто не докажет, что он причастен к убийству эскортников. Наверняка сам он руки не марал. Даже если Вогеля осудят за вторжение в дом, он выйдет через несколько лет. Благодаря адвокатам, которые у него, без сомнения, имелись, срок дадут крошечный.
Однако ради нужных доказательств Натан не бросит Роберта на амбразуру. По телу побежали мурашки, когда до него дошло, что затея может выйти боком человеку, которого он хотел спасти.
Вогель усмехнулся, качнув бедрами.
– Ты правда, что ли, втрескался в этого вафлера? В постели он хорош. Этого у него не отнять.
Роберт втянул воздух, уставившись на Вогеля. Из ушей вроде даже валил пар.
– Это я во всем виноват. Не убивай его. Он же доставил тебе удовольствие, да? Дал то, что не может дать жена? Запри его где-нибудь.
Роберт хватался за соломинку. Даже сейчас, избитый и убежденный в скорой смерти, он пытался спасти Натана. У них на руках нет ни одного козыря, потускневшие глаза говорили, что Роберт понимал это не хуже Натана.
Натан ссутулился, делая длинные вдохи. Пока Вогель пялился на Роберта, Натан губами проговорил: «Я люблю тебя». Вдруг их не спасут вовремя. Роберт должен знать.
Вогель подобрал пустую пивную бутылку, пропустив предложение мимо ушей.
– Давай, солнышко, покажи любовнику, как ты мне отсасывал.
Натан отпрянул от горлышка бутылки, уткнувшегося в губы. Он ненавидел подлого монстра всем сердцем. Вогелю мало их убить. Нет, Вогель хотел, чтобы они страдали, хотел унизить Натана и помучить Роберта тем, что он не мог спасти близкого человека.
Толстыми пальцами Вогель вцепился Натану в волосы и выкрутил.
– Ну же. Ты уже это делал, правда? Помнишь, как на десерт ты слизывал с члена шоколадный соус? Тебя было не оторвать от моего конца.
Лежавший на полу Роберт зажмурился, после чего кивнул, как бы безмолвно говоря Натану сделать так, как велел Вогель. Но Натан не мог. Он не станет выставлять себя на посмешище. Он отказывался унижаться на потеху этому гнусному человеку. Если полиция не прибудет в кратчайшие сроки, они все равно умрут. В последние мгновения жизни он не хотел становиться марионеткой, не хотел, чтобы Роберт запомнил его таким.
Щелчок пистолета мигом привлек внимание. Гордость, мешавшая подчиниться приказу, растаяла и потекла по телу, как вязкая отвратительная слизь. Вогель направил оружие Роберту в голову.
– Соси, кому говорят. Или хочешь, чтобы твой дружок сдох?
Несмотря на внутреннюю дрожь, Натан всхлипнул и медленно повернулся.
– Зачем ты это делаешь?
– Проституту меня не обдурить. Твои слезы – это награда за муторную погоню.
Вогель с такой силой пихнул бутылку, что она ударилась о зубы. Натана скрутило от страха.
Он широко открыл рот, примирившись с унижением.
Помощи можно не ждать.
По-прежнему оставался проблеск надежды, что полиция уже близко, просто они затаились, чтобы застать врасплох Вогеля и его людей, но Натан больше не мог себя уговаривать, что ночь в укромном фармхаусе, где каждая секунда тянулась как час, завершится положительно.
Бутылка вошла глубже, вынуждая открыть рот еще шире, и звонко билась о зубы. Суставы горели. Натана неистово трясло, он боялся, что стекло треснет и вонзится в язык и щеки. Слезы бежали по лицу. Он всхлипывал, пуская слюни и посасывая бутылку, как было велено.
– Ну что, шкура? Стоит послушать Роберта и оставить тебя забавы ради? Можно запереть тебя в подвале дома на озере. Каждую неделю ты будешь думать, покормлю я тебя или нет.
Натан закрыл глаза, воскрешая счастливые воспоминания, которые помогут справиться, но после оглушительного выстрела он одеревенел и завизжал в стеклянную бутылку. Нечто теплое и влажное закапало на него, как дождь. Разлепив веки, он заметил пустой ошарашенный взгляд Вогеля, по уху и шее текла кровь.
Вогеля качнуло, бутылка упала на пол. Рот у Натана болел, зато освободился. Перед глазами плыло, но никакое облегчение не могло притупить зловоние крови, не могло помешать разглядеть куски плоти и костей, прилипшие к коже. Тело повалилось на пол. Увидев рану у Вогеля в голове, Натан согнулся пополам, силился сдержать рвотные позывы.
А затем уловил звуки сирены.
Стараясь дышать, на труп он не смотрел, хотя смрад смерти еще долго не отстанет от кожи. Натан оглянулся через плечо, как раз когда кто-то запрыгнул в окно. Запутавшийся в занавеске мужчина держал дробовик, а дуло направил на дверь.
Складки ткани наконец-то разошлись, и в комнату шагнул Хэнк, одетый в армейские ботинки и боксерские шорты, в которых, наверное, спал.
– В коридоре еще люди, – прошептал Натан, его слишком потрясло, ясно мыслить не получалось.
– Джейкоб выманил их вниз. – Хэнк опустился на колено рядом с Робертом.
– Они профессионалы, Хэнк. Его грохнут! Господи...
Роберт повернул разбитое лицо к окну. По потолку забегали красные и синие огоньки. Грудь быстро вздымалась. Он смотрел то на брата, то на Натана.
По улице эхом разнеслись помехи.
– Это полиция. Вы окружены. Бросьте оружие и покиньте дом с поднятыми руками.
Кровь заледенела. Пока что рано наслаждаться освобождением.
– Телефон! Достань телефон! – Натан изогнулся, чтобы Хэнк залез в карман. – Я пытался записать признание Вогеля, но Роберт там тоже есть. Удали, быстрее!
Хэнк вытаращился и резво вытащил мобильник, записывавший разговор. Он призадумался, скользнув взглядом по трупу, и тихо хмыкнул.
– Теперь признание ни к чему.
Он повозился с телефоном и швырнул на кровать.
Через окно в комнату ворвались громкие голоса, но Натана так ошеломило, что не удавалось думать ни о чем, кроме смерти, которой они избежали по очень тонкому краю. Удар по самолюбию Вогеля мог стоить им жизни.
Хэнк вернулся к брату. Лицо у Роберта настолько же бледное, насколько красная кровь у Вогеля.
– Твою мать... Роб, твоя рука...
Роберт, громко дыша, покачал головой.
– Развяжи. Не чувствую рук.
Натан без толку подергал наручники.
– Я вызвал полицию. Как ты узнал…
– Мия, – протараторил Хэнк, с хмурым видом освобождая руки. – Умница. Она прячется в тайнике. Никто не тронет мою семью.
Роберт резко хохотнул, потряхивая затекшей правой рукой.
Хэнк напрягся всем телом, словно его ударило током.
– Хватит ржать, черт тебя дери! Думаешь, это игра? Я охотник, и я завалил...
Воздух рассекла череда выстрелов. Все продлилось лишь минуту, но звуки отозвались во всем теле. Натан свернулся в клубок, силясь держать себя в руках. Хэнк бросился к окну и высунул голову за занавески. Он что-то прокричал, кто-то ответил в знакомой манере, однако слов Натан не разобрал, зациклившись на хриплом дыхании.
– Что случилось? Джейкоб в порядке?
Роберт медленно перекатился на правый бок и приподнялся на локте. Левая рука оказалась за спиной, позабытая и милостиво спрятанная от Натана.
Отойдя от окна, Хэнк покачал головой.
– Забинтованного застрелили.
Натана охватил жар. Если бы не наручники, он бы повалился на пол.
– Ждите здесь. Я найду маму и Мию. Надо вызвать скорую. – Хэнк выбежал из комнаты.
Роберт громко сглотнул, коснувшись бледными пальцами деревянного пола, и встретился с Натаном взглядом. Его будто пропустили через мясорубку, но он все равно встал на колени.
Плотину прорвало. Со слезами на глазах Натан заметил, как к нему полз Роберт.
– Не надо. Я в порядке. Осторожнее с руками.
Он давился рыданиями. Несмотря на то что ураган жестокости закончился, расслабиться не выходило. Он по-прежнему готов бороться и выживать. Ничто не убедит, что опасность миновала.
Роберт без остановки стучал коленями по деревянному полу и вскоре прильнул к Натану колючей щекой, горячей, влажной, пахнувшей кровью. Это доказательство того, что они живы.
– Не плачь. Мы справимся, – прошептал Роберт, усевшись на пол и чуть привалившись к Натану.
Близость расставила все на свои места. Потрясенный облегчением, Натан уткнулся лицом Роберту в шею.
Роберт рядом.
Они уцелели.
Они уцелели.
– Как же я тебя люблю, – прошептал Натан, приникнув к Роберту теснее. – Даже в конце ты пытался меня спасти.
На выдохе грудь у Роберта опала. Он по-прежнему напрягался, однако обнял Натана за шею здоровой рукой.
– Сказал же: я сделаю для тебя что угодно.
Эпилог
К тому моменту, когда Натан завернул к дому матери, ладони у Роберта взмокли, а руки, несмотря на сделанный массаж, с удвоенной силой напряглись.
Сегодня, в канун Рождества, Роберт решил открыться родне.
Натан, покосившись на Роберта, слегка улыбнулся и погладил его по колену. Пикап мчался по грунтовой дороге к «Фруктовому саду».
– Вот увидишь, все будет хорошо. Хэнк тебя поддержит. Хелен смирилась, что я гей. Она поймет.
Роберт вытер пот о джинсы. Не помогало и то, что он надел свитер, подаренный матерью на Рождество. Сегодня вся семья будет в зеленом, даже Натан не избежал праздничного дресс-кода, правда, вместо свитера он облачился в бархатный зеленый пиджак с медными пуговицами. Ради него пришлось ехать в Хьюстон.
– Я ее сын. Это другое дело.
– Можно подождать, если ты не готов. Ничего страшного, правда. Знаю, для тебя это важный ша...
– Нет, я против. Надоело притворяться, что ты мой наставник, друг или помощник. Это бред. Если Джейк и Марк могут в открытую быть вместе, значит, и мы должны. – Он сглотнул, пожалев, что не выпил перед тем, как сесть в машину. – Но мне тяжко даже оттого, что не придется прятаться.
Возникло ощущение, что сердце налилось свинцом, едва Натан припарковал автомобиль возле других машин Зиданов.
Заглушив двигатель, Натан обнял Роберта. Сложно не беспокоиться, что их увидят, однако Роберт напомнил себе, что сегодня все расскажет родне, и расслабился.
От Натана так хорошо пахло после душа, принятого всего час назад, у корней волосы до сих пор влажные. Роберт улыбнулся и провел губами по гладкому лбу. Неповоротливость злила. Натан вкалывал в гостинице, улучшал обстановку вместе с Мией и мамой. Увы, травмированная рука только начала заживать. Это не только приносило боль, но и изнуряло физически и морально.
Стыдно, что Натану многое приходилось для него делать, но такую поддержку он мог принять и при этом не сомневаться в себе.
В доме бурлила жизнь, несмотря на то что в рождественские праздники не было гостей. Однако на Новый год все номера забронировали, отчего Натан ловил кайф, словно это его бизнес. Он уже спланировал цвета фейерверка и обсудил с матерью меню.
Радостно видеть его таким увлеченным. Несмотря на яркие отношения, Роберт боялся, что Натан заскучает в маленьком городе и уедет, но с каждым днем он все глубже погружался в семейный бизнес. Роберт пока не строил планов относительно их будущего, но одно знал наверняка: бездельничать он не станет. Как только рука заживет, он попытается помогать во «Фруктовом саду» там, где требовалась сила, или Хэнку на свалке, поскольку Дилан туда не вернется.
Заявление, поданное Натаном в полицию, привело к ордеру на обыск приозерного имущества Вогеля. Следствие продолжалось, но средства массовой информации не сумели отказаться от удовольствия и рассказали колоритную историю о женатом гангстере, ставшем главным подозреваемым в убийстве нескольких эскортников. То, что дон Вогель мертв, не мешало истории постоянно занимать первые полосы.
В легенде, рассказанной полиции, они опустили участие Роберта в спасении Натана, как и все остальное, что им могли вменить в вину.
Возле двери их встретили дети. Они вошли в теплое помещение, где пахло тестом для пирога и подливкой, где все готово для радушного приема Мэдисон, второй младшей сестры, не приезжавшей домой больше двух лет.
Натан улыбался ярче серебристой звезды на макушке елки, и Роберту так сильно захотелось взять его за руку, что он по привычке чуть не протянул руку. В маленьком домике, купленном для уединения, Натан всегда дарил Роберту нежности: мимоходом гладил или чмокал.
Жилище нуждалось в ремонте, но поскольку Натан занимался гостиницей, обновления шли медленно. Вопреки тому, что рука еще заживала, Роберт пытался хоть что-то делать самостоятельно, правда, таких задач находилось мало.
Сын Эвелин и Дилана играл с близнецами Джейкоба, а значит, мать тоже где-то здесь. Ее муж до сих пор находился под следствием за то, что якобы сообщил Вогелю местонахождение Роберта, однако рисковать она не стала и вышвырнула его шмотки, как только узнала о случившемся. Вся ситуация сказалась на ней. Роберт понимал, что разлука пойдет на пользу и Эвелин, и ребенку, но ей требовалось время, чтобы прийти в себя. Тем не менее, когда Роберт с Натаном вошли, она кивнула из-за обеденного стола.
