Текст книги "Для прессы (ЛП)"

Автор книги: К. А. Линд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

постаралась не думать об этом. Она не собиралась видеться с Брейди, и в любом случае

она двигается дальше с Хайденом. Вот что было важно сейчас.

– Нет! Ты что с ума сошла? Моя семья только раз посмотрит на него и сразу

скажет мне перестать вести себя как подросток, – возмутилась Саванна. – И мне уже

хватило этого дерьма летом от тупоголовой подружкой моего брата.

Лиз чуть не рассмеялась от того, как она это произнесла. Был только один человек,

о ком Саванна могла думать, как о «тупоголовой подружке» в семье Максвеллов.

– Андреа? – не думая, спросила она.

Саванна резко подняла брови и Лиз осознала свою ошибку. Лиз никак не могла

знать что-нибудь о Клэйе, не говоря уже о его девушке.

Черт! Черт! Черт!

Как она могла из этого выкрутиться? Лиз знала, что о них ничего не писали в

газетах. Прошлым летом она сто раз перепроверяла источники. У Клэйя Максвелла даже

не было фотографий в интернете, кроме тех, когда он был ребенком, а этот человек уже

явно подрос с того времени.

– Откуда ты знаешь Андреа? – с любопытством спросила Саванна.

– Эм…– произнесла Лиз, терзая свой мозг. – Я встретила ее на открытии

художественной галереи в Вашингтоне во время новогодних праздников.

100

– Правда? – спросила Саванна. – Я помню, как она говорила, что купила кучу

картин, но я обычно пропускаю мимо ушей все, что она говорит. Ты видела Клейя? Они

странная парочка, но обычно вместе.

– Он был с ней, – подтвердила Лиз.

Это было абсолютной правдой, и в то же время она так и не ответила на вопрос

Саванны. Сколько раз она виделась с Клэйем? Сколько раз он предлагал ей поехать домой

с ним? Эм…да, она видела Клэйя.

– Хм, – пробормотала Саванна, явно все обдумывая. – Ну, в любом

случае…нет, не Андреа. Она чокнутая, но она всегда такая. Ты привыкнешь. Я про

Эрин…

Лиз сглотнула и прочистила свой разум. Тут не о чем даже думать. Совершенно.

– Что произошло с Эрин?

Саванна закатила свои большие карие глаза к потолку и перекинула волосы на

одно плечо.

– Она просто…пыталась стать моей мамочкой! Как мне кажется, она

действительно хочет стать моей подругой, потому что Брейди и я близки. Но она была с

нами в Хилтон Хэд, и узнала про Лукаса. Она вела себя так, как будто мы приятели и

хотела, чтобы я доверилась ей. Она постоянно говорила, что-то типа: « Я чувствую, что

мы как сестры». Эм…Извините. Я даже не знаю, о чем ты. Мы не сестры. У меня вообще

нет никаких сестер, понимаешь?

– Конечно, – мягко произнесла Лиз.

– Короче, когда я рассказала ей, что произошло с Лукасом, она начала

рассказывать мне, какая я плохая девочка, что поцеловалась с ним и что, если бы я по-

настоящему ему нравилась, то он бы не оставил меня одну. В чем, ладно…она права.

Хорошо. Но дело не в том, что она говорила, а в том как она это говорила. Этим святым

голосочком и с поднятым пальцем, ругая меня. И так она вела себя со мной все время с

тех пор, как я увиделась с ней. Когда я возле нее, клянусь, я готова сойти с ума.

Лиз задумавшись, кивнула. Она чувствовала себя плохо из-за того, что Саванне

пришлось иметь дело с таким человеком. И ей действительно хотелось думать, что для нее

не имело значения, что Саванне не нравилась девушка Брейди.

Но, так или иначе, это вызвало дьявольскую улыбку на ее лице.

Глава 15

Все запуская

Лиз приземлилась в Роли, после трех дней проведенных в Нью-Йорке, во время

осенних каникул работая с Нэнси в « Нью-Йорк Таймс». Она никогда так тяжело не

работала, но также у нее не было такого хорошего опыта в журналистике. У Нэнси был

талант в использовании силы людей, и Лиз по уши погрузилась в политическую сферу

101

газеты. Она наблюдала за разными людьми, помогала в исследованиях, писала и

редактировала, и даже выезжала на место событий с бывалым репортером.

Опыт, который она получила, подтвердил, что она действительно занималась

своим любимым делом. Она так часто была взаперти в академической обстановке, что

даже не всегда чувствовала, как это на самом деле ощущалось. Студенческая газета, во

время своих лучших публикаций, была ничем по сравнению с профессиональной газетой.

Единственным для нее недостатком в Нью-Йорке было то, что она не могла

видеться с Хайденом. Они навещали друг друга так часто, как могли, но в то время его

работа становилась более требовательной и время от времени у него просто был завал,

поэтому они все реже и реже проводили время вместе.

Это был не конец света. Часть ее просто хотела поехать в Шарлотт и уклониться от

своих обязанностей. Но это вообще не было похоже на нее…Она не могла выполнить

никакой работы для университета пока оставалась в Нью-Йорке, и вдобавок ко всему, ей

нужно было выполнить домашнее задание. Так что, по крайней мере, ей будет, чем

заняться.

Как только она вернулась домой, она переоделась в джинсы, рубашку с рукавами

три четверти, и высокие ботинки. Вокруг шеи она повязала розовый шифоновый шарф и

захватила с собой свою курточку Норс Фейс и ноутбук, прежде чем опять выйти и

отправиться в редакцию.

Она припарковалась на своем привычном месте для парковки, которое выделялось

редакторам, и поднялась вверх по лестнице в Студенческий клуб. Лиз плюхнулась за свой

стол и включила компьютер. У нее было миллион писем касающихся редакционной

работы, дизайна газеты, историй для публикации в следующем выпуске, и так далее в том

же духе. Она будет всю ночь разбираться в этом завале.

Спустя некоторое время, роясь в своей электронной почте, Лиз услышала, как

открывается дверь кабинета. Она посмотрела на часы и увидела, что уже была половина

девятого вечера. Она подозревала, что раньше полуночи она сегодня отсюда точно не

выберется. Она на самом деле собиралась провести здесь всю ночь. Но она не думала, что

после осенних каникул кто-нибудь еще появится в редакции.

– Кто там? – позвала она, поднимаясь и выходя из своего кабинета.

На ее лице появилась улыбка, когда она увидела Хайдена, стоящего перед ней.

– Что ты здесь делаешь?

Она бросилась вперед и обняла его за шею. Он притянул ее к себе, и поцеловал в

щеку.

– У меня два дня выходных и я знал, что ты сегодня вернешься из Нью-Йорка.

– Ты мог бы позвонить!

– Неа…лучше увидеть это красивое лицо, когда я удивил тебя, – сказал он,

прижимаясь ладонью к ее щеке и целуя ее в губы.

– Я просто не могу поверить, что ты здесь. Я и правда думала, что до следующих

выходных у меня не получится с тобой увидеться. Кстати, как ты узнал, что я буду здесь?

Хайден пожал плечами и показал ей вернуться в ее кабинет.

– Я позвонил Виктории, и она сказала мне.

– А, тогда понятно, – произнесла Лиз, усаживаясь за стол. – Ну, если бы я знала,

то я это бы все не начинала.

Она указала на заваленный стол и открытый ноутбук.

– Все в порядке. Не спеши. Если хочешь, ты можешь все закончить и потом мы

могли бы

куда-нибудь пойти? Может, поужинаем в «Вершине», – предложил он.

– Звучит отлично. По любому я бы не закончила все за одну ночь, – сказала она.

Груды писем до завтра никуда не денутся.

– Что тебе нужно доделать? – спросил Хайден, подходя к компьютеру, и читая у

нее из-за плеча.

102

– Только основные моменты. Макет, редактирование, и новый материал. Как

обычно.

Лиз начала собирать остальные вещи, пока Хайден прокручивал кучу писем,

которыми она пренебрегала все то время, пока работала в Нью-Йорке. У нее было столько

дел, что ей, вероятно, следовало остаться, но как часто ей удается увидеться с Хайденом?

– У тебя здесь куча всего, – сказал Хайден.

– Да. Последние две недели у меня был завал, и к тому же « Нью-Йорк Таймс»

важнее этого, – сказала Лиз, пожимая плечами. – Я разберусь.

Она услышала, как Хайден вздохнул, когда она расчищала свой стол и делала вид,

что наводит порядок. Если бы она знала, что он окажется здесь, то приложила бы какие-

нибудь усилия, чтобы кабинет выглядел более презентабельно. Теперь она делала это

просто по привычке, потому что знала, что ему нравится, что бы все было аккуратно.

– Лиз, ты знаешь, мне совершенно не нравится, что ты все запускаешь с вещами

такого рода, – сказал он, его голос был крайне властным, как обычно бывает, когда он

был редактором газеты.

Она всегда думала, что этот командный колос был в мягкой, подталкивающей

форме. Но сейчас…это казалось не так. Это ужасно было похоже на то, что ее парень

собирался сделать ей выговор.

– Запускать что? – произнесла она, поворачиваясь, чтобы посмотреть на него,

положив руки на бедра.

Она не знала, почему его слова сразу заставили ее обороняться. Теперь она была

редактором этой газеты, а не он, и она хорошо справлялась. На самом деле, иногда ей

казалось, что она делала работу даже лучше чем Хайден, потому что ей не нужно было

управлять каждым шагом людей.

– У тебя здесь около ста писем. Это то, о чем действительно нужно позаботиться.

Я знаю, что у тебя серьезная стажировка в « Нью-Йорк Таймс», но это не значит, что ты

можешь позволить загнуться моей газете.

Лиз замерла, прищурив свои голубые глаза.

– Прости что?

– Слушай, я выбрал тебя на эту должность, потому что думал, что ты могла бы со

всем справиться. Если ты не можешь, тогда, может, ты должна подумать, как это повлияет

на газету и не подвергать риску ее репутацию из-за своих других проектов.

– Ты думаешь, что я ставлю под угрозу репутацию газеты из-за того, что у меня

нескольких непрочитанных писем? – спросила она, скрещивая руки на груди.

– Перестать говорить, как будто я сказал что-то плохое. Я просто сказал, что тебе

нужно учитывать насколько может повлиять твоя невнимательность. Я бы никогда не

позволил, чтобы все до такого дошло.

– Ну, я не уверена, заметил ли ты это, Хайден, но я не ты, – сказала она, наступая

на него. – И единственная причина, по которой я чем-то пренебрегла, это потому, что

мой парень нашел работу в часах отсюда. Поэтому прости, если тебе хотелось меня

видеть.

Он быстро попытался пойти на попятный.

– Это не касается нас.

– Нет. Я думаю, это очень касается нас и на самом деле совсем немного

относиться к газете. Поэтому, возможно, ты бы мог просто озвучить мне, что происходит.

Хайден в отчаянии покачал головой.

– Вот видишь. Эта газета как хорошо слаженный механизм. Я перенял то, что

делали куча редакторов, чтобы редакция работала. Я заложил фундамент, и теперь ты

пытаешься разрушить то, что я создавал, будучи эгоистичной, как и все остальные

редактора до тебя.

Лиз резко подняла брови.

103

– Эгоистичной? – сдавленным голосом произнесла она. – Я эгоистка из-за того,

что забочусь о своей карьере? Я эгоистка из-за того, что навещала своего парня, который

хотел, чтобы я к нему приезжала? Я эгоистка, потому, что я не ты?

– Лиззи…остынь, пожалуйста. Это никак не относиться к нашим отношениям.

– Ты говоришь это, но это не то, что я слышу. Все, что я слышу, это то, что кто-то

разозлен и завидует, потому что его девушка проходит стажировку в «Нью-Йорк Таймс»,

когда у тебя не было никаких шансов в «Вашингтон Пост», и ты продолжаешь

вспоминать старые добрые времена в университете. А теперь ты ведешь себя как мудак по

отношению ко мне, хотя я этого совершенно не заслуживаю, – выплюнула она.

– Я не завидую. Это бред. У меня тоже была стажировка в Вашингтоне. Это не

значит, что ты после университета получишь работу в «Нью-Йорк Таймс», особенно если

учитывать как ты справляешься с работой в студенческой газете, – резко ответил он.

– Ладно, – отрезала она, качая головой. – Заешь что? Я поеду домой.

Она закрыла компьютер, сунула его в сумку, а потом, схватив ее, начала выходить

из кабинета.

– Лиззи, да ладно. Почему ты уходишь? – спросил он, протянув руку к ней.

Лиз выдернула руку назад.

– Перестань.

– Я проделал такой путь, чтобы увидеться с тобой, – искренне произнес он.

– Тогда тебе нужно было подумать, как тебе следовало себя вести со мной. Я не

груша для битья, чтобы ты выплескивал на меня свои эмоции.

Она развернулась на каблуках и направилась к выходу. В этот раз он даже не

пошел за ней, и это только усилило ее гнев.

Встречаясь почти год, у них ни разу не было ссор, и все ее тело болело при этой

мысли. Она ненавидела быть злой на него, но он это заслужил. Слезы жалили ее глаза,

пока она плечом открыла тяжелые двойные двери.

Лиз не была уверена, почему, но когда дверь захлопнулась за ней, ее мысли

вернулись к Брейди. Он бы никогда не принизил ее карьеру вот так. На самом деле, он

всегда был заинтересован в том, в какую сторону двигалась ее жизнь.

Она стиснула зубы, пытаясь сдержать себя. Не имело значения, что он думал. Этот

поезд уже давно ушел.

Лиз обернула шарф вокруг шеи, и напряглась от холода. Зима показала свою

уродливую голову немного рановато для ее флоридской натуры. Ей не нравился холод,

она не привыкла к нему, и в тот момент она пожалела, что забыла свои перчатки. Они

остались в бардачке, что было не очень хорошо для нее.

Потирая руки, она постаралась не думать о Хайдене и его зависти, его враждебном

отношении. Каждый раз, когда она пыталась не думать о своем парне, это возвращало ее к

Брейди, к еще одному человеку, о ком ей не хотелось думать. Ей так долго удавалось с

этим справляться, что теперь было странно, что ее разум сразу же переключился на него.

Почему она просто не могла забыть об этих парнях и сосредоточиться на своей карьере?

Тем не менее, все, чего ей хотелось, это высказаться кому-то о своем гневе.

Виктория порвет Хайдена еще до того, как Лиз успеет рассказать ей всю историю. Лиз

была близка с Мэсси и Саванной, но были каникулы, и она просто не могла разрушить их

последние свободные деньки, как это сделал Хайден.

Брейди. По какой-то причине она продолжала вспоминать Брейди. У нее потянуло

в желудке, и она почувствовала, как у нее кольнуло в низу живота при этой мысли. Со

стоном, она попыталась забыть его имя, его присутствие, его чертову ухмылку, и ту

невыносимую способность никогда не уходить из ее жизни.

Лиз потянулась за своим телефоном пробежалась указательным пальцем по

сенсорному экрану. Весной она удалила из телефона все его номера, после своей выходки

на своем двадцать первом дне рождении. У нее не было способа связаться с ним, кроме

104

как по рабочему номеру, который она использовала все прошлое лето. В любом случае,

она сомневалась, что он еще действовал.

Прошло так много времени с тех пор, как они общались…по-настоящему

общались. Что вообще было последним, из того, что он ей говорил? Она не могла

вспомнить. Она была пьяной. Она четко помнила последнее, что он ей написал, перед тем,

как покинуть предварительные выборы: «Ты же знаешь, что сейчас я больше ни на что

не могу отвлекаться. Просто не забывай, хорошо?» Он отталкивал ее, просто постоянно

напоминая ей, что они никогда не смогут быть по-настоящему вместе, никогда не смогут

быть чем-то большим, чем просто тайным романом.

Но как она могла его забыть? Как она могла забыть, когда Брейди постоянно

затмевал ее сознание? Как она могла забыть, когда он по-прежнему был где-то

поблизости, когда она всегда была рядом с его сестрой, когда все, начиная от стола, за

которым она сидит в редакции, напоминало ей о нем и о том, как у них ничего не

получилось?

Лиз потрясла головой. Ей нужно было собраться, но она не чувствовала, что

сможет сделать это сегодня. Резкие слова Хайдена сильно задели ее, и она не знала, как

перестать плясать под его дудку. Она была слишком эмоциональна, и ей просто хотелось

убежать от всего этого – от ее «идеального» парня, от ее идеального университета, от ее

идеальной жизни. Ей хотелось вернуться в то лето, когда она не была Лиззи.

Вопреки здравому смыслу, она набрала номер.

Ее сердце забилось в груди, а ее телу стало жарко, несмотря на холодную погоду.

Она быстро зашагала по усыпанному листьями тротуару, с плотно прижатым к ее уху

телефоном. Студенческий клуб по-прежнему был закрыт. Хайден еще не выходил. Он не

собирался последовать за ней. Он не собирался догонять ее.

– Офис Конгрессмена Максвелла.

Лиз по всему телу ощутила прилив адреналина, когда она вспомнила, что они

выдумывали, чтобы выдать себя за кого-то другого и те острые ощущения, которые она

при этом испытывала. Она думала, что этот номер уже не действителен. Но он, наверное,

оставил его для местного офиса, на случай если он приедет сюда на работе. Тем не менее,

это все равно ее немного удивило.

– Да, – шатким голосом произнесла она, – я пытаюсь связаться с

Конгрессменом. Он сегодня работает?

Ее руки дрожали. Уже прошло время, с тех пор, как она это делала. Она знала, что

это было рискованно, но может быть они смогут соединить ее с офисом в Вашингтоне.

Это бодрило и пугало, пока она упивалась этим неповиновением.

– Да, он работает, но Конгрессмен занят. Могу я передать ему сообщение?

У Лиз подскочило сердце. Он был здесь…в Северной Каролине. По крайней мере,

к такому выводу она пришла по тому, что сказала эта женщина.

– Могли бы вы ему сообщить, что звонит Сэнди Кармайкл, – пробормотала она,

обретая вновь силу в своем голосе.

Женщина сделала паузу.

– Да, мисс Кармайкл. Подождите, пожалуйста.

Лиз жевала губы, пока ожидала. Начался ветер, задувая ее волосы ей в глаза. Она

попыталась убрать их с лица, но ветер был неумолим. Ей оставалось только

посочувствовать такой свирепости.

Пробегая последние несколько футов в своих высоких сапогах к машине, Лиз

быстро спряталась внутрь от холода. Ее до сих пор трясло, пока она ждала…ждала…и

ждала. Он собирается отвечать? Последний раз она разговаривала с ним в апреле на свой

день рождения, а сейчас уже был конец октября. Делает ли она ошибку, позвонив ему?

Часы показывали ей, что было только девять часов. Казалось, то лето было так

давно. Как только ее мысли вернулись к домику у озера, к украденным ночам в

105

гостиничных номерах, и роскошным коктельным вечерам, когда хватало только взглядов

через весь зал, чтобы подтолкнуть их к ужасно опасной ситуации, линия ожила.

– Конгрессмен сейчас с вами свяжется, – сказала женщина, на мгновение делая

паузу, прежде чем добавить, – Мисс Кармайкл.

Секундой позже, Лиз услышала гудок на другом конце линии. С предвкушением ее

сердце подскочило в груди, и она почувствовала возбуждение между ее бедер. Она уже

была на взводе, хотя она даже еще не слышала его голоса. Это было неправильно, так

неправильно, что всего от одного гудка на другом конце провода, она начинала трепетать.

Ей не хотелось признавать, что ожидание ее взбесило, так же как и он. Она попыталась

выбросить это из головы.

– Сэнди? – упоительный голос Брейди прошептал имя, которое она всегда

использовала на публике.

Она чуть не застонала от того, как это было соблазнительно. По радио таким

голосом не разговаривают. Она начала ерзать и сжала свои ноги вместе.

– Брейди, – выдохнула она в трубку, забыв все свое волнение, услышав его

голос.

Она откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза, вспоминая более простые

времена.

– Ты в порядке? – спросил он, показывая своим голосом то, что она знала, было

намеком на отчаяние.

Она месяцами ему не звонила, конечно, он будет обеспокоен.

Или нет? Боже, теперь она не знала. Все, что ей было известно, это то, что ей

хотелось забыть об их ссоре с Хайденом. Ей хотелось забыться в Брейди. Если все, что

она могла иметь, чтобы успокоить себя, был только его голос, тогда она примет это.

– Да…– непрошенные слезы полились по ее щекам.

Откуда они взялись? Как всего лишь его голос смог прорвать плотину? Она

подавила рыдание, прижимая коленки к груди. Она была слишком восприимчива. Она

знала это, но после того, что случилось с Хайденом, это казалось уже слишком. Ей

хотелось чего-то…еще.

– Где ты? – требовательно спросил он.

– В редакции, – выдавила она.

– Я приеду за тобой.

– Что? – выкрикнула она, подскакивая на своем месте, ногами задевая руль.

– Ты звонишь мне ночью, рыдая в трубку, после того, как месяцами со мной не

разговаривала, а теперь ты говоришь, что мне нельзя тебя видеть? Я так не могу, Лиз, —

прорычал он.

Она чуть не задохнулась от того, как он произнес ее имя.

– Я сказал, что приеду за тобой.

После чего телефон затих в ее руках.

Глава 16

Ничего из того, что было.

Лиз тяжело опустилась обратно на сидение.

106

Что она наделала? Брейди не мог сюда приехать. Прошел год с тех пор, как они

были вместе в последний раз. У нее было такое чувство, что она теряла рассудок, даже

думая об этом.

Она обернулась к все еще закрытой двери редакции. Хайден был внутри. Он вел

себя как полный мудак и оттолкнул ее от себя. То, как он обращался с ней, было

совершенно неприемлемо, и это просто выводило ее из себя. Как он мог вести себя так,

после того, что было в прошлом году? Она была полностью мотивирована, независима,

трудолюбива и тысяча других прилагательных в том же духе. Она вспомнила, как он

говорил ей совершенно противоположное, и это взбесило ее еще больше.

Она стиснула зубы. Ей нужно было собраться с мыслями. Если она решит уйти с

Брейди, ей нужно было переставить свою машину. Хайден поймет, что что-то было не так,

если увидит ее машину припаркованной, после того как она сказала ему, что уезжает. И

последнее, чего бы ей хотелось сейчас, это разговаривать с ним.

Не думая о последствиях своих действий, Лиз завела двигатель и отъехала на

закрытую парковку. Она была недалеко от общежитий, позади Студенческого клуба, что

было хорошо, потому что Хайден никогда не додумается проверить там. Единственной

проблемой было то, что с ее нового места теперь не было видно главную парковку перед

редакцией.

Она сказала Брейди, что будет именно там, поэтому, к сожалению, видимо, ей

снова придется страдать от холода. Лиз не понимала, откуда в Северной Каролине мог

взяться такой ветер в октябре месяце. И то, что она по ошибке оставила свою курточку в

офисе, не помогало.

Порывшись на заднем сидение, она нашла пуловер, и накинула его на себя поверх

блузки, и добавила пару перчаток, лежавших в бардачке.

Когда она открыла дверцу, ветер засвистел сквозь щель, щипая ей глаза. Было

ужасно холодно.

Кряхтя, Лиз толкнула дверь, вышла и наглухо закрыла машину. Она быстро

прошла по тротуару и села на влажном холме по дороге к Студенческому клубу. С такой

точки ей полностью была видна главная парковка, вход в редакцию и въезд, откуда она

ожидала, появится Брейди…если он приедет.

Из черного входа здания Клуба появился тусклый свет, и взгляд Лиз метнулся к

кирпичному зданию, частично загороженному многолетними деревьями. Хайден вышел

на улицу. Он провел назад руками по волосам и выглядел рассержено…возможно, даже

разозленным. Она никогда не видела его таким. Это было сексуально, и это ее разозлило.

Они бы не оказались в таком положении, если бы он не вел себя как придурок.

Ей не хотелось смотреть на него, но в тоже время, она не могла оторвать от него

взгляд. Она как будто наблюдала за кем-то другим. За незнакомцем. Ее Хайден всегда был

спокойным и собранным.

Он держал дверь открытой, явно потерявшись в своих мыслях. Лиз прищурила

глаза, когда он потянулся к своему карману. Она видела, как он что-то вытащил, но он

наполовину отвернулся от нее, поэтому она не видела, что это было. Пока она пыталась

понять, что это было, у нее зазвонил телефон. Она вскочила и схватила свой мобильный,

не желая, чтобы он заметил свечение издалека.

Лиз сомневалась: отвечать или нет, но спустя секунду она выключила звук. Ей

действительно сейчас ей не хотелось разговаривать с Хайденом.

Звонок прекратился. Она смотрела, как он выключил телефон и засунул его

обратно в карман.

Потом он достал из кармана что-то еще. В шоке, через парковку она увидела

зажигалку и как сигарета зажглась в его руке. У нее отвисла челюсть, когда он сделал

сильную затяжку, глубоко вдыхая. Его грудь вздымалась, и он слегка запрокинул голову,

как будто только, что попробовал кусочек рая.

107

У нее пересохло во рту. Это был не Хайден. Он бы никогда не стал курить. Он

ненавидел эту грязную привычку. Господи, он же бегал! Как, черт возьми, он мог

пробегать мили, если бы его легкие были засорены сигаретным дымом?

Она смотрела, совершенно пораженная, пока он сделал еще одну долгую затяжку,

прежде чем практически со злостью откинуть сигарету в сторону. Его руки заметно

трясло, прежде чем он сердито запустил их волосы. Она могла поклясться, что он

матерился, но из-за воющего ветра она не слышала его.

Он вытащил руки из своих волос, но продолжал сжимать кулаки, и бесцельно

прислонился к металлической двери. Агрессивный. Не то слово, которое она когда-либо

использовала, чтобы описать Хайдена. Он встряхнул кулаками, словно стал еще злее.

Очевидно, споря с самим собой, он отпрянул от двери редакции, и направился

через парковку к своей машине. Зажегся свет его «Ауди», как раз когда он безрассудно

брел по парковке.

Его машина исчезла, и она оставалась немой, пока холод окутывал ее.

Их ссора все больше и больше выходила из-под контроля. Она могла видеть

кусочки пазлов, выложенные перед ней, которые ждали, чтобы их сложили в картинку, но

вместо того, чтобы сложить их, она разбросала их в стороны. Она поднялась. Сегодня у

нее не было желания, что-нибудь налаживать.

И ей было по странному хорошо со всем этим. Конечно, ее трясло от реакции

Хайдена. Откуда у него взялись сигареты? Это не было какой-то случайностью. Он носил

сигареты. Как давно он прятал их от нее? Ей стало интересно, о чем еще он ей врал, плохо

от того, что между ними произошло. Тем не менее, несмотря на это, она хотела, чтобы он

пожалел о том, как с ней обошелся. Ее сердце сжалось, но она не могла избавиться от

этого чувства.

Фары осветили, теперь уже, пустую стоянку. И Лиз поднялась на ноги, стряхивая

смятые листья со своих темных джинсов. Ее ноги неслись вниз по склону, через улицу,

прямо на парковку. Ее тело горело по причине, которая не имела ничего общего с

холодом, и полностью была связана с предвкушением встречи с Брейди, остаться наедине

с Брейди.

Брейди. Что она вообще собиралась ему сказать, когда встретиться с ним? Столько

времени прошло. Как он отреагирует? В последний раз, когда она видела его, он сказал ей,

чтобы она убиралась из его жизни. Последний раз, когда они разговаривали, он сказал ей,

что прилетит из Вашингтона, чтобы встретиться с ней. Она не знала, какого именно

Брейди она увидит сегодня. От этого ожидания ее желудок скрутило в узел.

Его черный «Лексус» плавно скользил по темному тротуару, ярко освещая свой

путь. Она даже не заметила, что ее руки дрожат, пока он не подъехал прямо к ней.

Тонированное окно медленно открылось, открывая темный кожаный салон, в

котором она провела немало времени. Она с тревогой оглянулась вокруг, даже зная, что

последний человек, который здесь был, уже ушел минутой раньше.

– Привет, – тихо произнесла она, наклоняясь к окну и впервые близко посмотрев

на Брейди, что, казалось, длилось вечность. Он был безупречным. Это было неоспоримо.

Что бы не произошло между ними, независимо от исхода – он не перестал ее привлекать.

Он всегда ее привлекал.

– Садись в машину, – сказал он, открывая двери.

– Брейди…– она замолчала.

Она не могла поверить, что сейчас он был здесь. Она не могла поверить, что

смотрит на его красивое лицо, и разговаривает с ним. Она не могла поверить, что у нее

хватило смелости позвонить ему, и теперь он здесь. Ей просто хотелось смотреть на него,

но вместо этого она сказала единственное, для чего она смогла найти достаточно

мужества, чтобы произнести:

– Я думаю, нам не стоит этого делать.

– Садись в машину.

108

– Послушай, это плохая идея. У меня в голове полный бардак. Я позвонила тебе

на эмоциях, это было легкомысленно с моей стороны. Я не должна была тебя пугать. Но

уехать с тобой сейчас будет еще хуже, – сказала она, крепко обхватив себя.

Все, чего ей хотелось сделать, это сказать прямо противоположное тому, что она

произнесла. Ей хотелось уехать на закате и никогда не оглядываться назад. Ей всегда

этого хотелось.

– Садись в машину, Лиз.

– Я до сих пор с ним встречаюсь, Брейди. Подумай, что бы ты чувствовал на его

месте. Подумай, как это ранит его, если он узнает об этом – о том, что я собираюсь

сделать, – сказала она даже тише, чем раньше, все ее тело почти трясло от тревоги.

– Лиз, – прорычал он, – Садись. В. Машину.

– Я не могу. Я просто не могу сесть к тебе в машину, – сказала она.

Она совершила ошибку, посмотрев в его глубокие шоколадные глаза. Черт! Его

взгляд был таким пристальным и требовательным. Ей просто хотелось забыться в этих

глазах навсегда. Она тяжело сглотнула и облизала нижнюю губу.

– Это плохая идея.

– Черт возьми, Лиз. Садись в машину! – крикнул он. – Я ушел со своих встреч и

проехал тридцать минут пути не для того, чтобы ты мне сказала возвращаться домой.

Теперь, садись в машину.

– Я серьезно, замолчи, – закричала Лиз, отталкиваясь от дверцы. – Я допустила

ошибку. Люди допускают ошибки.

Машина заехала на парковку, и он распахнул дверь с водительской стороны.

– Что ты делаешь?

– Я сказал тебе, сесть в машину, Лиз, и ты так и ли иначе, послушаешься меня, —

произнес он, обходя автомобиль.

– Что это значит? – спросила она, прищурив глаза. – Я пытаюсь поговорить с

тобой. У меня сегодня не то настроение, и находиться рядом с тобой, это плохая идея.

– Мне нравятся плохие идеи, – произнес он, становясь перед ней.

– Ну, а мне нет!

Брейди покачал головой, потрясающая улыбка заменила сердитый взгляд, которым

он ее одарил. Господи, он был слишком привлекательным. Она с трудом могла

сосредоточиться, когда смотрела ему в лицо. Лиз в который раз попыталась подобрать

слова, чтобы сказать ему уйти, но в тот момент, он подошел вперед и стал всего в

миллиметре от нее. Она чувствовала тепло его тела, доносившееся до нее. Она стояла, как

вкопанная так и не отойдя от него. Он двинулся вперед, как будто собирался к ней

прикоснуться, но потом в последнюю секунду он быстро повернулся и с легкостью

закинул ее себе на плечо.

Она закричала в протесте, полностью застигнутая врасплох.

– Что ты делаешь? Брейди Максвелл, опусти меня. Сейчас же опусти меня!

– Я говорил тебе слушаться, а ты не захотела.

Он рукой слегка придерживал ее за ноги, чтобы она не шевелилась, пока он

открывал заднюю дверцу «Лексуса».

– Я не думала, что ты будешь вести себя, как пещерный человек, – сказала она,

натягивая ниже пуловер.

– Ну, теперь ты знаешь, да? – спросил он, закинув ее на заднее сидение и

захлопнув дверь у нее прямо перед лицом.

Лиз потянулась к двери, дергая за ручку и без толку потолкав дверь.

– У тебя что, есть эти гребанные замки от детей? – закричала она в пустой

машине, пока он медленно прогуливался обратно к водительской стороне.

Она все равно не переставала упираться, выворачивая свое плечо с еще большим

усилием. Отпустив ручку, она упала назад, почувствовав холодную кожу при ударе. Она