Текст книги "Истребитель снайперов"

Автор книги: Иван Стрельцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 25 страниц)

Глава 9 Большая коррида

Эхо подземного взрыва невидимой, но тревожной волной прокатилось по горной Чечне. Полевым командирам неожиданно стало ясно, что в тактике партизанской войны произошли коренные изменения. Страх перед тотальным уничтожением возродил природный инстинкт объединения перед общей опасностью.

Впервые с конца прошлой чеченской кампании в правительственном бункере собралось большинство нынешних полевых командиров и «полководцев» прошлого, величавших себя «бригадными генералами». Последних было совсем немного, потому что за ними постоянно охотились федеральные спецслужбы. Каждая удачная операция сокращала популяцию «бригадных генералов». Из-за чего им приходилось безвылазно отсиживаться в горах в окружении самых надежных боевиков. Теперь появилась настоящая угроза, что и горы уже не служат защитой и укрытием.

Сбор полевых командиров происходил в главном зале правительственного бункера. Под высокими сводами подземного помещения с приглушенным жужжанием работали длинные цилиндры ламп дневного света, освещающие зал с длинным столом, за которым расположились прибывшие на совещание партизанские «полководцы». В глазах просто рябило от камуфляжных курток, бараньих папах и зеленых повязок шахидов. Со стороны могло показаться, что демонстрируется сцена из дешевого американского боевика о террористах. Но такова была правда, суровая правда нынешней жизни.

Как и положено, военный совет начал главнокомандующий, президент самозваной республики Ичкерия, в полувоенном френче без знаков отличия и высокой каракулевой шапке. Из-под нее выглядывали оттопыренные уши, за которые президент получил неблагозвучное прозвище среди боевиков.

Бывший старший офицер Советской Армии, главнокомандующий понимал сложившуюся ситуацию. Раньше его никто не хотел слушать, каждый главарь мало-мальски вооруженной банды «индейцев» чтил себя великим стратегом. Но вот настало его время, теперь его станут слушать внимательно.

– В сложившемся положении, – заговорил президент, – нам предстоит сделать две вещи. Первое: определить, что произошло. Второе: что мы можем предпринять в сложившейся ситуации. Итак, что же произошло?

В зале повисла гнетущая тишина. О том, как был уничтожен один из трех больших подземных бункеров, никто не знал. В живых никого не осталось, только радист Шамиля успел перехватить крики умирающих и грохот стрельбы. Видимо, подвергшись внезапному нападению, боевики хотели выйти в эфир, но не успели…

Поняв, что ничего вразумительного от полевых командиров он не услышит, президент снова заговорил:

– Затянувшаяся война в Ичкерии, давление на Россию Европарламента привели к обратному. Кремль передал бразды правления в этом регионе ФСБ, а госбезопасность решила показать себя с наивыгоднейшей стороны, поэтому на войну брошены лучшие (даже экспериментальные) образцы вооружения. Сперва появился «Истребитель снайперов», потом в горах начала действовать диверсионная группа, действия которой полярно отличаются от предыдущих спецподразделений. Они не берут пленных, не демонстрируют журналистам захваченные трофеи, проводят тотальное уничтожение. И, главное, диверсионная группа ни разу не выходила в эфир, хотя, судя по тому, что окруженным пришла помощь извне, они имели связь, не фиксируемую нашей аппаратурой. И, наконец, строительство резервного узла армейской связи в ауле Таймаз-Хан. Как показывает анализ собранной информации, все это звенья одной цепи. Что подтверждает появление «Истребителя снайперов» в ауле, который и так укрепили не хуже любой крепости. Все это может означать одно. – Президент сделал умышленную паузу.

– Что такое? – поинтересовался сидящий рядом длиннобородый, с осунувшимся лицом, Шамиль Одноногий, бригадный генерал первой военной кампании, бывший премьер-министр Ичкерии и не менее одиозная фигура, чем сам главнокомандующий.

– По-видимому, готовится еще одна крупномасштабная операция в горах. Новые технологии (связь, вооружение), новая тактика спецназа гарантируют наибольший положительный результат. А если учесть, что дальнобойные установки «Истребителей снайперов» федералы установят на опорных пунктах, блокпостах и пограничных заставах, это сведет действия партизанских групп к минимуму. И в конце концов просто выведет движение сопротивления под корень. Подобная ситуация сложилась в начале шестидесятых на Западной Украине.

– Все так серьезно? – спросил кто-то из полевых командиров, сидящих в дальнем углу.

– Иногда все можно решить гораздо проще. Главное – не запускать проблему до того, как она станет совсем неразрешимой, – перебирая пальцами черные бусинки четок, спокойно произнес президент.

– Как это понимать? – стараясь не глядеть главнокомандующему в глаза, спросил Шамиль. Только сейчас он понял разницу между пусть даже удачливыми полевыми командирами и старшим офицером регулярной армии. Офицером, который прошел все ступени военной карьеры, от командира взвода до командира полка. Получил знания в военном училище и повысил квалификацию в академии. Единственный из собравшихся, кто, кроме тактических приемов повстанческих отрядов, был знаком со стратегией штабов регулярной армии. В сложившейся ситуации такой человек был просто необходим повстанцам.

Шамиль прекрасно знал, что еще совсем недавно президент прятался в горном бункере, и единственное, что он мог делать, – это через доверенных лиц передавать видеокассеты со своими речами, чтобы те при помощи портативных телепередающих станций вклинивались в эфир республиканского телевидения. Теперь наступил его звездный час, он настоящий главнокомандующий.

– В Москву ушли победные реляции об успешных действиях «Истребителя снайперов» и рейдовых групп. Там наверняка уже началась бумажная волокита – о производстве новых установок «Истребителей» и о подготовке крупномасштабной карательной операции. Остановить все можно только одним способом: уничтожить Таймаз-Хан со всем содержимым. Все это заснять на видеопленку и продемонстрировать ее свободному миру. Это покажет, что их установка «Истребитель снайперов» не так уж и эффективна, а их диверсанты не такие уж крутые Уокеры. От увиденного мир вздрогнет и снова навалится на Кремль с требованием прекратить войну в Чечне, хотя бы для того, чтобы сберечь своих солдат.

– Так давайте их всех убьем, – взревел Мустафа, высокий смуглолицый худой араб с рыжей бородой, командовавший после гибели алжирца Бабая мусульманскими наемниками. – Как баранам головы отрежем. Пусть тогда мир вздрогнет…

– Все так решили? – продолжая стоять перед «генералами», спросил президент, чувствуя, как от напряжения по лбу скатилась капля пота.

– Да, – наперебой загалдели командиры.

Главнокомандующий улыбнулся, настал момент его триумфа. Опершись двумя руками о крышку стола, совершенно ровным голосом он произнес:

– Теперь остается обдумать детали предстоящей операции.

Чуткая аппаратура слежения на борту барражирующего высоко в небе самолета-разведчика «АН-30» засекла в горах движение возле аула Таймаз-Хан. И это была не одиночная цель: с гор, как паводковые воды, скатывались крупные и мелкие группы боевиков, накапливаясь в лесах поблизости от населенного пункта.

Начальник электронной разведки вышел в эфир, но на этот раз самолет-разведчик был связан не со штабом в Моздоке, а напрямую с ГРУ в Москве.

В кабинет генерала Каманина вошел подтянутый подполковник, офицер отдела связи. Форма на нем сидела идеально, на округлом, гладко выбритом лице играла самодовольная улыбка, как правило, свойственная молодым карьеристам, находящимся в теплых кабинетах вдали от крови и смрада войны.

– Получено сообщение от «Зоркого»: замечена крупномасштабная активность вокруг аула Таймаз-Хан. Видимо, готовится большой штурм. Разрешите сообщить координаты боевиков-сепаратистов армейской авиации?

Генерал взглянул на счастливую физиономию офицера – видимо, в эту минуту тот считал себя великим полководцем – и задумчиво спросил:

– Зачем, чтобы рассеять?

– Чтобы сорвать штурм, – пояснил свою мысль подполковник.

– Отставить. – Далее Каманин отдал приказ: – Всю информацию от «Зоркого» передать «Кочевнику», а все приходящее от него срочно докладывать мне. Это ясно?

– Так точно. Разрешите идти?

– Идите.

Все пока шло по задуманному плану. Зверь готов броситься в атаку, еще не понимая, что стоящий против него тореадор только этого и ждет, чтобы нанести эффектный и смертельный удар. «Дай-то бог», – подумал начальник отдела специальных операций, снимая трубку телефона. Набрав специальный код, он соединился с начальником общественных связей военной группировки в Чечне.

– Здоров, Кузьмич, – поздоровался Каманин. – Как там твои журналисты, еще не разбежались в поисках сенсаций?

– Да какое там, разбежались, – прохрипел в трубку невидимый Кузьмич. – После того как голландские репортеры попали под обстрел и одного превратили в мешок костей, наши писаки поубавили прыти бегать без особого сопровождения.

– Вот и славно, – довольным тоном произнес генерал, – ты им приготовь и сопровождение, и вертолеты. Думаю, к вечеру у них появится возможность отработать перед своими редакторами хлеб насущный.

Не прощаясь, генерал положил трубку. Теперь оставалось только ждать вестей с места событий…

Получив сообщение о сосредоточении вокруг Таймаз-Хана бандитских группировок, Михаил Панчук с облегчением вздохнул:

– Ну, кажется, началось, – и, повернувшись к коменданту, произнес: – Всему личному составу комендатуры получить оружие и занять места согласно боевому расписанию.

Капитан, исполнявший обязанности коменданта, удивленно взглянул на полковника, но спорить не стал. Он слишком хорошо помнил, что случилось с его предшественником, поэтому, понимающе кивнув, вышел из кабинета, в котором остались ветераны.

– Ну, други, теперь наш черед. По местам.

Перед боем говорить не о чем, и ветераны по одному стали покидать помещение. Двор комендатуры казался вымершим, бойцы комендантского и хозяйственного взводов получали автоматы и бронежилеты, тут же экипировались офицеры комендатуры.

Подполковник Стадник поспешно направился в сторону опорного пункта мотострелковой роты. Ему предстояло идти дальше всех, а возраст уже не подростковый, поэтому следовало поторопиться.

Младший Панчук и Бекбаев, беззаботно переговариваясь и жестикулируя (явно привлекая к себе внимание), чтобы наблюдавшие за аулом не заметили приготовлений к бою, направились к капониру, в котором стоял «Истребитель снайперов». Возле транспортера их поджидали Винтик и Шпунтик, механики сидели в тени плоской морды «Витязя» и отчаянно рубились в карты.

– Ну-ка, Чип и Дейл, по местам стоять. Готовимся к погружению, – с усмешкой скомандовал Владимир, вспоминая команду времен своей службы в морском спецназе.

– Ясненько, – пряча в карман комбинезона засаленную колоду карт, кивнул Винтик. Механики залезли в кабину транспортера, где располагался дистанционный пульт управления универсальной огневой точки «Горчак».

Бекбаев забрался в кормовой отсек транспортера, над которым возвышалась башня с длинным стволом «гепарда». Панчук, распахнув бронированную дверь, залез в головной модуль.

Тем временем Платов и Ангелов прошли по узкой улочке среди полуразрушенных домов, направляясь к крайнему двухэтажному особняку из красного огнеупорного кирпича с вывороченными оконными рамами и черной копотью на стенах. Крыша у дома была напрочь снесена, впрочем, это было не главным. Главное, что стены имели почти метровую толщину и могли держать удары реактивных гранат. Но, что было еще важнее, из окон особняка открывался вид на западное направление. Поэтому в этом доме и было решено организовать еще один опорный пункт, гарнизон которого составляли оставшиеся бойцы зондеркоманды, команды спасателей и автомобильной группы.

Внутри особняка гарнизон расположился с комфортом. Нижняя часть окон была заложена мешками с песком и ящиками с землей, возле каждой амбразуры были разложены запасные магазины, гранаты, неподалеку лежали цинки, трубы одноразовых гранатометов.

Услышав команду «к бою», наемники, расхватав оружие, стали занимать места у бойниц.

– Ну что, Витек, раззудись, плечо, размахнись, рука? – с усмешкой спросил Атаман, надевая бронежилет.

– А то, – откликнулся на шутку Ангел, застегивая ремешок кевларового шлема. Никто из друзей не знал, сколько кому судьба отмерила в этом бою…

Батальон «Белые колготки» тоже участвовал в штурме Таймаз-Хана, женщинам-снайперам президент пообещал за эту операцию годовой оклад. Только такая сумма могла заставить их вернуться на огневые позиции.

Отряд разбили на небольшие группы, которыми усилили другие отряды повстанцев. Далиде тоже пришлось взяться за винтовку, вместе с ней несколько женщин были прикреплены к группе афганских моджахедов. В отличие от слабого пола, не желавшего гибнуть на войне, душманы в преддверии новой битвы находились явно в приподнятом настроении. Война для моджахедов стала не ремеслом, а самой жизнью.

Перед боем всем участникам предстоящего штурма выдали по несколько таблеток «храбрости», синтетического наркотика первитина, разработанного еще во времена Второй мировой войны.

Любимая финская винтовка «сано», надетая по-спортивному на два плеча, почему-то давила на позвоночник, чего раньше не было. «Плохая примета», – подумала женщина, снова вспоминая предложение Саламбека, и пожалела, что до сих пор им не удалось увидеться. В ладони правой руки она сжимала несколько таблеток в пластиковой упаковке. Далида знала, что большинство ее подчиненных глотать первитин не будут, и ей это было ни к чему. Она хорошо помнила хорватскую поговорку, услышанную в Сараево: «Безудержная храбрость – пропуск на тот свет».

Когда комендатура опустела, оставшиеся трое ветеранов – Панчук-старший, Пройдесвит и Латышев – спустились в подвал, где был оборудован командный пункт. По количеству электроники подвал мало уступал модулям «Истребителя снайперов».

В дальнем углу уже сидел радист, при появлении командиров он не вскочил, как это положено в регулярной армии.

Каждый из троицы занял свое место. Латышев, отвечающий за минно-взрывные закладки, сел за небольшой портативный компьютер и включил программу анализа сети. Вскоре компьютер показал исправность всех цепей.

Отвечавший за снайперов Пройдесвит занял место за столом, больше похожим на режиссерский пульт телевизионной студии. На самом деле это была дорогостоящая израильская система управления работой снайперов «SCЗ» компании «Элбит». Камеры слежения со снайперских позиций передавали изображение на пять мониторов. Включив мониторы, Григорий подал сигнал тревоги стрелкам.

Каждый из пяти снайперов имел свой позывной. Двое стрелков, обосновавшихся на чердаках разрушенных домов, именовались Стриж и Ласточка, в кроне дерева умостился Кукушка, на минарете укрылся Филин, а в водонапорной башне расположился Сыч.

– Порядок, – доложил Котовский, глядя на лежащие рядом с пультом автомат и разгрузочный жилет с набитыми запасными магазинами и ручными гранатами подсумками.

– Ну что же, начинаем проверку всех систем, – наконец распорядился Михаил Панчук.

Перед ним находился обычный телефонный коммутатор, на котором был установлен метровый экран монитора. Двенадцать телекамер охватывали все пространство вокруг аула. На экран выводилось необходимое количество секторов, от одного до двенадцати. Сняв трубку, полковник нажал кнопку вызова.

– Слушаю, – донесся из динамика громкой связи голос Стадника.

– Как у вас дела, Степаныч? – поинтересовался полковник.

– Все в порядке, ребята из свободной смены изображают безделье, чтобы не спугнуть дичь. Остальные на боевых постах, ждут.

– Ясно.

Панчук переключился на следующего абонента.

– «Истребитель» на проводе, – отчитался младший брат, щелкая тумблерами электронной аппаратуры.

– Как дела, косолапый?

– Отлично, сенсоры уже засекли приближение черных сил. Думаю, через пару минут начнется концерт с кордебалетом.

– Ясно, готовьтесь.

Следующими отвечали снайперы, по очереди докладывая:

– Стриж готов.

– Кукушка готов.

– Сыч к работе готов.

– Ласточка готов.

– Филин в норме, на опушке леса наблюдаю шевеление.

– «Птичник» в норме, – подвел итог собеседования Григорий Пройдесвит.

В норме оказались и дела на позиции зондеркоманды. Они через линзы оптических приборов также наблюдали в отдалении неясное движение.

Боевики, не имеющие возможности засечь телефонные переговоры, приближались к позициям обороняющихся, рассчитывая на внезапность.

Михаил Панчук последним вызвал милицейский блокпост.

– Слушаю, – донесся недовольный бас командира сибирского ОМОНа, очень похожий на голос киноактера Никиты Джигурды.

– Слушай внимательно, Ермак, – властно произнес Панчук. – Объяви боевую тревогу, сейчас по нас ударят духи.

– Ты что, полковник. – Милиционер и военный служили в разных департаментах, поэтому омоновец считал, что имеет полное право подерзить. – Какие, блин, «духи»?

Его слова заглушили разрывы мин…

Штурм начался по классической схеме с артобстрела. Из леса ударили стодвадцатимиллиметровые минометы боевиков, им тут же ответили «васильки» и зарытый в грунт «Т-72». Грохот танковой пушки глушил хлопки автоматических минометов. Благодаря пристрелянным ориентирам артиллеристы сразу же накрыли позиции боевиков, заставив замолчать сначала один миномет, а следом и оставшиеся два. Взметнувшийся в небо огромный огненно-красный куст взрыва свидетельствовал о том, что взорвались боеприпасы батареи.

– Ну, теперь им придется подойти поближе, – констатировал Шатун, наблюдая за картиной боя со своего монитора и общаясь по внутренней связи с Бекбаевым, сидящим в соседнем модуле.

– Да, – согласился Миша. – Сейчас начнется работа и для нас.

Коническая башня медленно длинным стволом крупнокалиберной винтовки стала разворачиваться в направлении вспышек выстрелов.

Сидя в удобном «гнезде», обложенный бронеплитами, Кукушка сквозь мощную оптику «взломщика» наблюдал за передвижениями боевиков. Сгибаясь едва ли не пополам, петляя, они бежали в направлении милицейского блокпоста. Омоновцы встретили моджахедов шквалом огня, но те упорно продвигались вперед. Снайперской группе была дана команда на свободную охоту.

Мощная винтовка «СВ-98» позволяла работать на тех дистанциях, где противник не мог заподозрить действия снайперов. В перекрестье прицела попали двое боевиков, тащивших автоматический гранатомет «пламя».

Электронный дальномер показал 730 метров. Сделав необходимое упреждение, снайпер затаил дыхание и плавно потянул на себя спусковой крючок. «Бум» – почти неслышно на фоне общей какофонии боя ударил выстрел. Впереди бегущий боевик рухнул как подкошенный, роняя тяжелый станок гранатомета, его напарник по инерции сделал шаг вперед, потерял равновесие, споткнулся и замер на месте во весь рост. Кукушка передернул затвор и перевел прицел на новую цель…

– Не торопись, – громко скомандовал Платов, наблюдая в бинокль, как к их опорному пункту крадучись подбирается большая группа боевиков. Каждый боец небольшого гарнизона молча выбирал свою цель, каждый старался выбрать наиболее опасного противника. Стволы автоматов, пулеметов, автоматических гранатометов вглядывались в поле черными зрачками дул.

Виктор Ангелов с группой своих спасателей облюбовал второй этаж. Вооруженные автоматами с подствольниками, они должны были вести добивающий огонь, когда вражеская цепь заляжет. Но сперва цепь остановят зондеркомандовцы с водителями.

До боевиков оставалось не более двухсот метров, когда Атаман скомандовал:

– Огонь!

Двухэтажный особняк взорвался огнем, который смерчем обрушился на боевиков. Короткий боевой контакт, и атакующие, бросив убитых и раненых, поспешно отступили, чтобы через несколько минут вернуться…

В разгорающемся бою пользоваться термографом было бесполезно, приходилось полагаться на мощность оптики. Пока Бекбаев уничтожал главные цели – снайперов, которых почему-то было чрезвычайно мало (скорее всего стрелки береглись, ожидая, когда будет уничтожен ненавистный «Истребитель», и тогда они смогут вступить в бой в полную силу), Шатун выполнял роль наводчика, пользуясь электронным перископом.

– Мишаня, слева сто двадцать цель групповая, – произнес Владимир, наблюдая, как несколько боевиков пытаются установить крупнокалиберный пулемет «ДШК-2».

С дистанции тысяча двести метров бронебойные пули «ДШК» запросто могут вывести из строя «гепард», прикрытый легкой титаново-магниевой броней.

– Понял, – ответил Бекбаев.

Башня развернулась влево, ствол опустился на несколько сантиметров, и тут же ухнул выстрел, выбросив сноп огня, затем еще и еще. В течение нескольких секунд расчет вместе с пулеметом был уничтожен.

Несмотря на шквал огня обороняющихся, душманы, одурманенные наркотиком храбрости, перли напролом, все ближе и ближе подбираясь к крайним постройкам аула.

– Винтик и Шпунтик, ваш выход, – скомандовал Владимир.

– Поняли, – ответил за двоих механик Шпунтик.

Электрический сигнал, пущенный по глубоко зарытому кабелю, активизировал электромоторы огневой точки «Горчак». Откинулась металлическая крышка, замаскированная под куст орешника, выпуская наружу ядовито-зеленую прямоугольную башню с торчащими наружу черными стволами спаренных пулеметов.

Длинные очереди секли наступающих в упор, но сдержать их нескольким пулеметам уже было не под силу. Несколько реактивных гранат, попав в огневую точку, разворотили башню и, оторвав крышку, отбросили ее взрывом на несколько метров.

Отряд Одноногого Шамиля оказался в полусотне метров от милицейского блокпоста, но преодолеть его никак не получалось.

– Слишком плотный огонь, – доложил искалеченному «бригадному генералу» один из эмиров. – У них здесь не меньше десятка снайперов, срезают любого, кто подымает голову.

– Понял, – кивнул Шамиль. Сидя на специальных носилках, он, как когда-то шведский король Карл XII, положив израненную культю на свернутый в рулон спальник, наблюдал за ходом боя. – Сейчас прикроем вас огнем.

Отключив рацию, он подозвал к себе начальника артиллерии, невысокого толстяка с длинной густой бородой, прореженной серебром седины.

– Накрой блокпост всем, что у тебя есть, – приказал Шамиль. Немного подумав, он указал на правый фланг, где возвышался полуразрушенный двухэтажный дом. – Его тоже накрой. – Крючковатый палец сместился вправо и остановился на башне минарета. – Тоже накрой.

– Мечеть? – с ужасом пробормотал бородач, такое действие он считал святотатством. Но «бригадный генерал» его оборвал:

– Да, мечеть тоже. Великолепная позиция для снайпера.

– Понял, саиб. – Бородач приложил руку к груди и с поклоном удалился.

Через несколько минут с опушки леса выбежала группа моджахедов с длинными, похожими на заточенные карандаши, авиационными ракетными кассетами «Б-8М1» с приваренными самодельными сошками. Взбежав на небольшой холм, они выставили пусковые установки и, примитивно прицелившись, отпрянули назад, таща за собой длинный кабель электрозапуска.

Десятки огненных стрел пронзили небо, и тут же огненные кусты вспыхнули на территории блокпоста, двухэтажного особняка и минарета…

Филин успел расстрелять пятую обойму к «Взломщику», когда увидел, как в его сторону разворачивают ракетную установку. Он достаточно повоевал, чтобы сообразить, что будет дальше. Противостоять этой опасности снайпер был не в силах. Единственно верным решением было отступление. Схватив более легкую «СВД», он ухватился за страховочный трос и соскользнул вниз, когда в купол минарета врезались несколько ракет. Он к тому времени успел укрыться в небольшой воронке внутри мечети.

Когда ракетный обстрел закончился, Филин выбрался наружу и, сплевывая пыль, набившуюся в рот, зло пробормотал:

– Ну, сейчас я вам устрою.

Вроде бы уничтоженная в начале боя минометная батарея сепаратистов неожиданно снова ожила и обрушила тяжелые фугасные мины на ротный опорный пункт.

– А чтоб тебя, бля, – выругался командир роты, хватаясь за телефонную трубку. – «Василек» засекли «самовары» «духов». Понял? – Его голос заглушили взрывы новой серии мин.

Стоявший рядом с капитаном Николай Стадник через окуляры стереотрубы наблюдал, как к высоте, занимаемой мотострелковой ротой, перебежками направлялись боевики. Тяжелые минометы не могли со своих позиций достать «Истребитель снайперов», их перемещение заняло бы время и увеличило вероятность того, что на новой позиции их уничтожат федералы.

– Коробочка, Коробочка, – орал в микрофон ротный, но экипаж танка его не слышал, продолжая бить по целям на свое усмотрение.

– Твою мать с твоей Коробочкой, – злился офицер, но танкисты продолжали свое дело. – Придется самому идти.

Это было верное решение, он должен был добраться до экипажа, чтобы указать координаты цели.

– Давай действуй, – подгонял его стоящий рядом Стадник. Оторвавшись на мгновение от стереотрубы, он похлопал капитана по плечу: – Высоко сидишь, далеко глядишь, значит, сможешь лучше объяснить пушкарю в «Коробочке», куда целиться.

– Да ясно, – согласно кивнул офицер. Уже на выходе из КП обернулся и спросил: – А вы тут сами справитесь?

– Не боись, сынок, – почти обиженно пробормотал Степаныч. – Я командовал подразделениями и поболее, чем твоя рота.

– Понял, – виновато кивнул ротный, понимая, что сморозил ерунду. Натянув на голову стальную каску, он бросился наружу.

Минометные взрывы вспыхивали хаотично с разных сторон ротного пункта. Пригибаясь, капитан петлял, как заяц, по простреливаемой территории. Добежав до танкового капонира, он прыгнул на корму боевой машины и, прижавшись к сферической башне, вытащил из кобуры длинноствольный «стечкин» и принялся что было сил колотить рукояткой по крышке люка. Наконец крышка откинулась и наружу выглянуло чумазое лицо в танковом шлеме. Ротный махнул ему рукой, показывая, чтобы танкист потеснился. Тот утвердительно кивнул, и голова исчезла. Через минуту крышка люка захлопнулась, и башня, задирая длинный пушечный ствол, стала медленно разворачиваться в сторону минометных выстрелов, вспышки которых мелькали меж стволов деревьев.

Но, прежде чем танковые снаряды смешали с землей батарею сепаратистов, серия тяжелых мин накрыла командный пункт роты. Взрывы перепахали землю, уничтожив находящихся внутри офицеров.

Уничтожение командного пункта на этом участке уже не могло изменить ситуацию. Без минометной поддержки захватить хорошо укрепленную позицию, развернутую на господствующей высоте, моджахедам было не по зубам…

Два монитора на контрольной панели Пройдесвита неожиданно погасли.

– Вот черт, – выругался Григорий, пытаясь связаться по телефону со Стрижом и Филином, но снайперы не отвечали.

– Их накрыли ракетами, – доложил Сыч, сидящий внутри перекошенной водонапорной башни. Под защитой толстого слоя листовой стали его могло достать разве что прямое попадание противотанковой ракеты. Снайпер выцелил одного из боевиков, который отдавал приказы душманам, штурмующим блокпост сибиряков, и плавно надавил на спусковой крючок. Снайперская винтовка дернулась, и боевик ткнулся лицом в сухую землю, напоследок засучив ногами. Сыч перевел прицел на следующего боевика, но тут же отдернул руку от винтовки, хватаясь за гарнитуру телефонной связи.

– Менты отходят, «духи» уже на территории блокпоста.

– Понял, – ответил Пройдесвит, переводя взгляд на сидящего рядом Панчука. События развивались слишком стремительно, чтобы один человек, даже оснащенный самой современной аппаратурой слежения, мог объять необъятное.

– Снайперам работать по блокпосту, – приказал Михаил. Включив внутреннюю связь, он вышел на коменданта. – Капитан, бери один взвод и дуй к омоновцам, чтобы контратакой отбить блокпост обратно. Любой ценой, ты понял, капитан?

– Все сделаю, – ответил капитан, отключаясь.

– Кукушка, Ласточка, Сыч, работать на блокпост, – приказал Котовский снайперской группе. Те ничего не ответили, меняя оружие. Тяжелые «взломщики» на этой дистанции были не столь эффективны, как самозарядные «СВД».

Снайперов оказалось не трое, а четверо. Филин взобрался на полуразрушенную башню и, встав на левое колено, принялся вести прицельный огонь, при этом отчаянно матерясь.

Точные выстрелы стрелков быстро зачистили территорию блокпоста от боевиков. Омоновцы, получив подкрепление в виде комендантского взвода, ринулись в контратаку. После короткой перестрелки у ограды завязалась яростная рукопашная. Бойцы с искаженными лицами били друг друга чем ни попадя, душили, кусали, стараясь во что бы то ни стало уничтожить врага.

Снайперы перевели огонь на подходы к блокпосту, не давая подкреплению боевиков приблизиться.

– Уничтожь все постройки, где могут засесть снайперы, – приказал Шамиль своему начальнику артиллерии. Коренастый бородач тут же махнул своим подчиненным, которые подхватили пусковые установки и двинулись в сторону кипящего на окраине аула боя.

Появления сепаратистских ракетчиков на этот раз Михаил не пропустил и сразу же связался с Бекбаевым.

– «Истребитель», цель групповая, юго-запад, триста десять.

– Понял, – ответил Магомеддин. Башня сразу же развернулась в указанном направлении, и уже через секунду громыхнул выстрел, затем еще один и еще…

За несколько секунд боевики потеряли пять человек.

Бросив две установки из четырех, уцелевшие метнулись опрометью в лес под защиту деревьев.

Блокпост удалось отбить, но теперь критическая ситуация складывалась у зондеркомандовцев. Боевики, накрыв второй этаж гранатометным огнем, теперь рвались вперед.

– Мочи их, сук! – орал Платов, автоматными очередями сеча наступающих душманов.

– Снайперам работать восток, – приказал Пройдесвит и озабоченно пробормотал: – Нет, теперь не сдержат. Как бы не переломали ребят. Надо помочь.

– Давай, – согласно кивнул Михаил Панчук.

Григорий быстро набросил на свою могучую фигуру бронежилет, подхватил штурмовой комплект «Тайфун» и бросился на выход. Во дворе от шальных осколков и пуль прятались в вырытых ячейках бойцы и офицеры комендатуры.

– Эй, хозобслуга, выбираемся из нор. Родине требуются герои, и я их нашел, – весело объявил Григорий Пройдесвит.

Как ни хотелось солдатам-срочникам и офицерам интендантской службы остаться здесь, но выбрались все.

– За мной, – скомандовал Котовский, первым направляясь к распахнутым воротам. Небольшой отряд проследовал между домами к объятому огнем и дымом обороняющемуся особняку.

В нескольких десятках метров от особняка стоял еще один большой дом с массивной каменной оградой. Здесь располагался резервный опорный пункт с заранее приготовленными боеприпасами и оборудованными стрелковыми ячейками.

– Мне нужно пять добровольцев, остальным занять позицию и приготовиться к обороне, – приказал Пройдесвит.