Текст книги "Истребитель снайперов"

Автор книги: Иван Стрельцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 25 страниц)

Глава 5 Опасная ставка

Задержание сотрудников ФСБ раскрыло еще один немаловажный факт. Шатуном-Панчуком, кроме ГРУ, занималась еще и госбезопасность.

Дабы не раздувать скандала, командование военной разведкой «по-тихому» отпустило чекистов-оперативников и договорилось с руководством ФСБ о встрече на «нейтральной территории». Как обычно, удобным местом для обеих сторон стал особняк МИДа на Смоленке. Обе стороны, как и следует дисциплинированным людям, появились за несколько минут до назначенного времени. От военной разведки было двое: начальник отдела специальных операций и старший специалист аналитического отдела. Федеральную службу безопасности представляли трое: заместитель директора ФСБ, начальник отдела внедрения и его заместитель.

Коллеги из Министерства иностранных дел выделили переговорщикам небольшой кабинет в дальнем крыле здания.

Обменявшись рукопожатиями, офицеры расселись за небольшим круглым столом.

– Начнем со взаимных обвинений или сразу перейдем к делу? – спросил заместитель директора ФСБ. – Если время дорого, то перейдем сразу к делу, – ответил начальник отдела специальных операций ГРУ генерал-майор Каманин. Он был в одном звании с чекистом, поэтому считал необязательным разводить церемонии. – Скажу сразу, если госбезопасность решила выслужиться перед Интерполом, выдав им Владимира Панчука, то здесь мы никак не договоримся. Панчук нужен военной разведке, чтобы выполнить особое задание в Чечне.

– Если не секрет, какое? – с иронией спросил заместитель директора ФСБ.

– Какие же могут быть секреты от коллег. В Чечне погиб брат Владимира. Бывший офицер горит желанием отомстить и заняться охотой на снайперов, которые терроризируют расквартированные там наши части. Мы готовы предоставить ему режим наиболее благоприятны действий.

Заместитель директора перевел взгляд на начальника отдела внедрения, тот, правильно поняв красноречивый взгляд генерала, быстро произнес:

– Честно говоря, у нас примерно та же задумка, только, кроме снайперов, неплохо было бы ликвидировать и кого-нибудь из полевых командиров.

– Аналитический отдел ГРУ разработал план действий, – перехватил инициативу генерал Каманин и повернул голову к сидящему рядом полковнику Панчуку. Прошу вас, Михаил Иванович.

Полковник достал из кейса небольшую армейскую карту территории мятежной республики и негромко заговорил:

– Антитеррористическая кампания дошла до самой последней стадии минно-снайперской партизанской войны. Сепаратисты уже не собираются большими отрядами в несколько сот, а то и тысяч штыков. Когда-то было эффективно проводить армейские операции, теперь же это равносильно тому, как если бы блох уничтожали при помощи крупнокалиберного ружья. При этом любое передвижение войск, любая зачистка вызывают множество толков со стороны журналистов и всяких там право защитников. Поэтому мы и решили использовать вариант с частной армией мстителей.

– И это весь план? – с усмешкой поинтересовался генерал-чекист.

– Это всего лишь предисловие, – не моргнув глазом ответил Михаил. – Теперь общие детали операции. Как я уже говорил, война находится в пассивном состоянии преимущество противника в том, что инициатива на его стороне. Он выбирает, где нападать, а мы либо защищаемся, либо устраиваем зачистки. За последнее время подобное положение дел сыграло с нами скверную шутку. Поэтому я думаю, самое эффективное сейчас – это применить тактику матадора.

– То есть? – переспросили в один голос двое старших чекистов, заинтересованных новым термином.

– Когда на корриде бык ведет себя вяло, пикадорам приходится его злить, втыкая в шкуру дротики. Когда бык звереет, пикадоры уходят с арены, давая возможность тореадору показать зрителям великолепный спектакль и на потеху толпе убить быка. – Говоря это, полковник Панчук водил указкой по карте, обозначая сперва действия «пикадоров», а затем уж место действия «тореадора». Объяснять детали не стоило, все собравшиеся прекрасно знали территорию и читали карту как открытую книгу. – Что же, в принципе неплохо, – согласился заместитель директора ФСБ, дождавшись окончания объяснения. Внимательно посмотрев на начальника отдела внедрения, задумчиво добавил: – Насколько я разбираюсь в подобных мероприятиях, носящих название «специальные операции», тут есть одна «подводная» проблема: обеспечение оружием, боеприпасами, экипировкой, то есть проблема финансирования. Во времена Советского Союза все можно было решить довольно просто, в то время работал Закон о государственной тайне. Теперь любой журналюга может провести собственное расследование. Вполне возможно, что-то и откопает…

– Над проблемой финансирования мы работаем, – заявил армейский генерал.

– Предлагаю совместное мероприятие. Взамен предоставляю спонсора, который обеспечит полное финансирование и сам же скроет все следы поступления оружия и амуниции.

– Георгий Гергадзе, – проявил осведомленности старший Панчук.

– Да, – подтвердил начальник отдела внедрения. Наша находка.

Начальник отдела специальных операций посмотрел на полковника Панчука. Решать предстояло генералу, но ему требовалась моральная поддержка.

– Товарищ генерал, – неожиданно заговорил Михаил, – разрешите обратиться. В Чечню собирается ехать младший брат мстить за среднего, мне тоже надо быть с ним.

– Ну что ж, – генерал пожал плечами. – Думаю, так даже будет лучше, на месте быстрее отреагируете какие-либо изменения.

– Я так думаю, – подал голос до сих пор не принимавший участия в разговоре третий представитель ФСБ майор Москвитин, – кроме представителей военной разведки, в отряде должен быть представитель госбезопасности, чтобы избежать межведомственных несостыковок.

– Логично, – согласился начальник отдела внедрения. – Надо будет подобрать кандидатуру.

– Не надо никого подбирать. Владимир Панчук – мой бывший командир, именно я его вычислил как Шатуна, и я хочу в бою быть рядом с ним, – рублеными фразами заговорил Сергей, по военной привычке одергивая полу пиджака.

– Что, майор, совесть заела или интеллигентская придурь ударила в голову? – зло спросил замдиректора ФСБ.

– Никак нет, – по-военному ответил Москвитин. Пекусь о пользе дела.

– Сергей Александрович, а как же разработка Горца? – неожиданно спросил начальник отдела внедрения. – Ведь столько сил было потрачено, чтобы так близко к нему подобраться. И что же теперь, все насмарку?

– Я говорил с Горцем. Он даже обрадовался такому предложению. Это значительно поднимает мой авторитет в глазах банкира, кроме того, я буду единственным его человеком в отряде Шатуна, от предоставленных людей Владимир отказался.

– Н-да, – недовольно буркнул начальник отдела внедрения. Его ученик Москвитин переиграл своего учителя. Создал ситуацию, где принимающая решение сторона практически не имела права выбора. Тяжело вздохнув, полковник негромко произнес: – Как сказал Бомарше: «Если нельзя помешать, приходится терпеть». Раз с Горцем все оговорено, остается только согласиться.

Переговоры представителей двух сильнейших спецслужб России, походившие на торг бизнесменов, постепенно от общего перешли к частностям. Подбор кадров, полигоны для тренировки личного состава, способы доставки бойцов в зону боевых действий и другие детали.

Через час начальник отдела специальных операций ГРУ и полковник Панчук в неприметной черной «тридцать первой» «Волге» возвращались в «Аквариум», в Главное разведывательное управление Российской армии. – Михаил, я вот что думаю. После того как твой брат начнет куролесить в горах, боевики наверняка будут выяснять, что за зверь такой против них работает. А когда выяснят, сразу же на нас натравят всю свору наших же право-левозащитников, всяких там лордов и пэров из Евросоюза и чего еще там, НАТО, например. Ну, а уж журналисты, можешь себе только представить, чего понапишут…

– «Армия нанимает одних преступников против других», – произнес Панчук.

– Вот именно, – согласился генерал-майор. – Вот армию и надо прикрыть. Как?

– Лучше перевести стрелки на чекистов, – немного подумав, ответил Михаил. – Президент армию устранил из контртеррористической операции, теперь главные скрипки госбезопасность и менты.

– Чекисты откажутся.

– Они всегда отказываются.

– Если заварится крутая каша, чекисты найдут способ, как нашим журналюгам рот закрыть.

– А мы им подсунем забугорных писак. Тем рот не закроешь, свободная пресса.

– Есть возможность? – Генерал с любопытством посмотрел на старшего аналитика, как будто увидел того впервые.

– Есть идея на этот счет.

– Дерзай, Михаил Иванович, – начальник отдела специальных операций по-дружески похлопал старшего аналитика по плечу.

Встреча банкира с наемником прошла в небольшом кафе-кондитерской в центре Москвы. Владимир передал Георгию Гергадзе небольшую записную книжку и негромко сказал:

– Здесь подробная калькуляция. Когда ознакомитесь, позвоните.

– Зачем откладывать дело в долгий ящик, – усмехнулся банкир. Он открыл книжку и стал бегло вчитываться в ровные строчки записей. Пролистав несколько листов, он заглянул в самый конец, где был выставлен общий счет затрачиваемых средств. Задумчиво почесал кончик своего массивного носа и спросил: – Надеюсь, вы внесли все необходимое в список? Дополнений не будет?

– Нет, больше никаких дополнений, – ответил Владимир.

На этом их встреча закончилась. Расплатившись за кофе, наемник вышел из кондитерской, следом за ним вышел и банкир. В квартале от кафе его поджидал небольшой джип «Сузуки Самурай» с водителем, молодым широкоплечим молчуном, которого неожиданные причуды хозяина нисколько не интересовали. Он работал за деньги и выполнял то, что приказывали. – В банк, живо, – коротко приказал банкир, усаживаясь рядом с водителем.

Джип мягко отчалил от тротуара и мгновенно растворился в потоке дорожного движения. Вскоре «Самурай» въехал во внутренний дворик банка.

Войдя в свой кабинет, Георгий Гергадзе нажал кнопку селектора:

– Марина, быстро вызовите Финклера.

– Сейчас посмотрю, на месте ли он, – проворковала секретарша.

И тут же нарвалась на хозяйский окрик:

– Меня не интересует, где он! Но чтобы через десять минут он был у меня в кабинете. В противном случае с обеда ты здесь уже не работаешь. – Последняя фраза означала только одно: оказание боссу сексуальных услуг ровным счетом ничего не гарантирует.

Роман Давидович Финклер, невысокий, худощавый пятидесятилетний еврей в недорогом, но опрятном костюме, был похож на заучившегося студента. Длинная тонкая шея выглядывала из просторного, явно не по размеру, воротника рубахи, давно не стриженные волосы и допотопные очки с толстыми линзами в грубой роговой оправе никак не прибавляли ему респектабельности.

Экономист Финклер вместе с Гергадзе зарождал банковское дело в стране, которая только что сменила политический строй. Они вместе провели не один десяток операций, пережили дефолт, после чего стали еще сильнее. Из коммерческого банка они превратились в крупнейшую финансовую группу с филиалами во всех областных центрах России и многих крупных городах СНГ. Ромен был правой рукой Гергадзе, советником по стратегии, и денег имел не намного меньше, чем Георгий. Но одевался не в пример скромнее председателя совета директоров не из-за скупости, просто вещи он никогда не возводил в фетиш.

– В чем дело, Георгий? – встревоженно спросил ом, входя в кабинет Гергадзе. Финклер остановился в нескольких метрах от стола и, сняв со своего длинного носа очки, не особо свежим носовым платком стал протирать линзы. – Я готовил аналитическую справку по росту котировок доллара и евро. Ты же сам говорил, что это важно.

– Твои помощники смогут с этим сами справиться? – спросил главный банкир.

– Вполне, – ответил советник, снова водружая на нос допотопные очки.

– Тогда передай им все свои дела, а сам займись этим. – Георгий вытащил из нагрудного кармана записную книжку, которую сегодня получил от Шатуна, и положил на стол перед советником.

В отличие от банкира тот читал записи не спеша и внимательно, потратив на изучение всего списка около часа. Наконец, закончив, сказал:

– Тут половина наименований зарубежных производителей, их придется приобретать через посредников. Остальные не составит особого труда достать. Все закупочные сделки оформлять через нашу контору? – Не придуривайся, Роман, – до сих пор занимавшийся просмотром текущих бумаг Георгий оторвался от чтения и перевел взгляд на советника. – Задействуй один из наших «поплавков», все закупки необходимого И расчет с наемниками проведи через него. Когда дело будет сделано, «поплавок» утопим. Как говорится, концы воду.

– Когда все надо сделать? – поинтересовался Финклер.

– Постарайся к концу декабря. Пусть хоть в Новый год у меня одной проблемой будет меньше, – снова погружаясь в чтение документов, буркнул Гергадзе.

На этот раз в квартире младшего Панчука негде было яблоку упасть. Переполненные желанием воевать, бывшие офицеры ВДВ и морского спецназа собрались в этой небольшой однокомнатной квартире. Сегодня никто не пил ни водку, ни пиво. Пили кофе, минеральную иоду, перед предстоящим мероприятием мозги должны быть трезвыми.

Владимир, как организатор предстоящей операции, возглавил это собрание и вкратце обрисовал сложившуюся ситуацию.

– Все вопросы по финансированию и экипировке решены. До Нового года отдыхаем, а через две недели выезжаем на полигон. Два – два с половиной месяца интенсивной тренировки, после чего выезжаем «на землю». – Толково работать по весне, когда снег сойдет и грязь подсохнет, – отхлебывая из большой пластиковой бутылки «Нарзан», со своего места произнес Пройдесвит. Пропустив мимо ушей реплику Котовского, Панчук продолжал:

– Оплаты на учениях не будет. За каждый месяц участия в боевых действиях рядовой боец получает десять тысяч «зеленых», по ранению – тридцать тысяч. В случае смерти – пятьдесят. Руководящий состав за участие двадцать, ранение и смерть такие же, как и у рядовых.

– А кто будет начальником, кто подчиненным? – поинтересовался морской минер Латышев.

– Начальниками будут все собравшиеся, рядовых бойцов наберем из добровольцев – участников боевых действий – через военкоматы. Это мне пообещал организовать Михаил.

– Значит, нас уже будет не «семь самураев», а «триста спартанцев»? – с усмешкой сказал отставной подполковник Николай Степанович Стадник, сообразив, что простым волонтером ему воевать не придется.

– Нет, «триста спартанцев», думаю, нашему спонсору накладно будет содержать. Но и великолепной семеркой нам тоже ничего не добиться, поэтому мы выберем золотую середину и остановимся на «двадцати восьми панфиловцах». Боевую иерархию и тактику подразделений объяснять здесь я не буду, все пощупаем на полигоне. Это ясно?

– Ясно, – нестройным хором ответили собравшиеся. – Вопросы есть? Все промолчали, каждый думал о своем. Они прекрасно понимали, что война – это не прогулка за город, чтобы поиграть в пейнтбол. На войне все намного страшнее, и мажутся там не краской маркеров, а кровью своей и своих друзей. Но военные профессионалы тем и отличаются от дилетантов, что война – это их работа, которую выбрали осознанно, это то, что они умеют делать, лучше всего. Поэтому отставники бросили насиженные места и готовы ехать к черту на рога, чтобы снова поставить жизнь на кон.

– Раз вопросов нет, – после короткой паузы произнес Шатун, обведя собравшихся внимательным взглядом, – тогда встречаемся в девять утра четырнадцатого января у главного входа на Киевский вокзал. С приглушенным шумом ветераны стали по одному выходить из комнаты.

– Вот, Володя, мой сосед, Вадим Ясинский. Толковый парень, бывший омоновец, воевал в Чечне, – представил молодого человека хозяину квартиры Степаныч.

Мужчины пожали друг другу руки, и Шатун спросил: – Все слышали? Что-то можете сказать по этому поводу?

Ясинский пожал плечами:

– Пожалуй, только один вопрос. Я по воинской специальности снайпер. Дадите снайперскую винтовку или буду обычным бойцом-автоматчиком? – Зачем же из ювелира делать каменотеса, – усмехнулся Панчук.

На этом все вопросы были решены, теперь Владимиру оставалось только ждать.

Вечером приехал Михаил, он был слегка навеселе и прямо с порога спросил: – Выпить есть?

Владимир отрицательно покачал головой. Старший Пинчук презрительно хмыкнул: – Так я и думал. Из кармана пальто он вытащил плоскую бутылку дагестанского коньяку.

Братья прошли на кухню, там младший поставил на стол две рюмки, из холодильника достал блюдце с тонко порезанными ломтиками сыра.

Михаил наполнил доверху рюмки и, подняв свою, серьезно произнес:

– У меня есть новость.

– Что-то изменилось? Дали отбой операции? – не прикасаясь к рюмке, встревожено спросил младший брат.

– Да нет, там все в порядке, – усмехнулся успокаивающе старший. – Командование дало «добро» на мое участие в этой операции возмездия.

Но настоящего застолья не получилось. Потягивая ароматный виноградный напиток, пропитанный южным кавказским солнцем, все время от нейтральных тем братья переходили к предстоящей операции.

– Слушай, Володька, – неожиданно спохватился Михайл. – Помнишь, ты мне говорил, что у тебя за бугром есть знакомый корреспондент?

– Даже два, – усмехнулся Шатун. – Педики.

– Что? – не понял старший брат.

– Гомосексуалисты, любовники, – спокойно объяснил Владимир. – Сами они из Люксембурга, живут Амстердаме на яхте. Я в свое время держал на их яхте свое барахло.

– Слушай, а ты случайно…

Старший Панчук замолчал, в России за подобный намек можно было схлопотать попавшейся под руку табуреткой по голове. Но Владимир достаточно прожил на Западе и вдоволь насмотрелся на их образ жизни, поэтому он только усмехнулся и ответил:

– Нет, братишка, я стопроцентный натурал.

– Ладно, к черту сексуальную революцию, – отмахнулся Михаил. – Так что там насчет журналиста?

– Они оба журналисты. Рене, мягкий, нежный, утонченный, пишет об искусстве. Его активный приятель Максимилиан, тот берется за все подряд. Пишет о преступниках, политике или о чем другом. Какой из любовников предпочтительней?

Старший брат на мгновение задумался, потом сказал:

– Вызывай обоих, так даже будет лучше.

Проводив вечером Михаила до автобусной остановки, Владимир решил прогуляться. Вскоре его взгляд наткнулся на неоновую вывеску «Интерклуб „Паутина“».

В тесном помещении, где работало два десятка компьютеров, сев за свободную «машину», Шатун быстро вошел в глобальную сеть и, набрав электронный адрес Максимилиана, отправил тому приглашение в Россию.

Глава 6 Новые технологии, новые руководители

Авиаремонтный завод в Кубинке переживал не самые лучшие времена. Еще десять-пятнадцать лет назад истребителей, прибывавших сюда на плановый капитальный ремонт, было полным-полно. Теперь же самолетная стоянка была пуста, в цехах одинокими стальными птицами стояли остроносые «МиГ-25» или вздыбленные «Су-27» и «МиГ-29». Работа шла ни шатко ни валко, спешить все равно было некуда: пока запчасти привезут, пока Министерство обороны оплатит заказ… В курилках самой популярной темой было заявление президента о модернизации стоящих на вооружении самолетов ВВС. Завод имел все необходимое оборудование для усовершенствования истребителей. Но разговоры пока оставались разговорами, мечты – мечтами, число сомневающихся не уменьшалось.

Произошедшее в начале недели событие заставило сомневающихся закрыть свои рты, а надеющимся прибавило сил и уверенности. С утра мастера стали отбирать лучших монтажников, механиков, оружейников, специалистов по электронике. Всех лучших спецов собрали в закрытом, огороженном от всего остального завода экспериментальном цехе.

Поздно ночью в цех въехал огромный колесный тягач из тех, что перевозят многоступенчатые межконтинентальные баллистические ракеты. За собой колесный монстр втащил длинную, затянутую брезентом платформу.

Утром к проходной завода подъехал красный «Понтиак», и сидящий за рулем Магомеддин Бекбаев предъявил удостоверение сотрудника Федерального агентству по обычным вооружениям. Охранник проверил журнал пропуска на завод, фамилия приезжего там значилась. Вернув документы Бекбаеву, он нажал кнопку, открывающую ворота.

На въезде на территорию экспериментального цеха проверка была строже. Но, несмотря на это, охрана снова вернула документы и открыла ворота, прикрывающие въезд в цех.

Увидев в центре цеха большую квадратную морду гусеничной машины, Магомеддин почувствовал, как учащенно забилось сердце. Такое бывает, когда приближаешься к заветной мечте.

– Не было бы счастья, да несчастье помогло, – пробормотал себе под нос виртуальный конструктор. Получить путевку в жизнь его детище ни при каких обстоятельствах не должно было. В агентстве по обычным вооружениям ему сказали открытым текстом: на подобные игрушки денег нет и не будет. Так «охотник на снайперов» и стал бы еще одной нереализованной системой. Но жизнь – штука извилистая, и совершенно неожиданно она совершила финт в виде приезда в Москву Владимира Панчука. Прямо на глазах все изменилось, и вот теперь он имеет полную возможность реализовать свой проект.

– Добрый день. – Возле машины Бекбаева вырос долговязый мужчина в темно-синем рабочем халате и сером берете, видимо сменный мастер. Внимательно посмотрев на сидящего за рулем смуглолицего мужчину, он спросил: – Это вы конструктор?

– Да, это я, – расплылся в счастливой улыбке Магомеддин Бекбаев по прозвищу Миша.

– После пластической операции ты выглядишь еще более привлекательным, – весело произнес Максимилиан, встречая своего любимого в аэропорту Амстердама «Схипхолл». Рене еще больше похудел, его кожа стала бледно-матовой. В белых кожаных обтягивающих брюках и короткой лайковой куртке со множеством «молний» он радовал взор своего приятеля. На плече юноши висела небольшая спортивная сумка, а в руке он нес свой неизменный ноутбук.

Рене позволил любовнику нежно поцеловать его щеку и, протягивая вещи, капризно проворчал:

– Пока я лежал в клинике, ты тоже зря времени не терял?

Максимилиан удивленно вздыбил брови.

– О чем это ты?

– А кто написал самую скандальную серию разоблачительных статей о русской мафии? Кто объявлен самым популярным журналистом года? – В голосе Рене слышались плаксивые нотки неприкрытой профессиональной ревности.

– Ах, дорогой, ты об этом, – осклабился в довольной улыбке активный партнер. – Знаешь, как говорят, и дуракам иногда везет. По сравнению с тобой я, конечно, не гений, но и полным идиотом себя не считаю. Подвернулся шанс, и я его не упустил.

Елей был пролит на больное самолюбие мягкого и ранимого Рене, и тот сразу же забыл про свои обиды и уже ласково спросил:

– Мы куда, сразу на яхту? Или, может, заедем куда-нибудь, перекусим. Я с прошлого вечера ничего, кроме йогурта, не ел.

– Конечно, дорогой, перекусим, – ответил Максимилиан, обнимая за талию своего любовника и подталкивая его к стеклянным дверям центрального выхода.

Они вышли на просторную автостоянку, плотно заставленную машинами.

– На чем мы сегодня едем? – спросил Рене, смутно припоминая, что они когда-то покупали видавший виды «Фольксваген»-«жук». Максимилиан считал, что это прекрасная возможность продемонстрировать свое отречение от зажравшегося сословия буржуа. Беглый взгляд молодого человека никак не мог обнаружить каракатицу «жука».

– Вот на этом, – обворожительно улыбнувшись, произнес Максимилиан, указав на подъезжающий черный лимузин.

– Ого, шикуем. Что за повод?

– Мне захотелось отпраздновать приезд любимого, – жарко дыша в ухо Рене, шепотом произнес журналист года. – Сейчас мы едем в гостиницу «Королевская корона», я снял нам президентский люкс. Нас ждет поистине королевский ужин, а потом… Потом тебя, милый, ждет сюрприз.

– О-о, – как ребенок захлопал в ладоши утонченный юноша. – Я очень люблю сюрпризы.

Президентский люкс в лучшем отеле страны действительно мог поразить воображение того, кто там ни разу не был. Огромные помещения, просторный холл, спальня с широкой кроватью под балдахином из толстого бархата, зимний сад с бильярдом, большой бассейн с джакузи и искусственным водопадом.

– Боже мой, и это все для меня? – по-бабьи воскликнул Рене и, сжав тонкие пальцы, поднес их к своим губам.

В холле их ожидал уже накрытый стол, сервированный серебряной посудой с гербом отеля.

– А какой еще меня ожидает сюрприз? – продолжал капризничать женоподобный юноша.

– Что ты скажешь, милый, насчет романтической поездки в Россию? – Максимилиан продемонстрировал две узкие книжицы авиационных билетов.

– О-о, Россия, икра, цыгане, езда на санях с запряженными тройками лошадей. Мы пойдем в Третьяковскую галерею, Кремль, будем путешествовать по «Золотому кольцу» вокруг Москвы. Ты представляешь, Максик, мы увидим деревянные церкви, построенные без единого гвоздя, – восторженно проявлял осведомленность о загадочной стране Рене.

Максимилиан только удивленно развел руками, пораженный такими глубинными познаниями русской культуры. Сам-то он из университетских лекций вынес только Льва Толстого с его «Войной и миром» и Федора Достоевского с «Идиотом».

– Нет, я не могу сесть грязным за такой стол, – воскликнул Рене и, соблазнительно виляя бедрами, направился в ванную комнату, успев на ходу кокетливо обронить: – Я обязательно хочу сфотографироваться с бурым русским медведем и балалайкой.

«Будут тебе и медведи, и балалайки, если ты их найдешь в горах Чечни», – подумал Максимилиан. Европейский журналист собирался ехать в Россию не веселиться, а работать. Подтверждать свой профессионализм.

Большой инженерно-саперный полигон в Бронницах кишел людьми. Каждый день на огромных просторах лесного массива до седьмого пота трудились солдаты-срочники, разминируя всевозможные учебные «фугасы», «растяжки», «лягушки». Большинству из этих мальчиков вскоре предстояло ехать в мятежную республику, где сепаратисты вели ожесточенную минную войну.

Именно этот полигон руководство ГРУ и выбрало местом основной подготовки наемников. Среди множества войск легче всего затеряться.

В дальней части полигона был развернут полевой лагерь, полдюжины армейских палаток. Четыре для личного состава, одна для инструкторов и еще одна под штаб.

Сразу после Нового года лагерь стал оживать. Сперва командование полигона выделило отделение срочников, на плечи которых легло обеспечение быта: по легенде, в лагере проходили переподготовку «партизаны» из областной администрации. Нынче это было модно, чтобы чиновники выезжали на полигоны.

Потом приехали инструкторы, пятеро немолодых угрюмых офицеров, давно забивших на личную жизнь и полностью посвятивших себя службе, так сказать, лучшие из лучших. Трое были с высших курсов «Выстрел», один из центра подготовки отдельного полка спецназа ВДВ и еще один по спортивной подготовке.

После этого красно-белый интуристовский «Икарус» привез два десятка молодых парней, бывших бойцов спецподразделений, успевших повоевать в «горячих точках». Их тут же взяли в оборот инструкторы, многочасовыми тренировками сгоняя с наемников лишний жир и приводя в соответствующую форму.

Последними в лагерь приехали «самураи», и первое, с чего они начали, было большое собрание в штабной палатке.

– Условия игры немного усложняются, – сразу же сообщил Михаил Панчук, когда ветераны расселись на складных стульях вокруг стола, на котором была расстелена большая подробная карта Чечни. – Наши партнеры, товарищи из ВЧК, то бишь ФСБ, взамен оказания поддержки на месте попросили, кроме антиснайперских мероприятий, провести еще парочку-другую контрпартизанских рейдов в горах.

– Но при этом оставаясь инкогнито? – поинтересовался с места отставной подполковник Стадник.

– Так точно, – подтвердил старший Панчук. – То есть если зондеркоманда попадет под раздачу, то рассчитывать на поддержку авиации или заградительного огня не приходится. Не говоря уже о том, чтобы вызвать вертолеты для эвакуации, – продолжал расставлять точки над «i» бывший начальник штаба десантно-штурмового батальона.

Полковник военной разведки только и смог развести руками, дескать, се ля ви, что означало: даром деньги никто не платит, а уж если очень большие, то…

– Мы сами можем организовать мобильную поддержку зондеркоманде, – неожиданно подал голос обычно отмалчивающийся Виктор Ангелов.

– Каким образом? – спросил Григорий Пройдесвт, повернувшись к сидящему слева от него парашютисту.

– Быструю доставку группы поддержки или прорыва могут обеспечить мотодельтапланы, – на одном дыхании выпалил бейсер-экстремал.

– У-у-а, – разочарованно воскликнули собравшиеся.

Дельтапланы им представлялись не более чем экзотическим видом спорта или развлечением зажравшихся тинейджеров, предпочитавших вместо срочной службы в армии кока-колу и отсиживавшихся в дурдомах. Но Ангелов был не согласен с этим ошибочным мнением большинства и стал рьяно отстаивать свою идею.

– Если бы я не знал, что это такое, то, наверное, ни стал бы говорить на эту тему. Между прочим, еще на службе мне довелось осваивать не только пилотирование МДП – мотодельтапланов, – но и тактику их использования. Практически бесшумный, малоразмерный экипаж из двух человек может брать больше ста килограммов груза. Взлетать может хоть с БТРа, БМП или катера. Посадочная площадка тоже нужна величиной с ладонь, в горах эта штука даже предпочтительней вертолета…

– Ну, Ангел, насчет вертолета ты загнул, – прерван Виктора младший Панчук. – Но сама идея действительно неплоха. – Он выразительно посмотрел на брата.

– Знаю я такие штуки, – подтвердил Михаил. – Думаю, с десяток таких самолетиков достать смогу. Только народ надо обучить их пилотированию.

– Это не сложнее, чем ездить на мотороллере, – весело произнес Ангелов. – А так как все присутствующий знакомы с прыжками с парашютом, и вовсе ерунда. Через две недели, я гарантирую, каждый из вас будет летать, как Икар.

– Плохой пример, – вставил Захар Платов. – Как ни хорошо летал Икар, а все-таки е…нулся.

Штабная палатка колыхнулась от громкого хохота.

– Ладно, один вопрос решили. – После того как ветераны утихомирились, Михаил продолжил совещание. – Переходим к следующим. Так как мы будем находиться на войне, где полно войск и эфир забит различными позывными, необходимо выбрать свой позывной и забить его в радиореестр. Потому что служба радиоперехвата, если засечет незнакомый позывной, как пить дать, наведет авиацию. На войне как на войне, поэтому надо на все случаи подготовиться. Какой будет позывной?

Все дружно взглянули на Владимира, идея была его, ему и выбирать. Тот на мгновение задумался, потом произнес:

– Ну, если нам придется кочевать там, то почему бы не взять позывной «Шатун». Животное сильное, злобное и бродячее.

Никто из собравшихся не обратил внимания, как переглянулись Михаил Панчук и Сергей Москвитин. Они оба знали, кто стоит за прозвищем Шатун, и, как хорошие оперативники, понимали, что может произойти, если этот позывной дойдет до западной прессы и, соответственно, до Интерпола. Большого международного скандала не избежать.