Текст книги "Отчаяние бессмертных (СИ)"

Автор книги: Иван Терский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

     – Хорошо. Готовься.

     Ивирион ухватил нити силы, связывающие его с порталом. И перерубил их. Порожденная при этом вспышка едва не ослепила пирриона. Но он все равно успел увидеть. Увидеть когтистую руку, закованную в серебряную чешую и тянувшуюся к порталу. Он ее увидел!

     – Таррес, скорее!

     – Я закончил!

     – Что? – Ивирион увидел, как глоссериан без сил падает на землю, уже сворачивая свиток. – Тогда почему портал все еще не закрылся?

     Когтистая рука все еще продолжала тянуться к некроманту. Ивирион взмахнул ладонью, посылая в портал россыпь зеленых огоньков, отбросивших ее прочь. Некромант вновь обратился к удерживающей портал силе. Он больше не тратил ни капли своих сил на поддержание его существования, но тогда, во имя Смерти, почему он все еще существовал?!

     Что же делать?

     – Ивирион, – прохрипел глоссериан. – Остановись. Хватит его удерживать!

     – Что? Я тут не причем!

     – Ты подпитываешь его, идиот! Он выкачивает из тебя силы. Ты – источник его сил!

     И вот тогда-то Ивирион понял, что именно делал с ним портал. Некромант оборвал нити, и это позволило глоссериану запечатлеть тень портала на свитке. Вот только теперь связь создал не он. Семь серебристых нитей соединили его душу с оранжевым нутром, постепенно увеличивая количество заимствуемой у него силы. Нет, ее не заимствовали. Ее крали и пожирали.

     – Проклятье!

     Ивирион отшатнулся и, уничтожив первый из окружавших его кругов, и ступил во второй. Три нити разорвало, но оставшиеся лишь немного истончились.

     – Проклятье, проклятье, проклятье!

     Два шага назад, три уничтоженных свитка, а вместе с ними еще и шесть разломленных реликвий. Еще три разорванные нити. Но одна – та, что соединяла портал с его сердцем, – упорно оставалась нетронутой.

     – Да будь оно проклято!

     Ивирион в отчаянии ударил ребром ладони по последней нити. Пламя вспыхнуло на окровавленных пальцах, волна боли прокатилась по телу пирриона

     – Я не подохну здесь!

     Призрачное пламя впилось в нить, окутало ее. И разорвало. Ему удалось!

     На самой границе сознания Ивириона промелькнуло отчаяние, смешанное с гневом. Кто бы ни пытался вытянуть из Ивириона его силу, сейчас он испытывал огромную боль. По-крайней мере он так надеялся.

     Портал закрылся, мертвецы в кругу рассыпались, множество свитков разорвало в клочья. Ивирион упал на спину, слуги рванули к своему хозяину.

     – Господин!

     Ивирион открыл глаза и повернул голову.

     – Ты смог? Ты сумел его запечатать?

     Таррес хромая подошел к собрату и протянул ему свиток:

     – Все получилось. Четкая тень портала, лучше я бы не смог сделать. Никто бы не смог.

     Ивирион кивнул, принимая свиток и пробегаясь по нему глазами. И правда, заключенная в нем сила просто ужасала. Даже сотни печатей едва хватало для того, чтобы сдерживать эту мощь.

     – Отлично. Благодарю тебя, Таррес.

     – Ты мне должен, Ивирион.

     – Я знаю, – прошептал Ивирион, бережно прижимая полученный свиток к груди, в которой дико билось сердце. – Я знаю.

     13

     Смерть – начало нового пути? Ложь. Нет никакого нового пути. А если я не прав, то докажите мне обратное.

     Некромант Крадсен

     Экраон остановил своего скакуна:

     – Мы прибыли, – коротко бросил он через плечо.

     Цидариас кивнул и неловко соскользнул вниз. Ноги все еще плохо слушались его, но штейгер не просил помощи.

     – Спасибо за помощь, Экраон. Я никогда этого не забуду.

     Штейгер махнул рукой, при этом едва скривившись от боли в руке, и побрел к своему дворцу.

     – Цидариас. Что ты будешь делать дальше?

     – Я не знаю.

     – Тогда зачем возвращаться сюда?

     На плечо штейгера легла тяжелая рука одлеттиана.

     – Остановись. Ничего еще не кончено.

     Цидариас стряхнул руку собрата и вгляделся в его сияющие глаза.

     – Нет, Экраон. Мы – проигравшие. Нам не победить. Не после такого провала. Мы потеряли пятьдесят некромантов. Пятьдесят могущественнейших собратьев! Они все мертвы! Я жив, а они мертвы. Все до единого! Понимаешь? Я единственный, кому не хватило духу принять свою судьбу!

     Цидариас с силой ударил Экраона в грудь, заставляя того отступить на пару шагов.

     – Мои братья мертвы! Они сражались рядом со мной, убивали рядом со мной, и умерли рядом со мной! Враги окружили меня, попутно разрубая их мертвые тела прямо на моих глазах! А я только и мог, что стоять в ступоре и искать спасения!

     Еще один удар:

     – А потом я сбежал. Я убил тех, кто погубил моих братьев? Я сразил их лидера? Я помог сбежать слугам? Я обрушил на захватчиков дворец? Нет! Я не смог ничего! Только сбежать. А после всего этого, я еще и не смог убить тех солдат на берегу. Если бы не ты, я бы сейчас кормил червей. Я сильнейший – а теперь единственный – штейгер! Последний из своей ипостаси! Что ты можешь об этом знать? Ничего!

     После этого Экраон уже не смог сдержаться. Сорвав с лица изорванную ткань, старейший некромант схватил Цидариаса за горло и вздернул в воздух.

     – Я ничего не знаю о смерти братьев? В самом деле, Цидариас? Ты рассказываешь мне о том, как тяжело терять товарищей, но при этом ничего в этом не понимаешь! Ты, может быть, не помнишь, как я стал таким? Или о том, чем мне пришлось пожертвовать ради собственного выживания? Ты хотя бы на секунду задумывался о том, какое жалкое существование я влачу?

     Холод пальцев некроманта чувствовался даже сквозь когтистую перчатку. Острые кромки кристаллов до максимума натянули кожу.

     – Ты даже не представляешь себе, через какие муки моя душа проходит каждый день, чтобы просто существовать в теле, которое уже давно мертво и которое меня отвергает! Ты потерял пятьдесят человек? А я потерял всех! Всех!

     С силой отшвырнув Цидариаса, Экраон разбросал полы бурого плаща и вскинул руки к небу. За его спиной начал клубиться туман, деревья покрывались инеем, в воздухе мелькали души недавно убитых Экраоном солдат.

     – Я познал боль. Я познал страх. Я познал отчаяние. Я познал все это раньше, чем ты родился, мальчишка!

     Холодная волна силы ударила пытающегося подняться Цидариаса, вбивая его в землю. Он был могущественным некромантом, но его сила заключалась в татуировках и была сильно ограничена рамками жизни. У Экраона подобного не было. Он уже давно ступил за черту, до которой простирались возможности живых. Но цена, уплаченная им за это, оказалась слишком высока.

     – Я живой труп, существующий в этом мире лишь по какой-то злой насмешке мироздания. Я тот, кому больше никогда не познать ни благ жизни, ни покоя смерти. Я тот, кого презирают и одновременно уважают все некроманты. Я тот, кто видел Смерть!

     В ответ на последнюю фразу Экраона, небеса разразились бурей. Десятки молний били в деревья, уничтожая и без того бедный пейзаж. Ветер растрепал седые волосы Экраона, отбрасывая плащ прочь. Прекрасная мантия была вся изорвана и изрезана. Глаза некроманта сияли уже так сильно, что едва не ослепляли Цидариаса, но тот все-таки не закрывал глаза. Не мог.

     – Я никогда не забуду испытанного мною ужаса, Цидариас. Равно как и боли от утраты, горечи от поражения, отвращения от самого себя. Я не забуду этого.

     Экраон немного расслабился, позволяя миру восстановить свою власть в этом месте. Туман и призраки пропадали, холод сменился теплом, а гнев некроманта – сочувствием.

     – И ты не забудешь этого. Не сможешь. Воспоминания об этом дне будут преследовать тебя, постоянно ввергая в отчаяние и окуная в океан гнева. Однако ты можешь не дать этому чувству поглотить тебя. Обрети над ним власть, повелевай своею судьбой. Лишь тогда ты сможешь стать достаточно сильным, чтобы что-то изменить.

     Экраон запустил руку под свою мантию и протянул лежащему Цидариасу небольшой сверток.

     – Мы можем сдаться, а можем бороться. Я не прошу тебя идти за мной, потому что я так сказал. Но я могу попросить тебя не отчаиваться и помнить о том, что ты обладаешь силой, которая может изменить все.

     Цидариас развернул сверток, уже начиная догадываться о скрытом в нем предмете. Алый фиал едва заметно сиял в бледном свете. Он казался очень малым – небольшой сосуд в форме капли с парой едва заметных рун на гранях – для той силы, что в нем таилась. Он буквально истекал ею!

     – Это...

     – Моя кровь. Последние крохи. Единственное, что я успел взять до того, как мое сердце окончательно остановилось.

     – Я. Я не знаю что сказать.

     Цидариас потрясенно вертел в руках фиал, стараясь не повредить столь хрупкую вещь.

     – Ничего не надо говорить. Просто возьми его и сделай новую татуировку. А затем мы с тобой ступим на путь, с которого невозможно сойти.

     * * *

     – Выносите все столы. Стулья тоже. Оставьте лишь свитки и реликвии – остальное можете выбрасывать прямо во двор.

     – Хорошо, господин.

     Мимо Ивириона прошествовала маленькая армия слуг, с невероятной скоростью и проворством начавшая выполнять распоряжения хозяина. Высочайшая башня дворца некроманта служила ему лабораторией для особо опасных экспериментов. Иногда к не-жизни возвращались довольно странные, страшные, а подчас и опасные существа. Именно для таких и было создано это место. Пол, стены и даже потолок покрывали сотни символов, кругов, печатей, пентаграмм и рун. Полки со свитками и древними реликвиями, столы с книгами для заметок, простые деревянные стулья. Под самой крышей виднелись два небольших прямоугольных окошка, зарешеченных с внешней стороны. Ивирион очень гордился этим местом – в свое время эту башню посетили более двадцати некромантов и каждый из них внес свою лепту в усиление этого места.

     – Позовите меня, когда закончите.

     Ивирион спустился по ступеням и вернулся в кабинет. Хелион уже дожидался его, надеясь помочь своему хозяину.

     – Не надо, Хелион. Я слишком сосредоточен на этом ритуале, чтобы отдавать тебе указания. Если хочешь, можешь посторожить снаружи и предупредить меня, когда прибудут слуги.

     Волк медленно повернул голову, словно подобная просьба сильно удивила его. Поразмыслив пару мгновений, Хелион скользнул рядом с Ивирионом, попутно лизнув языком пламеня бледную руку некроманта, и выбежал наружу. Ивирион закрыл дверь и уселся за стол.

     – Нужно подумать. Что я еще мог упустить?

     Руки некроманта запорхали над столешницей, перебирая сразу десяток бумаг и свитков. Приготовления к ритуалу были тяжелыми, нудными, но очень важными. Если Ивириону удастся сотворить задуманное, у него появится новая информация для исследований. Возможно, это поможет некромантам в их цели, возможно, позволит противостоять захватчикам. Как бы то ни было, он решил продолжить исследование. Прислуга готовилась к будущей битве, а он сделает все, лишь бы дать некромантам шанс на выживание. Если придется, он проведет всех оставшихся в живых через этот портал, даже если на той стороне их совсем не ждут.

     Он поднял свиток к глазам.

     – Что же ты прячешь на той стороне? Что ты там запер? Кто тебя создал?

     Дверь тихонько приоткрылась. Ивирион скосил глаза, ожидая увидеть Хелиона. Но это был не он.

     Маленькая девочка. Маленькая девочка зашла в его кабинет!

     Ивирион резко вскочил со стула. Она медленно обвела взглядом его кабинет, затем ее глаза уперлись в некроманта. И улыбнулась. То была счастливая улыбка невинного ребенка, еще не испорченного суровым миром вокруг.

     Ивирион думал, что знал обо всех слугах и их детях в собственном дворце, но он совершенно не помнил этой девочки. Черные до плеч волосы, слегка растрепанные от ветра. Грязноватое платьице, но на ногах были довольно хорошие кожаные сандалии с медными застежками.

     – Как ты сюда прошла?

     Девочка удивленно вскинула брови.

     – Через дверь.

     Ивирион едва не улыбнулся. Вот она детская наивность.

     – А что с моим волком? Я попросил его постоять снаружи.

     – А! Это та большая собачка из косточек?

     – Нет. Он волк. Его зовут Хелион.

     – А я говорю – собачка.

     Уголки рта Ивириона сами собой поползли наверх.

     – Хелион!

     Дверь приоткрылась, в узкую щелку заглянул объятый пламенем череп. Пару мгновений мертвый хищник озирался по сторонам, а затем его взгляд уперся в девочку. В это мгновение Ивирион был готов поверить, что волк шокирован увиденным.

     – Скажи этой юной леди кто ты. Волк или же собака?

     Хелион удивленно склонил череп, словно размышляя над этим вопросом. Но при этом он ни на секунду не сводил взгляда с маленькой девочки, застывшей в трех шагах от него.

     – Хелион!

     Девочка без страха подошла к застывшему волку, положила ему руку на череп и улыбнулась.

     – Ты хороший. Ты мне нравишься.

     Хелион содрогнулся всем телом, мгновенно отскочил назад, а затем и вовсе побежал по коридору.

     – Хелион. Хелион!

     Ивирион выбежал в коридор, но волк так и не отозвался на голос своего хозяина.

     – Странно. Он никогда так себя не вел.

     И это была истинная правда. Хелион был существом, которое не знало страха. Волк просто не мог его испытывать физически! Он выступал против стольких возвращенных к не-жизни созданий, что Ивирион уже давно потерял им счет. Никогда еще волк не боялся, не ослушивался его приказа и не удирал, словно за ним гналась вся Преисподняя.

     Никогда. Пока не встретил этого ребенка.

     Девочка подошла к столу некроманта, с трудом взобралась на стул и теперь перебирала бумаги. Маленькие цепкие пальчики ухватили свиток с тенью портала.

     – А что это такое? Оно жжется.

     Ивирион бросился через все помещение. Вырвав свиток из рук девочки, он немедленно поднес их к своим глазам.

     – У тебя ожоги!

     Маленькие ладошки раскраснелись, кожа пошла пузырями.

     – О нет! Как же так? Как это произошло?

     Свиток был холодный. Он просто не мог испускать жар! Или мог? Была ли эта девочка слишком восприимчива к магии? Быть может, этот свиток источал настолько много силы, что она смогла повредить ребенку? Вполне вероятно. Дети были лишены какой-либо защиты от магии.

     – Ты в порядке? Прости, я не знал, что такое может с тобой произойти. Я никогда бы не оставил его на столе, если бы знал о том, насколько он опасен!

     – Ничего страшного. Мне совсем не больно.

     – Но у тебя ожоги!

     – Все хорошо. Они пройдут.

     Ивирион внимательно вгляделся в лицо девочки. Такая маленькая, но такая пугающая.

     – Я...

     – Господин!

     В кабинет некроманта ворвались сразу трое слуг.

     – Все готово, господин! Мы закончили. Вы можете проводить ритуал. Мастер Таррес уже не может дождаться. Грозится начать, невзирая на ваше отсутствие.

     – Начать ритуал в моем собственном замке, да еще и не дожидаясь моего же согласия. Он чересчур самонадеян. И это при том, что свиток у меня в кабинете.

     Ивирион покачал головой. Таррес был сильным некромантом, но даже близко не стоял с Ивирионом. Однако он был единственным глоссерианом, с которым смог связаться Ивирион.

     – Я уже иду, – оглядываясь, пробормотал Ивирион.

     И застыл. Куда подевался ребенок? Его бумаги все еще в полном беспорядке были разбросаны на столе, свиток портала лежал там же. Лежал на столе!

     Ивирион поднял свою руку. Он был уверен, что держал его всего мгновение назад. Но ладонь была абсолюта пуста.

     – Где Хелион?

     Волк протиснулся между ног слуг и воззрился на своего хозяина. В его пламени Ивирион почувствовал искреннее любопытство и нетерпение. Но ни единого признака страха! Что здесь происходило?!

     – Господин? С вами все хорошо?

     Ивирион нервно моргнул, внезапно осознав, что его лицо покрылось испариной.

     – Да... Да я в порядке. Идемте. Не будем заставлять ждать нашего гостя.

     * * *

     Кожа горела огнем. Возникало чувство, будто в его тело впились раскаленные игры, которые теперь медленно погружались в нежно прожаренную плоть. Жар этот не распространялся, полностью сконцентрировавшись в одной единственной точке. Но оттого не было менее больно.

     – Ты в норме?

     – Да. Все будет в порядке, – плевок в сторону – во рту обильно скапливалась кровь. – Дай мне немного времени.

     – У нас нет его. Нам нужно спешить. Если хочешь, я попробую помочь тебе.

     – Не нужно. Я справлюсь. Всегда справлялся.

     Цидариас поднялся с пола, безуспешно пытаясь сдержать слезы.

     – Каково это? Что чувствуют штейгеры, нанося себе новые татуировки?

     – Боль. Боль и силу. Власть и могущество. По-крайней мере так тебе сказали бы другие. Я же чувствую лишь слабость. Сила, равно как и ее осознание, приходит много позже. Но сперва ты чувствуешь себя полным ничтожеством.

     – И оно того стоит?

     Цидариас оглянулся.

     – Конечно, стоит! А твоя сила, Экраон? Стоила ли она всего того, чем тебе пришлось пожертвовать? А пиррионы? Скольких кандидатов охватило пламя смерти, прежде чем хотя бы один научился им управлять? По сравнению с ними, штейгерам еще повезло.

     Цидариас вновь сплюнул кровь и поднялся на ноги. Слуга уже оборачивал красным бархатом инструменты, использованные для нанесения татуировки.

     – Спасибо тебе, Киль. Можешь оставить их здесь – не думаю, что в будущем мне еще доведется нанести себе хоть одну татуировку.

     – Я сомневаюсь в этом, мой господин. Уверен, что вам еще выпадет такая возможность. А я буду обязан помочь вам в этом.

     Цидариас лишь усмехнулся, видя, как его доверенный слуга откинул назад непослушные седые пряди, и, взяв чемоданчик с инструментами под мышку, побрел на выход.

     – А он хорош – прекрасный результат. Дивный рисунок.

     Цидариас рефлекторно схватился за лицо – новая татуировка была сделана прямо над правой бровью. Что-то среднее между пламенем и молнией обвивало его глазницу неполным кругом. Это была первая и единственная татуировка, которую он решил выполнить на лице.

     – Жаль, что у тебя оставалось так мало крови.

     – Хорошо, что я смог сохранить хоть что-то. Будем надеяться, что она придаст тебе достаточно сил для предстоящей битвы.

     Штейгер кивнул и пошел вслед за своим слугой. Экраон, до сего момента державшийся в тени, ступал за ним. Синие глаза некроманта внимательно следили за Цидариасом. Штейгеры избрали довольно странный путь: черпали силу из татуировок, нанесенных на их телах. Вот только вместо чернил они использовали кровь. Кровь живых существ. Чем сильнее было существо, тем сильнее татуировки терзали своего владельца во время их нанесения. И тем большую силу получал штейгер. Для татуировок редко использовалась кровь других некромантов, но Экраон решил, что другого подобного случая у них больше не будет.

     Уже стоя посреди двора двое некромантов мрачно наблюдали за приготовлениями и сборами слуг. Мешки с едой забрасывались на лошадей, бурдюки с водой раздавались всадникам, а кувшины плотно складывались в крытых телегах. Одежду было решено оставить, как и любые украшения, книги и многое другое.

     Цидариас легко взобрался на своего скакуна и выехал за ворота. Она не любил суеты, но именно она сейчас и творилась в его дворце. Суета и хаос.

     – Не любишь шумихи?

     Экраон встал подле Цидариаса, за его спиной медленно ступал оживленный конь.

     – Не терплю сборы. Не желаю наблюдать за хаосом.

     – Аналогично.

     – Люди говорят, что война меняет. Открывает самые потаенные эмоции и желания. Посмотри на меня сейчас: я всегда был спокоен, мне нравилось творить и познавать этот мир. А сейчас? Меня охватывает гнев. Всегда ли я был таким? Ведь еще до битвы я едва не размазал Туриона по стене, позволив чувствам овладеть мною. Я еще не участвовал в этой войне, но уже тогда начал изменяться. Война не делает нас такими – она просто позволяет нам стать теми, кем бы мы никогда не были в обычной жизни.

     – Я тебя понимаю. До своего «бессмертия» я даже помыслить не мог о том, что буду способен сотворить подобное. Смерть меняет людей. Война делает то же самое. А мир изменяется вслед за нами.

     Экраон подошел к ближайшему дереву, положил на него руку, постарался расслабиться. Он уже и забыл, когда в последний раз ему доводилось отдыхать.

     – Что это?

     Экраон поднял голову, его зрение позволяло без труда видеть сквозь густой липкий туман, сгущавшийся вокруг некромантов. Высокая фигура, шатаясь из стороны в сторону, брела между деревьями, изредка ударяясь о могучие стволы.

     – Это человек?

     – Нет, – Экраон пошел вперед, расталкивая в стороны множество ветвей. – Скалл.

     Результат диких экспериментов Силироса. Существо из черепов с трудом шагало вперед, едва ли не каждый шаг сопровождался неловким качанием из стороны в сторону. У него отсутствовала левая рука, а на груди явно не хватало нескольких крупных черепов.

     Скалл остановился в десяти шагах от Экраона. Синий огонь в пустых глазницах бычьего черепа сменялся красным и оранжевым, один из рогов был отломлен, на уцелевшей руке отсутствовал один палец.

     – Предательство... Опасность... Хозяин послал предупредить...

     Скалл опустился на одно колено, по-прежнему держась за ствол дерева.

     – Убиты... Все убиты... Смог прорваться... Люди в белом... Много... Убивали некроманта... Убивали хозяина... Больно... Кричали... Боялись... Бежал...

     Экраон обернулся к Цидариасу.

     – Я чего-то не понимаю? Как он может говорить?

     – Без понятия, – пожал плечами штейгер. – Быть может какие-то остаточные эмоции?

     – Возможно, – с сомнением пробормотал Экраон. – Силирос мертв?

     Череп медленно опустился и поднялся.

     – Убит в спину... Когда отдавал приказ... Не смог сохранить... Не смог защитить...

     – Как ты можешь говорить?

     Скалл опустил руку на череп в центре груди.

     – Последняя воля... Последняя часть души хозяина... Создателя... Позволит общаться... А затем разрушится...

     – Удивительно. Я еще не разу не слышал, чтобы возвращенные к не-жизни могли общаться.

     – Я тоже, – Цидариас склонил голову. – Быть может, Силирос не был таким уж ничтожеством?

     – Все возможно. Но если Силирос и правда пал...

     Экраон быстрым движением развернулся, вскочил в седло и ухватился за поводья.

     – Нужно идти к Ивириону! Если они смогли добраться и до Силироса, то у нас практически не осталось союзников. Ивириону не продержаться в такой ситуации даже нескольких часов. На него обрушится вся мощь их армии, причем сразу с нескольких сторон.

     Экраон закрыл лицо тканью и пришпорил коня. Им нужно было торопиться.

     * * *

     Таррес сцепил зубы, отсекая оглушительный визг разрывающейся реальности. Свиток в его руках уже давно излил свою энергию и создал копию портала из Звездного леса.

     – Это сложнее, чем я думал.

     – Я понимаю, но мы должны продолжать.

     Таррес едва заметно усмехнулся. Он и не ожидал, что Ивирион будет его жалеть или разрешит прерваться. Пирриону были нужны ответы. Причем немедленно.

     – Ивирион! Мне нужен источник!

     – Я делаю все что могу!

     И это была правда. Тарресу критически не хватало сил, и держался он на силе воли. Силе воли и силе Ивириона. Пиррион беспощадно черпал свои огромные запасы, дарованные ему пламенем, и отдавал их глоссериану. Но этого все еще было слишком мало.

     Пламя не продержится так долго, чтобы у Тарреса получилось открыть портал!

     Ивирион опустил одну из рук и положил ладонь на череп Хелиона.

     – Нам нужна твоя помощь, мой друг.

     И волк помог им. Зеленое пламя в жаровнях взлетело до потолка, пентаграммы и защитные круги засияли, а тело Тарреса наполнилось новой силой.

     – Это... Это ты?!

     – Не совсем?

     – А...

     – Нет времени! Используй проклятую силу и воссоздай мне этот портал!

     Таррес кивнул, сосредоточился и закрыл глаза. И вовремя. Порожденная использованием свитка, вспышка едва не ослепила Ивириона. Защитные руны запылали, некоторые из них погасли, а другие расколола трещина. Свитки разрывало на жалкие клочки бумаги, а ритуальные кости едва выдерживали приток неправильной силы портала.

     Ивирион отпустил Хелиона и прошел вперед.

     – Что ты делаешь?! Он еще нестабилен!

     – Я знаю. А ты хотел, чтобы он был стабилен?

     Ивирион прошествовал мимо Тарреса и встал в центре семи защитных кругов, окруженных двадцатью шестью огненными рунами.

     – Ивирион!

     – Замолчи! Ты уже сделал свое дело, а теперь позволь мне делать свое!

     Огненные линии устремились к еще не сформировавшемуся порталу, оплели его края и начали раздвигать в стороны. Сейчас это было похоже на попытку растянуть лоскут старой кожи. Сравнение грубое, примитивное и неуместное, но у Ивириона получалось именно это. Он растягивал магию.

     – Невероятно, – прошептал Таррес.

     Никогда еще он не видел силу, способную вот так легко манипулировать мирозданием. Никогда он не думал, что найдется человек, способный на подобное.

     Портал дергался из стороны в сторону, менял цвета, пытался загасить собственный огонь. Он пытался задавить себя. Уничтожить, сжать. Он не хотел раскрываться. Но Ивирион ломал его. Ломал сопротивление, пресекал малейшие попытки противостояния.

     И он победил.

     Портал приобрел четкую естественную форму. Его красное сияние залило башню, омывая Ивириона энергией.

     – Получилось. У нас получилось!

     Широко улыбнувшись, Ивирион обернулся к Тарресу.

     – Мы сделали это!

     – Сделали что? Что ты хочешь с ним сотворить?

     – Пока не знаю, но этот портал – ключ ко всему, что с нами произошло. Если мы выясним причину, сможем устранить следствие. А может, сможем его использовать. Сможем спастись!

     Дальнейшие слова некроманта поглотил дикий рев. Так мог рычать зверь, насильно разбуженный во время долгой спячки. Портал пошел рябью, его огненное красное нутро взорвалось тысячами цветов, на пол посыпались сотни искр.

     – Что это?

     Ивирион не стал отвечать на вопрос. Он не знал, что конкретно могло произойти, когда им удастся раскрыть портал, но был готов ко многому. Именно поэтому он выбрал эту башню. Что бы ни вышло из портала, ему ни за что не покинуть ее.

     – Что это, Ивирион?! Что ты хотел призвать?

     – А вот это мы сейчас и увидим.

     Портал расширился, увеличился в размерах. А затем исторг из себя серебряный ужас.

     * * *

     Архиерей Сиптуаг положил руку на голову коленопреклоненного воина:

     – Пусть Высший укажет тебе путь. Встань, архидиакон Ловенс.

     Мужчина поднялся с колен. Он был полностью обнажен, на спине виднелся десяток свежих порезов, образовавших крылья. Темная кровь капала на ткань, подложенную под новоиспеченного архидиакона.

     – Прими свое новое оружие, архидиакон. Низший благословил его, пусть оно несет смерть твоим врагам и не предаст тебя с решающий момент. Два бога, две силы, одна религия, один путь.

     – Во имя двух богов, архиерей.

     Двое слуг шагнули вперед, держа на вытянутых руках длинный двуручный меч. Приняв это прекрасное оружие, Ловенс официально переходил на новую ступень духовенства. Раньше он относился к серебряному, но теперь стал золотым. Золотое духовенство. Эти слова ласкали его язык, словно изысканное блюдо.

     Слуги принесли доспехи, кольчугу, поддоспешник, ножны и синий плащ. Сиптуаг молча наблюдал за Ловенсом, мысленно пробираясь по тем событиям, что случились за последние дни. Некроманты бежали от них. Они бросали свои дворцы, слуг и мертвецов, стремясь спасти собственные шкуры. За прошедшие дни отряды разведчиков нашли еще два брошенных дворца. Конница барона Штенна опустошала деревни, а Виконт Вранн со своим братом захватили последний дворец в землях, ранее считавшихся недосягаемыми. Герцог Иден разорил земли на западе, с легкостью сломив сопротивление разрозненных отрядов людей и мертвецов.

     Война шла хорошо. Они захватывали огромные территории, но в попытках убить некромантов или отследить их передвижения пропало множество разведчиков, а несколько собратьев Сиптуага уже пали. Архиерею было больно видеть, как один святой воин сменяется другим, но таков был их путь. Придет время и он тоже умрет, а его место займет новый архиерей. Быть может через год, быть может через пять. Но он намеревался увидеть смерть последнего некроманта. Чего бы то ни стоило.

     Архиерей покинул палатку и уселся прямо на холодную землю. Вокруг него пылали десятки костров, сновало множество солдат и оруженосцев. Люди готовились к новой битве, которая скоро должна произойти. Они уже близко подступили к очередному дворцу, но Сиптуаг хотел задержаться. Уже утром к ним прибудет барон Штенн, и вместе с ним Сиптуаг намеревался сокрушить следующий оплот ереси. Конечно, и сейчас у него хватало людей для этой задачи, но он не хотел напрасно терять солдат. Только не сейчас, когда у них итак были огромные потери.

     Сиптуаг достал бурдюк и отпил немного воды. Было жарко. Порыв ветра сорвал с ближайших деревьев листву, громыхнул гром. Сиптуаг удивленно поднял голову, когда на него внезапно обрушился удар такой силы, что бросил его на землю. Кровь начала гореть, сердце забилось так сильно, что было готово выпрыгнуть из груди.

     – Архиерей!

     Сиптуаг поднял кровоточащие глаза. Его окружали обеспокоенные солдаты.

     Сжав кулика и вбив их в холодную землю, Сиптуаг начал подниматься. Скрипели зубы, бежала кровь, голова словно разрывалась, мышцы едва выдерживали напряжение, а сухожилия растягивались, но он продолжал бороться. Он архиерей! Он был источником вдохновения этих людей! Он – лидер золотого духовенства! Он – первосвященник!

     Рывком разогнувшись, архиерей вскричал и ухватился за приятно холодящий металл посоха.

     Давление исчезло, позволив Сиптуагу вздохнуть полной грудью.

     – Архиерей!

     – Все в порядке, – на руки священника легло множество ладоней. – Я в порядке!

     Разбросав испуганных солдат в стороны, архиерей тяжелым взглядом окинул лагерь.

     – Еще кто-то пострадал?

     – Нет, господин. Только вы.

     – Архиерей!

     К нему бежал архидиакон Ловенс, уже полностью облаченный в новые доспехи.

     – Там! За лесом. Смотрите!

     Молнии. Сотни черных молний били с неба, а над ними в это время клубился темно-серый дым.

     – Что за колдовство?

     Сиптуаг в гневе смотрел, как исчезают молнии. Если это была магия, значит, он испытал на себе последствия ее применения? Неужели их только что всех пытались уничтожить, а аура архиерея приняла на себя всю мощь этой атаки?

     – Собирайтесь.

     – Господин?

     – Мы немедля уничтожим этого ублюдка. Нельзя дать ему сотворить заклинание.