Текст книги "Резидент. Стадия 1-3 (СИ)"

Автор книги: Иван Сапрыкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц)

Кричит Лия. Визжит шестилетняя Иала. Орут нарики. И сквозь шум в ушах мне послышался обрывок фразы, который меня насторожил:

–… они свидетели…

Хоть состояние моё было не из лучших, но мозг работал чётко. То, что я услышал, сразу – за мгновение – собралось в логическую цепочку рассуждений: Оля мертва, им не нужны свидетели, они хотят скрыться с места преступления, свидетелей нужно уничтожить.

Этого нельзя допустить!

Я рывком поднялся на ноги. Боль прожгла всё тело. (Куда же я ранен?) Попытался осмотреться. Перед глазами плывёт, вижу всё, как в тумане. Вот-вот упаду… Медлить нельзя! Но, что делать? Куда делись все?

Шум на кухне. Они там!

Снова завизжала Иала, но тут же стала мычать, как будто бы ей зажали рот. Также, «мычала» и Лия. В кухне… они в кухне.

Шатаясь, я бросился вперёд. «Бросился» – не совсем то слово: я чувствовал, что несусь на всех пара́х, но на самом деле еле тащился, меня кидало из стороны в сторону. Но я всё же дошёл. Обернулся на шум и какую-то возню в дальнем конце кухни. Под тёмным окном копошились мрази: они что-то делали с моей женой и дочкой. Качок стоял спиной ко мне, его друзья усиленно работали. Только теперь стало понятно, что они связывают мою жену и дочку.

Краем глаза я заметил кухонный нож, лежащий на разделочной доске. Схватил его и не задумываясь ринулся вперёд. Качок обернулся как раз в тот момент, когда в его ключицу вонзилось лезвие. Он взревел. Испуганные нарики бросили свою работу и на миг застыли, смотря ошалелыми глазами на своего «начальника». Тот орал, корчась под действием моего ножа, которое вращалось в глубокой ране. Нож был погружён по самую рукоятку.

На мгновение наши взгляды встретились. Проклятые расширенные зрачки…

В этот момент, как будто бы из другой реальности, послышался звук разбивающегося стекла. Я взглянул за спину ублюдка, не переставая ворочать ножом в ране. Один из нариков стулом добивал окно. Зачем? Ну да, всё понятно: они испугались, что их «начальник» убит, и теперь им срочно нужно смываться.

Так и случилось. Выход из кухни перекрывал я. Оставался единственный путь к отступлению – окно. Два ублюдка бросились в него и исчезли.

Я взглянул на Лию с дочкой. Живы! Они двигаются. Единственное, что не успел заметить – связаны или нет.

Рывком я вытащил нож, замахнулся, пытаясь снова ударить, но не успел, – прозвучал выстрел. Тело пронзила адская боль. Меня отбросило назад; я обо что-то ударился; в глазах померкли краски; понесло куда-то в сторону…

…Слышу крики Лии и Иалы… открываю глаза… темно… муторно… Но зрение постепенно прояснилось. Вижу ублюдка: он тащит Лию и Иалу. Куда он их тащит? Зачем? Попытался двинуться… Интересно, получилось или нет? Наверное, да, потому что качок отбросил Лию в сторону и что-то рыча сделал пару шагов ко мне. Лия бросилась ему на спину, в её руке блеснул нож. Иала продолжала визжать.

Качок смахнул Лию, словно игрушку, она упала на пол. Он обернулся к ней и…

…выстрелил…

Лия дёрнулась всем телом, не в силах больше пошевелиться.

Ещё выстрел… ещё…

При каждом выстреле, я видел, как её тело вздрагивает…

Потом он повернулся к Иале…

Нет!!!

Выстрел.

Каким-то образом – даже сам не понимаю, как – я приблизился к нему. В руке до сих пор был нож. Замахнулся, ударил, что есть сил. Нож вошёл в тело. Рёв. И я снова куда-то отлетел. Краем уха всё ещё слышал возню. Ничего не видно. Темно. Но звуки всё ещё слышны. Наверное, я пытался встать.

Да. Я встал. И зрение, можно сказать, вернулось. Увидел широкую спину ублюдка. Он шёл к выходу… скрылся за дверью. Я всё ещё видел, как он идёт по нашей лужайке. О, Создатель! Как же я хочу убить эту мразь! Мне показалось, что я нёсся с невероятной скоростью… Его спина всё ближе и ближе. В моей руке нож. Замахнулся… Ударил… Крик… И темнота.

Всё. Точка. В этот момент я понимал остатками сознания, что валяюсь на траве…

И больше ничего не помню.

[1] Бионик или хомобионик– искусственно созданный человек. Хомобионическая отрасль в основном производит так называемый «обслуживающий персонал» или солдат.

[2] Модифицированные или акклиматизированные люди – (разг. моды) генетически изменённые люди. Искусственная мутация применялась с целью возможности жизни человека на многих планетах, где преобладают различные условия: гравитация, температура, атмосфера, давление и т. д.

[3] Натуралы или перволюди – не модифицированные люди.

1.2.1

Все эти события промелькнули в голове за считанные секунды. Каждый миг, каждое слово, сказанное тогда, каждый жест, взгляд, каждое чувство – я помнил это всё, как будто бы это было вчера. Такое просто невозможно забыть. Мои девочки… жена… Эта тварь их убила! Помню, как очнулся в какой-то больнице: мои руки и ноги были скованы, сам я находился в псевдоплазменной капсуле, откуда сбежать совершенно невозможно. Тогда я ещё не знал, что за «гости» были у меня дома, и только по прошествии долгого времени, всё выяснилось: тот ублюдок – качок – был сынком мэра. И только тогда я всё понял: понял, почему ко мне проявляют нездоровый интерес следователи, почему я нахожусь в псевдоплазменной капсуле, предназначенной для буйных помешанных или для раненых преступников, которых нужно в короткие сроки поставить на ноги только лишь для того, чтобы отправить, как говориться, «на виселицу». Всё стало на свои места. А когда меня «выписали» и я смог мельком увидеть новости, тут-то меня проняла настоящая дрожь. По всем каналам трубили одно и то же: совершено покушение на жизнь Кайтона валл Алена – сын мэра находится в тяжёлом состоянии в лучшей больнице города-государства планеты, в столице, которая у нас называется Осайа. Подозреваемый – сошедший с ума двадцативосьмилетний парень по имени Йаови Ирвин Орайи, грузчик в космопорте. Приняв дозу героина, зверски убил свою семью (жену и двух дочерей), а когда Кайтон валл Ален попытался остановить сумасшедшего наркомана, тот нанёс ему несколько ножевых ранений; после чего (очевидно, под усилившимся действием наркотического средства) попытался покончить жизнь самоубийством, всадив в себя несколько пуль.

Таковым было официальное сообщение. Из меня сделали сумасшедшего наркомана, который убил свою семью.

Потом был суд. «Пострадавшего» на заседании не было, – родственники сослались на его здоровье. Заключение экспертизы, факты, доказательства, улики, показания свидетелей – всё в лучшем виде! Папаша-мэр знал своё дело! Потом – приговор: семьдесят восемь лет в колонии строгого режима «ЮЭ 001», без права на амнистию. Вот так. И когда я смог мало-мальски передвигать ноги, поехал я по этапу: сначала в космопорт, потом – тюремный шаттл, а после – планетная система Юаиола-Элий, или, говоря по-простому – Элийская тюрьма. Сбежать невозможно. Планета Юаиола – огромная каменная планета, сорок пять тысяч километров в диаметре, имеет маленький, по меркам этой системы, естественный спутник, что называется Элий, и на этом спутнике не находится ничего, кроме тюрьмы, куда ссылают преступников практически со всего ближайшего галактического сектора.

Элий – десять тысяч километров в диаметре; сила тяжести пропорциональна плотности, а плотность невероятная: 8.7 г/см³ (арестантам даже выдавали специальную обувь, чтобы компенсировать притяжение); площадь для размещения «гостей» колоссальная; вся поверхность спутника застроена, и везде вышки, камеры, военная охрана… Словом, если туда попал, то это всё!

Погостил я в данном заведении шесть с лишним лет. Повидал многое, прошёл через всякое; как говаривали некоторые прожжённые «постояльцы»: жизнь понял. А потом моей скромной персоной заинтересовались какие-то люди.

Только после долгих бесед я понял, что эти люди были довольно-таки непростыми; они тщательно перерыли всё моё прошлое и нашли там кое-что для себя полезное.

А полезным оказалась моя служба в армии. Вот это меня больше всего удивило, потому что армию я терпеть не мог! Те три года я вообще считаю выброшенными из жизни. Но, как оказалось, у меня был просто талант – я с лёгкостью попадал в цель, практически, что называется, с закрытыми глазами. Был лучшим стрелком нашего корпуса. Вот, что им нужно было. Моё умение стрелять.

Ненавижу оружие, солдат, приказы, тупое командование, войны и весь этот идиотизм! Но стрелял я действительно неплохо. Парадокс. Но от этого никуда не уйдёшь.

И ещё в армии меня отправили в лётную школу, где научили летать на истребителях и мелких транспортниках. С тех пор я имею полное право курсировать между звёздными системами; и командир наш всегда говорил, что я прирождённый летчик, мол, почти с первого раза понял все азы, а к концу обучения был чуть ли не асом! Он вечно ставил меня в пример остальным солдатикам: смотрите – говорил – на Йаови и берите с него пример. Словом я – первоклассный стрелок и лётчик, почти что ас.

И вот, этот хмурый дядька, что пришёл ко мне в тюрягу и мурыжил меня не один день в специально отведённом для наших бесед карцере, поставил условие. Ему нужно было «убрать» одного очень нехорошего человека, который, как говориться, всем мешал. Награда – свобода, но жизнь в системе Альфойца.

Вначале я рассмеялся ему в лицо. Хотелось даже плюнуть в это же лицо, но бронированное стекло, к сожалению, не давало это сделать. И, наверное, правильно делало, что не давало, потому что потом, долгими тюремными ночами, я всё лежал и думал. А думал вот о чём: он предлагает мне вырваться отсюда, и это – очень важный факт. Он ставит условие – жить на планете К-164, что находится в системе Альфойца. Население там интересное – фермеры да скотоводы, причём не модифицированные люди как-то уживаются с модифицированными. Техническое развитие на самом низшем уровне; есть лишь один космопорт, куда изредка прилетают с инспекцией с цивилизованных планетных систем. И это всё, что есть.

Но! Я буду на свободе, а это уже кое-что. Что мне даёт свобода? Шанс на месть! Вот что. Я должен приложить все усилия, чтобы найти ту мразь, что убила мою семью. Конечно, сделать это будет непросто. Тем более, жить я буду на задворках цивилизованного мира. Но при некоторой смекалке, можно вырваться и оттуда, тем более что, я слышал как-то (от моих всесторонне развитых и до неприличия осведомлённых сокамерников), что как раз на К-164 любят «парковаться» контрабандисты. Естественно, делают они это нелегально! Но, как говорили мои друзяки, которые также, как и я «жизньпоняли» – там не обходится без покровительства местных властей. Тихое Содружество президентов получает свой процент и не жужжит.

Вот она, моя лазейка, используя которую я могу вырваться с планеты и заняться своим делом.

И опять пресловутое «но». Это всё реально только если я выполню условие – застрелю «нехорошего дядьку» на планете Кипп. Конечно же, пока что в подробности предстоящей операции меня никто не посвящал. Я не знал, как выглядит «объект», кем является, что делает… в общем, ничего не знал. Но стоит мне согласиться и подписать электронный договор, как все подробности лягут на стол.

И они легли. Через месяц. Когда я согласился. Кстати, месяц на спутнике длится девять стандартных часов. Так что, как только я после последнего разговора с тем типом встал с кровати, тут же подошёл к двери и нажал скрипучую кнопку вызова. Подошедший охранник повёл меня к «Инструктору» – это так я окрестил того хмурого дядьку (он ведь, конечно же, не представился). И уже в знакомом мне карцере всё и произошло.

Так я стал наёмником поневоле.

И вот теперь я на Киппе, шёл по людной улице, мимо меня пробегали испуганные люди, проезжали машины, явно нарушая скоростной режим, в небе просвистели два беспилотника, за ними прогрохотали три допотопных вертолёта… А я всё шёл и шёл.

Шёл к следующему пункту своего плана.

Кстати, вот и он. Стационарный терминал, называемый на этой захудалой планетке «банкомат».

В данный момент я – Вирослан Кирпе, на счету которого практически ничего не осталось. Сегодня «мой» финансовый чип ещё действует, так как администратор гостиницы, какой бы сволочью он ни был, автоматически продлил действие чипа до завтрашнего дня. То есть, завтра я деньги снять уже не смогу, значит, нужно это сделать сегодня. И срочно. Одновременно воплотить в жизнь мой маленький план, который поправит моё финансовое положение и подпортит репутацию некоего Вирослана Кирпе, которого на самом деле и не существует вовсе.

Я собирался ограбить администратора.

Технические возможности у меня имелись. В здешней банковской системе полно дыр, в которые может проникнуть мой крохотный системный анализатор, ломающий пароли на раз-два. Это тебе не моя родная планета, где плюнуть нельзя без ведома глобальной системы слежения. (Тем более, все жители планеты Алайи чипированы, и система знает о человеке всё, даже то, сколько раз за день он сходил в туалет, и получила ли удовлетворение супруга во время всем известного акта.) А вот на Киппе мой анализатор запросто считает коды и получит доступ к любым банковским счетам. Жертву я долго не выбирал. Конечно же – сволочь-администратор. И, кстати, вот его счёт…

Ого! Не хило. Не зря он занимается нелегалами. Ну, уважаемый вюр Канти, придётся тебе раскошелиться. Много я не заберу, так как это чревато последствиями: человек, расхаживающий с кругленькой суммой на чипе, вызывает подозрение; всё же на этой планете есть какая-никакая слежка.

Это ограбление принесёт мне не только финансовую помощь. Дело в том, что на меня сейчас направлены шестнадцать камер, которые видят всё, что я делаю. Камеры «запомнят» преступника и передадут его физиономию в полицию. По специальным каналам сразу вычислят нелегала, которого прикрывал вюр Канти. Администратору за это ничего не будет, потому что подвязки у него чуть ли не на самом высоком уровне. Проблемы будут у Вирослана Кирпе. То есть, у меня.

Но в мои планы не входило провести в местной тюрьме лет десять-пятнадцать; поэтому, сразу после снятия наличных, я иду в одно укромное место, теряюсь там, и там же избавляюсь от своей маскировки. В топку отправятся горбатый нос, карие глаза, лицо, голова с проплешиной, отпечатки пальцев, одежда, сумка и всё остальное, что хоть как-то напоминало бы о Вирослане Кирпе.

Из того укромного места выйдет совершенно другой человек, с другим пассвордом, отпечатками, лицом и всем остальным. Для изменения внешности у меня всё готово, – об этом я позаботился заранее.

Отрабатывая версию о некоем Вирослане Кирпе, полиция потеряет несколько дней. Они будут искать его, а не меня. А за эти несколько дней «новый» гражданин решит отправиться в отпуск и сядет в трансгалактический лайнер, и улетит отсюда к чёртовой бабушке.

Вот такой план. Это хорошо, что камеры сейчас считывают «мою» внешность. Пусть считывают, пусть запоминают меня хорошенько. А потом пусть ищут!

Тем временем, неплохая сумма прошла через чип Вирослана Кирпе, и была обналичена. Теперь у меня есть эти ценные бумажки, называемые на этой планете деньгами. Когда прибуду в место назначения, смогу запросто поменять эту макулатуру на настоящие деньги. Но это будет позже. А пока… Пока надо срочно смываться, иначе может подняться тревога, после чего налетят законники и схватят грабителя, а ещё немного позже поймут, что этот тип не просто грабитель, а ещё и наёмный убийца, устроивший неплохую заварушку на площади перед ратушей. Перспективка так себе. В мои планы такое не входит.

Поймал такси. Подъехал автомобиль. Я открыл дверь. Тут же воскликнул: «Ой! Я забыл дома деньги! Извините, пожалуйста, но я не поеду». Хихикая про себя над разочарованным таксистом, я наблюдал, как он с психу отлетел от меня, как ужаленный. Так я перестраховался; лучше сесть во второе такси. Нельзя недооценивать полицейских ищеек; а вдруг этот таксист – «засланный казачок», который отвезёт меня туда, куда я не хочу.

Пройдя еще полкилометра по тротуару, поймал случайную попутку и плюхнулся в салон. Сказал адрес. Едем.

Вышел за полквартала до места назначения. Прошёл сквозь старый, заваленный каким-то хламом дворик, вышел на другую улицу, перешёл дорогу, спустился по стёртым ступенькам к реке, прошёл по пирсу к роскошному ресторану. Конечно же, парадный вход не для меня. Надо идти в обход, по задворкам, перепрыгивая ручейки и крохотные запруды.

Вскоре передо мной возникла узкая железная дверь. Это задний, тайный вход в тот ресторан. Постучал особым образом.

Здесь меня должен ждать человек, который кое-что знает обо мне. Конечно, знает он только то, что положено, ни словом больше. Надеюсь, проблем не будет. С этим человеком я ещё не встречался; обо мне ему сообщил мой Инструктор, который и ведёт всю эту операцию. В данный момент операция перешла в следующую стадию: меня нужно вывести с этой планеты.

И с этим пунктиком у меня есть проблемы, о которых я с содроганием думал, и не раз. Что-то всё как-то гладко получается. Слишком, я бы сказал, честно, нравственно, совсем не похоже на коварного Инструктора. Он решил спасти меня, вместо того чтобы подставить, бросив на этой планете? Для чего? Неужели он такой честный и сердобольный? Не верю! Хотя инструктор сто раз мне повторял, что волноваться мне не о чем, мол, меня заберут, выведут, обеспечат всем необходимым и перенаправят в безопасное место, спрятав от всяческих преследований.

Звучит слишком слащаво, не правда ли? Ну, не может такого быть. Здесь явно есть какой-то подвох. Вот только, какой? На какой стадии меня «уберут»? Сейчас? Или, когда я буду счастливым подниматься по трапу лайнера?

Одно я знаю точно, нужно держать ухо востро.

Мысль о побеге не раз посещала мою голову, но каждый раз я от этого отказывался. Куда бежать? Инструктор – парень серьёзный, руки у него длинные и он наверняка пасёт меня даже сейчас, когда я стою около этой дурацкой двери. Нет, побег у меня не удастся, меня всё равно поймают те люди, которые меня сюда закинули. К тому же, побег только усугубит моё и без того шаткое положение. Надо играть роль до конца. Не буду «играть» – меня точно уберут, и тогда прости-прощай все мои планы на месть.

Я постучал ещё раз, потому что торчать тут уже поднадоело.

Наконец-то, дверь слегка взвизгнула и подалась на меня. В проёме показалась пухлая рожа… Да такая знакомая! Не может быть! Глазам не верю! Неужели?!

– Ури?!

– Тс-с… – шикнул мой армейский товарищ и махнул рукой, чтобы я следовал за ним.

Вот кого не ожидал здесь увидеть, так это его! Да я и думать забыл про этого толстячка! Столько лет его не видел!.. Нельзя сказать, что в армии мы были друзьями, но всё же иногда приходилось делить скудный паёк, сидя в ублюдских окопах во время учений, которые, кстати говоря, были максимально приближены к реальности, чтобы юные солдатики смогли познать и прочувствовать все армейские лишения и невзгоды. Жуть. Даже вспоминать не хочется про эту армию!

Но это Ури! Поверить не могу… И, судя по всему, он ждал именно меня. Ему сказали обо мне и наверняка описали мою вре́менную внешность. Интересно, то, что меня встречает мой старый знакомый, это прокол со стороны Инструктора или же тонкая игра? Я чесал подбородок и молча шёл за «жирной задницей».

1.2.2

Коридор был тускло освещённым и сухим, несмотря на близость реки. Вскоре Ури остановился перед дверью, достал ключи, открыл, вошёл и включил свет. Окон в этом помещении не было. Всю противоположную от двери стену закрывал встроенный шкаф с книгами. Если что, бежать будет сложновато. Я вздохнул и наблюдал за действиями моего старого товарища. Плотно закрыв дверь, Ури обернулся ко мне. Его надутые щёки расплылись в улыбке; он хлопнул меня по предплечью, и я услышал давно забытый, но такой знакомый голос, который за все эти годы даже не изменился:

– Ну ты и засранец! Неужели и правда ты! Едрит твою дивизию! Честно? Я сомневался, что увижу именно тебя, засранец ты этакий! Но это ты! Я тебя узнал, даже несмотря на твою супермаскировку! Вот уж… – Он помотал головой.

– И я рад тебя видеть, Жиза, – сказал я.

– А-а-а-т-т!.. – Он снова мотнул головой, тихо рассмеялся и, тряся пузом, проговорил: – Жиза! А я уже и забыл эту тупую кликуху. А ты всё помнишь, паршивец!

– А что тут забывать? Жи-за – жирная задница. Тут помнить нечего.

Он мотал головой и посмеивался. Надо сказать, с чувством юмора у этого жиртреста порядок: он никогда не обижался на шуточки в свой адрес, скорее наоборот, иногда высмеивал сам себя; но никогда не пропускал случая, чтобы не подколоть кого-нибудь ещё. Сколько раз я «страдал» от его идиотских шуточек! Но обижаться на этого жизнерадостного, жирного колобка совсем не хотелось. Он со всеми мог найти общий язык. А теперь вот… неужели, это его ресторан?!

Я крутил головой, а на моём лице, наверное, что-то такое отпечаталось, и мой старый Жиза догадался о чём я думаю.

– Да-да, ты правильно мыслишь, – сказал он. – Это мой ресторан.

– Но как? Ты же с Алайи! Что ты забыл в этой Создателем забытой дыре?

– Эта Создателем забытая дыра – хороший источник! Дойная корова, с таким вот огромным выменем, которое доить и доить! После армейки я попытался было создать кафешку на нашей родной планете, но мне сразу дали понять, что ты, парень, лучше не лезь туда, где тебя не ждут. Ты же знаешь, какая там конкуренция. Задавят и не заметят. Но надо отдать должное одному человеку, который как-то раз пришёл меня «давить». Он вошёл в моё кафе под видом посетителя, заказал суп, а потом вызвал меня и демонстративно вылил его на пол. При этом смотрел мне в глаза и тихо говорил про то, что этот суп – говно, которым можно кормить разве что свиней. А суп-то был отличным! Этот паршивец его просто вылил. Но! Почему я благодарен именно ему: он долго «объяснял» мне всё то, о чём я и так догадывался, а потом он предложил альтернативу. По-моему, я ему как-то понравился… Не знаю… Может, развеселил его своим пузом? – Ури рассмеялся. – Этот типок предложил, значит, альтернативу: если хочешь, говорит, заняться бизнесом, то начинать нужно, говорит, не с этого города, и даже не с этой планеты. Он пообещал связаться кое с кем, с условием, что я по-хорошему, тихо и мирно оставлю все свои потуги и полечу туда, где можно что-то сделать.

– Дай угадаю: он не обманул.

– Представляешь! Он правда связался с губернатором этого города! И я прилетел, уже зная, что меня тут ждут. Вот так-то.

– Бывает же... – протянул я. – А капитал? Ты же не с пустыми руками сюда прибыл?

– Нет, конечно. Чтобы арендовать помещение на Алайи, часть денег дал мне отец, а недостающую сумму я взял в кредит. Ну, ты понимаешь, на всякие там печки, сковородки, кастрюли!

– Понимаю.

– Потом, я же всё-таки проработал там какое-то время. Были посетители, кое-что прикопил, одновременно выплачивал кредит. А после визита того типа, пришлось всё это добро продать за полцены. Прилетел, значит, сюда и ахнул. Здесь всё такое дешёвое! Тех денег, что остались от перелёта, хватило чтобы снять маленький подвальчик и прикупить кухонные причиндалы! И дело пошло! А при поддержке местного губера, так вообще отбоя от клиентов не было! Дела пошли вверх, и вскоре я отказался от того подвала и построил этот ресторан. Место отличное! Тут у меня и свадьбы, и дни рождения, и похороны, и праздники какие-либо! Всё отлично. – Ури вдруг печально улыбнулся, уставился в пол и медленно проговорил: – Естественно, за такое место надо расплачиваться. У меня свои тёрки с губернатором, который «позволил» мне раскрутиться.

– Ты ему платишь, – констатировал я.

– Скорее, делюсь, – улыбнулся Ури.

– Много?

– А! Не важно. Мне хватает, а остальное… Главное, что всё получается.

– Ну, и хорошо.

– Ой! – спохватился Жиза. – И чего это мы тут стоим, как два истукана! Идём, я тебя покормлю да покалякаем о житье-бытье.

– Я так понимаю тебе есть, что мне сказать.

– Правильно ты понимаешь. Идём.

Не знаю, для чего он вначале повёл меня в этот подвал. Очевидно, в какой-то мере хотел перестраховаться, ведь мы не виделись, если не ошибаюсь, не менее пятнадцати лет. Откуда ему было знать, как я себя поведу. Я уже некоторое время наблюдал, как слегка топорщится его правый карман; наверняка там был спрятан крохотный лазерник. Но видя моё лояльное поведение, Ури решил немного расслабиться. Я в этом просто уверен; человек он простой, с хитрецой, правда, но простой; балабол и приколист; во всяком случае, таким он был в армии; но, как я смог убедиться, за эти годы он нисколько не изменился, разве что в глазах появилась какая-то меланхолия, которой раньше не было – возраст, наверное.

Перед тем как выйти в общий зал, нужно было избавиться от маскировки. Для этого у Ури была приготовлена крохотная комнатка, где хранилось всё необходимое. Мы стояли в коридоре, в маленьком тупичке без окон; наверняка этот коридорчик находился под уровнем земли. Пол был устлан большими плитками, и это оказалось очень немаловажным фактом, потому как Ури кряхтя опустился на колени и приставил какую-то железку к одной из плиток. Железка прилипла к плитке. Ури потянул на себя, и открылся лаз. Внизу показались ступени.

– Это что, погреб? – поинтересовался я.

– Да так… – нехотя отмахнулся Жиза и полез вниз.

Да, секретов у этого жиртреста хоть отбавляй. Что делать? Нужно идти за ним.

Вскоре мы стояли в небольшом квадратном помещении, и я сразу же всё понял. Здесь находилась аппаратура для снятия «макияжа». Действительно, пора избавляться от этой надоевшей внешности; пора становиться собой, но, к сожалению, ненадолго. Ведь из этого ресторана должен выйти не «я», а совсем другой человек. Поэтому о своей настоящей внешности, как это ни печально, придётся забыть.

Ури снимет с меня маскировку и создаст новую.

Аппаратура разительно отличалась от того, что я видел раньше: старая табуретка, на которую я должен сесть, и некое подобие захудалого 3D принтера. Это самая старая модель из всех существующих в этой вселенной! И я должен доверить своё тело этой развалине?!

Ури с состраданием смотрел на меня; он понял мои мысли.

– Извини, что есть, то есть, – развёл он руками. – Снабдили меня только этим.

– Это же барахло!

– Извини, говорю, – голос его стал каким-то строгим, – другого нет.

– Ладно.

Спорить бесполезно. Я присел на табурет, приставив лицо к матрице.

Сзади засмеялся Ури:

– Не-е-ет, приятель! Табурет тут для меня, а тебе придётся стоять!

Я непонимающе обернулся.

– Ты не видел такую модель, да? – спросил Ури. Когда я замотал головой, он стал объяснять: – Тут не всё так просто. Это кустарная модель. Старый образец. Та маскировка, которая сейчас на тебе, делалась на профессиональной аппаратуре, и поэтому ты сидел в удобном кресле, одетый, расслабленный, и процедура завершилась за три минуты. Правильно? Ну так вот. А здесь всё намного сложнее. Во-первых, тебе нужно раздеться. До гола!

– Совсем?

– До голых причиндалов, приятель! Именно так!

– Для чего?

– Потому что это не профессиональная аппаратура, – Ури смотрел на меня, как на ничего не соображающего идиота. – Матрица должна охватить тебя всего. Только так можно удались старые слои и нарастить новые. Через лицо, как это было на профессиональной аппаратуре, не получится. Там матрица состоит из запрограммированных атомов.

– А здесь?

– А здесь по тебе будут ползать нанороботы, размерами в два атома каждый, и каждый робот будет нести свой атом-кирпичик, который должен быть помещён по определённым координатам. После завершения процедуры, все нанороботы с тебя слезут и снова застынут в виде вот этой матрицы.

Ури ткнул пальцем в чёрную мембрану, заключённую в текстолитовую рамку.

– Но зачем такие сложности? – удивился я.

– Прости. Жаборотые как смогли, так и сварганили в своих подвалах. Ты же знаешь их качество, чего тебе объяснять! Вся наша планета засыпана их дерьмом!

– Ты имеешь в виду…

– Их, извините за выражение, продукцию! Они гонят фуфло, да в таком количестве, что просто диву даёшься, как они могут производить сто-о-олько дерьма! Живут на маленькой вшивой планетке, но сумели полностью поработить наш рынок! Куда не кинься, что ни купи, всё: Сико, Сико, Сико! Всё сделано в Сико! У них просто невероятная работоспособность и талант по производству дерьма в колоссальных количествах! Оп, стоп! Мы отвлеклись от темы. Раздевайся. Время не каучуковое.

Пришлось похвастаться своей тощей задницей перед Жирной задницей!

Ури подвёл меня к мембране и, подхватив табурет, отошёл в сторону. При этом в его руке было устройство с толстым экранированным кабелем, который был присоединён к аппарату. О Создатель! Какое же всё древнее! Но Ури сказал, что это безопасно…

Миллионы микроскопических иголочек пронзили моё тело. На какое-то мгновение стало больно; я дёрнулся, а где-то сзади послышался возглас Ури – чтобы я стоял смирно и не шевелился.

Мембрана расширилась и охватила всё моё тело; каким-то образом даже залезла на ступни, а я ведь на них стоял! Вся кожа некоего Вирослана Кирпе планомерно удалялась. Я почувствовал холод. А чуть позже стало невыносимо чесаться: чесалось всё! Еле сдерживаясь, я стоял, постоянно напрягая мышцы. Только бы не пошевелиться, – с этой техникой нужно вести себя осторожно, иначе быть беде.

Пять минут нестерпимого зуда. После чего пришло облегчение. Почувствовалось, как по всему телу ползут невидимые черви. Наращивалась новая кожа поверх моей, настоящей.

Ничего не было видно; глаза застлала непроницаемая пелена. По глазным яблокам тоже что-то неприятно ползало. На зубах скрежетало что-то противное. В нос ударил приторный запах тлена.

Где-то за спиной слышался успокоительный трёп Жизы, который уверял, что вскоре всё закончится.

И да. Всё закончилось. Неужели… Очень неприятная процедура. Техника на грани фантастики! Если сравнить этот аппарат с тем, который делал из меня Вирослава Кирпе, то… Их даже нельзя сравнивать! Этот аппарат – барахло ещё то! Оно и понятно, – сделано в Сико.

Я отлепил ступни от пола и подошёл к тому месту, где висела моя одежда. Меня сразу остановил Ури.

– Ты что, дурак, что ли?

Я непонимающе уставился на него.

– Эта одежда Вирослана Кирпе! – объяснил он.

– А-а! Чёрт… Да, ты прав. Что-то после этой процедуры я совсем потерял голову. У тебя есть новая одежда?

– Конечно. Всё для тебя! – Ури открыл потайной ящик, вмонтированный в стену, и стал развешивать на крючках вещи. – А вот это, – сказал он, когда закончил с гардеробом, – твой новый финансовый чип. Я… тут… ну, помня наше давнишнее знакомство… в общем, решил сделать тебе небольшой подарочек. Когда у тебя день рождения? В общем плевать, когда ты там родился, подарок я сделал сейчас. На этом чипе есть некоторые средства, которые…

– Ты что, подарил мне деньги? – перебил я его, зная, что если не перебить его словесный понос, то наш «диалог» плавно перерастёт в «монолог» под видом диалога.