Текст книги "Белая фарфоровая кошка, которая слишком много знала (СИ)"

Автор книги: Иван Николаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

Белая фарфоровая кошка, которая слишком много знала

Часть первая

Вторник

8:15.

Вторник. Ненавижу вторники.

9:15.

Терпеть не могу вторники!

10:16

Нет ничего хуже, чем вторник!

10:40

Заходила миссис Пир. И у неё… Нет, не потерялся телефон! Хуже! У этой дамы потерялась кошка. В этом грязном городе, пронизанном тёмными улицами как труп прошит пулями из томмигана, кошка вряд ли долго протянет. Этот город затащит её в самую глубокую свою клоаку, швырнёт на самое дно бездны отчаяния… И если кошка выживет, если примет всю эту грязь в себя, переработает и выплюнет – то может быть она сможет вернуться к обычной жизни, но это маловероятно. Со дна города всегда возвращаются другими. Поэтому я пообещал, что поищу. Деньги, знаете ли, не пахнут.

11:35

Наконец-то случилось! Кошка у меня в руках, девушка ушла даже толком не представившись, а деньги карман греют. Сейчас попробую по порядку.

Где-то ближе к одиннадцати ко мне зашла юная леди. Как бы её описать?.. Ей лет двадцать от силы, одета весьма просто, так просто, что на улице её можно было бы принять за студентку какого-нибудь колледжа. На лице очки, но не большие, а маленькие и изящные. А ещё… А ещё она очень серьёзная.

Девушки, которые приходят к частному детективу в наше неспокойное время, редко являются теми, за кого себя выдают. Так же случилось и с Виирле. Да, её зовут Виирле.

– Извините, это Вы мистер Бэнг? – спросила она. В голосе её было спокойствие, разведённое тревогой и опасностью. Виирле несла за собой неприятности, о которых я пока ещё не знаю.

– Да, – спокойно ответил я и хотел взять сигарету – как и положено частному детективу.

– Простите, я попрошу Вас не курить, – вежливо, но настойчиво заметила она. – Пожалуйста. Если Вам не сложно.

Я отложил сигарету и воззрился на это юное создание, которое ещё не пробовало этого грязного города на вкус, а потому не совсем понимает, как вести себя с частными детективами.

– Что у вас случилось, мисс… – начал я.

– Просто Виирле, – ответила девушка. – Я готова заплатить вперёд. Мне нужно, чтобы кто-то подержал у себя кошку на пару дней.

Я улыбнулся.

– Возможно, вы ошиблись адресом, – спокойно ответил я. – Это не приют для животных.

Виирле серьёзно посмотрела на меня. Так серьёзно, что я понял: тут всё сложнее. Здесь скрыта тёмная, зловещая и опасная тайна.

– Это статуэтка, – серьёзно продолжила Виирле. – Мне нужно для неё надёжное хранилище. По-настоящему надёжное, понимаете?

– Эта статуэтка ценна? – мимоходом спросил я.

– Эта статуэтка ценна, – ответила Виирле. – И мне нужно, чтобы в четверг или раньше вы вернули её мне и только мне. Плачу сразу.

И вот у меня на столе лежит статуэтка кошки. Довольно большая, фарфоровая, белого цвета. На вид цена ей буквально пару зелёных. И всё бы ничего, но рядом с ней лежит аванс, как и сказала Виирле. Четыре сотни долларов. Это, пожалуй, самый большой аванс, который я когда-либо получал. А значит дело просто невероятно серьёзное.

14:10.

Я хитрый. Я просто невероятно хитрый. Я спустился вниз, в ближайший магазин – и нашёл там точно такую же статуэтку. Фарфоровая белая кошка. Я поставил её на полку прямо в своём кабинете – пусть будет ловушка для злоумышленника. А сам сейчас изучаю ту, что принесла Виирле. Что в ней не так? Очевидно!

Статуэтка полая. Внутри у неё, судя по звуку, находится сложенный лист бумаги. А сама дырка чем-то плотно заклеена. Что я сделал? Я взял лист бумаги, написал на нём свои контактные данные, свернул в трубочку и засунул внутрь фальшивой статуэтки. Ловушка, как уже сказано, для злоумышленников. А настоящая сейчас лежит у меня на столе для более детального анализа.

Стучат, допишу позже.

14:30.

А вот и неприятности. Начну с начала.

Ко мне пришла женщина. За всю мою долгую жизнь порог этого кабинета переступали разные женщины, и чем более они были красивыми, тем большие меня ожидали неприятности. Эта женщина была настолько красива, что если через пол часа сюда явятся вооруженные автоматами головорезы, я ничуть не удивлюсь. Звали её Розмари. И она была потрясающей!

Я быстро сбросил статуэтку себе на колени – на столе она бы вызвала подозрение. А моя посетительница тем временем представилась.

– Розмари МакКавити. А Вы, должно быть, Чарльз Бэнг?

– Так меня называют, – равнодушно ответил я.

– Знаете, читала про вас книжку, – усмехнулась Розмари. – Люблю нуар. Я правильно понимаю, что это псевдоним?

– Всё так, – я развёл руками, а статуэтку прижал ногами к столу, чтобы она не упала.

– Хорошо, – Розмари поправила причёску. – Тогда давайте на чистоту, мистер Бэнг. К вам только что заходила моя кузина, Виирле. Она передала Вам кое-что на хранение. Я права?

О, как она была права!

– Вы прекрасно осведомлены.

– Merci!

– И Вы, – продолжил я, – хотите вмешаться в наши с ней возможные деловые отношения?

– Что если так? – Розмари внимательно посмотрела мне в глаза.

– А если так, – я поднял брови, – то я вынужден буду сказать, что я вообще не понимаю о чём Вы. Да, мисс Виирле приходила ко мне, но никаких дел мы с ней не вели.

Розмари снова улыбнулась.

– Мистер Бэнг, – она игриво подмигнула мне и откинулась на спинку кресла. – Тогда давайте поступим вот как. Вы – частный детектив, и работаете за деньги. За деньги Вы берётесь за дело. За деньги… Вы можете от него и отказаться, я права?

Как же сложно мне тогда было сопротивляться этой женщине! Но помогало то, что в это была не женщина, а химера. Главный враг. Тот, кто в этой пьесе будет главным злодеем, маскирующимся под маской невинности. И стоит только мне расслабиться, как в моей спине окажется нож, который будет сжимать её элегантная ручка. Я на такое в жизни не клюну!

– Увы, – спокойно улыбнулся я. – Даже если бы я вёл дела с мисс Виирле…

Розмари понимающе кивнула, а затем оперлась руками на стол и наклонилась ко мне близко. Так близко, что я чувствовал её дыхание.

– Тогда давайте поступим по-другому, мистер Бэнг, – томно прошептала она. – Вы – частный детектив, а я – женщина. Вам не обязательно…

Она придвинулась ко мне очень близко. Слишком близко. Так близко, что ещё секунда – и она меня поцелует. Роковая женщина задаёт игру, и детектив должен на неё ответить. Должен выйти победителем.

– Что, если мы встретимся завтра вечером… – продолжила Розмари своим томным голосом, от которого мужчины должны падать к её ногам, – в тихом… укромном месте, где нам никто не помешает…

Она подалась ещё ближе, так близко, что я не видел ничего кроме её прекрасных карих глаз. И я принял правила игры. Я тоже подался к ней – а затем она меня поцеловала. Это был, пожалуй, самый лучший поцелуй во всей моей жизни! И первый, который у меня был на работе.

– Ну? – нежно спросила она через минуту.

– Увы, – развёл я руками. – Никаких дел с мисс Виирле я не вёл, а если бы и вёл…

Я откинулся на спинку кресла.

– Если бы и вёл, – продолжил я. – То даже самая красивая женщина в мире, да что там! – даже Вы не смогли бы меня заставить…

И тут Розмари тоже откинулась на спинку кресла для посетителей и заливисто засмеялась. Я ждал, а она смеялась.

– Мистер Комаричек, я вижу, Вам можно доверять. Это здорово, значит, Виирле обратилась к тому человеку.

– Мне приятно это слышать, – ответил я.

– Теперь я скажу, зачем пришла на самом деле.

Конечно! Сейчас она пойдёт на попятный – и я дам ей такую возможность. Она должна сохранить лицо, так ведь? Пусть думает, что я такой вот простачок, которым можно вертеть как угодно.

– И зачем же?

– Для начала поймите одну вещь. Мы с Виирле – члены одной семьи. И её интересы – это мои интересы. Сохраните этот документ. Сделайте всё, что Виирле просила. И я в долгу не останусь.

И тут я не удержался. Я победил, и добить побеждённого противника было моим святым правом.

– Вы имеете ввиду презренный металл или тихое укромное место?

Розмари снова засмеялась.

– А Вы положительно нахал! Но мне это нравится. Редкий мужчина может вести себя так в моём присутствии. За презренный металл можете не беспокоиться, а вот по части укромного места… – она достала свою визитку и черкнула на ней адрес. – Приходите завтра. В шесть вечера. Будет небольшая семейная посиделка. Вы сможете увидеть там Виирле. А я, – тут глаза Розмари сверкнули, – хочу увидеть там Вас.

Она уже собиралась уходить, но тут увидела статуэтку, ту, что я купил в магазине сегодня утром.

– Белая фарфоровая кошка, – протянула Розмари. – Знаете, у моего дядюшки тоже была такая. Берегите её, говорят, нынче они редки.

– Всенепременно приму к сведению, – ухмыльнулся я.

На этом она покинула мой кабинет, оставив после себя тонкий аромат духов и воспоминания. А также визитку.

16:00

Сходил к Сайрусу. Если бы я знал заранее… нет, за дело бы я взялся, но вот гонорар запросил бы несколько иной. МакКавити… Сайрус как услышал, так сразу и сел.

– МакКавити? – переспросил он.

– МакКавити, – ответил я.

И тогда Сайрус внимательно посмотрел на меня. Он посмотрел на меня так, как матёрый детектив, который видел некоторое дерьмо, смотрит на зелёного салагу, который пытается использовать в своей речи жаргон.

– МакКавити, – ответил Сайрус. Затем отвернулся и ушёл в недра своей берлоги, поманив меня жестом за собой. И я последовал за ним через то, что у него заменяет дверь.

Здесь надо сказать пару слов о самом Сайрусе. Он живёт в мире высоких технологий, хакеров, мегакорпораций и киберпространства. Его кабинет заставлен компьютерами с кислотной подсветкой, пахнет благовониями и канифолью, наполнен электронной музыкой и бутылками из-под дешёвого пива. А сам Сайрус скрывает своё настоящее имя за звучным псевдонимом, носит зелёные дрэды, тёмные очки, кожаную куртку и чёртову тьму татуировок. Он хакер. Он элита своего мира. А ещё он мой лучший друг.

– Достань свой телефон, – коротко сказал он.

Я достал. Ненавижу эту трубку, но с определённого момента это стало необходимостью. То ли дело старый-добрый дисковый телефон с проводом, деревянной ручкой и запахом старой пластмассы!

– Посмотри, что тут написано! – полупрокричал-полупроворчал Сайрус и показал пальцем на обратную сторону телефона.

– Эм Ка, – прочитал я.

– Ну?

Я смотрел на Сайруса взглядом из-под бровей, как иной бармен смотрит на набравшегося посетителя за секунду до того, как свистнуть вышибалу. Сайрус смотрел на меня как на поганое нубло.

– Хорошо, – сказал, наконец, он. – Вот монитор. Что написано на нём?

– Эм Ка, – снова прочитал я.

– Чарли, ты дурак, – коротко резюмировал Сайрус. – Вот тут, ниже. МакКавити Корп. Знаешь таких?

И тут я понял. Не простая девушка ко мне зашла, а наследница гигантской мегакорпорации.

– Меня интересуют Виирле МакКавити и Розмари МакКавити, – сказал я. – Слыхал о них?

– Я – нет, – честно сказал Сайрус. – Но интернет знает о них всё.

Через час я знал, где они отдыхают, какую носят одежду и какие любят хэштэги. Я знал о них всё. И я даже знал, куда меня позвала прекрасная Розмари.

16:30

У меня появился план! Но это всё завтра, хватит с меня на сегодня. И так забыл про обед.

Среда

9:00

А утром меня ждали новости.

Первое. Виирле была предельно серьёзна, когда давала большой задаток.

Второе. В полиции служат приятнейшие люди.

Собственно, началось моё утро с радостной миссис Уиллсон, которая вместо чтения очередного бульварного шедевра про страстную розу прерий перелистывала какой-то справочник.

– Здравствуйте, мистер Бэнг! – воскликнула она. – У меня для Вас две хороших новости!

– И каких же? – недоверчиво спросил я.

– Во-первых у Вас посетитель! – глаза миссис Уиллсон так и горели.

– Я не жду посетителя, – осторожно и немного небрежно ответил я. – Надеюсь, это красивая девушка в роскошном платье?

Миссис Уиллсон скривила губы.

– Это полицейский в поношенном пальто.

Я тоже скривил губы.

– А какая же вторая хорошая новость?

– К вам ночью вломились воры! – радостно воскликнула миссис Уиллсон.

– Простите, Вы вроде говорили про две хороших новости, я ничего не пропустил?

– Мистер Бэнг, Ваш кабинет застрахован только от перестрелок и краж со взломом. Значит, если докажут факт кражи со взломом, то ремонт в кабинете оплатит страховая! Вот, здесь всё написано.

Глаза миссис Уиллсон горели. Я действительно заметил на её столе буклет из страховой, а рядом – “Обворожительную фиалку и семь самураев” в обложке от этого буклета. Ну что ж, о вкусах не спорят.

По пути наверх я рассуждал о том, что в полиции и правда могут служить хорошие люди, и в основном это Ганс Зёдер. Единственный человек в этой прогнившей насквозь организации, который остался честным, который не пытается посадить просто ради статистики, и при этом не встречает меня с гнусной рожей. Например, сегодня Ганс ждал меня и хитро улыбался.

– Знаешь, что тут случилось? – спросил он ехидно.

– Здравствуй, – ответил ему я.

– Я бы пожелал тебе доброго утра, но в твой кабинет вломились, – Ганс пожал плечами. – А это не делает утро добрее.

Я окончательно взбодрился.

– Вломились? – спросил я. – И как же это произошло?

– А вот через это окно, – указал Ганс. – Смотри, его разбили, проникли в твой кабинет, разворошили весь стол, наследили, понимаешь…

Я покивал и начал осмотр кабинета. Очень аккуратно выбитое окно. Осколки стекла на линолеуме, но пепельница с подоконника не упала.

Две цепочки следов. Первая, назову её Большая Нога, тянется от окна к столу, оттуда – к платяному шкафу, затем обратно к столу и обратно в окно. Вторая, назову её Маленькая Нога, от окна тянется к креслу для посетителей, оттуда – к книжному шкафу, а затем тоже к окну.

– Их было двое, – начал я. – Вот, смотри, тут ботинок тяжёлый, а тут чуть ли не туфелька…

– Скажи мне лучше, – отмахнулся Ганс, – какой они нанесли ущерб. А об остальном пусть судят криминалисты.

Я осмотрелся ещё раз. Все бумаги на месте. Все ящики перевёрнуты, но ничего не украдено. Сейф не вскрыт. Даже тайник, который находится у меня… кое-где – и то не нашли. Деньги в ящике на месте до последнего цента. Да что там – даже пепел из пепельницы вытряхнуть не потрудились.

– Ты не поверишь, но они ничего не украли. Вообще, даже деньги целы.

Ганс поднял брови.

– Какой ущерб? – спросил он.

– Окно, ковёр, – перечислил я. – Всё.

– Карл, – Ганс посмотрел на меня в упор. – Ты темнишь, друг мой.

Ганс! Однажды, и я надеюсь этот день никогда не настанет, ты прочтёшь этот дневник. Ты узнаешь, что я скрыл от тебя важную улику по делу, которое только предстоит начать расследовать. И ты поймёшь, Ганс, что иногда нужно скрыть от полиции что-то важное, потому что в этом и есть работа частного детектива. Прости меня, друг мой Ганс.

– Ганс, я когда-нибудь что-нибудь от тебя скрывал? – спросил я.

Ганс усмехнулся.

– Как знаешь. Но учти: если ничего не украли, то я не смогу классифицировать это как кражу со взломом, это будет просто взлом и проникновение. А значит страховая разведёт руками и будет смеяться над тобой. Точно ничего не украли?

– Вот гады! – в сердцах воскликнул я и хотел уже было выложить всё, но вовремя остановился. – Могли бы хоть пепельницу украсть!

Конечно, я соврал. Они украли белую фарфоровую кошку, ту самую, с моей визиткой внутри. Ловушка сработала!

9:40

С формальностями покончено, время пить кофе! Увы, это оказался взлом без кражи, так что ремонт окна за мой счёт. Претензий ни к кому не имею, всё такое.

10:00

Ох!

10:15

Пришёл в себя, сейчас попробую заварить кофе. Что можно сказать? Знакомство с семейством МакКавити продолжается. Если так пойдёт дальше, то сегодня вечером, когда я серой тенью появлюсь на семейной встрече этой корпорации, меня дружно поприветствуют как старого знакомого, а затем спросят про эту набившую оскомину белую фарфоровую кошку. Так вот, в мой кабинет вошла Аева.

Как её описать? Лёгкое платье, розовые короткие волосы, тяжёлые ботинки. Какая эклектика! А ещё она была юна, явно не видела жизни, возможно даже не до конца понимала, какими страшными людьми на самом деле являются её родственники. Тьма этого города ещё не отучила Аеву от хитрой улыбки и едкой шутки, а могущество семьи – наоборот всячески этому потворствовало. Предвижу, что через десять лет она вырастет в роковую и опасную женщину, как её сестра. Да, я выяснил, что они с Розмари родные сёстры.

Итак, она вошла в мой кабинет, села в кресло для посетителей, сложила ноги в тяжёлых ботинках на мой стол, заложила руки за голову и откинулась на спинку, разглядывая потолок. Всё это не говоря ни слова. Я тоже молчал.

– Давайте так, – через некоторое время произнесла моя посетительница, но замолчала.

– Здравствуйте, – спокойно сказал я.

Посетительница села прямо, даже изволила убрать свои ботинки с моего стола, а затем воззрилась на меня. Этот взгляд кого-то напоминал мне, и лишь сейчас я понимаю, что у них с Розмари просто одинаковые глаза.

– Здравствуйте-я-Аева-МакКавити, – скороговоркой ответила она. – И меня послали за Вами шпионить, ну а точнее отвлечь Вас каким-нибудь важным и оплачиваемым делом, чтобы Вы забыли на некоторое время о нашей семье.

– И Вы, – попытался вклиниться я, но Аеву было так просто не заткнуть.

– И я, – перебила меня она, – не хочу. Вот серьёзно, ну их к чёрту! Если Вас спросят, так и скажите: приходила Аева, а никаких дел Вы с ней не имели, ок?

Я был сбит с толку.

– Я ничего не пропустил? Вас послали шпионить и отвлекать меня, но Вы этого делать не собираетесь?

– Всё так. А Ваш гонорар я пущу на пиратские диски и запрещённые препараты.

– Тогда зачем вы пришли ко мне? – спросил я. Для этого совершенно точно должна была быть причина.

– Ну как… – Она изобразила задумчивость. – Однажды, когда к Вам придут головорезы моего дяди и спросят с использованием средств убеждения, какие дела Вы со мной вели, Вы по крайней мере не будете врать и вспомните моё лицо. Тогда Вам не поверят, и будут думать, что я хорошо Вас отвлекла и хорошо шпионю. Все в плюсе, верно?

– Всё равно, – снова попытался заговорить я, и снова Аева меня прервала.

– А кстати, где эта кошка, про которую мне говорила Розмари? Которая так хорошо вписывается в интерьер, и которая так поразительно похожа на кошку дядюшки Кенни?

Я улыбнулся той улыбкой, которую используют детективы в тот момент, когда преступник клюнул на удочку.

– А в надёжном месте, – сказал я так, чтобы Аева поняла: вру.

И она сощурила глазки, легла подбородком на мой стол и спросила:

– Неужели украли?

Я хотел иронично заметить, что Розмари ошиблась, и в интерьер эта кошка вообще не вписывалась.

– Розмари ошиблась…

– Моя сестра, – решительно перебила меня Аева, – очень редко ошибается. Особенно если дело касается интерьера. Так где кошка-то?

– Я же говорю: в надёжном месте, – надавил я.

Аева встала со стула и прошлась по кабинету. Потом кисло осмотрела следы на ковре, а затем – разбитое окно.

– В надёжном, говорите? – ехидно спросила она. – Знаете, что происходит с теми, кто не выполняет обязательство перед семьёй МакКавити?

– Виноват, а при чём тут Вы? – спросил я. Эта девица основательно действовала мне на нервы, вела себя более чем бестактно, если не сказать вызывающе.

– Я? – притворно-виновато спросила Аева. – Да я вообще мимо проходила. Зашла, вон, вниз, картридж заправить, а там Сайрус…

Стоп, подумал я. Сайрус – это уже удар ниже пояса. Мафиозные семьи часто используют друзей детектива, чтобы заставить его бросить дело, и поэтому они всегда в опасности. В смысле, друзья. Хотя мафиозные семьи тоже в опасности, и по этой же причине. Детектив никогда не остановится, его рука достанет их из самой глубокой тени, а выстрел будет точным и смертоносным…

– Вы познакомились с Сайрусом? – спросил я.

– О, да! – ответила Аева и улыбнулась нехорошей улыбкой. – Я зашла к нему, спросила, заправляет ли он картриджи ЭмКа. Он сказал, что да. Я спросила, можно ли поменять на ЭмКашный принтер прошивку. Он ответил, что легче лёгкого. Я спросила, есть ли на них нормальные дрова под никсы. Он ответил, что эти дрова лежат в репах, и что это он, Сайрус, их написал…

Тут она замолчала. Я хотел вставить слово, но не успел.

– А потом, через пол часа, – продолжила Аева, – я встала, оделась и попробовала расспросить Сайруса о некоем детективе Чарльзе Бэнге. Но увы, меня ждало фиаско.

– Фиаско? – приподняв бровь, переспросил я.

– Ну да. Неудача. Фэйл. И я тогда подумала: к чёрту эти шпионские игры! И вот я здесь. Поэтому повторюсь. Давайте считать, что я приходила, ничего не предложила и никаких дел мы не вели, хорошо?

Я постепенно начинал осознавать происходящее. Аева говорила очень быстро, и смысл многих её фраз до меня доходил не сразу.

– Мне не нравится та часть, – признался я, – где ко мне приходят головорезы…

Аева вздохнула.

– Я пошутила. Вместо головорезов придёт мой отец. Он адвокат.

Я мрачно посмотрел на это юное создание.

– Вам ли не знать, мисс МакКавити, что адвокат для детектива…

– Да-да, – перебило меня юное создание. – хуже бага на проде.

Мой дневник – это не Аева. Адвокат для детектива – это хуже десяти головорезов. Головорезы понимают язык ножа, кулака и пистолета. Головорезы не ограничены законом, но у них есть принципы, понятия и в конце концов наниматель. Адвокаты же – исконный враг любого частного сыщика. У них нет ни этики, ни морали, а их оружие – толкование закона, перестановка букв в договорах, неправильные контракты, а также липовые свидетели и в конечном итоге молоток судьи. Язык ножа, кулака и пистолета они трактуют по закону, а в законах они как рыба в воде. Самые опасные люди, Аева, это не головорезы, нет. Самые опасные люди – это адвокаты.

– В любом случае, я не хотел бы, чтобы ко мне пришёл адвокат семьи МакКавити, – сказал в результате я.

– Что ж, – кивнула Аева. – Тогда пусть будут головорезы, как хотите.

Мне захотелось вышвырнуть её вон из кабинета.

– А про кошку, – снова заговорила она. – Вы не забудьте. Вытащите её из надёжного места и верните Виирле. И передайте Сайрусу от меня привет!

И она вышла. Теперь нужно пойти и выяснить у Сайруса, что же случилось. Но вначале – кофе!

10:30

Определённо, сегодня самый худший день для кофе. Налил его дважды, и дважды он остыл. Позвонила Виирле.

Не так. В тот самый миг, когда тёплый и горький аромат дешёвого кофе едва поднялся над моей треснувшей и покрытой серыми пятнами кружкой, телефон, чёрный, как ночь, зазвонил тысячей колоколов. Детектив (это я) хмуро смерил его взглядом, хотел уже плюнуть на всё это дело, долить в кофе виски и пропасть до самого вечера, растворившись в табачном дыме и алкоголе. Но телефон был неумолим, и, очевидно, человек, который по нему звонит тоже. Этот человек достанет меня. Почему? Потому что аванс лежит в моём сейфе, а фарфоровой кошки нет на месте. Я снял трубку.

– Чарльз Бэнг, – недовольно и с ленцой ответил я.

– Доброе утро. Это Виирле.

Голос её был натянут, как гитарная струна.

– Я так и понял, – проворчал я.

– Мистер Бэнг, я хочу узнать о своей кошке.

Я открыл свой чемодан и поглядел на статуэтку. Ту самую статуэтку. Она лежала на дне и смотрела на меня невидящим взглядом. Величайшее сокровище и источник многих моих проблем.

– С ней всё в порядке, – честно сказал я.

– Боюсь, у меня другие сведения.

– А, – притворно удивился я. – Вы о тех слухах, что якобы её похитили?

– Да, – сухо ответила Виирле. – Я именно об этих слухах.

– Эти слухи ошибочны, – ответил я и усмехнулся.

– Спасибо Вам, – тихо ответила Виирле. Кажется, на той стороне провода её мрачное и тревожное лицо тронула лёгкая улыбка.

– Это моя работа, – ответил я. – У Вас есть ещё какие-то указания?

– Что ж, если Вы сегодня принесёте её на встречу, мне будет очень приятно, – услышал я в трубке. Голос Виирле потеплел.

– Хорошо. Я так понимаю, именно там я и верну указанную кошку Вам?

– Не исключено, – ответила Виирле. – Кстати, Розмари просила передать Вам привет.

И вот тут я уже собрался расслабиться, потому что дело сделано, а вечером я и прекрасную Розмари увижу, и от этой статуэтки избавлюсь, и вообще выпью кофе. И именно из-за этого я потерял осторожность.

– Чудесно, – ответил я. – А Вам передавала привет Аева.

Повисло молчание.

– Аева? – переспросила Виирле.

– Да.

– Это плохо, – внезапно помрачнела она. – Я зайду к Вам через час.

И повесила трубку.

Пойду до Сайруса, выпью кофе. Минут двадцать подышу парами канифоли, может, полегчает.

11:00

Определённо, сегодня не день кофе. Сайрус так мне и сказал, с порога:

– Прости, друг, у меня кофеварка сломалась, вот, чиню. Сегодня не день кофе.

Вместо кофе – запах канифоли. Прекрасно! Но теперь есть время и по делу поговорить.

– МакКавити, – сказал я.

– МакКавити? – переспросил Сайрус.

– В частности Аева, – хмуро сказал я.

– О, чувак, я тебе сейчас такое расскажу! – начал Сайрус, но я его прервал.

– Её прислали шпионить за мной.

– Ну да! – Обрадовался Сайрус. – Но теперь она не будет! Она наш человек, Чарльз! У нас теперь есть свой человек среди этих МакКавити, понимаешь? Теперь мы можем узнать о них всё!

– Давай с начала? – попросил я.

– Ну, слушай, короче. Она зашла ко мне с картриджем, спросила, можно ли его заправить. Я ей: да не вопрос! Тогда она снова: а принтер можешь прошить? Неси его сюда, говорю, и прошьем, и перепрошьем – гарантия не подкопается. Тогда она спросила, есть ли под него нормальные дрова под никсы. Я ответил, что с месяц назад запушил их в репу. Ну, она тогда…

Я поднял руку.

– Избавь от подробностей. Давай короче?

– Ну, теперь она моя девушка!

Сайрус был доволен. Как не хотелось мне тогда пытаться вернуть его с небес на землю!

– Сайрус, её послали шпионить за мной. И она сделала это мастерски: она начала с тебя, с моего окружения. Не удивлюсь, если она позвонила моей маме. Она действует как профессионал, Сайрус. И она враг.

– Аева не такая, – возразил Сайрус.

Я посмотрел на него тяжёлым, как молоток судьи, взглядом.

– Друг мой, – сказал я после этого. – Ты просто недостаточно понимаешь в женщинах. Эта Аева… Ты же знаешь её семью? Ты хоть представляешь, что у них там творится? Она проникнет к тебе, может даже проведёт своей мягкой, одетой в атласную перчатку рукой по твоему галстуку, а затем сожмёт его, притянет тебя к себе и поцелует. Но лишь для того, чтобы ты всё рассказал ей, выложил как на духу. А потом она швырнёт тебя в ту уличную пыль, которая, по твоему мнению, не достойна будет того, чтобы эти прекрасные ножки в алых покрытых блёстками туфлях по ней ступали. Понимаешь?

Я отдышался.

– Понимаю, – спокойно ответил Сайрус. – Но в ней я могу быть уверен.

– И почему же?

– Я её взломал.

Иногда мой друг просто невыносим. Но в эти моменты с ним трудно спорить. А ещё – и это, пожалуй, самое важное – я привык ему доверять в некоторых вопросах.

– Хорошо. Но будь осторожен. Эти МакКавити уже вломились ко мне…

– …и украли статуэтку, так? Могу сказать, кто это был.

Я насторожился. Я всё меньше и меньше доверял Аеве, но Сайрус…

– Это Дрю и Джо МакКавити, близнецы. Отвязные ребята, мажоры, но конкретные и обстоятельные. Я уже нашёл их на фэйсбуке. В принципе они безвредны, так, попугают и всё. У них даже лицензии на оружие нету.

В общем, я узнал довольно много интересного. По пути назад я решил выйти на улицу и взять кофе на вынос, но увы, было закрыто. Зато магазин, торгующий фарфоровыми кошками, был открыт. Я хитро улыбнулся. Я знал, что делать.

13:00

Вот почему в тот день, когда мне больше всего хочется кофе, его нигде нет? Ладно, с начала. Виирле пришла.

Она была спокойна, сдержана и учтива. О чём мы говорили? Для начала о том, что сама Виирле не хочет для меня неприятностей. Она так и сказала:

– Мистер Бэнг, я не хочу, чтобы у Вас из-за всей этой истории были неприятности.

Мне захотелось ей сказать, что во-первых неприятности – это моя работа, а во-вторых неприятностей как таковых пока нет: никто не угрожал мне оружием, не пытался меня убить или шантажировать. Ко мне даже не приходили адвокаты. Тебе нечего бояться, Виирле. Вот что хотелось мне сказать. Но сказал я иначе.

– Что Вы! Никаких неприятностей, просто работа.

– Хорошо, – ответила на это Виирле. – Тогда давайте так. Вот приглашение. Сегодня будет небольшой приём в особняке моей тётушки, для семьи и сотрудников компании. Там будет и Розмари. И именно там Вы передадите мне статуэтку, в присутствии всех. Хорошо?

Я задумался.

– Простите, что лезу не в своё дело. Можете рассказать мне, чем эта статуэтка так ценна? Почему Вы так сорвались, когда я упомянул Аеву? При чём здесь Розмари? Понимаете, много вопросов.

И ведь она рассказала! А рассказала она примерно вот что.

Есть семья МакКавити, которые владеют той самой ЭмКа Корп. У них есть патриарх – дядюшка Кенни. Вроде, кто-то о нём упоминал. Так вот, он регулярно назначает преемника. Обычно им был отец Розмари и Аевы, тот самый, который юрист. Но сейчас набирает влияние отец Виирле, Брин МакКавити. Упомянутый Брин – это и есть тот дядя, головорезами которого меня пугала Аева, и, судя по всему, это он послал упомянутую Аеву за мной шпионить. И именно этого испугалась Виирле.

– Как у вас в семье всё сложно, – заметил я.

– На самом деле, – ответила Виирле, – нас в семье всё очень просто. Мы все друг за друга.

– Странно, – задумался я. Будь у меня трубка, я бы выпустил облако дыма, серое, как тучи над городом. – Вы все друг за друга, а интриги плетёте…

Виирле внимательно посмотрела на меня.

– Именно это, – ответила она, – и удивительно. Это очень нехарактерно для семьи. Для всех МакКавити дело семьи в первую очередь.

– Ладно. Но причём здесь статуэтка? – спросил тогда я.

И вот, что объяснила мне Виирле. В эту статуэтку дядюшка Кенни спрятал документ, который и указывает преемника. Так вот, аналитики уверены, что это будет Розмари. Почему? А вот вопрос. И почему дядюшка не обнародовал его – тоже. Судя по всему, он собирался сделать это как раз сегодня, и потому спрятал документ в статуэтку. И её похитили.

– Кто? – спросил я.

– Кто – не важно, – ответила Виирле. – Важно, что я перехватила её и спрятала.

– А почему Вы не вернули его дядюшке? – удивился я.

– Я отдала эту кошку Вам с его позволения, – ответила Виирле. – И потом все остальные члены семьи бросились проверять Вас. Насколько можно доверять.

Я кивнул. Это логично, но странно.

– А зачем всё это? Почему просто не сделать новый документ, а этот уничтожить?

– Потому что слово дядюшки Кенни – закон, – ответила мне Виирле.

Мы проговорили ещё. Виирле предположила, что кто-то копает под семью, что так можно его поймать. Это не показалось мне вероятным. Мне скорее показалось, что дело в самой семье. Если даже допустить, что они правда держатся друг за друга, что семья в первую очередь – может быть, кто-то не правильно понял "благо семьи"? Может, кто-то смутил кого-то, хоть даже Брина, начальника головорезов…