Текст книги "Диана де Пуатье"
Автор книги: Иван Клулас
Жанры:
Биографии и мемуары
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 25 страниц)
ВЕРНОСТЬ И ПРЕДАТЕЛЬСТВО
Крестины сына коннетабля состоялись 27 октября 1517 года в Мулене. Король, как и было обещано, держал ребенка на крестильных пеленах. Он нарек крестника своим именем, а Байяр перепоясал младенца-рыцаря прямо в колыбели. В честь короля Шарль Бурбон устроил празднества и пышные турниры. Однако эта демонстрация богатства не помешала ему напомнить Франциску I о том, что тот так и не возместил коннетаблю значительных вложений, сделанных в Италии сразу после битвы при Мариньяно, дабы укрепить гарнизоны и надстроить стены фортификационных сооружений [65]65
См:. Р. Henry-Bordeau, «Louise de Savoie, régente et „roi“ de France»,Paris, 1954, стр. 125: коннетабль показал «себя управителем высшего разряду», он привел в порядок укрепления Кремоны и Пиццигеттоне, затем принял в Милане 14 тысяч наемников швейцарского капитана Альберта де Ла Пьера. Императору Максимилиану пришлось отступить, оставив Брешию и Верону.
[Закрыть] . Разумеется, Шарль Бурбон мог бы получить со своих земель много больше того, что истратил, однако его возмущала необходимость выплаты столь крупной суммы из собственных средств, в то время как все расходы полагалось бы нести Короне. Требования коннетабля не были удовлетворены [66]66
A. Lebey, ук. соч., стр. 84–87.
[Закрыть] .
Отнюдь не обескураженный, Шарль Бурбон вновь выдвинул их на следующий год в Амбуазе на крестинах дофина Франциска. И снова получил отказ. Раздосадованный коннетабль возвратился в свой замок Монлюсон, где узнал о смерти сына и болезни жены, вызванной очередным выкидышем, случившимся уже после того, как «она потеряла еще двух зачатых ею прежде сыновей» [67]67
Там же, стр. 90–92; цитата принадлежит Марильяку, секретарю и биографу коннетабля.
[Закрыть] . Сюзанна де Бурбон составила завещание 15 декабря 1519 года, в котором объявила мужа единственным наследником всех своих имений, а после него – детей, которые могли родиться у него от другого брака [68]68
Там же, стр. 92–93.
[Закрыть] .
Успокоенный таким образом насчет сохранности семейного достояния, коннетабль принял участие во встрече, организованной в июне 1520 года королем Франции в Лагере Золотого Покрова, чтобы заручиться поддержкой Генриха VIII против Карла V, избранного императором в июле 1519 года. Камзол его украшала дивная жемчужина стоимостью 10 тысяч экю, и это так поразило короля Англии, что он прошептал на ухо Франциску I: «В лице господина коннетабля брат мой имеет подданного, чьим сюзереном мне бы никоим образом не хотелось быть». Столь откровенная роскошь вызывала зависть Луизы Савойской, Бонниве и канцлера Дюпра, которые то и дело старались выставить коннетабля в невыгодном свете в глазах короля. Зато Жан Сен-Валье, соратник и конфидент Шарля Бурбона, великолепную свиту последнего и выказываемую им надменность, приличествующую принцу крови, воспринимал, напротив, лишь как дополнительный предмет гордости. Родство с Бурбонами, достигнутое благодаря брачному союзу, льстило его самолюбию. И в самом деле, его дядя по материнской линии Жан де Ла Тур д’Овернь женился на Жанне де Бурбон-Вандом, и от этого брака родились две дочери, которых при французском дворе считали принцессами королевской крови. Старшая, Анна, графиня д’Овернь, в 1505 году вышла замуж за Джона Стюарта, родича короля Шотландии и герцога д’Олбани. Младшую, Мадлен, Франциск I отдал в супруги герцогу Урбино Лоренцо Медичи, который от имени своего дяди, папы Льва X, стал крестным отцом дофина Франциска. Церемония состоялась 2 мая 1518 года, а 13 апреля 1519 года родилась Екатерина, родственница и Бурбонов, и де Сен-Валье. Впрочем, родители девочки умерли вскоре после ее рождения, и, казалось, судьба сироты осталась навеки связана с Италией. Диана де Брезе и вообразить не могла в те времена, чем в один прекрасный день обернется для нее это отдаленное родство. Не могла она предвидеть и насколько отразится на ее будущем появление на свет 31 марта 1519 года второго сына короля, Генриха, герцога Орлеанского.
Королевская семья росла, к величайшей радости королевы-матери, Луизы Савойской, почти каждый год обзаводясь новым отпрыском. Луиза отмечала каждое пополнение семейства в своем дневнике, с огромным удовлетворением противопоставляя плодовитость королевы Клотильды неудачным попыткам коннетабля и Сюзанны де Бурбон обзавестись потомством.
Весной 1521 года, когда его жена умерла, Шарль Бурбон, вполне естественно, рассчитывал воспользоваться теми пунктами завещания Сюзанны, где он был объявлен единственным хозяином и господином, вольным по своему усмотрению распоряжаться громадным состоянием Бурбонов, и заключить новый брачный союз. Однако он не учел вмешательства могущественного противника, вознамерившегося во что бы то ни стало получить свою долю наследства Бурбонов, – матери короля Луизы Савойской, доводившейся покойной Сюзанне двоюродной сестрой. Она оспаривала права вдовца на всю совокупность наследства, требуя себе те владения, что передавались в роду по женской линии, такие, как сеньория Божоле и княжество Домб. Прочие земли, полученные коннетаблем в качестве уделов, подлежащих передаче по мужской линии, должны были бы, по ее мнению, вновь отойти к королевскому домену.
Однако, прежде чем оспаривать права наследования, Луиза предложила сделку: пусть Бурбон на ней женится, и она прекратит судебный процесс [69]69
Там же, стр. 107–111.
[Закрыть] . Королеве-матери было 44 года, коннетаблю – 31. В объяснение подобного демарша выдвигалась даже версия, будто некогда у них была любовная связь. Тем не менее коннетабль отверг предложение Луизы как постыдное, сочтя его гнусной попыткой грабежа [70]70
Р. Henry-Bordeau, ук. соч., стр. 186.
[Закрыть] . Анна де Божё подогревала его волю к сопротивлению. А чтобы ее поддержка не была голословной, 1 июля 1521 года герцогиня передала Шарлю Бурбону все свои владения, как наследственные, так и нажитые совместно с супругом [71]71
Там же, стр. 188.
[Закрыть] , более того, посоветовала заручиться поддержкой Карла V, постоянного противника Франциска I и единственного, кто мог оградить коннетабля от королевского произвола. Таким образом восстановился бы традиционный альянс Бурбонов и Бургундского дома. Впрочем, между ними и без того сохранялись добрые отношения: за возвращение герцогства Сесса, принадлежавшего отцу коннетабля Жильберу де Монпансье как часть Неополитанского королевства, Карл V обещал уплатить компенсацию, а после смерти Сюзанны передал через своего посла при французском дворе Филибера Натурелли, что у него есть сестра на выданье и Шарлю неплохо бы было об этом поразмыслить [72]72
P. Paris, ук. соч., т. II, Париж, 1885. стр. 50–51. Насчет обмена подарками см.: F.-A. Mignet, «La rivalité de François I-er et de Charles Quint»,Paris, 1875. vol. I, стр. 382–384.
[Закрыть] .
Королева-мать, раздосадованная сговором Анны де Божё с бывшим зятем и уязвленная тем, что тот отверг ее авансы [73]73
P. Paris, ук. соч., стр. 84.
[Закрыть] , поручила канцлеру Дюпра в январе 1522 года опротестовать право наследования Бурбона в Парижском парламенте [74]74
Документы судебного процесса хранятся в Национальном архиве, J 953–957. Анализ прений сторон см. в кн.: A. Lebey, ук. соч., стр. 133–144.
[Закрыть] . Потом добилась, чтобы его отстранили от командования авангардом королевской армии, отбывающей в Италию. Эта мера, по сути равная опале, избавила коннетабля от большого стыда, ибо таким образом его имя не фигурировало в числе побежденных в битве при Да Бикоке 27 апреля 1522 года. Зато Жану Сен-Валье, несмотря на довольно серьезную болезнь, пришлось участвовать в этом сражении. Он привел в Италию отряд численностью в 7 тысяч человек, которых вынужден был экипировать и оплачивать из собственного кармана [75]75
Справки об этих кампаниях и последующих шагах Сен-Валье можно найти в работе Ж. Гиффри «Procès criminel de Jehan de Poitiers, seigneur de Saint-Vallier»,Paris, 1867, стр. XXVII и сл., на основе французских рукописей из Национальной библиотеки Франции 2985, 2994, 2996. 3030, 3091; коллекция Клерамбо, т. XXXII и XXXIV. См. также манускрипты Дюпюи 484 и фр. рук. 3876, 18 450 и п.а. 7157.
[Закрыть] . При Ла Бикоке Жан Сен-Валье потерял пасынка, сына своей жены, Луи де Миолана. У последнего осталась дочь-наследница по имени Клотильда, выросшая при Савойском дворе, которую Сен-Валье хотел выдать за родного сына, Гийома. Анна де Божё не благоволила этому плану – у нее был другой претендент на руку Клотильды. Однако все зависело от решения герцога Савойского, опекуна девушки. Дабы склонить его на свою сторону, требовалось немало пожонглировать связями в высшем свете. Вернувшись из Италии, Сен-Валье, естественно, просил коннетабля добиться для него согласия герцога. Шарль Бурбон согласился послать в Савойю кавалера Сен-Бонне, но Сен-Валье, сочтя посланца слишком «незначительным дворянином», воспользовался пребыванием королевского двора в Лионе летом 1522 года, чтобы встретиться с Луизой Савойской. Он попросил королеву-мать о заступничестве, потом упомянул о судебной тяжбе с Короной из-за графств Диуа и Валентинуа. Предложенную компенсацию в виде трех тысяч ливров ренты Сен-Валье полагал недостаточной. «Не заботьтесь об этом и положитесь на меня, – отвечала ему мать короля. – Я велю покончить с вашей тяжбой». Сен-Валье напомнил ей, что за время последней итальянской кампании он потерял более 40 тысяч ливров, а со дня восшествия на престол Франциска I потерял на королевской службе порядка 100 тысяч экю.
Тут же последовало предложение: Сен-Валье возместят все расходы, если он вместе с коннетаблем согласится предпринять карательную экспедицию против бандитов, опустошающих все королевство. Вельможа высокомерно отказался: «Уж не хочет ли король сделать из меня сержанта на службе у префекта полиции?»
Разговор с Луизой Савойской убедил и Сен-Валье в том, что ему нечего ждать ни от суверена, ни от его матери, и граф пожаловался на их бесцеремонность коннетаблю. Тот пригласил его в гости. Приехав в июле 1522 года в Бутеон-ан-Форс, он увидел потрепанного жизнью, «очень старого и меланхоличного» господина. Шарль Бурбон милостиво принял молодых куропаток, привезенных Сен-Валье к ужину, поблагодарил и в свою очередь преподнес флакон бальзама и арбалет. Заодно коннетабль пообещал отправить к герцогу Савойскому епископа дю Пюи, двоюродного деда юной Клотильды де Миолан, дабы тот устроил желаемый брачный союз. Потом он перешел к излияниям и признался давнему сподвижнику, что возмущен поведением короля, который грозит секвестрировать его владения [76]76
G. Guiffrey, (1867) ук. соч. То же издание содержит документы процесса из фр. рук. 5109, среди которых фигурируют показания Сен-Валье о его отношениях с коннетаблем. См. также рук. Дюпюи 484.
[Закрыть] .
В августе 1522 года, отбросив последние колебания, Шарль Бурбон перешел под покровительство Карла V. Франсуа де Перюс де Кар, сеньор де Ла Вогийон и сенешаль Бурбоннэ должны были встретиться от его имени с Адриеном де Круа, сеньором де Борэн, вторым камергером императора. Узнав о планах захвата Франции Генрихом VIII и Карлом V, коннетабль обязался в мае 1523 года присоединиться к ним с 500 всадниками и 8–10 тысячами пехотинцев, чье жалованье уплатят союзники [77]77
F.-A. Mignet, ук. соч., стр. 385.
[Закрыть] .
Франциск I не знал о подробностях этого договора, но, поскольку до него дошли слухи о предполагаемой женитьбе Шарля Бурбона на сестре Карла V, король прилюдно обратился к родичу, горько упрекнул его в скрытности и даже назвал лжецом. Разобиженный коннетабль покинул двор в ярости и укрылся в своих владениях. В середине июля 1523 года он собрал всех преданных ему людей в Монбризоне [78]78
Там же, стр. 395.
[Закрыть] .
Собрание получилось многолюдным. Его составили дворяне и крупные служители церкви, такие, как Антуан де Шабанн, епископ дю Пюи, брат маршала де Ла Палис и Жак Юро, епископ Отэна. Среди вельмож, примчавшихся на его зов, коннетабль особенно доверял Жану Сен-Валье. Заставив его принести клятву на ковчежце с кусочком Истинного Креста в том, что он никому не расскажет об услышанном, Шарль Бурбон пригласил Сен-Валье на тайную встречу с Борэном ночью в субботу 18 июля 1523 года, во время которой был составлен окончательный текст договора с Карлом V [79]79
Допрос Сен-Валье от 12 октября 1523 года: см. изд. Ж. Гиффри, (1867) ук. соч., стр. 320, по фр. рук. 5109. См. также этот текст во фр. рук. 18 450 в рук. Дюпюи 484.
[Закрыть] .
В ряде статей оговаривалось, что Шарль Бурбон возьмет в супруги одну из сестер императора – вдову португальского короля королеву Элеонору или инфанту Екатерину – и получит в приданое 200 тысяч экю. Он присоединится к альянсу императора с Генрихом VIII Английским против Франциска I и будет споспешествовать их вторжению. Уточнялось, что император войдет во Францию через Нарбонн с 18 тысячами испанцев, 10 тысячами немецких ландскнехтов, двумя тысячами тяжелой и четырьмя тысячами легкой кавалерии. Король Англии высадится на западном побережье королевства с 15 тысячами пехотинцев и 500 всадниками, к которым присоединятся еще 3 тысячи пехотинцев и 500 всадников из Нидерландов. Оба монарха начнут военные действия в середине августа, как только Франциск I отправится из Лиона в Италию. Через 10 дней герцог де Бурбон предпримет собственную кампанию. В виде подкрепления он получит из Франш-Конте 10 тысяч ландскнехтов, которые будут набраны для него в Германии и чье жалованье должно быть уплачено из 200 тысяч экю, авансированных Карлом V и Генрихом VIII. Тот факт, что Сен-Валье знал условия договора в таких подробностях, достаточно ясно показывает, насколько он был приближен к коннетаблю и разделял его взгляды.
Договор, составленный секретарем Борэна Шато – ради пущей сохранности тайны чиновники к этому делу не привлекались, – был написан в двух экземплярах. Один предназначался для Карла V, второй оставил себе коннетабль. Оба подписаны Бурбоном и Борэном, на Евангелии поклявшимися соблюдать все условия. Копию договора секретарь Шато доставил в Англию. А дабы окончательно скрепить узы с императором, коннетабль одновременно с Борэном отправил в Испанию господина Сен-Бонне испросить для него у Карла V руку его сестры [80]80
Ср. рук. Дюпюи 484, показания Сен-Бонне от 24 сентября 1523 г., л. 43 v°; а также анализ показаний Сен-Валье от 23 октября 1523 года – там же, л. 207 и сл., и фр. рук. 5109, л. 173–176, изданные Ж. Гиффри (1867), ук. соч., стр. 62–76. См. также фр. рук. 18 450, л. 1–13. Анализ договора дан в кн. F.-А. Mignet, ук. соч., стр. 401–403.
[Закрыть] .
На следующий день после подписания договора Сен-Валье вдруг осознал, сколь суровые обязательства связали их со злейшим врагом Франции. В ужасе он примчался к коннетаблю. «Монсеньор, – сказал Сен-Валье, – из-за этого союза вы станете виновником вторжения во Францию императора и короля Англии, немцев, испанцев и англичан. Подумайте, сколько это принесет зла, кровопролития, разрушенных городов, домов, церквей, изнасилованных женщин и прочих бед, проистекающих от войны. Вы ведь член королевского дома Франции, один из самых влиятельных ныне принцев, вы всеми любимы и уважаемы. Но, способствуя гибели сего королевства, вы станете самой одиозной фигурой из всех, когда-либо существовавших на свете, а проклятия в ваш адрес не смолкнут и через тысячу лет после смерти. Подумайте также, сколь великую измену вы совершаете. После того как король отбудет в Италию, а Францию, доверясь вам, оставит вашему попечению, вы нанесете ему удар в спину, сгубив вместе с королевством. Умоляю, хоть из любви к Богу, примите все это в расчет, и пусть вы не испытываете почтения к королеве и ее царственным сыновьям, молю вас, не чините погибели сему королевству, чьи враги, после того как вы откроете им дорогу, и вас самого изгонят отсюда».
Бурбон не позволил себе растрогаться. «Брат мой, – ответил он Сен-Валье, – а чего бы ты от меня хотел? Король и его мать жаждут меня уничтожить. Они отняли большую часть того, что я имею, а теперь добиваются моей смерти». «Монсеньор, молю вас, оставьте эти недобрые замыслы, – продолжал увещевать Сен-Валье. – Доверьтесь Богу и поговорите с королем откровенно» [81]81
Изд. G. Guiffrey, (1867) ук. соч., стр. 83–86, по фр. рук. 5109, л. 180; рук. Дюпюи 484, фр. рук. 18 450. Допрос Сен-Валье, ср.: F.-A. Mignet, ук. соч., стр. 405–106.
[Закрыть] . Возвратись на службу ко двору, вельможа, верный принесенной на кресте клятве, остерегался возбудить у короля подозрения. Франциска I в то время полностью занимали приготовления к походу в Италию и разработка диверсионных операций против Испании, возложенных на Лотрека в Гаскони и Лекуна в Лангедоке. А коннетабль укреплял две свои главные твердыни – замки Шантель и Карла. Он призвал к себе капитана Ла Клайетта с конным отрядом, а капитана Сен-Сафорэна, служившего под его началом еще в Италии, отправил набирать 4 тысячи пехотинцев в Во и Фосиньи. В Савойю он послал Антуана де Шабанна, епископа Пюи. На сей раз прелату было поручено кое-что поважнее, чем подготовка брачного союза Сен-Валье: ему предстояло уговорить своего родича герцога выступить на стороне коннетабля. В Дижоне Эймар де При получил приказ подкрепить свои силы еще тысячью пехотинцев. Более двух тысяч дворян были обязаны присоединиться к коннетаблю как его вассалы.
Чтобы облегчить высадку английским войскам, Бурбон направил одного из своих агентов, некоего Люрси, к двум юным нормандцам, Жаку де Матиньону и Жаку д’Аргужу, воевавшим в Италии под его командованием. Однако в результате всей этой лихорадочной деятельности Шарль Бурбон заболел. Из Монбризона коннетабля на носилках перевезли в Мулен, где ему предстояло ждать отъезда Франциска I в Милан [82]82
См. допросы и показания во фр. рук. 5109 и рук. Дюпюи 484 изд. G. Guiffrey, (1867) ук. соч. Пересказ – в кн.: F.-A. Mignet, ук. соч., стр. 405–406.
[Закрыть] .
Узнав о скором прибытии посланца от коннетабля, Матиньон и Аргуж в начале августа отправились на встречу с ним в Вандом. Каждый прихватил с собой пять-шесть всадников. В действительности все они воображали, будто Бурбон хочет взять их с собой в Италию. Дворян удивило, что Люрси пригласил их прийти в изолированную от прочих помещений комнату гостиницы «Три короля», где они остановились. Там, заставив молодых людей поклясться в неразглашении того, что им предстояло услышать, посланец сообщил о скором браке коннетабля с сестрой императора и о договоре сражаться на стороне немецкой, испанской и английской армий, которые вторгнутся во Францию. От имени хозяина Люрси поручил нормандцам деликатную миссию: облегчить высадку и оккупацию Нормандии английскому адмиралу. Он пообещал Матиньону и Аргужу, что они будут управлять провинцией, когда коннетабль и император со своими войсками захватят Лион и первый из них встанет во главе королевства. Исполнение этого плана уже продвинулось очень далеко. Речь шла о том, чтобы схватить Франциска I, когда тот будет пересекать провинцию Бурбоннэ, и заключить его в замке Шантель. Люрси уточнил, что сам он советовал убить короля, но коннетабль не дал на это согласия [83]83
Показания Жака д’Аргужа и Жака де Матиньона см.: F.-A. Mignet, ук. соч., стр. 411–412, а также в изданных Ж. Гиффри текстах, ук. соч., стр. 6–16 по фр. рук. 5109. л. 2 и сл.
[Закрыть] .
Совершенно неожиданно для Люрси от этих слов нормандские дворяне пришли в ужас. Аргуж сразу отказался вступить в сговор, заявив, что никогда не станет предателем своего короля и страны. Матиньон попросил дать ему одну ночь на размышления, однако на следующий день объявил, что лучше умрет, чем согласится участвовать в таком деле. Мучимые совестью, молодые люди, несмотря на данную клятву, были не в состоянии хранить тайну. Оба пошли на исповедь к епископу Лизьё Жану Ле Венёру. Несмотря на то, что канон запрещает нарушать тайну исповеди, епископ тотчас уведомил о заговоре Луи де Брезе, великого сенешаля Нормандии. Последний, как только его ввели в курс дела, послал к королю двух курьеров. Текст письма у обоих был одинаков, но ехать им предписывалось разными дорогами, чтобы хоть один наверняка добрался до адресата. Произошло это 10 августа [84]84
Письмо великого сенешаля Нормандии королю: рук. Дюпюи 484. л. 106–108, фр. рук. 5109, л. 92, и 18 450, изд. G. Guiffrey, (1867) ук. соч., стр. 1–5.
[Закрыть] . Великий сенешаль предупреждал Франциска I о заговоре и готовящемся вторжении:
«Сир, от служителя Церкви мне стало доподлинно известно, что два дворянина в заботе о Вашем благе и чести поведали ему на исповеди о намерении короля Англии высадить на здешних землях войска приблизительно в десятый день сентября и хотел склонить означенных дворян к измене при пособничестве одного из влиятельных лиц королевства, но те оное предложение отвергли. По-видимому, означенный король Англии со своим войском намерен высадиться ближе к Пикардии.
Сир, от того же слуги Церкви стало мне ведомо, что император собирает войска поблизости от Ревийона (Руссильона), дабы оттуда проникнуть в Лангедок. И надобно остерегаться одной из величайших персон Вашего королевства и Вашей крови, ибо лицо сие обязалось тому способствовать данной ему властью, и собирается пропустить 12 тысяч ландскнехтов через Брессе, дабы те проследовали непосредственно в Лион, а кроме того, открыть путь императору и его войскам в Лангедок.
Сир, надобно еще остерегаться Дижона, ибо средь тех, кому надлежит печься о граде сем, и глав тамошнего гарнизона есть состоящие в сговоре с упомянутым влиятельным вельможей. Необходимо также принять меры и к охране Вашей особы, так как упомянуто было о возможности попыток захватить Ваше Величество между Муленом и Лионом и поместить в крепость неподалеку от Мулена в провинции Бурбоннэ или же на границе Оверни.
Сир, служитель Церкви уверил меня, что исповедовавшиеся ему означенные дворяне предпочтут скорее погибнуть, нежели причинить Вам зло, и надеется побеседовать с ними вновь в течение ближайших двух дней. Я бы с радостью отдал всю кровь свою за то, чтобы оказаться ныне подле Вас и высказать самолично то, что вынужден излагать в письме, и дополнить сведения, каковые удастся почерпнуть от означенных дворян. Но, коли Вы сочтете, что обязанности, каковые Вам было угодно на меня возложить, не терпят ни малейшей отлучки, думается, имело бы смысл послать ко мне преданного Вам дворянина, через коего я смог бы оповестить Вас обо всем, что сумею разузнать о данном деле. По моему мнению, Сир, Вам не следует двигаться далее, не узнав прежде всех планов заговорщиков. Еще посылаю к Вам двоих курьеров из опасения, что один мог бы заболеть и не доехать. А содержания письма они не ведают, ибо подобные вещи надлежит хранить в тайне.
Сир, месье де Лизье и я по-прежнему пребываем в полном согласии и сообща печемся о здешних делах по мере сил своих и возможностей.
Благоволите изъявить мне Ваши пожелания, Сир, дабы мог я служить исполнению оных до конца дней моих, моля Всевышнего даровать Вам долгую и счастливую жизнь.
Писано в Арфлёре, 10 августа
Вашим нижайшим подданным и слугой де Брезе».
Один из курьеров с письмом сумел добраться в Клери 15 августа около 8 часов утра. Прочитав письмо, Луиза Савойская немедленно приказала великому сенешалю отправить к ней обоих дворян-нормандцев. Королева-мать поручила их допросить канцлеру Антуану Дюпра и казначею Флоримону Роберте, что те и выполнили в Блуа 8 сентября. Однако молодые люди сумели добавить к уже рассказанному очень немногое.
В свою очередь Франциск I получил письмо великого сенешаля в Сен-Пьер-де-Мутье 15 августа – накануне того дня, когда собирался войти в Мулен. Коннетабль не выехал навстречу, а лишь просил передать, что прикован к постели болезнью [85]85
Показания Робера де Гроссона, посланного коннетаблем к королю. Рук. Дюпюи 484, л. 79 v°. F.-A. Mignet, ук. соч., стр. 414.
[Закрыть] . Король, преисполнившись подозрений, приказал незаконнорожденному отпрыску Савойского дома и великому мажордому Франции, уже успевшему покинуть Мулен, вернуться туда вместе со своими ландскнехтами, а сам вместе с отрядом во главе с герцогом де Лонгвилем отправился в замок требовать объяснений у Шарля Бурбона. Тот, не вставая с постели, заявил, будто император и впрямь делал ему кое-какие предложения, но он, коннетабль, их отверг. Он вновь отрицал, что вел переговоры насчет брака с сестрой Карла V и вступил в сговор с врагами Франции. Франциск I сделал вид, будто его это убедило. Вместо того чтобы арестовать коннетабля, он еще раз попытался завоевать его доверие и обещал вернуть все земли, даже если вердикт парламента оказался для него неблагоприятным. Вдобавок король предложил Бурбону разделить с ним командование итальянскими армиями. После этого Франциск I покинул Мулен, не сомневаясь, что укрощенный и преисполненный благодарности коннетабль вскоре последует за ним в Лион. Однако остатки сомнений побудили монарха, якобы для прикрытия, оставить в арьергарде Савойского бастарда вместе с его ландскнехтами [86]86
Показания Перо де Варту. Рук. Дюпюи 484, т. 28 v°, F.-A. Mignet, ук. соч., стр. 415–417; G. Guiffrey, (1867) ук. соч., стр. LVII.
[Закрыть] .
В действительности коннетабль вовсе не думал мириться с королем. Он слишком увяз в обязательствах по отношению к императору. Чтобы выиграть время, он на две недели затянул отъезд в Лион, где его поджидал Франциск I, объяснив, будто почувствовал себя дурно, пустившись в путь даже на носилках, а потому вместо путешествия в Лион вынужден был вернуться к родным пенатам [87]87
F.-A. Mignet, ук. соч., стр. 417.
[Закрыть] .
Отныне король более не сомневался в коварстве коннетабля и существовании заговора. Ночью 5 сентября монарх приказал арестовать Сен-Валье, о чьей дружбе с коннетаблем было известно решительно всем: арестовать его оказалось легко, так как Сен-Валье продолжал выполнять обязанности капитана Сотни дворян королевского дома [88]88
Там же, стр. 419.
[Закрыть] . Под стражу были взяты также Эймар де При, командующий одним из королевских отрядов адъютантов, и Антуан де Шабанн, епископ Пюи, который возвратился из Савойи, так и не сумев склонить герцога к участию в заговоре [89]89
Там же.
[Закрыть] . Утром 6 сентября Франциск отправил коннетаблю еще одно послание, дав последний шанс оправдаться. Но одновременно король послал своего дядю, Савойского бастарда и великого мажордома Франции, а также Жака де Шабанна маршала де Ла Палис, с несколькими тысячами пехотинцев и четырьмя-пятью сотнями всадников с целью схватить бунтовщика и разогнать войско, призванное Бурбоном на основе вассальной присяги – оно как раз начинало собираться, и было самое время принять контрмеры. Захватчики расставили ловушку. В ночь с 6 на 7 сентября оборонительно-наступательный союз, подобный подписанному между Карлом V и Бурбоном в Монбризоне, тайно подписали в Гайете коннетабль и посланец Генриха VIII [90]90
Там же, стр. 420–421.
[Закрыть] .
Савойский бастард и маршал де Ла Палис готовились к осаде Шантеля, крепости, которую, по слухам, было взять не легче, чем Миланскую. Коннетабль укрылся в ней, ожидая начала военных действий союзников, то есть совместного нападения ландскнехтов в Божоле, англичан и фламандцев в Пикардии, испанцев в Лангедоке. В надежде задержать осаду своего замка коннетабль отправил к королю епископа Отэна с умиротворяющим письмом; Бурбон-де обязуется верно служить с условием, что, как и было обещано, получит обратно свои владения.
Однако коннетабль знал, что никакое двурушничество его уже не спасет. Во вторник 8 сентября около часу ночи Шарль Бурбон сел на мула и в сопровождении группы своих сторонников поднялся по горной тропе. Сделав остановку в Кромбрейе, чтобы послушать мессу в Монтегю, он заглянул ненадолго в замок Ла Файетт и наконец прибыл в Эрман. Посреди ночи коннетабль тайно покинул замок и, оставив свиту, галопом помчался на восток по холмам Канталя. Шарль Бурбон понимал, что отныне его могло спасти лишь участие в захватническом походе иноземцев. После ареста Сен-Валье и других преданных ему друзей он узнал о назначении на 11 сентября заседания парламентской комиссии для суда над ними, об издании королевского указа арестовать Шарля Бурбона с обещанием награды в 10 тысяч экю тому, кто его выдаст [91]91
R. J. Knecht, ук. соч., стр. 208.
[Закрыть] , и предупреждением, что право судить коннетабля и вынести ему приговор принадлежит одному королю.
Миновав Лангедок, Шарль Бурбон поспешил навстречу императору, чьи войска должны были к тому времени войти в Руссильон. Не найдя союзника в условленном месте, он вынужден был податься на север. Так, 9 октября коннетабль добрался до Безансона, где рассчитывал застать 10 тысяч ландскнехтов, рекрутированных в Германии, и 4 тысячи уроженцев Во, которых поручил набрать для него капитану де Сен-Сафорэну.
Пока французская армия во главе с адмиралом Бонниве стояла под Миланом, англичане герцога Саффолка угрожали Парижу. Вокруг города копали траншеи и строили укрепления. Шабо де Брион и герцог Вандомский совместно руководили обороной. Чтобы усилить подкрепления, посылаемые королем парижанам, Франциск I приказал великому сенешалю Нормандии мобилизовать 6 тысяч пехотинцев и всех свободных дворян, присовокупив к оным сотню копейщиков. Из Орлеана в Париж он велел перебросить 25 крупнокалиберных артиллерийских орудий, что отвратило англичан от намерения продолжать поход. Граф де Гиз и граф д’Орваль, командующие войсками в Бургундии и Шампани, получили приказ воспрепятствовать продвижению ландскнехтов по этим провинциям. Им предписывалось опустошить земли перед врагом, разрушить лопасти мельниц и печи, при этом постоянно беспокоя противника, дабы вынудить его к отступлению [92]92
Источники этого рассказа см. в кн.: F.-A. Mignet, ук. соч., гл. V, «Вторжение во Францию в 1523 году».
[Закрыть] .
К счастью, внешняя угроза рассеялась из-за недостаточной согласованности действий между союзниками. Поскольку коннетабль не успел вовремя на встречу с ландскнехтами, те повернули на запад, чтобы примкнуть к англо-фламандской армии. Они осадили и взяли крепость Куаффи неподалеку от Лангра, а потом разбрелись по Шампани, но там столкнулись с французами, которые оттеснили их до самой Лотарингии, пока англо-фламандская армия отступала в Кале, где и осела в ноябре. Планы союзников не осуществились ни в сердце королевства, ни на севере, ни даже на юге, где Карл V потерпел поражение под Байонной от охранявшего город Лотрека.
Покинув Франш-Конте, куда был вынужден отойти с войсками, Шарль Бурбон предпринял жалкое отступление к Генуе, рассчитывая оттуда плыть в Испанию и наконец жениться на сестре Карла V. Но у императора были для него иные планы: он хотел использовать бывшего коннетабля в Италии. Он назначил Шарля Бурбона своим главнокомандующим и отправил на подмогу к вице-королю неаполитанскому Ланнуа вести беспощадную борьбу с Францией за обладание герцогством Миланским [93]93
Там же, стр. 480–483.
[Закрыть] .
Прежде чем наказать вероломного коннетабля, Франциск I решил покарать его сообщников и в первую очередь Жана Сен-Валье, чье участие в заговоре бросалось в глаза. А великий сенешаль, даром что выступил главным разоблачителем заговорщиков, и его молодая супруга Диана с тревогой ждали судебного процесса, ибо его развязка рисковала пошатнуть их дотоле неизменно возраставшее влияние и доверие к ним короля.
