Текст книги "Брутфорс 3 (СИ)"

Автор книги: Иван Катиш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

– А сами сотрудники?

– А они – нет. Видимо, настроено так, чтобы спектр носителя отсекать. А вот он картинку размывал своим любопытством, он нас тоже узнал. Ну или я не знаю, что у них там зеленое. Какие бы еще ему испытывать?

– Согласна, похоже на правду. Но Вальтон-то! Шпион недоделанный. А нельзя было нас просто спросить?

– Ну спрашивать нас было бы без толку, честно говоря. Мы пока сами в сомнениях, и он точно не тот человек, с которым я стал бы делиться сырыми идеями. Я поэтому и был против, чтобы он присутствовал на испытаниях. А если он еще и смеет разгуливать в такой жилетке, то буду против вдвойне.

– Не удивлюсь, если он найдет возможность прорваться.

– Да и я, пожалуй. Но мы будем ему мешать. О, смотри, наш министр. Не мы одни решили приобщиться к великому. Поздороваемся или изобразим старческую слепоту?

– Поздороваемся. Слепоту прибережем на Новый год.

Глава 5

Астахов вежливо поприветствовал знакомых профессоров и сообщил, что принимает их приглашение на завтрашние испытания и прибудет с помощником.

– Конечно, конечно, – заулыбалась Марго. – Будем рады. А вы здесь, как мы, с обзорной экскурсией? Или пришли что-то прицельно посмотреть?

– Скорее, с обзорной, – улыбнулся министр. – Давно не был. Что-нибудь посоветуете?

– О, да. Мы только что познакомились с Эмозамером от Инсо. Очень, очень впечатляет! Рекомендую.

– Что это?

– Одежда, записывающая эмоциональные выбросы собеседника в параллель разговору. Полезно и само по себе красиво. Плащ Гелию идет непередаваемо.

– А вам?

– Мой размер был только на персонале. Было бы неловко отнимать у людей одежду, мы не разбойники с большой дороги.

– И правда. Воспользуюсь вашей рекомендацией.

Министр раскланялся и отбыл к стенду.

– Теперь мы знаем, на чьем горбу приедет Вальтон, – заметил Гелий.

– Да. Но и мы сделали закладочку на будущее. Завтра будет весело. Ну что, еще что-нибудь посмотрим?

– Непременно, – воодушевился Гелий. – Маловероятно, что кто-то побьет наше первое открытие, но на чужую мысль в развитии смотреть все равно приятно.

Астахову было понятно, что направили его не просто так, а со смыслом. А, значит, надо идти. Чтобы оценить новинку много времени ему не понадобилось. Он нарядился в тот же плащ, что до этого мерил Гелий, с неудовольствием отметил, что ему-то плащ длинноват, а Гелию, наверное, в самый раз. Ничто не согнет старый дуб. Гораздо дольше он отбивался от директора, который напрыгнул на него сразу, как только узнал, и запел соловьем, расписывая преимущества для оценки уровня вовлеченности аудитории.

На стенд забежала стайка молодых людей, что моментально вызвало всплески эмоционального спектра по всему потолку, но, оценив статус посетителя, стайка ретировалась, вероятно решив зайти попозже.

– И что же, вы предлагаете всех преподавателей нарядить в вашу одежку? – прищурился министр. Размер закупленной партии несложно было представить.

– Ну зачем же, – испугался собственного размаха директор. – Достаточно нескольких экземпляров для точечных замеров. С полного согласия преподавателей, разумеется. Необязательно одевать именно преподавателей, одежду может носить кто угодно.

– А почему у вас эта история в форм-факторе одежды? Не проще ли было кубик поставить какой-нибудь? Замаскировать под колонку?

– Мы пробовали. Пробовали и украшения тоже. Но площадь маленькая, а еще на человеке лучше работает. Подогревается теплом тела.

– Понятно. Ну что же, я подумаю.

Директор Инсо засиял и вручил министру два буклета и образец эмозамерной кожи, растянутый внутри резной рамки.

– Это не рабочий экземпляр, просто образец фактуры, – извиняющимся голосом проговорил директор.

– Красиво, спасибо, – разложил по карманам добро министр и покинул стенд.

Давненько он не был на таких мероприятиях. Вечно норовят что-нибудь всучить. Надо будет выкинуть на выходе, а то знает он этих инноваторов, не работает у них экземпляр, как же. Но на глазах у изобретателей он ничего выкидывать не стал, да и некуда было. Все предусмотрено.

Министр рассеянно огляделся. Его беспокоило, что он так и не понял, зачем его направили сюда Марго с Гелием. Просто пошутили? Оно, конечно, могло быть, но тогда в чем смысл шутки? Они в доле с Инсо? Да ну, кто бы другой мог быть заинтересован, но не эти двое, им это давно неинтересно. Астахов отложил мысль на потом и зашел на стенд, который предлагал упрощенную разработку программ на базе автоматического подбора органических элементов с последующей помощью в их сбора в систему. Да-да, очень своевременное решение. Именно теперь, когда они собрались заменять всю базу со всеми перспективами этого деяния.

Он зашел в кафе, попросил себе кофе покрепче, устроился на втором уровне кафе и принялся разглядывать зал. Зрелище было исключительно позитивное. Народу было ровно такое количество, чтобы никто друг другу не мешал, но и пусто в зале не было. Как раз достаточно для демонстрации живого интереса к новому. Астахов отвлекся, неловко поставил чашку на блюдце и расплескал кофе себе на пальцы. Салфеток на столе не было, поэтому он сердито полез в карман за носовым платком. Вытащил платок вместе с подаренным эмозамерным образцом, пальцы вытер, а квадратик кинул на стол. Вот здесь можно его и забыть естественным образом.

Стойте! Он видел где-то этот материал! Ну, конечно, жилетка на Вальтоне! Ах ты, старый крокодил, градусник мне ставить пришел. Вот о чем его предупредили профессора. Даже не так – упрекнули, сообразив, что он приведет Вальтона. Или не так, сейчас предупредили, но трансформируют предупреждение в упрек. Но ничего. Он найдет как отплатить Вальтону, не отзывая обещания. Хотя жилеточку он найдет, как нейтрализовать.

* * *

На завтрак я выпал сонным, как утренняя сова. Скопировал себе выбор Баклана и взял омлет, чтоб не застревать у раздачи, и теперь ковырял еду, размышляя, не зря ли я попросил ее посыпать сыром. Теперь этот проклятый сыр тянулся во все стороны и путался в вилочных зубцах.

– Спишь? – перед нами за стол плюхнулся Швед с плюшкой и чашкой кофе.

– Ну да… Вчера доклад для Рудника делал-делал, потом решил всё уничтожить, но Питон говорит, давай до утра оставим. Я сегодня глянул, такое же говно.

– Завтра посмотри. Некоторым вещам надо вылежаться.

– Ага. Настояться и сгнить.

– А когда сдаете-то?

– Да на следующей неделе.

– До этого времени можно добежать до южной границы.

– Это смотря по какой траектории…

– Ну ладно, ты письма мои, смотрю, не читаешь.

– Читаю. А когда ты писал?

Я полез в браслет.

– Так нет же ничего, – нахмурился я.

– В чате Трилобитов.

Ах ну да. Эти проклятые чаты плодились как кролики. Только отвернешься, а вот еще два. Смотрят на тебя. А ведь я даже не замьютил Трилобитов как приоретитных. Сообщение и впрямь было интересным.

Група «Трилобит рефакторинг»

Швед:@всем! Народ, сегодня в аудитории 135 в 9:00 в корпусе системщиков будут проводиться испытания новых кристаллов на предмет устойчивости к новым угрозам. Силами пятикурсников нашего отделения. Нам разрешили посмотреть. С пар у Катапульты и Эксцельсы я вас отпросил, они отложат контрольные на следующую неделю. Я лично пойду

Хмарь: А нам дадут что-нибудь сломать?

Швед: Если будем хорошо себя вести

Питон: Я в деле!

Мавр:@Питон, ты береги себя

Питон:@Мавр, ты за кого боишься?

Мавр:@Питон, за индустрию!

Питон:@Мавр, она еще нас похоронит!

Мавр:@Питон, кто еще кого похоронит!

Я с трудом сдержался, чтобы не вступить в бессмысленную дискуссию и погасил браслет.

– Я иду, – сказал я Шведу.

– Что у вас? – поинтересовался Баклан.

– Кристаллы будем ломать.

– О, круто! Как тогда на собрании?

– Ага. Только не мы, и не случайным образом, как тогда получилось, а прицельным. Швед, а надолго это?

– Да, на весь день. Они собираются протестить всю партию.

– Всегда так делается?

– Нет, обычно тестят случайную дюжину из ящика, но теперь другие времена, будут гнать весь объем. Там еще две партии от разных производителей, то есть реально много получится. Мы не обязаны весь день сидеть, можно пару часов посмотреть и разбежимся.

– А что, можно прямо входить и выходить? Для каждого будут поднимать сетку? Это как-то…

– Некошерно? Негуманно? Не бери в голову, там нет никакой сетки. Вернее, есть, но не на нашей стороне. Сто тридцать пятая устроена примерно так же, как хранилище, там слоеный пирог из силовых экранов. Первая зона, где будут находится дроны и кристаллы защищена и сеткой, и силовым экраном, вторая зона, где будут сидеть нападающие, фу, испытатели, прикрыта силовым экраном с двух сторон, а потом зрители, между нами и испытателями тоже силовой экран.

– Прикольно! – восхитился Баклан, который и с хранилищем, в котором мы пересобирали в августе данные Приемной комиссии, был знаком только с моих слов.

– Переводись к нам, – щедро предложил Швед.

– Не-не, мне такое не по силам, – разулыбался Баклан. – Я сбоку поаплодирую. Вон нам Риц вечером расскажет.

– И расскажу!

– Тогда погнали уже, они через двадцать минут начинают.

* * *

Тестирование новых кристаллов, которые пришли на замену предыдущему поколению, установленному в дронах, было обставлено с необычной помпой. Обычно процедура проводилась формально, без анонсов, и уж подавно никто не ожидал, что прибудет даже министр.

Гелий прийти отказался. Сказал, что он набрался впечатлений вчера и ему хватит. И сделал прогноз, что студенты смогут сломать десять процентов кристаллов у Атата Электроникс и пару штук у Муром Инк. Причем эта пара штук должна быть установлена в чем-то невменяемом, типа летающих садоводов.

– Да и знаю я, как они это будут делать. Сначала прогонят стандартный протокол, а потом начнут метать простейшие элементы без встроенного разрушителя. Ты там посмотри, кто из простейших будет самым отстойным.

– Я тебе и так скажу. Вчера в университетское хранилище положили тестовый образец под называнием Бумеранг. Выглядит многообещающе.

– Ну-ка, ну-ка, я еще не видел. Показывай. Зачем мы такое сделали?

– А это наши дорогие Трилобиты постарались. Карающий меч, голову с плеч. Тестовый ужас. Но довольно гуманный, он просто рубит кристалл пополам, если кристалл недостаточно силен, не внушая ему вредных мыслей.

– Как мило. А другие функции у него есть?

– Есть. Теоретически. Это вариант сцепки. Видишь, у него по верхнему краю непроявленные связи, их можно отрастить в должных условиях, правда, как они растут еще никто не проверял.

– Мило, мило. А кто делал?

– Да чуть ли ни сам Швед… Дай-ка я проверю… А! При участии Рица. Из нашего хранилища это пока не выйдет, я надеюсь.

– Не надо печалиться, вся жизнь впереди! Вся жизнь впереди! Надейся и жди! – внезапно запел Гелий.

Марго аж подскочила.

– Где ты берешь это старье?

– В голове, где же еще. А старье-то никуда не девается. У нас, помнится, на первом курсе была в программе очаровательная вещь – лагоболон.

– Что это?

– Зайцебойка. Изобретение уважаемой диффузной зоны. Они там тоже какими-то внешними источниками вдохновлялись. Ровно такая же штука, только менее симметричная. Применялась для того же самого. И тоже со словами, что можно чего-то у нее из горба вырастить. Но куда-то она потом делась. А давай глянем, может, остались еще следы в библиотеках?

Но в библиотеках ничего не нашлось, на что Гелий глубокомысленно заметил, что всё ценное надо хранить в голове.

В корпус органических систем допускали через двойной контроль. Первая рамка пропустила нас со Шведом совершенно спокойно, как собратья по сектору мы имели допуск. А вот вторая начала мучительно размышлять, разрешать нам проход или нет. Но потом прокашлялась и пропустила.

У сто тридцать пятой было три входа, один для зрителей, второй для испытателей, третий для служебного персонала, который заносил туда материал для испытаний. Ни в какие девять часов, конечно, ничего не началось, потому что пришел глава отделения оргсистем и заставил вынести из помещения коробки с управляющими кристаллами, и заносить в помещение только то, что будет подвергаться тестированию. Персонал заныл, что это ж таскать туда-сюда, но Карбон остался непреклонен, и заставил запереть ненужное в помещении напротив. И поставить там пост.

Я вздрогнул, когда увидел, что на половине коробок стоит логотип корпорации отца. Вот как неприятно. Хорошо, что не я сегодня всё ломаю, а то неловко получилось бы, если б получилось.

Мы со Шведом сели перед самым силовым экраном и надели рабочие очки, чтобы лучше всё видеть, вскоре к нам набились все наши. Никто не отказался. Еще через несколько минут появилась Марго, а с ней два мужика, Швед сказал, что один – это наш министр Астахов, а второй – его советник Вальтон, которого я уже видел раньше. Обоих надо знать в лицо и вести себя с ними прилично.

Астахов внезапно захотел сидеть не наверху, где рассаживалось начальство, а прямо рядом с нами, и Вальтона за собой потащил. Крокодилообразный советник, похоже, был совсем этому не рад, но сопротивляться не стал.

Еще через полчаса все наконец расселись, и шоу началось. И было это гораздо круче модного показа, простите мой французский. Первым делом занесли стойку с первым набором кристаллов Атата Электроникс, на стойку поместился целый ящик, потом вывели увеличенное изображение на экран над площадкой, чтобы нам было видно, что происходит, потом персонал скрылся за дверью, и пятикурсники начали метать свои элементы в кристаллы. Летело всякое. И в том числе наш бумеранг, который мы со Шведом загрузили в университетское хранилище для местных испытаний только вчера.

– Это ж наше? – шепнул я Шведу

– Ага.

– Как они успели?

– Думаешь, они хуже тебя? Нужное быстро находят.

Я прямо испытал гордость наше изделие. Я не успел заметить, кто из элементов оказался самым зловредным, но часть кристаллов была разрушена в результате атаки.

– Приемлемый результат, – проскрипел голос сзади.

– Подождите, сейчас будем смотреть второго производителя, а потом уже в сборе.

Это был министр со своим рептилоидным спутником.

Эта стадия испытаний остановилась, сломанное и несломанное унесли. Внесли стенд с кристаллами с завода моего отца. И на них посыпался элементный дождь.

Тут меня охватили смешанные чувства. С одной стороны, мне хотелось, чтобы штука, которую сделали мы со Шведом, оказалась бы достаточно эффективной и показала бы всем кузькину мать, с другой стороны, мне было бы обидно, если бы кристаллы Муром Инк. не выдержали давления. Ведь это же папа! Я привык им гордиться несмотря на всё.

Кристаллы устояли, стойку унесли. Я немедленно ощутил себя говном. Что ж я не могу каких-то кристаллов порушить?

– Это базовая проверка, – прокомментировал Швед. – Подобное давление они просто обязаны выдерживать. Вот в установленном виде это будет сложнее, и никто не ждет стопроцентного результата.

– Почему? – удивился я. – Не все ли равно?

– Нет. Потому что кристалл взаимодействует с внутренними структурами самих устройств, и там возможны всякие дисбалансы. Если какое-то устройство продемонстрирует особую неустойчивость, его просто изымут. Потому что кристаллы не могут нести ответственность за все косяки мира.

Логично. Тут началась уже вторая часть испытаний, и в помещение занесли первую пару дронов с установленными кристаллами. Я глянул на свой комбраслет. Ого! Мы здесь уже два часа. Как время летит!

– А они снова будут всю партию кристаллов тестить? – спросил я Шведа.

– Не. Кристаллы уже проверены, теперь тест устройств. Иначе для чистоты эксперимента придется проверять их во всех возможных комбинациях.

Я хмыкнул. Да, если так, то мы останемся здесь до второго пришествия.

Первым делом проверили следящие дроны, которые мотались по кампусу до их изгнания, в некотором количестве. Пятикурсники метали в них ловчие сети несколько более агрессивного дизайна, чем то, что использовал я во время того инцидента на собрании со Студсоветом. Дронам было хоть бы что. Они висели в воздухе и вроде бы даже исполняли свои прямые обязанности, снимая всё, что их окружало. Тогда пятикурсники снова перешли на атаку элементной базой, и снова наш бумеранг пошел в дело. Опять ничто. На этом испытание этих дронов было завершено, и внесли следующую пару таких же дронов, но с начинкой второго производителя. Всё было прекрасно, ничего не произошло, и я даже соскучился.

Но следующим номером были дроны-садоводы, те самые, которые в прошлый раз рехнулись самым беспардонным образом. И если атаку сетью они оба выдержали, то как только в них влетел наш бумеранг, они оба закрутились винтом и упали на пол. Тут я оценил, зачем нужен силовой экран – один из них подкатился аккурат к нему. И несмотря на то, что дрон больше признаков жизни не подавал, я бы все равно не хотел, чтобы эта штука оказалась на нашей стороне. Да и к пятикурсникам ее тоже бы лучше не пускать.

Садоводов вынесли, и тут же внесли пару других. Я аж вздрогнул: что? опять? А, ну да, теперь дело за папиными кристаллами.

Здесь результат оказался половинным. Сеть не сработала так же, как и с первой парой, а вот удар бумеранга выдержал только один дрон. Второй бесславно рухнул на пол.

– Я полагаю, здесь больше претензий к производителю дронов? – услышал я голос министра.

– Да, – ответила ему Марго. – Будем отказываться от них. Придется найти какое-то другое средство стрижки кустов.

Я втайне был доволен. С одной стороны, продукция отца показала себя хорошо, с другой стороны, я немножечко ее победил. Ну не совсем, при поддержке дурацкого оборудования. Хороший размен.

Потом мы посмотрели на испытания дронов-снегочистов, потом я соскучился, а потом объявили перерыв.

Я выкатился на улицу и решил не возвращаться. Всё в принципе понятно. Сел на скамейку и написал отцу, что его кристаллы супер и гораздо лучше Атата Электроникс. Вдруг ему будет приятно. Потом прикинул, не надо ли мне в библиотеку, посмотрел список домашек и решил, что нет, вечером успею всё доделать. И побежал в инкубатор.

В инкубаторе я сначала заскочил в нашу трилобитскую лабу, удивился, что никого нет, а потом вспомнил, что народ, наверное, еще на испытаниях. Или на обеде. Да и мне надо доделать задание, которое выдал Антон на прошлой неделе. И я закрыл дверь и двинулся назад в основную инкубаторскую лабу. Дошел до поворота и услышал голоса. И лучше б я этого разговора не слышал.

Глава 6

Голоса я узнал сразу. Спорили, причем довольно доброжелательно, можно сказать, в режиме конструктивного обсуждения, Хмарь и Оба. И это оскорбляло больше всего. Потому что, похоже, они друг друга отлично понимали.

– Ты не понимаешь, Риц – он как вода. Как река. Течет под уклон, размывая препятствия. Большие просто обходит, – на полном серьезе говорила Хмарь.

– И что? Ему трудно что ли объяснить? Я не прошу его рассказывать всю прошлую жизнь или почему он покупает такой же чай, что и я. Ничего личного. Вот просто – как у тебя это получилось? Почему ты решил, что это будет хорошо? Очень базовая рефлексия, я, когда работаю, даже записи веду, чтобы вернуться к ним в любой момент. Это норма.

– Ты пробовал разговаривать с рекой? Ну серьезно! Что она может тебе объяснить? Вот у нас тут есть под рукой река, она не очень большая, но под наши цели подойдет. Пошли сходим, поговоришь с ней. Можно с набережной, можно с моста. Выбирай любую точку.

– Да ты издеваешься!

– Да! Издеваюсь. И Риц думает, что мы над ним издеваемся. Потому что половину вещей он делает, не приходя в сознание. Он не готовит никаких алгоритмов, слушает всех одним ухом, читает одним глазом, а потом все равно делает.

– Но тогда не фиксируется положительный опыт! И всё это не имеет смысла! Нас набрали не для того, чтобы мы в игрушки играли, а чтобы выработать какие-то принципы, которыми можно было бы поделиться. Произвести пищу для ума. А он что делает? Что его левая нога захочет? Интуит проклятый.

– Не, ну слов-то всяких можно придумать. Но это факт. Он не понимает ни вопросов, ни претензий, и, между прочим, тоже расстраивается. Не меньше, чем ты.

– А ты откуда знаешь?

– А я слышала окончание вашего последнего разговора. Сидела на дереве над вашими головами, вы меня не заметили. Ты ушел, а Риц остался. Я его окликнула, и мы потом немного поболтали. И, знаешь, он был по началу довольно тухлый.

– Потом, надо понимать, посвежел.

– Ну конечно. Река ничего не помнит, просто течет дальше. Короче, если ты хочешь…

Дальше я не стал слушать, развернулся и пошел к выходу. Разозлился ужасно, еще будут ко мне инструкции давать. А я, правда, как река что ли? Тупая неорганическая жидкость? Течет сверху вниз? Я прокрутил в голове эту мысль. Прикольно! Неорганика делает органику, хотя на самом деле наоборот. И тут меня прямо как ударило. Буквально второй раз подряд, да что там, третий, меня обижают, а я ухожу как зайчик. Нет, так не пойдет. То, что разговор-то для меня вовсе не был предназначен, я, конечно же забыл.

Я тут же крутанулся на пятках и помчался обратно, намереваясь выяснить со всеми отношения. Но я слегка опоздал, потому что сразу за нужным углом я налетел на Хмарь, которая шла в мою сторону.

– Так. Обсуждаете меня значит. Инструкции ко мне пишете! – начал орать я. – Где этот? Пришелец?

Хмарь заржала.

– Теперь твоя очередь подслушивать, да?

– Слышал часть, потом ушел, потом передумал и вернулся. Давай рассказывай, с чего это всё? Чем я вас так достал?

– Ругаться пришел, да? И с чем? С тем, что ты вода?

– Да. Например, с этим. И еще с тем, что нормальные люди так не поступают. Если они что-то хотят узнать, то приходят и спрашивают. К разговору – никакое ручное уничтожение элементов у меня пока не получается. Наилучшим вариантом был самый первый раз, потом к этому результату я ни разу даже близко не подошел, поэтому отвлекся на элементы новой плотности. Ничего я не скрываю.

Хмарь стояла и улыбалась.

– Эка ты раскипятился. Точно вода. В чайнике.

Я глубоко вдохнул и выдохнул, подыскивая подходящие слова, но не успел. У Хмари они нашлись быстрее.

– Слушай, никто не хочет тебя обидеть. И да, мы хотим знать, как ты делаешь то, что делаешь. Но знаешь, что? Где ты видел на нашем отделении нормальных людей? Их тут отродясь не водилось. И еще одна штука. Я уже поняла, что мы задаем тебе неправильные вопросы. Если бы ты доподслушивал до конца, то ты бы знал, что еще я сказала. Что надо понять, как и о чем тебя спросить, и тогда есть шанс получить ответ. И что я об этом подумаю. А Оба понял, что был совсем неправ и намерен перед тобой извиниться. И этого ты, разумеется, не слышал, а то не ходил бы тут на хвосте.

– У меня не может быть хвоста в вашей терминологии, – буркнул я, постепенно остывая.

– Да ладно. У тебя всё может!

– Знаешь, если уж вы хотите за мной шпионить, то лучше приставьте ко мне андроида, они довольно хорошо пишут всё, что с нами происходит. И копайтесь в его записях сколько хотите. Прямо дружеский совет, – ухмыльнулся я.

– Хорошая мысль! – улыбнулась Хмарь, ловко обогнула меня и исчезла.

Куда умудряются деваться люди в этом небольшом корпусе?

Странным образом мне стало легче. Вроде и поскандалили, а вроде и нормально всё. Нет, правильно сделал, что вернулся. Всех разогнал, теперь можно и поработать.

* * *

Вальтон клял себя на чем свет стоит. Сейчас бы ему отлежаться в ванной c солью и мятой, да подумать в тишине. Вместо этого он тащится через всю столицу в невесть какую гостиницу, потому что сам же приволок людей в свой северный дом и велел им работать. Надо квартиру завести в городе, как там говорят – «нога на земле»? Там и прятаться.

Визит в Старый университет, который он с такой ловкостью выцыганил у Астахова, прошел не так хорошо, как он ожидал. Глупый жилет очень плохо работал в окружении молодых людей, которые щедро фонили эмоциями направо и налево. Поэтому изначально он планировал сесть на задний ряд вместе с Марго и Астаховым и снять показания с них, это приятно бы дополнило его записи с предыдущих встреч. Но эти двое зачем-то потащили его в самую гущу студентов. Зачем? Он и сверху бы все прекрасно рассмотрел. Очки у него хорошие, на подобном мероприятии он не в первый раз и знал, куда смотреть.

Но отказаться ему было неловко, всё же он сам себя пригласил на испытания, и пришлось сидеть там до самого вечера. Он лелеял мечту пересесть подальше вместе с Марго, когда Астахов уйдет. Но министр выделил под это мероприятие целый день, и даже Марго ушла раньше во время последнего перерыва.

Поэтому часть записи с замером эмоций пошла почти полностью под нож. Очень интересный и противоречивый выброс случился на студенческом ряду, когда появились кристаллы второго производителя – Мурома. Почему интересно? К сожалению, жилет писал только аудио, а не видео, поэтому было непонятно, к чему он относился и не было ли это случайным совпадением. Все же студенты чаще реагировали друг на друга, чем на самые яркие внешние эффекты. Тем не менее, жилет назаписывал много интересного аудио, которого Вальтон непременно бы упустил, если бы рассчитывал только на собственные уши. Он узнал, например, что стандартные атакующие элементы были заменены буквально вчера, и кристаллы подверглись незапланированной силе атаки. И то, что рассыпалось так мало, хорошо говорит о производителях.

Вальтон приободрился. Надвигающиеся сложности не должны были разрушить сложившиеся отношения. Разрывы в связях будут, потеря полноценного воздушного сообщения уже оказалась серьезным ударом. Кое-кто уже успел подзабыть, что раньше люди спокойно летали из одной части мира в другую, некоторые даже совершали такие путешествия несколько раз в год для собственного удовольствия. Теперь такое и представить было нельзя. Однако мир не перевернулся и даже выработал некоторые интересные костыли. Не то, чтобы они были ему нужны. Но в принципе они были, и перемещаться было можно, хоть перенос тушки из одной точки в другую занимал гораздо больше времени, чем когда-то раньше.

Немного раздражало, что основная цепочка самолетных станций с Юга на Запад находилась так далеко от столицы: почти у самой Антарктиды. Воздушные переходы с Севера на Запад, которые в принципе существовали в двух местах, были почти недоступны даже для бизнес-поездок, не говоря уже о личных. Но то, что кому-то далеко, другому близко, и логика основных транспортных потоков диктовала и основные переходы.

Его все еще беспокоил тот эмоциональный выброс, которому он не смог найти объяснений, пожалуй, неплохо было бы выяснить личности всех присутствовавших тогда в зале. Надо будет попросить своих потихонечку выяснить, за прямое и открытое обращение Старый университет по голове не погладит. Нет, ему не страшен серый волк, но он отлично знал, что там его не любят, хотя и считаются с его мнением и положением, но злить этого волка не стоит. Гелий бывает чертовски неразумен, да и ректор Седов тот еще берсерк.

Наконец, он доехал до гостиницы и обнаружил, что в заказанном номере нет ванны, а только душ. На стойке регистрации, когда заметили его огорчение, предложили ему в компенсацию специальную пенную бомбочку для душа, которая была призвана заменить отсутствие ванной. Вальтон с сомнением осмотрел это сомнительное изобретение и отказался. Вот попадет домой, там и будет предаваться гедонизму.

В тот момент он еще не знал, насколько это было мудрое решение. Но смог оценить это позже, когда сосед справа начал носиться по коридору в пенном виде, и орать, чтоб его спасли от этого проклятого мыла. Набежал персонал с полотенцами, гостя затолкали в номер, а Вальтон отметил для себя, что некоторые вещи надо душить еще на грядке. Пока они семечки. Также хотелось бы открутить голову тому, кто додумался создавать проблемы миру на уровне элементной базы.

Спасение гостя прошло довольно быстро, а вот его переселение в другой номер заняло полвечера. Гость хотел себе компенсацию за расстроенные чувства – бомбочку-то ему дали на ресепшене, и не успокоился, пока не заселился в номер для новобрачных, где намерен был лежать сначала в ванной, а потом на брачном ложе совершенно один.

Когда за ужином Вальтон услышал эту историю, то мысленно усмехнулся. Если бы он прошел этим путем, то мог бы в конце концов получить себе ванную. Но нет, страшно даже подумать – в пене носиться по коридору. Какой позор. Лучше оставить всё, как есть.

* * *

Пока я выяснял отношения с Хмарью, в инкубатор набилась целая куча желающих поработать, и я еле нашел себе угол. Мне предстояла починка небольшой программы, которая состояла всего из нескольких элементов и была очередной разновидностью органайзера. На этот раз специально для преподавателей. А что, целевая здесь сидит, можно сразу всем раздать. Было приятно, что университет мог сам себя обеспечить всем необходимым, да еще и с другими поделиться. Если получится, то и за деньги. С моей медузы, которая отросла в качестве побочной ветки от проекта Антона, который я делал еще до поступления, мне уже падали какие-то крохи. И это было приятно, пусть копятся.

Антоновский комплект этот и так работал довольно прилично, однако у него были и глюки. В чистом виде система выглядела совершенно здоровой, как панель с большим количеством окошек и, пока я крутил ее на рабочем пространстве, она вела себя прилично. Однако при реальном использовании норовила схлопнуть пустые окна, от чего изменялось количество часов в сутках, и съезжало всё расписание. Это было странно. Такого не должно было быть, и Антон выдал мне эту конструкцию разобраться. Он сразу предположил, что мы начинаем налетать на проблемы с элементной базой, значит, надо было начинать с нуля.

Я решил слегка сэкономить себе время, посмотрел на список элементов в основе и начал их вытаскивать по одному. Всего использовалось десять штук, и я методично гонял их один за другим. Нет, все-таки сегодня не совсем мой день. Проблемный элемент оказался последним – та самая миниячейка, которая должна была держать в себе содержимое или его отсутствие. У нее мистическим образом истончились стенки. Когда в них была запись, она удерживала сама себя, а когда не было, схлопывалась.

«Ну и ладно, – подумал я. – Ща другую найдем и поставим». И тут же полез в большую университетскую библиотеку. Разве у нас не лучший набор всех времен и народов?

Набор у нас оказался действительно лучшим. И вариантов ячеечных единиц водилось в изобилии. Только у всех оказалась та же проблема. Мор, что ли, на них уже напал? Я осторожно огляделся по сторонам, все были заняты своими делами. Что если я сам сейчас выращу ячейку? Такую, что ни одна тварь не возьмет? Но потом я вспомнил, что даже если я ее по-быстрому сооружу, то поставить без тестов и лицензирования в библиотеку все равно не смогу.

А потом меня посетила еще одна мысль. Что если попробовать, пока мы тут переизобретаем элементную базу, создать что-то типа пластыря? Универсальной лечилки, как в играх? У органических программных систем есть ведь своя внутренняя жизнь, каждая такая вещь прекрасно чувствует, где у нее что болит или не туда отрастает. Может, их снабдить лекарством? Ну типа гипс. Или перевязка, чтобы она переползла на больное место и продержалась бы там какое-то время, пока не придет специалист и не исправит. Ладно, это другая история, эту мысль надо бы обдумать. А пока надо написать Антону.