Текст книги "Попаданец (СИ)"

Автор книги: Иван Городецкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)

18

– Итак, Аллин, – начал свой рассказ Сердон, – до того, как оказаться здесь, я служил в замке тирра Глайреда. Помнишь, я говорил о том, что оказался в числе тех двадцати парней, из которых мой бывший хозяин решил сделать воинов-мастеров?

– Помню, – подтвердил я. – Но я тогда почему-то даже не подумал, что вашим бывшим хозяином был мой дед.

– Мне тогда было двадцать лет. Крестьянская доля меня нисколько не прельщала. Я грезил о воинских подвигах и ратном деле. Так что когда выпала такая оказия, с радостью ухватился за предложение тирра Глайреда. После того, как все прошло удачно, успел прослужить в замке два года. А потом в моей семье произошло несчастье. В то время в округе было неспокойно. Участились набеги оборотней. Поселению, в котором жили мои родители, братья и сестра, не повезло. Его вырезали почти подчистую и сожгли. Сестра выжила лишь чудом. Вот только на тот момент ей самой казалось, что лучше бы умерла, – суровое лицо лейтенанта омрачилось.

Он залпом допил свой травяной отвар, явно жалея, что в кружке не вино. Потом, ни на кого не глядя и уставившись в стол, продолжил:

– Аните тогда было семнадцать. Замуж готовилась выйти. А вон как в итоге получилось! Оборотни хорошенько над ней поизмывались. Мало того, что изнасиловали, так еще грудь, нос и уши отрезали. Им, сволочам, это показалось забавным! Она потом рассказывала, как они ржали, когда все это творили. Добивать не стали, считая, что и так помрет. Вот только сестра у меня оказалась живучей. Не померла. Воины, которых послал тирр Глайред, узнав о нападении, примчались, когда оборотни едва покинули поселение. Я был в их числе. В общем, с этими гадами мы расправились. Благо, проклятых перевертышей было не больше десятка, а нас полсотни. Сестру нашел уже позже. Забрал ее с собой в замок. Вот только помочь мало чем мог. Чтобы излечить такие повреждения, нужны немалые средства. Всех моих сбережений, которые успел сделать, не хватило бы. Я узнавал, когда за целителем ездил. Требовал с меня пятьсот золотых.

– Действительно, немало! – пробормотал я.

Лейтенант словно и не услышал, продолжая мысленно явно находиться где-то не здесь.

– Жалованье на тот момент у меня было не слишком большое. Пока не отработаю потраченные на зелья усиления средства, должен был служить, можно сказать, за еду и снаряжение. Разве что премии когда-никогда подкидывали. Просить у тирра еще денег – значило самого себя отдать в вечное рабство. Но я тогда и на это был готов. Пошел к тирру Глайреду и рассказал все как есть. Хозяин согласился. Но тут, откуда ни возьмись, вылетела тирра Беатриса.

На губах лейтенанта появилась теплая улыбка, когда он взглянул на мою мать.

– Ей тогда всего четырнадцать было. Живая и непоседливая девчушка. И очень добрая. Все в замке ее любили.

Тирра Беатриса чуть смутилась и махнула рукой.

– Ну что вы, в самом деле? Нашли, о чем вспомнить! Да, у меня тогда шило в одном месте играло, как батюшка выражался. И была вредная привычка взрослые разговоры подслушивать.

– В общем, тирра Беатриса тогда целую речь произнесла, – продолжая тепло смотреть на нее, сказал лейтенант. – Что мы обязаны помочь несчастной девушке просто так. Все-таки поселение находилось под нашим покровительством. И раз наши воины не успели помочь, тирр теперь просто обязан принять участие в ее судьбе. Причем ничего не требуя взамен.

– Как уже говорила, батюшка меня очень любил, – смущенно вставила женщина. – Так что согласился.

– Для моей сестры вызвали лучшего целителя. Он смог полностью восстановить ее тело. Так, что и следа не осталось. А тирра Беатриса еще и позаботилась о том, чтобы вызвать вдобавок ментального мага. Тот стер из памяти Аниты самые страшные воспоминания. Иначе даже не знаю, смогла ли она бы жить дальше после того, что с ней случилось. Сейчас моя сестра давно замужем и живет в городе неподалеку от земельных владений Глайредов. Все у нее хорошо. Я же посчитал с того дня своим долгом служить именно тирре Беатрисе не за страх, а за совесть. И когда она уже значительно позже вышла замуж и готовилась уехать в замок мужа, попросил тирра Глайреда отпустить меня вместе с ней. Сказал, что до конца своих дней буду служить его дочери верой и правдой.

– Так и было, – улыбнулась ему мать. – Я очень ценю вашу верность и преданность, лейтенант. А теперь очень прошу вас так же преданно служить моему сыну. Или пусть не служить, а просто быть рядом. Защищать и помогать, как если бы он был вашим собственным сыном.

– Можете в этом не сомневаться, тирра Беатриса, – спокойно проговорил Сердон.

И что-то такое было в его взгляде, что я понял – не врет и не лукавит. Он и правда пойдет за меня в огонь и в воду, если потребуется. Редкой честности и порядочности человек, до конца верный взятому на себя долгу. Мне, похоже, сильно повезло с ним. Как бы я ни храбрился, вступать в самостоятельную жизнь в новом мире в полном одиночестве было бы куда труднее. А когда рядом будет верный друг и наставник, который куда больше меня знает об этом мире, все казалось более преодолимым. В ином случае я мог полагаться только на воспоминания Аллина, который никуда дальше владений своего отца не выезжал. И мир видел вовсе не таким, каким он был на самом деле. Так, как это видит избалованный мажор, привыкший жить на всем готовом и ни в чем не знающий недостатка. А ведь на самом деле все куда сложнее и жестче!

– Благодарю вас, Орвин, – она впервые назвала его просто по имени, и это прозвучало особенно душевно.

Лейтенант встал и почтительно поклонился.

– Для меня честь служить вам, моя тирра! И вашему сыну.

После мы еще долго обсуждали все детали предстоящего отъезда. Мать снабдила нас небольшим количеством наличных средств. Большего, к сожалению, дать не могла – крупные расходы нужно было согласовывать с отцом и его казначеем. Но и то, что дала, на первых порах нам с лейтенантом сильно пригодится. Кстати, теперь, когда он оставляет службу у отца и должность лейтенанта, звать его так вроде как и нельзя. Надо будет потом с ним согласовать, как к нему лучше обращаться.

В общем, в нашем распоряжении оказались двадцать золотых и тридцать серебряных монет* (примечание: денежные единицы в этом мире: золотые, серебряные и медные монеты. В одном золотом – двадцать пять серебряных, в одном серебряном – пятьдесят медных). Сумма очень приличная для наших мест. А вот для столицы – сомневаюсь. Но на пару месяцев, которые где-то придется прожить до поступления в Академию, думаю, хватит. Плюс мать выделила нам обоим хорошую экипировку, оружие и трех лошадей. Две – для нас с Сердоном, одну – для поклажи. В дорогу нам выделили также спальные мешки, самую необходимую походную утварь и провизию на несколько дней. Так что не пропадем!

Мать рассказала все, что знала о жизни в столице и самой Академии. Конечно, за столько лет, что она там не была, кое-что могло поменяться. Но в целом, надеюсь, осталось прежним. В общем, разберемся по ходу.

Спать я отправлялся в каком-то радостно-возбужденном состоянии. Уже ни о чем не жалел и даже предвкушал свой отъезд из замка. Воспринимал те недели, что прожил здесь, как своего рода подготовку к настоящей, полноценной жизни, которая ждет меня с завтрашнего дня.

В дверь знакомо заскреблись, и я невольно улыбнулся. Вот, похоже, и Рина решила напоследок меня проводить! Поймал себя на мысли, что даже буду скучать по ней. Впрочем, не настолько, чтобы взять с собой.

– Входи, не заперто! – крикнул я.

Оказался прав. В комнату проскользнула маленькая женская фигурка. Рина держала в руках подсвечник, и при его мягком свете я разглядел, что лицо у нее чуть опухло и покраснело от слез. Похоже, плакала, узнав о моем предстоящем отъезде.

– Ну, и чего ты ревела? – проворчал я, откидывая одеяло и приглашающе хлопая по постели.

Она тут же поставила подсвечник на стол и метнулась ко мне. Обвила за плечи и уткнулась мне в шею мокрым носом. Я чуть поморщился, но отстраняться не стал.

– Тирр Аллин, не уезжайте!

Я только хмыкнул.

– Я уже принял решение, малышка. Так что смирись. И больше можешь не называть меня тирром. Даже разрешаю звать просто по имени.

– Аллин, – тут же выдохнула она и прижалась еще крепче. – Пожалуйста, возьми меня с собой!

– Мы ведь уже говорили на эту тему, – я закатил глаза. – Да и не забывай, что теперь мне хоть бы себя с лейтенантом прокормить, не то что кого-то еще! Будем на всем экономить.

– Не страшно! Я тоже могу экономить! – она шмыгнула носом.

– Рина, послушай, не начинай опять, – я постарался подбавить в голос строгости. – Не порть нашу последнюю ночь. А то мне придется тебя прогнать отсюда.

– Не надо! – она слегка отстранилась, потом решительно смахнула слезы. – Не прогоняйте! Я ни слова больше не скажу об отъезде.

– Вот и хорошо, – я осторожно вытер ее мокрые щеки собственными пальцами и заглянул в покрасневшие, но все еще очень красивые серые глаза. Смотрели они на меня с таким обожанием, что даже неловко становилось. – А теперь иди ко мне, девочка! Не будем терять драгоценные минуты на слезы и сожаления.

Она прерывисто вздохнула и кивнула. А я прильнул к ее пухлым губам, ощущая на них солоноватый вкус недавних слез. Впрочем, уже скоро Рина тоже перестала думать о плохом, извиваясь подо мной и плавясь от моих ласк. Сегодня я постарался показать ей все, на что способен, раз за разом доводя до оргазма. Да и самому хотелось напоследок оторваться по полной. Неизвестно когда еще будет возможность побыть с женщиной. Так что исступленно ласкал податливое девичье тело, срывая с губ Рины сладостные стоны и вскрики.

Заснули мы почти под утро, вконец обессиленные. Я даже пожалел, что так разошелся. Нужно же будет целый день в пути провести.

А, плевать! Переживу как-нибудь. Зато уеду из замка, увозя с собой не самые худшие воспоминания.

19

Интерлюдия

– Если с моим мальчиком что-нибудь случится, я никогда тебе этого не прощу! – тирра Беатриса залетела в кабинет мужа в совершеннейшем раздрае чувств.

Только что она пронаблюдала за тем, как любимый сын навсегда покидает отчий дом. И неизвестно, свидятся ли они еще хоть когда-нибудь. При слугах ей приходилось держать лицо и сохранять внешнее достоинство. Но едва фигуры сына и его спутника скрылись в отдалении, как тирра Беатриса кинулась к мужу.

Этот разговор был уже не первым. Но ни ее слезы, ни мольбы не смогли заставить тирра Велдона пойти на примирение с сыном и изменить свое решение. Аллин же тоже оказался слишком упрям, чтобы извиниться.

Вообще пробуждение магии повлияло на мальчика не в лучшую сторону. Стал чересчур много внимания уделять тренировкам, не щадя здоровья, перестал с ней советоваться во всем, как было раньше. Даже то, что стал внешне привлекательнее, она не считала плюсом. И так вокруг него, как вокруг сына тирра, всегда вилось достаточно девок. Теперь же и подавно! Незачем ему пятнать себя связями с этими наглыми простолюдинками!

Она, конечно, понимала, что молодому парню без этого не обойтись. Но ведь раньше он не уделял этому столько времени. Попользует какую-нибудь девку и прочь гонит. А сейчас выделяет одну из них так, словно какие-то серьезные виды на нее имеет. На целую ночь с собой оставляет. Эта гадина наверняка втерлась к мальчику в доверие, чтобы поиметь с него какую-нибудь выгоду. Но пусть только попробует требовать чего-то больше, чем ублажать Аллина в постели! Тут же без места останется!

Обычно тирра Беатриса слуг не обижала. Даже наоборот, помогала им в трудную минуту. Но не когда какая-нибудь хитрая паршивка пытается захомутать ее сына! Она даже поговорила с Риной на эту тему, но девушка заверила, что ни на что не претендует. Что счастлива быть рядом с Аллином в любом качестве. В людях тирра Беатриса разбиралась неплохо. Поэтому, убедившись, что девчонка не врет, немного успокоилась. И все равно ревниво следила за развитием их отношений. Стерпеть, что помимо нее самой, в жизни сына появилась какая-то другая постоянная женщина, было почему-то трудно.

Ох, а ведь сама когда-то осуждала таких вот мамочек, которые душат детей своей любовью! Сама не лучше. Но ее любимому сынуле и так в жизни досталось много несправедливости. И она так стремилась это компенсировать своим отношением. Как-то незаметно чуть ли не помешалась на этой почве. Отпускать же мальчика во взрослую жизнь было невыносимо мучительно. И то, что это произошло намного раньше, чем предполагалось, да еще при таких обстоятельствах, особенно удручало.

Все эти мысли пронеслись в голове, пока она с укором смотрела на мужа.

– Осмелюсь напомнить, что он не только твой мальчик, но и мой, – возмутительно спокойно и даже с легкой усмешкой отозвался тирр Велдон.

– Ты никогда к нему не относился как к сыну! – не сдержалась женщина. – Вернее, с тех пор как оказалось, что он не такой, как тебе бы хотелось, перестал его считать таковым.

– Тут ты не права, – отозвался муж, поднимаясь из-за стола и подходя к ней.

Мягко, но решительно взяв ее под локоть, подвел к креслу и усадил. Сам же отошел к окну и встал к нему вполоборота. Задумчиво глядя на подворье замка, произнес:

– Аллин такой же мой ребенок, как и Арьяна. Пусть и не такой удачный.

– Как ты можешь так говорить?!

– Твоя материнская любовь слепа, – жестко усмехнулся тирр Велдон, разворачиваясь к жене. – Попробуй взглянуть трезвыми глазами на то, каким вырос наш сын. Слабый, избалованный, капризный и неприспособленный к жизни. Даже то, что у него открылся дар, ничего не меняет.

– Ты не прав! Аллин сильно изменился после того, как пробудилась магия! – попыталась возразить тирра Беатриса.

– Вот и увидим, – спокойно отозвался муж. – Посмотрим, как он проявит себя сам по себе, без поддержки нашей семьи.

– Значит, ты просто устроил ему испытание? – с некоторым облегчением произнесла женщина.

– Можно сказать и так. Из родовой книги я его пока не вычеркнул. И не вычеркну, пока Аллин чем-то неподобающим не опозорит наш род. Но пусть считает иначе. Это будет ему хорошим стимулом стать сильнее. А если окажется на это неспособен, так уж и быть, приму его обратно, если извинится и в дальнейшем не будет перечить моим указаниям.

– Но он ведь не справится один! – помолчав и чуть успокоившись, покачала головой тирра Беатриса.

– Твой верный пес Селдон ему поможет, – иронично отозвался муж. – Именно поэтому ты ведь велела ему оставить службу? Лишила замок такого толкового командира! Ну да ладно. Как видишь, я не стал тебе в этом препятствовать. Как и в том, чтобы ты снабдила Аллина в дорогу деньгами и всем необходимым.

– Ты и об этом знаешь? – смутилась тирра Беатриса.

– В этом замке нет ничего, чего я бы не знал, – усмехнулся тирр Велдон. – Вот, кстати, еще одна проверка будет твоему любимому мальчику. Как он распорядится предоставленными средствами. И правда потратит на учебу или на развлечения и гулящих девок. Уж прости, доверия у меня к нему пока нет никакого! Так что собственные деньги давать ему я посчитал излишним.

– А я верю в нашего мальчика! – вздохнула женщина, уже окончательно успокоенная.

– Надеюсь, что Аллин твое доверие оправдает, – скептически проговорил муж. Сам он, похоже, в это не слишком верил.

– Но что будем делать с его помолвкой с Иланой Артримор?

– А ничего! Разрывать пока не будем точно. Скажем, что Аллин отправился повидать мир, желая путешествовать инкогнито. Все равно их свадьба в любом случае состоялась бы не раньше, чем через пять лет.

– Так они же встретятся в Академии! – резонно возразила тирра Беатриса.

– Разве ты сама не видела, насколько изменился наш сын? – напомнил ей тирр Велдон. – Я и сам его бы не узнал, если бы ты не сказала, что это и правда он. А в Академию он наверняка поступать будет под чужим именем. Если же признается сестре и Илане в том, кто он, пусть сами разбираются. Мы в это влезать точно не будем. Лерру Артримору я все объясню и попрошу пока не посвящать дочь в мои настоящие планы. В конце концов, девчонка провинилась и заслуживает некоторого наказания. Нашим же знакомым пока будем отвечать уклончиво. Ничего не подтверждать и не опровергать.

– Не уверена, что из твоей затеи выйдет что-то хорошее, – покачала головой женщина. – Некрасиво играть чувствами бедных детей!

– Эти бедные дети кого угодно в гроб загонят! – усмехнулся тирр Велдон. – В общем, я свое слово сказал. И не вздумай разыскивать Аллина и сообщать ему о том, что на самом деле он из рода не изгнан. Иначе я точно это сделаю, – взгляд его посуровел, и тирра Беатриса тоскливо вздохнула. О том, что муж слов на ветер не бросает, она чудесно знала.

– Хорошо, я ничего не скажу.

– Отлично. А теперь, дорогая, ты не могла бы меня оставить? Дел невпроворот.

– Вечно ты только о делах думаешь, – привычно проворчала она, но все же поднялась и посмотрела на мужа уже более благосклонно, чем в начале разговора.

От сердца немного отлегло. И тирра Беатриса даже начала мечтать, чтобы у Аллина ничего не получилось, и он поскорее вернулся домой. Незачем ему по опасным дорогам разъезжать и собой рисковать! Да и в Академии мальчику делать нечего с его-то слабеньким эльмом. Вот зря она ему с собой драгоценные камни дала! Так бы мальчик, вполне возможно, уже через пару недель вернулся. Ну да ладно. В любом случае, для нее было главным, чтобы оставался жив и здоров.

20

Ох, а я ведь считал, что тело уже стало достаточно выносливым и сильным для каких угодно нагрузок! Вот только не учел, что при поездке верхом задействуются те группы мышц, которые у меня как раз не шибко-то развиты. Аллин после падения с лошади этому занятию уделял крайне мало внимания. А я как-то упустил этот момент и не включил верховую езду в график своих тренировок. И теперь расплачивался за это по полной! Единственное, что помогало позорно не сдаться уже через три часа пути, так это целительский артефакт. Самому, конечно, стыдно, что приходилось прибегать к нему ради такой цели, но ничего не поделаешь.

Лейтенант, который, кстати, разрешил звать его просто по имени, раз уж мы теперь в одной лодке и находимся в одном положении, замечая мои неудобства, только посмеивался.

– Ничего, Аллин, привыкнешь! – подбодрил он меня, когда мы, наконец, сделали остановку на обед.

Делать это пришлось прямо на обочине – никакого трактира в зоне видимости не наблюдалось. Да и, как здраво рассудил Орвин, нечего тратить деньги, если можно обойтись теми припасами, которые выделила нам в дорогу матушка. Пока не испортились, нам в любом случае нужно их съесть.

Вот еще, кстати, то, что не мешало бы взять на заметку. Создать что-то вроде охлаждающих артефактов для этого мира было бы нелишним. Что-то вроде переносных сумок-холодильников. А вот существующие здесь артефакты-фляги, которые сами генерировали воду, вызвали у меня самый настоящий восторг. Конечно, об огромном количестве этой самой воды речи не шло. Но на то, чтобы напоить лошадей и самим не испытывать недостатка в дороге, вполне хватало всего одной такой фляги. Чисто водный артефакт, с которым вполне справлялись местные маги.

Но к вопросу о деньгах. Благодаря выделенной матерью некоторой сумме, надеюсь, с голоду мы не пропадем. Орвин намекнул, что у него тоже есть кое-какие сбережения, но я сразу пресек это. И так был ему благодарен, что оставил выгодную службу ради того, чтобы опекать изгнанного из рода молокососа. Пусть его деньги останутся при нем. Рано или поздно я встану на ноги и смогу предложить ему полноценную службу. А те деньги, что он скопил, пригодятся на обзаведение собственным домом. Все-таки Орвин еще не старый мужик. Сорок два года. Может и женой еще обзавестись, и детьми.

Спорить Сердон не стал и даже посмотрел с уважением. Вообще наши отношения все больше становились похожи на дружеские, хотя Орвин и соблюдал некоторую дистанцию. И я его даже понимал. Еще недавно для лейтенанта я был хозяйским сыном. Аристократом, стоящим намного выше него по положению. Сходу преодолеть эту пропасть ему пока было трудно, пусть ситуация и изменилась. Да и сам он уже не имел права называться тем званием, до которого дослужился в охране моего отца. Теперь же находился непонятно в каком положении. То ли слуги, то ли телохранителя у другого простолюдина, который даже денег ему не платит. Но это я намерен был исправить сразу же, как только мои денежные обстоятельства изменятся.

День пути я все-таки выдержал, пусть и со скрипом. Видя, как я вымотан, Орвин предложил переночевать на постоялом дворе. Так что к вечеру мы свернули к ближайшему поселению, которое нашлось по дороге.

На постоялом дворе с незатейливым названием "Приют путника" было шумно и многолюдно. В общем зале витали запахи еды, дешевого пива и пота. Я невольно поморщился, но выбирать не приходилось. Да и от меня самого сейчас разило не шибко приятно. За целый день в седле пропитался запахом конского пота чуть ли не насквозь. Очень хотелось помыться и привести себя в порядок.

Уж не знаю, как появившийся будто из-под земли трактирщик с явной примесью гномьей крови сходу распознал во мне аристократа. Но склонился очень почтительно именно передо мной, проигнорировав Орвина, и произнес:

– Что будет угодно вашей милости?

Подумав, разубеждать его в своем аристократическом происхождении я не стал. Расторопнее будет.

– Нужна комната на двоих. Желательно поприличнее, – не удержался я, хоть и понимал, что автоматически обрекаю себя на лишние траты. – И хороший ужин.

Но стоило представить гадюшник с клопами, куда меня могли поселить в ином случае, как я наступил своей жабе на горло.

– Конечно, ваша милость! – залебезил трактирщик. – Все будет сделано. Изволите ужинать у себя или в общем зале?

– Пожалуй, в общем, – подумав, решил я.

Пора по полной адаптироваться к местной жизни. Понаблюдать за тем, как ведут себя люди за пределами замка Мердгрес, будет нелишним.

– За комнату пять серебряных, – осторожно сказал трактирщик, а я понял, что меня хотят безбожно надуть.

Орвин, который даже закашлялся от возмущения, подтвердил мои опасения. Пришлось красноречиво положить руку на меч и грозно зыркнуть на коротышку, чтобы не зарывался. Моему примеру последовал и Сердон.

– Простите, господин, я оговорился. Три серебряных, – поспешил исправиться торгаш.

Все равно, подозреваю, завысил цену, но спорить я не стал. Никогда не умел торговаться. Эх, ментальный дар тут бы мне точно пригодился! Понял бы, когда меня сто процентов надуть хотят.

– Надеюсь, ужин включен в стоимость? – пришел мне на помощь лейтенант, хмуро глядя на трактирщика.

– Конечно, господин! – залепетал тот, поняв, что палку перегибать дальше не стоит.

– Отлично, – я коротко кивнул. – Тогда веди нас в нашу комнату. И распорядись о том, чтобы приготовили лохани с горячей водой.

– За это дополнительная плата, ваша милость, – все же не удержался этот гад, чтобы срубить с нас еще денег. – По пять медяков с каждого.

– Три, – рыкнул на него Орвин, – и ни медяком больше!

Что-то проворчав себе под нос, коротышка согласился, хотя уже не выглядел столь довольным и подобострастным, как в начале разговора. Видимо, надеялся облапошить по полной аристократического юнца. Но не вышло.

Впрочем, осадок от неприятного общения свелся на нет, когда я, наконец, смог смыть с себя дорожную грязь и начал поглощать действительно очень вкусный и сытный ужин. Пусть и далекий от каких-либо изысков, к которым я привык в замке Мердгрес. Правда, за стирку одежды, которую местная служанка предложила в качестве дополнительной услуги, пришлось раскошелиться еще на пару медяшек – за себя и Орвина. Но спорить я не стал. Предпочту выкинуть эти невеликие деньги, чем самому возиться с грязной одеждой.

К сожалению, секрет артефактов очистки тоже был утрачен местными магами. Да и вообще ассортимент артефактов тут весьма скудный. В основном, представлен боевыми и целительскими. Первыми, кстати, матушка тоже меня снабдила: огненными и водными. А несколько арбалетных болтов, которые имелись у нас с Орвином, были заряжены дополнительно огненной магией. Так что если кто-то из местных разбойников вздумает на нас напасть, будет неприятно удивлен.

Плохо только, что такие артефакты одноразовые. В них используются самые мелкие и дешевые накопители, которые от таких мощных плетений разрушаются сразу после активации. Дешевые, конечно, относительно. Один такой артефакт или болт стоит не меньше пяти золотых. И пока я сам не умею подобное изготавливать, лучше придержать их на самый крайний случай. А разбойникам мы с Орвином найдем, что противопоставить и с помощью обычного оружия. Благо, он меня уже неплохо поднатаскал. Плюс еще то, что умею входить в боевой транс, пусть и первого уровня.

От сытной еды и неплохого вина, за которое пришлось раскошелиться еще одним серебряным, я разомлел и немного поплыл. Орвин, кстати, когда я ему предложил выпить того вина, которое я заказал, отказался. Наверное, и так неловко себя чувствовал, что я за все плачу. Так что цедил преотвратнейшее пойло, которое вошло в стоимость ужина. Я его тоже попробовал, но меня чуть не вывернуло. Поэтому и велел подать что-то другое. Да и денег пока хватало, чтобы не идти на такие жертвы.

Между тем, в общем зале становилось все более шумно. Чем больше принимали на грудь посетители, тем громче становились разговоры и смех. Женщины, тоже оказавшиеся в числе путников, остановившихся на этом постоялом дворе, поспешили ретироваться. Кстати, я не раз замечал, как многие из них на меня посматривали с плохо скрываемым интересом. Новая внешность, чтоб ее! Остаться незаметным мне не удастся при всем желании. Но сам я ничем не демонстрировал ответной реакции, в том числе и на заигрывания подавальщиц. Так что, в конце концов, меня оставили в покое.

Когда в зал вошел низкорослый юнец не старше меня самого, я сразу почуял неладное. Что-то в нем показалось подозрительно знакомым. Но что именно, я из-за некоторого количества выпитого не сразу понял. Затем мои глаза расширились, и я вполголоса выругался.

– Ты чего, Аллин? – с недоумением посмотрел на меня Орвин.

Потом проследил за моим взглядом и тоже выругался. Юнец с на редкость смазливым лицом и непослушно торчащими во все стороны каштановыми вихрами немного растерянно оглядывал все вокруг огромными серыми глазищами. Одет он был в простую рубаху, коричневую куртку и штаны. Через плечо перекинута дорожная сумка. Никакого оружия при нем не наблюдалось.

Трактирщик, видимо, сходу оценив платежеспособность нового клиента, подходить к нему не спешил. Паренек, наконец, перехватил мой взгляд и залился краской. Поспешно отвел глаза и плюхнулся на первое попавшееся свободное место. На его беду, оказалось оно рядом с уже изрядно набравшейся компанией каких-то наемников.

Тех было пятеро. Судя по лицам, отъявленные головорезы. В ответ на появление нового действующего лица они вначале опешили, а потом грянул хохот. Ближайший к парню верзила положил громадную лапищу на его плечо, отчего бедняга чуть не свалился со стула, и что-то сказал. Тот растерянно захлопал глазами, явно уже жалея о своей опрометчивости. Между тем, его ответа никто, похоже, и не ждал. Подсунули к пареньку кружку, куда налили до краев местного пойла. Видимо, заставляют пить.

Я, внутренне кипя от злости, наблюдал за этой сценой. Хоть и понимал, что никуда не денусь – придется вмешаться. Не узнать под этим глупым маскарадом девицу, с которой две недели делил постель, попросту не мог. Но какова! Даже волосы обрезала, чтобы с большей вероятностью сойти за юнца. А между тем, для женщины это немалая жертва. Особенно в этом мире.

– Что будем делать? – послышался рядом голос Орвина, который тоже без труда узнал Рину.

– Подождем пока. Может, обойдется, – процедил я.

Встревать в драку сразу с пятью вооруженными до зубов молодчиками не хотелось. Да и пока повода они не давали.

Рина мужественно поднесла к губам кружку и начала пить. Беднягу чуть не вывернуло, но опустить кружку ей не дали. Под дружный гогот дружков тот самый верзила удерживал пиво возле рта того, кого считал пареньком, до того момента, пока не выпил все. Чуть осоловевшая Рина ошалело уставилась на мужчин за столом, потом попыталась подняться. Не тут-то было!

Один из них внезапно прищурился, более придирчиво оглядел паренька и что-то сказал приятелям. Те недоверчиво покосились на него, но тоже посмотрели на своего нового собутыльника иначе. Верзила, недолго думая, полез щупать Рине грудь. Девушка взвизгнула совершенно по-бабски и ударила его по руке, чем окончательно себя выдала. Компания загоготала, а я понял, что девчонку все-таки придется выручать. Добром они ее точно не отпустят. Вон какие взгляды у всех стали похабные! Затащат наверх и пустят по кругу – к гадалке не ходи.

– Пошли, – мрачно сказал я Орвину. – Надо выручать эту идиотку.