Текст книги "Попаданец (СИ)"

Автор книги: Иван Городецкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)

15

Две недели спустя

Стоя перед большим зеркалом в полный рост, я критически оценивал свое отражение. М-да, красавец, ничего не скажешь! Особенно если сравнивать с тем состоянием тела, в которое я попал изначально.

Рост у Аллина и так был немаленький, но из-за чрезмерной хлипкости это не бросалось в глаза. Теперь же в зеркале отражался статный высокий парень с пропорционально развитым, сильным и одновременно гибким телом, как у хорошего гимнаста или акробата.

Лицо с идеально правильными чертами, тем не менее, не производило впечатление излишней смазливости или женственности. В нем появилось нечто хищное и мужественное, волевое. Глаза, потемневшие до синевы, были яркими и выразительными. Вспомнил, как в последнее время женщины буквально зависают, глядя в них, и усмехнулся. Иногда это даже раздражало, в другое время – смешило. Внутри я ведь остался тем же, поэтому прекрасно осознавал, что гордиться мне нечем. Наблюдающий всего лишь выполнил свою часть сделки, наделив меня, пожалуй, даже чрезмерной привлекательностью для женского пола.

Но вернемся к созерцанию моего нового облика. Волосы приобрели настолько белый цвет, что это смотрелось даже немного неестественно. Рина как-то призналась, что я теперь ей кажусь каким-то нереальным существом, словно и не человеком вовсе. А мать сказала, что могу потягаться в степени внешней привлекательности даже со светлыми эльфами. С ними она общалась во время учебы в Академии.

В общем, тирра Беатриса была крайне горда теми изменениями, что произошли в ее любимом сыночке. И утверждала, что я заслуживаю куда большего, чем дерзкая девчонка, которая меня едва на тот свет не отправила. Про Илану я, если честно, за это время даже не вспоминал. Хватало, чем заняться, и без этого!

Я, наконец, освоил, как управлять эльмом. Это произошло всего за неделю, чем мама была тоже очень довольна. Заряжать накопители оказалось легким, хоть и муторным делом, требующим терпения. Но я воспринимал это как своеобразную тренировку. Чем чаще буду задействовать магический канал, тем легче будет в процессе учебы.

Попытался я и самостоятельно создать плетение. Благо, книги с примерами в библиотеке замка нашлись. Вот только тут столкнулся с непреодолимыми трудностями. Книги, хоть и содержали рисунки плетений, не давали никакого представления, как можно нарисовать их в энергетическом плане с нуля.

Я честно пытался. И не раз. Даже понял сам принцип, как это делается. Представить, что эльм – это что-то вроде пишущего пера, которым я рисую. Тут, кстати, я и оценил, какие преимущества дает мне такой тонкий выход магического канала. Нити получались тончайшими и потенциально позволяли создать плетение любой сложности. Но опять же, чисто теоретически!

На практике ничего нормально не получалось. Нити переплетались между собой, перепутывались, и в итоге получалось невесть что. А сплести один участок, а потом сделать отдельно другой не получалось. Плетение тут же рассыпалось. В общем, с магией у меня складывалось с переменным успехом.

А вот с тренировками все шло куда лучше! Лейтенант Сердон поражался моими успехами и настойчивостью. После того дня я ни разу не позволял себе пропускать тренировки. Бывало, что даже несмотря на помощь артефакта, буквально выползал с площадки. Но это давало свои плоды! Всего за две недели я освоил бой на мечах на уровне неплохого воина. Карлода начал побеждать почти в половине схваток.

А после того, как получилось перейти на первый уровень боевого транса, все стало и того лучше! Как это у меня вышло, сам до сих пор не понимаю. В тот момент лейтенант меня настолько допек тем, что буквально избивал тренировочным мечом, что в сознании вдруг что-то щелкнуло. А потом мир вокруг стал казаться немного другим. Словно медленнее, что ли. И движения лейтенанта тоже казались не такими быстрыми. С удивлением понял, что вполне могу за ним успевать и даже успешно блокировать удары. Но так было ровно до того момента, как Сердон тоже перешел в ускоренный режим. Получив особенно ощутимый удар, я вылетел из транса. Лежал на площадке, судорожно дыша и пытаясь прийти в себя.

– Что это было, наставник? – прохрипел я, когда смог, наконец, нормально говорить.

– Поздравляю, тирр Аллин! Вы научились достигать боевого транса первого уровня. Для мага это, конечно, не так уж удивительно. Но обычно даже у них это все-таки происходит не так скоро.

Он подал мне руку и помог подняться. Потом одобрительно похлопал по плечу. В этот день тренировок больше не было. А на следующий наставник выставил против меня сразу трех воинов и велел мне научиться контролировано, а не инстинктивно переходить в состояние транса.

М-да, сказать оказалось легче, чем сделать… Меня фактически избили несколько раз перед тем, как я понял, что и как делать. Зато потом удавалось скользить в транс так же легко и естественно, как бегать. Вот только жизненных сил это отнимало прорву и выматывало куда быстрее самого интенсивного боя в обычном состоянии!

Хорошо хоть усиленное магией тело восстанавливалось довольно быстро. И все равно я с ужасом представлял, что же бывает на втором и дальнейшем уровнях транса. Когда заговорил об этом с наставником, тот подтвердил, что переходить на более высокие уровни следует лишь в крайних случаях, чтобы не надорваться. Так, к примеру, он сам может активно действовать на втором уровне не больше минуты. На первом – не больше пятнадцати минут. Мне о таких результатах пока оставалось только мечтать. Даже на первом выдерживаю максимум две минуты. Впрочем, чем усерднее стану тренироваться, тем увеличится время, как сказал наставник. И я ему верил.

– Вы очень красивый, тирр Аллин! – ко мне со спины прижалось горячее тело Рины.

Я настолько погрузился в свои мысли, что даже не заметил, как она поднялась с постели. За эти две недели я успел к ней привыкнуть. Рина приходила каждую ночь и оставалась до утра. Засыпать, держа в объятиях нежное и теплое женское тело, было очень приятно, так что я не гнал ее прочь. Вот только ни о какой серьезной привязанности тут и речи не шло.

Иногда возникало ощущение, что предательство жены напрочь атрофировало у меня способность любить. Так, словно психика поставила какой-то барьер. Я все время ожидал от женщин какого-нибудь подвоха. Не мог довериться до конца никому, даже этой бесхитростной и милой девушке, которая явно по уши влюбилась. Впрочем, так даже легче. Если нет сильных чувств, нет и сильной боли от предательства или расставания.

А покинуть мне Рину так или иначе придется. К осени я собираюсь уехать в столицу и поступить в Академию магии. И брать с собой служанку не намерен. Что мне там с ней делать? В общежитие со мной точно не поселят. Разве что дом снять. Но на это понадобятся еще средства, а что-то мне подсказывало, что выбить из отца их будет непросто. Так что к чему все это? Да и пудрить девчонке мозги не хочется. Чем больше она находится рядом, тем сильнее привязывается. Потом придется рубить по живому. А причинять ей лишнюю боль я все же не хотел. Ничего плохого эта девушка мне не сделала.

– Ты так считаешь? – я улыбнулся ей в зеркале.

– Самый красивый мужчина из всех, кого я когда-либо видела! – пылко заверила она и повисла у меня на шее, покрывая жаркими поцелуями мое лицо. – Пожалуйста, не прогоняйте меня от себя! Я все для вас сделаю!

– Да я и не собираюсь тебя прогонять, – чуть отстранившись, сказал. – По крайней мере, пока я живу здесь. Ты меня вполне устраиваешь.

– А потом? – Рина, как ласковый котенок, прильнула ко мне и обхватила за талию, доверчиво запрокидывая голову к моему лицу. – Вы ведь хотите уехать отсюда, да? В Академию?

– Хочу, – не стал скрывать я.

– Возьмите меня с собой!

Ну вот, началось! Этого момента я и боялся. Не люблю женских истерик и слез. А без этого, судя по всему, не обойдется. Уговоры и сюсюканье сделают только хуже. Так что придется быть достаточно жестким и твердым, чтобы она не питала никаких надежд и иллюзий.

– Зачем? – я расцепил ее руки и отстранился.

Прошел к шкафу и молча начал одеваться.

– К-как зачем? – она даже растерялась, но тут же нашлась с ответом и победно заявила: – Вам же понадобится кто-то в помощь! А я все умею!

– В том, что умеешь, даже не сомневаюсь, – усмехнулся я. – Но вряд ли в Академии мне разрешат поселиться с женщиной, пусть и служанкой, в мужском общежитии. Так что если я и возьму с собой слугу, то мужчину.

– Я могу переодеться в мальчика! – мордашка Рины озарилась лукавой улыбкой. – И никто не узнает.

– Боюсь, моя милая, за мальчика тебя может принять только слепой, – хмыкнул я. – Да и подумай сама, зачем тебе тратить лучшие годы на то, чтобы таскаться за мной. В то время как можешь найти себе мужа и завести семью.

– Не хочу я никого! – она поморщилась. – Они все грязные скоты. Пристает тут ко мне один. Робер. Он при конюшне служит. Так от него так разит, что стоять рядом противно! Еще и грубый, бесцеремонный! Фу, как вспомню, как он ко мне своим слюнявым ртом целоваться лез, так выворачивает. И остальные ничем не лучше! А вы другой…

Она снова попыталась ко мне прижаться, но я решительно отстранил.

– Ты ведь понимаешь, что я ничего серьезного тебе предложить не могу?

– Понимаю, тирр Аллин, – девушка вздохнула. – Знаю, что я вам не ровня. Но мне все равно! – тут же пылко воскликнула. – Я просто хочу быть рядом с вами! В любом качестве!

– А я не хочу, – пожалуй, чересчур жестко отрезал я. – Пока я здесь, наши с тобой отношения меня вполне устраивают. Но это не значит, что захочу продолжения в дальнейшем.

Рина закусила нижнюю губу, на ее глазах засверкали слезы. Я мысленно выругался. Но понимал, что если сейчас дам слабину, она уже от меня не отстанет. Придется и правда брать ее с собой.

– Если ты с этим не согласна, можем расстаться уже сейчас, – сухо продолжил я, уже полностью облачившись в тренировочный костюм.

– Я согласна, тирр Аллин, – еле слышно выдавила девушка. – Простите меня, что так забылась. Но вы со мной были таким… – ее голос сорвался, – нежным, ласковым… и я…

– То, что я думал в постели и о твоем удовольствии, еще не значит, что желал бы чего-то большего, – отозвался я спокойно. – Для тебя же лучше будет, если перестанешь себя обманывать и обратишь внимание на кого-то другого.

Рина ничего не ответила, только с тоской смотрела на то, как я иду к двери.

На душе было паршиво. Не привык я вести себя с женщинами как бесчувственная скотина. Но и прекрасно понимал, что поведи себя иначе, было бы куда хуже. Чем раньше девчонка меня разлюбит, тем лучше для нее же. Ее ведь прекрасно можно понять. Молодой и красивый хозяин особо выделяет из числа других служанок, обращается с ней по-доброму, доставляет такое удовольствие, какого она раньше ни с кем не испытывала. Не влюбиться тут трудно. Как и не начать строить замки из песка по поводу дальнейшей жизни.

Вот только жизнь – не сказка. Особенно если находишься в сословном обществе, где аристократу никогда не простят женитьбы на простолюдинке. Мог бы сделать Рину просто любовницей, но прекрасно понимал, что мой интерес к ней рано или поздно пройдет. Или встречу другую женщину, с которой захочу быть близок. И что тогда делать с Риной? Просто выкинуть, как мусор, из своей жизни? Не могу я так. Самому себе будет потом противно в глаза смотреть. Так что лучше сразу расставить все точки.

Пожалуй, нужно было это сделать еще раньше, но почему-то казалось, что Рина и так все понимает. Идиот! Ага, понимает, как же! Это тебе на самом деле уже четверть века, более-менее что-то понимаешь в жизни. А девчонке всего шестнадцать. Необразованная, наивная, бесхитростная.

Ну вот зачем мне такой дар достался? Уж лучше бы не требовал у Наблюдающего никаких бонусов. Стоило представить, что таких Рин в моей жизни будет немало, как на душе становилось еще более паршиво. Зачем я вообще с ней связался? Перетерпел бы как-то. Или съездил в город и посетил публичный дом. Ну да ладно, после драки кулаками не машут!

16

На тренировке я постарался отключиться от всех посторонних мыслей и постепенно опять вошел в привычную колею. Вот только когда лейтенант меня отпустил перед обедом, и я принимал ванну в своей комнате, прибежавшая Рина сообщила, что вернулся отец. Я тут же ощутил, как заколотилось сердце.

Вот, похоже, и настал решающий момент! Как отец отнесется к моему желанию отправиться в Академию, можно только догадываться. Но попробовать убедить его в необходимости этого точно стоит.

Когда я спустился к обеду, отец и мать были уже там. О чем-то мирно беседовали. При виде меня тирр Велдон осекся. Ложка, не донесенная до рта, замерла на полпути. Глаза мужчины расширились. Тирра Беатриса, с легкой усмешкой наблюдающая за этой сценой, произнесла:

– Не удивляйся, дорогой! С нашим мальчиком произошли кое-какие изменения, пока тебя не было.

– Это Аллин? – наконец, проговорил тирр Велдон, справившись с удивлением и положив ложку обратно в тарелку.

– Можешь не сомневаться, – заверила мать. – Все изменения в его внешности происходили на моих глазах. Даже господина Дигора вызывали, чтобы понять, что происходит. Для него это, кстати, тоже оказалось неразрешимой загадкой. Так что, можно сказать, наш сын – феномен. Магия изменила его не только внутренне, но и внешне. А еще, ты бы видел, какие он делает успехи! Смог освоить контроль над эльмом всего за неделю! И лейтенант Сердон его хвалит за то, как проявляет себя в воинских занятиях.

Отец выслушал все это с непроницаемым лицом, никак не комментируя свое отношение. А может, просто не поверил матери. Она ведь склонна была преувеличивать успехи своего любимого сына.

– Рад это слышать, – сказал в итоге, пока я усаживался за стол и приступал к трапезе. – Думаю, твоей невесте изменения в тебе придутся по душе, Аллин.

Аппетит мгновенно пропал, и я отложил ложку, в которую успел зачерпнуть суп из морепродуктов.

– Отец, мне бы хотелось после обеда кое о чем с тобой поговорить.

– Вот как? – тот иронично хмыкнул, возвращаясь к еде. – Если будешь отговаривать от помолвки, то это бесполезно. Мы с лерром Артримором уже обо всем договорились. Через пять лет ты перейдешь в их род и сменишь фамилию. Для них уже большая честь – породниться с тиррами. Взамен они отдадут нам не только приличный земельный надел плодородными землями и рудную шахту, как оговаривалось раньше, но и серебряный рудник.

Значит, вот за что меня продали?! Едва не заскрежетал зубами. Ощущать себя породистым щенком, которого решили выгодно пристроить, было не слишком приятно. И все же я заставил себя проглотить свое возмущение. Сейчас важнее всего добиться согласия отца на отправку меня в Академию. А там посмотрим, кто кого!

– Нет, я хотел поговорить о другом.

– Тогда говори сейчас. После обеда я сразу уезжаю. Нужно проверить, как идут дела у наших арендаторов. Что-то последние поступления от них оставляют желать лучшего.

– Хорошо, – сухо отозвался я. Отец отлично показал, что тратить лишнее время на столь недостойный объект считает нецелесообразным. Тогда и я не буду тянуть резину! – Я хотел бы этой осенью тоже поступить в Академию магии, как и Арьяна.

Тирр Велдон неопределенно хмыкнул.

– Не вижу в этом необходимости.

– Почему? Я мог бы развить свой дар и научиться лучше им управлять.

Отец сделал знак слугам, прислуживавшим за столом, оставить нас. Дождавшись, пока все уйдут, сказал:

– Буду откровенен. Вкладывать такие огромные средства в твое обучение я не вижу смысла. Во-первых, ты через несколько лет перейдешь в другой род. Получается, деньги, потраченные на тебя, просто вылетят в трубу. Во-вторых, твой потенциал более чем скромен. Будь это не так, я, возможно, и пересмотрел свой взгляд на твое место в нашей семье. Но принести большую пользу роду ты не сможешь при всем желании. Даже артефактором приличным не станешь. Конечно, были у меня надежды, что проявишь себя как-нибудь в качестве ментального мага. Но судя по словам твоей матери, эти способности в тебе так и не открылись. Пусть и потенциально могли бы. Вывод очевиден: единственную существенную пользу, которую ты можешь принести роду – выгодно жениться.

Сурово! Внутри все кипело от слов этого высокомерного типа. То, насколько он не верит в собственного сына, задевало за живое. Ведь так уж сложилось, что в этом мире я таковым и являюсь. Тут еще сработали и гормоны Аллина. Юное тело было более несдержанным и эмоциональным, и не всегда мой мозг мог с этим справляться. Так что я просто не выдержал. Забыв о собственных здравых рассуждениях о том, что для начала следует взять максимум из того, что может предложить мне эта семья, я вскочил на ноги и выпалил:

– Раз так, то я не желаю больше оставаться частью этой семьи. Ни дня больше! Сам поступлю в Академию и приобрету профессию, которая сможет меня кормить. В вашей же помощи я больше не нуждаюсь.

Сказав это и не дожидаясь ответа, я покинул столовую. Выскочил как ошпаренный. Так, словно за мной куча чертей гналась. Добежав до своей комнаты и захлопнув за собой дверь, прислонился лбом к стене. Тяжело дыша, пытался унять бушующую внутри ярость. Только чуть успокоившись, понял, что натворил. Рвать так резко и грубо связи со столь влиятельной семьей – крайне неразумно. Но и отступать от принятого, пусть и на эмоциях, решения я не собирался. Это бы означало, что нужно идти к отцу и умолять о прощении. Ну нет! Лучше и правда попытаюсь всего добиться сам. Да, будет трудно, но зато я не утрачу элементарного самоуважения.

Мать пришла ко мне через пятнадцать минут. До этого, очевидно, пыталась замять конфликт и успокоить отца. Иначе бы явилась сразу. В этом я даже не сомневался.

Лицо у тирры Беатрисы было взволнованным, на щеках выступили красные пятна.

– Мальчик мой, что же ты натворил?! Разве можно так с отцом разговаривать? Лучше бы предоставил мне возможность постепенно его склонить к мысли о твоей учебе. Я бы смогла подобрать правильные слова.

– Сказанного не воротишь, – резонно заметил я. – Да и не хочу я больше прятаться за твоей спиной.

– Отец сказал, что дает тебе время до утра все хорошо обдумать. Если придешь к нему с повинной и пообещаешь больше не устраивать подобных глупых бунтов, он, так уж и быть, сделает вид, что ничего не было.

– А если нет? – жестко усмехнулся я, понимая, что этот вариант точно не для меня.

– Тогда он официально от тебя откажется. Пусть это и будет означать – лишиться прибыли от твоего брака. Но ты же знаешь, понятие чести рода для Велдона всегда было важнее всего. Собственный сын осмелился оспаривать его волю. Твоего отца это сильно задело. Особенно учитывая то, что ты никогда раньше так не поступал. Он очень зол, Аллин! Говорит, что мальчишка, очевидно, возомнил себя великим магом после пробуждения дара, и решил, что семья ему теперь не указ. И что тебя нужно поставить на место, если вздумаешь упорствовать. Вот, как он все воспринимает!

– Позволь, догадаюсь, что еще он мог сказать, – саркастично отозвался я. – Что не пройдет и нескольких дней, как я приползу обратно. И буду униженно молить принять меня назад.

Мать отвела глаза, и я понял, что так оно и есть. Отец не верит в то, что я и правда смогу сам о себе позаботиться. Впрочем, небезосновательно, если вспомнить о том, каким он знал Аллина прежде. Вот только тут многоуважаемый тирр просчитался! Сейчас он имеет дело не с глупым мальчишкой, а взрослым мужчиной. Я привык заботиться о себе сам, несмотря на инвалидность в прежнем мире. И даже наоборот, несчастье, что со мной произошло, сделало куда сильнее и взрослее, чем мог бы при иных обстоятельствах. Так что имея здоровое тело и кое-какие магические таланты, точно не пропаду! А в Академию можно поступить и через несколько лет, когда поднакоплю денег.

17

– Значит, ты не передумаешь? – видимо, все прочла по моему лицу матушка.

– Об этом не может быть и речи. Если такой сын отцу не нужен, ну что ж, приму это как данность.

– Но ты ведь понимаешь, что лишишься не только его покровительства, но и титула? – сокрушенно вздохнула мама. – Станешь обычным простолюдином!

– Пусть будет так, если иначе не получается, – я пожал плечами.

В этом мире, кстати, лишать звания аристократа может не только король, но и глава аристократического рода. Правда, по отношению только к членам своей семьи. Лишить титула кого-то из своих вассалов он права не имеет. А вот собственного сына или дочь – запросто! Достаточно лишь официально вычеркнуть его имя из специальной родовой книги. Впрочем, получить титул можно и самому за какие-нибудь выдающиеся заслуги или через удачную женитьбу с переходом в род жены. Последнее, конечно, меня нисколько не привлекало. А вот первое – кто знает, как сложится жизнь.

Приняв для себя окончательное решение, я внезапно успокоился. И даже обрадовался тому, что не придется больше подстраиваться под кого-то. Что отныне сам стану хозяином собственной жизни.

Только заметив слезы, бегущие по щекам тирры Беатрисы, слегка смутился. В этом мире есть человек, для которого я важен, и мой уход больно на ней скажется. Вот только так или иначе Аллин вынужден был бы ее покинуть. Сейчас или через пять лет, переехав во владения жены, это уже не столь важно.

– Мне жаль, – я осторожно обнял ту, которую и правда стал считать второй матерью, и привлек к себе.

Она долго рыдала на моем плече, пока я неловко пытался утешить и заверял, что не пропаду. Потом внезапно отстранилась и выбежала из комнаты. Я же вздохнул и двинулся к шкафу. Нужно решить, что взять с собой в дорогу. Надеюсь, отец не потребует от меня покинуть замок в чем мать родила. Мол, раз отказываешься от семьи, отправляйся таким, каким был в тот день, когда тебя в нее приняли. А вот от дорогих артефактов придется отказаться! Не хочу, чтобы кто-то меня ими попрекал. С сожалением снял с шеи целительский и защитный артефакты, к которым успел уже привыкнуть. Второй, кстати, после памятного случая мне дали гораздо более мощный, чем раньше. Мать настояла.

Не успел я собрать в дорожную сумку самое необходимое: три смены одежды и нижнего белья и гигиенические принадлежности, как вернулась тирра Беатриса. Причем не с пустыми руками. Она держала в руках небольшой бархатный мешочек, явно не пустой. Похоже, совсем без средств мать меня оставлять не намерена. Как бы поделикатнее отказаться? Пусть деньги были мне нужны позарез, но неудобно принимать их от семьи, от которой сам решил отказаться. Словно прочитав все по моему лицу, тирра Беатриса властно махнула рукой, обрывая мои возможные возражения. Именно такой вид она принимала, когда общалась со слугами. Настоящая тирра! Хозяйка, которой не прекословят. Со мной она никогда прежде такой не была.

– Это принадлежит мне, а не твоему отцу. Перед тем, как я покинула отчий дом, мой покойный батюшка передал. Сказал, что мужу и так отойдет все мое приданое. Но что у меня должны оставаться собственные средства на всякий случай. Ему будет спокойнее осознавать, что дочь ни в коем случае не будет нуждаться, – взгляд ее при воспоминаниях о дедушке Аллина, смягчился. – Он очень меня любил, мой батюшка. Несмотря на наличие двух старших сыновей, я всегда была его любимицей. Эх, если бы он был жив, я бы точно знала, что делать! Отправила тебя к нему! Но к сожалению, после смерти отца во владениях Глайред теперь всем заправляет мой старший брат. А он не тот человек, которому бы я доверила свое самое дорогое. Тебя.

На глазах тирры Беатрисы снова выступили слезы, но она решительно их смахнула.

– Возьми это, сынок. Мне так и не пригодились. Но тебе это точно понадобится.

Понимая, что мой отказ ее только обидит, я взял из рук женщины мешочек и открыл. Высыпал на ладонь содержимое, отчего мои глаза расширились. Алмазы и изумруды чистой воды, довольно крупные. Быстро пересчитав их, понял, что здесь ровно два десятка.

– Каждый из этих камней стоит не меньше ста золотых, – между тем, заговорила мать. – Так что общая стоимость две тысячи. На полный срок обучения не хватит, но на первый год будет достаточно. Причем если ты зарядишь какие-то из них и продашь в виде накопителей, стоить будут еще дороже. Подобный накопитель стоит триста золотых или даже больше.

Мысленно прикинув, сколько такие камни будут стоить, если зарядить их все, я присвистнул. Суммы хватит не только на первый год обучения. Вот только успею ли это сделать? А откладывать поступление мне не хочется. Ведь чем раньше освою все свои возможности, тем быстрее смогу чего-то добиться. Если не успею зарядить все, часть камней продавать придется по-любому. Но и это уже изрядно облегчит мое положение.

– Спасибо, мама! – только и смог сказать, благодарно глядя на своего ангела-хранителя в этом мире. – Обещаю, что однажды верну тебе все сполна.

Она досадливо поморщилась.

– Ты, главное, сам возвращайся! Пообещай мне, что это не будет последний раз, когда я тебя вижу.

– Я и сам на это надеюсь, – улыбнулся ей и привлек к себе.

Некоторое время мы стояли, обнявшись, потом она первая отстранилась.

– Нужно еще собрать тебе в дорогу кое-чего по мелочи. Сам ведь наверняка не догадаешься нормально снарядиться! – проворчала она, смахивая слезы.

– А отец не будет против? – не смог удержаться от иронии. – Может, лучше не надо?

– Вот еще! – фыркнула она. – Пусть только попробует запретить! Из-за него я лишаюсь своего любимого мальчика! Так неужели считает, что отправлю тебя в большой мир совершенно без ничего?!

Тут она заметила отложенные мной артефакты и подозрительно прищурилась.

– Это еще что?

– Я не могу взять их с собой. Это очень дорогие вещи, – виновато произнес.

– И слышать ничего не хочу! Они твои! Между прочим, за меня дали такое приданое, что по сравнению с ним стоимость этих артефактов – мелочь. Так что пусть твой отец только попытается сказать что-то против.

Глядя в сверкающие голубые глаза тирры Беатрисы, я даже посочувствовал тирру Велдону. Очевидно, скоро его ждут не самые приятные деньки. Разлуку с любимым сыночком она ему еще не скоро простит.

А вечером ждал еще один сюрприз. Мать, снова явившаяся в мою комнату, привела с собой не кого иного, как лейтенанта Сердона. И заявила, что он едет со мной. Моя челюсть со звоном шмякнулась об пол. Я только и мог, что ошарашено переводить взгляд с матери на лейтенанта.

– Вы тут поговорите пока, а я пойду, отдам распоряжения насчет ужина. Велю подать прямо сюда, – сказала тирра Беатриса и, гордо расправив плечи, удалилась.

Еще больше я удивился, когда она вскоре вернулась и решила разделить трапезу с нами. Отцу, насколько я понял, предоставила возможность есть в гордом одиночестве. Наверняка сидит сейчас в пустой трапезной и злится. Но сам виноват, раз ценит возможные барыши больше, чем собственную семью.

Ужин был вкусным – тушеный кролик с овощами, грибной пирог, а на закуску – пирожные с черничным кремом, которые Аллин с детства просто обожал. Наверняка тирра Беатриса решила побаловать сына напоследок любимым лакомством. И хоть я сам всегда был равнодушен к сладкому, но сделал вид, что очень доволен.

К разговору приступили, только когда с едой было покончено. За чашечкой травяного отвара, который служил тут вместо чая, я решился спросить:

– Лейтенант Сердон ведь не обязан дальше служить мне. Теперь, когда я изгнан из рода.

– Лейтенант никогда и не служил роду Мердгрес, – ошарашила меня мать. – Он предан лично мне.

– Позвольте, я расскажу эту давнюю историю, чтобы тирру Аллину было понятнее, – почтительно обратился воин к женщине.

– Уже не тирру, – напомнил я. – Так что можете называть меня просто по имени.

Мать при этих словах тяжко вздохнула, но возражать не стала, и кивком подтвердила свое согласие.