Текст книги "Позвонок (СИ)"
Автор книги: Ив Ланда
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 32 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]
– Ох, хотелось бы быть еще сильнее, – она потерла ему плечо. – Мне чуть-чуть не хватило, чтобы послать эту болезнь на… Извините, ребятки.
Дверь в палату отворилась, и вошел Этан. Глаза его были красными, как при аллергии. Он молча подошел к матери и прижал ее к груди.
– Придушить решил, чтоб не мучилась? – криво усмехнулась на это Дэбора. Она улыбалась, но в посеревших глазницах начали скапливаться слезы, периодически срываясь вниз, на впавшие щеки.
Мистер Вест попросил детей выйти из комнаты и дождаться его в коридоре. Те не смели перечить, хоть просьба прозвучала с подозрительной вежливостью.
– Как считаешь, сколько она еще проживет? – тускло спросил сестру Стивен, сидя на диване напротив палаты 309.
– Какие ужасные вопросы ты задаешь.
– Я просто не могу представить, что ее не станет…
– Она всегда будет с нами, – Диера приобняла брата. – Бабуля нас слишком любит, чтобы оставить просто так. Как минимум, подговорит Бога, чтобы тот бил молнией отца всякий раз, когда тот решит повести себя, как мудак.
Стивен слабо ухмыльнулся, представив эту абсурдную мультяшную картину.
«Бог, – ухмылка парня стала натянутой, глаза снова защипало. Мультяшная картина в его воображении начала заливаться густыми чернилами. – За гранью ничего нет. Пустота. Я лишусь бабушки. Навсегда».
Глава 3
Это была ее первая ночь, проведенная в школе. И проснулась Вильда с мыслями о том, что у нормальных людей не должно быть таких ночей в принципе.
Небо было затянуто темно-серой пеленой и даже ближе к полудню не слишком посветлело. Оно угрожало холодным дождем, великодушно позволяя жителям Пригорода-3 найти себе укрытие перед непогодой.
Девушка посмотрела в окно, затем на часы, что висели над доской в кабинете литературы, и вздохнула. Вот-вот должна приехать съемочная группа проекта с глуповатым названием «Крик души».
В последнее время эта передача стала очень популярной на местном телевидении, поэтому Вильда была на седьмом небе от счастья, когда к ней постучался представитель проекта и предложил поучаствовать в сюжете.
Суть «Крика души» заключается в том, что энергичная ведущая Труди Блум находит магов или экстрасенсов и предлагает им переночевать в каком-нибудь здании с глубоко печальной историей. В полном одиночестве, лишь с одной камерой. За эту ночь экстрасенс должен выяснить, что здесь происходило, а утром выдать невероятный шокирующий отчет с красочным описанием всего паранормального, что пришлось пережить.
Для такой скромной девушки, как Вильда, попасть на телешоу было чем-то из недостижимых фантазий. Сама бы она ни за что не подала заявку на участие. Да, она на сто процентов была уверенной в своих способностях – за двадцать пять лет они ни разу не подводили, но продвигать свою персону куда-то дальше в свет девушке что-то мешало. Некий ментальный барьер.
Как хорошо, что у нее оказался такой заботливый друг, как Ральф, который все решил за нее. Не сообщив ни слова, он отправил заявку в проект «Крик души» от лица Вильды Джефф и принялся ждать, когда восторженная подруга позвонит, чтобы поделиться неожиданной радостью.
Но все оказалось не так замечательно, как ожидалось. В начале ей предлагали заранее написанный сценарий, а когда Вильда с абсолютной серьезностью сообщила о том, что хорошо чувствует неспокойных умерших и сценарий ей ни к чему, на нее посмотрели, как на дурочку. Каждый в команде Труди Блум на самом деле был закоренелым скептиком.
Это разочаровало и возмутило девушку до глубины души. Как так? Они ведь сами ищут людей с паранормальными способностями…
Так наивная Вильда узнала, что такое шоу-бизнес.
Однако, отказываться от съемок не стала. Все же ей предложили хорошие деньги, а в деньгах была ощутимая нужда – переезд в Город-1 прошел накладно.
С поиском работы тоже не везло. Будто огромный мегаполис сговорился против молодого приезжего эколога. Если бы не Ральф, готовый бесплатно предоставить комнату и помочь материально, девушке пришлось бы вернуться в отчий дом спустя неделю после переезда. Хуже того – ей бы пришлось признать свое поражение перед родителями, которые кричали вдогонку, что нигде не видать Вильде успеха, кроме семейного салона красоты.
Но Ральф в нее верил больше, чем кто-либо на свете. Он верил и в ее дар. Настолько, что упрямо хотел монетизировать способность подруги прикасаться к потустороннему миру. Для нее самой подобное стремление являлось дикостью. Она никогда не брала денег за помощь в таких… деликатных делах, считая, что если силы даны ей бесплатно, то и людям они должны служить бесплатно.
– Твое благородство сдуется, когда сдуется кошелек, – всегда твердил Ральф. В конце концов, он оказался прав.
Теперь Вильда Джефф – экстрасенс из телеэкрана. Сегодня в два часа пополудни она развлечет зрителей благодаря серьезному вмешательству туда, куда не следует вмешиваться живым, чтобы получить деньги.
– Простите, – прошептала девушка в пустоту. Она испытывала отвращение к себе и необъяснимое чувство вины перед чем-то или кем-то невидимым.
В одном Джефф была честна с собой: ей действительно было интересно провести ночь в Третьей Старшей Школе Пригорода-3. Год назад здесь произошла ужасная трагедия, новость о которой содрогнула всю Европу.
В конце октября прошлого года на урок литературы опоздал ученик. Его звали Алан Чесский. Хорошист в выпускном классе, из полной любящей семьи. Он остановился у доски, улыбнулся одноклассникам и достал из-под пиджака школьной формы пистолет-пулемет.
Никто не ожидал, что Алан способен на столь ужасный поступок. Безумно улыбаясь, он перебил всех в кабинете, затем вышел в коридор и отправился расстреливать каждого, кому не повезет встретиться ему на пути. Когда приехала полиция, парень выбрался на крышу и, став на самый край, выстрелил себе в голову. К тому моменту им было убито свыше двадцати человек и около семнадцати получили серьезные ранения.
Безумная жестокость. Мистер и миссис Чесские, абсолютно адекватные и благополучные родители, не могли поверить в то, что их младший сын учинил такое зверство. Ему оставался всего год до поступления в университет. Он даже определился с выбором профессии и регулярно посещал подготовительные курсы.
В каждом интервью родители безутешно плакали. Они не видели причин для совершения расправы, ведь их мальчика никто не обижал. У него даже были товарищи. Он не был жестоким, не имел детских травм… Что же произошло?
К сожалению, это сокрушающее событие так и осталось тайной. Со временем родственники упоминали некоторую раздражительность Алана незадолго до чудовищного дня, но не могли ее ни с чем связать, ведь плохое настроение случается у всех.
Именно за это и ухватился руководитель проекта «Крик души». После Алана Чесского не осталось ни личных записей, ни истории болезни, указывающей на его психические отклонения. Неустановленный мотив страшного преступления – чем не плодородная почва для превосходного сюжета? Умелые психопаты без зазрения совести поиграют на воображении зрителей, чтобы получить выгоду. И плевать, что этот выпуск сорвет корку со старых ран множества семей.
Зазвонивший мобильный телефон заставил Вильду вздрогнуть. Девушка ответила и присела на надувную кровать, которую еще не успела сложить после ночевки.
– Привет! – бодро поприветствовал Ральф на той стороне. – Время еще есть, так что рассказывай, как все прошло. Я обязан узнать обо всем первым.
– Чего ты ждешь? – потерла переносицу девушка.
– Что ты смогла увидеть? Узнала, почему пацан стрелял?
– Ничего. Ничего я не узнала, – от неловкости Вильда хмуро уставилась в стену.
– Это шутка? Там полегло море народу. Наверняка в школе царила паника, страх, боль! Хоть что-нибудь. Хоть какие-нибудь следы точно остались. Сильнейшие человеческие эмоции не могут просто так взять и выветриться. Ты же сама говорила об этом, Ви!
– Да, говорила.
Девушка страдальчески посмотрела на потолок и заправила пряди каштановых волос за уши. Как ему объяснить то, что для нее самой осталось неясным?
– Ты говорила, что именно эти эмоциональные следы и отмечают места смерти. Они будто насыщают сам воздух напряжением, тем самым чем-то, что шевелит волосы на затылке. Так что, в целой школе, где был массовый расстрел, не осталось никакого следа от убитых? Хочешь сказать, в Третьей Старшей Школе Пригорода-3 до сих пор благоприятная аура?! Я в жизни не поверю. Мне кажется, ты что-то такое узнала, о чем не хочешь говорить.
– Ральф! Я серьезно! Ни единого следа.
Несколько секунд Вильда слушала равномерное непонимающее сопение друга. Он медленно мирился с разочарованием.
– Но… – наконец, тихо заговорил он. – Почему? Это ведь неправильно, насколько я понимаю.
– Кошмарные события всегда оставляют после себя целый сгусток смешанных негативных переживаний погибших, это так. И когда я вошла в школу, то надеялась ощутить что-то подобное сразу, но… Было спокойно. Пусто. Чтоб ты понимал, я намеренно выбрала местом ночевки кабинет литературы. Потому что здесь все началось. Но все так и осталось спокойным. Я бродила по коридорам, заходила в другие комнаты, но нигде не было ни частицы переживаний, оставленных в тот роковой день. Я хочу сказать, Ральф, что такого не может быть. Это не был внезапный несчастный случай, унесший жизни с такой скоростью, что никто ничего не успел осознать, чтобы, как минимум, испугаться.
– Я и говорю. Есть мысли, почему так получилось? Может, школу после этого слишком тщательно отмыли?
– Нет, – Вильда поднялась и подошла к доске. Она протянула ладонь вперед, будто пытаясь нащупать что-то в воздухе. – Выбросы чувств существуют независимо. Раз появившись, они остаются навсегда. Их основная задача – предупреждать об опасности места, где человек погиб, – девушка сжала пальцы и разжала.
На этом месте когда-то стоял Алан Чесский и убивал. Он наверняка испытывал хотя бы ярость. Но воздух здесь не казался прохладнее или гуще, не стрелял по кончикам пальцев, как привыкла чувствовать Вильда. Никаких отличий от остального воздуха в аудитории.
– Я бы сказала, что здесь была некая сила…
– Сила? – не понял Ральф.
– Нечто, что обитает в плане, где существуют последние эмоции погибших. Это нечто было в школе после трагедии и избавилось от «следов».
– Странно звучит.
– Согласна. Я с таким никогда не сталкивалась.
– Потусторонний стервятник. Труди Блум заценит.
– Для Труди я изучила сценарий, – Вильда обреченно выдохнула. – Это несправедливо. Я шла сюда, уверенная, что отголоски тех несчастных детей прольют свет на произошедшее. Я хотела понять, почему Алан сделал то, что сделал. Но вместо этого просто поспала в пустой школе…
– Ладно, Ви. Не расстраивайся, – Ральф тихо посмеялся. – Я не стал меньше верить в твои способности.
Сердце Вильды забилось учащенно, подогнав кровь к щекам. Ничего не изменилось – ее способности были по-прежнему при ней. Всякое сомнение в них или намек на сомнение вызывало в девушке острую реакцию.
Выглянув в окно, она отчетливо видела идеально чистый школьный парк, огражденный сеточным забором. Но стоило перенести взгляд дальше, за изгородь, как пространство начинало рябить. То тут, то там она видела едва заметные колебания или свечения.
На обочине, возле тротуарной плитки розовело полупрозрачное миниатюрное облако – след испуга погибшего под колесами кота. Под яблоней, что росла через дорогу, рассыпались мелкие бурые клубящиеся сферы – остаточная боль выпавших из гнезда птенцов… Мир кишел отголосками, они были повсюду.
Но только не здесь.
Глава 4
– Он стоял вот здесь на коленях и умолял.
– Вот тут?
– Да, прямо под доской.
– И ты слышала, как он умоляет?
– Да, он плакал.
– Господи! – Выпучив круглые серые глаза, Труди Блум посмотрела прямиком в камеру и растянулась в улыбке. – Алан Чесский до сих пор страдает здесь! В этой школе! Представляете? Что он говорил, Вильда? Остальные дети были с ним?
Вильда помотала головой и указала на пол возле доски. Она заговорила с неподдельными чувствами:
– Он стоял здесь в три часа ночи. Я прогуливалась по коридору, как услышала всхлипы. Захожу, а он стоит…
– Он был прозрачным? Какой он? – торопливо перебила Блум.
– Словно живой, – ответила экстрасенс. – Запросто можно было воспринять ситуацию, как злую шутку, если бы у Алана был брат-близнец.
– С ума сойти! – ведущая передачи снова резко повернулась к камере, тряхнув двумя белобрысыми хвостиками. – Кстати! Этот контакт призрака убийцы и Вильды попал на камеру. Внимание на экран!
В эфире появился видеоролик, снятый камерой, с которой Джефф ночевала в школе. Режим инфракрасной съемки добавил картине жуткости, выкрасив все в округе в бледно-зеленые цвета. Вильда казалась одержимой на этом видео и пугала еще сильнее, чем ожидание призрака. Неестественно серокожий худой силуэт с демонически сверкающими глазищами застыл возле школьной доски на несколько секунд. Затем поднял руку, обтянутую рукавом черной водолазки.
– Почему ты плачешь? – спросила Ви пустоту. Выдержав паузу, она продолжила: – Они мучают тебя? Как… как тебя освободить? – снова пауза. – Ты правда жалеешь?
Видео пропало и снова на экране возникло крупным планом округлое вечно удивленное лицо Труди.
– Массовый убийца раскаивается?! – ахнула она.
– Он сказал, ему нет покоя, – утвердительно закивала Джефф. – Он плакал, просил прощения. Просил передать родственникам убитых, что ему жаль. Лишь после смерти Алан осознал, как примитивна была его злоба. Осознал, что она не стоила тех жертв. Теперь же он застрял здесь, попал в бесконечный цикл, где вынужден снова и снова переживать тот день.
– Кошмар какой! А что насчет остальных детей, Вильда? Ты их чувствовала? Видела?
– Нет. Их души покоятся с миром.
– Уф, вот эта информация – бальзам на душу их родителям. Похоже, теперь рассказы местных школьников про привидение перестают быть просто страшилками. Дети могли видеть Алана, застрявшего между мирами. Как известно, детский глаз видит куда больше, чем взрослый. Это страшно. Реально страшно! Нужно избавить школу от неспокойного духа.
– Способ есть, – обратила на себя внимание камеры Джефф. – Алан просил меня передать, чтобы все мы молились за его душу. Тогда высшие силы смогут подарить ему свободу.
– О, так ему нужно прощение?
– Выходит, что так.
Экран телевизора погас. Возмущенная Диера Вест обернулась и увидела маму с пультом в руках. Женщина умиротворенно ей улыбнулась. Как же девочка не любила эту улыбку – слишком приторная, натянутая и частая. Это мимическое искажение было невербальным способом подавить всякое несогласие. Хоть выглядело все миролюбиво, попытка воспротивиться будет иметь последствия. Ведь миссис Вест даже голос повышать не нужно, чтобы наказать детей – достаточно просто рассказать отцу об их непослушании.
– Мам! – протянула Диера.
– Хватит смотреть глупости, милая, – все так же улыбаясь, ответила та.
– Но это не глупости! Экстрасенсы бывают! Вильда Джефф – очень молодая видящая. Она даже бесплатно людям помогает.
– Брать деньги за шарлатанство чревато штрафом или тюремным заключением. Не трать зря время, золотце. Скоро приедет папа. Ты успеешь сделать уроки?
Диера закатила глаза и выпятила губы.
– А ты успеешь приготовить ужин, мам?
Миссис Вест посмеялась. Она всегда реагировала на вредность младшего ребенка с умилением. Поправив пластмассовую заколку, удерживающую пучок темных волос, женщина вернулась на кухню. Она накинула на шею петлю из связанных бретелей красного фартука и туго стянула его пояс за спиной. Начиналась готовка ужина.
Младшая Вест провела мать недовольным взглядом, затем спрыгнула с дивана в гостиной и поплелась в свою комнату. Уроки делать не хотелось, но отец имел привычку совершенно неожиданно интересоваться успеваемостью – все зависело от количества банок пива, которые он выпивал после работы.
Квартира семейства Вест замечательно подходила для полноценного формирования личного пространства у каждого домочадца. У Стивена и Диеры были раздельные комнаты, отдельная спальня была и у родителей. Кухня хоть казалась тесноватой, но недостаток площади компенсировала просторная гостиная, в которой помещался как длинный стол со стульями, так и серванты со всяческими эксклюзивными посудными наборами и фотографиями. Перед большущим плазменным телевизором стоял диван с мохнатым бежевым ковром под ножками.
Несмотря на подходящие условия, формирование личного пространства все равно являлось той еще задачей. Любое проявление самовыражения подвергалось строгой оценке со стороны Симоны и Этана Вест. Последний вовсе обожал соваться не в свои дела без разрешения.
Так, однажды, Ди наклеила над письменным столом плакат любимой рок-группы, но, придя домой после школы, обнаружила, что тот пропал. Поиски длились недолго – отец, развалившись на диване, сразу же признался в том, что «уродов» сорвал он, и теперь они находятся в более подходящем месте. В мусорнике. Изорванные в клочья.
Девочке было непередаваемо обидно, ведь деньги на плакат она накопила сама, экономя на школьных обедах. Жаловаться маме было бесполезно – она всегда и во всем на стороне отца. Пока тот безжалостно расстреливает самооценку своих чад, та стоит за его спиной и подает патроны.
Только Стив поддержал сестру. Ему доставалось еще чаще, чем ей. И чем старше становился парень, тем жестче к нему относился мистер Вест. Ему все не нравилось, что бы ни делал сын. Не нравились увлечения, которыми тот имел храбрость поделиться, не нравилась даже внешность.
– Ты хоть бы подкачался, – часто рычал Этан, с презрением глядя на Стивена. – Мне стыдно, что ты такой худой. Вялый. Что с тобой не так?
Когда домой звонили со школы с очередным сообщением о том, что Стива поколотил Франк, мистер Вест отвечал примерно одинаково:
– Пусть учится быть мужчиной.
После, дома Стива ждала унизительная взбучка, где тот слушал, какое это огромное искушение – избивать такого слабака, как он.
Но кое-что хорошее все же произошло. После посещения бабушки, Этан принес системный блок обратно в комнату сына. Теперь Диера слышала, как за стенкой брат во что-то играет.
«Пускай отвлечется», – довольно подумала она, глядя сквозь строчки развернутого учебника по географии.
Вскоре аппетитно запахло ужином. Мама готовила сливочное спагетти с запеченными голенями индейки.
География не так притягивала, как аромат, доносящийся из кухни. Поэтому, устав бороться с собой, Диера решила вместо гранита науки погрызть что-то поприятнее. Она почти дошла до арки, ведущей в кухню, как замок входной двери щелкнул и на пороге возник Этан.
– Привет, пап, – первой поздоровалась Ди.
Мужчина ответил не сразу. Некоторое время он концентрировался на девочке и только потом кивнул. Та поняла – отец уже успел выпить.
– Этан! – радостно воскликнула мама, выйдя из кухни с прихваткой в руках. Конечно, она заметила нетрезвое состояние мужа, но на ней это не отразилось никак. Она продолжала улыбаться. – Как прошел твой день? Переодевайся, я как раз накрываю на стол.
– Хреново день прошел, Симона, – прохрипел Этан, небрежно скинув грязные ботинки, от которых на коврик с надписью «Добро пожаловать» полетели ошметки липкой почвы.
После ванной, мужчина грузным шагом направился в спальню, где начал переодеваться. Из комнаты, то и дело, вылетала тихая брань.
Тем временем его супруга со скоростью стрижа расставила порции ужина. Предполагалось, что за столом соберется вся семья.
– Стивен! Ужин! – позвала женщина. Ответ не последовал.
– Он в наушниках, – пояснила Диера. – Я отнесу ему тарелку.
Мама была не против, она сама вручила дочери порцию сливочного спагетти, но, когда та собралась уходить, ее запястье обхватила рука отца.
– Поставь, – скомандовал он.
Пришлось повиноваться.
– Он придет жрать сюда, за стол. Как нормальный человек, – серые глаза мужчины походили на мутный лед. – СТИВЕН!!!
Но тот не слышал.
Он не услышал и как открылась дверь в его комнату, как позади вырос силуэт, сжимающий кулаки и пышущий гневом.
Стив не отрывал взгляда от монитора. Там во всю пылала битва с демоническими тварями, которые лезли из расщелин внутри рокочущего вулкана. Вдруг один из напарников парня странно провернулся на месте, и его автоматная очередь влетела вместо гигантского демона в своего же союзника. Стивен засмеялся:
– У тебя глаза на заднице, Роб? Куда ты палишь?
– Простите, ребята, – в наушниках послышался тонковатый голос Роберта Брауна. – Франк мышку дернул.
– Он с тобой там что ли? – зазвучал голос Захарии Моллина. – Привет мудаку!
– Он уже ушел!
Но в микрофон Роберта рявкнул знакомый язвительный голос:
– Перестреляй этих беспомощных лохов, Роб.
– Пошел ты, Франк! – Зак тут же огрызнулся.
– О, у тебя яйца только дома в мошонку опускаются?
Видимо, Браун-старший отобрал у брата клавиатуру и мышку, потому как персонаж Роба начал яростно растрачивать патроны на напарников.
– Хватит, Франк! – рыкнул Стивен. – Кончай дурью страдать!
– Отдай! – пискнул где-то на заднем фоне Роберт.
Но Франк никого не слушал и хохотал:
– Учись стрелять, головастик!
Слышать смех от человека, который даже улыбаться не умеет, было странно. Никто никогда не видел, как Франк смеется. Никто, кроме его младшего брата.
– Не смешно!
– Чтоб ты сдох, Франк!
– Какой-то ты сегодня смелый, Зак. Повтори мне эти же слова завтра в школе.
Наконец, собрался с силами и Стив. Вдохнув побольше воздуха, он выкрикнул в микрофон:
– Свалил отсюда на хрен, урод!
В затылок парня влетела тяжелая ладонь. Наушники соскочили с головы и с грохотом ударились о клавиатуру. От неожиданности Стивен клюнул носом вперед, но его сразу же схватили за волосы. Их больно сжали и потянули назад, запрокидывая голову.
Теперь парень видел над собой краснощекое лицо отца. Мышцы на его челюсти гневно играли, от мужчины несло дешевым пивом.
«Нет, только не ты», – Стив обреченно зажмурился.
– Что за грохот? – послышалось в наушниках. – Стив? Ты тут?
– Ты оглох, кусок дерьма?! – взревел Этан, тряхнув сына. – Я кого зову? Игнорируешь?!
– Нет, пап! Я не услышал! Прости! – виновато затараторил парень, не размыкая век. Ему было страшно сейчас смотреть отцу в глаза. Он знал, какие они. Рисовал их в своем воображении. Видел их безжалостность, видел, как они пялятся в исступлении, мутные и пустые от алкоголя и бесконечной злости.
– Простить?! Бог тебя простит, Стивен! – Все еще сжимая русые волосы, второй рукой Этан наотмашь ударил сына по щеке. – Твоя мать накрыла на стол для всей семьи! Тебе особое приглашение нужно? Я разобью этот чертов компьютер!
– Нет, пап! Пожалуйста…
В наушниках тихо зашипел смех Франка Брауна.
– Пожалуйста! – передразнил он. – Папочка, не надо! Умоляю… Папуля!
– Показывай, – мистер Вест с толчком отпустил Стива.
– Что? – не понял тот. Он с досадой покосился на наушники.
– Ты совсем отупел от этих игр! Показывай, что там такое важное? Что важнее семейного ужина?
Мужчина посмотрел на монитор и, вырвав мышку из рук сына, начал вертеть, рассматривая игровую локацию, посреди которой плашмя лежал персонаж Стивена. Мертвым.
– Уродство, – выплюнул Этан. Он стал просто воплощением презрения. – Из-за этого дерьма ты не пришел ужинать?!
– Папа, я просто не услышал! Хватит!
Едва повышенный тон парня пробудил внутри мистера Веста очередной сполох негатива. Он отпустил пощечину, но на этот раз с другой стороны.
– Заткнись, идиот! Ты никто здесь, чтобы разевать на меня рот! Понял? Никто! Ты хиляк, который даже в сраной игре лежит дохлым. Я не был таким в шестнадцать! И дед твой не был! В кого ты пошел?! – Этан с силой пнул стул вместе с сыном.
Стив не удержался и свалился. Глядя сквозь паркет, парень чувствовал, как под хохот в наушниках начала пениться его кровь. Злость пекла, как раскушенная перчинка. От нее перехватывало дыхание. Но он ничего не мог сделать. Однажды он уже пытался противостоять отцу – тот разбил ему губу, даже шрам остался.
– Встал! Поднимайся! – заорал отец. – Кто вообще разрешал тебе врубать эту проклятую машину? Ты сделал уроки?
– Да, – отстраненно ответил Стивен. – Сделал.
– Смотрите, какой спокойный! Ты не раскаиваешься ни капли! Ненормальный…
Не дождавшись, пока сын поднимется, Этан схватил его за шкирку и рывком поставил на ноги. Затем толкнул на кровать.
– Не услышал – не пожрал, – прорычал он. – Грызи карандаши с голодухи – мне насрать. Но сегодня о еде даже не мечтай. Увижу на кухне – порву. Все ясно?
– Да…
– Я не слышу!
– Да! Мне все ясно!
Зацепки для продолжения конфликта кончились, но Этан Вест не чувствовал никакого удовлетворения. Его взгляд с ревностной пристальностью прочесал комнату юноши – всюду царил порядок. Школьная сумка была уже собрана к завтрашнему дню.
«Не к чему придраться, урод?» – мысленно прорычал Стивен. Он бы ухмыльнулся, но не хотел подкидывать бревен в костер.
Мистер Вест молча покинул комнату сына, постаравшись как можно громче хлопнуть дверью.
Тогда Стив медленно водрузил наушники обратно на голову. Франк все еще заливался. Зак пытался его заткнуть, но не спасали ни угрозы, ни просьбы, ни приказы.
– Что, папочка отшлепал?
– Нет, – почему-то ответил Стивен, хоть и понимал, что звук пощечин был достаточно громким, чтобы его услышали.
– Оу, тебе стыдно, да? В следующий раз покричи что-нибудь забавное. Вроде: «О, да, папочка! Сильнее!».
Белая пелена застелила глаза. Не вымолвив ни слова, парень вышел из голосового чата и выключил компьютер. Бережно отложив наушники, он лег на постель и вперился в серый потолок.
«Почему у меня не получается быть сильным? Почему не могу ответить так, чтобы это сработало? Никому не могу ответить… – размышлял он, испытывая неприятную дрожь в груди. – Была бы здесь бабушка, она бы заткнула отца. Она бы не позволила ему прикасаться ко мне. Но ее нет. И скоро не станет совсем. Что я буду делать, когда она умрет? Кто меня выслушает? Мне просто необходимо стать сильным. И, боюсь, одной силы духа, как утверждала бабушка, будет недостаточно. Но что я могу изменить? Немощный урод с вечно перепуганным взглядом, недотепа – вот, кто я такой. Меня даже не взяли в футбольную команду из-за комплекции… Черт, какой же отстой быть мной».
Спустя час, из плена тяжелых черных мыслей Стива выдернула вновь отворившаяся дверь. Парень напрягся, ожидая отца, но в комнату осторожно заглянула Диера. Она вошла вместе с порцией сливочного спагетти и с кошачьей бесшумностью закрыла за собой.
– Извиняюсь, что без стука, – Ди улыбнулась и гордо вручила брату ароматный ужин.
Стивен сел и, кивнув в благодарность, начал уплетать. Девушка умостилась рядом.
– Пошел он, – фыркнула она. – Мы не всегда будем жить под одной крышей. Станем постарше, соберем вещи и ищи-свищи нас.
– Он опозорил меня перед Франком. Завтра об этом случае будет звенеть вся школа.
– Ой, да и плевать. Денек посмеются, а потом найдут новый объект веселья.
Слабо верилось этим словам. Учитывая ту дерзость, которую позволили себе Захария и Стив в голосовом чате, злопамятный Браун постарается лишать их покоя как можно дольше.
Но Ди пыталась подбодрить, и Стивен ценил это. Ценил ее заботу, ее внимание, стараясь отвечать тем же.
Доев спагетти, парень посмотрел на нее, такую худенькую, с большими зелеными глазами и длинными русыми волосами, которые сейчас были распущенными и змеями струились по плечам и спине. Внешне Диера выглядела довольно стервозно, но он чувствовал, что просто обязан ее защищать, ведь за напускной оборонительной маской скрывается нежность и хрупкость. Никто не смеет покушаться на такое сокровище.
Для этого опять-таки нужно стать сильным. Но как?
«Я бы душу продал, если б мог», – подумал Стив.
