Текст книги "История авиации 2003 02"

Автор книги: История авиации Журнал

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

Следующий крупный бой в «Аллее МиГов» состоялся через три дня – 12 сентября. В отражении налета истребителей– бомбардировщиков, которые рвались к объектам в районе Анею, участвовали все три полка 216-й ИАД. И хотя на этот раз «Сейбры» не допустили наших летчиков к боевым порядкам своих подопечных, пилотам F-86 тогда пришлось тяжело: три F-86 оказались сбиты и ещё два были подбиты. В этом бою вновь отличился Михаил Иванович, уничтоживший один «Сейбр». Итог этого боя говорит о том, что постепенно летчики 216-й ЙАД обретали столь необходимый им боевой опыт, уверенность в своих силах, изучали тактику американцев и начинали понимать, какими способами можно бороться с сильным противником и что противопоставить ему в бою.

Очередную свою победу Михаил Иванович одержал 18 сентября. Вот как об этом бое рассказывает его участник Леонид Николаевич Панков: «В этот день, мы в составе звена дежурили в кабинах своих «МиГов» в ожидании взлета. По тревоге мы взлетели в составе двух пар: ведущий звена старший лейтенант Михаил Михин, его ведомым шёл Виктор Лапицкий, а следом вторая пара – я с ведомым Борисом Вядковским. Пока позволяла обстановка, мы постарались набрать как можно большую высоту, чтобы иметь преимущество над противником. Поднялись на 11000 метров и вдруг наш командир резко пошел вниз, бросив по радио только одно короткое слово – «Прикрой»! Он вообще был немногословным, только когда это было необходимо бросал в эфир короткие команды. К тому же в бою вообще не до разглогольствований – всё решали мгновения и секунды, а потому понимали мы друг друга с полуслова. Голос у Михаила всегда был спокойный и успокаивающий одновременно.

Толкнул ручку от себя. Пошли вниз. Скорость нарастает быстро, и тут я увидел, кого решил атаковать Михаил – внизу на наивыгоднейшей для них высоте и скорости идет так спокойненько себе четвёрка «Сейбров», ничего не замечая вокруг себя. Прошляпили они появление нашего звена, а Михин с ведомым уже атакует их. Хорошо, конечно, было бы врезать по ним всей четвёркой распределив между друг другом цели. Но моя задача заключалась в прикрытии ведущей пары, и я осматривал воздушное пространство вокруг себя. И тут я замечаю сверху еще одно звено «Сейбров», одна из пар которого уже ринулась на выручку своих товарищей, находящихся под ударом. Без промедления, когда высота с этой парой уровнялась, мы с Вадковским пошли на них в атаку и, открыв огонь по ним, заставили отвернуть в сторону. Михин в это время удачно атаковал звено «Сейбров» и сбил одного из них, а мы с Вадковским удачно обстреляли ведомого «Сейбра» из атакующей Михина пары и, вероятно, подбили его, так как он тут же вышел из боя.

Вообще надо сказать, что американцы умелые бойцы, но крепости духа им явно не хватало. Если в бою пилотам «Сейбров» приходилось туго, то они всегда уходили в сторону моря, при этом запросто могли бросить прикрываемые бомбардировщики и штурмовики. Так они поступили и тогда, благо были ничем не связаны. Мы не стали их преследовать и повернули домой, бой прошел удачно, и мы, уставшие и довольные, с победой возвратились на свой аэродром.»

Последнюю победу в сентябре 1952 г. Михаил Иванович одержал 29-го числа, и опять в бою с «Сейбрами», и, что характерно, в этом бою победу нашей группе, состоящей из летчиков 1-й эскадрильи 518-го полка, принесла удачная атака пары Михина: сам Михаил Йванович сбил одного «Сейбра» и подбил другого, а его ведомый Михаил Баннов сбил ещё одного F-86. У нашей группы в этом бою потерь не было.

За высокую результативность в сентябрьских боях и умелое руководство подчиненными в бою старший лейтенант Михин был представлен командованием дивизии к званию Героя Советского Союза. Так как к началу октября у Михина было на счету уже восемь сбитых и три подбитых самолета противника (в том числе семь «Сейбров»), Это бы лучший результат в дивизии! Но, увы, общая обстановка на ТВД была не слишком обнадёживающей, и это, видимо, достаточно ясно сознавали в штабе 64-го авиакорпуса, а потому представление на «Героя» Михаилу Михину «задробили», «компенсировав» его сразу двумя орденами (орденом Красного Знамени и орденом Ленина), а также досрочным присвоением воинского звания капитан.

После успешных сентябрьских боев у Михаила Йвановича наступил спад результативности – никак не удавалось долгое время одержать очередную победу в небе Кореи. Возможно, это был психологический надлом, наступивший после отказа вышестоящего начальства подтвердить представление на «Героя». Хотя советская пропаганда не уставала повторять, что «солдат в атаки шёл не за награды», однако приуменьшать их значение не стоит, поскольку они в значительной мере являются отражением доблести и славы 2*

[Закрыть] . Это, конечно, не означало, что Михаил Иванович стал осторожничать в бою или хуже воевать, все боевые задачи ведомые им летчики успешно выполняли, но самому командиру фатально не везло. Увеличить свой личный счёт капитану Михину, уже ставшему к этому времени командиром 1-й эскадрильи, не удавалось вплоть до мая 1953 г.

2* Некоторые фронтовики, прошедшие от Бреста до Сталинграда, потом дошедшие до Берлина с горечью вспоминали, как в 41-м и 42-м командование клало представления на награды «под сукно» до лучших времён, а то и отправляло прямо в «буржуйку». Мотивация была проста: «мы отступаем и потому награждать не за что». Понятно, что после этого у довольно многих, кто ещё вчера, не дрогнув поднимался со связкой гранат на вражеский танк, фигурально выражаясь, просто руки опускались. Однажды ещё в 70-е годы – я тогда был почти пацаном, отправившись на встречу ветеранов со свои дедом, спросил у его однополчанина, почему у него на кителе целых пять медалей «За отвагу»! Ответ был прост: за пять «языков», взятых за два месяца! К этому времени я уже довольно много прочитал книжек и имел представление, хотя и на элементарном уровне, чем и за что награждали. Поэтому я и задал следующий вопрос: а почему не дали хотя бы орден Красной Звезды (за трёх «языков» награждали орденом Отечественной войны II степени)? И опять ответ был простым: Ленинград был в блокаде. Потому и не дали… Зато потом, к 50-летию победы ордена Отечественной войны обеих степеней Горбачёв раздавал вёдрами. Награды, которые во время войны во многих случаях вручалась посмертной!), достались «за просто так» поварам, писарям, телефонисткам и картографисткам, безвылазно сидевшим в тёплых штабах и ни разу не бывавшим на передовой – Прим. Ред.

Групповое фото лётчиков 518-го истребительного авиаполка. Корея, весна 1953 г.

Но все когда-нибудь заканчивается, однажды закончилась и полоса невезения. В полковом бою, развернувшемся над районом Сиодзио 18 мая, Михаилу Ивановичу удалось поставить победную точку в своем участии в этой войне. В музее Боевой Славы 518-го «Берлинского» авиаполка сохранился личный рапорт капитана Михина о проведенном им 18 мая воздушном бое, который приводиться ниже: «Командиру части ПД142192.

РАПОРТ

Доношу, что мною 10.05.53 г. в 13.55 в в/бою в р-не восточнее Сиодзио 35–40 км был сбит самолёт противника типа Ф-86 при следующих обстоятельствах:

Следуя курсом 300 градусов на высоте 13500 м, обнаружил 4 Ф-86, которые шли на встречных курсах ниже на 1000 м. Я правым полупереворотом пошёл на сближение и атаковал ведущего второй пары. С дистанции 1000 м под ракурсом 2/4 справа открыл огонь. Атакуемый самолёт из-под атаки ушёл под ведущую пару. Тогда я повторил атаку слева-сверху и с дистанции 800–700 м под Р=1/4 снова открыл огонь, самолёт противника сделал резкий левый переворот и ушёл вниз.

С небольшим набором высоты я перешёл в атаку на ведомого первой пары, но был атакован и обстрелян ведомым замыкающей пары и был вынужден выйти из атаки правым боевым разворотом.

При ведении огня наблюдал разрывы в левой плоскости и в фюзеляже. По наблюдениям ведомого самолёт противника из пикирования не вышел. Считаю, что самолёт противника типа Ф-86 сбит.

По данным дешифрования самолёт противника подбит.

Капитан М.Михин» 3*

[Закрыть] .

Надо отметить, что эта заявка на победу подтверждалась представителями местных властей, что также было отмечено в документах: «(Перевод с корейского) ПОДТВЕРЖДЕНИЕ

18 мая 1953 г. в период 14.30–15.30 (по Пхеньянскому времени) происходит воздушный бой над городом Синчисю (Синдзю).

В результате данного боя один самолёт противника улетел на малой высоте в море уезда Ень-пхень и взорвался в воздухе.

В чём и подтверждаю.

27 051953 г

НАЧАЛЬНИК МИЛИЦИИ г. СИНЧИСЮ

Ст. майор Цой Чу-Хак

Переводчик КНА Ким День-Чхер»

В этом бою сошлись летчики 518-го ИАП и их давние знакомые – американские асы из состава 39-й эскадрильи 51-го авиакрыла. Вел группу «Сейбров» командир 39-й эскадрильи подполковник Джордж Раделл. В составе этой группы был и капитан Джозеф МакКонелл, который до этого боя уже одержал 15 побед в небе Кореи и считался к этому моменту лучшим по результативности летчиком в 5-х ВВС США. Причем свои 14-ю и 15-ю победы, капитан МакКонелл одержал в утреннем бою 18 мая. В этом втором за день бою МакКонеллу удалось сбить самолет командира звена 2-й эскадрильи капитана Евгения Стадника, который смог спастись на парашюте. Это была 16-я и последняя победа МакКонелла в этой войне. В этом же бою командир 39-й эскадрильи подполковник Раделл одержал свою 5-ю победу в небе Кореи и стал 31-м асом в составе 5-х ВВС. Он сбил летчика 3-й эскадрильи старшего лейтенанта Константина Рыбакова, который погиб в кабине своего самолета.

Со своей стороны летчики 518-го ИАП не остались в долгу перед асами из 39-й эскадрильи, к этому времени получившей название «Кобры». В ожесточённой схватке наши вогнали в землю Северной Кореи также двух «Сейбров», словно демонстрируя ничейный результат зашедшего в глухой тупик вооружённого конфликта на Корейском полуострове. Один из сбитых был на счету Михаила Михина.

27 июля 1953 г. было подписано перемирие между противоборствующими сторонами и вскоре боевые действия в небе и на земле Кореи прекратились. Этот день капитан М.Й.Михин встретил уже в звании Героя Советского Союза, которое ему было присвоено 14 июля 1953 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР за мужество и отвагу, проявленные при выполнении воинского долга. Всего за свою «правительственную командировку» Михаил Иванович совершил в небе Северной Кореи 140 боевых вылетов, принял участие в 39 воздушных боях, в которых лично сбил девять самолетов противника и еще три подбил.

В СССР капитан М.Й.Михин вернулся в сентябре 1953 г. в составе 518-го ЙАП, который был направлен на Крайний Север, на аэродром Васьково под Архангельском. Сразу по приезду он был назначен заместителем командира полка по летной части и получил очередное знание майор. Здесь Михаил Иванович вскоре освоил новый тип истребителя – МиГ-17.

На Крайнем Севере Михаил Иванович нес службу до августа 1955 г. Стал командиром 518-го ИАП. Однако в августе 1955 г. он был направлен на Курсы повышения квалификации командиров полков (КУОС) в г. Липецк. После годичного обучения он был в сентябре 1956 г. направлен в Московский округ ПВО, где был назначен командиром одного из авиаполков округа. Правда, прослужил Михаил Иванович в элитном МВО недолго, и уже в сентябре 1958 г. он вновь был направлен с повышением на Крайний Север, на остров Новая Земля, где, будучи уже подполковником, стал заместителем командира дивизии ПВО. Летал Михаил Иванович в сложных условиях Заполярья на самолетах МиГ-17 и Як-25 до января I960 г., после чего он был направлен в управление 10-й Отдельной Армии ПВО в г. Архангельск. В управлении этой Армии ПВО Михаил Иванович прослужил до августа 1966 г. сначала на должности заместителя начальника авиации Армии. Потом получил должность начальника авиации этой Отдельной Армии, а закончил службу в Заполярье уже будучи заместителем командира 10-й ОА ПВО. Летал, на МиГ-17, Як-25 и Як-28.

В сентябре 1966 г. подполковник М.И.Михин был направлен в 6-ю ОА ПВО в г. Ленинград на должность заместителя начальника авиации этой Армии, Летал в составе этой Армии вплоть до весны 1972 года, здесь же освоил еще один тип сверхзвукового истребителя – МиГ-19, но в марте 1972 г. был списан с летной работы по состоянию здоровья в звании полковник. С апреля и по ноябрь 1978 г. он служил в должности начальника штаба 148-го Центра боевого применения и переучивания летного состава войск ПВО страны. По ходу службы в 1973 г. Михаил Иванович закончил Военную Академию Тыла и Транспорта. В ноябре 1978 г., уже в звании генерал-майора авиации, он стал заместителем начальника штаба 6-й ОА ПВО в Ленинграде. В составе этого объединения он прослужил до мая 1980 г., когда, в связи с расформированием объединения и по выслуге лет, он увольняется в запас. В настоящее время Герой Советского Союза генерал-майор авиации в отставке Михаил Иванович Михин проживает в г. Санкт-Петербурге.

3* Стиль и орфография цитируемого документа полностью сохранены.

Як-9У лейтенанта Михаила Михина из состава 518-го ИАП 282-й ИАД. Аэродром Карши, Узбекистан, конец 40-х – начало 50-х годов.

МиГ-15бис командира 1-й эскадрильи 518-го ИАП 282-й ИАД капитана Михаила Михина. Аэродром Мяогоу, Китай, 1952–1953 гг.

НОВЕЙШАЯ ИСТОРИЯ

Грозы над Андами

Александр Котлобовский, Михаил Жирохов Авторы выражают признательность за оказанное содействие Е.Р.Пинаку, Р.А.Уррибарресу и Е.К.Хавило.

История Латинской Америки в минувшем столетии богата на войны и конфликты, главным образом, внутренние. Надо заметить, что между собой страны-соседи воевали не так уж часто. Среди них – Перу и Эквадор, отношения между которыми колебались от относительно доброжелательных до откровенно враждебных с разрешением накопившихся проблем на толе брани». Да и внутренние дела в этих странах не раз решались при помощи оружия. Что же касается наших читателей, то для них конфликт между Перу и Эквадором должен быть интересен в первую очередь тем, что в нём приняли участие советские самолёты и вертолёты.

Аэромобильный блицкриг

Эпоха Великих Географических Открытий привела к немыслимому расширению территории, а также повышению экономической и военной мощи Испании, превратившейся на некоторое время в единственную на европейском континенте супердержаву. Однако такое положение вещей продолжалось относительно недолго и противостоять в одиночку более динамично развивавшимся Англии, Франции, Нидерландам, а за тем и США Испания не смогла. В результате, к концу XIX века её некогда огромная колониальная империя распалась, причём на территории бывших испанских владений в Латинской Америке возникло несколько независимых государств. После выхода из-под власти Испании границы между молодыми государствами устанавливались по линиям административного разделения всех этих вице-королевств, капитаний и прочих административно-территориальных колониальных формирований. Одни страны сразу же принялись уточнять, а затем и исправлять свои рубежи силой оружия. Другие же, на первых порах, ограничивались линиями, проведенными на картах, но затем, по мере укрепления государственного аппарата и нахождения на спорных (да и не только) территориях крупных природных богатств, приступили к пересмотру границ позже.

Так произошло и в отношениях между Перу и Эквадором. Перуанцы еще в 1854 г. предъявили Эквадору первые претензии по поводу принадлежности обширного района в горном массиве Кордильер. В 1857–1861 гг. между государствами велась война, эквадорцами проигранная. Правда, пока соседи разбирались друг с другом, ситуацией воспользовалась Бразилия, прибравшая «под шумок» к рукам верховья Амазонки, лишив при этом части территорий как Перу, так и Эквадор. В сложившихся обстоятельствах и Лиме, и Кито не оставалось ничего другого, как «глубоко и печально вздохнуть», взирая на действия куда более мощного соседа. Вот с таким «багажом» Перу и Эквадор вошли в XX столетие.

В новом веке, несмотря на множество внутренних неурядиц, страны не отказывались от своих претензий, и на спорных территориях то и дело возникали вооруженные инциденты. Правда, в 1936 г. наметился некоторый прогресс, когда обе стороны подписали совместный статут об урегулировании территориального спора. Тем не менее, «идиллия» продолжалась недолго, поскольку Перу и Эквадор по мере возможностей наращивали вооруженные силы. Кто и как – показали события июля 1941 г., когда между странами разразилась очередная война, носившая характер «молниеносной».

После сравнительно короткого периода позиционных боёв на границе в ходе которого противники завершили мобилизацию, 23 июля 1941 г. Перу двинула танки, закупленные ещё в домюнхеновской Чехословакии, поддержанные пехотой. Удар наносился в направлении населённого пункта Пуэрто-Боливар, блокированного с моря кораблями ВМС. В полном соответствии с концепцией «блицкрига», бронированный кулак был поддержан пикировщиками!

Ко всему прочему, 31 июля 105-я эскадрилья перуанской военно-транспортной авиации при поддержке 21-й эскадрильи они высадили посадочные десанты в населённых пунктах Санта-Роза и Мачала, а ближе к вечеру выбросили парашютистов в Пуэрто-Боливар, где находились значительные запасы оружия и боеприпасов, которых так не хватало на фронте. Все это досталось перуанцам. Надо отметить, что они явились пионерами использования парашютных десантов в боевых условиях во всем Западном полушарии, опередив при этом даже американцев.

Несомненно, ни привлеченные силы, ни интенсивность боевых действий не шли ни в какое сравнение с тем, что в это время происходило в Северной Африке и, уж тем более, на советско-германском фронте, однако, по местным меркам, амазонская кампания представляла из себя «нечто ужасное». Неудивительно, что по завершении боев перуанский президент организовал для своих парашютистов торжества, сравнимые с теми, что Гитлер устроил для десантников после захвата ими Крита.

После 31 июля боевые действия перешли в вялотекущую стадию, тем не менее, перуанская авиация продолжала наносить удары по эквадорским объектам. Последний раз в войне самолеты САР отметились 15 сентября 1941 г., совершив четыре налета в течение дня на деревни Тенгель и Пага. В результате бомбардировок и пулеметных обстрелов было убито и ранено до десятка мирных жителей, разрушен ряд построек, поврежден катер. На этом активность в воздухе окончательно сошла на нет. Отметим, что общие потери перуанцев за время войны составили 107 человек погибшими, эквадорские же неизвестны, но оцениваются в полтысячи солдат и офицеров.

21 ноября стороны парафировали мирное соглашение, по которому перуанцам досталось 205 ООО кв. км эквадорской территории. Условия договора были подтверждены подписанным 29 января 1942 г. Протоколом Рио-де-Жанейро. Эквадорцы, на которых сильно давил Вашингтон, откровенно заявлявший, что не будет препятствовать наступлению перуанцев вплоть до захвата ими главного порта страны, Гуаякиля, вынуждены были согласиться со столь унизительными для себя условиями. Гарантами соблюдения соглашения выступили Аргентина, Бразилия, США и Чили. Однако территориальные изменения не избавили от проблем, а наоборот, добавили новых, поскольку часть перемещённой границы не была делимитирована и демаркирована. В частности, таковым являлся 78-километровый участок вдоль реки Сенепа, что в горном массиве Кордильера-дель-Кондор, где находились разведанные месторождения золота и нефти. Одним словом, в фундамент будущих эквадоро-перуанских отношений была заложена очередная «мина».

Поскольку в мире шла большая война, странам пришлось определяться, с кем они. Естественно, что и Перу, и Эквадор приняли сторону антигитлеровской коалиции (игнорировать влияние находившегося недалеко Вашингтона было невозможно) и в разное время объявили войну странам «оси». Непосредственно в боевых действиях они участия не приняли, предоставив лишь свою территорию под базы для американцев, однако попали под действие закона о «ленд-лизе». В результате страны получили некоторую военную помощь, в т. ч. и самолеты.

Американская помощь, хотели того в Вашингтоне или нет, провоцировала обе стороны на очередные «разборки». Поэтому в последующие пять лет на границе то и дело вспыхивали различные вооруженные инциденты, в том числе и с участием авиации. Наиболее серьезный имел место 19 июня 1945 г., спустя всего пять дней после подписания нового договора между странами, когда эквадорские войска вторглись на перуанскую территорию. Лима организовала ответный рейд вглубь Эквадора. Боевые действия продолжались до 2 октября, когда стороны заключили очередное соглашение. После этого на границе на многие годы воцарилось относительное спокойствие.

Забегая несколько вперед, отметим, что в 1960 г. эквадорское руководство заявило о непризнании статей Протокола и намерении исправить, при благоприятных условиях, историческую несправедливость.

В 1947 г. страны Латинской Америки под эгидой США подписали в Рио-де-Жанейро договор о создании Организации Американских Государств (ОАГ), положения которого, в частности, предусматривали решение спорных вопросов между странами за столом переговоров. Страны-члены «пакта Рио» стали получать в заметном объеме американскую военную помощь, в т. ч. и авиатехнику, излишки которой остались в большом количестве после окончании Второй мировой войны. Так в ВВС обеих стран появились «Тандерболты», а в Перу – и «Митчеллы», а в середине 50-х «Йнвейдоры». Естественно, что эта техника не отвечала требованиям времени, но, учитывая превалирующие противоповстанческую и противопартизанскую направленность в боевой подготовке ВВС Перу и Эквадора в то время, этого было достаточно. Но, поскольку необходимо было считаться и с самолюбием своих союзников, желавших обладать и реактивной техникой, «как все», Вашингтон поставлял в Латинскую Америку, в т. ч. Кито и Лиме, по программам военной помощи учебно-боевые Т-33, ставшие реактивными рабочими лошадками ВВС многих стран «третьего мира». Последние также поступали в обе страны, которые, таким образом, оказались среди немногих получателей этого истребителя, имевшего незначительный экспортный успех, в отличие от своего двухместного «младшего брата». И уже в 50-х годах эквадорцы, на замену «сорокседьмых», приобрели в Великобритании партию из 12 истребителей-разведчиков «Метеор FR.9» – тоже отнюдь не последний «писк моды», но, все же…

Перуанцы, будучи побогаче северного соседа, имели возможность приобретать в Европе более современную, чем «подарки дядюшки Сэма», матчасть. Так, в Англии в 1955 г. было закуплено 16 «Хантеров F.52» и восемь «Канберр В(1)8». Надо отметить, что новые партии «Канберр» приобретались и в последующие годы, и общее количество машин данного типа, закупленных перуанцами, составило 36 единиц. Кроме того, США поставили в Перу партию из 15 F– 86F. Позже Лима получила ещё несколько таких истребителей.

Эквадорцы, в силу своих скромных средств, также старались идти в ногу со временем и, находясь под впечатлением ознакомительного тура «Канберр» Королевских ВВС, проведенного по странам Латинской Америки, не удержались от приобретения шести машин (Canberra В.6). Надо сказать, что в Эквадоре ВВС уже оформились к тому времени в самостоятельный вид вооруженных сил: это произошло в 1945 г.

В Перу ВВС современный статус получили в 1955 г., став именоваться Военно-Воздушными Силами Перу (Fuerza Аегеа del Peru – FAP). Флот вновь получил свою авиакомпоненту – Авиаморскую Службу ВМС Перу (Servicio Aeronaval de la Marina Peruana – SAMP), а через некоторое время и сухопутные войска обзавелись собственными авиасилами – Авиацией Перуанской Армии (Aviacion del Ejercito Peruana – AEP).

Однако в 60-х годах ВВС указанных стран не получали современную технику, поскольку Вашингтон, в частности, не хотел поставлять южнее Рио-Гранде сверхзвуковые самолеты, предлагая «латиносам» лишь «Сейбры». В то же время, в других частях света союзники США получали по программам как военной помощи, так и льготных закупок F-5 и даже «двухмаховые» F-104. Это задевало самолюбие «гордых кабальерос» и подбрасывало лишнюю «вязанку дров» в постоянно тлевший костер антиамериканских настроений.

Су-20 из состава 11-й авиагруппы истребителей– бомбардировщиков перуанских ВВС.

Самолёт несёт в хвостовой части кассеты с тепловыми ловушками.

Ми-25 из состава 211-й эскадрильи перуанских ВВС.

Су-20 командира 11-й авиагруппы истребителей– бомбардировщиков перуанских ВВС.

На самолёте показан первоначальный вариант эмблемы, внешний вид которой позже претерпел значительные изменения. К началу 90-х годов от неё осталось только две белых «единицы» и голова тигра на их фоне.

На рубеже 60-70-х годов к власти в обеих странах пришли патриотически настроенные военные, которые в своих действиях далеко не всегда оглядывались на Вашингтон. В первую очередь это относится к Перу, где с 1968 г. правил режим генерала Веласко Альварадо. Перуанцы, в пику Вашингтону, в 1968 г. совершили истинный прорыв, заказав во Франции партию «Миражей-эР» (Mirage 5Р). Этим Лима подала пример для многих своих соседей, которые также повернулись лицом к Европе в деле приобретения новой авиатехники. Более того, Альварадо пошел на немыслимый доселе шаг: первым на Южноамериканском континенте начал приобретать авиатехнику в СССР. Особо большой объем закупок был отмечен после 1973 г., когда к власти в Чили пришел генерал Пиночет. Дело в том, что не только перуанцы обижали своих соседей – им также от них доставалось. Еще в 1878 г., во время 2-й Тихоокеанской войны, неудачной для Лимы, чилийцы захватили и аннексировали большой участок перуанской территории. Приход к власти в Сантьяго решительной и жестокой военной хунты, пошедшей, к тому же, на ухудшение отношений с сопредельными государствами, вызвал понятные опасения у перуанского руководства и привел к очередному витку спирали гонки вооружений в Латинской Америке. Впрочем, чилийские военные и сами вот уже более сотни лет опасаются «реванша с севера».

Дипломатические отношения между СССР и Перу были установлены в 1969 г., а в июле 1970-го, после катастрофического землетрясения, Советский Союз пришел на помощь этой стране, наладив трансатлантический воздушный мост, по которому из Союза перуанцам на 65 военно-транспортных самолетах (Ан-12 и Ан-22) доставлялась серьезная гуманитарная помощь. Среди прочих грузов в Неру были переброшены и три вертолета Ми-8, которые, после окончания работы были оставлены в подарок местным авиаторам. Мнение последних о «восьмерке» после ряда лет эксплуатации в весьма непростых условиях своей страны сложилось положительное, и Лима пожелала, не без колебаний, правда («забота» дяди Сэма), закупить в СССР ещё ряд образцов авиатехники.

Можно, конечно, очень долго и аргументированно рассуждать о достоинствах западной авионики и экономичности двигателей, а так же эргономике, но когда на первое место ставится надёжность, то ничего лучше наших Ми-8 и их коммерческих вариантов Ми-17 найти невозможно и перуанцы, судя по всему, это прекрасно понимали.

Часть перуанских истребителей-бомбардировщиков несла трёхцветных зелёный камуфляж (подобно машине на данном снимке), а другая (см. фото на с.48) – жёлто-коричневый пустынный.

Так, в 1976 г. за 250 млн. долл. были приобретены 32 истребителя-бомбардировщика Су-20 и восемь Су-22У, поставки которых начались в 1977 г. За ними в начале 80-х годов последовала партия из 16 Су– 22М2 и трех Су-22УМЗ. Не осталась без внимания и транспортная авиация: в 1977–1978 гг. перуанцы закупили в Киеве 16 Ан– 26. Самолеты проявили себя сравнительно неплохо, однако они не совсем подходили для работы в высокогорных условиях. Поэтому вместо них в 1986 г. последовал заказ на партию из 15 Ан-32, в оплату которых частично пошли возвращенные СССР Ан-26. Первая пятёрка «тридцать вторых» прибыла в Страну Инков в феврале 1987 г. Машины весьма понравились перуанцам, и они их продолжали заказывать и позже, притом для всех видов вооруженных сил, а также полиции. При этом последние заказы выполнялись уже после распада СССР, на Украине. Общее число поставленных самолетов превысило тридцать единиц. Там же в 1993 г. были закуплены и три Ан-74: возможно, продали бы и больше, но уж очень сильно противодействовали американцы, считающие Латинскую Америку вотчиной для своих товаров. Не остались без внимания и вертолеты. Так, для всех силовых структур в 1973–1993 гг. закуплено в общей сложности более 60 Ми-8, а также Ми-17. Для ВВС в 1983 г. поступили 12 боевых Ми-25, парк которых был пополнен ещё семью «крокодилами», приобретенными в Никарагуа по окончании там гражданской войны. Кроме того, перуанцы не удержались от приобретения 15 тяжелых Ми-6: шесть для ВВС и девять для армейской авиации.

Эквадорцы же, начав получать заметные доходы от своей нефти, взяли курс на создание сбалансированных ВВС. В отличие от многих своих соседей, Кито поначалу по вопросу обновления своего авиапарка обратился к Тель-Авиву, с которым достаточно быстро был заключен контракт на закупку 24 «Кфиров С.2». Однако вмешался Вашингтон: поскольку на израильских самолетах устанавливались американские ТРДД J79, то для его экспорта необходимо было получить соответствующее разрешение американских властей, которое в то время так и не было дано. «Янки» прикрылись нежеланием способствовать гонке вооружений в Южной Америке, хотя, надо полагать, причина была совершенно иной: в 70-х годах эквадорцы тоже смогли попортить крови спесивым «гринго».

Мощные Ан-32, предназначенные для эксплуатациях в условиях жаркого высокогорья, как нельзя лучше подходили для полётов над Кордильерами.

Безусловно, боевые возможности «Канберр» к началу 80– х уже были недостаточны для участия в полномасштабных боевых действиях, однако в конфликтах малой интенсивности, да ещё при острой нехватки современных средств ПВО у противника, от этих «старых английских леди» можно было ждать неприятных сюрпризов.

В частности, в начале 70-х годах между США и Эквадором разгорелась настоящая «рыболовная война». Американцы, со свойственным им пренебрежением к интересам хозяев своего дома, постоянно занимались промышленным рыболовством в 200-мильной исключительной экономической зоне Эквадора. Ранее им это сходило с рук, однако наступили иные времена, и даже достаточно дружественно настроенный к Вашингтону президент Веласко Ибарра решил, наконец, навести и «в этом углу своего дома» должный порядок. ВМС страны с 1970 г. усилили борьбу с браконьерами. Авиация также приняла участие в этом деле, выделив для патрулирования обе свои «Каталины» 1*

[Закрыть] . Работа моряков и летчиков оказалась достаточно успешной: лишь в 1971 г. самолетами было обнаружено, а военными кораблями задержано 51 американское рыболовецкое судно.