Текст книги "История авиации 2003 02"

Автор книги: История авиации Журнал

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

К сказанному Нгуен Ван Минем можно добавить только то, что пуск был произведён с дистанции 800 м, а его ведомый стрелял с 1100 м. Обе ракеты действительно попали в один и тот же F-4, из экипажа которого никто не уцелел. Правда, на этот раз американцы всё же что-то подозревали и потому, хотя эта потеря также была занесена в графу «потерян над Северным Вьетнамом при невыясненных обстоятельствах», в графе «Примечание» была сделана приписка: «Возможно сбит истребителями».

Однако основные события развернулись 21-го числа, когда в ходе предпринятых американцами двух налётов все ударные группы встретились с вьетнамскими перехватчиками. Восьмёрка истребителей-бомбардировщиков F– 105D из состава 333-й эскадрильи тактических истребителей (333th TFS) 355-го авиакрыла (355th TFW), шедшая под прикрытием четвёрки F-4C из состава 433-й эскадрильи (433th TFS) 8-го авиакрыла (8th TFW) натолкнулась на звено МиГ-17Ф из состава 923-го авиаполка. Ободрённые предыдущими победами, вьетнамцы допустили серьёзный тактический промах и, вместо того, чтобы выполнить скрытый подход к цели, развернулись практически на виду у противника. Результат оказался, в общем, предсказуем: «Тандерчифы» тут же освободились от бомб и подвесных топливных баков, после чего образовали оборонительный круг, а спустя несколько секунд на сцене появилось шедшее позади ударной группы звено «Фантомов», экипажи которых, быстро разобравшись в обстановке, на этот раз смогли в первой же атаке реализовать возможности своего оружия. Одна из четырех выпущенных ими управляемых ракет «Спэрроу», попала в МиГ-17, и тот мгновенно превратился в облако пылающих обломков, рухнувших на склоны гор.

Видимо этот пуск был произведён на достаточно небольшой (если не сказать вообще критически малой для AIM-7) дистанции, после чего «Фантомы» вступили в ближний манёвренный бой. Данное умозаключение сделано на основе того факта, что ни один из экипажей F-4 (причём не только флотских) 21 сентября 1966 г. не претендовал на победу! Это означает лишь то, что пилотам и операторам было уже не до отслеживания результатов своих пусков. И действительно, несмотря на неудачное начало боя, его развитие всё же пошло по выгодному именно для вьетнамских лётчиков сценарию. Спустя буквально пару минут Нгуен Биен оказался в удобной для открытия огня позиции: он был чуть выше шедшего впереди в развороте на дистанции примерно полкилометра F-4C (сер. № 63– 7642). Вьетнамец открыл огонь, и первые же выстрелы его 23-мм пушек поразили правый двигатель американского истребителя. «Обороты обеих турбин сразу упали, – рассказывал позже пилот F-4 капитан Р.Г.Киллимс, – вместе с ними начала падать и без того не слишком высокая скорость. Я попытался выйти из-под обстрела, но самолёт едва шевелился. Видимо, были повреждены и тяги управления. Надо было катапультироваться, и чем быстрее, тем лучше, так как машина уже встала на крыло и нос опустился ниже линии горизонта. Всё это время я постоянно ощущал удары вражеских снарядов. Нас словно живьем заколачивали в гроб. В тот момент, когда я готовился рвануть ручку катапульты, у меня мелькнула мысль: Зачем он продолжает в нас стрелять, неужели этот бандит не видит, что нам и так конец… ", после чего потянул на себя рычаг…» Следом за ним покинул обречённый F-4 и штурман-оператор 1-й лейтенант Дж. У.Томас.

На самом деле Нгуен Биен прекрасно видел попадания своих снарядов, но он хотел одержать гарантированную победу, а поскольку «Фантом» не горел, а только всё больше заваливался на крыло, то вьетнамский лётчик продолжал обстреливать противника короткими очередями. Лишь когда дистанция сократилась до 200 метров, вьетнамец увидел через прицел вспышку пиропатронов, выбросивших из кабины обречённого самолёта двух пилотов. В то же мгновение потерявший управление и скорость F– 4 сорвался в штопор, вывести из которого его уже было некому…

Надо заметить, что пилоты ещё более тяжёлых и менее манёвренных, нежели «Фантомы», «Тандерчифов» также приняли самое деятельное участие в завязавшемся бою. Правда, судя по всему, они, как и экипажи «Фантомов», не видели, как один МиГ-17 был сбит, но за то численное преимущество явно поддерживало их боевой дух. Причем надо заметить, что по возвращении на базу в Такли один из пилотов «Тадов», а именно 1-й лейтенант Фрэд А.Уилсон-младший даже заявил о том, что сбил один МиГ-17 огнём из 20-мм пушки. Однако все вернувшиеся на авиабазу Гиа Лам вьетнамские лётчики в своих докладах указывали, что единственный сбитый МиГ-17 был уничтожен именно управляемой ракетой, выпущенной одним из F-4.

Впрочем, приключения для катапультировавшихся Р.Г.Киллимса и Дж. У.Томаса на этом не закончились. Приземлившись на побережье, они были подобраны спасательными вертолётами, которых прикрывали палубные F-4B из состава эскадрильи VF-21. Едва обоих подняли на борт одной из двух «стрекоз», как появилось ещё одно звено МиГ-17, сразу устремившееся к вертолётам. «Фантомы» прикрытия, занимавшие позиции юго-западнее и северо-восточнее зоны проводившейся спасательной операции, находились над морем и просмотрели мчавшихся на предельно малой высоте «бандитов». Ведущий вьетнамского звена, а им был Во Ван Ман, открыл огонь, но очень высокая скорость сближения помешала ему точно прицелиться, и смертоносная трасса снарядов пронеслась мимо «вертушки», набиравшей высоту по спирали.

В это момент в игру вступили F-4, с двух сторон контратаковавшие управляемыми ракетами вьетнамские истребители. Последние тут же отвернули от вертолётов и, разойдясь парами в стороны, выполнили противоракетный манёвр с размыканием, после чего устремились навстречу новым противникам. Как и в предыдущем случае, «янки» не смогли удержать своих оппонентов на достаточно почтительной дистанции, позволявшей эффективно применять управляемое оружие, и вскоре уже дрались за собственные жизни. Тем временем вертолёты уходили к авианосцам. Как вспоминал Дж. У.Томас, «глядя в находившееся снаружи зеркало заднего обзора, я вдруг далеко сзади увидел тонкую, но быстро удлинявшуюся тёмную черту…Кого-то подбили… Раздавшийся по громкоговорящей связи сигнал "Мэй дэй", ясно дал понять, что горел кто-то из наших…»

Тяжело повреждённым оказался F-4B из состава эскадрильи VF-21. Оставляя позади шлейф дыма, «Фантом» потянул к своему авианосцу «Корал Си», до которого было, что называется, рукой подать. К тому же в воздухе уже находились спасательные вертолёты. «Спустя пару минут, – продолжает Дж. У.Томас, – дымившийся истребитель обогнал нас и, как вскоре стало ясно из радиопереговоров, совершил успешную посадку на авианосец. Правда, восстанавливать его по считали нецелесообразным, и позже он стал жертвой технического каннибализма».

В отличие от этих двух схваток, воздушный бой звена МиГ-17, возглавляемого Нго Дак Маем, с дюжиной F-105D из состава 421– й эскадрильи тактических истребителей (421th TFS) 388-го авиакрыла (388th TFW), прикрываемых восьмёркой «Фантомов», закончился безрезультатно. Впрочем, уже тот факт, что ударные машины разгрузились, не долетев до цели, сам по себе говорит о том, что, как ни крути, но вьетнамские перехватчики свою задачу выполнили. Правда, по возвращении на авиабазу в Корате, 1-й лейтенант Карл В.Рихтер заявил, что сбил МиГ-17 огнём из пушки, но, как и в случае с Фрэдом А.Уилсоном-младшим, его заявка на победу не имела под собой никаких реальных оснований, так как все вьетнамские истребители вернулись на базу в Гиа Лам.

2* Из-за весьма неудобного употребления в русской речи, американский термин «джуниор грэйд лейтенант» в отличие от некоторых других (например, коммандер) мы решили заменить его аналогом из отечественного «табеля о рангах» – младший лейтенант.

3* В тот же день в очередном инциденте был потерян F-4B (сер. № 152315) из состава VF-151. Правда, на этот раз обоих членов экипажа удалось спасти.

F-4B из состава истребительной эскадрильи VF-21 наносит удар по наземным целям 500-фунтовыми фугасными бомбами Мк.82. Знатоки, посмотрев на эту фотографию, без сомнения скажут, что американский авианосец Мидуэй, действовал у побережья Вьетнама с 22 марта по 14 ноября 1965 г., а в следующий раз у берегов Юго-Восточной Азии он появился только в мае 1971 г. Однако истребительная эскадрилья VF-21 «Ландснехты» из состава его авиакрыла была возвращена на ТВД спустя семь месяцев и уже 29 июля 1966 г. в составе 2-го палубного авиакрыла (CVW-2) с борта авианосца «Корал Си» (CVA-43) приступила к участию в налётах на ДРВ.

Смогли отличиться в тот день и пилоты МиГ-21. Поднятая на перехват пара МиГ– 21ПФ из состава 921-го авиаполка атаковала шедшую без истребительного прикрытия восьмёрку «Тандерчифов» из состава 357-й эскадрильи тактических истребителей. В первой же атаке две ракеты, выпущенные с дистанции 1200 м ведущим вьетнамской пары Ва Нгок Динем, поразили F-105D (сер. №о2-4371). Видимо, пилотировавший истребитель-бомбардировщик капитан Глендо Л.Эммон был убит осколками боевой части прямо в кабине своего самолёта, так как он не смог катапультироваться. Любопытно, что остальные американские пилоты не заметили взрывов, но зато заметили полого снижавшийся «Тандерчиф» Эммона, оставлявший позади дымный шлейф. Вызов пилота на связь по УКВ ничего не дал, и вскоре F-105D врезался в джунгли. Посчитав, что ударная группа угодила в ракетную засаду, ведущий отдал приказ освободится от боевой нагрузки и возвращаться на базу, но, как отмечается в отчётах наших советников, «пара вьетнамских перехватчиков продолжила преследование группы американских самолётов и через некоторое время смогла сбить ещё один истребитель-бомбардировщик». Эта победа была отнесена на счёт ведомого – лейтенанта Дог Ван Сонга, который первую ракету выпустил с дистанции 1800 м, а вторую – с 1500 м.

В целом сентябрьская статистика выглядела следующим образом: зенитные-ракетные войска и зенитная артиллерия, согласно двухсторонним данным, достоверно сбили 14 самолётов (шесть F-4, три А-4, по два А-1 и F-105, а также один F-100), что составило 42,4 % от общего числа уничтоженных самолётов. Десять сбитых самолётов (30 %) составляли квоту успехов вьетнамских лётчиков-истребителей (шесть F-4, а также по два F-8 и F-105). Ещё девять машин (пять F-105, а также по одному А-4, F-4, OV-1 и RF-8), числятся как сбитые при невыясненных обстоятельствах. Справедливости ради, необходимо отметить, что, в отличие от лета, когда пилоты перехватчиков вполне обоснованно могли претендовать на изрядную долю не вернувшихся при невыясненных обстоятельствах американских самолётов, сентябрьская статистика воздушных боёв и понесённых в них обеими сторонами потерь к настоящему времени выверена с точностью до последнего аппарата, а это значит, что большая часть потерянных при невыясненных обстоятельствах самолётов приходится на ЗРВ ПВО ДРВ.

Исходя из всего вышесказанного, квоту «зенитных» потерь можно вполне обоснованно увеличить в полтора раза – до 21 сбитого самолёта (63,6 %), однако реального роста эффективности ЗРВ и ЗА ПВО ДРВ не наблюдалось. Противник наращивал удары с воздуха. Объявленная как ограниченная, операция «Роллинг Тандер», к этому времени вступившая в четвёртую фазу (которая так и называлась «Роллинг Тандер IV»), все больше принимала черты неограниченной воздушной войны. В течение 1966 г. американская авиация произвела на ДРВ более 55 тыс. самолето-вылетов, из которых 60 % были выполнены авиацией ВМС и 40 % – тактической авиацией. В среднем ежедневно на территорию ДРВ производилось до 23 групповых налетов (180–200 самолето-вылетов). В целом интенсивность боевых действий в воздухе в 1966 г. по сравнению с 1965 г. возросла более чем в три раза. Если в 1965 г. по ДРВ было нанесено 2142 групповых авиаудара, то в 1966 г. – уже 6810!

Понятно, что подобное наращивание интенсивности боевых действий с одновременным снижением относительного уровня потерь не могло не произойти без дальнейшей активизации радиоэлектронной борьбы. Первыми подвесные контейнеры с аппаратурой ЕСМ начали применять экипажи разведчиков RF-101C, однако эффективность их работы поначалу была невысокой, и экипажи отказались летать с этими «довесками». К сентябрю 1966 г. возможности системы ALQ-71, предназначенной для постановки активных помех РЛС разведки целей, были существенно улучшены, и контейнерами с этой аппаратурой начали оснащать F-105D из состава 355-го крыла истребителей-бомбардировщиков (авиабаза Такли), которым в это время командовал полковник Роберт Р.Скотт. Он лично проверил эффективность, как он выразился, «нового инструмента радиоэлектронной войны», возглавив очередной налёт группы «Тандерчифов».

Когда информационная система его F-105 сообщила о работе вражеских радаров, полковник отдал приказ «включить нашу музыку». В сравнении с прошлыми разработками, ALQ-71 была гигантским шагом вперёд, хотя, конечно, имела немало недостатков, но именно наличие её на борту позволило снизить потери от зенитных ракет.

1-й лейтенант Карл В.Рихтер из состава 421-й эскадрильи тактических истребителей с командиром технического экипажа осматривает свой F-105D перед очередным боевым вылетом. 21 сентября 1966 г. Карлу В.Рихтеру на основе данных его фотокинопулемёта был засчитан один сбитый МиГ-17, однако эта победа не подтверждается вьетнамскими и советскими данными.

Наиболее распространенными видами помех, которые применялись как в 1965 г., так и в 1966 г., были шумовые (прицельные и заградительные), амплитудно-модулированные, ответно-импульсные и немодулированные помехи. В большинстве случаев при постановке активных помех создавались большие трудности в обнаружении истинных целей и их сопровождении. При действиях в режиме автосопровождения влияние помех, как правило, приводило к срыву сопровождения и потере цели, а в режиме ручного сопровождения – к значительному увеличению ошибок в определении координат цели. Благодаря большой мощности излучения и специально подобранным режимам работы станций помех экраны индикаторов РЛС засвечивались до такой степени, что истинные цели часто вообще невозможно было выделить на фоне помех. Изменение режимов работы радиолокационных станций обычно не давало желаемых результатов и не приводило к улучшению условий стрельбы.

Нередки были случаи, когда операторы, принимая отметку от помехи на индикаторах РЛС за отметку от цели, производили обстрел. Так, например, 23 ноября 1966 г. шесть зенитных батарей 100-мм пушек КС-19 вели одновременную стрельбу по ложной цели, открыв огонь на дальности 15 км, и прекратили его, когда до «противника» оставалось уже всего 6 км и он теоретически мог наблюдаться визуально. Однако посты ВНОС ни о чём не докладывали, считая что зенитчики проводят очередные учения. Внезапно на указанной дальности «цель» исчезла, а сбитого самолета, естественно, не оказалось.

В другом случае две батареи 57-мм пушек С-60 открыли одновременный огонь по ложной цели на дальности 7 км и прекратили его, когда дистанция сократилась до 2,5 км, а самолёта видно не было. Расход боеприпасов в двух подразделениях составил в общей сложности 202 снаряда. При этом операторы наблюдали на экране индикатора дальности СОН две подобные по форме и характеру отметки цели.

При обнаружении цель уходила, а импульс помехи приближался. Ставилась такая помеха на дальности 30–40 км. При взятии на автосопровождение помеха сопровождалась устойчиво и ошибки не превышали штатных.

Понятно, что поскольку основой ПВО ДРВ являлись зенитно-ракетные войска, то проблеме преодоления противодействия ЗРК в американской авиации уделялось основное внимание. Вопросы преодоление зенитно-ракетных рубежей решались комплексно: постановкой помех, противоракетным маневром и выделением групп самолетов для их уничтожения. Наибольший эффект при этом достигался постановкой активных помех. Проведенные мероприятия по преодолению противодействия ЗУР позволили американской авиации успешно действовать со средних высот и получать все вытекающие из этого преимущества – лучшие условия для поиска и поражения цели, снижение эффективности зенитной артиллерии и крупнокалиберных зенитных пулеметов, а также увеличение радиуса действий самолета. Понятно, что вьетнамское командование и наших советников интересовало в первую очередь, каким образом американские лётчики определяют координаты РЛС разведки целей и станций наведения ракет.

Однако противник был также не лыком шит. На допросах все пленные пилоты в один голос сообщали, что «более успешно они стали преодолевать ПВО ДРВ только после установления на самолетах аппаратуры AN/APR-25, позволяющей приближенно определять направление и дальность до облучающей радиолокационной станции». При этом, естественно, они умалчивали о том, что эта станция устанавливалась исключительно на F-105F и, фактически, являлась системой целеуказания для противорадиолокационных ракет AGM-45 «Шрайк». Тот факт, что «диких ласок» можно было, буквально, по пальцам пересчитать, естественно остался тогда неизвестным, как для вьетнамского командования, так и для наших советников. Наиболее же распространённой была другая станция радиотехнической разведки AN/APS-54, которой оснащались F-100F, F-105D, RF-101C и RB-66C.

RB-66 представляли собой чрезвычайно малоуязвимую воздушную цель благодаря мощнейшему комплексу постановки активных и пассивных помех. На приведённом снимке запечатлён самолёт из состава 363-го тактического разведывательного авиакрыла, базировавшегося в Тан-Сон Нхат.

Именно последним машинам принадлежала главная роль в ведении разведки радиотехнических средств вооружённых сил ДРВ. В числе первоочередных целей были радиолокационные станции зенитно-ракетных войск. Для этой цели RB-66C были оснащены мощнейшим комплексом аппаратуры радиоэлектронной разведки. Внушает уважение даже простой перечень станций: AN/ALA-5, AN/ALA-6, AN/APR-9, AN /APR-14, AN/ALR-18, AN/ALR-20, AN /ARR-14, AN/ANH-2, AN/APS-54.

В ходе полета эта аппаратура принимала и анализировала поступающие сигналы от обзорных радиолокационных станций, станций зенитных ракет и истребителей, определяя их частоту, тип и координаты. При обнаружении работы радиолокационных станций экипажи самолетов RB-66C немедленно сообщали об этом всем другим экипажам, находящимся в воздухе, а затем начинали ставить активные помехи. Такая информация позволяла американским летчикам определять наиболее безопасные маршруты прорыва к объектам ударов и выгодные направления захода для атаки целей.

Разведку радиотехнических средств эти самолеты вели как над всей территорией ДРВ, так и барражируя над Тонкинским заливом. Полеты производились на высотах 8000–9000 м со скоростью 700–900 км/час.

Любопытно отметить, что как воздушная цель самолет RB-66C оказался малоуязвим, поскольку одновременно с ведением разведки его экипаж создавал сильные помехи, для чего был оснащён несколькими станциями постановки помех: AN/ALT-6B, AN/ALT-15, AN/ALT-16; QRC-218A, QRC-279A, практически полностью перекрывавших весь диапазон Радиолокационных и связных станций ВС [РВ. Кроме того, на борту самолёта имелись два типа автоматов (AN/ALE-1 и AN/ALE– 2) для сброса дипольных отражателей различных типоразмеров, которые использовались, обеспечивая постановку помех на нескольких частотах. Пассивные помехи для станций наведения ракет обычно ставились с одного направления одним-двумя самолетами-постановщиками помех, в большинстве случаев без захода в зону поражения ракетных дивизионов. Плотность помех была средней. Наличие зоны, прикрытой помехами, вынуждало расчеты КП сосредоточивать внимание на этих направлениях, что в условиях интенсивных действий авиации противника затрудняло работу дивизионов.

Пассивные помехи усложняли радиолокационную обстановку, и их воздействие в разной степени отмечалось на всех радиолокационных станциях системы ПВО, но влияние на работу РЛС было малоэффективным. Такие РЛС, как станции обнаружения целей типов П-8, П-10, П-15, имели блоки защиты от пассивных помех, и их работоспособность практически не зависела от применения таких помех, хотя некоторые трудности в слежении за целью всё же создавались, однако опытные операторы, как правило, цель не теряли. Пассивные помехи оказывали определенное влияние на работу СНР и СОН, снижая вероятность взятия целей на автосопровождение и выдачу целеуказания расчётам орудий и пусковых установок.

Всё это значительно затрудняло стрельбу по RB-66C зенитной артиллерии, пуск и наведение зенитных ракет, а также организацию перехвата истребителями. Кроме того, защиту от последних экипажу этого самолёта РЭБ обеспечивал мощный наряд прикрытия, состоявший из 8-12 истребителей F-4C. Любопытно, что вскрыть позицию, занимаемую истребителями сопровождения, можно было только визуальной!), поскольку мощнейший помеховый фон создаваемый RB-66C, словно непроницаемый занавес прикрывал истребители сопровождения. Последние, не слишком опасаясь прицельных пусков зенитных ракет и артиллерийского огня, могли спокойно просматривать окружающее пространство в поисках перехватчиков, осуществлявших самостоятельный поиск.

Свидетельством сложности борьбы с RB– 66С является тот факт, что с момента начала бомбардировок в апреле 1965 г. над ДРВ было сбито всего лишь три самолёта этого типа. Причём два из них были уничтожены огнём ствольной артиллерии, а один – зенитной ракетой. Проблема нейтрализации деятельности экипажей RB-66C стояла настолько остро, что руководитель Группы советских военных специалистов генерал-майор Г.Белов решился осенью 1966 г. на беспрецедентный шаг, отдав указание сформировать из числа советских лётчиков-инструкторов звено на самолётах МиГ-21ПФ для отработки тактики перехвата и уничтожения RB-66C. В течение месяца лётчики вместе с расчётом командного пункта Ханойского района ПВО и операторами РЛС наведения готовились к выполнению этой задачи, изучая график пролёта американских разведчиков и прикрывающих их нарядов истребителей, профиль и маршруты рейдов.

«Момент истины» настал 5 октября, когда в воздушном пространстве ДРВ появились незваные гости. Успеху предприятия во многом способствовала безоблачная погода, позволившая осуществить проводку целей с помощью данных, сообщаемых исключительно постами ВНОС. Лишь после взлёта стартовавших наперехват двух пар «МиГов», в работу включились локаторщики.

Зазвучавшая в эфире русская речь поначалу не слишком насторожила американцев, посчитавших, что это советские инструкторы прикрывают какой-нибудь транспортный «борт» с важными персонами из Москвы или Пекина, приземляющийся в международном аэропорту Ханоя. Однако спустя каких-то пять минут ошибка стала очевидной. Вспоминает командир одного звеньев истре– бителей сопровождения из состава 433-й эскадрильи (433th TFS) 8-го авиакрыла (8th TFW) капитан Джон Б.Стон: «Мы спокойно шли на высоте 7500 м, когда с RB-66 передали "Внимание, парни! В воздухе русские, будьте внимательны и не делайте глупостей. Они прикрывают гостей с севера. Конец связи". Я ответил: «"Рэмблер-01 понял». Прошло ещё несколько минут, в ходе которых решительно ничего не происходило, как вдруг мой оператор крикнул:

«Джон, два "бандита " сзади и ниже разведчика. Как ты думаешь, это вьетнамцы или русские?»

«Плевать кто они такие!», – Ответил я. – «Работаем по ним!»

«О" кей!» – Ответил Клифтон.

Я толкнул оба РУДа, и наши турбины завыли, увеличивая обороты. Небольшая перегрузка прижала меня к креслу. Стрелка указателя скорости переползла с 0,7М до 0,9М, а за тем и до 1,1М.

«Я их вижу», – крикнул оператор.

«Захват есть?» – спросил я.

«Нет. Они всё ещё на фоне земли».

«Проклятье», – подумал я.

Спустя, наверное, секунд двадцать или тридцать я снова спросил Клифтона, захвачена ли цель нашим радаром, но ответ, прозвучавший в моих наушниках, снова был удручающим. К сожалению, мои глаза видели только пушистый инверсионный след, шедшего чуть выше нас RB-66, но противник, находившийся ниже, оставался неразличим визуально.»

Видимо, в этот момент командный пункт ханойской зоны ПВО передал заходящей снизу на RB-66 ударной паре «МиГов», что позади них уже находятся «Фантомы» непосредственного сопровождения, и наши пилоты, получившие приказ не рисковать, осуществили пуск двух управляемых ракет Р-ЗС с дистанции 3500 и 3000 м. Если бы атака с такой дальности производилась по истребителю или истребителю-бомбардировщику, то последнему не составило бы труда увернуться от обеих ракет, однако тяжёлый RB-66 не имел ни единого шанса. Первый «Атолл» угодил в левый двигатель, мгновенно вызвав падение оборотов, и быстро разраставшийся пожар, а через секунду или две вторая ракета поразила правый ТРД.

«Мэй дэй!.. Мэй Дэй!.. Мы сбиты!.. Мы сбиты!!.. Оба двигателя горят!.. Самолёт падает!..», донеслось с гибнущего RB-66.

«Они его сбили!!.. Они его сбили!!..» – крикнул штурман-оператор 1-й лейтенант Клифтон П.Даннигэн. – «Джон, это война?!.. Это война, Джон?!..» Его пилот, как и подобает настоящему командиру, являя собой пример для подчинённого, сохранял присутствие духа и потому его ответ был по боевому прост и понятен:

«Заткни свою задницу, твою мать!!.. Где противник?!..»

«Они разворачиваются, чёрт, они разворачиваются и всё ещё ниже нас!!..»

Пара «МиГов», выполнившая свою задачу, действительно разворачивалась, уходя в сторону авиабазы Ной Бай под защиту её многочисленных зенитных батарей. Однако к этому времени дистанция между самолётами настолько сократилась, что даже на фоне зелёных вершин американцы заметили два серебристых силуэта, похожих на балалайки.

«Я "Рэмблер-01", Я "Рэмблер-01", два "бандита" на двух часах… Отставить на двух часах!.. Два "бандита" на трёх часах!..» – передали по радио с командирского F-4C.

«Я "Рэмблер-02", понял. Цель наблюдаю», – ответил ведомый, однако ни он, ни ведущий не могли применить оружие поскольку дистанция для пуска ракет «Спэрроу» была слишком мала, да и к тому же БРЛС обоих истребителей не взяли цели на сопровождение. Висевшие на подкрыльевых пилонах «Фантомов» «Сайдуиндеры» также были пока бесполезны, поскольку вражеские самолёты находились вне секторов обзора ИК ГСН. Что касается второй пары F-4C того же звена (позывные «Рэмблер-03» и «Рэмблер-04»), то хотя их экипажи и были в курсе происходящего, но целей они не видели.

Зато их прекрасно видели пилоты второй пары «МиГов», находившихся снизу-сзади в практически идеальной позиции для атаки, успешная реализация которой поставила бы ведущую пару «Фантомов» между двух огней и наземный командный пункт тут же отдал приказ ведомой паре «МиГов» атаковать. Ни предупредить, ни защитить «Рэмблера-03» и «Рэмблера-04» было некому. Ко всему прочему, по ним уже начала пристреливаться зенитная артиллерия, а в кабинах заверещали сигнализаторы системы предупреждения о PЛ-облучении. Действовать американским лётчикам надо было быстро, но если ведущая пара «Фантомов», пытаясь преследовать два головных «МиГа», естественным образом вышла из зоны поражения ЗРК, уйдя на малую высоту, а в находившиеся в крутом развороте и на высокой скорости самолёты попасть расчёты МЗА могли только случайно. Что касается экипажей ведомой пары F-4, то они явно не знали, что именно надо предпринять. Они не видели противника (т. е. находились вне информационного поля) и практически не предпринимали никаких действий, в то время как вторая пара «МиГов» уже выходила в так называемую скрытую атаку.

Чтобы не демаскировать себя, пилоты заходящих снизу-сзади на форсаже МиГ-21 не включали радиолокационные прицелы, а ориентировались по данным, которые сообщали операторы РЛС наведения, уже начавшие смертельный обратный отсчёт дальности до самолётов противника. На дистанции 800-м с пилонов обоих перехватчиков сошло по одной управляемой ракете Р-ЗС, которые одна за другой угодили в F-4C (сер. № 64– 0702) из состава 433-й эскадрильи тактических истребителей. «Два взрыва под хвостовым оперением, произошедшие почти одновременно, были похожи на пару крепких пинков под зад, – вспоминал 1-й лейтенант Лоуренс И.Кэри (пилот). – Самолёт, словно необъезженный мустанг, толкающий крупом седока, дёрнул хвостом. Почти сразу мне стало понятно, что машине хана, и я крикнул оператору, что пора выбираться отсюда. Впрочем, судя по всему, он это осознал и без меня, так как катапультировались мы практически одновременно и, уже опускаясь на парашютах, прекрасно видели друг друга и наш разбившийся самолёт.»

Необходимо отметить, что 1-му лейтенанту Лоуренсу И.Кэри, как, впрочем, и его тёзке – штурману-оператору Лоуренсу Дж. Глинну-младшему удалось избежать плена (их вывезли спасательные вертолёты), и, забегая вперед, стоит отметить, что 2 января 1967 г., в ходе операции «Боло» они смогли расквитаться за своё поражение, сбив МиГ-21.

Ну, а пока трём F-4C, оказавшимся лицом к лицу с четвёркой МиГ-21ПФ и под интенсивным зенитным обстрелом, ничего не оставалось делать, как покинуть воздушное пространство ДРВ. Именно этот приказ и отдал экипаж воздушного командного пункта ЕС– 121, находившегося над Тонкинским заливом.

Направленной на выручку сбитого экипажа спасательной группе также пришлось не сладко, и по возвращении вертолётов на авианосец выяснилось, что один из «Скайрейдеров», а именно А-1Н (сер. № 137610) из состава VA-176 был сбит при невыясненных обстоятельствах.

Едва на ЕС-121 разобрались с тем, что произошло, как эскорт ВКП, с которым взаимодействовал RB-66C, был усилен дежурной парой F-4B, стоявшей на стартовых позициях авианосца «Констеллейшн». Ценность четырёхмоторников, получивших название «летающих Пуэбло», и, помимо руководства налётами на ДРВ, выполнявших подобно RB– 66С, радиотехническую разведку территории ДРВ и прилегающей акватории Тонкинского залива, была в то время немыслима. Стоимость только установленной на них аппаратуры составляла свыше 50 млн. долларов. Что касается операторов, то им при утверждении на должность прямо говорили, что в плен попадать не рекомендуется. Именно поэтому маршруты полетов ЕС-121 всегда проходили над Тонкинским заливом.

Чрезвычайно тяжёлая обстановка весны-лета 1966 г., вкупе со сложными метеорологическими сезонами дождливого сезона, довольно сильно затянули освоение лётным составом 921-го ИАП ВВС ДРВ сверхзвуковых истребителей МиГ– 21, но к середине осени «процесс пошёл», и вьетнамские лётчики постепенно овладевали тонкостями боевого применения этих перехватчиков.

Второй сбитый 9 октября F-4B (сер. № 149411) из состава VF-154 американцам удалось эвакуировать. Его экипаж смог довольно долго тянуть на подбитой машине вдоль побережья на юго– запад и, в конце концов, приземлился на брюхо на рисовое поле, откуда экипаж и самолёт были эвакуированы вертолётами. Любопытно, что в официальную американскую статистику потерь, открытую для налогоплательщиков эта утрата не вошла.