Текст книги "Я на такое не подписывался! (СИ)"

Автор книги: Ирина Мартынова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

Я попытался представить Хранителя сидящим за рабочим столом или прохаживающимся взад-вперед по комнате. Каким он был? Не было ли ему одиноко долгими вечерами? Я поймал себя на том, что впервые думаю о Хранителе как о человеке. Наверно, это было неправильно. Скорее всего, лишенный человеческих слабостей он не стремился окружить себя роскошью, не нуждался в компании и не ждал от людей понимания. Да что это за жизнь такая?! Веками он был ответственен за покинутый Создателем мир, а потом… а что потом? Устал и ушел на покой? Или понял, что его срок отмерян, и стал приводить в порядок дела, которые передаст преемнику? Но не дождался? Что-то пошло не так? Мог бы хоть записку оставить! Или я теперь должен во всем разбираться сам, принятие сути было не единственным моим испытанием?

За всеми этими странными мыслями я едва не забыл, зачем пришел. Мне с трудом верилось в реальность происходящего, но я нашел книгу. Я не испытал долгожданного удовлетворения, не мог позволить себе с облегчением выдохнуть, нет, я просто преодолел очередную ступеньку, а сколько их еще впереди? Массивный том стоял на изящной кованой подставке, вроде тех, на которых музыканты держат ноты во время концерта. На чернильно-синей обложке мерцало незнакомое созвездие. Я подошел и медленно провел по ней рукой – поверхность оказалось неожиданно холодной. Мне безумно захотелось открыть книгу, даже если внутри я увижу лишь нечитаемую вязь изначального языка. Я не надеялся на инструкцию для чайников или какие-то поясняющие картинки, но что она вообще не откроется, такая мысль у меня не проскользнула. Как так-то? Страницы склеились?

Эй, ты же волшебная книга, ты не можешь просто так взять и присохнуть!

Тогда что? Какая-то магическая защита от несанкционированного проникновения? По аналогии с защитным барьером, об который я как только ни бился, книга может открываться каким-то умением. А я снова не знаю, каким. Одно дело экспериментировать в лесу и совсем другое – здесь, в опасной близости к книге. Боюсь представить, что будет, если я испорчу. Уверен, тут нет какой-то сложной загадки, над которой мне пришлось бы ломать голову. Как и в случае с барьером, решение должно быть простым.

Что я могу сделать прямо сейчас? Я могу написать Исте, в надежде, что она сможет чем-то помочь, а еще могу обследовать дом в поисках какой-нибудь подсказки. Или это только в играх работает? Будь я в игре, где-то здесь обязательно был бы спрятан ключ, но в Лирэлии не всегда работают игровые законы. В любом случае я ничего не теряю.

Отправив провидице короткое сообщение, я за пару минут обошел весь дом. В нем было всего две комнаты, у нас такую планировку называли бы «студия плюс спальня». Я чувствовал себя неловко, словно я вор, забравшийся в чужой дом. Можно считать, он достался мне по наследству, но все равно как-то не по себе. Поначалу я вообще не собирался во всем этом участвовать, я ненавидел Исту, которой мало было убить наших товарищей, так она еще и пытается впутать меня в сомнительную авантюру. Я и слушать ее не хотел, не хотел верить в реальность озвученной ею проблемы, я не был готов к такой ответственности. Да что там, я все еще к ней не готов. К некоторым вещам невозможно быть готовым на сто процентов. Отрицание, гнев… что там дальше шло? Я так привык полагаться на интернет, что без него порой чувствую себя тупым. Думаю, я прошел все стадии принятия неизбежного, пока не примирился с уготованной мне судьбой. Я готов приложить все силы, чтобы с этим прекрасным миром все было в порядке. Сделать это, а потом уйти, если Тиба сможет отправить нас обратно.

Вряд ли я когда-нибудь смогу простить Исте смерть ребят, но во мне уже не горела та безрассудная ненависть, я больше не желал ей мстить, едва получив силы. Теперь я понимал – она делала, что должна, ей двигала благая цель, но от этого понимания было больно и горько. Возможно, ей и самой не лучше, но старая ведьма ни за что этого не покажет. Во взрослой жизни полно таких ситуаций, из которых нет однозначно правильного выхода. К этому не готовят с детства, просто в один не самый прекрасный момент оказывается, что мир не делится на черное и белое, и живи теперь с этим.

Иста сказала, что ей суждено умереть от моей руки, но, думаю, она ошиблась. Что бы я ни наговорил сгоряча, сомневаюсь, что в реальности смог бы убить человека. Перегнуть палку при самообороне – возможно, но чтобы вот так, из мести? Глупости какие! Ребят этим все равно не вернешь. Я упустил момент, когда из главного врага провидица превратилась в моего единственного союзника. Док простил бы меня за это.

Как бы то ни было, самокопанием делу не поможешь. Если нужно, я переверну здесь все вверх дном, но найду какую-нибудь зацепку.

В ящиках стола обнаружилась бумага и письменные принадлежности, на полках стояли книги на изначальном языке. Я потряс каждую, в надежде обнаружить записку, но все тщетно. В шкафу висела пара плащей, и, глянув на характеристики, я мысленно присвистнул – для ношения требовался сотый уровень. Большой сундук не открывался, словно сговорившись с упертой книгой, но, махнув рукой, я случайно вызвал меню со списком содержимого.

Стоп! Может, и с книгой надо было так же? Едва мазнув взглядом по редким артефактам, я метнулся к книге. Я махал над ней руками, как фокусник над шляпой, тер обложку, постукивал, разве что головой об нее не бился – бесполезно.

Подкравшееся отчаянье тянуло ко мне свои цепкие лапы. Если я не справлюсь, то все, через что мы прошли, будет зазря. Я сел на пол, прислонившись спиной к стене, и обхватил голову руками.

Даже если я каким-то образом смогу открыть книгу, то ничего в ней не пойму. С чего Иста взяла, что это вообще реально? Не думал, что дойду до этого, но я уже согласен на то, чтобы Хранитель снова захватил мое тело и сделал все сам. Ощущения отвратительные, но я готов потерпеть. По-моему, сейчас ситуация куда критичней, чем когда он решил вмешаться. Королева Фей права, я все еще человек, а задачка тут стоит иного масштаба.

Неужели это тупик?

Я заставил себя подняться и еще раз обойти помещение, но не обнаружил чего-либо, что могло бы мне помочь. Среди спрятанных в сундуке артефактов не нашлось ничего похожего на ключ. Я прекрасно понимал ценность этих вещей, но на мой уровень все равно не было ничего подходящего – та же ситуация, что и с моими силами.

Перед глазами мелькнул значок нового сообщения, и я нетерпеливо его смахнул. Как же все перевернулось! Еще недавно меня трясло от внезапного осознания, что «таинственная поклонница», оставившая мне записку, это Иста. Теперь я испытал разочарование, заметив, что сообщение не от нее. Мне писала Кейри.

«Мить, а ты где? Сегодня в «Гнезде» будет выступать бард.

Мы собирались вместе послушать. Ты придешь?»

Не помню, чтобы мы о чем-то таком договаривались, но не удивлюсь, если она говорила об этом за обедом. Поглощенный своими мыслями, я был невнимателен к ее словам. Я написал Кейри, что скоро буду, и только потом до меня дошло, что я понятия не имею, как отсюда выбраться. Иста по-прежнему не отвечала. Кстати, у нее телепорт располагался рядом с домом, может и здесь имеется?

Я вышел из дома и вскоре отыскал в высокой траве большой ровный камень. Символы на нем были похожи на те, что высечены на телепортационных арках. Вызвать меню получилось с первого раза, но разобрать написанное не смог. Кажется, я начинаю тихо ненавидеть изначальную письменность. Поиграем в угадайку? Я ткнул наугад, и камень перенес меня в отдаленный город, откуда домой мне пришлось лететь через Облиум.

Теперь, когда я нашел книгу, я мог вернуться к ней в любой момент. Все равно я пока не знал, как к ней подступиться, а время, проведенное с единственным близким человеком, имело для меня большую ценность.

Кто знает, какой из наших спокойных семейных вечеров станет последним?

Глава 10. То, чего я боялся

Под вечер в таверне стало на удивление многолюдно. Столы сдвинули к стенам, а парящие под потолком магические светильники согнали в центр, чтобы лучше осветить освободившийся пятачок. Дальние углы погрузились в таинственный полумрак, со всех сторон слышались оживленные разговоры, а порой и нестройное пение.

Кейри в красивом новом платье ждала меня за стойкой, шелковые нежно-розовые локоны легко струились по хрупким плечам девушки. Стоило ей меня заметить, лицо озарила милая улыбка.

– Я тебе место заняла. – Она похлопала по соседнему стулу.

– Спасибо. Выглядишь просто сказочно. – Я присел рядом с ней, стараясь не показывать накопившуюся за день усталость. Если честно, барному стулу я бы с радостью предпочел кровать.

– Как фея? – спросила Кейри с лукавой улыбкой.

– Что? Нет! – Мне почему-то представилась Эйла с улыбкой от уха до уха, полной острых зубов. Моя сестра фей, что ли, никогда не видела? Она бы себя еще с пауком сравнила!

Кейри посмотрела на меня с недоумением, будто это я сказал что-то странное.

– Ну… ладно. – Она неопределенно пожала плечами. – В общем, пока я бегала забирать платье, все нормальные места заняли. Я хотела заказать чего-нибудь, но Энни сказала, что все съедобное разобрали. Есть оставшийся с обеда компотик, – она кивнула на пузатый глиняный кувшин, рядом с которым стояли две внушительные кружки, – и соленые стебельки. Мы такие как-то брали, помнишь? Так себе, конечно, но я подумала, вдруг ты голодный…

– Спасибо. – На стебельки я посмотрел с сомнением, а местного чаю, который Кейри упорно называла компотом, все же налил.

– Будут еще лепешки. Попозже.

– Вот это было бы кстати. Так что там за бард? Ты что-то говорила, но у меня из головы вылетело.

– Девушка. Лаурель или как-то так. Энни сказала, она классная. Сама пишет стихи и музыку, сама поет, играет. Что ж ты подругу свою не догадался пригласить? Думаю, ей было бы приятно.

От необходимости что-то отвечать меня избавили громкие аплодисменты и приветственные выкрики, которыми присутствующие встречали вошедшую в зал девушку. Мы с Кейри тут же развернулись к импровизированной сцене.

Сценический образ Лаурелии выглядел странновато даже по местным меркам. Вьющиеся черные волосы украшали тоненькие ленточки, перья, бусины и живые цветы, платье напоминало лоскутное одеяло. Взгляд больших черных глаз неуверенно блуждал по залу, на губах застыла рассеянная улыбка. Исполнительница бережно прижимала к груди музыкальный инструмент – не то лютню, не то мандолину.

Выбежавший из подсобки Михель горячо поприветствовал гостью и предложил ей высокий барный стул у стойки неподалеку от нас. От готовящегося угощения девушка отказалась, но попросила кружку разбавленного вина.

Эта худосочная девица собралась выступать в нетрезвом виде? Да мне кажется, что она уже под чем-то!

Михель метнулся за выпивкой для гостьи. Он так спешил, что расплескал часть по пути. Тем временем уже знакомые с ее творчеством посетители просили исполнить полюбившиеся композиции, щедро осыпали комплиментами, но стоило Лаурель коснуться струн, все затихли и приготовились слушать. Я думал, она выйдет на свет в середину, но девушка осталась сидеть у стойки. В таком случае, думаю, пространство в центре зала предназначалось для танцев. Я был настроен скептически, но едва Лаурель запела – заслушался. Мелодичный голос лился чисто и красиво, сплетаясь с переливами струнной музыки. И это не была песня из разряда «ни о чем», Лаурель рассказывала историю кузнеца, который выковал волшебный меч, а потом сошел с ума и покончил с собой. За ней следовала баллада о несчастной любви, потом о команде отважных героев, которые пытаются героически сразить сверхсильного босса, но в итоге все гибнут, и все в таком духе. Все ее песни так кончались! Мне было интересно вслушиваться в слова, все же они были отражением этого мира, но неужели нет какой-то песни, где герои не мрут под конец?

– Какой кошмар, – прошептала Кейри, когда Лаурель дошла до того момента, где Хранитель всех убил. – Лучше-то ничего не придумала?

– Это основано на реальных событиях, – шепнул я ей в ответ.

– Первый раз слышу! Вот про свихнувшегося кузнеца – это да, что-то такое говорили.

Выходит, в своем творчестве Лаурель вдохновлялась легендами и историей своего мира. Когда она объявила следующую композицию, несколько парочек вышло на импровизированную танцплощадку. Тонкие пальцы коснулись струн, и зал заполнили первые ноты красивой медленной мелодии. Не нужно блистать умом, чтобы догадаться, что эта песня будет о любви. Кейри с нескрываемой грустью смотрела на перетаптывающиеся пары, а мне некстати вспомнился Фей, бросавшийся обвинениями в моем недавнем сне. Мне казалось, между ними не было ничего серьезного, но сейчас она едва сдерживала слезы.

Кейри слабо улыбнулась, поймав мой взгляд:

– Потанцуешь со мной?

– Конечно. – Мы с ней никогда не танцевали, это вообще не по моей части, но разве я мог отказать?

Когда мы вышли на середину, одна ее рука сжала мою, а вторая легла мне на плечо. Я ощущал себя ужасно неуклюжим, мне было неловко, но это все неважно, если наш нелепый танец сделает Кейри чуточку счастливей. Лаурель пела о трудностях, что встают на пути влюбленных, и о счастье, за которое стоит бороться, даже если надежды уже не осталось.

– Почему мне кажется, что ты со мной прощаешься? – тихо спросила Кейри, заглядывая мне в глаза. Я даже растерялся от такого вопроса.

– Это не так. Может, я не всегда буду таким, каким ты меня знала, но…

– Ты уже не такой, мы все не такие – этот мир меняет нас.

С этим не поспоришь – невозможно остаться прежним, когда вокруг тебя другая реальность. Кейри заметно выросла за время, проведенное здесь, стала более самостоятельной, ответственной, научилась преодолевать свой страх. Да, у всех бывают минуты слабости, но она не зарывает голову в песок, а вытирает слезы и идет дальше. Из того, что я помню, у меня сложилось впечатление, что я был ей не очень-то хорошим братом. Нет, я всегда был готов помочь ей, заступиться, если нужно, но при этом был холоден с ней, отмахивался, когда она хотела моего внимания. Я не изменю себя прошлого, не знаю, насколько мне придется измениться в будущем, но сейчас я могу быть таким, каким захочу. У меня замечательная сестра. Я крепче прижал ее к себе, и мимолетное удивление, промелькнувшее на ее лице, сменилось каким-то обреченным пониманием. Она как будто чувствовала неладное, как будто и так знала все, о чем я молчу.

И я так боялся испортить ей этот вечер, что в итоге все-таки испортил. Рано или поздно это должно было случиться, но до того произошла еще одна странность.

Выступление закончилось, и мы собрались уходить к себе, когда меня внезапно остановила Лаурель. Сначала у меня промелькнула мысль, что мы, наверно, должны скинуться за выступление, но на мой вопросительный взгляд она ответила оригинально и неожиданно.

– Вы блуждаете в темном коридоре этого подземелья, но ответ уже у вас. Кровь должна пролиться, когда придет время.

Это тоже из какой-то песни?

– Что, простите?

– Кровь. – Лаурель вцепилась в меня и прильнула так близко, словно собиралась поцеловать, от нее несло алкоголем вперемешку со сладковатыми благовониями. Ее глаза были такими черными, что в их космосе не разглядеть зрачков. – Символ духа, жизненной силы и божественной энергии…

– Девушка, – прервал я ее словоизлияние, – я не понимаю, о чем вы. Не могли бы вы отпустить мою рубашку?

Для меня не было ничего удивительного в том, что известная творческая личность чем-то закидывается. То есть это, конечно, печально и ни к чему хорошему не приводит, но она взрослый человек, и это ее жизнь. К людям-то зачем приставать?! Своим неадекватным поведением Лаурель напрочь испортила впечатление, что оставило ее творчество.

– А? Что? – Девушка отпрянула и с удивлением посмотрела на свои руки, словно те жили своей жизнью. Прекрасно понимаю, что это такое, но, в отличие от меня, она сама виновата – пить надо меньше! – П-простите. А что я…

К девушке подбежала Энни с кружкой воды, а я развернулся и поспешил догнать Кейри, пока эта странная дама еще чего-нибудь не учудила.

– Что она от тебя хотела? – спросила Кейри, наблюдавшая эту сцену у выхода во внутренний двор.

– Честно? Понятия не имею!

Я постарался выкинуть из памяти это происшествие. Мы неспешно шли к своему домику. После духоты многолюдного зала я был так рад глотку свежего воздуха, что меня не смущала вечерняя прохлада. На улице стемнело, на небосклоне зажглись звезды. В Лирэлии они казались крупнее и ярче, чем дома.

Когда мы миновали залитый звездным светом двор и, не включая свет, забрались в свои кровати, Кейри ударилась в воспоминания. Мне оставалось лишь вздыхать, так как для меня воспоминания оставались больной темой. Сегодняшний вечер напомнил ей школьный зимний бал в тот год, когда я учился в одиннадцатом классе. Как я ни силился вспомнить тот день, все тщетно.

– Когда Лера пригласила тебя на танец, а ты отказал. У нее было такое лицо… Блин, то есть не Лера. Я твоих одноклассниц путаю, хоть бы поправил! Э-э… Виолетта, да? – Похоже, Кейри запуталась в моих подругах. Сомневаюсь, что у меня была такая уж бурная личная жизнь.

– Какая разница? – Все равно я не помню ни одну из них.

– Ну как… она была самой популярной девочкой в вашем классе. Неужели она тебе не нравилась? – ее голос чуть дрогнул. Это показалось мне странным, но не стал заострять внимание.

– Не нравилась, – ответил я чуть резче, чем следовало, чтобы уже закрыть эту тему.

– Мить, ты меня разыгрываешь? – В ее голосе читалась тревога.

– Нет.

Да что не так было с той девчонкой?!

Кейри резко соскочила с кровати и включила свет:

– В вашем классе не было никакой Виолетты, я ее только что придумала!

Черт!

– Что? В смысле… зачем? Ты что, проверяла меня?

– И, как оказалось, не зря! Кто ты такой и куда дел моего брата?

Я даже не понял, в шутку это она или всерьез.

– Да брось. – Я тоже поднялся.

Кейри отступила на шаг назад:

– Митя, только без шуток, скажи мне, как звали девочку, которой ты тогда отказал?

Пауза затягивалась. Кейри смотрела на меня так же, как в недавнем сне.

– Я не помню, как ее звали. Прости, я должен был сразу все тебе рассказать, но не хотел, чтобы ты волновалась.

– Рассказать что? – спросила она дрожащим голосом. – Ты меня пугаешь. Ты странно ведешь себя в последнее время, весь какой-то рассеянный…

– У меня небольшие проблемы с памятью.

– И ты молчал? Поверить не могу! Да ты… – Кейри всхлипнула и села на свою кровать, закрыв лицо руками.

– Только не надо из этого делать драму, – вздохнул я, присаживаясь рядом. У меня была мысль рассказать ей все, но, думаю, для нее это будет слишком.

– И как давно это у тебя? С первого дня здесь или… подожди, ты ведь головой ударился, ну, тогда… у тебя были галлюцинации, но я решила, что все обошлось…

Как раз наоборот, это им Иста тогда каким-то образом подправила воспоминания, но я не стал этого говорить.

– Да, с того случая. Большую часть я помню, но местами провалы. Так как там звали самую популярную девочку в моем классе?

– Никак, это только в фильмах бывает. У вас все девочки нормальные были, ну почти. Та, которую я имела в виду, не стоит того, что бы ты о ней помнил. Она нехорошо поступила с тобой, а потом передумала, но ты не простил и правильно сделал.

– Да и плевать на нее. Давай только в следующий раз без проверок, ладно? Спроси напрямую, и я тебе отвечу.

– Хорошо. Прости меня. – Она обняла меня и разревелась, уткнувшись лицом в мое плечо. Вот поэтому я и не хотел говорить! А ведь ситуация, в которой я оказался, куда серьезней частичной потери памяти, и об этом рано или поздно мне тоже придется ей рассказать.

– Ты только не переживай. – Кейри подняла на меня мокрые от слез глаза. – Мне ужасно жаль, что это случилось с тобой, но вместе мы что-нибудь придумаем. У меня было такое чувство, что ты что-то недоговариваешь, но я думала, это из-за твоей новой девушки… Ну, знаешь, люди иногда странно себя ведут, когда влюбляются и все такое, – она улыбнулась.

Мне стало легче оттого, что я кое-что рассказал ей. Но то, о чем я молчал, по-прежнему на меня давило. Мы посидели еще немного и легли спать.

Этой ночью тревожные сны больше не мучили меня. Утром я проснулся бодрым и хорошо отдохнувшим, не подозревая, что сегодня меня ждут новые испытания.

И не только меня.

Кейри теперь была ко мне особо внимательна, два раза за утро спросила о моем самочувствии, словно я был серьезно болен. Поначалу это показалось мне милым, но вскоре начало раздражать.

– Ценю твою заботу, но, пожалуйста, не надо меня опекать как маленького ребенка.

Мы ходили по рынку в Облиуме, нужно было докупить недостающие ресурсы для крафта тканевой брони.

– Ох, прости! Но если почувствуешь себя нехорошо, ты же мне скажешь?

– Скажу.

Эпопея с ее экипировкой растянулась до вечера. Встань я как обычно ни свет ни заря, управился бы до обеда, но мы решили выспаться, так как на вечер у нас был запланирован рейд. В новом комплекте одежды Кейри выглядела совсем по-другому. По сути это было длинное светлое платье из зачарованной ткани, с парой неприлично длинных разрезов, поверх которого надевался кожаный нагрудник в тон сапог. Завершал образ серо-голубой плащ с глубоким капюшоном. Комплект имел неплохие защитные характеристики, но на Кейри с ее кукольным личиком и розовыми волосами смотрелся как косплей. Я же в бессменном черном плаще походил на кого угодно, но только не на хилера. Врагов это могло бы здорово запутать, но тупым мобам было все равно, во что одет их потенциальный обед.

По пути к телепорту Кейри сетовала на отсутствие большого зеркала, пытаясь рассмотреть свое отражение в любой гладкой поверхности, что нам встречалась, то и дело поправляла собранные в шишку волосы, словно шла не в рейд, а в гости. До меня запоздало дошло, что она никогда и не ходила бить босса. Пришлось вкратце рассказать, как это происходит.

– По сути, так же, как с улучшенным мобом, не? Только нас будет две группы и мы идем подготовленные. – Сестра не разделяла моих опасений.

– Две группы с очень непростыми отношениями, – уточнил я.

Кейри остановилась:

– Переживаешь из-за тех ребят? Да не, это у вас в игре сражение за босса обычное дело, но вряд ли кто-то станет рисковать жизнью ради дропа. Это ж надо совсем психом быть!

– Да, ты права.

Мне было неспокойно, но причин тому хватало и без рейда. Проблема в том, что я не мог понять, имеет ли мое дурное предчувствие какое-то отношение к сегодняшнему мероприятию.

– В тебе говорят игровые привычки. Да, во многом они полезны, но где-то мешают.

– Да, наверно… – Я не стал спорить, как не стал и делиться своей тревожностью. Достаточно того, что у меня нервы ни к черту, Кейри и так достаточно поволновалась из-за моей дырявой памяти.

Неподалеку от арки нам встретился Милий с близнецами. Рэй тепло улыбнулся мне и заметил, как идет Кейри новая броня, а Рик стоял хмурый, руки сжаты в кулаки.

Когда к нам присоединились остальные, Милий решил ввести нас в курс дела:

– Кто еще не в курсе, наша сегодняшняя цель – лидер пещерных гноллов. Физические атаки, использует Оглушение и Кровотечение. На пяти процентах здоровья призывает подкрепление, нам нужно будет прервать каст. С Гнарром обычно три миньона – два воина и шаман, их берет на себя второй рыцарь, этих не бьем – босс быстро призовет новых, но шамана или оглушать или тоже сбивать каст.

– А основной рыцарь ты, как я понимаю? – Влас скрестил руки на груди, весь его вид выражал недовольство. – Шикарно Саргон устроился, нечего сказать!

– Зато никто не посмеет принизить нашу роль в этом рейде. Еще момент: выпавшие материалы мы должны будем отдать основному клану, остальное делим со второй группой. Ребята, – Милий обвел взглядом нашу троицу, – я понимаю, что тороплю события, но выбора у меня нет. Нам нужна ваша помощь. Если вдруг вы по каким-то причинам не собираетесь к нам на постоянку, я смогу договориться о денежной компенсации для вас.

Ради денег я не стал бы в этом участвовать, для меня было важнее то, что Кейри хочет закрепиться в этой группе.

Я отрицательно мотнул головой:

– Не переживай об этом.

Милий благодарно кивнул.

– Ничего не забыли? Банки-бутылки у всех есть? И надеюсь, в этот раз никому не приспичит… – Милий не стал договаривать, так как у телепорта начала появляться вторая группа «Начала пути».

Я насчитал семь человек. Среди них была девушка по имени Этэль, при виде которой Рик демонстративно отвернулся, подтвердив мою догадку. Перебежчица оказалась настоящей красоткой и не стеснялась лишний раз это подчеркнуть. Глубокий вырез так и притягивал взгляд, тонкая талия обозначена плетеным кожаным поясом, волосы цвета расплавленного серебра собраны в высокий хвост, с макияжем, на мой вкус, даже перебор. Девушка тряхнула головой, откидывая спадающую на глаза челку. Впечатление портил только высокомерно задранный нос.

Этэль была не единственной девушкой в их команде. Во второй, невысокой черноволосой Иниаре, белая с желтым узором мантия выдавала хилера. Наш класс мог выбрать любой комплект тканевой брони, но конкретно этот из-за прибавки к исцеляющим умениям носили только хилеры. Даже я сам предпочел бы более универсальный вариант с прибавкой к скорости каста.

Саргон был из тех самодовольных парней с противной улыбкой, которые по неведомой мне причине нравились девушкам. Нет, я понимаю – высокий, загорелый, с золотистыми кудрями, но было в нем что-то такое, из-за чего хотелось сравнить его со скользкой рыбой. Тот случай, когда характер накладывал явный отпечаток на внешний вид. И, в отличие от меня, создавшего в редакторе персонажа стереотипного худосочного мага, этому типу изначально повезло родиться красавчиком. Они с Этэль просто идеальная пара.

Помимо патилидера, еще двое ребят носили легкую броню – крепко сложенный Хазаф и высокий широкоплечий Анахель. Хмурый задумчивый Филлин обладал гладкими черными волосами до плеч и носил красно-синие одежды заклинателя. И танк – этих ни с кем не спутаешь.

– Привет-привет! О, смотрю, у вас перестановки. – Саргон пристально оглядел нашу группу. – А Альму где потеряли?

– Альма больше не ходит за стены, – ответил Милий, стиснув зубы.

У меня еще в нашу первую встречу сложилось впечатление, что он винит себя в случившемся.

– О, так теперь милашка Кейри за нее? Не тебя ли я видел в своих сладких снах?

Чего, простите?! Тут уж я не мог смолчать:

– Я за нее. А от Кейри держись подальше.

– Пф! Ты слишком злой для целителя.

– Только если кто-нибудь пытается подкатить к моей сестре.

– Сам на нее глаз положил?

– Хватит! – Милий преградил путь, понимая, что я сейчас этому красавчику вломлю, и рейд закончится, не успев начаться. Обычно меня сложно вывести из себя, но если дело касается сестры, достаточно неосторожно брошенного слова. Но Милий прав, я должен держать себя в руках, мне нельзя лезть в драку.

Саргон быстро потерял к нам интерес и, выдав одну из своих мерзких улыбочек, кивнул на Алека:

– А этот что тут делает?

– Он теперь в нашей группе. Думаю, это будет честно, раз уж Этэль теперь с вами. – Милий держал себя в руках, его тон был спокойным и доброжелательным.

– Не сравнивай, Этэль сама от вас ушла. А от тебя, – Саргон обернулся к Алеку, – я не ожидал, что после вылета из моей группы, ты сразу побежишь к этим.

Тот зачем-то стал оправдываться:

– Ничего я не бежал! Я качался с Рианом еще до того, как его сюда пригласили.

Милий громко хлопнул в ладоши.

– Братцы, мы в рейд собрались или отношения выяснять? Если все готовы, давайте бафф и вперед, не охота до ночи там торчать.

Он не первый день управлял группой, да и к провокациям Саргона, наверно, успел привыкнуть, раз уж они в одном клане. Как бы то ни было, слова Милия возымели нужный эффект и через пару минут мы в полной боевой готовности перенеслись к месту предстоящего сражения с боссом.

И вот уже вместо каменной кладки под ногами стелилась сухая рыжеватая почва с редкими травинками, в воздухе стоял противный кисловатый запах. Среди рыже-коричневых валунов с тонкими белыми прожилками росли изогнутые низкие сосенки, по камням струился мелкий ручеек, вокруг разбросаны ветки, куски поломанной брони, какие-то железки, лежал на боку большой дырявый котел, а дальше начинались скалы, в которых и обитали гноллы.

Разговоры разом стихли, все были собраны и сосредоточены, даже с лица Саргона пропала, казалось бы, намертво прилипшая улыбочка, а в руках появился внушительный лук. Двое его товарищей тоже оказались лучниками, состав их группы был идентичным нашему, с той лишь разницей, что все трое наших ДД элементалисты. Лидеры запоздало объединили группы в коалицию, что позволяло разделить опыт и деньги, независимо от того, кто нанесет последний удар. Так же можно было не переживать, что наши атаки заденут союзников. Эта функция позволяла видеть уровни и специализацию друг друга, но по-прежнему скрывала уровень здоровья и маны и наложенные эффекты.

Милий вызвался отправиться на поиски босса, но тот уже и сам показался в сопровождении свиты.

«Гнарр, лидер племени пещерных гноллов. Рейд-босс 18 уровня».

Двухметровая шерстяная туша с собачей мордой. То есть я, конечно, знал, что у гноллов голова гиены, но гиену я видел только на картинке, поэтому мне было похоже на собаку. Ухо порвано, на морде шрамы разной степени свежести, из пасти капает слюна. Существо было обмотано грязными тряпками, поверх которых надеты разномастные доспехи, и вооружено утыканной шипами дубиной. Гноллы-воины несли дозор, вооружившись копьями, а шаман, едва достававший сородичам до плеч, опирался на обмотанный цветными нитками деревянный посох. Колоритная компания. Мне было бы интересно встретиться с ними в игре, особенно имея в союзниках ребят из моего старого клана, но здесь и сейчас мне хотелось разделаться с этим как можно быстрей и свалить домой.

Следуя изначальному плану, Милий заагрил босса, а Янкель, танк из второй группы, взял на себя миньонов. После короткого обмена ударами, Милий дал отмашку, и на Гнарра обрушились совместные атаки обеих команд. Моей задачей по-прежнему было следить за уровнем здоровья сопартийцев, при этом нужно было не перетянуть на себя агрессию. Срыв босса на хилера, да и на любого «тряпочника», всегда считался крайне нежелательным поворотом, но если он бросится конкретно на меня, то это будет капец. Я был осторожен, Кейри мне помогала, а оба танка отлично справлялись со своими обязанностями. Но я смогу вздохнуть спокойно, только когда мои ноги снова ступят на вымощенную гладкими камнями городскую площадь. Меня нервировало скачущее здоровье Милия, нервировала убывающая мана, рычание гноллов и стук металла о металл. Может, я еще и слишком нервный для хилера?