Текст книги "Странное пари (СИ)"
Автор книги: Ирина Кириленко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)
– Парочка есть. Вставайте, «тоже Алекс»! Я Вас до дому доведу. По пути всё подробно и изложу.
– Ты тут мне сейчас изложишь, знаю я тебя! – профессор неохотно поднялся со скамейки и, навалившись девушке на плечо, выдвинулся с ней в сторону дома, – Вот объясни мне, девочка, как можно влюбить в себя приличного человека, если ты его «папой» зовёшь и всё время от него бегаешь? Это что, один из твоих нетрадиционных методов обучения такой?
– Это всё глупые фантазии этого приличного человека, профессор. У него, вообще, с фантазиями, как оказалось, перебор. Никогда я его «папой» не звала и даже не собиралась. А то, что он любит чужие слова перевирать и новый смысл в них вкладывать – это уж его личные проблемы.
– Чьи?
– Что?
– Не «что», а «кто»! Я ж живой! Сама проверь!
– Палкой потыкать и посмотреть, зашевелитесь ли?
– Тьфу, маленькая дурочка! Есть и другие… приятные способы.
– Подрасту, узнаю. Да-да, я помню.
– Долго ждать… Может, уже, а? Как думаешь?
– Уже что?
– «Кто» – я тебе недавно говорил. Память девичья…
Так незаметно за светскими разговорами собеседники добрались до крыльца дома.
– И, всё-таки, вернёмся к теме секса, – преодолев первый пролёт ступенек большой мраморной лестницы, вдруг снова «включился» ранее замолчавший было Александр.
– Какой неожиданный поворот. Может, не надо, профессор? Среди нас же, простите, дети…
– Детям надо уши заткнуть, им ещё рано. А мы с тобой, как будто бы, взрослые. Поговорим, а?
– Ну, если Вы сумеете-таки взрослым притвориться, можно попробовать. Какие вопросы к лектору? С чего начнём? Пестики-тычинки?
– А начнём мы с тобой, уважаемая коллега, с профессиональной этики. Как же ты могла, моя милая, заслуженного педагога, почти что даже гения, подговорить заняться с тобой, моей, практически, коллегой, сексом?
– Чего-о-о???
– Кого!.. Меня! Подговорила, обольстила, обнадёжила. Пришлось срочно к Майку мчаться, стыд алкоголем заливать.
– Так Вы, что ли, напиваться в город ездили?
– Нет, блин, трахаться! Какие у тебя, однако, необоснованные фантазии! Где только нахваталась?
– Ясно, где. Когда под боком один приличный человек постоянно фонтанирует. Вот, обрызгало-с.
– В следующий раз меня зови. Я этому фонтану чопик вставлю. Договорились?
– Вы ж завтра же всё забудете! Я к Вам за помощью кинусь, а Вы меня сразу и пошлёте! Как с Вами можно о чём-то договариваться?!
– О чём?
– О «ком», блин! Сами же учили.
– Да, я тебя ещё многому научу… Только штаны с меня не надо снимать. Что ты делаешь?!
– Я Вас обнажаю, профессор. Сейчас догола раздену, а завтра буду ходить напоминать и глумиться.
– Я не верю, что ты на это способна! Ты же – милая девочка.
– А Вы мне это завтра скажите. В твёрдом уме. А то у меня память девичья. Всё, дорогой, как оказалось, Алекс. Дело мы сделали, а сейчас всем детям – тихий час.
– Чего???
– Кого! Спокойной ночи… Алекс…
ГЛАВА 12.
– … И вот понимаешь, Денис, что самое нелепое: мы ж с ней были просто уверены, что я наутро всё забуду…
– А ты?
– А я, блин, помню!
– И что? Она – девочка тактичная, приставать с «А вот Вы говорили…» не станет. Может, она как раз всё забыла! Как я понял, ты там без остановки всякое плёл. И она… не молчала. С чего б ей всё запоминать?
– Ага, память девичья. Вот как раз, она-то всё и запомнила. Во всяком случае, много важного.
– Какого важного, Грэг? Ты ей там все тайны королевского двора, что ли, выложил?
– Я, идиот, перед ней душу вывернул! Почти что…
– Почти что идиот, или почти что вывернул?..
– На себя бы посмотрел… дя-дя…
– Угу. Поведал, что в город напиваться ездил, а не по девкам… Конечно! Какая обличающая информация! Теперь она догадалась, что ты не робот. Нет, конечно, может, ты мне чего-то не рассказал… И вообще! Ты истеришь, что вывернул, или что всё помнишь? Ты уж там определись.
– Я ВООБЩЕ не истерю! – профессор вскочил с кресла и принялся шагами мерять кабинет, – Всё это так… неприятно! По-сути, ничего я ей такого не сказал. Но… кажется… я к ней приставал… Тебя это совсем не беспокоит? Ты же, прости, Господи, ей дядя!
– А ты, прости, Господи, ей никакой не папа! Откуда, вообще, взялось это твоё убеждение, что она к тебе, как к родителю?! Она мне, между прочим, совсем другое сказала.
– Что сказала? – насторожился профессор.
– То самое! Что уматерить тебя хотела б. Чтоб от мартышек защитить. Чтоб ты курить с ними не начал… Ты ж у нас трепетный, ранимый… чужому влиянию открытый.
– Я не понял, это сейчас был сарказм? Скажи этой… мамочке, что я давно курю. Лет эдак тридцать. Не углядела… упустила… теперь уж поздно.
– Вот-вот! Только ремня!
– Фу, идиот!
– Алекс, сядь! Не мельтеши! Сейчас идёшь, отводишь мисс Мари в сторонку и выясняешь у неё, что было и что она додумала. А потом…
– Бью её по голове до полной амнезии!
– … по обстоятельствам: либо извиняешься, либо всё опровергаешь! На выбор. У тебя смягчающие обстоятельства: ты был не в себе! В кои-то веки…
***
В конце обеда, когда Мари уже доедала свой десерт – фруктовый салат из яблок, киви и бананов, она услышала сзади нерешительное покашливание. Резко обернувшись, обнаружила за спиной нависающего над ней мрачной тучей профессора Грэга.
– Мисс Мари, не будете ли Вы столь любезны, пройти со мной в спортзал? У нас с Вами есть неоконченное дело, – холодный отстранённый взгляд мужчины отметал саму возможность каких-либо вопросов и вольных комментариев.
Девушка тут же вскочила и послушно поплелась за профессором.
– Уважаемая мисс, – начал Грэг решительно, как только дверь спортзала за ними захлопнулась, – я намерен разъяснить Вам некоторые моменты нашего вчерашнего разговора…
«Господи, да он меня боится! – вдруг осознала девушка, прямо и открыто заглянув в глаза Грэга, – Бедненький! Столько надменности и холода!.. И вежливость прям через край. Что его больше беспокоит? Что я застукала его, извините, на бровях? Или что, пардон, обнаружила на нём трусишки? Ага, а то я раньше прям долго размышляла и пришла к выводу, что он белья не носит! Какое шокантное для моей нежной натуры открытие!».
– Профессор, – замялась Мари, – я бы хотела сразу извиниться! Вчера, видите ли, на меня нахлынули печальные воспоминания о моей семье… и я была вся в расстроенных чувствах. Расплакалась при Вас, дерзила… Опять же, кинулась Вас раздевать… Недопустимая фамильярность! Если Вам этого достаточно: я себя категорически осуждаю!
– М-м-м… да я, в общем-то, хотел…
– Неужели, это Вас так страшно оскорбило? Подумаешь, чуток амикошонства! Я же девушка! У меня гормоны, впечатлительность, непродуктивные мозги… К тому же, Вы обещали всё забыть…
– А я всё помню! Сюрприз-сюрприз! – Александр приосанился, поникшие было плечи распрямились, а в глазах промелькнуло злорадство, – Ваше положение… девушки, не даёт Вам, коллега, никаких преимуществ!.. Наоборот! Порядочная леди вдвойне должна бы контролировать себя! Зная, что подвержена припадкам глупости и хамства!
– Я-а-а?! – Мари аж задохнулась от возмущения, – Знаете, ЧТО?! Про-фес-сор…
– Знаю! – отрезал тот, – Новый приступ дерзости и «мне все должны»!? Я надеялся, всё же, что пребывание в этих… стенах, наложит на Вас, хотя бы, налёт воспитанности и манер. Вы здесь почти месяц! Но нет! Я был чересчур оптимистичен. Печально, что Рождество так далеко. Вас следовало бы выдворить отсюда немедля! Мисс Финтифлюшка.
– А Вы – мистер Хам! «Заслуженный педагог»… «почти что, гений»… Чопик себе вставить не хотите? В фонтан! Вчера прям порывались…
– Вчера – это было вчера, – перебил её Грэг, – А сегодня я сожалею, что отнёсся к Вам… с теплом. Вы, вообще, не способны оценить… лояльного к себе отношения. Сразу рвётесь злоупотреблять. Мисс Беспардонная Девица!
– А Вы!… А Вы!… А у Вас трусы под штанами, вот!
– Нахалка!…
Но Мари этого уже не слышала. Пряча хлынувшие от обиды слёзы, девушка выскочила из зала и, не разбирая дороги, кинулась бежать.
«Он просто – монстр! Я-то, дура, пыталась избавить его от неловкости! Ещё, как идиотка, извинялась! – металась по квартире Мари, – Чёрствый! Холодный! Бездушный тип!.. Не ценишь доброты и такта?! Хорошо! Хлебай своё же хамство! Половником черпай! Поварёшкой! Да чё там, прямо «из горлА»! Тебе же так, похоже, привычней! Пьяница и идиот!!!»
***
Где-то через час девушка немного поутихла, даже, почти что, успокоилась. Результатом её творческих метаний стала до блеска вылизанная квартира и взвешенное решение впредь с профессором Грэгом держать себя отстранённо, сдержанно и исключительно, до скрипа его ненавистных зубов, вежливо. Чтоб до оскомины! До нервного тика…
«Хотели, многоуважаемый профессор, идей с пари? – уже прилично успокоившись, размышляла Мари, – Я Вам их с радостью все выложу! Не захлебнитесь!».
Раньше в школе девушка предпочитала свободный стиль в одежде: удобные просторные брючки и юбки, свободные блузки и кофточки. Во второй половине дня, когда часы занятий были позади, она даже появлялась в джинсах и широких футболках на выпуск. В интернате, как она заметила ещё с самого начала, не было какого-то определённого дресс-кода. Учителя и студенты одевались кто во что горазд. Кому, как удобнее.
Зато теперь Мари вытащила на свет свои офисные одёжки: три строгие юбки-карандаш длиной на ширину ладони выше колена, причём, «строгость» в них была – абсолютной фикцией, поскольку, они так плотно облегали бёдра и круглую попку девушки, что окружавшие её в офисе мужчины каждый раз, буквально, шеи сворачивали, провожая Мари заинтересованными взглядами.
Также, в комплект нового дресс-кода девушки входил ворох разного цвета и фасона блузочек, объединяющей чертой которых было одно: все они выгодно подчёркивали высокую грудь, узкую талию и тонкие изящные руки мисс. И здесь тоже, кстати, было не подкопаться: ничего вульгарного, вызывающего и пошлого. Всё скромно и строго… но так аппетитно-о-о…
Было у Мари ещё и два офисных платья. Оба скроенные прям по фигуре девушки и выгодно подчёркивающие все женственные достоинства леди. Первое, насыщенно-синее, цвета ночного бездонного неба. «Фишкой» платья был бесконечный ряд перламутровых с синим оттенком пуговиц, идущий от самого декольте и заканчивающийся чуть ниже бёдер. Таким образом, при ходьбе, взору любопытных открывалась аппетитная девичья ножка.
Второе, тёмно-вишнёвое платье, по длине прикрывало колени, но намекало на гораздо большее своей изящной молнией, проходившей вертикально через всю спину и попку их обладательницы. По отзывам офисных коллег-мужчин, руки сами чесались расстегнуть «змейку» и заглянуть внутрь.
Платья тоже были, ЯКОБЫ, строгими, консервативными, но очень элегантными.
К новому-старому гардеробу прилагались две пары туфелек на средней высоты тонком каблучке, в бесконечном количестве чулки и шёлковое бельё. «Конечно, этого никто не увидит, – заверила себя Мари, – но, во-первых, нельзя выбиваться из общего стиля, а во-вторых… Господи, какая же я хорошенькая!» – девушка радостно крутилась перед зеркалом, прикладывая к себе то одну, то другую тряпочку.
ГЛАВА 13.
Начало внедрения плана мести профессору Грэгу, было назначено на следующее утро. В этот же день Мари снова увидела Александра лишь за ужином. Тот сидел, как обычно, по левую руку от ректора, мрачно пялился в тарелку и, время от времени, бросал приятелю короткие злые реплики – как раз сразу после того, как, беспрерывно болтавший дядя Ден, с улыбкой поворачивался вправо и бросал на Мари озорные и весёлые взгляды.
«Похоже, меня обсуждают, – догадалась мисс, – Ничего интересного: дядя Ден расписывает, какая я прекрасная и как он мной гордится, а профессор Грэг сердится и требует у друга сменить тему. Надо бы, кстати, наконец, поговорить с дядей и потребовать не навязывать окружающим лестное описание меня».
Сама Мари полностью игнорировала мужчин в центре стола. Но слева от неё сидела болтушка Лидия, поэтому, время от времени, приходилось поворачиваться к подруге и непроизвольно замечать, что происходит там, где-то дальше слева.
***
Наутро Мари проснулась в приподнятом настроении: необычное возбуждение и, даже, нетерпение охватило девушку. Непривычное состояние в разы усилилось, когда до выхода из квартиры оставалось несколько минут. Было решено появиться в столовой с незначительной задержкой – когда все уже рассядутся, перездороваются друг с другом и будут готовы в полной мере оценить новый имидж опоздавшей.
Девушка приостановилась у входа в столовую, нервным движением расправила на бёдрах синее платье, которое она выбрала для сегодняшнего дебюта, глубоко вздохнула и, нацепив на лицо ослепительную улыбку, толкнула дверь.
В первые секунды зал, буквально, замер. Звенящую тишину нарушило восхищённое: «ВАУ!» – милый Том не сдержал эмоций. Девушка кивком поздоровалась с чем-то на потолке по центру зала, тепло улыбнулась вскочившему и отодвигающему для неё стул молодому человеку и грациозно заняла своё место.
Как на её появление отреагировал, непосредственно, сам… «виновник торжества», Мисс Мари не видела. И, вообще, весь завтрак демонстративно игнорировала то направление. Даже, болтая с такой возбуждённой сегодня Лидией, поворачивалась к подруге таким образом, чтоб лицо её было полностью скрыто от центра стола головой подруги. Поскольку Мари подняла и уложила свои длинные каштановые волосы в «ракушку», профессор Грэг, даже, если бы и захотел, мог видеть лишь пару спущенных вдоль лица девушки вьющихся локонов.
– Ты сегодня – прям Королева! – искренне восхитился Том.
– Да! – подхватила Лидия, – С чем связано такое преображение? У тебя же День рождения, вроде, в январе?
– Кое-кто в очень агрессивной манере обвинил меня в несоответствии по всем параметрам званию Преподавателя. Вот, решила начать с одежды. Да чего особенного? Я раньше на работу всегда так ходила! Обычный деловой стиль…
– Угу-угу! И тонкие чулки все преподаватели должны носить в обязательном порядке. Чтоб деловой образ не нарушать, – усмехнулась подруга, заметившая мелькнувшее в разрезе платья бедро Мари, когда девушка усаживалась.
Мисс Мари похвалила себя за сдержанность. Она, в своё время, не рассказала Лидии о том злосчастном пари, а потому, сейчас избавила себя от вполне предметных шуток и намёков подруги. Пусть думает, что хочет. В любом случае, ей врядли удастся угадать. Да и кто бы угадал?! Это ж – чистое безумие!
Завтрак прошёл в оживлённой беседе с друзьями. Мари вертела головой налево-направо, охватывая своим вниманием друзей с обеих сторон. Когда, наконец, преподаватели один за другим закончили завтракать и потянулись в сторону своих аудиторий, троица вместе покинула столовую. В коридоре второго этажа их нагнал профессор Грэг. Он прям-таки, кипел возмущением. Крепко вцепившись в локоть Мари, мужчина выдернул девушку из компании и, немного оттащив в сторону, злобно зашипел:
– Не хотите ли объясниться, мисс… Штучка?! Что это за новое безобразие?
– Доброе утро, профессор, – холодно осадила его Мари и высвободила руку, – У Вас есть какие-то претензии к моему классическому деловому стилю? Изложите жалобу в письменном виде и направьте, пожалуйста, на имя ректора. Будем объясняться… с вышестоящим руководством. И, кстати, впредь, настойчиво прошу не трогать меня руками. Ни за локти, ни за другие… м-м-м… приглянувшиеся Вам места. Подобных вольностей с посторонними мужчинами я больше не потерплю. Пусть они будут хоть трижды гениальны.
С этими словами девушка ещё раз спокойно и равнодушно окинула профессора холодным взглядом, и отправилась в свой класс готовиться к послеобеденным занятиям. А Грэг остался на месте. И выглядел он несколько растерянно.
***
– Ты представляешь, что удумала?! – позднее бушевал Александр, как загнанный зверь, мечась по кабинету ректора, – Это же… это же… гнусная провокация!!! – наконец, подобрал он нужное слово.
– Не понимаю, Алекс, в чём проблема? – едва сдерживая улыбку, ответил Денис, – Во-первых, это, действительно офисный стиль… Весьма, кстати, сдержанный и консервативный…
– Сдержанный???!!! У твоей Мари офис что, располагался на панели?!
– Остынь, ради Бога! Весьма солидная и крупная фирма, кстати. Чего ты так завёлся? Девочка выглядит строго и по-деловому…
– В чём, объясни мне, «строгость»?! В демонстративном выпячивании всех прелестей?! Вокруг же ДЕТИ!!!
– Ты утрируешь, Грэг! Ненависть застит тебе глаза… а такая агрессивная предвзятость наводит на совсем другие мысли… не связанные с детьми… только, если, косвенно.
– Да, я предвзят! И, между прочим, имею кучу поводов! Постоянное вызывающее поведение твоей маленькой протеже, вынуждает меня пристальнее следить за ней. Как бы чего опять не натворила…
– Да что она, ВООБЩЕ, натворила?! Вспомни хоть один пример!
– Да хоть кучу! Совратила Тэккерея – раз! Меня до трусов раздела – два! Я потом весь день стеснялся!.. Да она ж, вообще, маньячка! Нимфоманка с протекцией! И я уже серьёзно опасаюсь по коридорам, между прочим, ходить!
– Угу, и дальше опасайся. Насколько я успел заметить, вовсе не она на тебя постоянно бросается и наскакивает. Тоже мне, размечтался! Девчонка на тебя ни на завтраке, ни на обеде даже не глянула! Бедная, небось каждый раз в сторону шарахается, если ты на горизонте…
– Ловкая игра! Денис, ты же умный! КАК ты не видишь?! Это же – ПАРИ!
– Вот именно, пари! Леди ни правил спора, ни устава Школы не нарушила! Вообще, не к чему придраться! А вот то, что некоторых предвзятых пробирает – так такова и цель. И ты, между прочим, добровольно подписался! И мой тебе совет, дорогой профессор Грэг: пока не слишком поздно, иди и договорись с мисс об отмене договора! А то через три месяца кому-то тут придётся перед всей школой позориться. Не думал, как это пройдёт? Речь пока не репетировал, нет?
– Хорошо, мой верный друг… хорошо… Раз ты так ставишь вопрос, я тебе клятвенно обещаю, что твоя девица много раньше отсюда вылетит. Причём, по собственной воле и горячему желанию. Ты сам этого хотел! – и громко хлопнув дверью, профессор Грэг вылетел из кабинета.
***
Во второй половине дня, когда лекция Мари была позади и девушка направлялась на полдник, у дверей столовой она снова столкнулась с профессором Грэгом. Мужчина, было, протянул к её плечу руку, но тут же, будто обжёгшись, резко её отдёрнул и прижал к бедру.
– Мисс… Педагог, – прохрипел он тихо, блуждая злобным взглядом по телу девушки, – отойдёмте-ка в сторонку. На пару слов…
Мари сделала несколько маленьких шагов влево – лишь чтобы освободить проход, и спокойно уставилась в глаза профессору.
– … И долго Вы намерены щеголять по школе в… этом? – Грэг красноречиво обвёл глазами тело девушки.
– Поскольку, моё занятие только закончилось и я не успела переодеться к полднику во что-то более… свободное, да, Вам придётся «это» потерпеть ещё некоторое время…
– Вы что, не понимаете, насколько этот… финт Вас… компрометирует?!
– Красивая одежда, делающая леди привлекательной???
– ОТКРОВЕННАЯ и ОБЛЕГАЮЩАЯ одежда, делающая… хм… леди… объектом сексуальных фантазий подростков! – взревел Грэг, – Вы провоцируете ДЕТЕЙ!!!
– В общем так, ува-жа-емый профессор Грэг. Говорю один раз и доступно. В будущем при повторении… инцидента, пишу докладную ректору и, в дальнейшем буду общаться исключительно в присутствии третьих лиц…
– Чтоб вынести сор из избы?
– Чтоб обезопасить себя от Ваших инсинуаций и клеветы, – всё так же спокойно продолжила девушка, – Итак. Во-первых. Напоминаю, что я не подотчётное Вам лицо. А, значит, требовать от меня объяснений и ожидать оправданий не в Вашей компетенции, – профессор открыл, было, рот, но Мари остановила его небрежным взмахом руки, – Во-вторых, вынуждена Вам заметить, что нахожу Вас излишне навязчивым и агрессивным собеседником и прошу оградить меня от вольного общения с Вашей персоной. В противном случае, опять же, я буду вынуждена подать докладную ректору с жалобой на сексуальные домогательства…
– Какие-какие домогательства??? – уже, буквально, орал Александр. Все входящие в столовую через «преподавательский вход», которых с каждой минутой становилось всё больше, притормаживали у двери, ловя каждое слово спорщиков, – Ты, вообще, себя в зеркало видела???!!!
– Видела, – внезапно широко улыбнулась Мари, – Я очень хороша!…
– О, да! – прозвучала реплика от зрителей.
Профессор с ненавистью оглядел столпившихся коллег. Едва сдерживая лавину охватившего его гнева, угрожающе медленно произнёс:
– Всех, кто желает поприсутствовать при личной беседе двух коллег, я очень хорошо запомню! – неохотно публика разошлась.
А профессор снова повернулся к Мари, вцепился ей в предплечья и, практически, прижав девушку к себе, с ненавистью зашипел ей в самое ухо:
– Поумерь свою извращённую фантазию, девочка! Я тебе в отцы гожус-с-сь…
– А «он» об этом знает? – Мари внезапно всем телом прижалась к Александру, ощутив, как и предполагала, что-то очень возбуждённое и, уже, совершенно каменное в профессорских брюках, – Это, и вправду, что-то фантазийное! Теперь по ночам придётся грезить…
Девушка с улыбкой отодвинулась, чмокнула опешившего профессора в нос и заспешила на полдник…
На ужин, как и на полдник, профессор Грэг не пришёл…
ГЛАВА 14.
Вся следующая неделя хороводом пролетела, как однообразная карусель: Мари каждый день меняла наряды, получая свою порцию восхищённых взглядов от Тома и намеренно игнорировала присутствие профессора Грэга.
Даже во второй, неофициальной, части дня, девушка, облачаясь в обычную, «домашнюю», одежду, умудрялась выглядеть сексуально: если это были джинсы, то, обязательно, узкие, плотно облегающие стройные ножки Мари и её круглую аппетитную попку. И никаких больше свободных, на три размера больше, футболок навыпуск. Их сменили приталенные маечки ярких цветов.
Профессор Грэг был неизменно мрачен и погружён в себя. Если раньше девушка считала, что угрюмость – привычное состояние мужчины, то теперь, на контрасте, стало очевидно, что в прошлом этот человек, буквально, лучился радостью и счастьем. Теперь же, весь вид Александра выражал мрачную тяжёлую ненависть ко всем и всему, что попадалось ему на пути.
Всё чаще и чаще можно было слышать, разносящийся по коридорам его гневный бас. Алекс не церемонился резко выражать своё недовольство любому, включая детей. Каждый раз, когда профессор Грэг стремительно врывался в аудиторию на занятие, в глазах студентов застывал ледяной, парализующий ужас…
Единственный человек в школе, который так и не испытал на себе новую форму яростного гнева Грэга, была Мари. Он избегал её всеми возможными способами. В столовой, где встречи были неизбежны, профессор, окаменев, за все эти дни, так ни разу и не повернул голову в сторону Мари. Даже при разговоре с Денисом, когда необходимость требовала повернуться к собеседнику, Грэг, как будто, застывал и разговаривал со своей тарелкой.
Если же, случайно им предстояло столкнуться в коридоре, только завидев Мари, идущую навстречу, профессор Грэг резко разворачивался на сто восемьдесят градусов и стремительно возвращался, откуда пришёл.
Лишь однажды, в совсем непрогнозируемое время – когда Мари, ближе к вечеру, пришлось вернуться в свою аудиторию за забытой книгой, и, когда девушка уже выходила обратно, она, буквально, столкнулась с проходящим в это время мимо её двери, Александром. Рефлекторно подхватив мисс за предплечья, мужчина автоматически сделал ещё пару шагов вперёд, потом замер и, глядя в лицо Мари, сильно покраснел. Конечно, леди тут же освободилась от неожиданных объятий, а мужчина, низко опустив голову, размашисто зашагал дальше.
***
– Алекс, ну, что с тобой происходит? Только не заводи опять шарманку, что из-за Мари, – быстро заметил Денис, поймав на себе красноречивый взгляд друга, – Что за ребячество?! Ну да, наша мисс теперь выглядит, не как девчонка-соседка, а как деловая серьёзная леди… И что?! Ты все эти годы жил в закрытом монастыре и это первая женщина, которую ты увидел?
– Прошу тебя, Ден, давай сменим тему!
– Как друг, я бы мог сейчас поговорить, скажем, о новинках в математике, но, как ректор, не могу. Алекс, я получаю многочисленные жалобы. Ты ж, как разъярённый бешеный медведь, бросаешься на людей. Тебе что, мяса не докладывают, – попытался смягчить свой укор ректор.
– Я ни на кого не «бросаюсь» без причины…
– Вот эту «причину» я и хочу с тобой обсудить! Поговори со мной, Грэг! Я – твой самый близкий друг. И я обеспокоен. Ну, наконец, понравилась тебе женщина. Это что, ТАК страшно??? Я не понимаю…
– Не понимаешь?! – вскинулся Алекс, – Хочешь, поясню?…Она мне не «понравилась»! Я её ХОЧУ, Ден!!! Чувствуешь разницу?.. Я на стену лезу от сумасшедшего желания!!! Я превратился в озабоченного сосунка с вечной эрекцией и кошмарами с ночными поллюциями…
– И?..
– И-И-И???!!! Она на двадцать лет меня младше. И она – твоя «маленькая Мари». Мне дальше продолжать? Я чувствую себя последним ублюдком!…
– Так вот в чём дело, – как-то даже с облегчением вздохнул Денис, – Алекс, я старше тебя на десять лет. И мудрее… в житейском плане. И я тебя очень люблю… Поэтому, позволь мне кое-что тебе объяснить…
– Опять песенку про надёжный тыл? – горько хмыкнул Грэг.
– И это тоже. Но, раз ты, итак, всё помнишь, повторяться по этому моменту не буду… Да, Мари – моя малышка и да, она мне дорога. Но я же не идиот, Александр! Мари – взрослая полноценная женщина. С багажом опыта и жизненных ударов за плечами. Она в состоянии самостоятельно оценить свои… потребности и желания…
Денис ласково, как на неразумное дитя, взглянул на смущённого друга.
– И вы с ней в этом отношении, практически на равных. И, если равные взрослые люди решают, извини, разделить постель, что в этом противоестественного?! Ты моего благословения, что ли, ждёшь? Так я тебя «благословил», когда разбивал ваши руки при заключении пари! И да, повторюсь, мисс Мари – не ребёнок. ВООБЩЕ не ребёнок, понял?
– То есть, ты отдаёшь себе отчёт, что я… мы… что это будет просто голый секс и, возможно даже, одноразовый?!
– Ну-у-у… если ты так формулируешь… Нет, конечно, я от такой перспективы не в восторге. Но понимаешь, в чём дело, мой дорогой и самый близкий друг… Я, конечно, хорошо знаю тебя… Но и Мари я тоже знаю. Ты проиграешь, Грэг. Хотя, это в твоей жизни будет самый большой выигрыш, поверь!… Так что, в добрый путь, дети мои! И пусть вам сопутствует удача! – Денис картинно развёл руки, как бы, благословляя друга, и весело рассмеялся.
***
В субботу вечером Мари сидела на широком подоконнике и вглядывалась в ночь. Конечно, неделя прошла бурно, со множеством ярких впечатлений, да, но… она устала. Устала от внимания, устала от придуманной для себя роли, устала думать, что же дальше…
«Пора завязывать с этой комедией, – печально рассуждала Мари, – Конечно, приятно ощущать себя желанной и привлекательной. Я ведь раньше так и жила… Но за последний месяц что-то изменилось. Я, действительно, ощутила себя частью семьи… Пусть огромной и, иногда, излишне шумной. Но это – уже близкие мне люди. И, как-то, глупо, наверное, среди родных людей играть какую-то, уже неестественную для тебя роль… постоянно быть в напряжении… постоянно себя держать… Хочется расслабиться, и, просто, жить»…
Девушка заметила выходящего из дома профессора Грэга. Он, как она успела понять, каждый день по вечерам совершал свои прогулки в парке. Мужчина остановился, развернулся в сторону дома и внимательно осмотрел окна верхнего этажа.
«Он ищет моё окно!» – поняла Мари. Александр снова развернулся и, неспеша, тяжёлым шагом углубился в парк…
«Вот ещё один пострадавший от всей этой свистопляски, – печально вздохнула мисс, – только, в отличие от меня, ему хорошо так досталось. Из-за меня, человек выставил себя перед всеми не пойми кем. Сколько людей слышало нашу ссору! Легко сопоставить два и два… А ведь я совсем не этого добивалась. Господи, да я, вообще, ничего не добивалась! Просто обиделась, и всё!»
Мари неожиданно сорвалась с места, накинула куртку, переобулась и рванула вниз. Она шла тёмным ночным парком. Свет от фонарей сюда не достигал, и только яркая луна освещала узкие, усыпанные гравием, дорожки. Мари знала, куда ей идти: в парке у профессора Грэга было своё любимое место…
Выйдя на небольшую, залитую загадочно мерцающим лунным светом полянку, девушка сначала увидала знакомую скамейку, а на ней – тёмную фигуру мужчины. Александр сидел согнувшись, широко расставив ноги, уперевшись в них локтями и руками обхватив поникшую голову.
– Профессор Грэг, – тихо позвала Мари, – Профессор…
Мужчина резко вскинулся и, не веря, уставился на неуверенно подходящую к нему девушку.
– Алекс, – снова прошептала Мари…
Грэг вскочил на ноги и, не успела Мари оглянуться, заключил её в крепкие объятья. Жаркие нетерпеливые губы жадно набросились на рот девушки. Язык властно проник внутрь и начал яростно, как в последний раз, его исследовать.
Мари сначала вздрогнула, замерла, а потом, как будто, прияв какие-то решение, стала так же горячо отвечать на поцелуй. Они стояли так целую вечность… как двое смертельно голодных человека, которые, наконец, дорвались до еды, всё никак не могли насытиться.
Мари закинула свои хрупкие руки на плечи мужчины и зарылась в его волосы.
– Девочка… моя сладкая девочка, – жарко шептал Алекс, пролагая дорожку из лёгких частых поцелуев от уже истерзанных губ по нежной шее вниз…
Он распахнул куртку девушки и накрыл ладонями её трепещущую грудь. Сердце так громко и быстро колотилось внутри, что, казалось, этот стук должен был бы эхом отражаться от стен дома. И было непонятно, чьё именно сердце так бьётся, чьё пытается изо всех сил вырваться из груди. Скорее всего, они звучали в унисон…
– Пойдём, – прошептала Мари, слегка отстранившись и взяв Алекса за руку.
Её маленькая хрупкая ладошка тут же утонула в огромной ладони Грэга.
Они шли молча. Крепко взявшись за руки. Профессор во все глаза смотрел на Мари, как будто, не веря… как будто, боясь, что всё это какой-то волшебный мираж, и девушка сейчас исчезнет. Они тихо поднялись на четвёртый этаж и вошли в уютную квартирку мисс, освещённую тёплым неясным светом ночника…
ГЛАВА 15.
Закрыв за ними верь, Алекс прислонил девушку к стене и снова яростно и нетерпеливо набросился на её губы… Они поспешно срывали друг с друга одежу, перемежая всё это быстрыми горячими поцелуями.
Обнажив, наконец, грудь девушки и восхищённо охнув, Грэг вобрал в рот один из бесстыже торчащих сосков. Задумчиво пососал его, перекатывая по языку и снова с силой втянул в себя…
Мари пылала… Лихорадочно перебирала волосы мужчины, спустила руки на ключицы, обвела ими широкие плечи, переместила на спину, слегка царапая ноготками лопатки.
