Текст книги "Ветреная леди на стихийном факультете (СИ)"

Автор книги: Ирина Эльба

Соавторы: Татьяна Осинская
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

Глава 9

– Приветствую вас, дорогие абитуриенты, – торжественно произнес профессор Ильма, прохаживаясь взад и вперед. – Как вы поняли, теперь все первокурсники будут заниматься в группе только своей стихии: ветер с ветром, вода с водой. В этом году воздушников к нам поступило не так много, но возможно это и хорошо. Быстрее будете схватывать материал.

Услышав эти слова, я непроизвольно окинула взглядом собравшихся – нас действительно оказалось всего восемь человек. При том что на общих лекциях, мы занимались в больших переполненных аудиториях. Сейчас некоторые однокурсники кутались в ученические пиджаки от пронизывающего ветра. Оказалось, что занятия воздушников проходили под открытым небом – поближе к родной стихии. Поэтому всех нас вывели на специальный полигон.

– Вот я сразу вижу, – продолжил профессор, – что не все из вас до поступления освоили даже защитные функции своей магии. Вы стоите и ежитесь от пронизывающего ветра, в то время как у мага-воздушника есть сразу несколько способов позаботиться о своем комфорте.

Он попросил нас выстроиться в линейку и разойтись на расстояние вытянутой руки друг от друга, чтобы тренироваться, не мешая «соседям».

– Итак, о комфорте: вы можете дующий на вас ветер отводить в сторону. Мысленно представьте, как будто держите в вытянутых руках меч, рассекающий поток летящего воздуха на две части, обтекающие вас по дуге. Таким образом вы остаетесь в комфортной атмосфере и не дрожите от холода.

Профессор Ильма дождался, когда мы повторим и отработаем несколько раз использование такого рассекателя. Помог тем, кому это задание тяжело давалось, а затем для закрепления материала попросил каждого по очереди повторить трюк, вот только усложнил, но в то же время сделал более зрелищной задачу. Мы должны были справиться не с простым ветром, который на открытой местности то стихал, то усиливался, а с направленным преподавателем потоком воздушной массы, окрашенной для наглядности мерцающими частичками.

Так получилось, что я стояла первая с левого края и с легкостью выполнила задание. Судя по восторженным восклицаниям неожиданных зрителей, подсматривающих за нашим занятием от границы полигона, получилось довольно зрелищно. Преподаватель взмахнул руками и поток светящейся пыльцы молниеносно полетел на меня, но в метре от лица разделился на две части и обошел по дуге, не навредив. За моей спиной эта пыльца ударилась в невидимое ограждение учебной площадки и, отразившись, вернулась к преподавателю, чтобы тут же быть перенаправленной на следующего студента. Он, кстати, не успел среагировать, и воздушная масса сбила его с ног. Парень сидел на земле, сплевывая пыльцу, как переевшая пчела. Опять круг по краю полигона и «нападение» на следующего. Кто-то справлялся с легкостью, как и я. Кто-то присоединялся к «пчелам».

– Думаю с этим заклинанием все примерно ясно. Кто не смог сдать его сейчас, сделает это потом в обязательном порядке. А теперь, переходим к следующему способу, – произнес профессор Ильма. – Вы можете создать вокруг себя воздушный кокон из более теплого и плотного воздуха. Только…

Одна из студенток – Мия – закашлялась, схватилась рукой за шею. Профессор метнул в ее сторону заклинание и Мие словно вернули способность нормально дышать.

– Вот это я и пытался вам сказать, мои дорогие. Если атмосфера в вашем коконе будет слишком плотной – вы сами не сможете дышать. Воздух жизненно важен для человеческого организма, не стоит об этом забывать. Итак: нагрели, уплотнили (но не сильно) и смотрим, что у нас получается…

Профессор продемонстрировал, как ветер, налетая на подобный кокон, словно соскальзывал с него, не причиняя дискомфорта самому магу. В целом и это заклинание оказалось не сложным, и мы быстро его отработали.

– И один из самых сложных способов – это подчинить себе саму стихию. Покорить дующий ветер, заставить его выполнять любую вашу прихоть: перестать дуть или сместиться в верхние слои атмосферы, или просто стать тише и не лететь с такой скоростью. – Сейчас особенно чувствовалось, как профессор любит свою стихию, он говорил о ней с восторгом. – Кто из вас когда-нибудь закрывал глаза, стоя на обрыве и чувствуя, что готов взлететь?

Над полигоном повисла тишина. Я окинула однокурсников взглядом, но все, как и я, озирались по сторонам.

– Мда… неожиданный результат, – задумчиво-расстроенно пробормотал профессор Ильма.

– На утесе мне не довелось побывать, – осторожно начала я, желая утешить пожилого преподавателя. – Но на балконе в своей высокой башне делала подобное. Непередаваемые ощущения.

– Вы не перестаете меня радовать, госпожа Розенталь. – Он расплылся в счастливой улыбке. – Так вот, дорогие мои птенчики, раз никто из вас ранее не имел желания знакомиться с родной стихией – займемся этим на наших занятиях. Сегодня я могу вам только теорию рассказать, но, чтобы почувствовать силу ветра, мягкость воздуха, чтобы подружиться с магией – нужен простор. Поэтому ближайший выходной не занимайте – повезу вас на утес.

– И меня? – невольно поинтересовалась я, потому что уже наметила планы на этот единственный день счастья в череде трудовых будней.

Я собиралась выспаться!

– Нет, вы, Ирейн, можете с нами не ехать, но предварительно я попрошу вас выполнить несколько заданий, чтобы удостовериться, что нужные навыки у вас присутствуют. Также замечу, что утес этот – очень живописное место, возможно вы все же решите составить нам компанию. Ну а сейчас, я вижу наше занятие подошло к концу. Вы можете быть свободны.

Пока одногруппники направились к главному корпусу, я подошла к профессору Ильме и поинтересовалась, когда лучше подойти для подтверждения навыков.

– Зачем откладывать? – улыбнулся пожилой мужчина. – Левитировать вы, насколько я помню, умеете.

– Все верно, – ответила я и для наглядности немного поднялась над землей.

Неожиданно профессор махнул рукой, словно подсекая меня под ноги. Из-за этого я начала переворачиваться вверх тормашками и, чтобы не рухнуть головой в траву, смогла с небольшим усилием перекувыркнуться и, поймав воздушный поток, вновь принять вертикальное положение. От перенапряжения я немного раскачивалась из стороны в сторону, но все еще находилась в воздухе.

– Браво, госпожа Розенталь! – похвалил преподаватель. – У меня на вас большие планы. Давненько не было подходящего материала для совершенствования магов нашей стихии. Мы с вами, пожалуй, сможем и научную работу подготовить к диплому.

Я невольно закашлялась. До диплома оставалось учиться еще пять лет, с моим зыбким настоящим я не готова была так далеко заглядывать в будущее.

– Ваши слова можно расценивать как зачет? – перевела я тему на более насущные вопросы. – В воскресенье я могу быть свободна?

– Да-да, конечно. Не смею вас больше задерживать, – по-отечески улыбнулся профессор Ильма и, оттолкнувшись от земли, прыгнул высоко и далеко вперед. Затем еще раз.

Со стороны это смотрелось немного забавно, но было очень эффективно с точки зрения скорости перемещения. Видимо во время прыжка ветер придавал профессору ускорения, помогая преодолеть большее расстояние. Три прыжка – и он уже у административного корпуса.

* * *

Добравшись до корпуса привычным способом – на своих двоих, я планировала сразу подняться в аудиторию, но меня привлек шум в холле: с запасного выхода возвращались группы водников и огневиков. Среди них также нашлись не самые успешные стихийники: кто-то шел в мокрой одежде, у кого-то оказались подпалены волосы или рубашки. Конечно же ребята начали подкалывать друг друга. Я не поняла, кто оказался самым обидчивым, но скорее всего – Стелла, огневичка.

– Сейчас я и тебе прическу подправлю, – крикнула она и кинула сноп искр в водницу.

У девушки были красивые бирюзовые волосы до пояса, сейчас совершенно мокрые. Только это и спасло ее прическу от серьезных последствий. Дружок Далтона – Брик, стоящий рядом, решил отомстить за одногруппницу и запустил в ответ водяную сферу. Вода, по-видимому, оказалась холодной, потому что все намокшие девушки сильно заверещали. Это словно послужило сигналом к повальному запуску заклинаний. Однокашники совершенно забыли, что находятся не на полигоне, а в холле главного корпуса, а здесь помимо каменных стен имелись еще портреты, гербарии, изваяния различных существ. На ближайшей ко мне стене я узрела гобелен, запечатлевший огненную битву при Лапаске, и мысленно взвыла: изображение словно выплеснулось с ткани на каменный пол академии. Я вновь перевела взгляд на студентов, лихорадочно придумывая способ остановить эту вакханалию, но пока самым действенным представлялось отключение кислорода, чреватое для людей потерей сознания.

Неожиданно я увидела летящий в меня огненный шар. Не успев сообразить, что с ним делать, я на одних инстинктах отбила его в сторону воздушным кулаком. Раздался неприятных хлопок. Медленно повернув голову, я с ужасом увидела в том самом гобелене дыру, обугливающуюся все сильнее и сильнее. От паники стали подкашиваться ноги, я еще никогда и нигде не портила чужое имущество. Холодок страха пополз вдоль позвоночника. Тут в злополучное полотно прилетела струя воды, потушив тлеющие нитки.

– Теперь огненная битва при Лапаске выглядит особенно натурально. – Раздался рядом со мной веселый голос Нинель.

– Главное, чтобы нас не заставили штопать ее вручную, – вздохнула я.

– Ну-ка смир-но! – разнесся громогласный приказ над головами юных бойцов, эхом отразившись от стен и улетая под потолок. – Что вы здесь устроили?

Все мгновенно замерли, развеивая с кончиков пальцев последние заклинания. Господин Клац стоял на середине лестницы, возвышаясь над всеми. Сложенные на груди руки и суровый прищур зеленых глаз вселяли ужас. Во всяком случае в меня.

– Вы забыли где находитесь? – продолжил он. – Или это подготовка к семестровым состязаниям? Так для тренировок у нас есть специальные полигоны и занятия по физподготовке. Все находящиеся сейчас в холле сегодня после занятий явятся на отработку.

– Отступаем, – зашептала мне на ухо Нинель и потянула аккуратно за столб, рядом с которым мы стояли.

Скрывшись с глаз физрука, мы замерли, вслушиваясь в его грозную речь.

– И не думайте откосить, в надежде на то, что вас много и кого-то я не заметил…

Я чуть страдальчески не застонала: на вечер у меня имелись совершенно другие планы по изучению лаборатории профессора Клеронса. Внезапно мое внимание привлек странный хлопок.

– …магия университета всех чувствует и все помнит, – продолжил говорить господин Клац. – Сейчас на вашей форме проявится голубая метка – знак того, что вы должны отработать провинность. Она не исчезнет до тех пор, пока вы не выполните назначенное вам наказание.

Я перевела взгляд на Нинель, а она в свою очередь посмотрела на меня. На наших рубашках у правого плеча медленно наливался знак переплетенных стихий в голубой сфере. Столб не помог – нас тоже посчитали.

– А теперь марш все на занятия, и чтобы вечером я никого не искал! Буду ждать вас у главного входа, – донесся до нас голос преподавателя, а следом раздались и его шаги.

– Будь проклято мое любопытство, – с досадой простонала я. – Ну почему я просто не пошла в аудиторию?

– Думай о положительных моментах, – улыбнулась подруга и потянула меня к центральной лестнице. – Ты стала участником одной из эпических студенческих битв. Это было здорово.

– Не вижу ничего здоровского, – пробурчала я. – Так теперь еще придется отменить посещение лаборатории, а я уже настроилась, да и Эдди очень просил взять его с собой.

– Возьми его на отработку наказания, – усмехнулась Нинель. – Пусть развлекается.

Я не стала комментировать ее предложение. Меня больше волновало – есть ли способы не отрабатывать наказание, а закрыть провинность как-то иначе.

До нужной аудитории мы добрались на этот раз без происшествий и каких-то сложностей. Но всю лекцию я прослушала вполуха, механически записывая основные моменты в тетрадь, потому что мысли постоянно скатывались на переживания по поводу отработки. В чем она будет заключаться? Накажут ли меня как-то за порчу гобелена? Конечно, не я запустила тот огненный шар, но именно я направила его в ближайшую стену.

Следующая лекция проходила у госпожи Ричард по взаимодействию стихий. Пока мы занимали свои места, она с каким-то хитрым видом на нас посматривала.

– Приветствую вас, мои элементальчики, – произнесла она, как только прозвучал сигнал к началу лекции. – Я слышала, вас можно поздравить с боевым крещением?

Все студенты не понимающе переглядывались, и только педагог тихонько посмеивалась.

– Весь холл разнесли или что-то уцелело? И кстати, чья стихия победила? – она обвела аудиторию взглядом. – Рассказывайте-рассказывайте! Вы же знаете, как я люблю все студенческие проделки, особенно, когда они связаны со стихиями. Противоборство воды и огня: вы же только что неплохо отработали взаимодействие стихий…

– Господин Клац был не так счастлив, как вы, когда увидел обугленные портьеры и намокшие портреты, – ехидно произнесла Ивея, которая не участвовала в побоище, поскольку группа ее стихии задержалась на практикуме, и в холл они вошли, когда Клац уже метал громы и молнии.

– Клац любит напустить страху на неоперившихся юнцов, – задорно рассмеялась госпожа Шимонда. – Но поверьте, вы не первые, кто пытается разрушить холл первого этажа. Видимо это место настолько пропиталось эманациями магии, что само провоцирует студентов. Поэтому оттуда давно убрали оригинальные картины, раритетные гобелены, уникальные статуи. Все что там выставлено – просто качественно выполненные копии, созданные коллегами из Академии изящных искусств.

– Тогда зачем это наказание, которое мы должны отработать? – возмутился Брик.

– Вы должны привыкать нести ответственность за свои поступки. – Голос преподавателя стал серьезным. – Магия стихий может быть крайне опасна. Вы научитесь здесь сложным неординарным заклинаниям. К концу обучения ваш магический потенциал разовьется также, как нарастает физическая масса от длительных тренировок. Поэтому вас учат не только контролировать себя, но и просчитывать последствия применения магии.

– Все равно в этом есть какая-то несправедливость, – пробурчала под нос Стелла, с которой собственно все и началось.

– Если это вас утешит, – усмехнулась госпожа Шимонда, – я обещаю посмотреть реконструкцию произошедших событий и наиболее удачливым хулиганам, отбившим заклинания неродной стихии, поставить зачет за первую практику.

Это предложение воодушевило многих, особенно парней. Они тут же стали вспоминать наиболее удачные пасы, обманные маневры, и в аудитории поднялся легкий гул. Шимонда Ричард призвала всех к спокойствию и начала новою тему: полезные минералы и их взаимодействие с различными стихиями. Оказывается, природные свойства некоторых камней помогают им усиливать воздействие одной стихии и притуплять другую. А природные источники магических проводников играют не последнюю роль во взаимодействии стихий.

Новая тема меня удивительным образом увлекла. Немало этому способствовала и подача материала преподавателем. Шимонда горела своим предметом, она очень живо рассказывала о свойствах минералов и приводила яркие запоминающиеся примеры как удачных, так и неудачных способов комбинации тех или иных веществ. Глядя на нее, у меня невольно зародилась мысль, что может быть и мне после окончания академии пойти преподавать? Вполне достойный заработок и интересная работа. Вот только я пока не знала, какой предмет меня настолько сильно влечет, чтобы углубляться именно в его изучение.

После «Взаимодействия стихий» у нас прошло еще два предмета, прежде чем студенты, отметившиеся в утреннем сражении, отправились на поиски преподавателя Клаца для отработки провинности. Я спускалась в холл понурив голову. Чувствовала себя как-то неловко, а к последней ступеньке поняла, что мне элементарно стыдно: я совершенно никак не проявила себя в этой «битве», не нанесла ощутимого ущерба… не считая злосчастного гобелена, да и тот пострадал случайно. А отбывать наказание буду наравне со всеми.

Встав за спинами однокурсников, я ждала распределения на «работы», как вдруг в холл стремительно вошел профессор Клеронс.

– Германий, – обратился он к господину Клацу, – пока ты не озвучил распределения, позволь мне забрать Ирейн Розенталь. Она отработает наказание в моей лаборатории.

– Не смею возражать, тем более декану факультета стихийников, – усмехнулся физрук.

От облегчения я готова была запрыгать, пока с боку не раздался расстроенный голос Нинель:

– А я?

– И Нинель Грейвс, – добавил Алекс, улыбнувшись, видимо услышав ее восклицание.

Получив одобрение, профессор поманил нас за собой, и мы направились в святая святых университета.

Глава 10

Девушка может бесконечно смотреть на три вещи, а купить семь… Особенно, если понравились ей все десять. Эту простую истину я осознала, выходя из модной лавки с кучей свертков. Сегодня был особенный день! Впрочем, вчерашний тоже получился знаковым, но сегодня я готовилась отметить свой день рождения!

– Ирейн, я все еще не понимаю, к чему все это? – недовольно проворчала Нинель, шедшая рядом и помогающая транспортировать свертки. – А главное, зачем ты купила нам одинаковые костюмы? Это сплошное транжирство!

– Нинель, ты хочешь выиграть в предстоящих состязаниях? – сурово спросила я, устав от ее нудения. – А значит нам надо произвести впечатление и поразить соперников уже с первых шагов на полигоне.

– А причем тут…

– При том! Мы выйдем в паре, в одинаковых ярких накидках, строгих брюках, удобных сапогах. Мы тут же привлечем к себе внимание. За нашей парой будут наблюдать и наверняка болеть. А поддержка зрителей дорогого стоит и очень способствует успеху.

– Откуда ты все это знаешь? – недоверчиво усмехнулась подруга.

– Папа рассказывал, пока был жив, – грустно вздохнула я.

– Допустим, – смирилась она. – Но ты же понимаешь, что я не скоро смогу вернуть тебе деньги за этот костюм.

– Ой, не бери в голову, – отмахнулась я. – Говорю же: у меня день рождения. Считай, что это подарок.

– Это как? Праздник у тебя, а подарок мне?

– Ты согласилась участвовать в моей авантюре по созданию самой запоминающейся и классной пары на спарринге – это и есть твой подарок. А о деньгах забудь. Сегодня мне исполнилось восемнадцать лет, а значит я могу отправить запрос на вступление в наследство. Отец оставил мне хорошее состояние…

Нинель остановилась как вкопанная и странно на меня посмотрела.

– Что? – не поняла я причины.

– Ты стала владелицей большого состояния? – ошарашенно пробормотала Нинель. – То есть тебе больше не надо учиться, потом работать, не надо беспокоиться о пропитании?

– Хм, – задумалась я, – с этой точки зрения я на ситуацию еще не смотрела.

Подхватив подругу под руку, я продолжила движение в сторону университета.

– Кажется, мне понравилось учиться, – продолжила я мысль. – И потом, я настроилась победить вместе с тобой в спарринге. Не могу же я теперь все бросить только потому, что стала совершеннолетней.

– Ну хорошо, выиграем мы спарринг… наверное, – неуверенно добавила Нинель, – а что потом?

– А потом выиграем следующий, – гордо улыбнулась я. – Ты же не думала, что это состязание последнее? Преподаватель Клац обещал, что они проводятся в конце каждого семестра, нам есть к чему стремиться. Да и потом, мы же еще не помогли профессору Клеронсу с его изобретением. Оно меня вчера чрезвычайно заинтересовало, это же так потрясающе, если наконец-то мы сможем передвигаться не только на поездах и паромобилях, но и по небу.

– Согласна, в его лаборатории очень интересно. Да и изобретение, над которым он работает, может принести много пользы, – поддержала подруга. – Правда, я себя вчера там лишней почувствовала. Вы так трепетно обсуждали его агрегат, испытывали разные детали, мне хотелось облить вас водой, чтобы вы не шушукались…

– Мы не шушукались! – возмутилась я, прокручивая в голове вчерашнее общение в лаборатории. – Профессор рассказывал мне про свойства минерала, который он использует в работе.

– Вот-вот, почему-то рассказывал он только тебе, хотя нас там было двое.

– Ты села слишком далеко от него, поэтому плохо слышала.

– Я села там, где имелось свободное место, – оправдывалась Нинель.

– Не понимаю, ты в чем-то меня подозреваешь?

Подруга бросила на меня хитрый взгляд и улыбнулась.

– Сознавайся, он тебе нравится.

– Кто? – не поняла я.

– Алекс Клеронс! – выпалила она.

Я растерялась, не зная, что на это ответить. Профессор Клеронс – очень интересный мужчина и мне очень нравилось, как он говорил о своем предмете: его увлеченность затягивала. Но я была не готова обсуждать свои личные переживания, даже с подругой.

– А с тобой заигрывает Далтон! – выпалила я первое, что пришло в голову, чтобы перевести тему.

– Думаешь, он серьезно? Мне все еще кажется, что он просто ищет повод нас подоставать.

– Я могу его пригласить на день рождение, и у тебя будет возможность проверить.

– Кстати, – Нинель резко остановилась, – мы так и не обсудили, что ты планируешь вечером и кого зовешь на праздник.

– Потому что сама еще не знаю, как тут отмечают какие-то события. – Я потянула подругу за руку, вынуждая продолжить движение. – Сейчас по дороге давай заглянем в чудную пекарню на углу – я куплю пирожных и мясной пирог. А потом зайдем в нашу столовую: вдруг у них можно посидеть после ужина. Так сказать, в качестве десерта. Позовем однокурсников, ну и всех, кто захочет съесть кусочек за мое здоровье.

– Не, в столовке неудобно. Там же на ужин толпа народу соберется. Кто-нибудь наверняка задержится…

– Тогда давай в общей гостиной, – предложила я. – Там и уютно, и человек десять поместится. Сейчас сделаем чай, накроем там стол и позовем девчонок.

– И мальчишек, – рассмеялась Нинель.

– Годится, – согласилась я и поспешила вперед.

При входе в общежитие мы угостили пирожным комендантшу. Эта замечательная женщина относилась ко всем студентам, как к своим внукам: где-то пожурит, где-то гоняет, а при необходимости и поможет. И мне почему-то очень захотелось сделать ей приятное. Я даже не поняла, откуда появилось это чувство. Пока жила с родителями, я не замечала за собой подобных душевных порывов.

Женщина так расчувствовалась от нашего внимания, что едва сдерживала слезы. Пожелала мне крепкого здоровья, отличных отметок и, почему-то, хорошего мужа. А у меня вдруг мелькнула мысль: как здорово, что наша помолвка с Чарльзом не состоялась. Ведь выйди я замуж – сколько всего интересного могло пройти мимо меня.

– Явилась, нерадивая заводчица аквариумов, – недовольно пробулькал Эдди, когда я вошла в комнату. – Что ты на этот раз сделала, не посоветовавшись со мной?

– Я не понимаю, чем ты не доволен? – возмутилась я, составляя на стол многочисленные свертки и пакеты.

– Тебе напомнить, что вчера ты пошла в лабораторию одинокого мужчины, оставив меня в этой жалкой комнате? – Дядя эмоционально захлопал хвостом по воде.

– Скажи честно, ты сейчас беспокоишься о моей чести или о своем досуге? – Я присела на стул рядом с окном.

– О честном досуге! – Эдди выпустил струю воды вверх, намекая, как сильно раздражен, но пока не настолько, чтобы обливать меня.

– Дядя, мне сейчас некогда с тобой разговаривать, но если ты изменил свое мнение по поводу ведра – то на следующую практику к профессору я возьму тебя с собой.

– Ты не оставляешь мне выбора! Но твоя честь для меня дороже, поэтому я согласен на ваше девчачье ведерко.

Я лишь усмехнулась. Пора было греть воду для чая.

– Ирейн, – в дверь постучала Нинель, – пойдем в гостиную, посмотришь, как я там все придумала.

Я в предвкушении выскочила из комнаты. Мне никогда раньше не доводилось самой организовывать праздник – я всегда являлась на торжества по случаю рождения, когда все уже было готово. Кто-то составил меню, кто-то разослал приглашения, кто-то все нарядно украсил. Но оказывается это так здорово – самой продумывать как всех удобнее рассадить, куда поставить еду, а где разливать заварку по чашкам.

Когда все было готово, мы с Нинель пошли звать однокурсников. Правда, многие из них уже сами подтянулись на запах и слухи (оказываются новости о вкусняшках распространяются еще быстрее, чем неприличные сплетни).

Даже парни, чьи комнаты располагались на другом этаже, быстро пронюхали про праздник и потихоньку набивались в гостиную. Я пока оставила заварник и кипяток в комнате и принялась разливать по принесенным девочками кружкам морс. Подруга раскладывала пышки и марципановые цветы.

– Девочки, а что мы сегодня празднуем? – поинтересовалась Милли, с обожанием присматривающаяся к румяному пирожку.

– Сейчас все узнаете, давайте только наполним «бокалы», – улыбнулась я.

– А горячительные напитки будут? – со смешком спросил один из парней.

– Я думала чай попозже принести, – растерялась, не почувствовав подвох.

В гостиной грянул хохот, а я переводила взгляд с одного веселящегося лица на другое и не понимала, что сказала не так.

– Чай здесь не поможет, – раздался из-за спин знакомый голос. – Грейвс, ты же водница! Слабо́ превратить морс в настойку?

На середину комнаты, нагло улыбаясь, вышел Далтон.

– Клиф, специально для тебя, я превращу его в «Слезы матери» [3]3
  Слезы матери» – очень горький лекарственный напиток.


[Закрыть] ! – тут же огрызнулась Нинель. – И только попробуй не выпить.

Я поторопилась прервать назревающую ссору.

– Друзья, разбираем кружки. Кто хочет чай – подходите к угловому столику. – Я сделала пару шагов вперед, чтобы оказаться в центре внимания. – Сегодня я хочу отметить с вами свой день рождения! Вы знаете, еще полгода назад я и представить не могла, что буду отмечать его так: в академии, в кругу однокурсников. С морсом и пирожными. Но жизнь способна делать удивительные кульбиты и уводить нас в невероятные виражи. И я рада, что все так сложилось. Мы все такие разные, и такие классные. С вами я многому научилась, и уверена – еще научусь. С днем рождения меня!

Подняв над головой бокал, я отсалютовала им собравшимся. Гостиная взорвалась аплодисментами и поздравлениями. Кто-то засвистел, дружки Далтона заулюлюкали. Но мне было все равно – веселье набирало обороты, взмывая под потолок и кружась по комнате. Поздравления плавно перетекли в разговоры. Мы шутили, смеялись и даже пели песни.

Общаясь с однокурсниками, я то и дело бросала взгляды на Далтона, и с каждым разом все больше убеждалась, что он заигрывает с Нинель. И как к этому относиться? Данный индивид не понравился мне с первой встречи. Хотя, узнав его получше, стоило признать, что он обаятельный тип. Многие студентки бросали на него влюбленные взгляды. А пикировки Клифа с Нинель порой вызывали улыбки даже на лицах преподавателей.

– Какое у вас бурное веселье, – раздался у меня за спиной мужской голос. – Что-то отмечаете?

Обернувшись, я уткнулась взглядом в черную рубашку, потом волевой подбородок, а после попала в плен ярко-голубых глаз Алекса Клеронса. Как я раньше не замечала, какие у него удивительные глаза?

– А я стучался к вам в комнату, но там никого не оказалось, – продолжил декан, не дождавшись моего ответа. – Пришлось идти на шум и смех.

– У меня день рождения, – наконец-то смогла выдавить хоть что-то. – Присоединяйтесь!

Я огляделась, схватила ближайшее ко мне блюдо с закусками и протянула Алексу.

– От всей души поздравляю! – улыбнулся он. – Но с некоторых пор я опасаюсь принимать еду от студентов… и от студенток.

– Почему? – прошептала я неожиданно севшим голосом.

– Уж очень ваша братия любит розыгрыши, того гляди окажешься жертвой эксперимента. Я, собственно, зашел попросить вас прийти завтра в лабораторию попозже. Днем нам назначили совещание деканов.

– Конечно, как скажете, – кивнула я. – Пожалуй, загляну после лекций в библиотеку. Туда нужен какой-нибудь пропуск?

– В читальный зал – нет. Только если вы будете запрашивать материалы из архива, – уточнил декан. – Кстати какие-то учебники и энциклопедии есть и у меня в лаборатории. Можете при случае посмотреть и взять, что понравится.

– Меня заинтересовал минерал, о котором вы рассказывали, и горная порода, где он содержится… Пегматит, кажется?

– Вы верно запомнили. – В глазах преподавателя плескалось счастье. Видимо, нечасто его студентки проявляли интерес к минералогии. – Выписывайте вопросы, на которые не найдете ответы, и мы с вами потом пройдемся по этим темам. А сейчас я, пожалуй, пойду, чтобы не омрачать ваше веселье скучными лекциями. Ваш интерес к этой теме прямо провоцирует меня…

Декан резко развернулся и вышел, а я смотрела ему вслед с глупой улыбкой на лице, пока в голове не вспыхнула мысль: «В архив нужен пропуск». Как я могла забыть о просьбе Эдди достать материалы по делу о его гибели. И что такое я могу придумать, чтобы заполучить этот пропуск? Лучше бы дядя вселился в какую-нибудь мышку, тогда бы проблем с допуском в архив у нас не возникло. Мышки очень любят грызть книги. Это я помнила из учиненного у нас дома скандала. После того, как лорд Пристли вошел в нашу семью, он приказал все старые отцовские книги учета отнести в подвал. А месяц спустя, когда ему понадобились оттуда какие-то сведения, выяснилось, что подвальные мыши основательно все погрызли, потому что зимой им стало нечего есть.

Мимо прошла Милли и взяла с удерживаемого мной подноса канапе, а потом маленькую помидорку. Это вернуло меня в действительность. Окинув гостиную быстрым взглядом, я поняла, что большинство однокурсников уже разошлись по своим комнатам. Подготовку к завтрашним занятиям никто не отменял. Но кое-кто еще оживленно что-то обсуждал.

– По-моему, неплохо получилось, – привлек мое внимание голос Нинель. – Теперь осталось все убрать.

– А это мы должны убирать? – вырвался у меня вопрос, и я теперь по-другому взглянула на нашу некогда уютную гостиную.

Я едва примирилась с тем, что должна убирать свою комнату, а тут…

– А кто? – усмехнулась подруга. – Мы же тут все устроили. Спасибо, что каждый забрал свою кружку. Меньше мыть.

– Еще и мы-ы-ыть… – простонала я, едва не сползая по стеночке. – Мне не нравится такая взрослая жизнь.

– Хотите, я все спалю? – раздался насмешливый голос.

Я не видела, когда и с кем Далтон покинул вечеринку, но сейчас он опирался о косяк входной двери и гонял между пальцами огонек.

– Если ты все спалишь – наш курс останется без гостевой комнаты, – тут же вспылила Нинель.

– Крошка, ты же водница, – не унимался хулиган. Он вальяжно подошел к дивану и, буквально упав в него, закинул ноги на стол. – Поможешь охладить мой пыл и не перейти черту…

Последнее было сказано таким странным голосом, что я почувствовала себя здесь лишней. Особенно завидев, как у Нинель вспыхнули щеки алым румянцем.