Текст книги "Все еще будет (СИ)"
Автор книги: Ирина Чардымова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 25 страниц)
– Я вижу надёжного человека, обретшего душевный комфорт. Вижу, что мне больше нечего бояться, потому что у меня появился крепкий тыл. И единственное, что я могу потерять, находясь рядом с ним – свой прежний мир, но взамен я обрету совершенно новый. Эмир подарит нам этот мир, – наполняюсь я вдохновением, не сводя с них влюбленного взгляда.
– Всё правильно. Эмир по кирпичику отстраивает его, но если ты не хочешь, чтоб я была частью вашего нового мира, то, так и быть, я останусь в старом, – она пытается прочесть меня по глазам, в которых я сейчас сама себя заживо сжигаю от пылающего чувства угрызения совести.
Эта женщина заставила меня гореть со стыда. И только я виновата в том, что усомнилась в ней.
– Кармен, вы производите впечатление властной женщины, привыкшей держать всех в ежовых рукавицах, но вы только что порекомендовали мне иначе смотреть на то, что видят многие. И знаете, что я увидела?
– Что же? – прищуривается она, залившись румянцем, придающий нежности её грубым чертам лица.
– Я вижу перед собой женщину, готовую приложить все усилия на то, чтобы укрепить надежный тыл, организованный Эмиром. Без вас новый мир не станет полноценным. Вы нужны Эмиру, а значит нужны и мне.
Кармен дотрагивается до моего плеча и безмолвно благодарит меня за то, что мы так скоро пришли к понимаю. Это оказалось совсем нетрудно. Наверное, мне нужно было пережить микропотрясение, чтобы прийти к такому.
Ещё раз глянув на Эмира с Марком, я поднимаю с пола полотенце и с полностью упорядоченными мыслями возвращаюсь в нашу спальню, чтобы теперь привести себя в порядок внешне.
25. В кругу семьи
Заглядывая в гардеробную, я вовсе не ожидала увидеть в шкафах вещи моего размера. Их совсем немного, но сам факт того, что они здесь хранятся, вызывает у меня чувство восхищения, наполняющее душу благоговейным трепетом и всепоглощающей любовью.
Вроде такая мелочь, но даже она способна заставить меня по новой влюбиться в Эмира. Ему удалось позаботиться о нашем комфорте вплоть до таких пустяков как одежда, фен, щипчики для укладки или набор декоративной косметики, томящейся на туалетном столике.
По прошествии получаса я полностью привожу себя в порядок: укладываю волосы лёгкой волной, наряжаюсь в нюдовое коктейльное платье и лодочки в тон, а ещё через полчаса Эмир показывается в комнате, чем скрашивает моё одиночество.
Остановившись в проходе, он на миг замирает, будто не ожидал встретить меня здесь. Порочная ухмылочка тотчас расцветает на его губах. Он откидывается спиной на стену и складывает руки на груди, исподлобья обводя меня своим откровенным взглядом, граничащим с жадным, плотоядным.
Дрожь волной поднимается по всему телу, словно это не мурашки, а незримые касания ладоней Эмира. Обжигающие. Изучающие. Сводившие с ума.
Дефилируя перед ним, я помогаю ему рассмотреть каждый сантиметр моего тела, прикоснуться взглядом практически к каждому участку и изгибу, оставив самое интересное на потом. Я плавно покачиваю бёдрами в такт романтичной мелодии, рождённой в моей голове, затем кручусь вокруг себя.
Эмиру безумно нравится то, как я выгляжу. Я волную его на порядок больше, чем когда-либо. Никаких слов не нужно, никаких эпитетов, чтобы понять этот очевидный факт. Я улавливаю эти перемены по его глазам, заполняющихся мерцающей карамелью, по шумному дыханию и подёргивающемуся кадыку, когда он нервно сглатывает.
– Диана, ты в курсе, что с твоей стороны это чистой воды провокация?
Он задевает мои самые чувствительные точки, даже не притрагиваясь ко мне, и медленно надвигается на меня.
– Что именно? – кокетливо закусываю нижнюю губу и пячусь назад, чем провоцирую его ещё больше.
– Выглядеть так чертовски мило, но в то же время дико сексуально.
Ему с лёгкостью удаётся захватить меня в плен своих глаз и чарующего голоса.
– Но ты же не станешь поддаваться на провокации? – произношу я срывающимся голосом, думая совершенно об обратном.
Я упираюсь спиной в стекло задвинутой балконной створки (помнится мне, я оставляла балкон открытым), а Эмир продолжает сокращать между нами расстояние. Он нарочно медлит с ответом, играя со мной, дразня, раздевая мысленно. Потемневший взгляд его застывает на мои губах, подкрашенных бледно-розовым блеском. Меня бросает в удушливый жар, в горле пересыхает моментально, стоит только подумать о том, что он может сделать с моими губами, если я не прекращу будоражить своё опьянённое сознание и наэлектризовывать между нами постепенно сокращающееся расстояние.
– Как бы ни мечтал сейчас содрать с твоего тела это чёртово платье, на эту провокацию я не поведусь, а вот говорить о следующей уже не возьмусь. Боюсь, не сдержать своего обещания... – умело закручивает он мой разум в бурлящем потоке, не прикладывая никаких усилий к этому.
Себе я уже не принадлежу. Мне хочется принадлежать Эмиру, отдаться ему всецело, но я понимаю, что ещё совсем не время. Эмир тоже в курсе, но ему сложнее держать себя в руках. Именно по этой причине он сейчас вынужден оставить дистанцию между нами и убрать руки в карманы.
– Тогда до следующей провокации? – мой голос слабый, он на порядок тише моего неугомонного сердца.
– Угу, – промычав, Эмир прочищает горло. – Ты голодна?
– Безумно! Очень голодна! – вырывается с моих уст, из-за разнузданных мыслей вопрос показался мне двусмысленным.
Напоследок Эмир взглядом очерчивает изгибы моего тела, глубоко втягивает воздух, раскалившийся в комнате от искр, потрескивающих между нами. Он смыкает веки и нехотя разворачивается на пятках.
– Хорошо, тогда спускайся минут через десять, а мне надо бы проветрить мозги, заодно и Гарнера встречу.
Ух, – по-быстрому обмахиваю я себя ладонями. Мне бы сейчас тоже не помешало освежиться.
– Эмир, постой! – выкрикиваю, он разворачивает голову вполоборота. – Так кто такой этот Гарнер? Он твой друг?
Эмир уходит в недолгие раздумья, словно ему требуется тщательно подобрать слова. Это слегка меня настораживает. Если уж в общении с Кармен у меня возникли некоторые сложности, то не представляю даже как я поведу себя в общении с этим таинственным мужчиной. В связи со сложившимися обстоятельствами я стала чрезмерно мнительной и недоверчивой. Абсолютно всё теперь вызывает у меня подозрения. Даже закрытая балконная дверь. Хотя я точно помню, что оставляла её открытой на проветривание. Я совершенно точно выжила из ума.
– Нет. Он больше, чем просто друг, – отвечает Эмир с непоколебимой уверенностью. – На Гарнера всегда можно положиться. Он жизнь готов отдать за меня, а теперь и за вас с Марком. Уж поверь.
– Ясненько, – изумленно протягиваю, совсем не ожидала я такого ответа. – Хорошо, я спущусь ровно через десять минут.
Поскольку занять мне себя нечем, я наведываюсь в детскую. После прогулки с отцом Марк сладко спит. Убедившись, что радионяня включена, я вешаю устройство себе на шею вместо украшения и спускаюсь на первый этаж.
По столовой уже во всю разносятся ароматы печёного картофеля с грибами и душистых приправ, от которых просыпается зверский аппетит. Я помогаю Кармен с сервировкой стола, размещаю на белоснежной скатерти четвертые по счёту приборы.
– Диана, Эмир предупредил меня, что вас будет только трое, – останавливает меня от занятия Кармен.
– Как это трое? А вы где будете кушать?
Кармен застигнута врасплох.
– Так это... поужинаю у себя, – смущенно проговаривает.
Качнув головой, я продолжаю аккуратно раскладывать приборы у тарелки.
– Нет, Карменсита, так дело не пойдёт. Уж если вы стали частью нашего нового мира, то и кушать теперь будете с нами.
Женщина млеет, затем она кое-как кладёт в центр стола главное блюдо этого вечера. Нервно комкая край своего фартука, Кармен награждает меня благодарственной улыбкой, сверкнув металлическими коронками на резцах. Её черные, как угли, глаза полны неверия. Они мерцают от подступившей влаги. Не рассчитывала я на то, что смогу залезть под её бронированный панцирь, растрогав таким пустяком.
– Ох, спасибо. Это так великодушно с твоей стороны, – она шустро оббегает стол и заключает меня в медвежьи объятия, приводя в состояние лёгкой растерянности. – Конечно же я отужинаю с вами, но недолго, – теребит она ремешок от радионяни на моей шее. – За маленьким кто-то же должен присматривать.
– Хорошо. Как скажете, – киваю я, довольствуясь и этим.
Через пару минут наш женский коллектив разбавляют мужчины. Эмир присаживается рядом со мной, а Кармен с Гарнером на противоположной стороне стола. Эти двое давно знакомы, исходя из их милого общения и потока безобидных подколов, направленного друг на друга.
Если честно, я до последнего надеялась, что Шах с Анастасией тоже присоединятся к нам, но видимо у них своих забот полно. Сейчас этим голубкам точно не до нас.
Эмир отвлекает меня от размышлений, положив ладонь на моё колено. В это время он как-то странно переглядывается с Кармен, та пожимает плечами, подбородком указывая на меня.
– Как тебе это удалось? – наклонившись ко мне, шепчет Эмир. – Что я только не пробовал, чтобы заставить эту упрямую женщину сидеть за одним столом со мной.
– Всё просто, – с гордо вздёрнутым носом я развожу руками. – Для этого требовалась ещё одна упрямая женщина.
Усмехнувшись, Эмир оставляет невесомый поцелуй на моей щеке, и мы принимаемся за еду, которая просто тает во рту.
Как оказалось, Кармен ещё и превосходный повар. Все присутствующие за столом помимо застольных речей в честь новоселья только и успевают осыпать Кармен словами восхищения, под звон бокалов боготворя умелые руки женщины.
– Эмир, ну, и как тебе сюрприз? Ты уже опробовал его в деле? – интересуется Гарнер.
– Опробовать – не опробовал, но, если честно, я в полном восторге, – с довольной физиономией отвечает Эмир, заинтриговав меня до колик в животе. – Можно сказать, я всю жизнь мечтал о таком.
Да о чём же они говорят?! Меня очень это волнует, но вмешаться в их диалог и расспросить о сюрпризе я не осмеливаюсь.
– Я очень рад, что получилось угадать с подарком, – с Гарнером мы обмениваемся быстрыми взглядами, он поднимает над головой бокал, наполненный вином. – Советую вам не тянуть с таким удовольствием. Клянусь, это ни с чем несравнимые ощущения.
– Охотно верю, а вот поверит ли Диана, – отвечает Эмир, приобняв меня.
– О чём речь? – меня уже разрывает от любопытства, а они молчат как партизаны.
– Ангелок, я потом тебе всё покажу, – отделывается от меня Эмир, чем только разжигает во мне интерес.
Как Кармен и обещала, вскоре она заканчивает с ужином и собирается покинуть нас. С её уходом я всё-таки решаюсь включиться в беседу.
– Гарнер, а вы где-то здесь неподалёку живёте?
Он с облегчением выдыхает, стоит мне только обратиться к нему. Он словно не верил в то, что я когда-нибудь заговорю с ним.
Может, я произвожу впечатление редкостной стервы?
– Да, на соседней улице. Мы с Эмиром всегда обитали относительно недалеко друг от друга.
Эмир подхватывает со стола новую бутылку, поскольку первую мужчины быстро прикончили. Он разливает вино по бокалам, один из которых передаёт Гарнеру.
– Да, забыл тебе сказать, Гарнер мой отец, – обыденно произносит Эмир, отпивая глоток, а меня эта новость настолько шокирует, что я враз теряю дар речи. Вилка вываливает из моей руки и противно лязгает о тарелку.
Хлопая глазами, я таращусь на Гарнера. Ищу в нём внешнее сходство с Эмиром, но кроме оттенка кожи ничего не отмечаю.
Странно. И это мало сказано.
Я ведь дала сыну имя Марк неспроста. Я помню, как однажды Эмир утверждал, что его отца зовут именно так.
Это что же получается... Тогда за ужином в ресторане Эмир просто водил Рифата за нос, но на эту удочку клюнула ещё и я?
Никогда бы не подумала, что Эмира и Гарнера может связывать кровное родство.
– Отец? – нервно хихикнув, я кое-как отлепляю язык от нёба. – Гарнер, простите, просто это слегка неожиданная новость. Я не думала...
Гарнер перебивает меня.
– И ещё один момент: Гарнер – это больше позывной, – ёрзает он на стуле, ему самому неловко видеть на моём лице полнейшее замешательство. – Обычно друзья называют меня Маркусом или просто Марком.
26. "Ч"
Настаёт мой черёд выдыхать с облегчением. Услышав заветное имя, я существенно успокаиваюсь. И теперь мне становится ясно, почему у Гарнера, то есть Марка, была такая неоднозначная реакции при упоминания имени нашего сына. Он тоже этого не ожидал.
– А как Эмир вас называет, когда вы находитесь наедине?
Откинувшись на мягкую спинку стула, Эмир вдруг прыскает со смеху, затем его подхватывает и сам Маркус, хохотнув в сжатый кулак.
– Уж точно не папой. Гарнером и называет.
– Почему? – обращаюсь, скорее, к самому Эмиру, но Маркус считает нужным ответить за него:
– Как бы тебе сказать. Наша встреча впервые состоялась около пяти лет назад. До этого Эмир толком ничего не знал обо мне, кроме имени и того, что я безумно любил его мать, но тем не менее был вынужден бросить её, – с досадой фыркает Маркус, промокнув рот салфеткой. – Учитывая этот факт, мне было очень сложно расположить Эмира к себе, а уж настоять на том, чтобы называть меня отцом, даже и речи никогда не шло. Сейчас мне хватает и того, что мой сын доверяет мне. Мы достаточно хорошо сблизились за последние годы, чему я бесконечно рад.
Всё это время Эмир не встревал в наш диалог. Он был весьма сосредоточен, поскольку внимательно слушал нас, изучал нашу реакцию. По большей части именно мою реакцию. Но тут он внезапно хмыкает, чем привлекает к себе всё наше внимание.
Эмир барабанит по столешнице нервный ритм своими пальцами, потирает бороду, находясь где-то глубоко в своих мыслях. Мне приходится слегка пихнуть его локтем в плечо, чтобы он вернулся к нам из мира грез.
– Гарнер, знаю, я всячески старался избегать этой больной темы, да и ты особо не затрагивал её по понятным мне причинам. Я давно тебя простил, но раз речь сейчас зашла о матери, то скажи, зачем ты подарил ей кольцо, если не планировал с ней будущего? Она же на тебе помешалась после этого! На этом кольце и помешалась, – Эмир переходит на выкрик. Сжав свой кулак, он шарахает им по столу, отчего я подпрыгиваю со стула и втягиваю голову в плечи. – Она, черт бы тебя побрал, с ума сошла из-за тебя. Её психика попросту не выдержала и единственный выход, который она смогла найти – перерезать себе вены! Ты ведь понимаешь, что я до сих пор ненавижу её за то, как она обошлась с собой? Я не могу простить её за то, как она обошлась со мной!
Для меня только что раскрылась ещё одна тайна моего загадочного сна. Разве это возможно вообще? Мурашки ползут по коже от мистических совпадений. Получается, в том сне я видела мать Эмира, а тем лохматым мальчиком был сам Эмир.
Осознав это, я судорожно втягиваю в себя воздух. Громко, чуть ли не давлюсь количеством вобравшего в лёгкие кислорода, но никому до меня нет дела.
Градус за столом существенно повышается, обстановка с каждой секундой только накаляется. С семейного ужина мы постепенно подбираемся к семейным разборкам. А так хотелось закончить наш первый вечер в этом чудном местечке на позитивной ноте. Видимо, не судьба.
Гарнер тоже погас. Плечи его поникли, спина сгорбилась под грузом навалившихся на него осуждений. Мужчины сцепились друг с другом взглядами, как разъяренные быки сталкиваются рогами. Не желая становиться участником этих разборок, я вскакиваю из-за стола и принимаюсь убирать с него грязную посуду. Быстренько взваливаю на поднос целую гору тарелок и уношу в кухню.
– Эмир, я могу только догадываться, какая обида сидит внутри тебя, но я искренне не понимаю, о чем ты сейчас говоришь. Какое кольцо? – сдержанно произносит Гранер, желая избежать конфликта.
Одним глазком выглядываю из-за угла. Эмир умолк, но он разгневан. Ноздри его трепещут, венка на лбу пульсирует так, что вот-вот лопнет от перенапряжения. Чтобы избежать дальнейшего взрыва, а возможно и мордобоя, я сама лезу на рожон.
– Серебряное кольцо, с рубиновым камнем в форме капли, – чеканю я из-за угла, но никто из мужчин и глазом не повёл в мою сторону.
– Эмир, клянусь, я никогда не дарил твоей матери ничего подобного, – оправдывается Гарнер. – Тогда я был голодранцем. Ничего за душой не было. Столько времени прошло, а я по-прежнему удивляюсь, как Элиф вообще могла посмотреть на такого, как я.
Исходя из его замешательства, говорит он вполне искренне. Будь я на месте Эмира, то поверила бы ему не задумываясь, но я хорошо знаю Эмира в этом плане. Ему нужны доказательства, оправдательные факты, коих у Гарнера не имеется.
– Как не дарил? Её невестка утверждала, что именно ты подарил ей кольцо в день, когда вы узнали о беременности.
– Сынок, ты что-то путаешь. Понимаю, ты склонен не доверять мне, но я тебе уже не раз говорил, что никогда не посмел бы бросить твою мать. Это было её решение. Я никак не смог оспорить его. Элиф была непрошибаемой.
Это тупик. Куда бы их сейчас не завёл разговор, они будут натыкаться на стены.
Трясущимися руками я наливаю в стакан воды, отпиваю глоток, чтобы просто смочить горло, и снова возвращаюсь в столовую. Надо спасать ситуацию. К тому же мне не терпится поделиться с Эмиром тем, что по моему мнению сможет разрушить все эти стены на их пути.
– Эмир, не знаю, имеет ли то, что я сейчас скажу, какую-либо важность. В общем, когда я жила у Рифата, то видела точно такое же кольцо. Оно было в комнате Мерьям. По всей видимости, она когда-то носила его, – на этом я хотела закончить свою речь, но что-то буквально вынуждает меня выстроить своё предположение. И оно Эмиру точно не понравится: – Так вот... может ли быть такое, что это кольцо изначально принадлежало Рифату, а к твоей матери оно попало чисто случайно?
У Эмира сейчас такой вид, словно я посмела унизить его, оскорбить его имя, поставив на одном ряду с Рифатом, но это не так. Таким образом я надеялась достучаться до него и натолкнуть на мысль, что случайности не случайны. Есть вероятность того, что основополагающая причина мести Рифата может крыться не в его беременной девушке, не в Меряьм и не во мне. А в том, о ком мы совсем не думали.
В кольце или в самой Элиф...
Мне совсем не хочется запятнать имя матери Эмира, но что если она украла это кольцо? По этой причине она могла и покончить с собой...
Боже. Голова идёт кругом.
– Кажется, я кое-что припоминаю, – Гарнер нарушает мучительно долгое молчание. – Элиф действительно дарил кольцо один мужчина, но это было ещё до нашего знакомства. И само кольцо было не из серебра. Оно было платиновым, с почти незаметной выгравированной буквой "Ч" внутри ободка. Что-то вроде фамильной драгоценности, имеющей свою долгую историю и передающейся из поколения в поколение.
Я громко ахаю. Злосчастный стакан выскальзывает из моей руки и разбивается вдребезги, грохнувшись на мраморный пол. Гнетущая тишина воцаряется в доме. Она давит на меня. На всех нас.
– А вы видели его? – выпаливаю я слишком резко и громко, подлетаю к Гарнеру, плюя на осколки, валяющиеся под ногами, и присаживаюсь на стул, где до этого сидела Кармен. – Как выглядел это мужчина? Может, знаете его имя?
Гарнер опешил на секунду. У Эмира вообще все слова застряли в горле. С раскрытым ртом он таращится в одну точку. На его искажённом лице что только не читается: и боль, и отвращение, и непримиримость. Могу поспорить, что все его мысли сейчас вертятся вокруг буквы "Ч".
Чалык...
Это уже не может быть простым совпадением. Эмир тоже приходит к осознанию, но оно слишком болезненно ему даётся. Гораздо больнее, чем чудесное воскрешение Мерьям.
– Ну-у-у, я лично не застал его. Элиф однажды упоминала его. Она лишь сказала, что побаивалась его, какое-то время ей приходилось даже скрываться от него. Это был не простой человек: солидный, при огромных деньгах и безграничной власти. Я не разузнавал его имя, но насколько понял, она должна была выйти за него замуж. ОБЯЗАНА, но свадьба по каким-то причинам сорвалась, а что было дальше с этим мужчиной, я не в курсе.
Не простой человек, при огромных деньгах, безграничной власти и привыкший диктовать женщинам свои условия.
Всё сходится...
– Этого просто не может быть, кошмар какой, – выдыхаю я неосознанно, встречаясь с потерянным взглядом Эмира.
Эмир стискивает челюсть до скрипа. Он резко выдвигает стул, поднимается, хватает с полки какие-то ключи и без слов уходит из дома, заставив моё сердце тревожно колотиться.
– Эмир? Постой! Куда ты? – выкрикиваю я вслед, порываюсь за ним, но Гарнер останавливает меня, поймав за руку.
– Не нужно, – мотает он головой, сочувственно вздыхает. – Он вернётся. Просто ему надо побыть одному некоторое время. Это же Эмир. Он привык переживать все потрясения в одиночку.
– Знаю, но... – с силой выдергиваю свою руку, глянув на закрытую входную дверь. – А если это затянется надолго? Что мне в таком случае делать?
– Не затянется, потому что он теперь не один, – губ Гарнера касается лёгкая улыбка, когда он отвлекается на громкий рёв мотора, доносящийся из гаража. – Прокатится по побережью, а через час он уже будет дома. Вот увидишь.
Маркус помогает мне убрать с пола все осколки. Посоветовав не волноваться за Эмира и пока что не звонить ему, он тоже отправляется домой.
Ох. Не так я представляла себе развязку этого вечера. Не думала, что в первый же день буду засыпать в одиночестве.
Я настолько устала и эмоционально выдохлась за сегодня, что стоит мне положить голову на подушку, как веки тут же тяжелеют.
Прежде, чем заснуть, я обращаю взгляд на электронные часы, стоявшие на прикроватной тумбе. Они показывают ровно половину десятого вечера. Я завожу будильник на половину одиннадцатого на тот случай, если Эмир к этому времени не вернётся. Если так оно и окажется, я нарушу его уединение. Я позвоню ему, напомнив, что у него теперь есть семья, и он не имеет право бросать нас, поддавшись своим эмоциям.
Меня будит резкий контраст температур. Во сне мне было душно и жарко. Не додумалась я открыть балконную створку, но теперь духота сменяется освежающей волной прохлады, ложащейся на мое тело. На определенных участках это особо ощутимо. Находясь в полусонном состоянии, до меня не сразу доходит причина этому.
Почувствовав на лице лёгкое дуновение, я резко распахиваю глаза. По-прежнему темно. Тюлевая занавеска колышется от легкого ветерка, пробирающегося в комнату.
Кто-то всё-таки открыл балкон и этот кто-то сейчас равномерно дышит мне в затылок.
Всполошившись, я разворачиваю голову, но не проходит и секунды, как я уже растекаюсь по кровати как сливочное масло на раскаленной сковороде.
– Это ты... – сипло произношу с блаженной улыбкой на лице, увидев за собой лежавшего Эмира.
– Я, а кто же ещё? – шепчет в ответ он, теснее прильнув ко мне. Он такой холодный.
– Где ты был? – своей рукой я накрываю его ледяную ладонь, прижатую к моему животу. Убеждаюсь, что он настоящий. Это точно не сон.
Я приподнимаю голову с подушки, смотрю на время, которое показывает пять минут одиннадцатого.
Надо же... И часу не прошло, как он вернулся. Всё-таки не зря я прислушалась к Маркусу.
– Ездил опробовать в деле байк, подаренным Гарнером.
– Байк? – удивляюсь я, рисуя в своём воображении Эмира в кожаной косухе и за рулём блестящего мощного мотоцикла.
– Недалеко от побережья я наткнулся на одно очаровательное местечко. Как-нибудь свожу тебя туда на закате.
Теперь я представляю, как мы несемся по серпантину на высоченной скорости.
Ни разу в жизни мне не доводилось кататься на мотоциклах. Не потому, что такая возможность не представлялась. Игорь однажды предлагал мне проехаться по деревне, в которой жила его бабка, но я наотрез отказалась. Не доверяла я ему настолько, чтобы отдать в его ненадежные руки свою жизнь и добровольно подвергнуть себя опасности. От одного только представления, что я сижу на заднем сиденье железного коня, мурашки бегут по мне врассыпную и сердце тут же грохается куда-то в область седалищного нерва.
– Свозишь? Меня? На байке? – оторопело произношу я, покрывшись ледяной коркой.
– Да, а что в этом такого? Или ты боишься, м?
Седые волосы к тридцати годам мне теперь точно обеспечены, но с Эмиром мне любые страхи, любые трудности ни по чем. Я доверяю ему свою жизнь, всю себя. Сейчас я готова согласиться со всем, что может предложить мне Эмир. Безоговорочно. Я бесконечно рада тому, что он дома. После случившегося за ужином я и не рассчитывала на то, что он вернётся с приподнятым настроением, но он в прекрасном расположении духа, и это тоже не может не радовать меня. Я считаю своим долгом порадовать его в ответ.
– Ох, ладно, – отвечаю я, надежно запечатывая все свои страхи на замок. – Всё, что угодно, хоть прыгнуть с парашютом, только не бросай меня так больше.
Эмир на секунду приходит в удивление.
– Прыгнуть с парашютом? Серьёзно? Ты готова пойти на такой риск?
Уже жалею, что ляпнула это, но включать заднюю я не намерена.
– Д-да. Я м-могу, наверное.
– Безбашенная моя, – усмехается он, крепко обнимает, грозясь расплюснуть меня силой объятий.
Эмир припечатывает свои прохладные губы к моей спине, кончиком носа он ведёт по линии плеча, плавно очерчивая его, и замирает на шее. Молчит некоторое время, просто дышит мною. С большим удовольствием уснула бы так, прилипши друг к другу. Мне кажется, что Эмир и впрямь уснул, как вдруг он шепотом произносит у уха:
– Я не брошу тебя, Диана... Никогда не брошу.
Я переворачиваюсь на другой бок, кладу голову Эмиру на грудь и наслаждаюсь успокаивающей мелодией его сердца. Мы долгое время просто упиваемся моментом спокойствия, безмолвием, ища уединение друг в друге, но никто из нас и не думает засыпать. Наверное, настала та самая минута откровений, но я всё никак не осмеливаюсь завести разговор первой, нарушив тем самым безмятежную идиллию.
– Диана, есть какая-то причина тому, что ты сейчас напряглась? – говорит он после длительного молчания, и я заставляю себя расслабиться, одновременно поражаясь тому, как ему удается читать меня по телу. – Если хочешь что-то сказать – говори. Я готов выслушать тебя.
Была не была.
– Думаешь, тем мужчиной мог быть Рифат? – начинаю я неуверенно, имея в виду мужчину, подарившему Элиф кольцо.
Эмир быстро отвечает, словно сам только об этом и думал:
– На вряд ли. Рифат младше моей матери лет на пять. Гарнер сказал, что кольцо матери подарили до их знакомства, а тогда Рифату было лет тринадцать от силы.
Я знаю только двух человек с фамилией Чалык, которые чисто гипотетически могли бы сделать предложение Элиф. Но если это не Рифат, то этим человеком мог быть...
О, мой бог..
– Значит ли это...
Не успеваю я озвучить свою бредовую мысль, как Эмир перебивает меня:
– Именно. Я склоняюсь к тому, что это был его отец. Это был Феррат Чалык. Его жена умерла ещё при родах, поэтому теоретически это очень даже возможно, но почему мать покончила с собой – это по-прежнему остаётся для меня загадкой.
Судя по рассказам Эмира, Феррат намного опасней Рифата, поэтому не так-то сложно разгадать эту загадку. Вероятно, получив отказ, Феррат так запугал бедную женщину, что она не смогла найти другого выходу, кроме как безвременно покинуть белый свет, совершенно не подумав при этом о своем сыне и о его будущем.
Тем не менее я не решаюсь озвучить свою версию вслух.
– Может, Мария что-то знает об этой ситуации? Попробуй расспросить её.
– Нет. Я же сказал, она была уверена, что кольцо ей подарил Гарнер.
Хм. Как же всё это сложно. Огромный клубок из тайн и загадок с каждым предположением становится всё более запутанней.
– А ты не думал, что она была вынуждена так сказать, чтобы не травмировать тебя ещё больше? Ну, или для того, чтобы не приплетать в эту запутанную историю чужого человека. Проще всего было сказать, что это был подарок твоего отца. А вот объяснить ребёнку, что это кольцо от совершенно другого мужчины, да ещё и не простое, а помолвочное – это уже гораздо сложнее. Этим сокрытием Мария решила избавить и тебя, и себя от лишних проблем и вопросов.
Эмир с силой зажмуривается, словно его голову пронзила нестерпимая боль. Двумя пальцами он зажимает переносицу, ослабляя болезненный импульс.
– Не знаю, – вздыхает он от безысходности. – Я не хочу сейчас думать об этом. Правда. К тому же это уже не имеет никакого значения. Прошло двадцать с лишним лет. Если Мария что-то и знала, то наверняка все эти воспоминания давным-давно забылись и покрылись толстым слоем пыли.
Быть может, Мария и забыла, но, уверена на все сто, Чалыки подобное вряд ли смогли бы забыть. Обычно у таких людей феноменальная память на всё, что хотя бы косвенно относится к мести.
Месть ради мести – их жизненное кредо.
– Эмир, а ты точно уверен, что Гарнер твой отец? – выпаливаю я быстро и необдуманно.
Возникает желание провалиться сквозь землю из-за того, что сболтнула лишнего.
– Что ты имеешь в виду? – ощутимо напрягается под моей головой его грудь. – Ты хочешь знать, делали ли мы экспертизу, устанавливающую отцовство? Нет, не делали. И в мыслях не было.
– Пойми меня правильно, я не имею ничего против Гарнера, но у вас же нет ничего общего.
Если в один ряд поставить Эмира, Гарнера и Рифата, а после исключить из них одного менее похожего, то в этом ряду останутся стоять Эмир с Рифатом.
Никогда раньше не проводила параллель по поводу внешности между Эмиром и Рифатом, но я не могу закрыть глаза на тот факт, что в них есть что-то, что может их объединять: типаж, жёсткость во взгляде, некоторые черты лица.
Замечаю, как своим предположением я всерьез озадачила Эмира. Он впал в ступор. Этим поворотом событий я выбила его из привычной колеи.
– Ты ведешь к тому, что моя мать спала с двумя мужчинами сразу, а, забеременев, выбрала моим отцом меньшее из двух зол? – выдает он брезгливо, едва ли не плюется.
– Она могла просто не знать. Положилась на интуицию, а она взяла и обманула её.
– Черта с два! – рычит он как непримиримый зверь, резко принимая сидячее положение. – Меня в корне не устраивает такой расклад. Да, моя мать была слабачкой! Что-то сделало её уязвимой! Она стала сумасшедшей, но она просто не могла быть такой безнравственной. Не могла, черт возьми, унести эту тайну с собой в могилу!
Я сама приподнимаюсь на локте, сдавливаю его каменное лицо ладонями, а он всячески противится. Он на взводе. Я нехотя вскрыла гнойник, заражающий его кровь на протяжении долгих лет.
– Эмир, успокойся. Это ведь всего лишь глупые домыслы. Не нужно воспринимать их в штыки...
Услышав меня, он смыкает ослабевшие веки. Его голова грузно падает к груди. Эмир делает пару успокаивающих вдохов и приходит в норму.
Признаться честно, я недооценила Эмира. Я переживала, что ему не удастся так скоро поймать равновесие в этом окружении хаоса и полнейшей неразберихи. Я боялась, что он вновь примет решение сбежать от меня, оставшись наедине со своими проблемами, но нет. Он быстро учится на своих ошибках.
