Текст книги "Все еще будет (СИ)"
Автор книги: Ирина Чардымова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 25 страниц)
– Никогда не считал.
– Так посчитай!
– Зачем тебе эта информация? – Эмир начинает потихоньку вскипать, я молчу, поджимаю дрожащие губы, уставившись на него осуждающе. Пауза затягивается. Он понимает, что ему уже не выйти сухим из воды. – Неделю назад я убил троих. Троих человек, Диана. Но если бы я этого не сделал, то и меня бы в живых не было.
– Не скажешь прямо сколько их было?
– Нет. Тебе это не нужно знать, – категорично отвечает, мотнув головой. – Могу лишь сказать, что на заданиях моя личность всегда была засекречена. Если ты переживаешь о будущем, то моя прошлая работа никоим образом не отразится на нашей дальнейшей жизни.
– Почему ты так в этом уверен? Рифат ведь знает кем ты был, значит, могут узнать и другие. На тебя может начаться охота, а если она начнётся на тебя, то и на нас тоже.
– Пойми, как бы Рифат ни желал моей смерти, на такое он ни за что не пойдёт. У него имеется веская причина держать по этому поводу рот на замке.
– С чего бы ему бояться тебя?
– Не меня.
– Тогда кого же?
– Феррата. Его отца. Всё, что у Рифата есть: деньги, власть, честное имя, как многие думают – всё это получено благодаря его отцу. У Рифата нет ничего, кроме сидевшей внутри него ненависти.
Это уж точно. Сила Рифата в ненависти. А в чём сила Эмира я так и не поняла до сих пор...
– А Феррат каким образом относится к тебе? – спрашиваю я, покопавшись в голове некоторое время, но так и не найдя между ними связь.
Эмир твёрд. В нём нет больше страха. Он убежден в своих словах:
– Мне достаточно одного только звонка и у Феррата на столе окажется неопровержимое доказательство того, что его собственный сын хотел избавиться от папаши, прикарманив себе все его денежки, вместе с недвижимостью и прочей ерундой. Феррат с самого рождения во всём контролирует Рифата. Пока тот жив, Рифат всегда будет находиться в тени своего отца. Сейчас такое развитие дел его полностью устраивает, ведь он обеспечивает Рифату защиту своим громким именем. Но ты только представь, что будет, если Феррат узнает о том, что четыре года назад родной сын "заказал" его убийство? Феррат самолично снесёт Рифату голову с плеч. И глазом не моргнув.
Представляю эту сцену и сознание тотчас озаряется яркой вспышкой надежды.
– Так позвони этому человеку, – обращаю на Эмира молящий взгляд. – Пускай Чалыки сами истребят друг друга, а нас оставят уже в покое.
Эмир ближе придвигается. Он дотрагивается до моего лица, гладит успокаивающе большим пальцем и вполголоса произносит:
– Ангел мой, в этом больше нет необходимости. Всё осталось позади. Но если появится хотя бы малейший намёк на то, что Рифат не успокоился, я предупрежу Гарнера и сделаю, как ты сказала. Обещаю.
– Хорошо, – выдыхаю беззвучно, безоговорочно веря ему, но уже следующая возникшая мысль вновь наводит меня на сомнения. Я мечусь из крайности в крайность. – Я вот только одного понять не могу. Это кем нужно быть, чтобы на добровольных началах лишать жизни других людей? Как только у тебя рука поднималась?
Мускулы Эмира напрягаются, лицо каменной маской становится. Он откидывает голову на подушку и долгое время просто смотрит в потолок. Не надеясь больше ничего услышать от него, я выключаю ночник, стоявший на прикроватной тумбе, и тоже принимаюсь изучать потолок, освещённый лунным светом. Словно на нём можно найти все ответы, если долго всматриваться в одну точку.
– В первую очередь, наверное, нужно стать конченным трусом, – вымученно проговаривает он наконец-то. – Нужно стать человеком, полностью разочаровавшимся в себе и в своей жизни, боявшемуся столкнуться лицом к лицу со своим прежним "я". С каждым новым заданием я становился всё более и более хладнокровным. Это был азарт, это стало моим отвлечением. В какой-то момент я понял, что теряю человечность даже в простом общении с людьми. Постепенно я становился зависимым от убийств. Я ждал нового задания, как дети ждут подарков на Рождество. Так я и стал тем призраком, о котором говорил. Так я пришёл к выводу, что нужно что-то менять, если я не хочу убить в себе оставшуюся человечность. Я предложил Гарнеру перейти на другую сторону: не убивать людей, а защищать их.
Мне было дико всё это слышать, но теперь я внимаю каждое его слово, желая найти в них хоть какое-нибудь оправдание и смягчить свой внутренний приговор, который я уже успела вынести Эмиру сгоряча.
– Мы основали школу подготовки телохранителей, организовали частное детективное агентство, постепенно расширялись, открывали секции по самообороне не только для мужчин, а также для женщин и детей. Всё вроде бы пошло в гору, но я по-прежнему не чувствовал себя на своём месте. Порой мысли заводили меня в тупик. Доходило даже до того, что я думал бросить всё и вернуться на тёмную сторону. Вместо этого я принял решение вернуть себе Мерьям, чего бы мне это ни стоило. Я верил, что она сможет исцелить меня, привести к прозрению. Я надеялся, что она станет центром моей вселенной, но максимум кем она смогла стать для меня – новым поводом окончательно распрощаться со своей человечностью, – последние слова произнесены с откровенным презрением.
В комнате достаточно темно, но я чувствую, что взгляд его сейчас обращён на меня. Я ловлю его дыхание на себе.
– Диана, я и представить себе не мог, что этим самым центром вселенной станешь ты. Я не понимал, как из странноватой девчонки, живущей в каком-то собственном мире иллюзий... Как из той, что могла по щелчку пальцев вывести меня из себя, тебе удалось превратиться в женщину, которая смогла привести меня к свету и заполнить мою голову мыслями о спокойном месте, где будем только мы вдвоём.
Мне так приятно слышать нечто подобное от Эмира. Порой ело слова обладают чудесным свойством, приводящим меня к внутреннему равновесию. Они служат моим личным трамплином. Казалось бы, я только что неслась по скоростному спуску в самую бездну, прямиком в ад, преодолевая на пути различные препятствия, но вовремя сказанные Эмиром слова способны изменить вектор движения, – и вот я уже покоряю новую вершину для себя. Как жаль, что зачастую он бывает скуп в проявлении своих эмоций.
– Втроём, Эмир. Мы там будем втроём, – нащупываю его руку, переплетаю наши пальцы, желая никогда больше не отпускать его.
– Да, теперь ты с Марком – центр моей огромной вселенной, – сжимает он мою ладонь в ответ, кладёт на грудь прямо у сердца, словно у него появилось такое же желание. – Вы для меня стали глотком чистого воздуха в этом удушливом мире. Единственным ориентиром, к которому я буду всегда стремиться независимо от того, какие расстояния будут нас разделять. Теперь ты понимаешь, что не за жизнь я свою боролся? Мною двигало желание увидеть вас, убедиться, что с вами всё в порядке, только и всего. Как оказалось, это стало для меня сильнейшей мотивацией. Намного сильнее, чем собственная жизнь.
Сегодня замечательный день. По праву могу назвать его самым счастливым за последние пять лет так уж точно.
– Эмир, а кто такой Гарнер? – любопытствую я после проведённой минуты в спокойствии.
Ответом мне служит молчание. Развернув голову, мои губы непроизвольно расплываются в улыбке. Эмир уснул. Вымотала я его своими расспросами.
Я высвобождаю руку из приятного захвата, тихонечко поднимаюсь. С верхней полки шкафа достаю плед и укрываю им Эмира с Марком, а после и сама накрываю себя, удобно устроившись рядышком с теми, кто бесконечно дорог моему сердцу.
Всё встало на свои места. Теперь-то я уж точно могу вздохнуть полной грудью, взяв курс на "счастливы вместе". Никакие вышесказанные обстоятельства не помешают мне этого сделать.
24. Новый дом, новые знакомства
Поразительная штука – время. Мечтаешь о том, чтобы время шло побыстрее, так оно назло тебе останавливается. Вообще не идёт, сколько не моли. А стоит только задуматься о том, что неплохо было бы поставить жизнь на паузу и максимально насладиться прекрасными моментами, так время в отместку тебе летит со скоростью самого быстрого в мире болида.
Так неделя нашего незабываемого путешествия подошла к концу. За этот отрезок Марк окреп, я стала ещё чуточку счастливей, а Эмир целиком и полностью окутал нас своей заботой. Он не просто примерял на себя роль отца и мужа, он стал таковым, существенно разгрузив мои хлопоты и по капле наполняя меня мыслями о прекрасном будущем, где будем только мы втроём.
Грустно было прощаться с красавицей "Александрией", с её роскошным декором, с развлечениями на любой вкус и невероятно вкусными завтраками, но Эмир дал мне обещание: когда Марк подрастет, мы обязательно отправимся в повторное путешествие.
Практически все пассажиры остались на лайнере до наступления вечера, чтобы отметить окончание путешествия грандиозным фейерверком и бесплатным фуршетом. Анастасия с Шахом тоже решили оторваться напоследок, а вот Эмир празднику предпочел обустройство в нашем новом доме.
Дом. Всё-таки зря я очерняла Эмира на этот счёт. Он заранее позаботился об укромном уголке, где нам будет достаточно комфортно. Жду не дождусь, когда увижу наш дом собственными глазами. Интуиция подсказывает мне, что он немногим будет отличаться от нашего временного убежища в Текирдаге.
Тепло попрощавшись с друзьями, мы втроем ступаем на сушу. Формально конечно ступаем мы вдвоем, Марк находится в слинге, прижатым к моей груди. Так мне удобнее и гораздо спокойней за него.
Как Эмир и предупреждал, Барселона встречает нас палящим зноем, но дуновение освещающего ветерка не даёт моим мозгам раскиснуть в первую же минуту от такой непривычной жары.
Обогнав всех остальных пассажиров, разбредающихся кто куда, мы сразу же спускаемся к парковочной зоне, к бесконечному лабиринту из разномастных автомобилей, где можно с лёгкостью заплутать, но Эмир целенаправленно двигается в сторону возвышающейся таблички "D". В это время он настойчиво пытается созвониться с кем-то, осматривая сканирующим взглядом отдельный участок парковки, словно кого-то потерял.
Подойдя к багажнику какой-то габаритной машины, Эмир ставит на асфальт наш багаж, прячет телефон в карман джинсовых шорт и сводит брови к переносице, как если бы был чем-то недоволен.
– Пришли, только вот нашего "гида", похоже, придётся ещё подождать, – говорит он, показывая пальцами кавычки.
– Не придётся. Гид к вашим услугам готов! – слышится запыхавшийся мужской голос. – Я искал сувенирную лавку, не мог же я встречать вас с пустыми руками...
Из-за автомобиля к нам навстречу выбегает высокий мужчина довольно крепкого телосложения. На его голове надета бейсболка местного футбольного клуба, руки до самых плеч забиты зловещими татуировками, глаза спрятаны под тёмными линзами солнцезащитных очков, которые он тут же снимает, как только примечает меня.
Так сразу и не поймёшь сколько мужчине лет. Ему, возможно, и тридцати пяти ещё нет, а, быть может, он уже давно перешёл сорока пятилетний рубеж.
Единственный вывод, который я успеваю сделать – этого человека легко можно спутать с машиной для убийств, если бы не его благородная внешность, мелодичный голос, располагающий к себе, и огромный плюшевый медведь с белоснежной шерсткой, которого он так бережливо прижимает к своей груде мышц.
Мужчина обменивается с Эмиром рукопожатиями, передаёт ему ключи с брелоком и устремляет тёплый взгляд на меня, не зная, что уже и делать с плюшевой игрушкой, перекрывающей ему весь обзор.
– Гарнер, это моя Диана. Та самая, – горделиво говорит Эмир, привлекая меня к себе, я снова таю, услышав как он властно произнёс "моя", – а вот тут у нас Марк, – аккуратно отодвигает он ткань слинга, продемонстрировав личико нашего общего "счастья". Сын встречает чужого дядю со сложенной фигой и высунутым язычком.
На лице Гарнера отпечатывается удивление, широкая улыбка застывает на губах, при этом он как-то странно переглядывается с Эмиром. Он словно услышал то, чего не ожидал, но услышанное его приятно радует.
– Марк, значит? Что-то интересное, – хмыкает Гарнер и протягивает мне медведя. Тушуется, резко убирая его за свою спину, и вместо него вытягивает в мою сторону ладонь. Что-то он заметно нервничает. – Диана, очень рад нашему знакомству. Признаться честно, не ожидал, что это будет уже так скоро...
Интересно, почему? – с этими мыслями я жму ему руку.
– А это Гарнер, о котором я тебе рассказывал, – Эмир указывает на вконец смутившегося мужчину.
– Надеюсь, только хорошее? – посмеивается Гарнер, локтем пихая Эмира.
– Ну-у-у, как тебе сказать..., – сумрачно протягивает, пожимая плечами, в отместку Гарнер всучивает Эмиру игрушку.
– Ладно, за ужином всё обсудим. Я поеду на этой крошке, – кивает он на серебристую машинку с откидным верхом, припаркованную сразу за нашей. – А вы следуйте за мной.
Эмир укладывает чемоданы в багажник, запихивает медвежонка на заднее сиденье, там же уже установлена автолюлька. Он помогает мне распутать слинг, забирает у меня Марка, затем кладёт его в люльку и надёжно фиксирует ремнями, а дальше мы отправляемся вслед за Гарнером по неизвестному мне маршруту. Эмир лишь обмолвился, что это место должно мне полюбиться. А где уж будет это место – для меня никакого значения не имеет.
Мы особо не разговариваем, проезжая по сетке узких улочек, разбавленных широкими проспектами. Сложно разговаривать, когда за окном раскидываются такие манящие пейзажи, приковывающие к себе взгляды тысяч людей, неспешно прогуливающихся по окрестностям мегаполиса. Всем этим очарованием не успеваешь вдоволь насладиться: скульптурные шедевры, фонтаны, театры, старинные соборы и здания с маленькими балкончиками со свисающей с них растительностью. Особое внимание к себе привлекают колоритные уличные музыканты, облюбовавшие уголки прелестных улочек.
Эмир был прав. Атмосфера города и его архитектура просто не может не влюбить в себя с первого взгляда. Ему теперь отводится особое место в моём сердце.
Прежде я думала, что мы остановимся в самой Барселоне. Я надеялась на это. Уже представляла в своих мыслях, как вечерком выберусь из дома, чтобы прогуляться по живописному парку с сыном, но по прошествии двадцати минут пути Эмир выезжает из города. Об этом говорит соответствующий указатель, "прощающийся" с нами. А уже через пятнадцать километров радости моей нет предела, поскольку Эмир въезжает в не менее причудливый городок под названием "Сан-Кугат-дель-Вальес". Вряд ли мне удастся с первого раза запомнить это труднопроизносимое название.
Взгляду открываются красивейшие панорамы, когда мы проезжаем парковые зоны, впечатляющие своей красочностью, пышной зеленью и природным ландшафтом. Я опускаю стекло и слегка высовываюсь из окна, чтобы насладиться чистейшим воздухом с примесью цветочного аромата, моментально заполняющим мои лёгкие. Далее мы следуем вдоль многоэтажных жилых зданий, за которыми так удачно скрывается целый комплекс из домов, выстроенных аккуратным рядком. Напротив одного такого дома и останавливается Гарнер, за ним паркуется машина Эмира.
– Мы уже приехали? Это что, наш дом?
– Да, это наш домик. Надеюсь, тебе в нём понравится, – говорит Эмир, распахнув дверь с моей стороны.
Он помогает мне выбраться из машины, и сразу же принимается за автолюльку, чтобы взять на руки Марка.
– Понравится – не то слово. Я уже готова пищать от восторга!
С разинутым ртом я разглядываю впечатляющую придворовую территорию с идеально стриженным газоном и хаотично разбросанными цветочными клубами на ухоженной лужайке. Укрывшись ладонью от солнца, я обвожу взглядом двухэтажный дом с огромными витражными окнами, мансардой, застекленной террасой с чайным столиком и плетёными креслами внутри, и не могу поверить своим глазам.
Я немного ошиблась, предполагая, что наш дом будет схож с домиком в Текирдаге.
Он намного лучше! Хотя думалось, куда уже лучше?
– Входная дверь открыта, машину можешь поставить в гараж. Только сильно не вопи на меня, когда увидишь что находится внутри, – обращается Гарнер и передаёт Эмиру связку ключей. Он на пару секунд замирает, засмотревшись на Марка. – В общем вечерком заскочу, отпразднуем новоселье, а пока устраивайтесь.
– Спасибо тебе, – Эмир пожимает ему руку, выгнув бровь дугой. – Только вот с какой стати я должен вопить на тебя?
– Тебя там ждёт скромный подарок на новоселье.
– Я уже боюсь туда входить. Зная тебя...
– Брось! Тебе должно понравиться не меньше, чем твоей жене, – Гарнер похлопывает Эмира по плечу, а затем таинственный мужчина прощается с нами и уезжает.
Мы входим в дом, внутри которого приятно пахнет деревом и ненавязчивым лавандовым благоуханием. Судя по всему, Эмир тут тоже впервые. Он бегло проходится по холлу, заглядывает в гостиную, рыскает в кухне, поражающей своими размерами, а также стерильной чистотой матовых поверхностей и мраморного пола.
– Мы что-то ищем? Или кого-то? – с опаской интересуюсь я, а то мало ли, быть может, Эмир разведывает обстановку на наличие опасности. Хотя вряд ли бы он стал проделывать это с Марком на руках.
– Можно и так сказать, – открыто улыбнувшись, он тянет меня за собой. – Пойдём посмотрим, что там наверху.
На втором этаже одна за другой располагаются несколько гостевых комнат, в соседнем крыле находится просторная спальня, а напротив неё разместилась детская, оформленная в мягких голубых тонах. Внутри неё уже имеется всё для беззаботного проживания грудничка.
– Когда ты всё это успел? – поражаюсь я увиденным, зайдя в комнату вслед за Эмиром.
Тот кладёт Марка в кроватку с балдахином и мягкими бортами под цвет настенной краски. Он не упускает возможности потискать его и поцеловать в щечку.
– Это всё Гарнер. Я лишь раздавал кое-какие указания по проекту, – шёпотом отвечает он, наводя на мысль, что Эмир уже давненько готовился в совместному проживанию. И это не может не вдохновить меня по новой. – Располагайся, я пока приготовлю Марку смесь. Наверное, он жутко проголодался.
– А он будет здесь совсем один?
– Не беспокойся, – удостоив и меня поцелуем в щеку, он демонстрирует мне какую-то электронную штуковину небольшого размера. – Радионяня.
Со спокойным сердцем я возвращаюсь в нашу спальню, чтобы тщательней осмотреть то место, в котором будет возрождаться любовь. Это место идеально подходит для того, чтобы проводить здесь свои самые счастливые дни и незабываемые ночи.
Проходя вдоль комнаты, я кончиками пальцев дотрагиваюсь до атласного покрывала с оборкой, расположенного поверх широкой кровати. Ноги мои утопают в мягкости напольного покрытия, ноздри неустанно втягивают свежий воздух, исходящий из приоткрытой створки, ведущей на террасу, по которой можно спуститься на задний дворик, где расстелился небольшой двухуровневый бассейн с кристально чистой водой.
Вот это да! – выдыхаю я, не найдя подходящих слов, после чего за спиной слышу, как кто-то неестественно прочищает горло.
Подумав, что это Эмир меня обыскался, я оглядываюсь и тотчас подпрыгиваю на месте, во весь голос визжу от испуга как резанная.
Никак не ожидала я здесь увидеть кого-то постороннего. Хотя теперь понятно, почему дом был открытым.
– Сеньорита, я вас напугала? Прошу меня простить, но вскоре вы привыкнете к моим внезапным появлениям, – улыбается женщина с грубыми чертами лица и черными как беспросветная бездна глазами, говоря с явным акцентом и осматривая меня при этом со всех сторон, будто мысленно даёт мне внешнюю оценку.
Сама же она смахивает на цыганку, исходя из характерной внешности и навешанных на её руках и шее звенящих побрякушек.
Того и гляди, сейчас попросит позолотить ей ручку.
Так сложилось, что я с детства побаиваюсь этот народ. Пару раз я сталкивалась с неприятными ситуациями и с тех пор они не вызывают у меня особого доверия.
Сразу не по себе становится. Хочется позвать Эмира на помощь, но язык словно онемел от пережитого страха.
– Диана!? Диана, где ты?! – грохочет приближающийся голос Эмира и его тяжёлые шаги, после чего он врывается в комнату.
Эмир готов порвать любого на своём пути. Но, увидев перед собой эту женщину, он лишь загадочно ухмыляется и раскрывает свои широкие объятия для неё.
– Карменсита, дорогая моя пышка, – Эмир раскачивает тучную женщину из стороны в сторону, крепко сжимая её в руках. – Я как предчувствовал, что ты уже здесь!
– А где же мне ещё быть? – хмурит она свои густые брови. – Карты никогда меня ещё не подводили! Я знала, что на сей раз ты точно явишься!
– Как же мы давно не виделись с тобой!
– Больше года уже, – говорит она, обиженно надувая накрашенные морщинистые губы.
– Кармен порядка четырех лет была моей бессменной домоправительницей, – радостно он обращается ко мне, с теплотой глядя на "пышку".
– И единственной женщиной, вхожей в твой дом и в твое черствое почерневшее сердце! – нарочито строго выставляет она на него указательный палец. – Без меня этот неугомонный мучачо сдох бы давно! Уж поверьте мне, Диана.
– Это уж точно.
Больно уж ревностно я реагирую на эту сцену воссоединения, но, с другой стороны, мне приятно наблюдать за живыми эмоциями, которые трудно было бы сыграть. Довольно редко я вижу Эмира таким жизнерадостным и сияющим.
Думая, что Эмир обожал Марию Элмас, я ошибалась. Карменсита – вот та самая женщина, которую он по-настоящему боготворит.
Напрасно я думала, что здесь мы будем жить втроём. Похоже, мне ещё придётся побороться за внимание Эмира, – вслух смеюсь я своим дурацким умозаключениям.
Словно прочитав мои мысли, Эмир загребает меня к себе, выводит с террасы и нежно нашептывает на ухо.
– Отомри уже. Эта женщина мне как мать. Ты сама будешь без ума от Кармен и от её умопомрачительной выпечки.
– Вне всяких сомнений, – нервно прыскаю со смеху, провожая спину быстро удаляющейся Кармен.
– Только будь аккуратней, когда она предложит тебе разложить карты Таро, – предостерегает Эмир, а в глазах его мольба, что наводит на подозрения. – Не нужно тебе увлекаться оккультизмом, даже если Кармен будет настаивать. Договорились?
– Л-ладно, – буркнув, я вся покрываюсь иголками.
Всё-таки предчувствие меня не обмануло насчёт этой женщины.
– Ой, а это что за чудо такое? – слышу я тягучий голосок Кармен, уже доносящийся из детской, и тут же порываюсь внутрь, вижу как она склонилась над кроваткой. – Эмир, неужто свершилось? Неужели я буду ещё и нянькой?
Язык так и чесался ляпнуть: а что, карты вам разве не подсказали, что Эмир за какой-то год стал многодетным отцом?
Я сумела удержать язык за зубами, но только из уважения к Эмиру и почтенному возрасту Кармен. Он любит эту женщину, как можно любить родную мать, но это вовсе не означает, что и мне нужно проникнуться к ней тёплыми чувствами.
Посмотрим, как дальше дела обстоят, а пока останусь при своём мнении: я до трясучки побаиваюсь эту гадалку, чур меня...
И на метр не подпущу её к своему сыну.
– Да, дорогая. Но только если ты не будешь против. На твоих хрупких плечах и так весь дом будет лежать. Мне не хотелось бы перетруждать тебя.
Я против! Разве на эту тему не нужно было посоветоваться со мной? – кричит моё нутро.
– Сынок, что ты такое говоришь? Как я могу быть против? Своих детей бог не дал, так хоть ваших понянчу! А я всё думала-гадала, какого чёрта здесь делает детская? Так теперь понятно, – сияет она как натертый пятачок, аж глаза слепит. – Эмир стал совсем большим мальчиком и обзавелся семьей! Боже, какое счастье!
Не нравится мне, что она обращается с ним как с маленьким, да и Эмиру, судя по всему, неловко от такого сюсюканья, но он мужественно терпит, скорее всего, тоже из уважения.
– Так и когда я смогу приступить уже к своим обязанностям? – жадно она смотрит на Марка, потирая свои ладони, словно желает полакомиться моим сыном.
Ох, ну и разыгралась же моя фантазия...
Эмир находит меня глазами. Пока Кармен меня не видит, я активно мотаю головой из стороны в сторону и беззвучно кричу ему: НЕТ! Всем своим видом я показываю ему, что пока не готова доверять своего ребёнка женщине с ведьмовскими наклонностями. К великому счастью, Эмир понимает меня с полувзгляда.
– Знаешь, а давай ты лучше приготовишь нам ужин?! Мы с Дианой сегодня ждём кое-кого. Как-никак у нас новоселье.
– С превеликим удовольствием накормлю вас! – радостно хлопает она в ладоши, выражая полную боевую готовность. Кармен направляется к выходу, равняется со мной и до руки дотрагивается. – Не передать словами, как я рада видеть Эмира счастливым. Если он полон счастья, счастлива и я. Добро пожаловать в нашу семью, сеньорита Диана.
– С-спасибо, Кар-р-мен, – удаётся мне вымолвить прежде, чем она выходит из комнаты, существенно снизив мое душевное напряжение.
Эмир мягкой поступью обходит меня, становится за моей спиной. Он принимается массировать мои плечи, словно знал, что мне это сейчас просто необходимо. Я откидываю голову ему на плечо, обмякаю, моментально вычеркнув из памяти последние пять минут.
– Набрать тебе ванну? – говорит он, обдавая шею своим дыханием. – Тебе нужно расслабиться.
– Нет, я в норме, – отвечаю уже заплетающимся языком.
– Не лги мне. Я же чувствую, что с тобой что-то не так. Даже находясь в нашем доме, тебе приходится принимать защитную стойку.
– Просто я переживаю за Марка. Он ведь совсем ещё кроха.
– Ангел мой, здесь нет врагов. Нет здесь тех людей, кто мог бы желать нам зла. В этом доме все свои. Да, немного со странностями, но ты привыкнешь к ним со временем. В конце концов, покажи мне того, в ком странностей нет. В нашем окружении таких людей просто не существует. Диана, мы с тобой ведь тоже немного чокнутые. Прошлое оставило свой отпечаток, сделав нас чудаками. Это своего рода защитная маска, без которой нам было бы гораздо сложней проходить через весь этот путь.
– Наверное, ты прав. Мне нужно время, чтобы свыкнуться. Как оказалось, к хорошему не сразу привыкаешь. Особенно если учесть, что на хорошее уже и не рассчитывал.
– Кстати, о хорошем: тебе ванну с лавандой, с эфирными маслами или просто пены будет достаточно, м? – игриво уходит он от темы и оставляет щекочущий поцелуй под мочкой уха.
– А можно со всем сразу? – едва ли не стону я от предвкушения, чувствуя как коленки слабеют. – Гулять так гулять!
– Конечно. Тебе можно всё и даже больше.
– А ты чем займёшься?
– Багаж разберу, да спущусь в гараж, проверю что за сюрприз подготовил для нас Гарнер.
Точно. Ещё ведь Гарнер придёт к нам на ужин.
Набрав мне ванну, Эмир оставляет меня наедине со своими мыслями. В пору было бы поразмышлять над словами Эмира и о его выдвинутой теории сумасшествия, но мне совершенно не хочется засорять свою голову глупыми предрассудками, в отличии от теории материнства.
Эмир ни на шаг не подпустил бы к себе Кармен, будь она непроверенным человеком. К себе не подпустил бы, а уж к своему сыну и подавно. Я излишне накручиваю себя, пытаясь стать идеальной матерью для Марка. Я боюсь, что он полюбит эту женщину так же, как когда-то полюбил Эмир, если та будет уделять ему слишком много времени. Стоит только представить это, как во мне просыпается необоснованная ревность.
Возможно, я из той категории мамочек, которые с самого рождения душат своих сыновей гиперопекой, навязывают им свою любовь, напрочь забывая, что они растят мужчину, а не мальчика. С этим нужно что-то решать. Необходимо срочно пересмотреть свои принципы, ведь материнство – это не профессия, не должность, на которую меня наняли, и уж точно не сражение за титул "мать Вселенной". Мать – это призвание, которое никто и никогда не сможет лишить меня.
Если Карменсита желает отнять у меня всю работу по дому, а вдобавок ко всему прочему стать ещё и нянькой – она будет ею. В таком случае у меня появится достаточно времени, чтобы определиться с выбором своей дальнейшей профессии.
Чем-то же мне нужно будет себя занимать, когда Марк немного подрастет. Ну не могу же я сутками напролёт торчать дома без дела? Хватит с меня заточений. Осталось выяснить, как Эмир отнесется к моему желанию реализовать себя не только как мать и женщина, но и как личность.
Полностью расслабившись и упорядочив все свои мысли, я выхожу из ванны. Кутаюсь в мягкий халат, предусмотрительно висевший на плечиках, и обматываю голову полотенцем. Думая, что у меня имеется ещё время до прихода гостей, я направляюсь прямиком в детскую, склоняюсь над кроваткой и с ужасом понимаю, что она пуста. В ней лежит только радионяня.
От былого покоя и умиротворения не остаётся и следа. Паническая атака настигает меня, перекрывая собой доступ кислорода.
Знаю, ещё совсем рано паниковать, но глупому материнскому сердцу не так-то просто доказать, что в таких случаях лучше сохранять спокойствие. Не увидев Марка, я моментально теряю самообладание и начинаю истошно голосить, словно меня изнутри полосуют тупым лезвием:
– Эмир!? Марк... его нет в кроватке! Нигде нет!
Со всех ног я устремляюсь к лестнице, перепрыгиваю сразу через несколько ступеней. Полотенце сваливается с моей головы. Продолжая кричать, я залетаю в кухню, а там Кармен стоит по стойке смирно, вооружившись деревянной лопаткой.
– Что-то стряслось? – таращится она на меня испуганно.
– Марк... его нет в детской, но когда я уходила, он был ещё там... Боже, – рву на себе волосы, давлюсь собственными слезами, а взгляд мой мечется из стороны в сторону.
Кармен с серьезным видом кладёт лопатку в раковину и семенит в мою сторону мелкими шагами, обтирая свои руки о край фартука. Она хватает меня за запястье и буквально тащит к панорамному окну, выходящему на террасу. Подойдя к стеклу, она пару раз стучит по нему пальцем.
– Присмотрись. Что ты видишь?
Всё, что удаётся увидеть – размытую картинку, поэтому я утираю слёзы с глаз и снова устремляю взгляд сквозь стекло.
Дура. Какая же я всё-таки дура...
Эмир был прав, говоря, что я тоже та ещё чудачка. С моими предрассудками, заполонившими голову, ещё нужно работать и работать.
– Я вижу, что всё с ними хорошо. Эмир гуляет с Марком на лужайке, – выдохнув с облегчением, сердечный ритм приходит в норму, и мышцы снова расслабляются, позволяя губам расплыться в улыбке.
– Нет, присмотрись получше! – причитает Кармен, порицательно зыркнув на меня. – Глаза – это всего лишь то, что позволяет нам видеть картинку такой, какой её видят многие, а ты посмотри по-другому. Так ты увидишь то, что сможешь разглядеть только ты и никто больше.
Да что ей от меня нужно? Я минуту назад чуть кони не двинула, а она загружает меня своей оккультной философией.
Посмотреть по-другому, значит?
Что ж...
В данный момент Эмир развалился на лужайке, наслаждаясь вечерними лучами заходящего солнца. Он срывает травинку, зажимает её между зубов и с упоением разглядывает наши владения, а рядом с ним в люльке дрыгает ножками Марк. Наш морской мальчик довольствуется своим первым днём на Большой земле.
