Текст книги "Путь к свободе (СИ)"

Автор книги: Ирина Ростовцева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

– Как же так, Софи, – мужские крупные слезы скатывались по лицу и падали в примятую траву. – Почему ты не убежала? Разве стоит жизнь даже самого лучшего в мире жеребца больше твоей?

 Тем временем на поляне разыгрался нешуточный бой. Жизнь и смерть сплелись в поединке друг с другом. Нежить кидалась на человека с огромной скоростью, пытаясь задеть когтями, и тут же отпрыгивала, когда терпела неудачу. Беловолосый мужчина сосредоточенно оборонялся, заговоренный клинок резал мертвую плоть, словно горячий нож масло. Но порезы не причиняли особого вреда упырю – мертвое тело не способно чувствовать боль, а чтобы его упокоить, требовалось пронзить сердце и, для верности, отрубить голову, либо просто сжечь. Мужчина выжидал удобного момента. Шаг вперед, выпад – лезвие распороло левое плечо мертвого. Шаг назад, отпрыгнуть от ядовитых когтей, выдох, перекат под ноги нежити, замах слева и у противника осталась только правая нога. Толкнуть рассвирепевшего упыря рукой в гниющую грудь, пиная одновременно в колено на оставшейся ноге. Снова увернуться от когтей и целиком отдаться зову, который велит именно в этот момент ударить мечом в сердце противнику. Разворот вокруг своей оси, серебро удовлетворенно засветилось, с легкостью перерубая шейные позвонки, голова неупокоенного отделилась от тела и упала куда-то в траву. Песня зова в голове затихла.

– Софи, держись! – беловолосый мужчина обернулся в сторону отчаянно кричавшего парня. Он сидел около своего мертвого попутчика и пытался водой из фляги промыть гниющие раны.

– Оставь это бессмысленное дело, твой друг мертв. – Ганс подошел к мертвому юнцу, попутно вытирая меч краем снятого с себя плаща. Одежда на худеньком теле была разорвана до бедер, открывая ужасные раны и большую, чудом не задетую грудь, которая слегка поднималась, словно при дыхании. – Занятно, девка, да еще и живая. Удивительная ночка у меня задалась. Отойди-ка ты от нее.

– Нужно промыть раны от яда, – Ларт не терял надежды, хотя понимал, что с такими ранениями его подруга не жилец на этом свете. – Помоги мне, прошу!

– Отойди, паренек, – охотник подошел к своей лошади и что-то вынул из сумки, затем вернулся к Софи и опустился перед ней на колени. – Если хочешь, чтобы она жила, отойди и смотри молча, все вопросы задашь потом.

– Ты только верни ее, – кивнул маг и ушел успокаивать двух беснующихся лошадей, привязанных на краю поляны.

Ганс откупорил деревянную крышку из стеклянной бутылочки. Затем вытащил из небольших ножен кинжал – напарник одноручного заговоренного меча – лезвие которого изгибалось серебряной волной. Немного поморщившись от боли в порезанном запястье, мужчина направил свою вытекающую кровь в горло бутылочки с плескавшимся там зельем. Это зелье, изготавливаемое охотниками для себя и себе подобным, очищало и затворяло раны, нанесенные некоторыми видами нежити. Сейчас оно могло спасти жизнь несчастной девушки, оказавшейся не в том месте и не в то время. Но на все воля судьбы, значит так было предначертано. Не зря ведь Ганс почувствовал песню зова еще два дня назад, чего раньше никогда не бывало.

Из ран темными пузырьками медленно уходил весь яд, кровь остановилась, а края стянулись, но ужасающие розовые шрамы еще требовали долгого ухода, чтобы кожа нормально срослась и зажила до конца. Когда охотник перевернул девушку на спину, его закаленное в многочисленных битвах сердце вздрогнуло. Несомненно, несчастная когда-то обладала безупречной внешностью. Черные, изящно изогнутые, тонкие брови, пушистые длинные ресницы, прямой носик, белая чистая кожа, правая часть лица сохранила былую красоту... Но левая сторона лица теперь опухла, скривилась и потемнела. Бровь, рассеченная на четыре части, приподнялась вверх, словно в удивлении. Глаз, залитый черным гноем, оказался чудом цел, щека распухла, в одной борозде от когтей виднелась кость. Пухлые губы сложились словно в горькой усмешке, левый уголок опустился вниз, к рассеченному подбородку. Ганс вздохнул, и вылил остатки лекарства на раны, которые тут же начали исцеляться.

– Жива будет, – ответил охотник на немой вопрос пареньку. – Только, боюсь, не захочет она жить такой.

– Какой? – Ларт глянул в сторону укутанной в одеяла Софи.

– А ты сам посмотри, – предложил беловолосый мужчина. – Только не разбуди ее, организм ослаб от кровопотери. Ей нужен срочно целитель, чтобы продолжить лечение.

Ларт подошел к своей спутнице и удивленно выдохнул. Ее левая часть лица была скрыта под повязками, в правой же ничего не изменилось, девушка осталась такой же прекрасной, какой была до этой ужасной ночи.

– Но с ней же теперь все в порядке! – воскликнул юноша. – я видел, как начинали срастаться раны!

– Ах, да, я же наложил бинты, – горько усмехнулся охотник. – Когда она их снимет, постарайся, чтобы в том месте не оказалось ни одного зеркала. Сам потом поймешь, почему.

– Я запомню, – парень присел рядом со спасителем. – Я хотел бы вас отблагодарить, но у меня совсем ничего нет. Может я смогу что-то для вас сделать? Вы спасли не только мою жизнь, но и вытащили Софи из лап смерти.

– Мне сейчас ничего не требуется. Может когда-нибудь еще увидимся, хотя я бы тебе такого не пожелал, ибо прихожу я только к тем, кто нуждается во мне, как в защитнике от нежити и нечисти, – мужчина сложил свой выпачканный плащ, убрал в сумку, а сам взлетел в седло. Затем посмотрел на молодого мага. – Я уезжаю, меня уже ждут в другом месте. Не забудь мой совет про зеркала.

– Стой, – крикнул парень в след охотнику. – Скажи хотя бы свое имя, беловолосый! Я и Софи, мы ведь должны знать, кто нас спас.

– Ганс, – сказал наемник, чувствуя, как в голове зарождается знакомая песня зова, не такая звонкая и яростная, как несколько часов назад, но все же песня. Он не заметил, как вслух неслышно добавил. – Когда-то меня звали Ганс.

Ларт смотрел на самый прекраснейший закат, из всех, что он когда-либо встречал. Спасибо Гансу, благодаря которому, он понял, как ценна жизнь, каждые ее мгновения. Ведь он мог и не увидеть медленно встающее из-за горизонта светило, не услышать пение пробуждающихся птиц, не почувствовать прохладную росу на своей коже. Как много он мог потерять этой ночью.

Сердце забилось сильнее, когда маг посмотрел на свою несчастную попутчицу. Ее жизни уже не угрожала большая опасность, но все-таки нужно поторопиться попасть к целителю, чтобы у девушки не возникло никаких осложнений. Они с Софи так быстро нашли общий язык и очень сдружились за это короткое время. А теперь, Ларт понимал, что подруга значит для него гораздо больше, чем он предполагал. Близость смерти неожиданно ставит все на свои места, заставляет понять то, чего раньше не замечал или не хотел заметить. Глядя в удивительно красивое лицо, точнее в не закрытую бинтами его часть, юноша понимал – он ни за что не бросит это чудесное создание.

Глава 4. Новая жизнь.

«Любовь, она такая разная. Только вам решать, принесет она лишь страдания и боль или будет дарить свет и радость каждую секунду. Все зависит от вас, дорогие мои. Прежде чем что-то предпринимать, задумайтесь о том, какие последствия принесут действия ваши возлюбленной половине. Только вы выбираете пути к вашему счастью…»

Риана ди Вэй «Эта невозможная любовь»

– Где я? Кто я? – с губ сорвался лишь тихий стон.

Темнота. Нет, это левый глаз чем-то закрыт. Правый различает тускло светящуюся обычную лампу. Живой огонек трепещет на сквозняке, из-за него создается впечатление, что все тени в незнакомой комнате живые. Я очнулась на какой-то довольно жесткой кровати. Левый бок отзывался стреляющей болью, а правая сторона лица была скрыта бинтами. Что со мной произошло? Я погладила пальцами шероховатую белую простынь. От нее, так же как и от остального постельного белья, исходил неприятный запах целебных трав.

Я аккуратно приподнялась на локтях, стараясь не тревожить покалывающий бок, попыталась слезть с кровать и встать на ноги. Это удалось мне с большим трудом, повезло, что рядом стоял большой деревянный шкаф, на который я оперлась правым плечом, иначе бы упала. В голове звенело, словно кто-то невидимый истерически дергал за звонкие колокольчики. Как я ни пыталась, отгородиться от этого звона не получалось.

И все-таки, как же так случилось, что я не помню даже своего имени. Что теперь с этим делать? Наверняка я нахожусь у целителя, значит его и надо спрашивать. Только вот к поискам я сейчас совсем не готова. Мое тело ослабло, я стояла на ногах всего лишь несколько минут, а они уже подгибались. Пришлось рухнуть обратно в постель, завыв от боли в боку. Дождусь целителя здесь, а там все выяснится.

            Наверное, я заснула, потому что когда меня разбудил непонятный шум, в комнате стало светло от солнечного света, проходящего сквозь прозрачное окно. В голове возникла мысль, что такие окна не каждый может себе позволить. А вообще, стекло стало очень модным в последнее время среди высшей знати. Особенно ценились бокалы и вазы из стекла всевозможных форм и размеров. Я в испуге прикрыла ладонью рот. Почему я помню о причудах каких-то людей, но не помню своего имени?

            – Софи, – кто-то деликатно кашлянул, я повернула голову и увидела пожилого мужчину среднего роста, седина забрала еще не все его каштановые волосы. Карие глаза внимательно смотрели на меня. – Как вы себя чувствуете? Меня зовут Арит, я ваш целитель.

            – Кто я? – меня волновало сейчас не физическое состояние, а моя память. – Что со мной произошло?

            – Софи? – взгляд целителя стал растерянным.

– Я уже поняла, как меня зовут, теперь вы не могли бы ответить на остальные мои вопросы? – я нахмурилась, и только потом поняла, что еще не так. Я не чувствовала некоторых частей левой половины лица. Брови, щеки, уголка губ, я не могла пошевелить ничем из этого. Лишь веки слегка подрагивали под тугой повязкой, повинуясь моему желанию. – Что с моим лицом?

 – Милая, тебе придется подождать со своими вопросами. Сначала перевязка, затем придет твой друг и все расскажет. – Арит подошел к постели, попросил меня развязать халат, в который я была одета, и перевернуться на правый бок. – Ты только не пугайся, со временем твои шрамы немного сгладятся.

– Какие еще шра… – у меня отнялся дар речи, когда я увидела, что скрывалось под повязкой на ноющем боку.

Четыре огромных бугристых шрама, смазанные какой-то прозрачной мазью, пересекались с тремя другими шрамами. Видно последние раны были менее глубокими, и кожа сейчас на их месте выглядела не так отвратительно. Что же со мной сделали? Как мне теперь с этим жить? Я помнила, как была прекрасна, мое тело было идеальным, а теперь это уродство протянулось от подмышки до середины бедра. Я заплакала. В голове моментально зазвенели притихшие ранее колокольчики.

– Софи, главное ты жива, а шрамы всегда можно скрыть под тканью, и никто не догадается, что ты прячешь, – старик искренне пытался меня утешить, и я хотела ему верить. Почти поверила, пока в душе вдруг не стало холодно от ужасной мысли.

– Что с моим лицом?! Ответь правду! – я сорвалась на крик. Схватила руками повязку и сорвала ее с лица. Левый глаз видел все ясно и четко, даже лучше, чем правый. Я обвела взглядом комнату, надеясь найти зеркало или хоть какую-нибудь отражающую поверхность, но таковые отсутствовали.

– Ларт, бегом сюда, – закричал целитель, заставив меня вздрогнуть. Через несколько секунд дверь с грохотом отворилась, и в помещение влетел запыхавшийся паренек.

– Что случилось, Арит? – и тут юноша посмотрел на меня, и его лицо исказилось от ужаса. – Софи?

Да что же ты увидел во мне такое, что настолько испугался? Я протянула ладонь к покалеченной половине лица, чтобы хоть на ощупь определить степень повреждений, но мне не дали этого сделать. Неожиданно сильные руки прижали меня к кровати, не позволяя сдвинуться с места. Я разозлилась. Как они смеют скрывать от меня мою внешность? Хотелось кричать, рыдать, сделать все, только чтобы увидеть себя в зеркало и вернуть утерянные воспоминания. В голове звенело все громче, слишком сильные эмоции, а я еще не выздоровела до конца, еще немного и я не смогу терпеть этот звук. Пришлось расслабиться. Я посмотрела на склонившегося надо мной парня. Странно, испуг на его лице сменился легкой улыбкой. Серые глаза потеплели и с нежностью смотрели в мои. Интересно, это и есть мой друг, о котором упоминал Арит? Кстати, где сам целитель, он же только что был здесь?

– Ты мой друг? – я озвучила свой вопрос. Нежность в глазах вновь сменилась испугом, затем задумчивостью.

– А ты не помнишь? – парень немного отстранился. – Если не будешь дергаться, я тебя отпущу.

– Нет, я не помню кто я. Откуда мне тогда знать, кто ты? Отпускай, – я потерла затекшие руки, легла удобнее и укрылась одеялом.

– Софи, – молодой человек сел прямо на пол около постели, на его лице проступила решительность. – Как же так? Я расскажу тебе все, как было.

– Не скажу, что буду слушать с удовольствием, но я нуждаюсь в ответах, – я приготовилась слушать долгую историю о своем знатном происхождении, ведь не с проста у меня знания в голове о жизни высокородных. Историю о том, как наверняка меня похитило какое-то чудовище, от когтей которого меня спасли и привезли сюда в надежде исцелить.

– Меня зовут Ларт ли Лассирт, я окончил второй курс Высшей Магической Академии Аристии. Возвращаясь с обязательной практики, я остановился в таверне в городе Тисс, именно в нем мы сейчас находимся. Я помог некоторым нуждающимся в моей помощи жителям и приготовился отправляться дальше, но ко мне обратился хозяин каравана, идущего из Корта, с просьбой приютить девушку. На тебя напали дикие звери, когда ты зачем-то отошла в лес, охрана каравана тебя спасла, но чем это обернулось, ты уже сама увидела, – парень указал кивком на мои шрамы. – Я не мог отказать в помощи и передал тебя лучшему целителю в этом городе, господину Ариту. Вот и вся история.

– Но как же… – что-то меня смущало в его рассказе. Я растерялась. – Кто же я? Что делала в том караване? Каково мое полное имя? Почему Арит назвал тебя моим другом?

– Как много вопросов, – погрустнел собеседник. – Твое имя София, без приставок, без рода, наверно сирота. Ты обычная девушка, видимо тебе не хватало денег на жизнь, и ты нанялась в этот караван в качестве помощницы жены караванщика. Помогала ей готовить, стирать, убирать и прочее. Твоим другом господин целитель меня назвал потому, что я не продолжил свой путь в академию, а остался дожидаться твоего выздоровления. Две декады ты пролежала здесь в лихорадке. И вот, наконец, очнулась. Я очень рад, что ты пошла на поправку, Софи.

– Странно, но откуда у меня знания о высокородных? – вот так все просто? Обычная девчонка, даже без семьи? Я прислушалась к своим ощущениям, но ничего не почувствовала. Действительно сирота, любимую семью я бы не забыла.

– О высокородных? Софи, ты наверно что-то путаешь, – Ларт легонько меня обнял и поцеловал в правую щеку. – А теперь давай договоримся, что ты не станешь смотреть на свое лицо. Прошу тебя. Когда оно заживет, я сам лично принесу тебе зеркало.

– Лично? Но как же твоя академия?

– Ради тебя я готов бросить все, я хочу защищать тебя и заботиться о тебе. Я, надеюсь, ты будешь не против моей компании? – серые глаза с надеждой заглянули мне в лицо. – Софи, не молчи.

А что я могу здесь ответить? Простолюдин не имеет права отказать знатному человеку. А я простолюдинка. Для меня любая просьба ли Лассирта будет приказом. Как же так получилось? Все мое естество противилось такому подчинению, память не возвращалась, но у меня возникло такое чувство, что мне раньше уже приходилось кому-то подчиняться. А это значит только одно…

– Я буду рада исполнить ваше желание, господин ли, – я склонила голову.

–  Софи, называй меня просто Лартом, это мое первое желание. Затем, я хотел бы, чтобы ты приняла помощь целителя, нужно нанести мазь на твое лицо и закрыть бинтами поврежденную часть.

– Что-то еще?

– Нет, на этом все, Софи, – новоиспеченный господин снова меня поцеловал в щеку, но уже гораздо ближе к губам. Затем медленно пошел к двери, остановился, обернулся, быстрыми шагами вновь приблизился ко мне и поцеловал уже в губы.

Я так удивилась, что ничего не сказала. Пустым взглядом проводила Ларта, до сих пор не найдя сил в себе оторвать взгляд от давно закрывшейся двери. Неужели он хочет впоследствии сделать меня своей любовницей? Что за бессмыслица, ведь я уродлива, к тому же сирота без рода. Тогда к чему весь этот фарс?

Задержаться в доме у целителя Арита пришлось еще на полторы декады, прежде чем мужчина вынес вердикт, что больше ничем не сможет мне помочь. Все это время я видела только его и каждый день приходившего в покои ли Лассирта. Молодой господин не приставал ко мне откровенно, но я пугалась той нежности, которую он якобы проявлял, каждый раз приходилось переступать через себя и натянуто улыбаться действующей половиной лица. Левая часть, закрытая повязкой, так и осталась частично обездвижена. До сих пор я не видела своего отражения, но понимала, что после того, как мы покинем дом Арита, Ларт даже прямым приказом не заставит меня спокойно пройти мимо зеркала.

Но, вопреки всем моим надеждам, пока мы перебирались в дом, снятый ли, на моем пути не встретилось ни одной отражающей поверхности. Добирались до маленького домишки в карете с занавешенными окнами, при этом я чувствовала себя особо важной преступницей, ведомой под конвоем. Само здание, немного покосившееся от старости, стояло на окраине города и производило удручающее впечатление, видимо у рода ли Лассирт были большие проблемы с деньгами. Скудная обстановка в двух комнатках, кухня такая узкая, что даже я одна с трудом там помещалась. В помещениях постоянно что-то шумело: то сквозняк свистнет сквозь щель между досками, то мебель начнет скрипеть, то живность какая-то зашуршит в углу. В общем, никакой радости новая обстановка мне не доставляла. К тому же, именно на меня легла вся ответственность за наше новое жилье.

Поначалу было очень не привычно, тело противилось вставать с рассветом. Но затем привыкло, и я с самого утра занималась хозяйством по дому. Оказалось, что я забыла, как нужно мыть посуду, стирать, убирать, готовить... В моей памяти напрочь отсутствовали все эти навыки. Какое-то время пришлось учиться у специально нанятой служанки. И если сперва мне нравилось, не смотря на тяжелую работу, что я оставалась не наедине с ли Лассиртом, а с кем-то еще, то это настроение быстро изменилось. Новая служанка под предлогом моего обучения скинула на меня абсолютно всю работу. Мне приходилось трудиться до глубокой ночи, падая в кровать от усталости, боли в спине и зажившем боку.

Да, мои раны окончательно зарубцевались и больше не воспалялись. Но все равно, после длительного напряжения, левую часть тела начинали схватывать судороги, затем приходила боль. Эта пытка обычно начиналась поздно ночью и продолжалась несколько часов. Я терпела ее, как могла, свернувшись клубком под покрывалом и впившись ногтями в ладони. В такие моменты голове звенел нестройный хоровод колоколов, сводя меня с ума еще больше. Через пару часов все заканчивалось, и я проваливалась в глубокий сон, а может просто теряла сознание. Разум понимал – долго мне так не протянуть.

Время неспешно текло своим чередом, рутина полностью захватила мое существование. Лишь несколько моментов выбились из обыденной жизни за прошедший месяц. Я не хотела жаловаться на служанку, которая должна была меня учить, а вместо этого пользовалась и прикрывалась мной. Но мои боли, эти ужасные боли каждой ночью заставили забыть меня обо всем. И однажды я решила рассказать Ларту, что больше не могу справляться со всем одна. Но мои планы были разрушены маленькой случайностью.

 Это произошло после того, как начались длительные проливные дожди Осенника. Хмурое небо разразилось холодным ливнем, то и дело расцветало вспышками молний, раскатистый грохот грома слышался, наверно, на всю страну. Крыша нашего домика оказалась не способна сдержать потоки воды и то тут, то там начинала протекать. В комнатах поселилась сырость, из-за которой все жители подхватили насморк. У меня так вообще появились все признаки простуды: ломота в теле, головная боль, жар. Но вместо того, чтобы отлежаться, я сломя голову носилась по дому и расставляла кастрюли и ведра в местах, где с потолка капала вода. Попутно приходилось выливать жидкость из уже наполнившейся посуды. Черноволосая служанка, которую звали Рина, напрочь отказывалась мне помогать, ссылаясь на свое якобы плохое состояние.

– Учись, милочка, – ядовитая усмешка выступила на этом противном мне лице. Ее зеленые глаза смотрели на меня с пренебрежением. – Я не буду делать за тебя твою работу.

– Напомню тебе, Рина, что ты такая же служанка, как и я, – я еле сдерживала себя, чтобы не закричать. – Я заболела. Неужели ты не видишь, как мне тяжело? В чем причина такого отношения ко мне? За что ты так со мной?

– За твое имя, Софиии, – с тихим стоном произнесла мое имя девушка и вылетела из комнаты, хлопнув дверью. Но что бы это могло значить?

Выяснила правду я той же ночью. Пережив очередной приступ боли, я очнулась, а не потеряла сознание, как это обычно бывало. В горле пересохло, пот струился по телу, вся постель из-за него промокла. Пришлось тихонько, чтобы не разбудить живущую со мной служанку, проскочить на кухню и выпить воды. За окном все так же шел ливень. В доме привычно шумело, но меня вдруг насторожил новый звук. Я вышла в маленький коридорчик и определила, что этот звук исходит из комнаты Ларта. Осторожно подойдя к его двери, стараясь обойти скрипящие доски, я посмотрела в щель замка и тут же об этом пожалела.

В комнате было светло – свет исходил из лампы, стоявшей рядом с кроватью. А на кровати переплелись два обнаженных тела. Ли Лассирт ласкал черноволосую девушку и отвечал на ее тихие стоны частым дыханием. Видимо их действо уже подходило к концу. Я шарахнулась от двери, как от прокаженной чумой старухи, чудом не врезавшись в соседнюю стену. Уже потихоньку открывая свою дверь, я услышала счастливый мужской голос.

– Софииии...

Я налетела на тумбочку в своей комнате, испугавшись, что меня могут услышать, быстро легла в постель и глубоко вздохнула. Теперь все встало на свои места. Понятно, почему ты меня так ненавидишь, Рина.

После этого случая, я затаилась и беспрекословно выполняла любую работу. Сама же думала, как выбраться из ситуации, в которую я попала. Стоит Ларту узнать, что я их видела, мое пребывание в этом доме подойдет к концу. Уйти просто так не получится, у меня нет денег на дорогу и еду, мне негде жить, к тому же, в Осенник не больно-то далеко уйдешь. Жильцы дома заметили, что я изменилась, но если ли Лассирт не подавал виду, то прислужница заинтересовалась этим.

Мы ужинали с Риной, я не смотрела на служанку, рассматривать трещины в деревянном столе мне нравилось больше.

– Что-то ты совсем притихла, – усмехнулась девушка. – Работу делаешь сама, не жалуешься больше. Неужели увидела что-то интересное?

– Нет, в отличие от тебя, я не забываю, что я служанка, – я с невозмутимым видом продолжала поглощать пищу, а в душе тем временем поднимался страх.

– Меня радует понимание твоего положения, – жаль, что она не упомянула, чье именно понимание, потому что я понимала то, что я не рабыня и служу Ларту, но никак не ей. Но осознавала ли это девушка? – Ты здесь именно на правах служанки.

– Это все, что ты хотела мне сказать? – я встала из-за стола и направилась к бадье с водой.

– Нет, я хотела спросить еще кое-что, – насмешливый тон заставил меня обернуться и изогнуть правую бровь в удивлении. – Понравилось подглядывать?

Я сжала зубы. Я не хотела подглядывать, так получилось, кто же знал, что я увижу то, что мне не стоило знать. А теперь меня будут еще обвинять в том, чего я делать не собиралась. Да сколько еще мне придется стерпеть в этом доме?! Разум, подточенный еженощной болью, не стерпел такого отношения к себе. Я сорвалась.

– Ты, хозяйская подстилка, – с моих губ сорвалось ядовитое шипение, я подошла вплотную к Рине и наклонилась к ее лицу, сузив открытый от бинтов правый глаз. – Еще раз я услышу что-нибудь оскорбительное от тебя в свою сторону, не посмотрю, что ты ночуешь у Ларта, испорчу твое симпатичное личико, и ли мне ничего не сделает.

– Что, услышала, чье имя он произносит, не смотря на то, что спит со мной? – закричала служанка. И тут произошло то, чего мы обе не ожидали. Девушка подняла руку, но не ударила меня, а схватилась за бинты на левой половине моего лица и совала их. Затем в зеленых глазах отразился такой испуг и отвращение, что мне стало горько. Что же ты увидела там такое ужасное, Рина? Истерический визг перешел в тихий шепот. – Да кто ты такая, тварь?

Девушка отшатнулась от меня, словно увидела упыря на моем месте. И в этот момент в кухню вошел Ларт, до которого донеслись наши крики. Он обвел взглядом обстановку и кивнул.

– Ларт, любимый, что это за существо, зачем ты ее держишь в нашем доме? – Рина, не скрываясь, подбежала к парню и обняла его.

– Пошла вон отсюда! – в тихом мужском голосе послышались нотки ярости. У меня снова зазвенело в голове. Колокольчики – предвестники скорой боли.

– Но Ларт! – воскликнула служанка. Странно, я думала, что прогоняют меня.

– Рина, я не хочу повторять. Собирай вещи и проваливай отсюда. Ты здесь больше не живешь, – мужчина оттолкнул растерянную девушку от себя.

– Вы все здесь твари! – закричала теперь уже бывшая прислуга и выскочила из помещения.

– Софи… – Ларт сделал шаг в мою сторону, но я подняла руки, остановив его. – Софи, она тебя сильно обидела?

– Ты это только сейчас заметил? – я стояла, прикрыв глаза, и пыталась заглушить зарождающуюся боль в левом боку. – Ты не заметил, что всю работу по дому делаю только я? Ты не заметил, что Рина жила здесь словно хозяйка? Конечно, тебе ведь так хорошо было развлекаться по ночам, пока я кричала в подушку от боли в исцеленных ранах. Пока я, несмотря на сильный жар, выполняла все твои пожелания. Зачем тебе это было замечать? Я ведь просто слуга. Зачем было обещать меня защищать? Зачем ты дал мне надежду тогда?

– Софи, но почему ты не сказала мне сразу? – растерянно спросил мой хозяин. – Или стой, ты… Ты видела нас ночью с Ри? О, нет. Я думал, что за шум из кухни, а это была ты! Софи, милая, прости меня!

– А за что вам извиняться, господин? – я усмехнулась. – В качестве ваших извинений я приму только одно. Я больше не хочу на вас работать. Не хочу здесь жить. Не хочу вас видеть.

– Нет, я не могу этого допустить, прости меня, – опустил голову парень. – Ты останешься здесь, со мной. Больше не будет никаких служанок. И я не буду твоим хозяином. Прошу, останься со мной на равных или мне придется тебя запереть.

– Что ж, от благородного ли я другого и не ожидала, – горечь затопила меня и я перестала сопротивляться нахлынувшей боли. Сознание провалилось в темноту.

Очнулась я днем в своей постели. За окном все так же была непогода, лил дождь. Очень подходит к моему настроению, особенно если вспомнить вчерашнее происшествие. Первым делом я проверила дверь, она оказалась заперта. Покричав для успокоения нервов, я поняла, что Ларт в доме отсутствует. Отлично, как бы ты не старался, я здесь больше не останусь. Пролетев вихрем по комнате, я собрала свои немногочисленные вещи. Затем взяла массивный деревянный стул, вздохнула и разбила им мутное окно. Затем пришлось пару минут передохнуть, ибо в левом боку сразу же нестерпимо закололо. Переждав этот приступ, я обмотала руки простынею, взятой с кровати, и расчистила оконную раму от осколков. Выбраться было очень трудно, но я поставила себе цель и уперто к ней шла.

Благо домик одноэтажный, и от моего окошка до земли расстояние было небольшим, падать оказалось почти не больно. А еще, рядом не было больше домов, это позволяло не бояться, что меня кто-нибудь случайно заметит. Оказавшись на улице, я сразу вымокла до последней нитки. Подол моего серого платья моментально прилип к ногам, затрудняя движение. Я была бы глупой, если бы сбежала без денег и еды. Поэтому пришлось тот самый стул из моей комнаты выкидывать на улицу, теперь я несла его в руках, обходя дом по кругу и выискивая окно в покои Ларта. Нашла, повторила те же манипуляции, что и полчаса назад. Отдохнула немного, подставив открытую половину лица под струи падающей с неба воды. Все-таки я хрупкая девушка, которая теперь еще и калека. Но я справлюсь, сейчас пройдет боль, и обязательно справлюсь.

Забраться в комнату было нелегко, но все-таки я это сделала. В глаза сразу бросился властвующий бардак – Ларт запрещал не то, что убираться в его комнате, даже заходить сюда мне было не дозволенно. Большая кровать стояла рядом с окном, на постели теперь поблескивали острые осколки. Я усмехнулась, вот тебе мой маленький подарочек на прощание, благородный господин. На письменном столе в беспорядке были перемешаны какие-то бумаги. Вещи разбросаны на полу, лампа, стоявшая раньше на тумбочке, упала. А еще я обратила внимание на кожаные сумки, сложенные в дальнем углу, около небольшого шкафа. Там могут быть вещи, которые мне пригодятся в пути. А еще нужно поискать деньги на первое время, ведь с моими увечьями я не сразу найду хоть какую-нибудь работу. Я понимала, что хочу совершить преступление, и за воровство у благородного меня спокойно могли лишить рук. Но во мне теплилась надежда, что все обойдется.

–Странно, – я погладила коричневую кожу сумки пальцами.

Такое чувство, что я уже видела ее. Но пришлось отбросить свои мысли, время поджимало, Ларт мог вернуться в любую минуту, и тогда оправданиями я уже не отделаюсь. Из сумки выпали какие-то походные вещи, приблизительно моего размера. Счастью не было предела. Особенно когда в остальных сумах обнаружился спальный мешок и деревянная посуда. А вот содержимое маленького мешочка заставило меня все-таки призадуматься. Я вытащила из него какой-то небольшой квадратный предмет, украшенный драгоценными камнями, и теперь держала в руке. Он открывается, вот и механизм, но что же это такое? Почему на душе так грустно? Я нажала на маленькую золотую кнопочку, сделанную словно для моего пальца. Зеркало! О, боги! Это я?!

Из незамутненной отражающей поверхности на меня смотрел ярко-зеленый испуганный глаз, во внешнем уголке которого пролегли маленькие морщинки. Тонкая черная бровь изогнулась в изумлении. Так вот я какая. Я много раз ощупывала свою нетронутую правую часть лица руками и примерно представляла свои черты. Но цвет глаз, розовый румянец, мое выражение лица, все это я не могла нащупать. Меня портили только левая часть, скрытая повязкой, и горько опущенный левый уголок губ, словно перечеркнутый белесой полоской шрама. Я вдохнула полную грудь воздуха, прикрыла глаза и аккуратно сняла бинты с лица.