Текст книги "История религий. Том 2"

Автор книги: Иосиф Крывелев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 30 страниц)

НАПРАВЛЕНИЯ В РАННЕМ ИСЛАМЕ

Уже в первое столетие существования ислама в нем возник ряд сектантских направлений. В их числе было одно ответвление, которое по числу приверженцев и по влиянию на ход истории соответствующих народов соизмеримо с основной линией ислама – суннитской: имеется в виду шиитский ислам.

Социально-историческая почва появления различных направлений в раннем исламе и их борьбы между собой заключается прежде всего в том, что войны не только не ликвидировали социальную дифференциацию общества, но и усилили ее.

Родовая арабская аристократия, занимавшая командные посты в ополчениях завоевателей, получала большую долю военной добычи. Что же касается низов, то хотя их материальное положение в ходе войн резко улучшалось, но жизненный уровень все же не шел ни в какое сравнение с тем, которого достигали новоявленные арабские полководцы и феодалы. В таких культурных странах, как Сирия, привилегированные слои исламского государства усваивали нормы и привычки жизни в роскоши, низы же могли лишь осуждать их, исходя из учения пророка и духа Корана.

Способствовало появлению в исламе новых веяний и направлений и распространение этого учения среди племен и народов, ранее исповедовавших христианство и иудаизм. Неофиты привносили в новую для них религию элементы тех верований и обрядов, к которым они привыкли в своем прежнем религиозном состоянии. Нередко следствием этого была внутренняя борьба в новом религиозном организме, находившая свое выражение в появлении ересей и сект.

Первыми сектантами в исламе явились хариджиты. Незадолго до этого возникло направление шиитов, которое впоследствии разрослось в мощное движение и стало основой одного из двух главных вероисповеданий ислама. Хариджиты в свою очередь распадались на ряд ответвлений, из которых известны ибадиты, азракиты и суфриты. Возникли еще секты под названием мурджиты и кадариты.

История появления первых мусульманских сект связана с борьбой за власть в халифате, развернувшейся во второй половине 50-х годов VII в. Престарелый халиф Осман был представителем самых богатых группировок омейядской аристократии. Вокруг него сгруппировались родичи и единоплеменники, которым он без особых ограничений раздавал владения, наместничества, высшие командные посты. В народе росло недовольство, находившее выражение в требовании замены Османа на посту халифа двоюродным братом и зятем пророка – Али. Вокруг Али сгруппировались многочисленные приверженцы. После убийства ими Османа Али вступил на трон халифов. Но это явилось лишь началом борьбы.

Сирийский наместник Муавия, как и Осман, происходивший из знатной омейядской верхушки племени курейшитов, не признал Али халифом и провозгласил лозунг мщения за убитого Османа, претендуя вместе с тем на халифский трон. Появились и другие претенденты – Тальха и Ибн аз-Зубейр, также обосновывавшие свои претензии, конечно, не властолюбием и алчностью, а вполне благовидными и благочестивыми аргументами от Корана и воли пророка. Вопрос решался, однако, не словами и цитатами из Корана, а силой. Образовались две военные коалиции, из которых одну возглавлял Али, другую – Муавия. На стороне первого были войска, относившиеся преимущественно к племенам и народам Аравии, Египта и Ирака, главные силы Муавии составили сирийцы. В лагере Али воевали отряды набожных «чтецов» Корана, относившихся с фанатичной враждой к «безбожнику» Муавии, зато на стороне последнего была «мать правоверных», вдова Мухаммеда Айша, ненавидевшая Али за его враждебное к ней отношение.

Первое сражение между войсками Али и ополчением двух других претендентов на трон – Тальхи и Ибн аз-Зубейра произошло в ноябре 656 г. Оно вошло в историю под названием «верблюжьего» ⁷⁶ – Айша в ходе боя с высоты верблюжьего горба непрестанно взывала к воинству противников Али, вдохновляя его на подвиги во имя Аллаха и Мухаммеда. Этим же именем оперировали и сторонники Али. Дело кончилось, однако, в пользу последних. Сама Айша даже попала в плен, но, несмотря на исступленную брань ее по адресу «отступников веры», была с почетом отпущена. Оба претендента погибли, и перед зятем пророка остался один противник – Муавия. Решающее столкновение между двумя правоверными ратями произошло летом 657 г. на южном берегу Евфрата, в местности, именуемой Сиффин.

Длившаяся уже два дня кровопролитная битва, казалось, подходила к концу, так как определился успех войск Али. В это время над неприятельскими рядами поднялся ряд копий с вздетыми на них листами Корана. Одновременно раздались голоса, предлагавшие прекратить бой, с тем чтобы решить спор о троне халифа мирным путем при помощи третейского суда, ибо только такой путь решения споров между правоверными соответствует духу Корана и ислама. Трудно сказать, насколько это предание соответствует исторической действительности, во всяком случае предложение о решении конфликта мирными средствами вряд ли могло быть сделано, а главное, услышано и принято в разгар боя. После прекращения сражения была попытка решения вопроса третейским судом, но она ничего не изменила: остались два претендента на халифский трон, из которых Али погиб от рук убийц в 661 г., предоставив трон своему сопернику Муавии из династии Омейядов.

Наиболее последовательные и благочестивые сторонники Али сочли его согласие на прекращение битвы и на третейский суд не только ошибочным, но и богоотступническим. Около 12 тыс. человек покинули боевые порядки и организованно навсегда ушли от Али не только в военно-политическом, но и в религиозном смысле. Они и стали именоваться хариджитами, т. е. вышедшими, отошедшими. В дальнейшем эта многочисленная группа оформилась в одну из сект ислама ⁷⁷.

Хариджиты расселились по разным областям и провинциям халифата. Они разрослись численно и в дальнейшем разделились на более мелкие группы. Вначале, однако, всех их объединяли общие взгляды, касавшиеся насущных политических, социальных и религиозных проблем.

До своего отпадения будущие хариджиты поддерживали кандидатуру Али на пост халифа не по династическим или подобным соображениям, а из-за личных качеств Али, которые они вначале высоко оценивали. Разочаровавшись в нем, они сформулировали положение о том, что халифы должны быть избираемы народом, причем не следует учитывать соображения, связанные с их племенным или национальным происхождением, степенью знатности и богатства и т. д. Пусть это будет даже раб-негр, важны лишь его благочестие, праведный образ жизни, ум и храбрость. В случае если избранный в дальнейшем не оправдает надежд правоверных, его нужно, по учению хариджитов, сместить, а если он отступит от веры – убить. Из прежних халифов хариджиты признавали только Абу Бекра и Омара. Сами они избирали из своей среды «халифов», которых, кроме них, никто не признавал. Во всем этом проявлялся демократический характер первоначального хариджизма. По существу высшей инстанцией для приверженцев данной секты была община верующих, а халифы рассматривались лишь как ее слуги.

Содержание религиозного учения первоначального хариджизма трудно установить, так как оно не было зафиксировано в письменных документах. Ясно лишь, что требования, предъявлявшиеся хариджитами к личному и религиозному поведению мусульманина, были значительно строже, чем те, которые предъявлялись к мусульманам основной ветви. В отношении веры их требования были абсолютными, всякое сомнение или колебание рассматривалось как неверие и подлежало наказанию. Тем не менее одну лишь веру они признавали недостаточной и требовали ее подкрепления делами благочестия. В личной жизни должны соблюдаться требования аскетизма – осуждались не только алкогольные напитки, но и музыка, игры, курение табака и т. д.

Восстания, поднятые хариджитами в конце VII в., были жестоко подавлены халифами Омейядами. Последнее из них развивалось в Месопотамии и Аравии при халифе Мерване II (744–750). Этому известному полководцу пришлось затратить огромные военные усилия, чтобы подавить восстание.

В условиях постоянных преследований хариджиты распались на несколько групп, из которых выросли в дальнейшем отдельные и нередко враждовавшие между собой секты. Теперь трудно установить, какие реальные жизненные интересы лежали в основе разделения людей на группы, – эти интересы сами собой подразумевались и в ходе борьбы чаще всего оказывались замаскированными теми или иными вероисповедными разногласиями, иногда довольно тонкого богословского порядка. Вряд ли можно предположить, что рядовые участники сектантских группировок, в массе своей неграмотные, разбирались в этих тонкостях. Решение того или иного богословского вопроса являлось в таких случаях не столько программой действий для основной массы приверженцев той или иной секты, сколько своего рода знаменем данной группировки, к которой по причинам социального, личного и во всяком случае жизненного порядка данный мусульманин решал примкнуть. Этим не исключаются и соображения чисто вероисповедные, которые могли в ряде случаев воздействовать на сознание и решение верующего.

Наша задача здесь заключается в том, чтобы осветить те вероисповедные проблемы, которые служили своего рода водоразделами между разными группами и сектами. Е. А. Беляев выделяет в этом плане две богословско-теоретические проблемы: значение веры и дел в решении задачи спасения души верующего и соотношение предопределения и свободы воли в формировании поведения человека.

Хариджитские богословы настаивали на том, что одной лишь истинной веры недостаточно для спасения, нужны еще и добрые дела. Этой позиции противостояла точка зрения группы, именуемой муржиитами, утверждавшими, что достаточно лишь одной веры для обретения блаженного посмертного будущего. Вера же эта выражена в знаменитой лаконичной формуле «Нет бога, кроме Аллаха, и Мухаммед пророк его».

Еще большую интенсивность имели споры по вопросу о предопределении. В Коране можно найти двоякое и внутренне противоречивое решение этого вопроса, так что, ссылаясь на него, можно было выбирать из двух взаимно противоречащих вариантов. Господствовавшая точка зрения в раннем исламе заключалась в том, что Аллах полностью предопределил заранее поведение каждого человека еще до его рождения, притом не только дела его, но и мысли, убеждения, намерения. Этому взгляду решительно противоречила общественная и государственная, в частности юридическая, практика. Е. А. Беляев так характеризует это противоречие: «за вероотступничество… отрубали голову, за воровство отсекали руку, за прелюбодеяние побивали камнями тех людей, которым Аллах «предопределил» быть вероотступниками, ворами, прелюбодеями. Между тем люди, согласно учению о предопределении, не обладали свободной волей, ибо поступки, слова и мысли каждого отдельного человека зависели от Аллаха». В защиту учения о свободной воле человека в конце VII в. выступили кадариты (от арабского «кадар» – способность), их противниками, стоявшими на позициях абсолютного предопределения, были джабариты (от арабского «джабр» – необходимость). В дальнейшем концепцию свободы воли отстаивали мутазилиты.

Отметим, что богословские споры как по поводу соотношения веры и дел, так и по вопросу о предопределении и свободе воли вошли в историю и христианской церкви. И в исламе, и в христинстве эти проблемы не могли найти мало-мальски логичного решения, так что те церковные инстанции, от которых зависело решение вопроса, в конце концов оставались в половинчатом промежуточном положении.

В выборе тактической позиции в отношении инаковерующих среди хариджитов тоже образовалось несколько разнородных и враждовавших между собой групп. Ибадиты заняли сравнительно мирные и умеренные позиции. Они отказались от вооруженной борьбы и от участия в восстаниях, что позволило им не только выжить, но и в некоторые моменты даже занимать видное место в политической системе халифата. Так, при последних Омейядах ибадиты пользовались большим влиянием в Омане и в Восточной Африке ⁷⁸. Противоположную в сравнении с ибадитами позицию занимали азракиты. Они считали своим религиозным долгом постоянную вооруженную борьбу не только с неверными, но и с теми мусульманами, которые не разделяют хариджитских взглядов.

Азракиты карали смертью всех отпавших от хариджизма, они даже считали богоугодным убийство любого нехариджита. Среднюю позицию между ибадитами и азракитами занимали суфриты. Они считали допустимым временное прекращение «священной войны», осуждали убийство детей неверных. Суфриты рекомендовали своим приверженцам применять в нужных случаях приемы конспирации (такыйя), скрывая от власти и от населения свою веру, что позволило этому сектантскому направлению выжить.

В ходе борьбы за халифат между Омейядами и семейством Али произошло разделение ислама на два основных его вероисповедания – суннизм и шиизм.

Еще при Али объединившиеся вокруг него приверженцы именовали себя «шиа» – группировка, фракция, партия. После того как Омейяды окончательно захватили трон, шииты не покорились, наоборот, противоречия между ними и господствующей группой с течением времени все углублялись. В их основе лежала борьба демократических элементов и феодально-аристократической верхушки халифата во главе с Омейядами. Политическим лозунгом этой борьбы было предоставление трона халифов вначале Али, а после смерти – его потомкам, что должно было означать признание наследственного династического принципа замещения трона. Разумеется, объединившиеся вокруг Али массы не были заинтересованы именно в установлении этого принципа. Нужны были идеологические основания для борьбы против ненавистных Омейядов. И такие основания обнаруживались в том, что династия Али является непосредственным ответвлением семьи пророка, а сыновья Али – внуки Мухаммеда, поскольку рождены они Фатимой, дочерью последнего. Кроме того, Омейядов обвиняли в отступничестве от Корана и в безбожии.

В сложившихся условиях шло возвеличение и чуть ли не обожествление покойного Али. В преданиях шиитов он выглядит не только равным Мухаммеду, но и большим по своему значению. Получило распространение такое «высказывание» Аллаха, обращенное к Мухаммеду: «…если бы не ты, я не создал бы небес, но если бы не Али, я не создал бы тебя» ⁷⁹. К 114 сурам османовского Корана шииты прибавили еще одну – «Два светила», где одним из светил признавался Мухаммед, другим – Али. Обвинения в адрес кодификаторов Корана сводились к тому, что в его содержании преуменьшена роль Али в первоначальной истории ислама.

По мере того как фиксировались и накапливались предания Сунны, текст Корана и содержание вероучения все больше препарировались в пользу идей, благоприятных для владычества Омейядов. Понятно, что шииты не могли с этим мириться и декларировали свое враждебное отношение к Сунне. Параллельно с ней у них формировалось свое Священное предание – Ахбар. Не следует противопоставлять эти два свода Священного предания. «…Большинство текстов, – пишет А. Массэ, – являются общими и различаются лишь по именам тех, кто передавал их» ⁸⁰. Тем не менее наименование основного направления в исламе – суннизм – исходит из того, что отличительным признаком его вероучения является именно признание Сунны.

Попытки Хасана и Хусейна (сыновья Али) выдвинуться на авансцену политики халифата кончились неудачей. Их положение и звание имамов не давало им ни власти, ни влияния.

В 680 г. Хусейн предпринял попытку выступить против халифа из династии Омейядов и во главе небольшого отряда направился из Мекки в Ирак, где собирался создать базу для дальнейшей борьбы за власть. По дороге, у города Кербелы, он был застигнут и окружен войсками халифского наместника. И Хусейн, и все его немногочисленное воинство были уничтожены ⁸¹. Шиитам это событие послужило материалом для обогащения их культа и вероучения мотивами траура и мести. Хусейн был объявлен мучеником: и в настоящее время бытует траурная церемония шахсей-вахсей. Эти слова обозначают: «Шах Хусейн, вах (увы! – И. К.) Хусейн». То обстоятельство, что первые имамы погибли насильственной смертью, дало шиитам основание полагать, что такая смерть является уделом всех имамов.

Значение имамов в вероучении шиизма выглядит намного большим, чем в системе суннизма. Имамы получают свою власть установлением Аллаха, ибо рождение каждого из них в династии потомков Али предустановлено. Они непогрешимы, и их мнение по любому политическому или вероисповедному вопросу является авторитетом в последней инстанции. В этом отношении шиизм резко отличается от суннизма, ибо в последнем окончательное решение достигается общим согласием («иджмой») богословов и других авторитетных в исламской иерархии лиц; здесь же окончательное решение остается за имамом.

Распространению шиизма в народных массах различных провинций халифата иногда способствовали случайные обстоятельства. Так, в Иране принцип наследственной передачи власти, соответствовавший историческим традициям этого древнего государства, был более привычен и понятен людям, чем сложные и даже запутанные порядки, бытовавшие у суннитов. Впрочем, этот принцип оказался удобным и для Омейядов, так что халифу Муавии уже наследовал его сын Иазид.

ПРАВОВЫЕ УСТАНОВЛЕНИЯ ИСЛАМА. ШАРИАТ (82)

Ислам обязал верующего не только следовать собственно религиозным нормам поведения, т. е. исповедовать взгляды, диктуемые вероучением, и отправлять определенные обряды, но и в своем практическом поведении, во взаимоотношениях людей, следовать правовым нормам, устанавливаемым религией. Разработка этих норм явилась функцией большого количества мусульманских богословов-юристов. Совокупность этих норм и установлений именуется шариатом (от арабского «шариа» – надлежащий путь). Он охватывает, как уже было сказано, и собственно правовые нормы, регулирующие жизненные взаимоотношения людей (фикх), и нормы религиозного поведения, связанные с вероучением и культом.

В основе своей все эти нормы опираются на Коран, но, помимо того, они находят свои основания в Священном предании ислама; у суннитов это Сунна, у шиитов – Ахбар. Дают материал для шариата и сочинения крупных общепризнанных богословов (иджма), и фетвы – ответы авторитетных религиозных инстанций на отдельные вопросы, приобретшие общественное значение. Особую гибкость при решении возникающих казусов создает признаваемая возможность суждения по аналогии (кияс) с прецедентами и со сходными случаями.

Начиная с VIII в. в суннитском исламе складываются четыре юридические школы, известные по именам их основателей: Абу-Ханиф и его последователи образовали ханифитскую школу, Малик Ибн Анас стал родоначальником маликитской школы, Аш-Шафии – шафитской, Ахмад ибн Ханбал – ханбалистской. По содержанию взглядов, которых придерживались приверженцы этих школ, между ними большой разницы не было, так что в дальнейшем суннитский шариат фактически обрел единый характер. У шиитов же такого разделения на школы не было, так что и формально их шариат в общем был единым. Сложившись в первые века существования ислама, шариат в дальнейшем действовал на протяжении всей последующей истории исламских народов и до конца XIX в. был по существу единой правовой системой у них. Этим с особой силой подчеркивается то обстоятельство, что у указанных народов религиозно-исламский фактор тяготел над всей их жизнью, обусловливая своеобразный теократический характер господствовавшего у них политического строя.

Во всех случаях, когда ислам проникал в духовную и материальную жизнь того или иного народа, он, конечно, не становился на пустое место, а заставал какую-то уже сложившуюся систему общественных отношений и религиозных верований, вошедшую в быт совокупность обрядов и обычаев. Это относится и к шариату. У каждого из народов уже были свои исторически сложившиеся системы религиозных и жизненно-практических отношений. Сила шариата заключалась в том, что он не отвергал их, а ассимилировал и во многих случаях освящал. Эти местные системы обычного права получили арабское название адатов (обычаев). С закреплением ислама в соответствующем народе шариат иногда с некоторыми изменениями включал в себя местный адат.

Шариат подробнейшим образом регламентирует обрядово-культовую сторону поведения верующих. В дальнейшем изложении мы осветим этот вопрос, так что здесь остановимся лишь на некоторых основных положениях шариатского гражданского права.

Важнейшее место в шариате занимают запреты, распространяющиеся на многие отрасли человеческой деятельности и жизни.

Большим количеством запретов обставлена торговля. Не разрешается торговать «нечистым» товаром (свинина, алкогольные напитки и др.), запачканным, добытым путем грабежа или кражи; запрещается торговать изображениями живых существ, в частности статуй и памятников, почему-то запрещается торговать музыкальными инструментами и т. д.

Представляет собой интерес запрет не только на торговлю изображениями живых существ, но и на изготовление таких изображений. В шариате имеется еще одно обоснование данного запрета: на сотворение живых существ (даже в изображении) может претендовать только Аллах, а не человек-художник.

Ряд запретов и ограничений шариатом установлен для сферы семейно-брачных отношений: кто на ком может жениться и т. д. Нельзя давать детям и некоторые имена, в частности связанные с Библией, – апостолов Христа; ветхозаветные имена допускаются в их арабизированной форме – Муса вместо Моисея, Сулейман вместо Соломона и т. д.

Пищевые запреты занимают большое место в шариате. Следует различать прямые запреты и косвенные, означающие порицание или неодобрение. Как известно, безоговорочно запрещается употребление свинины, порицается – без категорического запрещения – употребление мяса лошади, мула, осла. Основание для некоторых запретов выглядит неясным: так, например, запрещено употреблять в пищу мясо сокола и удода, в то же время разрешается есть мясо журавля. Подробные указания даются в отношении того, какие части тела съедобных животных нельзя есть, какие можно. Очень строго запрещается употребление алкоголя, нельзя даже сидеть за столом, где другие люди пьют вино. Один алкогольный грех по своей зловредности приравнивается к греху 70 актов прелюбодеяния.

Шариат регламентирует не только номенклатуру видов разрешенной и запрещенной пищи, но и порядок ее употребления. Он учит мусульманина, как ему надо есть, – что раньше, что позже, как надо сидеть во время еды и т. д. Нельзя есть, прогуливаясь, резать хлеб ножом (его надо ломать), дуть на еду и питье, есть особенно горячую пищу, держать еду и питье левой рукой. Перед едой надо совершить омовение, произнести соответствующую молитву, после еды надо произнести другую молитву.

Проблема прелюбодеяния разработана в исламе чрезвычайно обстоятельно. Рассмотрены различные случаи свершения такого греха с партнерами разного рода, установлены разные наказания за те или иные случаи. Грех, совершенный с близкой родственницей, карается смертной казнью. В других случаях должно применяться телесное наказание – за первый грех такого рода полагается 100 ударов хлыстом, за второй и третий – то же, а уж после четвертого случая виновного ждет смертная казнь. Учитываются и разные конкретные обстоятельства совершения греха: если, например, виновным оказался человек, жена которого полностью пригодна к семейной жизни, то его следует побить камнями до смерти, в других случаях наказание полагается более легкое. Беспощадно карается, по шариату, и гомосексуализм.

Подробно устанавливает шариат и те меры наказания, которым должен подвергаться мусульманин за покушение на чужую собственность. Совершившему кражу в первый раз следует отрубить четыре пальца правой руки, за повторение такого преступления виновному полагается отрубить до половины левую ступню, за третий раз он подвергается пожизненному тюремному заключению. А если заключенный ухитрится и в тюрьме воровать, он подлежит смертной казни. С воровством сопоставляется близкое к нему, но не однозначное понятие «гасаб» – посягательство на чужую собственность в более широком смысле. Под понятие «гасаб» попадает даже такое деяние, как занятие в мечети места, предназначенного для другого человека. Карой за гасаб устанавливаются не столько прижизненные, сколько посмертные наказания – самые страшные адские муки.

Самым скрупулезным образом разработан в шариате порядок заключения и оформления торговых сделок купли-продажи, основания и порядок расторжения торговых сделок. Религиозное право выступает здесь как регулятор абсолютно светских отношений людей, ни в коей мере не связанных с религией, что вообще характерно для большого количества шариатских установлений.

Шариат вмешивается и в такие области деятельности, как, например, убой скота. Впрочем, он имеет в этом отношении такого предшественника, как иудаизм, где Ветхий завет и Талмуд тоже занимаются уроками «правильной» резки скота. По шариату, животное считается правильно зарезанным в том случае, если перерезаны четыре его шейные жилы. Дальше идут самые детальные указания, относящиеся к технике убоя. При этом, конечно, ряд таких инструкций имеет религиозное значение. Нанесению решающего удара забиваемому животному обязательно предшествует молитва «Бисмиллахи» – во имя бога. Тот, кто режет животное, должен стоять лицом к Мекке. Но и животное должно помнить о Мекке и об Аллахе. Перед тем как заняться его резкой, его морду и ноги следует повернуть в сторону Мекки. Особенно это важно в случае забоя верблюда: надо, чтобы он стоял при этом на ногах, а морда его была обращена в сторону Мекки. Пожалуй, не стоит перечислять все правила убоя скота по шариату, скажем только, что эти правила дифференцируются в отношении мелкого и крупного скота, домашних и диких животных, птиц и рыб.

Суннитский и шиитский шариат в принципе и по основному своему духу не отличаются один от другого, есть изменения в частностях и деталях. И тот и другой отразили своим содержанием реальную жизнь того времени, действительные взаимоотношения людей и социальных групп, причем, конечно, показали эту жизнь в фантастически преображенной форме, связанной с религиозной регуляцией жизни людей.

Примечания и ссылки на источники

¹ См.: Бартольд В. В Ислам Пг, 1918 С. 1—3

² См.: Дози Р. Очерк истории ислама, [ч 1.] СПб., 1904. С. 6–7; Briinnow R., Domaszewski A. Die Prowincia Arabia Bd 1–3. Strafiburg, 1904—1909

³ См.: Труды по востоковедению, издаваемые Лазаревским институтом восточных языков. Вып. XV. [Ч. 1.] М, 1912 С. 33–37; Blacker R. Introduction in Coran. P, 1947. P. 4—6

⁴ Есть несколько изданий переводов Корана на русский язык, последнее – в переводе И. Ю. Крачковского, по которому мы и приводим тексты цитат (первая цифра – номер суры, вторая – номер аята) (М, 1963)

⁵ См: Труды по востоковедению, издаваемые Лазаревским институтом восточных языков Вып. ХV. [Ч. 1.] С. 163–167; Noldeke Т. Geschichte des Korans. Tl. 1,2. Leipzig, 1909–1919; Tl. 3. von G. Berg-strasser. Leipzig, 1926, Goldziher J. Richtungen der islamischen Koranauslegung. Leiden, 1920. S. 1—54, 270–287.

⁶ Обстоятельную характеристику Корана как по содержанию, так и по форме см: Климович Л. Содержание Корана. М., 1929; Авксентьев А. В., Мавлютов Р. Р. Книга о Коране. Ставрополь, 1984. См. также: Остроумов Н. П Исламоведение. 3. Коран. Ташкент, 1912.

⁷ См.: [Вейль Г.] Историко-критическое введение в Коран. Казань, 1875. С. 39 и сл.; Труды по востоковедению, издаваемые Лазаревским институтом восточных языков. Вып. XV. [Ч. 1.] С. 168–173; Хронологический порядок сур // Коран. С. 500.

⁸ См.: Массэ А. Ислам. Очерк истории М., 1961. С. 78–80.

⁹ См.: Бартольд В. В. Указ. соч С 2.

¹⁰ См.: Мюллер А. История ислама с основания до новейших времен. Т. 1. СПб., 1895. С. 329–330.

¹¹ Крачковский И. Ю. Приложения // Коран. С. 654.

¹² Текст сирата на французском языке см.: Blacker R. Le probleme de Mahomet. P., 1952. P. 6—13. Текст сирата на русском языке см.: Ибн-Исхак. Житие посланника божьего // Происхождение ислама: Хрестоматия. Ч. 1. М.; Л., 1931. С. 91 – 118.

¹³ Пример иснада: «Абу-Джафар говорит: мне рассказывал Салима, а тому Мохаммад ибн-Исхак, а тому Зохрий, а тому Саид ибн-аль-Мосайяб, а тому Абу-Хорейра, – и вот что он говорит…» (цит. по: Труды по востоковедению, издаваемые Лазаревским институтом восточных языков. Вып. XIII. М., 1902. С. 103. Прим. 2).

¹⁴ См.: Труды по востоковедению, издаваемые Лазаревским институтом восточных языков Вып. XII. Ч. 1. М., 1903. С. 114–157; El-Bokhari. Les traditions islamiques. Traduites de l’arabe avec notes et index par O. Houdas. T, 1–4. P., 1903–1914.

¹⁵ Бартольд В. В. Указ соч. С. 3.

¹⁶ См.: Ирвинг В. Жизнь Магомета. М., 1902; Череванский В. Мир ислама и его пробуждение. Историческая монография. Ч. I, И. СПб, 1901; Шерр И. Магомет и его вероучение. СПб., Б. Г К такого же рода беллетризированным и идеализированным в отношении личности Мухаммеда конструкциям относится и публикация Н. Новожилова «Память пророка» (Наука и религия. 1985. № 6–8).

¹⁷ См.: Труды по востоковедению, издаваемые Лазаревским институтом восточных языков Вып. XIII; Muir W. The Life of Mahomet. V. 1–4. L., 1858–1861; Sprenger A. Das Leben und die Lehre des Mohammad. Bd 1–3. Berlin, 1861–1865; Grimme H. Mohammad. Miinchen, 1904; Montgomery W. Muhammed Prophet and Statesman. Oxford, 1964

¹⁸ Sprenger A. Das Leben und die Lehre des Mohammad. Bd i. Berlin, 1961 S. 207.

¹⁹ См.: Бартольд В. В. Указ. соч. С. 17.

²⁰ См: Пиотровский М. Б. Мухаммед, пророки, лжепророки, Ка-хины // Ислам в истории народов Востока. М, 1981. С. 9—18.

²¹ Там же. С. 15.

²² Там же. С. 10–11.

²³ Ряд дискуссионных статей по этим вопросам см.: Атеист. 1930. № 58. С. 1—60 Обзор принадлежащих советским авторам теорий происхождения ислама см: Смирнов Н. А Очерки истории изучения ислама в СССР. М, 1954. С 181–202; см. также: Петрушевский И. П. Ислам в Иране в VII–XV веках: Курс лекций. Л, 1966. С. 5–7; Мавлютов Р. Р. К вопросу о происхождении ислама//Атеизм и религия: проблемы истории и современность: Материалы научной конференции «Актуальные проблемы истории религии и атеизма в свете марксистско-ленинской науки». Л, 1974. Вып. 1. С. 202–209. Грязневин П. А. Проблемы изучения истории возникновения ислама // Ислам. Религия, общество, государство. М., 1984. С. 5—18.

²⁴ Керимов Г. М. Шариат и его социальная сущность. М., 1978 С. 7.

²⁵ См.: Цветков П. Исламизм. Т. 1. Асхабад, 1912. С. 68.

²⁶ См.: Дози Р. Указ. соч. [Ч. 1.] С. 60–61.

²⁷ Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 10. С. 167.

²⁸ Дози Р. Указ. соч. [Ч 2] СПб., 1904. С. 20–21.