Текст книги "Программа минимум для начинающих"

Автор книги: Инна Зинченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)

Глава 25

На Базе нас встретили без почестей и похвал. Нас даже немного поругали за то, что пришлось расстаться с Аксилом, как будто я это специально всё устроила. В нашей работе, оказывается, нельзя быть такими безрассудными. Я снова оказалась в своем теле и моя: покореженная рука была здорова. Остается: только отчитаться перед Наставниками и можно устроить себе небольшой отпуск.

Наша База со всеми своими невероятными обитателями стала для меня: уже почти родным домом. Здесь особая атмосфера. Это место выбрали не случайно. Здесь, в этой точке Вселенной сконцентрировалось такое огромное количество энергии, что она питает все ближайшие миры. Здесь Наблюдатели-Координаторы быстро набираются сил даже после самых сложных заданий.

Повсюду снуют разные невероятные создания, которые меня уже не пугают и не удивляют. Но вот, если бы кто-то из моих сородичей случайно оказался здесь, то крыша у него съехала бы в первые же минуты – настолько жутко выглядят некоторые из местных обитателей! Но я уже не обращала внимания на их непривычный, а иногда и пугающий вид. Ко всему, со временем, привыкаешь.

– Привет, Саня! Ты видела моих сородичей? – услышала я мурлыканье Марис.

– Привет, Марис! Я видела твоих сородичей. На Гаэзи они в большом почете, как у нас было в древнем Египте.

– Я знаю. Так всегда бывает сначала. Но не всегда так остается, когда приматы развиваются в самостоятельную расу. Вы, ребята, очень амбициозный и очень агрессивный вид. Мы ведь никого не хотим подчинить. Мы всегда стремимся к равноправному сотрудничеству. Мы дали толчок человеческой цивилизации, мы могли бы и в дальнейшем вам помогать, но вы от этого отказались.

– Верю, но люди – это клинический случай. Скажи, неужели, вам удается где-нибудь достичь этого равноправного сотрудничества?

Кошка рассмеялась. Поверьте, люди, кошки умеют смеяться!

– Мы всегда этого достигаем!

– ?

– Не удивляйся. На более высоком уровне развития цивилизации – это происходит само собой. Надо только запастись терпением.

– И где бы набрать столько терпения?

Я пошла к себе. Все в моем уютном домике осталось без изменений. Надо же, прошло меньше года с тех пор, как я на остановке встретила Софа, а сколько всего произошло! Как будто я прожила гораздо больше. Да так оно и есть!

– Ну, как ты себя чувствуешь?

Опять он! Не человек, а самое настоящее наваждение. Нигде от него не спрячешься.

– Зря ты так. Я просто беспокоюсь о тебе.

Мое благодушие испарилось, как с белых яблонь дым. Соф так активно вторгается в мою жизнь, что эта самая моя жизнь уже перестала быть моей собственной. Он стал занимать в ней слишком много места. Так много, что и мне там скоро будет тесно. Нельзя так нагло вторгаться в личное пространство человека! Он, что, этого не понимает? Да, куда ему понимать! Он ведь всегда считает себя правым.

– Ну, и чего ты приперся? Давно не виделись?

– Я приперся просто к тебе в гости.

– Что, уже соскучился?

– Можно сказать и так. Но вообще-то меня мучают некоторые вопросы.

Повсюду стояли запахи незнакомых цветов. Эти запахи были почти зримыми, даже казалось, что их можно потрогать рукой, настолько они были густыми и насыщениями. Голова закружилась. Мое тело вдруг показалось мне слишком тяжелым и слишком неуклюжим. И что я сделала? Правильно, я просто вышла из тела. Ощущение потрясающее! Раньше я на это не обращала внимания. Мне ничто не мешало. Мое тело лежало на кровати без движения. Оно дышало, но не более того. До чего же неудобное сооружение это тело! Зачем оно? Только мешает.

И тут Соф сделал то же, что и я. Он покинул свое тело, и я поразилась тому, как он стал выглядеть. Он остался таким же, как прежде, но при этом он ярко светился, а за его спиной трепетали яркие, как у бабочки крылья. Он искрился, переливался, всеми цветами радуги. Значит, и я выгляжу так же! У меня даже дух захватило. Мы с ним были похожи на сказочных эльфов. Я рассмеялась, а потом выпорхнула в окно. Соф за мной. Я не чувствовала больше своего тела, оно мне не мешало. И весь мир вокруг нас изменился. Мы видели его иначе, и он, этот мир, был прекрасен! И всё вокруг казалось мне сказочным и непривычным. Ах, как же это было здорово! Мы больше не были привязаны к земле! И вот, что я поняла: в таком состоянии влюбиться легче легкого. Хорошо, что люди не летают, иначе от постоянной влюбленности могло бы и крышу снести.

Возвращение в свои тело отрезвило нас, как ведро холодной воды. Еще несколько минут мы молча сидели и ошарашено смотрели друг на друга.

– Здорово! – наконец-то выдохнул Соф.

– Ну, встряхнулись и будет. Иди к себе.

– Не пойду!

– Слушай, ну хватит.

Он подошел ко мне и сильно обнял, так, что я даже пошевелиться не могла.

– Прекрати немедленно!

Он оказался слишком сильным, я даже не ожидала. Как – то он быстро изменился со времени нашей первой встречи! Был такой уравновешенный, рассудительный, ничего лишнего себе не позволял…

– Я, конечно не Сил, но чем я хуже? – зашептал он мне в ухо.

Наконец-то мне удалось его оттолкнуть. Не хотелось мне это делать, но пришлось.

– Ты хуже хотя бы тем, что в тебе нет ни капли нежности. Ты, как животное, полагаешься только на силу. Ты наглый и грубый.

Ему не понравилось то, что я сказала.

– Да, я наглый и грубый и у меня нет рыбьего хвоста и плавников, но это не дает тебе права издеваться надо мной! Ясно?

– Да кто над тобой издевается?!

– Ты внутри одна, а снаружи совсем другая. Ты постоянно морочишь мне голову, и я не знаю, как мне себя с тобой вести Он не знает, я не знаю, а кто знает?

– Соф, ты не обижайся, ладно? Пусть оно само все устаканится.

Я попыталась быть белой и пушистой и сразу же почувствовала отвращение к себе самой.

– Знаешь, что, ты просто боишься своих чувств и постоянно врешь себе, но у тебе это плохо получается. – Сказал он и ушел.

Кое в чем он прав. Да он прав почти во всем! Но я ничего не могу с собой поделать. Когда он умирал от пустынницы, я готова была на все, лишь бы он выжил, а теперь все стало, как обычно и я сомневаюсь, что это когда-нибудь изменится. Этого мне только и не хватало! Я решила посоветоваться с Ари. Она как-то сказала, что мы с Софом идеальная пара, пусть теперь объяснит мне, что она имела в виду.

Ари отдыхала в своей норе. Меня, взвинченную и раздраженную, она. Ожидала.

– Я знаю, зачем ты пришла. – Сказала она.

– Я и сама-то этого не знаю.

Она улыбнулась едва заметной ускользающей улыбкой. Наверное, все ведьмы именно так и улыбаются. Может, и Джоконда тоже была ведьмой?

– Слушай, Саня, я могу тебе помочь. Тебе нужно сделать только первый шаг, а потом все станет проще. Но ты так загнала себя в угол, что сама уже просто не выберешься. Соф – единственный человек в твоей жизни, которого ты могла бы полюбить. Ты и сама это знаешь, но боишься себе в этом признаться.

– Знаешь, что, давай, обойдемся без психоанализа! – разозлилась я не столько на нее, сколько на себя – Ты можешь предложить мне что-нибудь конкретное?

Ари протянула мне небольшой флакончик с какой-то жидкостью.

– Это яд? – спросила я ехидно – Может мне и вправду отравиться или отравить его от греха подальше?

Ари посмотрела на меня с сомнением. Она не была уверенна в том, стоит ли мне его отдавать.

– Это не яд. Это – настойка цветов бря. Подумай хорошо, чего ты хочешь, и прими честное решение. А эта настойка поможет тебе сделать первый шаг. Если ты решишься, то прими пять капель и дай Софу, но обязательно объясни ему что это такое и зачем тебе это нужно. Ему, я думаю, это не так уж необходимо, но это даст вам возможность держаться на равных.

Я взяла пузырек, ненавидя себя за эту слабость, так мне было стыдно и неудобно. К подобным вещам я всегда относилась с откровенным презрением. Никогда бы не подумала, что смогу когда – нибудь прибегнуть к такому дикому средству! Уж лучше бы она дала мне яд! Я убеждала себя, что никогда не воспользуюсь этим «ведьминым зельем», но знала точно, что воспользуюсь. А кто – бы отказался, хотя бы ради интереса? Да, нет, я не оправдываюсь…

Но он и не думал появляться. Это как же называется? Когда его не ждешь и не зовешь, он появляется, как снег на голову, а тут вдруг и не думает появляться! И кто же над кем издевается?

«Соф, мерзавец, куда ты исчез?!» мысленно орала я: – «Немедленно приходи и не делай вид, что ты меня не слышишь!»

Он обиделся на меня. Ну и пусть… Все, что ни делается – все к лучшему! Я хотела разбить пузырек, но так и не решилась. Незаметно для себя я уснула. Мне снились какие-то странные геометрические сны, в которых я постоянно натыкалась на углы и круги. Над головой тянулись квадратные трубы невероятной расцветки – оранжевые в голубую мелкую клеточку. Вокруг бродили угловатые, изможденные существа непонятного происхождения. Сон был какой-то нечеловеческий. Возможно, и сон этот был не моим вовсе.

Но проснулась я легко. Бодрая и здоровая. Привела себя в порядок и отправилась на Совет Наставников – надо было отчитаться о проделанной работе.

И вот я снова здесь! Огромный зал, битком набитый фантастическими существами.

Мы честно отчитались. Потом выслушали критику в свой адрес, типа: «не суй свой нос не в свои дела» – это по поводу моего пленения на острове. Потом нас немного похвалили, но совсем чуть-чуть. А дальше мы выслушали заключение Совета:

– Что ж, вы выполнили программу минимум и можете перейти на другую стадию обучения.

Короче, это значит, что на второй год мы не остались! Только вот интересно; что же ждет нас дальше?

Соф меня проигнорировал. Ну и ладно.

А я решила поболтать немного со Смитом. Мне хотелось задать Наставнику несколько вопросов. Вопросы не бог весть, какие, но мне все же хотелось знать на них ответы. Я подождала Наставника после Совета и подошла к нему.

Мы устроились в уютном садике. Чудеса – здесь росли даже наши земные яблоки. Яблоки меня особенно умилили. В последнее время я стала особенно сентиментальной. Мы, девушки, народ чувствительный, романтичный. В обморок, правда, уже не падаем, но слезу по случаю можем.

– Наставник, а что будет с Землей?

– Не знаю. Пока все не так уж и плохо, но и хорошего мало.

– А чего ждем?

Смиг рассмеялся. Смех у него молодой.

– Саня, ты же знаешь, что мы вмешиваться, можем лишь в особые, критические моменты истории, когда можно повлиять на ситуацию наиболее результативно.

– И когда же будет эта критическая точка? Когда мы устроим третью мировую войну? Или когда перенаселим Землю настолько, что она просто не сможет нас терпеть?

Смиг посмотрел на меня, словно засомневался в моих умственных способностях.

– Саня, ты хоть головой иногда думай. Перенаселение – в принципе невозможно!

– Как это невозможно?

– Посуди сама: перенаселение – это ошибка в общей стройной системе. Скажи мне, может ли Бог допустить ошибку?

Я задумалась. Независимо от того, кого или что считать Богом, но ошибаться он не может. Если бы это было возможно, мир бы давно перестал существовать, а Бог не был бы Богом.

– Не может. – Признала я.

– А что такое, по-твоему, перенаселение? Это и есть ошибка и очень серьезная ошибка. Во Вселенной есть много существ, чьи способности к воспроизводству себе подобных намного превышают человеческие, да и на Земле таких животных хватает. Но ведь никто не перенаселил Землю. Разве твоя планета покрыта толстым слоем насекомых или грызунов? Разве в морях рыб больше, чем воды?

– Но люди – это другое дело.

– Ох уж это самомнение! Человек подчиняется тем же законам, что и все остальные животные. Ничем он не лучше. У природы есть много рычагов, с помощью которых она может регулировать численность любого вида.

– Нас уже шесть миллиардов! – гордо сказала я.

– Ну и что? Когда численность подойдет к критической точке, вот тогда природа и начнет прополку.

– ?

– Что тебе непонятно?

– Все.

Думай, башка – шапку куплю. Думай – не думай, а в голову ничего, кроме войн и эпидемий не идет. Смиг терпеливо объяснил:

– И не только войны и эпидемия. Есть еще землетрясения, наводнения, разные другие природные катаклизмы. Есть и менее кровожадные способы. Например: будут рождаться больше мальчики, чем девочки, вообще рождаемость будет падать. Новые болезни появятся или старые будут мутировать до неузнаваемости. Да много чего есть.

Я немного успокоилась. Смиг говорил довольно убедительно. Значит, не нужна нам третья мировая, чтобы сократить большое количество голодных ртов. И то хорошо. Хотя, если подумать, и то, что он сказал, тоже меня не радует.

– Значит, если я правильно поняла, нам пока бояться нечего?

– Ну, почему же? Вы – раса агрессивная и бестолковая, от вас чего угодно можно ждать.

– Спасибо на «добром слове».

– Да ты не обижайся – это относится не только к землянам, эти черты характерны для всех человекоподобных рас. Спокойными и рассудительными вы становитесь только к старости, а земляне – это еще очень молодой вид. Ты не беспокойся, за Землей мы будем пока только наблюдать.

Я кое-что вспомнила.

– Да? Это вы только наблюдаете, а вот другие, между прочим, воруют людей, опыты над ними всякие ставят!

– Какие еще опыты?

– Медицинские, судя по всему.

Смиг смеялся минут десять, очень весело смеялся. Я поняла, что сморозила глупость, но не поняла какую именно.

– В чем дело, Наставник?

– Много читаешь всякой ерунды! Какие медицинские опыты?3ачем при этом воровать людей? Ну, когда же ты начнешь думать головой?! Цивилизация, которая опережает вас по своему развитию, а иначе как бы она смогла до вас добраться, не нуждается в похищениях людей. Даже вы уже начали осваивать клонирование, так неужели более развитая цивилизация до этого не додумалась? Вот теперь ответь мне, зачем воровать людей, чтобы производить на них какие-то опыты, если можно без лишних головных болей клонировать себе их сколько угодно и изучать, не привлекая к себе ненужного внимания? А вот ваше поведение изучать надо, но делать это лучше со стороны, не мелькая у вас перед глазами.

Мне стало обидно за свое человечество. Все во Вселенной имеет свой и смысл и только человеческая жизнь кажется бессмысленной. Получается, что никому мы не нужны и никому мы не интересны. Какой болезненный удар по самолюбию! Мы-то сами считаем себя царями природы, венцами творения, а вот все остальные нас в расчет не берут. Наблюдают со стороны, как за зверюшками и не считают нужным даже поздороваться. Смиг меня понял.

– Не обижайся, если бы вы были совсем уж никому не интересны, то за вами даже наблюдать никто не стал бы. Да и тебя бы здесь не было бы. Скажу тебе еще вот что – очень скоро вы совершите очень большой скачок в своем развитии. Вы уже начали потихоньку меняться и скоро вы научитесь думать совсем по-другому. Не думаю, что вы это заметите, ведь происходить это будет постепенно, уже происходит. Так, что ты не расстраивайся так.

Ха, что для него скоро – для нас – целая вечность. Но все-таки я немного успокоилась.

Я попрощалась с Наставником и ушла. На душе было довольно гадко. Я бродила по острову, как зомби, пока не наткнулась на Жаиза. Огромный жук сразу уловил мое настроение. Он посмотрел на меня своими фасеточными глазами и зашевелил усиками. Мне сразу полегчало. Я подошла к жуку и поздоровалась.

– Привет, Жаиз!

– Здравствуй, Саня!

– Оказывается, мы – дикари, неандертальцы или кто там еще. Мне обидно, я была горда за свое человечество.

– Все относительно. Здесь есть и более примитивные расы, и более развитые, и такие, понять которых просто невозможно. Принимай это, как должное.

– Я понимаю, но мне все равно обидно.

Тихое жужжание меня окончательно успокоило. Я поняла, что обижаться просто глупо. Зато Ирф этого не понял. Он никак не мог прийти в себя, после того, как его не взяли на Гаэзи. Парень воспринял это, как личное оскорбление и просто свихнулся от обиды. Он категорически не желал с нами разговаривать и избегал встреч. Стрияне – ребята с гипертрофированным чувством собственного достоинства и совершенно не могут прощать обиды. А усугубляется все это полным отсутствием чувства юмора. Хороший парень Ирф, но был бы он немного попроще. Я даже забеспокоилась, а не перережет ли он нам всем ночью глотки. Или не станет заморачиваться и просто придушит. – Уж больно он был огорчен! Надо с ним что-то делать.

– Ирф, мне надо с тобой поговорить! – крикнула я, увидев великана, сидящего в гордом одиночестве поп деревом.

Он даже скрючился весь от злости и отвернулся. Но не ушел. Я попоила и села рядом.

Бедный стриянин едва сдерживал свой гнев. Его оскорбленное достоинство требовало залить все здесь кровью своих обидчиков – и я была в их числе.

– Ирф. Стрию посещают представители других миров?

– Конечно!

– С вами нормально общаются?

– Конечно.

– Вот. А мне только что дали понять, что моя раса – конченые дикари, с которыми никому не интересно общаться. Не доросли мы. И мне тоже было обидно.

– Убей того, кто тебе это сказал! – посоветовал он.

– Но ведь в этом есть доля истины.

– Все равно – убей!

Он задумался. Не знаю, о чем он думал, но обида его стала потихоньку таять.

– Меня одного не взяли на задание. – Грустно сказал он – А чем я хуже вас?

– Да ничем ты не хуже! Просто мы еще не научились чувствовать себя комфортно в чужих телах, непохожих на наши собственные. Этому нам еще предстоит научиться. Ирф, ну согласись, рядом с нами, ты – настоящий великан.

– Да, – согласился он – на Стрие мы все такие.

– Ирф, постарайся быть терпимее.

– Разве я не терпимый? Ведь я же никого не убил!

Ничего себе аргументы! И после этого кто-то будет мне говорить, что земляне слишком агрессивны.

– У себя на Стрие, ты, чем занимаешься?

– Я-врач.

– Да, на Гаэзи ты бы нам здорово пригодился бы.

И я рассказала ему о пустыннице.

Он задумался.

– Витать ли, у нас, на Стрие. свои методы лечения.

– Какие?

– Видишь ля, в микромире работают те же законы, что и в обычном мире. А в большом мире идет постоянная борьба за существование, за жизненное пространство. Поверь мне: все эти вирусы, микробы и прочие микроорганизмы ведут между собой довольно жестокие войны. Они воюют за новые территории. И мы используем это в лечении.

На, оказывается и тут бардак! Такие малюсенькие и на тебе – воюют. А Ирф, между тем продолжал:

– Мы не изобретаем новых лекарств, мы просто используем то, что уже изобретено природой. У нас нет неизлечимых болезней.

– Здорово. Но вы, что же заражаете человека одной болезнью, чтобы вылечить от другой? Как-то несерьезно.

Ирф хотел взорваться от возмущения, но сдержался и терпеливо объяснил:

– Послушай, что бы ты выбрала, СПИД или, к примеру, грипп? Вот так-то. Мы подбираем те микроорганизмы, которые для человека менее опасны, с которыми наш организм умеет бороться, но которые умеют уничтожать более опасные болезни. Нас все идет в ход.

– Да? – съехидничала я – А как же всевозможные паразиты: вши, илисты и прочая мерзость?

Ирф радостно рассмеялся. Моя тупость его порадовала.

– Нет ничего бесполезного! Просто надо понять, для чего созданы эти существа. Паразиты – самые полезные организмы в нашей медицине. Они лечат самые тяжелые болезни.

Я задумалась. А ведь, правда, зачем-то они существуют. Разве может существовать что-то совершенно бесполезное? От всего должна быть какая-то польза. И микробы тоже должны с кем-то воевать, ведь глушат же сорняки культурные растения, да и животные очень активно защищают свою территорию. Но мы до этого пока не дошли. Максимум на что нас хватило – это использовать бесполезную плесень для лечения. Изобрели пенициллин, вот и все. Ирф, гордый за своих соплеменников, которые до всего этого додумались, успокоился окончательно. Желание порвать всех нас на ленточки уступило место снисхождению. Но и я успокоилась: раз нет во Вселенной ничего бесполезного, значит и мы зачем-то нужны.

Мы расстались, и я пошла к себе. По дороге встретила Дудулика. Сразу вспомнила, во что он может превращаться, и подавила в себе желание потискать это милое, пушистое существо. Дулулик уловил мои мысли и тихонечко захихикал.

И только Софа я нигде так и не встретила. Значит, он решил меня избегать. Надолго ли его хватит? А меня? и, что самое странное – как только он перестал обращать на меня: внимание, просто взял и исчез, я сразу стала по нем скучать. Мне не хватало его постоянного присутствия, зримого или незримого. Настроение у меня портилось, как молоко в жаркую погоду.

Я пришла к себе домой и стала срывать свою злость на всем, что попадалось мне пол руку. Я устроила настоящий погром! Я сидела посреди комнаты, а вокруг меня летали разные предметы, сталкиваясь между собой и рассыпаясь на куски. Это было похоже на маленький, комнатный смерч. Периодически в поле моего зрения попадал новый предмет и тогда невидимая сила подхватывала его и с силой швыряла об стенку. Но, в конце концов, я иссякла.

Глядя на произведенный мной разгром, я никак не могла поверить, что все это натворила я. Не ожидала я от себя такой бури! Я много чего от себя не ожидала. Какие, оказывается, страсти кипят в девичьих душах!

Мне вдруг показалось, что в моей голове кто-то тихо засмеялся. Чур, меня, чур! Неужели этот мерзавец не прекратил свой надзор? А, может быть, я просто хочу, чтобы именно так оно и было – вот мне и мерещится этот смех.

А он сидит на подоконнике и улыбается. Желтые глаза сияют, как лампочки и рожа такая довольная!

– Соскучилась, милая?

– По тебе что ли? Размечтался, наивный. Даже не надейся.

Он давился смехом, но из последних сил старался сдерживаться.

– Ну и устроила ты тут! Давай будем убираться.

Уборка эта оказалась делом не обременительным. Мы не пошевелили даже пальцем. Достаточно было посмотреть на предмет, закрыть глаза и представить этот предмет целым и на своем месте, как все, так и происходило. Через минут пятнадцать все было готово.

– Слушай, неужели это я все натворила?

– Меня интересует другое.

– Что?

– Меня интересует, неужели это я причина всего этого?

– Что ты себе возомнил?!

– Значит, ты меня не звала?

– Нет!

– Врешь!

– Не вру.

– Да? А что это такое? – Он взял в руку флакончик с настойкой цветов бря – Зачем тебе это?

Значит, он все-таки слепил за мной. Я покраснела.

– Зачем тебе это?

Я разозлилась или сделала вид, что разозлилась, чтобы спрятать свое смущение.

– Мне это не нужно. Можешь взять себе.

– Ты неисправима. Я не думаю, что тебе это поможет.

Он открыл флакон и вылил его содержимое на пол. Мне стало жалко, но вида я не подала. Все, что ни делается – все к лучшему.

– Успокойся, – сказал он – больше я к тебе приставать не буду. Зачем все это? Если ты сама этого захочешь, я думаю, что ты найдешь, как проявить свои чувства.

– На мои чувства можешь не надеяться даже.

Он только пожал плечами, мне кажется, что он просто устал со мной спорить. Да и я сама устала от себя. Он спрыгнул с подоконника и ушел. А я осталась одна и тихо ненавидела себя и его. Я почувствовала, что он меня больше не подслушивает. Теперь уже точно. И только теперь, когда он перестал меня слушать, я сказала мысленно: «Дурак, безмозглый дурак! Я ведь тебя люблю! Неужели это так трудно понять?»

В окно прыгнула Марис. Она слышала мои мысли и решила, что ее присутствие – это как раз то, что мне сейчас нужно. Кошка замурлыкала и нежно произнесла:.

До чего же вы странные! Я теперь понимаю, почему моим сородичам требуется так много времени, чтобы адаптироваться, в сообществе людей. Больше всего вы мучаете тех, кого любите. Иди к нему.

– Ты, что, с ума сошла?!

– Нет, это ты сошла с ума. Ну, что с тобой случится, если ты сходишь к нему в гости? Чего ты боишься? Объясни мне, глупой кошке.

– Не знаю. Я вообще ничего не знаю. Я даже не знаю, где он живет. Смеялась Марис долго.

– Ну, это-то не проблема! Хочешь, я провожу тебя к нему? И я подумала – почему я никогда не была у него в гостях? А ведь жилье – это очень важно, оно много чего может рассказать о своем хозяине. Он постоянно вламывается ко мне, а я, что, не могу?

– Пошли, Марис.

И мы пошли. Но, чем ближе к его дому мы подходили, тем больше я нервничала. Дом Софа оказался на самом краю острова. Едва только я ступила на его территорию, как что-то меня насторожило, что именно, я понять не могла.

Но, когда я вошла в его дом, я. Все поняла. Это был мой лом! Именно такое жилье я могла бы соорудить для себя. Его дом мало, чем отличался, от моего собственного. Это, что, его новое издевательство? Или…

– Марис, объясни мне, что происходит?

– Ничего особенного, просто вы очень похожи друг на друга. Вы с ним – две половинки оттого целого. Что еще не ясно?

Я села прямо на пол.

– Ты поняла меня? – спросила Марис.

Я много чего поняла.

Но вот самого Софа нигде не было. И было похоже на то, что его вообще нет на Базе. Я настроилась на него, но ничего не услышала. Куда он делся? Он, наверное, на меня обиделся. Я бы точно обиделась.

– Марис, где же он?

– Я полагаю, что он отправился на свою родную планету, чтобы реже с тобой встречаться.

А вот я полагаю, что никуда он от меня не сбежал! И я, кажется, знаю где он сейчас!

– Неужели?

Если я ошибаюсь, то не так уж мы с ним похожи, как может показаться на первый взгляд.

– Марис, милая моя кошечка, поверь, я точно знаю, где сейчас находится!

Марис неопределенно мурлыкнула, но спорить со мной не стала.

Что ж, мне давно пора устроить себе небольшие каникулы. Я имею право на труд, но и право на отдых я тоже имею. Мне уже порядком надоели все эти космические пейзажи, и я безумно хочу к себе на Землю! В гостях хорошо, но дома лучше.

– Ты имеешь на это право. – Согласилась кошка.

Даже, если бы я такого права не имела, никто бы не смог меня здесь удержать.

Это трудно объяснить, даже невозможно, но я нигде теперь не бываю долго счастлива. Дома я тоскую по Базе и ненавижу серую и скучную жизнь на Земле, а на Базе я просто не нахожу себе места от тоски по дому, вот уж точно, там хорошо, где нас нет.

И все-таки это здорово, что я могу так легко путешествовать во Вселенной! Ради одного этого стоило мне согласиться на все это. Теперь я могу оказаться в любое время, в любом месте и не существует для меня ни границ, ни преград! И они мне предлагали оставить моего родненького скарра на Гаэзи, в клетке, на верную смерть! Ноги бы этим доброжелателям поотрывать! Жизнь без скарра – это не жизнь. Нет, тот, кто не знает, что это такое, тот может со мной поспорить, но только не наблюдатели-координаторы! Я даже представить не могу, как бы я сейчас могла бы без него жить.

– Все верно, – сказала Марис, – Без скарра ты бы была совсем другим человеком, вернее, тебя бы просто вообще сейчас не было бы.

– Почему?

– Потому, что тело, которое выбирает скарр для своего воплощения, как правило, нежизнеспособно. Такие дети рождаются мёртвыми. Можешь спросить у своей мамы, наверняка у нее были серьезные проблемы с тобой после родов. Возможно, ты даже родилась мертвой.

– Не знаю, может быть, так оно и было. Да, но у моей мамы больше нет детей, и кого же мог выбрать скарр, если не меня?

– Если бы ему не подходила, то у твоей мамы или у твоего папа, не знаю, кто из них был носителем скарра, был бы еще один ребенок.

– Ничего не поняла, но разбираться сейчас во всем этом я не хочу. Честно, мне просто надоело во всем этом разбираться. Мозг мой уже ничего не воспринимает, понимаешь? Мне пора домой.

– Счастливого пути!

– Спасибо.