Текст книги "Программа минимум для начинающих"

Автор книги: Инна Зинченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 23 страниц)

Глава 21

Я дома! Нет, все-таки на Земле хорошо! Плевать на выхлопные газы и пахнущую хлоркой воду!3емля-самая лучшая из планет! Это дом, мой родной дом! Конечно, и у нас полно проблем, но это наши проблемы и кого еще они касаются? Даже воздух здесь другой – вкусный, земной.

Я рассмеялась: этот дурак Граш думает, что меня можно так просто посадить под замок. Знал бы он, с кем имеет дело! Нет, лучше пускай не знает!

Я искупалась. Потом завалялась на диван с книгой. Что может быть лучше? Зачем мне нужна вся эта космическая одиссея? 3ачем-то ведь нужна. Ох, я даже догадываюсь зачем – приятно осознавать, что ты распоряжаешься судьбами целых миров, чувство избранности – это самый сильный наркотик в мире и самый опасный. И именно поэтому мне понадобилось вернуться на Землю, где я в данный момент ничего не решаю, и где от меня сейчас мало что зависит. Мне надо немного прийти в себя и почувствовать себя обычным человеком.

Мне стало грустно и одиноко. Почему-то здесь, дома я чувствую себя совсем чужой. Я никому не могу рассказать, что со мной происходит, просто потому, что никто в это не поверит. Никто! Даже, если я продемонстрирую кое-что из своих способностей, даже это никого ни в чем не убедит. Вот так мне и предстоит прожить жизнь на своей родной планете – непонятой и одинокой.

Уж не знаю, куда бы меня завели все эти мысли, в какую пучину безысходной тоски, если бы в дверь кто-то очень настойчиво не позвонил. Я открыла дверь и обнаружила за ней какого-то невероятного типа. Он был очень худым и высоким, с улыбкой до ушей и очень, очень пьяным.

– Привет – выдохнул он в мою сторону перегаром. – Юзика позови.

– Какого Юзика? – удивилась я.

– А что, здесь много Юзиков? – не понял он.

– Да здесь одни сплошные Юзики! – сказала я и попыталась закрыть дверь, но ничего не получилось.

– Тогда зови их всех! – сказал он и протиснулся в дверь. Я должна была испугаться, но почему-то не испугалась.

– Вообще-то, – сказала я, – все юзики куда-то ушли.

– Куда?

– Видимо, на фронт.

Он вошел в квартиру и осмотрелся.

– Действительно, никого нет. А чего же ты, дура, впустила в дом незнакомого пьяного мужика? А вдруг я – маньяк?

Я осмотрела его скептически.

– Не, не маньяк – сказала я.

– Почему?

Я пожала плечами и ничего не ответила. А он уселся в кресло и объявил:

– Вчера мы праздновали новоселье. Еде-то в этом районе мой друг Юзик купил себе квартиру. А сегодня я не могу вспомнить, где именно мы вчера пили.

– Сильно пили?

– Не слабо, как всегда. А Юзик мне нужен. И ты мне скажи, где мне его теперь искать?

– Ну, уж точно не у меня.

Он осмотрел меня очень внимательно. Что-то во мне ему, видимо понравилось. Он поудобнее устроился в кресле, взял пульт и включил телевизор. Ну, до чего же наглый тип! Везет же мне на всяких придурков! Перед глазами сразу возникло лицо Софа – тот еще любитель выпить.

– Тебя как зовут? – спросила я.

– А, – махнул он рукой, – как ни назови, мне без разницы. Но, ее ли тебя, это так волнует, то ты можешь звать меня Казиком.

– Это как же будет полностью? – поразилась я.

– Это будет – Казимир.

– Господи, имя – то, какое экзотическое! Это не ты, случайно «Черный квадрат» нарисовал?

– Умная. Не, я нарисовал «белый треугольник». Ты не знаешь, почему мне в последнее время постоянно попадаются рыжие бабы? Все бы ничего, но у рыжих баб, я заметил, скверный характер. Да, а еще тараканы в голове. Ну, надо же, явился ко мне без приглашения и меня же еще полощет в хвост и в гриву! Что-то мне стало катастрофически не везти в этой жизни. Вот и сейчас мое хрупкое девичье тельце лежит на Гаэзи в мрачном замке Граша, на Шабаре я сейчас, скорее всего, нахожусь тоже в плену, в пещере у Агри, а здесь, на родной планете, ко мне завалился наглый алкаш и говорит мне гадости. Мне все это не нравится.

По телевизору вспоминали теракт 11 сентября. Мой пьяный гость внимательно все выслушал и вдруг сказал:

– Вот ты мне скажи, как террористы сумели захватить самолет так, что на Земле диспетчеры ничего не заметили? У них, что, с самолетом нет никакой связи? Но больше всего меня смущает, почему ушлые террористы, которые смогли провернуть все это, так бездарно не учли фактор времени? Ну, бред какой-то!

Везде, во всем мире террористы устраивают теракты в том месте и в то время, когда собирается максимальное количество людей, а тут… Провернуть такое и не учесть фактор времени… Чушь! Ведь, если бы они взорвали все это дело, скажем, в обеденный перерыв или вечером, то жертв было бы намного больше. Гуманизмом террористы не страдают, идиотизмом тоже, раз уж умудрились провернуть такое дело. Рано утром теракты лучше проводить в общественном транспорте, а не в торговом центре.

– Знаешь, а ведь итак жертв было очень много.

– Но не по максимуму.

– Чего ты такой кровожадный?

– Я просто не разучился думать.

Странный у нас народ, его почему-то всегда тянет на философию тогда, когда внутри плещется достаточное количество водки. А достаточное количество водки – это тоже очень странная штука, оно никогда не бывает постоянным. А Казик между тем продолжал разглагольствовать.

– Вот ты мне скажи, каким образом все это дело удалось заснять на пленку? Кому это вдруг приспичило с утра пораньше ходить по городу и снимать на камеру крыши небоскребов? Он, что, все заранее знал?

– Слушай, у тебя, что, своих проблем нет? – спросила я раздраженно.

– Есть. Но это неинтересно. Как-то слишком мелко. Скажи, кого волнует, что меня бросила любимая женщина? Два года трепала мне нервы и вдруг бросила без всякой причины.

– Без причины не бывает – возразила я.

– Вот и я говорю – ничего не бывает без причины!

Мне стало интересно. Я решила выяснить, что еще роится в пьяном мозгу? Вот уж точно «сон разума порождает чудовищ».

Не знаю, почему я сделала то, что сделала. Я сосредоточилась и создала иллюзию. Это была шикарная женщина в длинном белом платье, с густыми черными волосами. Она взмахнула руками и стала танцевать странный, ни на что не похожий танец. Это было чудесно! Потолок исчез, и вместо него появилось яркое синее небо, а с неба падали белые цветы, как снег. Растворились стены, а вместо них появился зеленый лее.

Мне и самой понравилась эта иллюзия. А Казик, тот просто очумел. Он замер и сидел, не двигаясь с широко открытыми глазами. Похоже, он боялся пошевелиться, чтобы не спугнуть чудесное видение. Он ничего не понимал, да и не старался ничего понять, просто сидел и смотрел.

Мне не хотелось разрушать эту иллюзию, но я это сделала.

– Что это было? – шепотом спросил он.

– Что? – изобразила я на лице удивление. Он посмотрел на меня и прошептал:

– Все ясно! У меня белая горячка. Белочка собственной персоной. Все, допился!

– Пить надо меньше – сказала я.

– Еще чего! – возмутился он, – Если у меня будут такие глюки, то я согласен пить все двадцать четыре часа в сутки!

И тут я решила исповедоваться. Как-то само собой пришло это решение. Этот человек случайно появился в моей жизни, и он очень скоро исчезнет. Какое мне дело до того, как он на это отреагирует. Он, возможно, завтра даже не вспомнит о том, что с ним было сегодня. Случайным людям всегда легче исповедоваться. Хотя, ничего случайного на самом деле не бывает.

– Вообще-то, то, что ты видел, сделала я. Извини.

Он почему-то не удивился.

– И то, верно, не мог я свихнуться из-за двухдневной пьянки. Не, я серьезно, это не то количество, чтобы у меня съехала крыша. Гипноз что ли? Я задумалась, как ему все это объяснить. Иллюзии бывают разные: длительные, которые возникают в мозгу человека и заставляют его видеть и слышать то, чего нет, и кратко срочные, которые, подобно миражам возникают в пространстве и исчезают, как только о них перестает думать. Моя иллюзия была из последних.

– Ну, – сказала я, – это что-то вроде миража.

– Очень конкретный мираж. Мне понравилось.

Я поняла, что он не собирается воспринимать мои слова всерьез. Ну, что ж, у меня есть в наличие и другие фокусы.

– Смотри на меня! – приказала я.

На глазах у него мое лицо стало меняться. Через минуту я превратилась в темноволосую девочку – подростка, коротко стриженную, похожую больше на мальчишку, чем на девушку.

– Очередной глюк – тихо констатировал он.

– Ты думаешь?

Он обхватил голову руками и застонал. Парень решил, что у него напрочь снесло крышу. А что еще он мог подумать?

– А вот сейчас я тебя отрезвлю – пообещала я.

И отрезвила.

Абсолютно трезвый он смотрел на меня с благоговейным ужасом. Я уже успела принять свой привычный вид.

– Ты кто? – спросил он шепотом.

– Саня, если это тебе о чем-нибудь говорит. Или тебя интересует что-то другое? Ну, тогда я – человек, обычная девушка с необычными способностями. Правда, я не совсем человек, лишь наполовину, потому, что моя душа объединяет двух существ, одно из которых я, а второе – непонятно кто.

И я рассказала ему все. С самого начала. Иногда я подкрепляла свои слова разными забавными штучками, типа левитации или телекинеза. По моей комнате летали: вазы, утюг, настольная лампа, тапочки и прочая ерунда.

– Копперфильд отдыхает – сказал он.

И вот тогда он наконец-то поверил! Попробовал бы он мне не поверить!

– Зря ты меня отрезвила, – сказал он, – такое нужно слушать только в сильном подпитии. Мне надо напиться, чтобы все это осмыслить.

Я предоставила ему эту возможность. Пил он старательно, как будто выполнял какую-то важную работу. Надо – значит – надо! Придя в нужную кондицию, он важно изрек:

– Знаешь, что я тебе скажу?

– Да уж скажи что-нибудь!

– Бабочка.

– Что?

– Вот, почему ты не придаешь никакого значения золотой бабочке с изумрудными крыльями? Ничего не бывает бессмысленного. Все, что возникает неожиданно в таком деле – это знаки судьбы.

Ну, вот, трезвый он ничего не воспринимает, а пьяного его несет непонятно куда.

– Нет, ты послушай меня! Когда вернешься обратно, обязательно свяжись с русалками и узнай у них, что они знают об этой сказке. Возможно, они знают, где этот остров. Что бы там ни было, но подсказка должна быть на этом острове.

– А, если и острова-то никакого нет?

– Значит, есть что-то другое. Главное – это начать задавать вопросы, а ответы сами появятся. Ты только ничего не усложняй, что первое придёт в голову, то, скорее всего, и истинно.

Мне сразу полегчало, словно большую часть своих проблем я переложила на его пьяные плечи. И я интуитивно почувствовала, что в его словах есть что-то важное. Но меня теперь тревожило другое – что мне теперь делать с этим Казиком? Что мне делать после того, как я ему все растрепала?

Он, видимо понял, о чем я думаю, и забеспокоился.

– Ты, что, теперь меня убьешь? Я ведь теперь все о тебе знаю.

– Вот дурак! Насмотрелся боевиков. Я, что, по-твоему, на убийцу похожа? Скорее всего, тебе никто не поверит, но кто-то, возможно, поверит. Мне совсем не хотелось бы, чтобы ты трепал языком обо всем, что я тебе рассказала.

– Не буду.

Я вздохнула. Не верю я ему. Не, не верю и все! Он обязательно будет всем и каждому рассказывать обо мне. Я бы обязательно рассказала.

– Что же мне с тобой сделать? – спросила я его.

– Придумай что-нибудь гуманное – попросил он – верно, я не могу тебе гарантировать, что буду молчать, но не убивать же меня за это!

Вот ведь осел упрямый! С чего он взял, что я обязательно должна его убить? А Казик, между тем, трезвел прямо на глазах. Он боялся меня. Он так меня боялся, что этот страх просто растворял алкоголь у него в крови.

– Слушай меня внимательно, – сказала я грозно. – Я не убийца. Я никогда никого в своей жизни не убивала. Ясно? Я придумаю, что можно с тобой сделать, но обещаю, что ничего ужасного с тобой не произойдет.

– Хотелось бы верить, но у меня это плохо получается.

У меня бы на его месте, получилось бы еще хуже. Мне было его жалко. И я решила его успокоить.

– Слушай, Казик, я знаю, что я сделаю! Ты просто все забудешь. Ты выйдешь за дверь и все, что ты здесь видел и слышал, сотрется из твоей памяти. Навсегда! Он быстро согласился. Но беда в том, что я не была уверенна, что у меня все получится, потому, что никогда еще я не делала ничего подобного. Весь процесс я знала лишь в теории. А человеческий мозг – это такая непредсказуемая штука! Мне надо уничтожить все воспоминания с того момента, как я открыла ему дверь. Но ничего другого мне в голову не приходило, и надо было рискнуть. Я взяла его голову в руки и стала внимательно смотреть ему в глаза. Я видела, как это происходит. Воспоминания, как кинолента стали прокручиваться перед моими глазами. Они становились все бледнее и размытие, пока не исчезли совсем. Я взяла его за руку и вывела за дверь. Он все еще находился в прострации, ничего не видел, не слышал и не понимал. Когда дверь за ним закрылась, я села в кресло и закурила. Интересно, получилось у меня или нет?

Через минуту раздался звонок в дверь. Я открыла. За дверью стоял Казик, пьяный в стельку.

– Привет – Он вновь обдал меня запахом перегара, – Юзика позови.

– Какого Юзика? – спросила я, с трудом сдерживая смех. Я поняла, что у меня все получилось.

– А, что, здесь много Юзиков? – удивился он.

Дальше я решила изменить сценарий.

– Извините, молодой человек, но вы ошиблись адресом – Сказала я и попыталась закрыть дверь, но не тут-то было!

– Мы знакомы? – спросил он тупо.

– Сомневаюсь. Уберите ногу, мне надо закрыть дверь. Ногу он не убрал. – Ну, а где же Юзик?

– Мать твою! Откуда я знаю, где твой Юзик! – Крикнула я и оттолкнула его. Дверь наконец-то закрылась. Ну, вот, дело сделано. Жаль, конечно, что все так получилось, мне понравилось с ним общаться, но ничего не поделаешь, он все равно не стал бы молчать. А так, и волки сыты и овцы целы и все довольны. Он ушел, и мы с ним никогда больше не встретимся, а, если и встретимся, то он меня не узнает. Но больше всего меня порадовало, что я все-таки сумела стереть память. У меня редко, что получается с первого раза. А здесь все получилось, как нельзя лучше. Я сразу выросла в своих собственных глазах.

На Земле я побуду еще денек-другой и на работу. Надо будет все-таки проверить идею Казика насчет этой сказки, ведь не зря же говорят, что «сказка – ложь, да в ней намек».

Я умылась. Вода показалась мне почему-то живым существом: она дышала и шевелилась в моих руках. Она смыла с меня память Казика, которую я забрала у него.

Мне вдруг стало плохо. Дышать мне стало нечем, руки ж ноги дрожали, во рту появился неприятный горький привкус. Еще немного и я бы потеряла сознание. Но я быстро сориентировалась: села на пол, расстегнула на груди пуговицы и глубоко и часто задышала. Стало легче. Я с трудом поднялась. Меня пугало то, что я не понимала, что же со мной происходит. Впечатление было такое, что я отравилась. Может быть, я и в самом деле отравилась, например – памятью Казика. Я ведь делала это впервые, что-то, наверное, я все-таки сделала не так. С чужой памятью надо быть очень осторожной.

Звонок в дверь заставил меня подняться. Это был Казик.

– Ну, что тебе еще? – недовольно спросила я.

– Извините, леди, вы не знаете, у вас в подъезде нет новых жильцов? Мой друг где-то здесь купил квартиру.

Меня затошнило. Я мотнула головой и побежала в туалет. Надо будет узнать у Смига, что именно я сделала не так. Когда вышла, то увидела в комнате Казика.

– Я здесь точно не был? – Спросил он немного удивленно.

– Не был. Кто позволил вам войти?

– Мне показалось, что вам плохо.

– А вы, видимо, врач? – ехидно спросила я.

– Нет, но, может, вызвать скорую?

– А может лучше вам уйти поскорее?

Нет, он не уйдет! Я его уже немного знаю. А мне так хочется, чтобы он ушел!

– Я не уйду, девушка. Меня будет мучить совесть, а вдруг вы умрете. У вас совершенно зеленое лицо.

Я разозлилась, и мне сразу полегчало.

– Это мое лицо! Мне оно такое нравится. Зеленое.

Он пожал плечами, но не ушел.

– Послушай, уйди, а? Чего ты заперся ко мне? Иди к своему Юзику.

– Я не знаю куда идти – вздохнул он и не ушел.

Выглядел он каким-то взбудораженным.

– Не могу понять, почему я здесь? – Тихо спросил он.

– Я тоже – процедила я сквозь зубы.

Его взгляд блуждал по мне, по комнате и он ничего не мог понять. Его глаза то темнели, то светлели. Он уже не казался таким пьяным.

– Я сейчас заору! – предупредила я его.

– Зачем?

– Затем, что ты должен уйти.

– Уйду, но мне кажется, что я здесь уже был.

– Не был.

– Вам точно не нужна скорая?

– Не нужна.

Он собрался уходить, но у дверей остановился и спросил:

– Вас зовут Сашей?

Ну вот, выходит, не все я стерла. Но теперь уже ничего не поделаешь. Остатки я стирать не стану.

– Откуда вы знаете? – не очень искренно удивилась я.

– Понятия не имею.

Пока он не передумал уходить, я быстренько вытолкала его за дверь и облегченно вздохнула.

Ох, ну не могу я ничего сделать правильно! Что-нибудь обязательно недоделаю. Упала на кровать и отключилась.

Проснулась утром. Болела голова, но терпимо. Выпила кофе, сразу полегчало. Собралась на базар. Возвращаться на Гаэзи мне никак не хотелось. Но базар пришлось отменить, потому, что началась гроза. Я как-то заметила, что утром редко бывают грозы.

Позвонила Ирка.

– На базар не идешь? – сказала она не столько вопросительно, сколько утвердительно. Может, зайдешь ко мне?

Она вдруг зарыдала, да так, что я испугалась.

– Что случилось? – забеспокоилась я.

– К тебе можно прийти?

– Да, конечно. Что случилось?

– У меня Дунька заболела!

Дунька – это Иркина дочка. Ей десять лет и она потрясающая девчонка. Ирка ее обожает и постоянно ругается с родителями, которые забирают внучку к себе. Ирка считает, что родители портят ребенка, а родители считают, что Ирка сильно нагружает Дуньку всевозможными секциями и школами. Дунька учится в музыкальной школе, ходит на плавание, на танцы, учит английский и много еще чего. Иркина мать возмущается: «Все равно из одной две не сделаешь, а здоровье ребенку подорвешь».

– Так, давай ко мне! – сказала я.

Ирка приехала через полчаса, и я даже не узнала её – она была вся зареванная, какая-то потухшая.

– У Дуньки опухоль мозга – тихо сказала она и заплакала обреченно. У меня похолодело внутри.

– Как ты это узнала?

– Врачи сказали. У Дуньки последнее время стала часто болеть голова. Прошли обследование, и томограф показал, что у Дуньки опухоль мозга.

– Они меня убили – прошептала Ирка.

Я поняла, что так оно и есть. Я не долго сомневалась, решение приняла почти сразу. Да и когда мне было думать? Дуньку я люблю, как родную. Необыкновенный ребенок.

– Ирка, слушай меня внимательно.

Она кивнула.

– Ты сейчас привезешь ко мне Дуньку. Я смогу ей помочь.

Она с надеждой посмотрела на меня. Как робот поднялась и, не спрашивая ни о чем, ушла.

Вернулась она с Дуняшей, непривычно тихая и постаревшая. Казалось, что она лет на двадцать старше, чем есть на самом деле.

– Значит так, сейчас ты уйдешь на кухню и не будешь мне мешать – приказала я – И запомни – ты никогда и никому не должна об этом рассказывать! Она покорно кивнула и вышла из комнаты.

– Так, Дуня, ложись на диван.

Дуня послушно легла. Ей было интересно, что я собираюсь делать.

– Голова болит? Она кивнула.

– Слушай, Дуняша, сейчас я тебя вылечу, но ты не должна никому ничего об этом рассказывать. Ладно?

– Я никому ничего не скажу. Тетя Саша, я умираю?

– Вот уж чего не будет, того не будет!

– Я вам верю.

Я закрыла глаза и сосредоточилась. Когда я была готова видеть, не открывая глаз, я приступила к осмотру. У Дуни действительно была опухоль мозга. Я увидела небольшое, но черное зловещее пятно, похожее на какое-то насекомое. Мое сердце забилось учащенно, по рукам пробежал ток. Руки мои стали почти невесомыми. А дольше все происходило без моего участия, само собой. По рукам побежали маленькие светящиеся точки, золотые по правой руке и голубые – по левой. Точек становилось все больше, и больше и скоро мои руки светились, как неоновые. Руки сами обхватили голову Дуни, и сияние стало еще более интенсивным, а кончики пальцев завибрировали. Я немного отвела руки в стороны, чтобы они не касались головы девочки, выглядело это очень красиво, как будто над ее головой светился двухцветный нимб. Я выдохнула, и мои пальцы дрогнули, голубой поток хлынул с моей руки в ее голову. Я увидела, как крошечных светящиеся точки разрушают страшное черное пятно в ее мозгу, они его поедали. Вскоре на месте черного пятна появилась пустота. Тогда за работу принялся золотой поток – он заполнил эту пустоту, он создавал новые здоровые клетки. Как жаль, что кроме меня никто не мог этого видеть! Это было фантастическое зрелище!

Минут через десять все было кончено. Дуня была здорова.

– Ирка, иди сюда – позвала я подругу.

– Мама, голова больше не болит – радостно сообщила Дуняша. Глаза Ирки осветились надеждой. Она посмотрела сначала на дочь, потом на меня.

– Это правда?

– Ира, Дуня здорова. Пройди еще раз осмотр, чтобы успокоить нервы. – Нет, она действительно здорова?

– Да. Ты только ни о чем меня не спрашивай. Я ничего не хочу объяснять. И помни, что ты мне обещала.

Ирка все еще мне не верила, но она очень хотела поверить.

– Санька, если ты говоришь правду, я буду тебе ноги мыть и воду пить!

– Это лишнее. Ноги я в состоянии вымыть сама. А Дунька абсолютно здорова.

Ирка заулыбалась, она наконец-то поверила.

– Ты только никому об этом не говори, – напомнила я ей.

– Саня, я буду молчать, как рыба об лед! И, хотя мне все это очень интересно, я ни о чем не буду тебя спрашивать. Но ты меня сегодня удивила. Здорово удивила!