Текст книги "Подмена"

Автор книги: Инна Шаргородская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Глава 4

Перед тем, как лечь спать тем вечером, капитан Хиббит прошел в комнату дочери и долго стоял над кроваткой, вглядываясь в детское личико, освещенное слабым розовым светом ночника.

«…Превращается в маленького домашнего тирана…» – вертелось у него в голове.

Но нет, нет!.. уж он-то заметил бы сразу, будь с ребенком что-то не так. С его чудным, милым ребенком, ласковым и веселым, обладавшим от рождения необыкновенно привлекательным даром понимать язык птиц и зверей!..

«Королевна» Алиса была зачата на волшебной земле, под волшебными небесами – в медовый месяц, проведенный Каролем и Вероникой на одном из прекраснейших морских побережий благословенной Квейтакки. Не иначе, как какой-нибудь добродушный genius loci сделался нечаянным свидетелем их любви и от щедрости душевной наделил не рожденное еще дитя простых смертных магическим талантом, что случается только с отпрысками бессмертных квейтанцев…

Как мог он не любить такого ребенка? И не баловать его, и не носить на руках? Он волоску не позволил бы упасть с головы своей девочки. А уж подмени ее кто-нибудь… от Петербурга точно не осталось бы камня на камне.

Капитан Хиббит прочел про себя охранное заклинание – на всякий случай, ибо проникнуть в квартиру квейтанского наблюдателя без ведома хозяина сумел бы, наверное, только сам правитель Квейтакки. Затем он еще раз окинул взглядом спящую дочку, отошел от кроватки и тщательно прикрыл за собой дверь детской комнаты.

Ничего, ничего… он найдет похитителей Ванечки. И навеки отобьет у них охоту воровать детей. Даже если лишится в результате всех своих званий, должностей и привилегий. К черту… ему не впервой нарушать закон. И на этот раз дело того стоит.

* * *

Утро следующего дня снова выдалось ветреным, хмурым и дождливым. Но Каролю, когда он вел к Таврическому саду свою «мазерати» (которую, выезжая по журналистским делам, маскировал обычно под скромный серенький «фольксваген»), на непогоду было наплевать.

В машине всегда тепло и уютно. К тому же капитаном уже владел охотничий азарт – предвкушение борьбы и погони… это помогало не думать даже о жене, которая все еще была не в духе и, презрев супружескую спальню, провела ночь у себя в кабинете. Да пусть разверзнутся хоть все хляби земные и небесные, и черное войско под предводительством самих Восставших Изначально встанет у него на пути – капитана Хиббита не остановит ничто!

В десять он подобрал у метро бледного, взволнованного Митю Бранникова и через несколько минут припарковал машину на тихой маленькой улочке, расположенной между Таврическим садом и Суворовским проспектом. Еще через минуту оба стояли уже перед дверью квартиры, где проживал обещанный Каролем специалист по восстановлению памяти – магистр Максимилиан Гофман, один из лучших квейтанских врачей и правительственный советник.

Жена магистра служила городским наблюдателем, как и сам капитан, но занимала этот пост гораздо дольше него, около двадцати лет. И Кароль надеялся убить нынче одним махом двух зайцев – сдать Митю Бранникова с рук на руки квалифицированному врачу и получить от коллеги кое-какую информацию, которая могла бы пригодиться ему в деле возвращения подменыша.

Увы, не всем надеждам его в это утро было суждено оправдаться…

Не успел он протянуть руку к звонку, как дверь отворилась сама, и на пороге появилась благородная дама Юдит Гофман – изящная черноглазая брюнетка, выглядевшая по обычаю большинства квейтанских ведьм лет на тридцать, независимо от истинного возраста.

Привыкшая вставать за полдень, а потому сонная и неважно соображающая, она сразу же извинилась перед гостями за то, что не успела их предупредить – доктора Гофмана буквально пять минут назад вызвали в Высокий Совет, и вернется он Бог весть когда, возможно, через несколько дней. Макс тоже просил передать свои извинения, он никак не ожидал вызова…

Кароль, разумеется, извинения принял, но насторожился. Восстановление памяти Мити Бранникова не являлось их первоочередной задачей, и все же… Богатая магическая практика подсказывала, что если дело начинается с помех, пусть даже незначительных и на первый взгляд не имеющих к нему прямого отношения, легким оно отнюдь не окажется. Впрочем, когда на долю капитана Хиббита выпадали легкие дела?..

Самой же ей, добавила Юдит Гофман, необходимо выпить еще чашки две кофе, прежде чем она начнет понимать, на каком свете находится. Не желают ли гости?..

Не так уж плохо и соображала эта красивая черноглазая ведьма. Бросив всего один взгляд на Митю, который, узнав, что доктора нет, опечалился и поник, она добавила ему в чашку несколько капель чего-то голубого из маленькой глиняной бутылочки, каковых в ее буфете стояло немало. И после пары глотков Митя воспрянул духом и к дальнейшим разговорам между капитаном Хиббитом и хозяйкой начал прислушиваться уже с неподдельным интересом.

По сторонам оглядываться он тоже не забывал, любопытствуя, как живут квейтанские маги, но ничего особенного не увидел. Квартира четы Гофманов ничем не отличалась от жилья обыкновенных, и даже не слишком богатых людей. Как, впрочем, и сама хозяйка ничуть не походила на ведьму…

Кароль от голубой добавки отказался. Он щедрой рукой плеснул в свой кофе коньяку из любимой фляги. Позволил благородной даме выпить обе столь необходимые ей для окончательного пробуждения чашки, и о цели своего визита заговорил только, когда она налила себе третью.

– Я пришел к вам с вопросом, Юдит, о делах почти десятилетней давности, – сказал он, закуривая. – Надеюсь, вы еще помните демоницу Марут и ее сестричек, не к ночи будь помянуты?

– Как не помнить, – дама Гофман нахмурилась. – Мы с Максом до сих пор не расхлебали последствия того, что они тогда натворили.

– Если я не ошибаюсь, их деятельность была связана с детьми?

– Отчасти, – сказала Юдит. – Но вам это должно быть известно не хуже, чем мне, капитан. Ведь с истинным их руководителем сталкивались именно вы, – она бросила невольный быстрый взгляд на его седину и сразу отвела глаза.

– Боюсь, о детях я тогда думал мало, – спокойно ответил Кароль. – Объясните мне, пожалуйста, что именно эти твари с ними делали? Похищали или?..

– Нет, так грубо они не действовали. – Юдит закурила тоже, откинулась на спинку стула. – Подручные Марут обычно старались подружиться с детьми. Становились им этакими «сказочными» приятелями, никому другому не видимыми. Выбирали, естественно, малышей, которые чувствовали себя в семье одинокими и ненужными. Затем – телепатический контакт, внушение. Родители – глупы… зло – красиво, чужое горе – забавно, разрушение – увлекательно… и так далее. Мы, увы, прозевали начало этой кампании и в результате поимели великое множество изуродованных детских душ, с которыми и работаем по сей день. А похищения… Был всего один случай, да и то – мальчика выкрали не у родителей, а из детдома, куда мы его благополучно и вернули. С ним как раз все в порядке. А почему вы вдруг заинтересовались?..

– Кто выкрал того мальчика, вам известно?

– Конечно. Мой бывший сосед, Юсс.

– Знакомое имечко… кто это?

– Полукровка из маленького народца… кажется, отец его леший, а мать гоблинка, – пояснила Юдит. – Он – хранитель Таврического сада, чуть ли не со дня его основания. Но десять лет назад вдруг вздумал поработать на Марут…

Капитан Хиббит усмехнулся.

– Да… теперь я его вспомнил. Что ж, с Юссом я поговорю. Возможно, нынче ему вздумалось поработать на кого-нибудь еще…

Дама Гофман встрепенулась.

– Неужели опять пропал ребенок?

Кароль вздохнул.

– Да. Но на этот раз мы имеем классический случай – оставлен подменыш.

Юдит широко открыла глаза.

– Подменыш?! Вы уверены? Мне казалось, что маленький народец давно забросил этот гнусный обычай!

– Мне тоже так казалось. Однако сомневаться не приходится – кое-кто его вспомнил. И, похоже, не в первый раз за последние двадцать лет, – капитан взглянул на своего молчаливого спутника. – Есть подозрения, что этот молодой человек побывал в плену у волшебного народца. И отпущен – или изгнан – после процедуры стирания памяти. Потому-то мы и хотели встретиться с доктором Гофманом.

– Вот оно что! – Юдит повернулась к Бранникову.

Взгляд ее сделался сочувственным, к чему Мите было уже не привыкать, и одновременно встревоженным.

– Должна заметить, доктор Гофман не всемогущ…

Он кивнул.

– Да, капитан Хиббит говорил мне, что бывают необратимые чары. И все же хочется надеяться…

Митя умолк, и за столом на некоторое время воцарилась тишина, только тикали часы на стене. Потом Юдит спросила:

– А как давно подменили этого ребенка?

– Судя по тому, что подменыш только-только начал принимать истинное обличье, мальчика украли не больше трех месяцев назад. В конце лета.

Она задумалась ненадолго и сказала:

– По-моему, садовник Юсс тут ни при чем. Ему самому никакие дети не нужны, а подозрительных связей за ним не наблюдалось со времен Марут…

Кароль пожал плечами.

– Поговорим.

– Я думаю, вам стоит обратиться к Страже, капитан.

Он досадливо поморщился.

– Рано. Что я им скажу? Пока никаких концов… неизвестно даже, одна шайка орудует в городе или несколько. Вот если доктору Гофману удастся помочь Мите и наш молодой друг сможет назвать имена… тогда и Страже найдется занятие. Вязать преступников…

– А искать их вы собираетесь сами?

– Ну да.

Юдит покачала головой.

– Ваши незаурядные способности, конечно, известны многим, капитан. Но, думаю, в этом деле вам понадобится помощь…

– Помощь? Мне? – искренне удивился Кароль. – Мадам… лично я думаю, что она понадобится похитителям. Причем скоро.

Ведьма понимающе улыбнулась.

– Что ж, желаю удачи. Макс, разумеется, свяжется с вами, как только вернется… Еще кофе?

– С удовольствием. Но сначала, – капитан Хиббит полез во внутренний карман пиджака, – я хотел бы на всякий случай сверить наши списки «неблагонадежных». Мало ли, в моем кто-то пропущен.

– Вряд ли, но сверить можно.

Дама Гофман щелкнула пальцами, и на столе откуда ни возьмись появился лист бумаги, испещренный столбцами имен и фамилий.

Кароль вынул из кармана такой же, положил их рядом и занялся тщательным сличением. А черноглазая ведьма поднялась из-за стола, собрала на поднос пустые чашки и, направившись к двери, жестом пригласила Митю Бранникова следовать за собой.

Тот торопливо вскочил и вышел вслед за ней из гостиной.

В кухне Митя также не заметил ничего необыкновенного. Все как у людей – плита, мойка, шкафы, стол, табуретки…

Хозяйка, составляя чашки в мойку, бросила на молодого человека взгляд через плечо.

– Присядьте. Я хочу сказать вам несколько слов.

Митя послушно подсел к столу.

Дама Гофман, вымыв посуду, насыпала в джезву кофе, поставила ее на огонь. И, стоя рядом с плитой, повернулась к Бранникову.

– Муж мой скоро вернется, – задумчиво сказала она. – И, конечно же, выяснит, что произошло с вашей памятью. Возможно, если повезет, он даже сумеет ее восстановить. Но… – Юдит сделала небольшую паузу. – Память – не всегда благо. Подумайте об этом.

Митя посмотрел на нее растерянно.

– Я не понимаю. Почему?..

Она отвернулась, чтобы налить в джезву кипяток. Еще немного помолчала, потом сказала:

– Это ваша жизнь. Почти двадцать лет… вы ведь не знаете, какими они были – ужасными или, наоборот, полными счастья. В некоторых случаях благом может оказаться именно забвение.

Митя сдвинул брови. И ответил с неожиданной твердостью:

– Вы правы – это моя жизнь. И я хочу знать о ней все.

Ведьма вздохнула.

– Случается иногда, что амнезию люди устраивают себе сами – когда жаждут что-то забыть.

– Слабые люди, – подчеркнул Митя. – Надеюсь, я не такой. И никогда таким не был.

Юдит взглянула на него в упор.

– Подумайте вот о чем – вы уже не сможете вернуться к той жизни. Что, если там осталось ваше сердце?

Митя побледнел, но повторил так же твердо:

– Я хочу знать все.

– Бывают знания, с которыми невозможно жить.

– Пусть.

Черноглазая ведьма снова вздохнула. Заглянула в джезву, поспешно сняла ее с огня.

– У вас еще есть время, – сказала, – пока не вернулся доктор. Надеюсь, вы все же подумаете.

Митя поднялся на ноги. Вежливо спросил:

– Чем-нибудь помочь?

– Благодарю, не нужно, – суховато ответила Юдит.

Она разлила по чашкам свежезаваренный кофе, и оба вернулись в гостиную, где их нетерпеливо поджидал закончивший свою проверку капитан Хиббит.

Он окинул Митю испытующим взглядом, заметив, конечно же, его бледность и упрямо выдвинутый вперед подбородок, но промолчал.

О чем бы ни говорила с юношей дама Гофман, обидеть его она не могла. Это Кароль знал точно, а уж все остальное можно было обсудить как-нибудь потом…

* * *

Основания для нетерпения у капитана Хиббита имелись – он успел не только просмотреть списки «неблагонадежных», но и связаться телепатически с хранителем Таврического сада Юссом. Тот, невзирая на дождь, пребывал на своем рабочем месте и согласился, хотя и без особенной радости, встретиться с Каролем через пятнадцать минут. Поэтому гости вскоре распрощались с хозяйкой и поспешили в сад.

Кароль, садясь в машину, отвернул рукав своей модной, серо-голубой куртки и посмотрел на часы. Митя Бранников взглянул на них тоже – не потому, что хотел знать, который час, а из чистого любопытства.

Часы у капитана Хиббита оказались, разумеется, не менее великолепными, чем вся прочая его экипировка. Драгоценный металл, сапфировое колесико…

– Картье? – спросил наугад Митя, и капитан небрежно кивнул.

Этот странный человек вообще ужасно интриговал юношу – с первой же встречи.

Уже успев ощутить на себе его профессиональную хватку, Митя не без удивления и восхищения наблюдал теперь за пижонскими замашками капитана Хиббита. Что там одежда и обувь от наикрутейших фирм – надо было видеть, как он подзывал к себе официанта в кафе или хлопал, выйдя из машины, дверцей!.. Прожигатель жизни, да и только, не знающий горя и забот богатый бездельник…

Столь легкомысленного с виду, но, похоже, хорошо разбирающегося в своем деле человека Митя еще не встречал. И хотя людей он знал мало, ибо жизненный опыт его, учитывая многолетний провал в памяти, был совсем невелик, ему почему-то казалось, что и не встретит. Слишком уж много всего было намешано в капитане Хиббите. И эта седина…

Он невольно взглянул на белую, небрежно упавшую на бровь челку своего спутника. И вспомнил вдруг такой же взгляд дамы Гофман и то, как она поспешно отвела глаза.

– Можно задать вам нескромный вопрос, капитан? – не удержался Митя.

Тот, покосившись на него, сказал с усмешкой:

– Сколько угодно. Но честного ответа не обещаю.

Митя замялся, испытывая некоторую неловкость, но все же спросил:

– Вы, наверное, пережили что-то ужасное… если поседели так рано?

– А как же! – Кароль состроил значительное лицо. – Пережил… Хотя, должен заметить, при этом и сам умудрился потрепать кое-кому нервы, – он снова усмехнулся. – Безмозглые юнцы, сующиеся в игры сильных, бывают, пожалуй, ужаснее всех ужасов на свете. И сильным игры портят, и себе здоровье подрывают… Я еще легко отделался.

Капитан умолк, и Митя, подождав немного, понял, что продолжения не услышит. Он спросил:

– Сколько вам тогда было лет?

– Двадцать восемь.

– А сейчас?..

– Тридцать восемь.

– Вы выглядите моложе.

– Я – маг, – пожав плечами, сказал Кароль. – И надеюсь выглядеть так еще долгие годы. А вот и Юсс, красавчик, – добавил он без паузы. – Тоже не постарел… и смотри-ка, метла ему по-прежнему к лицу!

Митя повернулся к окну и увидел возле садовых ворот угрюмо переминавшегося с ноги на ногу горбатого маленького человечка, почти карлика, одетого в темный, блестящий от дождя резиновый плащ с капюшоном. В руках горбун держал огромную метлу, и, судя по этой выразительной примете, под «красавчиком» капитан Хиббит подразумевал именно его.

Невольно фыркнув, Митя поспешил спрятать улыбку – из объяснений Розы Иоанновны он помнил, что многие альбы чрезвычайно обидчивы.

Кароль же напротив, когда они вышли из машины, расплылся в улыбке до ушей и приветствовал угрюмого карлика столь радостно, словно встретил старинного приятеля.

– Сколько лет, сколько зим, почтеннейший!..

– Да-да… – Садовник шмыгнул носом, взял метлу подмышку и насупился, отчего его корявая морщинистая физиономия отнюдь не сделалась привлекательней. Хотя казалась она, к удивлению Мити, вполне человеческой. – Слушаю тебя, кавалер. У меня дел невпроворот, поэтому давай, говори быстрее. Чего надо?

Капитан поднял бровь. Протянул с упреком в голосе:

– «Чего надо»… Раньше, помнится, ты был куда приветливей, старина. Не узнал меня, что ли?

– Узнал, – буркнул карлик. – Не думал только, что… таких теперь в наблюдатели берут. Докатилась Квейтакка-матушка…

Капитан Хиббит посуровел.

– Ну, брат, это уже лишнее. Тебе удостоверение предъявить? Или сразу Стражу вызвать?

– Не надо. Сказал же, слушаю.

Юсс выпрямился сколько мог, блеснул на него маленькими глазками из-под низко нависшего капюшона.

– Кажется, один стражник нам все-таки не помешает, – небрежно заметил Кароль. – Потому как слушать здесь собираюсь я, и нужна мне правда и только правда.

– Уй, черт! – неожиданно взвыл карлик, заставив Митю вздрогнуть. – Как был зануда, так и остался! Не собираюсь я тебе врать, спрашивай уже!

– Тихо, тихо, – примирительно сказал капитан. – Спрашиваю. Поведай-ка мне, друг ситный, одну захватывающую историю давних лет. О том, как ты выкрал мальчика из детдома и чем дело закончилось.

– Чем, чем… тебе Юдитка разве не рассказывала?

Выражение лица капитана Хиббита резко изменилось.

– Кавалер Юсс… изволь при мне именовать благородную даму Юдит Гофман благородной дамой. А не то…

Карлик поспешно перебил:

– Благородная дама не рассказывала, какой скандальчик она мне устроила?

– Ребенка ты сам тогда калечил или помогал кто? – спросил вместо ответа Кароль.

– Лидка им занималась, ведьма одна здешняя. На это дело она мастачка была.

Капитан вынул из кармана свой список, заглянул в него.

– Лидка… Лидия Одинцова? Та, что на Лиговском живет?

– Точно. После скандала туда и переехала.

– И оба вы работали на сестер Марут?

– Именно. С тех пор я – ни-ни, если ты к этому клонишь, кавалер. Да и тогда почему ввязался – колечко они мне посулили… чай, ты сам помнишь, какие у них были колечки.

– Помню. Получил хоть награду-то?

Взгляд Юсса внезапно преисполнился лютой тоски.

– Как же! – злобно сказал он. – С сестрами все добро и сгинуло! Да вдобавок Юдитк… благородная дама на мой сад заклятие наложила. Если, мол, еще раз худое замыслю, его вмиг гусеница побьет…

Капитан Хиббит закусил нижнюю губу и посмотрел себе под ноги.

Он явно пытался сдержать улыбку, и Митя Бранников, глядя на него, понял, что благородная дама блефовала. Вряд ли она была способна наслать гусениц даже на сорную траву. Но садовник в заклятие поверил…

Кароль наверняка думал о том же. Однако вслух он, вскинув голову, заговорил о другом.

– А не слыхал ли ты недавно, кавалер, историю, чем-то похожую на твою? Про мальчика, которого украли три месяца назад и за которого капитан Хиббит собирается устроить такой шухер в городе, что сами сестры Марут в гробу перевернутся?

Карлик нахмурился. Снова метнул на капитана взгляд исподлобья и проворчал:

– Сомневаюсь. За этого мальчика ты биться не станешь.

– Что? – Кароль мгновенно подобрался. – Значит, слышал?

– Чего ж не послушать, коли рассказывают?

– Кто и что именно тебе рассказывал?

– Да сидели мы тут на днях в кабаке на Фурштадтской, с гоблином одним. Он и обмолвился ненароком, что скрали у них детеныша, в аккурат три месяца прошло… непонятно только, кому он мог понадобиться?

– Погоди… ребенка украли у гоблинов?!

– Ну да. Я тоже удивился, не хуже тебя – это ж каким дураком надо быть, навязать себе на голову такое сокровище! Когда сами гоблины своих деток на дух не выносят…

– Вот те на, – Кароль обескураженно уставился на него. – Всего ожидал, но уж этого… Ты часом не ослышался, Юсс?

– Где там! Нарочно переспросил, потому что тоже не поверил. Точно, украли.

Капитан Хиббит помолчал, переваривая услышанное.

– А про человеческого ребенка разговора не было?

– Нет. А что, и такой пропал?

– Подменили.

– На того самого гобленыша? – оживился Юсс.

– Не исключено. Соображений не имеется, кто мог это сделать?

Карлик скривился.

– При нынешних порядках, когда плюнешь – в наблюдателя попадешь, разве что сумасшедший, – сказал он сварливо. – А я таких среди нашего народа не знаю.

– Может, залетные поработали? Много было бродяг этим летом?

– Да нет, как обычно. Только гобленыша воровать им и вовсе ни к чему.

– Подожди ты со своим гобленышем… скажи лучше, кто из бродяг в августе у нас ошивался? Старые знакомые заходили или новенькие?

– Всякие, – буркнул Юсс. – Ну, разве я не говорил, что за гобленыша ты убиваться не станешь?

Капитан Хиббит смерил его свирепым взглядом. Но продолжил нарочито спокойно:

– Имена и род, пожалуйста. Всех, кто побывал здесь в августе.

– Ну… Братья Хойри, боггарты, – с тяжелым вздохом начал перечислять карлик, – лесавка Марта. Парочка глашанов, Лим и Тоуби, потом этот… как его… Андрюха-суматошник. Кто еще… из малых эльфов, мурианов, один старый приятель заходил, Эргальд, и двое новеньких, прежде их не видал, совсем молоденькие…

Кароль, кивавший головой при каждом называемом Юссом имени, услышав про новеньких, насторожился.

– Как зовут?

– Девушку – Гаинни, паренька – Тостер… не то Лестер… забыл.

– Ладно, это мы выясним. Дальше!

– Да и всё. Больше в августе никого не было, – пожал плечами Юсс. И снова нахмурился. – Сеструха моя еще гостила, Дында, только ты ее, кавалер, не замай. Благородная дама Юдит ее так запугала, что бедняжка обратно в Берендеевку воротилась, абы только здесь глаза не мозолить. Дынде оно ни к чему, детишек подменивать, уж поверь мне на слово!

– Что я очень хорошо усвоил за свою долгую и нелегкую жизнь, – скептически отозвался капитан Хиббит, – так это то, что никому из вас нельзя верить на слово. Но тебе… поверю, пожалуй. По старой дружбе. И в знак особого к тебе уважения, так и быть, даже верну гобленыша… безутешным родителям, которые за три месяца не удосужились обратиться к Страже!.. Благодарю, кавалер. Прощай.

– Пока, – буркнул Юсс.

Неприветливый хранитель Таврического сада тут же развернулся и засеменил со своей метлой прочь от ворот. А капитан Хиббит с Митей Бранниковым поспешили вернуться в машину, ибо притихшие было небеса почернели еще сильней и к концу разговора вновь разразились мелким, но назойливым дождичком.