Текст книги "Дерьмовый меч"

Автор книги: Инесса Ципоркина

Соавторы: Кирилл Клюев,Анна Браславская
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

Потуга четырнадцатая

До Полотенция мы добирались три дня и три ночи. Я все прокляла. Пока наши летучие влюбленные придурки осваивали высший пилотаж, все эти бочки-бабочки, даже Менька позеленела. Хотя казалось, куда уж больше-то…

Но мы долетели. Долина была ровной, выпукло-вогнутой, округлой и додекаэдрической. А посередке долины стоял туман, донжон и принц Финлепсин.

Принц оказался прекрасен. У него были высокие элегантные скулы, ослепительный улыбающийся рот, два каштановых глаза и волосы цвета блэкгламы, заплетенные в косу и падавшие значительно ниже, чем мы могли рассмотреть. Принц был полон оптимизма, который заменял ему успех в жизни. В данный момент он убирал вилами навоз. А отшельник Полотенций ругался на него из окна донжона, свесив с пятого этажа до самой земли мудрую седую бороду.

– Почто, чадо отдоенное, вилами пренебрежно туды-сюды мотыляешься? Разве ж можно над хозяйственным инвентарем так бесоватися? Коли ручку ты отломишь срамно, так в афедрон тебе ее впячу, чтоб знал, как духовного наставника свово в расход вводить! Вельми ты сущеглупый молодец, даром что два аршина на два аршина бодибилдя отрастил!

Так. Все ясно. Принц за что боролся, на то и напоролся – вот она, свобода самовыражения и бесплатного обучения. Братец его Прозак, значит, в Хогвартсорбонне мучается, а старший принц жирует, изучая мертвые языки и сельское хозяйство.

– Исполать тебе, Полотенций! – рявкнула я, закладывая вираж одвудраконь прямо над башкой отшельника. – Паки-паки тебе и вельми понеже в той же препорцыи! Выходи, поговорить надо! А то ведь мы сами зайдем, всей честной кумпанией!

Полотенций, узря мя, трижды икнух, очеса выпучих и смылся от греха подальше. Понял, старый шампиньон, что мы с ним шутки шутить не намерены.

Драконов мы, конечно, оставили загорать с наружи, а сами прошли в нутрь и принца с собой прихватили. Принц, как увидел меня, так ногами ослабел и кабы не Чкал с Менькой, осел бы прямо в недоубранный навоз в апокалипсисе любви с первого здрасьти. Но мои соратники подхватили его под белы рученьки, поставили на накачанны ноженьки и как следует встряхнули. Принц Финлепсин сфокусировал взгляд на моем прекрасном лице и так больше и не расфокусировывался.

– И часто он тебя так достает? – поинтересовалась я.

– К-к-ка-а-а… К-к-кт-то-о…

– Кто-кто! Дед Пихто! – рявкнула я вторично. – Сориентируйтесь, ваше высочество! Этот магический кладезь – он что, всегда такой?

– Полотенций-то? – расплылся в улыбке принц, показав несколько десятков перламутрово-белых зубов. – Да, Полотенций такой Полотенций… Он вообще-то добрый, но суровы-ы-ый…

– А зачем ты вообще к нему поперся? – продолжала расспрашивать я, разнося в щепу дверь башни ударами ног, рук, файерболов и мешка с артефактами.

– Хотел узнать смысл жизни, – вздохнул Финлепсин. – Когда сакура в цвету, а за поясом длинный меч, смутен путь передо мной и гора не идет к Магомету.

Вся моя мини-орда только головой покачала. Принц был последним романтиком этого безнадежно грешного мира. Неудивительно, что папаня отдал сыночка от греха подальше синьору Аль Гапоне. С таким потомком одно из двух: либо государства соседние завоевывать, либо во все глаза за принцем следить, чтоб глупостей не наделал. Не повезло Галоперидолу с семейством. Я бы ему посочувствовала, да только опция «возлюби врага своего» у меня с детства отключена по умолчанию.

Не успели мы войти под крышу донжона, как нам навстречу вышла борода. Сначала сверху обрушились лианы седых волос, а следом за ними по шесту в центре зала, точно пожарник по тревоге, съехал и сам мудрый Полотенций.

– Ты, отроковица благолепная, чьих родителей будешь? – деловито обратился он ко мне, с неизъяснимой мудростью поняв, что я тут самая главная.

– Королевских, – с изысканной любезностью буркнула я. – Ты что же, бородавочник доисторический, принца опустил? Учеников, значитца, не берешь, скотника нанять жидишься, а свиней держишь? Ловко!

– Ну надо же как-то жить, королева! Это мой маленький бизнес, – неожиданно вспомнил современный язык Полотенций.

– Бизнес твой, дедуля, мы разъясним, – выступила вперед Мене-Текел-Фарес. – Как есть разъясним. Когда в последний раз заполняли налоговую декларацию?

Полотенций оцепенел.

За полчаса дотошного опроса выяснилось, что налоги на землю не плочены за две с половиной тыщи лет, на сельскохозяйственную деятельность – за тыщу восемьсот, а с начала царствования моего покойного папаши и за коммуналку квитков не наблюдается.

– Ну что ви, как ребенок, на склероз ссылаетесь! – изгалялась Менька. – Давайте уже переходить к делу. Если налоговые органы… – Мене-Текел-Фарес многозначительно глянула себе в вырез, – …обратят на вас свое пристальное внимание, ви, уважаемый, вилетити в трубу своей недвижимости даже без метлы. И шобы ничего такого не случилось, послушайте мене на обморок грядущий – возьмите ученика на бюджетном основании!

– Не можно отрока сего обучати премудрости волхвования! – занудил Полотенций. – Ибо зело нескладен и пустоголов. Руками украдом помавает, словеса магические несмысленно болтает, а потом по всей околице лисы девятихвостые скачут али барсуки с яйцами по два пуда. Я, грит, хотел узреть воочию монстров-оборотней заморских, кицунэ да тануки! Тьфу!

– Принца мы заберем, – махнула рукой Мене-Текел-Фарес. – Речь вообще не о нем. Берешь ли ты в же… в ученицы драконницу нашу велелепую, Афедронией прозываемую, что на заднем дворе твоем блудит, то есть блуждает?

– Драконницу? Гм, – Полотенций огладил бороду. – Интересная задача. Так шо ви говорите, на бюджетных основаниях?

– На бюджетных, на бюджетных. Харч ей будет поставлять глава региона, а ваша задача – обучить ее помаленьку всяким полезным кунштюкам, да не обижать, как прошлая хозяйка обижала.

– А кто у нас прошлая хозяйка? – осторожно поинтересовался отшельник.

– Мордевольта! – включилась в разговор я, выбрав самый драматический момент.

– Ах она ссучка крашеная! – рыкнул Полотенций. – Извините, ваше королевское… Я эту шарлатанку давно-о-о знаю. Ишь, драконом обзавелась! Не по чину ей будет!

– Вот и мы того же мнения, – величаво произнесла я. – Мы доверяем вам, отшельник Полотенций, нашу самую ценную подданную и надеемся, что вы оцените оказанное доверие.

Полотенций, кажется, не слушал. Он потирал ручки и явно производил в уме подсчеты моральных и материальных дивидендов от обучения Афедронии.

– Дед, а дед! – подергал его за мантию Лассаль. – А что ты там говорил насчет Мордевольты? Ну, что она шарлатанка?

– Шарлатанка и есть, – фыркнул отшельник. – Наговоры древние, диавольские, в женском суемудрии своем использует, побочных эффектов не страшася. За короля Галоперидола тайно замуж выйти возмечтала. С женой-то у него давно эмоциональный диссонанс. На грани развода семья королевская. А все Мордевольта!

– Почему Мордевольта? – ляпнул Чкал, все это время тихо-мирно стоявший в углу, маскируясь под мебель с крылышками. – Разве жена Галоперидола не мечтала с самого начала уйти от мужа?

– Это все отворотное зелье, кое ей Мордевольта на свадьбе в шампанское подсыпала! – рубанул Полотенций. – Снадобье это, аки пестицид, из организма не выводится. Вот и порушила проклятая крепкую королевскую семью, ячейку общества!

– Выходит, не меня она любила, а просто от мужа решила сбежать, – горько прошептал Икариот, собрав лоб гневными и скорбными складками.

– А нет ли от снадобья отворотного антидоту какого? – невинным голосом поинтересовалась я.

– Есть, как не бысть! – засуетился отшельник. – Где-то тут была у меня ампулка внутривенного…

Улетая от Полотенция с принцем Финлепсином, антидотом для Галоперидоловой жены, компроматом на Мордевольту и с печальным осиротевшим Громудилой, я только диву давалась: до чего ж интрига офигительно закручена! Галоперидол, оказывается, в руках Мордевольты, его семейное счастье у меня в руках, а моя столица – в руках Галоперидола.

И что теперь, спрашивается, делать?

Как что? То, что ты и собиралась, Мурмундия Неистовая! Идти на Мордевольту и побеждать.

Потуга пятнадцатая

Финлепсин пялился на меня так, что только слюни не пускал. Не, ну он, конечно, красавчик и ваще, но я же все-таки королева, поэтому приходилось держать его в ежовых рукавицах. Иногда мне даже надоедает, что в меня все влюбляются с первого взгляда, но, видимо, ничего не поделаешь. Такой красоты они отродясь не видели. Дикий народ.

Я пнула ногой Навигатора, чтоб он уже выходил из спящего режима и говорил, куда ехать. А то Мордевольта, небось, все глаза проплакала, пока нас дожидалась! Навигатор встряхнулся, пробубнил дракону маршрут и опять отрубился.

Лететь было недалеко, башня отеля «Ритц» уже показалась на горизонте. Приземлились мы на крышу, благо там была взлетно-посадочная полоса, специально для драконов. И никакой охраны, тоже мне, великие маги! Ха! Да я их одной левой, не снимая бронелифчика!

Дракона решили оставить на крыше в засаде, все равно внутри от него толку никакого, всю посуду побьет. Пересчитала отряд: вроде все в сборе, Чкал, Лассаль, Финлепсин (со своей белозубой дебильной улыбочкой), Менька остается в засаде, меч на поясе – можно выступать.

Мы нырнули в чердачный люк, прошли через вентиляцию и вышли прямо к двери, на которой висела табличка «Мордевольта Винторогая». Пониже висела еще одна табличка «Ипритским студентам срочно сдать хвосты!». Она меня слегка насторожила, но только слегка, а в следующую секунду я с криком «кий-я» ударом ноги вышибла дверь.

У меня было такое ощущение, что мы ввалились в библиотеку. Кругом стеллажи с книгами, реторты, модели чего попало… и что, здесь живет волшебница? Что за бред! Не успела я это сказать, как увидела прямо перед нашей разношерстной компанией… черный трон. А на нем – Мордевольту, такое фиг перепутаешь: в черно-сером платье и замысловатой шляпке, худая как вобла и с жутко высокомерным, я извиняюсь, мордом. Сидит и смотрит на всех нас, как на какашку.

Увидев меня, она поджала тонкие губы и подняла одну бровь:

– Какая прелесть. А главное – как неожиданно. И точно по графику.

Я разозлилась:

– Ты че, не видишь, кто перед тобой? Я – Мурмундия! И я пришла за Гаттером, отдавай его и точка!

Мордевольта приподняла вторую бровь:

– Очаровательно. Фамильная олигофрения королей Ипритских дает достойные плоды. Девушка, вас никто не учил приличным манерам? Нет? Я так и думала. Короли Ипритские всегда пренебрегали не только образованием, но и банальной логикой.

– Где Гаттер? – Я не была настроена на длительные переговоры.

– Гаттер? Ах, этот милый юноша… Да вон он, в углу. Сдает экзамены.

Я обернулась и с ужасом увидела юного Поппи, уткнувшегося в толстую книжку.

– Е равно эмцэ квадрат, е равно… – бубнил он, не замечая ничего кругом.

Я бросилась к нему и стала его тормошить.

– Поппи! Это же я! Это же мы!

– Е равно… – бормотал он.

Я в гневе обернулась к Мордевольте:

– Подлая дрянь! Что ты с ним сделала?

Мордевольта смотрела на меня с полным равнодушием:

– Всего-навсего подарила учебник физики, деточка. И пару методичек.

Я решила бить с козырей:

– А зато мы отняли у тебя Афедронию! Она сейчас у Полотенция, и она тебе неподвластна.

– Правда? – Мордевольта слегка зевнула. – Что ж, я рада, что старый шарлатан пригреет абсолютно бесперспективную абитуриентку. Ему даже полезно. По крайней мере, перестанет подсовывать всем подряд настойку мухоморов. Деточка, не орите так, я все прекрасно слышу.

Тут в недобрый час выступили Чкал с Финлепсином (раздирало их, да еще и хором):

– Ты посмела обидеть нашу королеву, так умри же!

Мордевольта даже головы не повернула:

– Юноши, я ценю ваши прекрасные порывы, но напоминаю, что весенний призыв – не за горами.

С этими словами она щелкнула пальцами, и перед Чкалом возникла черная доска, на которой он с бешеной скоростью стал писать непонятные мне значки, а перед Финлепсином прямо в воздухе развернулся огромный чертеж, по которому он, мыча, стал водить указкой.

– Видите ли, девушка, – продолжала Мордевольта как ни в чем не бывало, – в этом мире слишком много глупости и слишком мало науки. Моя цель благородна – поменять это местами. Пусть даже придется пойти на некоторые жертвы. То, что вы в силу своей природной тупости считаете магией, подчиняется элементарным законам, и образованный человек с хорошей эрудицией с легкостью оперирует этим множеством…

Я так поняла, что эта винторогая коза образованность свою показать хочет, оттого и говорит о непонятном. Но как она смеет!

– Чей-то я тупая? – возмутилась я. – Я – королева!

– Одно другому не мешает, – голосом Мордевольты можно было заморозить рефрижератор с бройлерами. – К сожалению, короли Ипритские не имеют ни малейшего понятия даже об арифметике, я уж не говорю о более сложных материях. Разговаривать с вами о современных разработках высокомолекулярного атомного синтеза – бессмысленное времяпровождение. При таком уровне подготовки экзамены вам не сдать. Но если вы настаиваете… К примеру, что вы знаете об эволюции эльфов?

Я молча сделала шаг вперед. Как зачарованная.

– Прекрасно. Ничего не знаете. Самоуверенности через край, а реальных знаний – увы. Что вы можете сказать о влиянии фаз Луны на свойства миллениума? Как рассчитать диаметр магического круга? Ну хоть пять королей Ипритской династии вы можете перечислить?

– Да она над нами издевается! – в один голос взвизгнули Дерьмовый меч и Лассаль.

Мордевольта слегка отвлеклась:

– Вот как? Да будет вам известно, что мечи и животные не разговаривают. Продолжим.

– Мя?

– Дзынь?

Меч и Лассаль в ужасе уставились друг на друга. Я похолодела.

– Итак. – Мордевольта небрежно повела рукой и перед ней возникла трехмерная модель вселенной. – Начнем с астрономии. Приготовьте тетрадь, и имейте в виду – завтра коллоквиум… Не отвлекайтесь, юноши, я все вижу.

Внезапно я вспомнила про мешок с артефактами. Эх, жалко, они остались на крыше, вместе с драконом и Менькой… Ну да ладно, придется рассчитывать только на себя. А точнее – на фамильную твердолобость!

Надо было спасаться самой и спасать свою команду. Я прыгнула как тигр, выхватила учебник физики у Гаттера и со всей силы швырнула его в чертеж, возле которого маялся двоечник-Финлепсин. Чертеж исчез с громким хлопком. А я закрыла глаза, наклонила голову и бросилась вперед, прямо на трехмерную модель. Раздался жуткий треск, в высь полетели осколки и щепки, и Мордевольта в ярости заорала:

– ВОН ОТСЮДА!!!! Придете на пересдачу!!!

Поднялся разноцветный вихрь, нас всех подхватило, закружило и понесло. А дальше я ничего не помню…

Очнулась я в пустыне возле какого-то города. Возле меня сидели и грустили мои верные друзья. Я с трудом приподняла голову:

– Мы где?

– Она очнулась!!! – заорал Лассаль. – Ура! Мурмундия очнулась!

Я огляделась:

– А где Громудила? И где Менька? Куда мы попали и где наши вещи?

– А холера нас знает, куда нас выкинуло, – довольно прозвякал Дерьмовый меч. – Оно как все бздякнулось, а потом засверкало – ууу… а они там на крыше сидели. Прилетят, не маленькие. Зато все остальные тут, ощипанные, но непобежденные.

Меч был прав. На песке рядом сидели Гаттер, Чкал (с опаленными перьями) и красавчик-Финлепсин. Навигатору было жарко и он обмахивался крыльями.

– Так что же получается – мы победили? – спросила я.

– Боюсь, твое величество, – ответил внезапно посерьезневший меч, – мы вышли в полуфинал…

Потуга шестнадцатая

– И-и-и-и-и-и!!!!! Улю-лю-лю-лю-лю!!! – раздалось над нашими головами. Как будто целый миллион обезьян болеют за любимую команду. За команду, вышедшую в полуфинал.

Прямо на нас в вихре песчаной бури неслись какие-то бурнусы на колесах, свиристя и свирепея. Я, не задумываясь, поднесла к губам свисток Розамунда… и ничего. Ни звука. Я снова надула щеки и собралась выпустить пар в свисток, как Финлепсин, вообразив себя Джеки Чаном и Александром Матросовым в одном флаконе, с радостным воплем вскочил на ноги и побежал навстречу всадникам.

– Уй-й-й… – сказала моя команда, зажмуриваясь и отворачиваясь. Смотреть, как из принца делают салатик «Монархический», никому не хотелось. За нашими спинами раздавались неприятные хлюпающие звуки.

Через некоторое время Навигатор осторожно тронул меня копытом и указал мордой в безопасные небеса, где с ураганной силой задувал самум, хамсин, хабуб и шайтан. К счастью, у нас еще достаточно крыльев, чтобы смыться, оставив Финлепсина самому расхлебывать последствия своего героического позыва. Я бросила прощальный взгляд на останки бедного галоперидолова сына.

Останки были живехоньки. И купались в лучах славы, что немало меня возмутило: как это, рядом стою я, Мурмундия Ипритская собственной персоной, а дурацкие кочевники валяются в ногах у дурацкого принца вражеской державы! Моя рука непроизвольно взялась за меч. А вторая – отыскала на земле засохшую лепешку самого подозрительного вида и метнула в Финлепсина. Чтоб не задавался!

– Ой! – очнулся принц, получив от меня информационное сообщение прямо по темечку. – Ваше королевское! Знакомьтесь – мои предки!

– Это что, и есть Галоперидол с семейством? – изумилась я.

Честно говоря, больше всего шарага напоминала отряд гастарбайтеров, отбившихся от подрядчика лет сорок назад.

– Да нет же! – радостно верещал… то есть вещал Финлепсин. – Это племя пустынных бабуинов, кочевников, рожденных в седле восьминогого верблюдка Аль Абу Ибна в час полной луны на восьмом месяце от ежегодного бегства пророка. От них произошел наш род в год тыща незабвенный до окончательного бегства пророка!

– Ну и чего им надо, этим бабуинам? – прокряхтела я, поднимаясь с песка. – Бусы нам продать или на экскурсию сводить?

– Они ищут своего пророка! Говорят, я очень на него похож!

– Он же сбежал, пророк ваш, в тыща лохмато-незабвенном? – удивилась я. – Они че, так с тех пор его и ищут? Похоже, ты умом в предков пошел, Финлепсинчик. Умом и крепостью духа.

– Нет, они говорят, пророк не исчез пока. То есть его каждый год ловят, а он опять убегает. Значит, – посерьезнел Финлепсин, – тыща незабвенный год еще не настал.

– Мама дорохая, так это нас в прошлое зафигачило? – безнадежно пробормотал Чкал. – Говорили мне умные люди: не связывайся с королевскими особами, от них если не геморрой, то сифилис…

– В ка-а-а-акое такое прошлое?!! – взвилась я. – Я такого приказа не давала!

– А Мордевольта тебя и не спрашивала… – уныло брякнул Дерьмовый меч. – Ты ей учебные пособия поломала, экзамен сорвала, вот она тебя на пересдачу и отправила. На пересдачу истории в режиме он-лайн, в век фиг знает какой до вашей эры. Которая, может, вообще никогда не наступит.

– Ничего-ничего! – Я судорожно цеплялась за расползающуюся действительность. – Вот сейчас дозвонюсь… досвищусь до Розамунда…

– Нету тут никакого Розамунда, – печально вздохнул Лассаль. – Не родился ишшо.

– А Полотенций? – отчаянно выкрикнула я. – Полотенций-то уже родился? Может, к нему?

– И что? – наморщил нос мой фамилиар. – Полотенций еще молодой, неопытный, вьюнош лет трехсот, не больше. Самое время поэкспериментировать с веществами, с заклятьями, с демонами и демоницами. Он тебя, твое величество, за неупокоенный дух блудницы примет, в бутылку посадит, печатью запечатает и в море закинет. Да хорошо, если в море, а то ведь в кладовку сунет, пылись там двадцать пять веков кряду…

Это нечестно! Не по правилам! Из любого тупика должен быть выход! И на выход мне должны указать в течение пяти минут! Я не умею ждать! Я королева! Ну, почти королева.

Хмурая, как предэкзаменационное утро, я обернулась к пустынным бабуинам, радостно ухватившим Финлепсина за руки и даже, кажется, за ноги – очевидно, чтоб не сбежал, как этот их… ежегодный пророк.

– Ну а у них, у предков твоих есть мало-мальски приличные колдуны? Шаманы там всякие, нагвали?

– У них есть кое-что получше, – радостно заявил Финлепсин. Он вообще все делал радостно. Позитивная личность. – Они отведут нас к своему достойному господину, чье имя Салям-Алейкум-Кебаб. И исполнят все наши желания в обмен на маленькое одолжение!

– Если маленькое, то пущай, – проворчала я и со стоном взгромоздилась на Навигатора. – Ведите!

Салям-Алейкум-Кебаб проживал в пятизведочном дворце со всеми удобствами. И сам он был мужчина видный – с агатовыми глазами, гагатовыми усами и халатом из сплошного люрекса со стразами. При виде меня он повел себя совершенно нормально: сперва побагровел, потом лишился дара речи, а когда снова его обрел, то проорал что-то на восточном языке. Из всей фразы я поняла только одно слово – «гарем». Ну, Поппи Гаттер, конечно, зелен для этого дела, но вообще да. Это мой гарем. И я кивнула. После чего ко мне сразу подскочили стражники и попытались куда-то утащить!

– Дура! – взвыл Дерьмовый меч. – Чего ты башкой мотаешь? Он же тебя спросил, пойдешь ли ты к нему в гарем!

– Ах он сексист! – возмутилась я, отмахиваясь от стражников мечом, ногами и файерболами. – Да я щас его самого в гарем запишу! На должность евнуха! Быстррра руки убрали! Быстррра, я сказала!!!

Салям удивленно пожал плечами, достал откуда-то из-под седалища трона странную штуку вроде медного соусника и потер ее рукавом. Из носика соусника выполз здоровенный клуб дыма. Из дыма вышел голубой мужик (по цвету голубой, а не по ориентации) и со всей дури отвесил шейху подзатыльник. И к чему такие сложности? Любой из нас справился бы с этим не хуже дымного гостя. Салям-Алейкум-Кебаб передернулся и на чистейшем русском (или на каком мы тут говорим?) произнес:

– Блин! И чего соглашалась, раз такая фифа?

– Полегче чего спроси, – посоветовал ему меч. – Их величество сначала делает, потом рубит, а потом только думает. Так что ты не их спрашивай, ты меня спрашивай.

– О достославный говорящий девайс, за каким ифритом вас сюда занесло? – изысканно осведомился шейх, приняв всерьез вечные хохмочки моего боевого соратника.

– Э! – дипломатично прервала я Саляма и, сделав пальцы буквой «V», показала на свои глаза. – Сюда говоры, а?

– А че он… – начал было шейх, но я его перебила:

– Шютка. Эта хрень постоянно шутит, когда не спит. Слушай, Салямка, у тебя колдун ученый в царстве имеется?

– У меня джинн ученый имеется, – недовольно буркнул Салям, недовольный, видимо, моим королевским амикошонством. Ниче, пусть привыкает. – А чего тебе хочется, о цветок моей печени?

– В будущее вернуться, о дуб моего мозга!

– Зачем тебе туда? – масляно улыбнулся всеми глазами и усами шейх. – Будущее полно скверны. Приличной девушке там не место.

– Тебя забыла спросить! – огрызнулась я. – Это тут я приличная девушка. А там я королева. И в родном королевстве мне таких, как ты, восемь штук на завтрак надо, чтоб согреться!

Салям-Алейкум-Кебаб от подобной откровенности инда взопрел. Обвел глазами мою свиту, мысленно пересчитал и сочувственно покачал головой:

– Понимаю, о нежный лотос разврата. У нас тоже ночи холодные. Только крепким кофе и спасаемся.

Кофе! Я хищно облизнулась.

– Хочешь кофе? – обрадовался шейх. – Эспрессо, настоящий майлд, арабика, с перчиком? Щас велю подать.

– Вели! – сдалась я. – Кофейку выпью – и домой.

Салям кивнул мужику у дверей и гостеприимно осклабился.

– Не нравится мне его улыбочка, – пробурчал Лассаль. – Улыбается-то он улыбается, а сколько зубов у него…

– Цыц, фамильяр! – отмахнулась я. – У меня еще с того пива изжога.

Кофе был отличный. Только какой-то не очень бодрящий. Даже наоборот: не успела я выпить чашечку, как в голове у меня запели все соловьи Персии, сколько их есть. И я решила немножечко поспать, прямо тут, не отходя от столика. Буквально минуточку… Тем более, что все мои спутники уже давно спали в разнообразных и не совсем естественных позах. Мягкие восточные подушки окружили меня со всех сторон, будто волны шелковой реки – и вот я уже куда-то уплываю, мягко покачиваясь…