Текст книги "Укуси меня, имплант! (СИ)"
Автор книги: Илья Некрасов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)
Или они, позволяя увидеть это, только предупреждают? Ставят условие? Пугают, что мы умрем вместе с ними, если не сможем стать... сильнее самого порядка вещей? Звезды могут менять лица, то притворяясь злейшим врагом, страшной нависающей угрозой, то сливаясь с лицом самого близкого тебе человека, который зовет тебя тихим шепотом. Их таинственная, ускользающая красота манит тебя – как красота будущей невесты, которая хочет узнать, достоин ли ты ее. Она может быть одновременно мягкой и жестокой. Ведь получается, что это одно и то же – на самой вершине все по-другому. На том пути нет добрых или злых, нет правых и виноватых. Ты либо становишься сильнее, либо умираешь вместе с миром – иссушенным голодом времени. Это порядок вещей, который очень трудно сломать.
Ты понимаешь, что придется сражаться не с врагом из плоти из крови, а с чем-то другим. Ты напрягаешься, пытаясь понять, что произошло, что происходит с тобой. Носом идет кровь. Голова готова расколоться, а в глазах темнеет. Тело холодеет, и легкие отказываются дышать пустотой. Что случилось? Ты умираешь?
Ответ известен, но подсознание пока прячет его. Ответ лучше понимать понемногу, смиряясь с его жестокостью и бескомпромиссностью. Он в том, что, просто находясь здесь, ты умираешь вместе с этим местом – которое заразило тебя своим проклятием. Ответ в том, что вокруг видение единственно возможного будущего. Его призрак виден сквозь линзу времени – это предчувствие финала, к которому идет вся масса вселенной, ее вещество.
Твой настоящий враг – грядущая пустота. Особый убийца, бестелесный охотник, который не знает усталости. Закон, порядок вещей, который сулит смерть не только тебе, но и всему, что ты способен видеть. Нужно либо увидеть больше, либо как-то побороть врага, чей силуэт почти маячит где-то на границе восприятия. В любом случае, придется много поменять, придется измениться.
Пустота победит, если ты не успеешь заполнить вселенную чем-то другим. Возможно, самим собой. Просыпайся, времени на отдых мало – пока ты внутри снов, видимый мир продолжает увядать.
Круг второй: Необузданное пламя темной стороны силы
10-ая печать
Звездолет оказался совершенно пуст – самоуверенные пришельцы переиграли самих себя, отправившись на поиски Михала всей командой. Взрывать корабль, как предполагал Лусиан, не пришлось.
Более того, человечеству улыбнулась небывалая удача – люди получили настоящий звездолет, а казавшийся запуганным пленник помог разобраться с основами устройства и управления.
Сейчас трое гладиаторов допрашивали рептилоида, находясь на капитанском мостике...
Кибервампирша отрегулировала кресло пилота и устроилась в нем поудобнее. Закрыла глаза и сосредоточилась на том, что говорил пленник.
Ящерообразное существо, связанное по рукам и ногам, уже почти не коверкало румынский. Его прислонили к стене подобно бревну. Иногда оно обращалось к архивным документам – голограмме, висевшей над пультами управления позади Селин.
Дрожащий голос рассказывал историю расы Сайлекс. Империи Сайлекс. Единой. Неделимой. Безбрежной и Вечной... Разрываемой на части внутренними противоречиями и готовой рассыпаться в пыль.
Селин демонстративно вертела в руках пистолет. Она считала, что раскусила пришельца.
"Холодное и злое существо. Такие понимают только силу, подчиняются ей..."
Сгорбленный рептилоид со странным именем Томб то и дело посматривал на пистолет, высовывая из пасти змеиный язык... Пытался уловить запах слабости? Зеленые хамелеоновые глаза, вертевшиеся во все стороны, искали шанс.
"Напрасно".
Она считала, что знает, как надо подать себя. Как можно заставить его повиноваться. Он был очень важен для них, этот ящер. Он являлся ниточкой, ведущей в небо. И ее нельзя было упускать.
Селин понимала, что просто притвориться... не получится. Этого будет слишком мало. Жизнь в очередной раз потребовала большего, ведь Избранный не принадлежит себе. Девушке пришлось снова окунуться в это... забыть, что совсем недавно хотелось остаться человеком, испытать простое женское счастье...
Девушка поняла, что ей удалось вернуться в образ кибервампирши, когда нечто темное, постоянно ускользающая тень зашипела в левое ухо: "Ты еще слаба, космос не примет тебя".
"Они – твоя слабость".
"Они не нужны тебе..."
Это жертва, на которую Селин сознательно пошла. Она считала, что сможет вовремя остановиться, ведь в прошлый раз получилось. Селин почти ненавидела себя, но выбора не было – рептилоид должен бояться, обязан безропотно подчиняться. Отвращение к сделанному выбору не должно мешать общему делу.
Но... прочь все это. Селин надеялась разобраться с собой позже.
Драгош сел в соседнее кресло. Мирче оперся на пульт управления и изредка поглядывал на девушку, которая снова строила из себя кибервестника смерти.
Итак, голос пришельца.
– Давайте с самого начала, чтобы вы смогли правильно понять меня, – Томб повернулся к людям боком и попытался поднять вверх один из пальцев левой верхней кисти, сделал многозначительную паузу.
Осознав, какой жест пытается изобразить ящерица со связанными за спиной лапками, парни рассмеялись. Пришелец высунул длинный язык и быстро втянул его обратно.
"Не упади – а то перевесит".
– Галактика Млечный путь, – Томб кивнул в сторону голограммы, – по земной модели времени дважды 66-й год. Единая Империя Сайлекс распалась на две части, каждой из которых принадлежит по одному рукаву спиральной галактики. Большая часть центральной зоны является нейтральной территорией, хотя обе стороны претендуют на нее. Эта территория – Заповедная зона. Она имеет сакральное значение, – Томб сглотнул, – туда имеют доступ только отдельные представители касты духовенства...
– Другие касты? – стерва Селин изобразила выстрел по пришельцу.
– Прошу, уберите это... Спасибо. Стража, ремесленники, неприкасаемые. Но о них позже. Так вот, представители других каст там физически не могут находиться – они погибают. Некоторые члены религиозного клана выживают в Заповедной зоне, поскольку из-за тысячелетий селекции и замкнутости в их крови вырабатывается особое вещество – некровитум.
– Странное название. Ты специально перевел так? – спросил Мирче.
– Я стараюсь описать его словами, доступными вашему языку, – пришелец закатил глаза, и они съехали на затылок, к маленьким гребешкам, – это вирус, особый кремниевый полимер с уникальными свойствами. Благодаря спиралевидной структуре, – правый глаз Томба уставился на Драгоша, – она создает эффект отражения входящих вибраций, в результате исходный сигнал и его отраженные формы становятся неразличимыми. Принято считать, – второй глаз уставился на кибервампиршу, – что именно некровитум отвечает за работу механизмов магии. По неизвестным причинам вирус концентрируется в органах чувств, мозге и сердце. Достаточный уровень некровитума наблюдается только у священников высшего ранга, поэтому лишь они могут выжить в Заповедной зоне.
– Из чего состоит район? – спросила Селин, глядя в черный зеркальный потолок.
– Заповедная зона, – подчеркнул Томб, – образована массивной черной дырой... или Темной матерью... и светлыми звездами, что вращаются вокруг.
– Светлыми детьми? – усмехнулся Мирче.
Рептилоид замолчал и озадаченно уставился на парня.
– Откуда вы знаете? – опасливо спросил он.
Драгош и Мирче прыснули от смеха. Нелепый пришелец с таким дурацким именем начинал им нравится.
– Мы придаем, – не дождавшись ответа, продолжил Томб, – этим объектам религиозное значение. Темная звезда символизирует одно из начал природы – неутолимый голод. Светлые воплощают другое начало – созидательную силу. Во вращении звезд проявляется танец созидания и разрушения, не имеющий начала и конца. Игра фундаментальных сил и жизнь Вселенной.
Ящерица закрыла глаза и что-то проворковала.
"Молитва?!"
Когда Томб вновь открыл глаза и посмотрел на Драгоша, тот одобрительно кивнул: "Продолжай".
– Согласно нашей вере взаимодействие Черной матери и окружающих звезд создает пульсирующую энергетическую зону. Мы называем этот эффект дыханием звезд...
– Пресмыкающиеся поэты, – заметил Мирче и покосился на кибервампиршу.
– Пульсации создают энергетические аномалии. Они требуют релаксации, для чего эти уменьшенные копии зоны разлетаются по галактике в поисках форм материи, способных ощущать голод. Найдя их, аномалии... или, как принято говорить в ряде сект, флуктуации, растрачивают избыток энергии, преобразуя ее в движение материи и рост энтропии. Освободившись от потенциала, аномалии возвращаются обратно, и все повторяется сначала.
"Понятно. Рептилоиды-буддисты".
– Под действием дыхания звезд из имеющейся в зоне материи формируются особые кристаллы соуларис, как-то связанные с аномалиями. Некоторые считают, что кристаллы представляют собой застывший свет. Это объясняет поразительную совместимость соулариса и аномалий...
– Что ты хочешь сказать?.. При чем здесь Земля?! Почему вы сунулись к нам?! – резко перебила Селин.
– Я... – ящерица посмотрела на Драгоша в поисках поддержки.
– Продолжай, – одобряюще сказал тот.
"Плохой и хороший полицейский. Почему бы и нет?" – задумался Мирче.
– Соуларис является важнейшим компонентом технологий. Свойства кристаллов позволяют хранить аномалии без разрядки энергии... почти без разрядки...
"Все смертно, ящер", – Селин еще раз изобразила выстрел по пришельцу.
– Ее... – рептилоид закатил глаза, – скорость приближается к нулю. Поэтому на основе кристаллов созданы специальные накопители, интран, которые могут имплантироваться в экзоскелеты, экзан, то есть экзоскелеты аномалий.
– Как кассеты? – уточнил Мирче.
– Э-э... Что это? – удивился собственному незнанию Томб.
– Не бери в голову, – махнул рукой Драгош. – Давай дальше.
– Благодаря данной технологии мы можем менять тела. Некоторые Сайлекс живут неограниченно долго, меняя экзаны. Решение о такой возможности принимается органами управления кастой на основании заслуг кандидата перед Императором. В случае кандидата от касты ремесленников решение принимает сам владыка Сайлекс.
– Все из-за бриллиантов, – Мирче подмигнул Селин.
Наблюдая непринужденное поведение парней, пленный рептилоид почувствовал себя увереннее.
– Соулярис – стратегический материал, на котором основано наше могущество. Он – чистое природное вещество, достать которое можно только в Заповедной зоне. Помимо того что в ней могут выжить только самые сильные священники, есть еще одна проблема. Там ломается любая мало-мальски сложная техника. Таким образом, только высшее духовенство способно собирать соуларис, используя простейшие летательные аппараты.
– Поэтому они главные?
– Поэтому мы главные, – торжественно произнес Томб и вновь попытался поднять палец, повернувшись спиной к повстанцам.
"Чтобы было лучше видно?! Ну, ты и клоун!"
– Поскольку в зоне ломается сложная техника, духовенство не использует экзаны. Мы живем в естественных телах Сайлекс, – Томб постарался расправить плечи.
Драгош заметил два больших шрама на спине "чатланина".
– На протяжении столетий наши способности росли благодаря сложной системе развития клана. Она включает специальные браки и практику отслеживания тулху – новых воплощений членов Высшего совета.
– У тебя на спине два шрама, – не удержался Драгош.
Томб тут же ссутулился и уставился в пол.
– Отвечай, – приказала стерва Селин.
– Крылья, – заметно тише произнес ящер. – Только высшему духовенству и владыке разрешается иметь естественную часть тела... два крыла, свободу и власть, – инопланетянин вздохнул, – причем полностью расправлять их не позволялось никому... кроме... У членов других каст крылья ампутируются. Нарушение закона карается мучительной казнью в усилителе боли.
– Как в "Дюне"? – спросил Мирче.
Пришелец кивнул и вздохнул еще раз.
– Есть два основных течения, – заметно поблекшим голосом продолжил Томб, – в религии Сайлекс. Основой обоих является представление о жизни как о фундаментальном зле. Адепты Черного логосапризнают, что зло неизбежно, и принимают это. Они ищут успех в грубой силе, превозносят личность и ее право на произвол. Считают, что личность должна быть максимально свободна, а идеал Сайлекс – свободные охотники и тираны. Адепты Белого логосапризнают, что жизнь – это зло, но отвергают тезис о плодотворности насилия и стараются нести в мир меньше страданий.
Томб закрыл глаза, прошептал несколько фраз и замолчал.
– Ты черный? – спросил Мирче.
Рептилоид пропустил вопрос мимо ушей. Интимная тема, значится.
– Кроме того, – вновь заговорил ящер, – существует много сект с весьма запутанными взглядами. Духовенство, понимая связь разрушения и созидания, синтезирует оба течения и пытается сохранить баланс. Он необходим для развития цивилизации.
– Но кто-то все равно доминирует, – предположила Селин.
– Среди стражей преобладает Черный логос, верхушка культивирует его, препятствуя карьере белых. Среди ремесленников распространен Белый логос. Неприкасаемые поровну разделяют оба направления, но у них есть и другие верования, в том числе религии поверженных рас.
– В таких случаях не обходится без пророчества. Обычно, – подначил ящерицу Мирче.
Томб смутился и буркнул:
– Это другое пророчество. Настоящее.
– Уверен?
Рептилоид непонимающе оглядел землян.
– А если его опять неправильно истолковали? – не унимался Мирче.
– Да мы шутим, – сказал Драгош. – Давай, продолжай.
– Центральным ядром веры, – осторожно начал пленник, – является текст Пророчества, которое было сделано несколько тысячелетий назад одним из основателей Империи...
– И его имя запрещено произносить вслух, – встрял Мирче.
Пришелец высунул язык и, кажется, вновь обрел уверенность.
"А, черт, промахнулся..." – понял Мирче.
– Полный текст был доступен только высшим иерархам нашего клана. В течение тысячелетий оно определяло направление развития цивилизации. Всем известен отрывок текста, который превратился в девиз цивилизации. "Империя под звездами, что никогда не угаснут". Существуют разные трактовки. Стражи считают, что это призыв к завоеванию. Долгое время Империя жила согласно этому смыслу...
Последнюю фразу Томб сказал с заметным сожалением – так, что стало ясно: "Белая ящерица, приятно познакомиться".
– Управляет религиозной кастой Высший Совет, который формируется из династической знати. Его руководитель избирается на один цикл голосованием членов. Священники, не принадлежащие к знати, могут вводиться в Совет самим Императором. Однако это происходит крайне редко. Стража, внешняя – военные, и внутренняя – службы безопасности, всегда завидовали нашему положению. Они используют экзаны, а не естественные тела. Таким образом, высшие члены клана сохраняют непрерывность сознания в течение сотен лет...
"Непрерывность сознания? Ты это так называешь?" – возмутилась Селин и, отругав себя за несвоевременные мысли, сжала кулаки.
– Поскольку соуларис постепенно теряет свойства, каста нуждается в пополнении запасов. Они всегда зависели от нас и...
– И?
– Пытались изобрести синтетический некровитум... Внутри клана есть противоречия между внутренней и внешней стражей. Лидеромявляется тот, кого назначает владыка Сайлекс. Он управляет единолично, хотя ему приходится учитывать мнение знати. Каста стражей менее замкнута, чем духовенство – войти в нее могут представители любого клана... кроме неприкасаемых. По протекции.
Томб неожиданно замолчал.
– Ремесленники? – спросила Селин.
– Основная масса. Чаще всего, не используют экзанов, а живут в естественных телах. Каста не имеет органов управления, хотя официального запрета на их формирование нет... Выделяется особая группа, связанная с торговыми операциями.
– Алчные банкиры? – предположила Селин.
Томб немного подумал, оценивая девушку, и попробовал понравиться ей:
– Да, госпожа.
Парни согнулись пополам от смеха. Селин же смогла удержаться.
"Хорошая попытка. Так держать, ящер", – подумала она.
Пришелец высунул язык и облизнул глаз, направленный на нее. Рептилоид посчитал случившееся успехом.
– Неприкасаемые, – Селин настояла на продолжении допроса.
– В основном рабы из поверженных рас и осужденные Сайлекс... Бесправная каста. Им запрещено создавать объединения, однако неформальные группы существуют.
– Расскажи еще, – потребовала кибервампирша.
– А что тут говорить, госпожа? – Томб пожал плечами. – Они не имеют ресурсов и не могут создать проблем.
– Среди них много недовольных? – спросил Мирче.
– Да, господин. Есть и террористы. Безумцы. Некоторые... хотят уничтожения Империи.
– Расскажи о них.
– Не вижу смысла... хорошо, хорошо... госпожа, – Томб испугался жесткого взгляда Селин, – они имеют право жить только в родных резервациях и на объектах, где их используют как рабов. Попытки самовольного перемещения по галактике караются смертью.
– Мы являемся покоренной расой? – осторожно спросил Мирче.
– Нет, – с ухмылкой ответил рептилоид. – Вы только эксперимент.
Теперь даже Драгош нахмурился и скрестил руки на груди. Томб не на шутку испугался.
– Подождите... – выдавил он из себя и принялся бешено вращать глазами. – Я как раз подхожу к тому, что произошло!
– Успокойся, тварь, – прервала его истерику Селин, – и больше не забывайся!.. Или я сломаю тебя.
– Да, госпожа, – виновато ответила ящерица, – приношу извинения.
Томб собрался с мыслями и продолжил, глядя в пол:
– Установлено, что аномалии приходят из Заповедной зоны и возвращаются в нее после разрядки на голодной материи. Считается, что некоторые аномалии имеют особую ценность. Самая ценная – душа Императора. Он не принадлежит ни к одной касте. Он глава всех Сайлекс и сердце Безбрежной Империи...
– О как! – не удержался Мирче.
Драгош укоризненно посмотрел на него.
– Одна из тайн Пророчества, которая долгое время скрывалась, касается предназначения Императора. Его душа, воплотившись достаточное количество раз, должна развиться настолько, что он превратится в совершенно новое существо. Оно... станет сродни безупречным созданиям Вселенной – звездам. Его могущество не будет уступать мощи природных сил, и переродившийся Император сможет решить главный вопрос.
– Какой?
Томб с подозрением уставился на людей: "Неужели не понятно".
– О существовании зла, – пришелец попытался пожать плечами. – Император навсегда изменит его, трансформирует во что-то большее или... уничтожит. Этот аспект Пророчества тщательно скрывался, поскольку предвещал гибель всему живому.
– И вы подчиняетесь?
– В общем, духовенство стремилось сохранить пирамидальную структуру Империи, которая способствует развитию владыки Сайлекс. Уже более тысячи лет он погибал и возрождался. Согласно древней традиции, его существование протекало в естественном теле. Священники, заходя в Заповедную зону, отслеживали душу Императора вплоть до ядра зоны и обратно. Тело при этом поддерживалось молитвами в состоянии анабиоза... Владыка Сайлекс мог вселиться как в свое истинное тело, так и в плоть члена Высшего совета с поглощением аномалии... Однако чуть более ста циклов назад во время проведения очередного Ритуала был совершен теракт...
Томб замолчал и ненадолго ушел в себя. Мирче подмигнул Селин: "Самое интересное".
– Его душу не удалось отследить, – пришелец понизил тон голоса, – тело исчезло, погибло все высшее духовенство. Поговаривали, что полный текст Пророчества утерян... Авторитет касты упал. Почувствовав нашу слабость, военные совершили переворот и попытались поставить во главе Империи члена своего клана. Ряд групп внутри стражи, а также большинство из каст духовенства и ремесленников выступили против. В результате смуты Империя ослабла. Всего за десяток циклов потеряла большую часть колоний и сжалась до нескольких областей вокруг Заповедной зоны. Империя вновь сузилась до исходных границ... Но около пятидесяти циклов назад произошло Объединение. Осознав бессмысленность гражданской войны, мы смогли договориться. Владыкой Сайлекс все же стал член стражи. И это несмотря на то, что он был адептом самой омерзительной секты...
– Подробнее, – попросил Мирче.
– Сектанты считали аномалию бестелесным вампиром... паразитом. Они полагали, что настоящая "душа" – энергетический кокон – генерируется самой материей, что она растет в теле подобно ребенку или... раковой опухоли, как считается уже в другой секте.
– Что за чушь? – удивился Мирче.
– Повелитель, взгляды сектантов сумбурны. Есть даже направление, согласно которому аномалия и тело считаются чем-то вроде сиамских близнецов, а смерть освобождением, в результате которого один близнец погибает.
– Не будем тратить время на бред, – вмешалась Селин.
– Другими словами, материя для секты первична. Они признают только главенство крови, право рождения. Поэтому новая власть передавалась по наследству – от отца к старшему ребенку. Кроме того, семья принципиально не использовала экзаны. Все ее члены жили в естественных телах и имели крылья, что шло вразрез с традициями. Поскольку воззрения секты противоречили настроениям большинства, многие аспекты власти держались в секрете. Пойдя на компромисс, священники согласились имитировать процесс реинкарнации Императора, создавая видимость легитимности династии. Стража не стала разглашать доказательства того, что духовенство утратило полный текст Пророчества... Тем не менее скрытая борьба продолжилась. Военные пытались раскрыть секрет некровитума. Мы старались восстановить знания погибшего Совета. Последнее являлось особенно важным, поскольку из-за утраты техники реинкарнации началось вырождение... Тридцать циклов назад новый Император провозгласил курс на Реконкисту. Очень скоро он восстановил власть над половиной потерянных колоний. Однако дальнейшее продвижение замедлилось, и возникла необходимость в еще большей концентрации усилий... за счет низших каст, разумеется. Многим это не понравилось. Внезапно один за другим умерли Император и его старший сын. Это произошло ровно девятнадцать циклов назад. Власть перешла к дочери Императора, которая больше тяготела к духовенству. Хотя все смерти выглядели как естественные, военные усмотрели в этом заговор и начали готовить ответ. Им удалось усилить влияние на младшего брата Императрицы, который являлся последним ребенком в семье. Сестра в большинстве решений придерживалась нашей позиции. С ее помощью мы наложили временный запрет на боевые действия. Военные потребовали продолжения войны, но не смогли ничего добиться. Однако вскоре им улыбнулась удача. Непостижимым образом военным удалось воплотить давнюю мечту – получить синтетический некровитум. Искусственное вещество позволяло любому Сайлекс некоторое время находиться в Заповедной зоне. Кроме того, оно обладало свойствами боевого стимулятора. И все-таки подделка быстро убивала нас. Стражи поняли, что необходимы дополнительные исследования, которые невозможно провести в центральных мирах, где много шпионов... В результате была выбрана планета на окраине галактики – Земля – одна из заброшенных лабораторий. Стражи восстановили влияние в бывшей колонии и приступили к экспериментам на людях, чья генетика была изменена еще в древности...
"Он говорит о том, что мы... искусственные? Не настоящие?"
– Работы проходили успешно, – продолжал Томб, – и закончились около десяти-двенадцати циклов назад, точно не знаю. Чувствуя приближение успеха, военные разыграли комбинацию по захвату власти. Имитируя нападение из-за пределов галактики на один из ее рукавов, они добились введения чрезвычайного положения в той части Млечного пути... изгнали духовенство и официальные структуры. Чуть более пяти циклов назад брат Императрицы сбежал из Дворца и объявился у военных. Они провозгласили его единственным владыкой Сайлекс – Империя разделилась. Поскольку единоличного властелина больше не было, многие начали называть правителей Сестройи Братом. Их отношения с каждым днем усложнялись... Пять циклов назад стражи научились производить модифицированный некровитум, который убивает гораздо медленнее. С его помощью они быстро возвратили прежние колонии в своей части галактики. Популярность военных и Брата резко выросла. Стало ясно, что начнется гражданская война, – ящер вздохнул, – и благородная розовая кровь вновь окропит пески бескрайних владений...
– Вы решили выяснить, как военным удалось вас обскакать, – предположил Мирче.
– Информация от шпионов привела к Земле, которую военные к тому моменту покинули. Было принято решение расследовать их деятельность. На Землю отправилась команда оперативников.
– Михал?
– Да, господин. Для выполнения миссии он пошел на чудовищную для священника жертву – пришлось переселить его аномалию в интран и внедрить устройство в имитацию человека... Оказалось, что стражи спровоцировали биологическую войну на Земле. Но часть людей смогла выжить и организоваться. Правда, под воздействием генетических ядов они...
– Изменились.
– Михал работал с помощницей. Они искали исходное вещество, с которого все началось. Исследование его структуры позволило бы решить главную задачу – установить, где производится некровитум. В последней шифровке Михал намекнул, что близок к разгадке, но...
– Но?
– Его кое-кто укокошил, – ящерица укоризненно посмотрела на Селин, – Какая ирония. Вы... были близки к нему, – длинный язык потянулся к Мирче, – и должны что-то знать.
– Хочешь сказать, вы нуждаетесь в нас? – Мирче начал понимать мотивацию ящера.
– Это взаимный интерес... владыка, – язык втянулся обратно, – мы поможем в восстановлении планеты.
Мирче уже успел убедиться, что нелепое существо говорит искренне. По большей части. Он переглянулся с Драгошем.
Селин, строившая из себя кибервампира, сидела как камень. Ее было трудно прочитать.
"Даже ящерица теплее", – подумал Мирче.
– И еще, – добавил Томб, – вам стоит увидеть кое-что...
Селин перебралась в челнок.
Она осматривала кабину – оказывается, Мирче и Драгош уже начали обживать шаттл. К лобовому стеклу было прилеплено маленькое, вырезанное из фиолетовой бумаги, сердечко, а прямо на штурвале красовался плюшевый мишка с розовой ленточкой на шее. В укромном месте среди мониторов и панелей управления стоял бокал с нехитрым коктейлем. Правда, это была работа Селин.
– Что думаешь? – вошел Мирче и сел на место второго пилота.
Селин откинулась в кресле и погладила пальцем игрушечного мишку.
– Все хотела спросить...
– Ну?
– Как-то неудобно было...
– Да че уж тут... – Мирче силился настроить под себя кресло, которое было подогнано под тела рептилий.
– Короче, вы двое... того?
– В смысле, педики?
– Ну... в общем... как-то так. В целом.
– Если в целом, то нет.
Селин покосилась на Мирче. Было видно, что тот едва сдерживает смех, и старается не смотреть на девушку, делая вид, что возится с креслом.
– Мы братья, – прошептал он. – Только это секрет.
– А-а, как в индийском кино, понимаю, – протянула Селин, кивая и пытаясь показать, будто управляется с приборной доской. – Но вы... не очень-то похожи, – в ее голосе угадывалось недоверие.
– Не родные. Но сколько помним себя, всегда были вместе и поэтому считаем друг друга братьями. А сердечко с мишкой – так это мы для тебя старались. А то строят из себя машину всякие...
Девушка, наконец, рассмеялась, помотав головой, и поспешила сменить тему:
– Ладно, проехали... Что думаешь о рептилоиде?
– Если предаст, повешу на его же языке, – Мирче подогнал под себя кресло, и откинулся в нем.
– Я думала, он тебе понравился.
– Не мне, а Драгошу, – хмыкнул Мирче.
Ребята замолчали, услышав приближающиеся шаги.
– Вы тут не уснули? – спросил Драгош, войдя в кабину. – Как мишка? А розовая ленточка? Ты уже оттаяла? – спросил он Селин.
"Придурки", – улыбнулась она.
– Пристегнись, повелитель драконов, – девушка потянулась к панели управления.
Створки ангара, немного пошипев, разошлись в стороны.
– Ничего не напоминает? – управляя челноком, она начала входить в роль крутого пилота.
– Газировка, – мечтательно произнес Мирче.
Шаттл завис над пустым пространством, удерживаемый тремя балками.
– Нет, нет! – Томб разволновался и вдвое сильнее обычного выпучил глаза. – Сначала ту клавишу!!
Селин почесала затылок.
– А, точно... Enter.
Челнок дрогнул и провалился в пустоту. Первые несколько секунд ребята наблюдали через иллюминатор отдаляющийся корабль. Закрывающиеся створки ангара и черную бездну Космоса. Затем включилась система ориентации, двигатели стали выравнивать шаттл перед входом в атмосферу.
Управляемое снижение. В лобовом стекле возникла Земля. Ее облака и океаны, материки. Отсюда, с большой высоты, она выглядела совсем безмятежной. Словно не было войн и разрушений, гибели миллиардов людей. Эта планета пережила цивилизацию. Земля – настоящая, живая.
Бело-голубой шар занял всю площадь лобового стекла и вскоре скрылся из вида – челнок окутала плазма.
– Сейчас будет трясти, приготовься, – подмигнула Селин пришельцу, и тот закатил глаза на затылок.
Корабль тряхнуло так, что мишка слетел со штурвала.
– Куда ты?! – Драгош потянулась к игрушке, взмывшей к потолку.
– Вернись, я все прощу! – смеялся Мирче.
Мишка заметался по кабине. Когда он пролетал мимо ящера, тот выстрелил языком и поймал беглеца. Ребята дружно рассмеялись.
Тем временем тряска прекратилась. Плазма вокруг челнока исчезла, и взору открылась нереальная картина – Солнце над ковром белых облаков. Но это длилось лишь мгновение. Ребята только успели открыть рот, и корабль нырнул в облака.
– Ну вот, – Драгош скрестил руки на груди, недовольно поглядывая на пелену за стеклом.
– На обратном пути насмотримся, – заверил брат.
– Координаты заложены в память, – осторожно сказал Томб, – лучше не трогать управление, владычица.
"Да иди ты..." – Селин смерила ящерицу взглядом, но руки со штурвала убрала.
– Все хочу спросить, – сострила она, – ты мальчик или девочка?
Томб смутился и пробурчал что-то в сторону на своем языке.
– Понимаю, все сложно, – рассмеялась девушка.
Они приземлились в странной пустыне, где-то на юге Балкан. Метрах в ста от места посадки возвышалась одинокая скала. Ребята направились к ней, шагая по лежащим под ногами мелким камням и песку.
Когда-то эта местность сжигалась палящим солнцем, однако сейчас небо затянула плотная завеса облаков. Там, наверху, они видели свет, но здесь все было по-другому... Казалось, сумрачный мир вокруг лишен атмосферы, даже ветра не было. Люди скользили по мертвой пустыне – словно тени.
– Я здесь во второй раз, – Томб остановился у подножия скалы. – Где он?
Пришелец вовсю крутил глазами по сторонам.
– Конечно, вот, – он подбежал к неприметному камню и сдвинул его.
Повернулся к людям, а те уставились на него.
– Э-э... сейчас... еще чуть-чуть.
Селин нахмурилась. Спустя неимоверно длинную секунду в скале открылась ниша.
