Текст книги "Опалённая (СИ)"
Автор книги: Илва Стрельцова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)
Глава 36
Ближе к обеду в дверь комнаты постучали. Сэррас открыл глаза и поднялся с кровати, чтобы открыть. Галатея лишь слегка пошевелилась, но продолжила спать.
На пороге стояли Ральф и Нулара в сопровождении пары слуг. Увидев профессора, они довольно удивились, особенно герцог. Все верно, они ведь до сих пор считали его предателем и не знали подробностей о том, как принцесса добралась до Дандо.
– Вы! – опешил Ральф, сверкнув зеленым глазом. Глазом, потому что на другом у него была марлевая повязка.
Сэррас лишь поднес указательный палец к губам, давая понять, что принцесса все еще спит.
Они тихо вошли в комнату. Нулара выглядела растерянной, но заметив Галатею, девушка бросилась к ней и, проигнорировав предупреждение профессора, принялась с визгом обнимать подругу. Галатея, постанывая от недовольства, была вынуждена проснуться, но появление Нулары точно так же заставило ее испытать бурю позитивных эмоций.
– Ты в порядке? – спросила принцесса, – Мне сказали, что вас допрашивали.
– Нас никто не мучил, просто задали несколько вопросов о целе приезда. Сопровождавшие нас солдаты почти все погибли во время взрыва, а кто не погиб, тех добили грабители, поэтому нам с Ральфом пришлось уносить оттуда лапы. Но, к счастью, по пути мы встретили другой отряд солдат. Произошла какая-то путаница, и нас заподозрили в диверсии.
– Мы думали, что ты тоже погибла, но твоего тела не нашли. К счастью, – добавил Ральф, и тут Галатея заметила повязку на его глазу.
– Что это? Ты ранен? – спросила она.
– А, это? – герцог, почему-то смутился, будто вопрос касался чего-то очень личного и неприятного. Но, конечно-же, он его ожидал, – Немного задело осколками стекла. Как видишь, теперь я пират, – он попытался улыбнуться, но получилось как-то криво.
– Мне жаль, – только и сказала Галатея. А что она еще могла сказать? Не так-то просто смириться с потерей глаза.
Ральф кивнул, но промолчал.
– Мне кажется, тебе идет, – заявила Нулара, полная оптимизма – Сделаем тебе кожаную со стразами и будешь самым стильным. Так что веселей!
– Спасибо, волчонок, но от страз я, пожалуй, откажусь, – герцог с теплотой посмотрел на девушку.
– Волчонок? – переспросила Галатея, подозрительно прищурившись.
Ральф покраснел, а Нулара захихикала и смущенно уткнулась носом в колени принцессы. Затем герцог кашлянул и попытался сменить тему разговора.
– Вы уж простите, но что ЭТОТ тут делает? – под «этим» он, очевидно, имел в виду Сэрраса.
– Фу, как грубо, – заметил Флеймфанг, все это время стоявший чуть поодаль, – Вам еще мне экзамен сдавать, молодой человек.
– Всего-то не дает мне умереть, – ответила Галатея, не желая тратить время на объяснения, – А теперь разойдитесь, мне нужно к королю. Но сперва помыться.
Она попыталась встать, но отравление не могло пройти бесследно. Голова закружилась, и, если бы не вовремя подставленная рука Сэрраса, принцесса, скорей всего, не удержалась бы на ногах. Галатея улыбнулась ему, и, хотя эта улыбка была слабой и почти незаметной, Ральф тут же понял, что между этими двумя есть нечто такое, чего он не был готов принять.
– Что ж, мы с Нуларой тогда пойдем. Не будем вам мешать. После аудиенции с королем, надеюсь, все, наконец, наладится, – сказал он и потащил не желавшую уходить девушку за собой. На пороге он, однако, задержался и, не оборачиваясь, добавил лично для Сэрраса, – Надеюсь, ты этого заслуживаешь.
Конечно, Флеймфанг понял, что тот имел в виду, но ему было плевать на его мнение, да и вообще на мнение кого-либо, поэтому он лишь молча закрыл за ними дверь.
Доведя Галатею до ванной комнаты, мужчина собирался вернуться на кровать, но принцесса схватила его за рукав.
– Ты ведь тоже хотел помыться, – сказала она, глядя прямо ему в глаза.
Сэррас не заставил ее долго себя уговаривать. Он остался наблюдать, как принцесса снимает одежду, плавными движениями избавляясь также от нижнего белья. На бедре, однако, у нее остались бинты, прикрывавшую рану. Их она трогать не стала. Наконец, будучи абсолютно голой, Галатея включила воду и снова посмотрела на него, удовлетворившись его взглядом, скользившим по ее телу. С нарастающим возбуждением, алого цвета в его глазах становилось все больше, словно в нем просыпалось нечто звериное. Именно этот дикий взгляд и нравился принцессе. Он будто говорил ей, что она настолько прекрасна, что от ее вида можно временно забыть обо всем человеческом.
Девушка подошла к нему и стала самостоятельно расстегивать пуговицы его колета. Она намеренно делала это медленно, заставляя Сэрраса едва ли не дрожать от нетерпения. Однако, как и у любого зверя, терпение имеет свойство заканчиваться. Он поднял ее подбородок и поцеловал, а когда девушка попыталась отстраниться, крепко прижал к себе. Оставшуюся одежду ему пришлось снимать по пути к ванной, которая постепенно наполнялась водой. Весь путь Сэррас не отрывался от губ Галатеи. Принцесса знала, что, если он захочет, то никакой протест не остановит его, поэтому она, смирившись, позволила ему руководить процессом.
На них полилась теплая вода. Руки заскользили по влажной коже. Сэррас развернул принцессу к себе спиной и принялся сжимать грудь, а другой рукой постепенно спускаться ниже. Убедившись, что там мокро не только из-за воды, он провел пальцами по набухшим складкам кожи, при этом девушка инстинктивно прижималась ягодицами к пульсирующей плоти.
– Чего ты хочешь? – вдруг прошептал мужчина, добившись полного послушания Галатеи.
Вместо ответа принцесса расставила ноги пошире, чтобы дать ему доступ, но этого оказалось недостаточно.
– Что это значит? Скажи, – не унимался Сэррас.
– Пожалуйста… – дрожащим, едва слышным голосом, взмолилась она.
– Кажется, я понял, чего хочет принцесса, – усмехнулся мужчина и снова довольно грубо развернул ее лицом к себе. Затем он опустился вниз и запрокинул ногу Галатеи себе на плечо. Девушка сперва растерялась, к тому же, едва не потеряла равновесие, но, когда кончик его языка коснулся ее нижних губ, по всему телу пошли мурашки, спина выгнулась от наслаждения, а пальцы вцепились в волосы на голове мужчины. Лишь благодаря шуму воды ее постанывания не казались столь громкими. Сэррас и сам, очевидно, получал немалое удовольствие от этого процесса. Но тут, когда Галатея была уже близка к финалу, он вдруг прервался, за что был награжден недовольным взглядом принцессы. Однако, вскоре стало ясно, что мужчина уже сам просто не мог терпеть.
Он уже был готов использовать свою немаловажную часть тела по назначению, когда дверь вдруг сотряслась от чьего-то настойчивого стука. Сэррас и Галатея замерли, прислушавшись.
– Какого черта? Кому шею скрутить? Это ванная вообще-то, – процедил сквозь зубы мужчина, – Плевать, пусть слушают, – он хотел продолжить начатое, но принцесса его остановила.
– Нет! Вдруг что-то случилось.
Она выскочила из ванны и принялась ускоренно обматываться полотенцем. Сэррас же не стал утруждаться и открыл дверь, в чем мать родила. Он явно был готов наказать непрошенного гостя.
На пороге оказались все те же Ральф и Нулара. При виде обнаженного профессора, девушка вскрикнула и поспешила прикрыть глаза руками. Герцог же с достоинством выдержал сие зрелище. Стараясь не смотреть единственным глазом ниже пояса, он откашлялся.
– Простите, что прерываем, но господин Мумдалл просил передать печальное известие. Король Аттикус скончался от болезни. В связи с этим аудиенция должна быть перенесена до момента коронации его наследника.
– Что? Но мы не можем ждать! – запаниковала Галатея, почти забыв, в каком виде она предстала перед друзьями.
– Хм, возможно, это даже к лучшему, – задумался Сэррас.
– Боги! Да прикройся ты уже, наконец! – вскипела принцесса и сунула ему в руки другое полотенце.
Глава 37
Прошли сутки, прежде чем Галатее удалось увидеть Мумдалла. Тот почти все время просидел у постели короля, как и некоторые другие его родственники, включая кузенов, их жен и детей. Лишь через день покойного монарха уложили в покрытый золотом гроб и вынесли к воротам дворца, чтобы народ мог проститься со своим правителем.
Галатея и Сэррас были почетными гостями на похоронах. Принцесса была одета в черное платье, обтягивающее ее фигуру до колен, в то время, как ее спутник, который и так всегда носил черное, остался в простой черной рубашке и брюках из легкого материала – день выдался мучительно жарким. Они стояли в шеренге из нескольких сотен человек: дворцовой свиты, советников короля, графов и графинь. Родственники же покойного находились почти вплотную возле гроба и слушали речь Мумдалла – его единственного сына и наследника. Как было принято на таких мероприятиях, он говорил об умершем лишь хорошее. Его слова звучали искренне, однако, нетрудно было заметить, что уже не принц, но и не король еще, не хотел говорить вообще что-либо, поэтому, когда настала минута скорби, мужчина наконец смог, опустив могучие плечи, полностью в нее погрузиться.
– Его коронуют в лучшем случае еще через сутки, – тихо предупредил Сэррас, после того, как минута прошла, – И не думаю, что первым делом он возьмется решать твои проблемы.
– Это не только мои проблемы. Это проблемы двух народов. Наших народов, – отвечала Галатея, чувствуя, как из-за жары капли пота стекают по внутренней части бедра.
– Уж ты-то должна понимать, что процесс передачи власти занимает немало времени.
– О да, я это понимаю. А еще понимаю то, что я бросила свою страну, а моя мать может быть уже мертва.
Какое-то время Сэррас ничего не говорил, но сосредоточенно о чем-то думал, хотя, со стороны выглядело так, будто он внимательно слушал речь одного из приближенных короля.
– Ладно, я поговорю с ним перед коронацией. По крайней мере, попытаюсь, – сказал он наконец.
Из-за военного положения похороны короля Аттикуса не стали затягивать до ночи, как это часто бывало. Гроб засыпали песком в аллее, где уже покоилось не одно поколение королей-предшественников, после чего народ стал вяло расходиться. Со стороны казалось, будто про покойного тут же забыли. Теперь все активно обсуждали нового короля, а также будущее страны. Конечно, все эти разговоры начались задолго до смерти Аттикуса, ведь тот был болен уже довольно долго, но теперь эта тема слыла как никогда актуальной.
Мумдалл почти физически ощущал на себе всеобщее внимание, и это заставляло его, от природы довольно скромного и немного замкнутого, нервничать перед предстоящей коронацией. Чтобы выглядеть на троне более презентабельно, ему предложили укоротить бороду, на что мужчина нехотя согласился.
Уже смеркалось, когда Сэррас постучал в двери его покоев. Флеймфанг специально выждал момент, когда все слуги выйдут из комнаты.
– Наконец-то, твои ужасные заросли привели в порядок, – заметил он, войдя в комнату и усевшись в кресло у дальней стены в то время, как Мумдалл сидел напротив зеркала и разглядывал свое лицо. Услышав замечание давнего друга, он нервно засмеялся и провел рукой по тому, что осталось от его рыжей бороды.
– Мне кажется, я теперь больше похож на какого-то рыночного торгаша, чем на короля, не находишь?
– Лучше на торгаша, чем на лесника или бездомного.
– Эх, и что я все эти пять лет делал без твоей поддержки?
Сэррас усмехнулся, но не стал продолжать эту бессмысленную болтовню.
– Далл, я пришел поговорить с тобой об очень важных вещах, – начал он.
– Ты ведь видишь, что мне немного не до этого, – немного раздраженно отозвался будущий король.
– Сам подумай, какой вопрос встанет перед тобой первым делом после коронации? Что делать с войной. Не так ли? Я всего лишь хочу предложить тебе закончить ее малой кровью и максимально быстро, а для этого нужно начать действовать прямо сейчас, а не ждать более удобного случая.
Мумдалл повернулся лицом к Сэррасу. Слова Флеймфанга явно заставили его задуматься. Он устало вздохнул.
– Речь идет о Фракции? Насколько мне известно, ты тоже один из них.
– Был когда-то. Пока не узнал правду о смерти моей сестры и о том, почему на самом деле началась война.
– И почему же?
– Фракция долгое время позиционировала себя, как освободителя от диктатуры королей Лунастеры. Ты и сам, наверно, до сих пор так думаешь.
– А это не так? Помню, мы еще мальчишками были, ты воодушевленно рассказывал об идеологии и ценностях Фракции.
– Возможно, когда-то так она и работала, но то, во что превратил всю эту идеологию мой отец, напоминает слепую борьбу за власть. Это вовсе не королева Церара начала войну. Теми, кто напал на земли Тилии, были люди из Фракции, но они обманули всех, сказав, что приказ им отдала Церера. Подорвав авторитет королевы, они надеялись захватить власть. Это не что иное, как государственный переворот. А Тилия была втянута в это, как инструмент для достижения их цели. Только подумай, сколько ваших людей пало ни за что. Только потому, что кому-то там хочется перетянуть на себя одеяло, – распинался Сэррас, чувствуя, как в его жилах закипает кровь от ненависти и презрения к собственному отцу.
– Видишь ли, мне тяжело воспринимать твои слова всерьез, учитывая, что твой отец возглавляет эту самую Фракцию. Или ты хочешь сказать, что теперь считаешь его своим врагом? – Мумдалл поднялся со стула и подошел к бару. Там он взял хрустальную бутыль со светло-коричневым содержимым и разлил ее по двум стаканам, предложив один из них Сэррасу.
– Именно это я и хочу сказать, – подтвердил Флеймфанг, приняв спиртное из рук товарища, – Помнишь, я говорил, что узнал обстоятельства смерти Дианы? Кое-кто проговорился, что это сделали вовсе не люди из клана Фантомвулф, а ее собственный отец. Как тебе такое?
Стакан Мумдалла замер в сантиметре от его рта. На лице мужчины отразилось сомнение. В такое действительно трудно было поверить. Убить собственное дитя в погоне за властью – на такое способен не каждый.
Он осушил стакан, и на его щеках почти сразу проступил румянец.
– Мы с тобой с ранних лет знакомы, и я знаю, что ты человек непростой, как и каждый из клана Флеймфанг. Я до сих пор храню многие из твоих секретов. Однако, раньше мне твои мотивы были понятны, а в этот раз все гораздо сложнее. Я не нахожу причин для того, чтобы ты пытался обмануть меня. Возможно, я недостаточно глубоко смотрю, а, возможно, твои слова кажутся столь невероятными как раз потому, что они правдивы. Если бы ты рассказал тоже самое о ком либо другом, я бы точно тебе не поверил. Но Сайрис… Сайрис – человек еще более непростой, чем ты. Мой отец хорошо к нему относился, но лишь потому, что в какой-то степени опасался. Если и есть в мире человек, способный пожертвовать чем угодно ради собственных целей, то это он.
– Так ты мне веришь? – спросил Сэррас, тоже сделав глоток.
– Я сказал, что не вижу твоих мотивов для обмана, – сказал Мумдалл, и в его глазах появился веселый блеск, – Но я вижу нечто другое. Если Фракция победит, скорей всего, для принцессы Лунастеры, это будет означать смерть. Ты хочешь защитить ее любой ценой, верно? Вот вы и оказались с Сайрисом по разные стороны баррикады. Два человека, два Флеймфанга, готовых испепелить все на своем пути ради того, что для них имеет самую большую ценность. И не важно, что это: власть или женщина. Так что ты вполне мог бы предать своего отца и придумать всю эту историю, чтобы склонить меня на свою сторону. Признаться, я бы предпочел вообще не лезть в вашу семейную вражду, но, похоже, у меня нет выбора, ведь в нее втянут мой народ. И раз уж ты предлагаешь быстрый способ прекращения войны и всей этой неразберихи, то я помогу тебе. От части мне даже интересно, чем кончится дело.
Мумдалл закончил свою речь и налил себе еще стакан. Этому великану требовалось выпить ведро, чтобы действительно опьянеть.
– Я рад, что ты помогаешь мне не из-за дружбы, а из-за того, что диктует тебе разум. Ты будешь мудрым правителем, – заметил Сэррас.
– Исходя из твоей логики, мы должны отозвать войска из Лунастеры и атаковать Фракцию? – спросил Мумдалл.
– Достаточно будет убить Сайриса, тогда я смогу возглавить Фракцию и приказать им отступить. Однако, к нему так просто не подобраться.
– Если я правильно тебя понял, он преследует Галатею, – задумался Мумдалл.
– Что ты хочешь этим сказать? Предлагаешь сделать из нее приманку? – возмутился Сэррас.
– У тебя есть предложение получше?
Флеймфанг какое-то время не знал, что ответить. Он посмотрел на дно стакана, будто пытаясь отыскать в нем решение.
– Возможно, и есть.
В двери кто-то постучал, прервав их диалог.
– Должно быть, принесли мне наряд на завтра. Приходи после полуночи, тогда сможем обсудить все без посторонних, – сказал Мумдалл и крикнул прислуге, чтобы входили.
Сэррас покинул его покои и решил прогуляться в окрестностях дворца. Жара как раз сошла на нет, и свежий воздух мог помочь ему принять правильное решение.
Глава 38
Ночь казалась абсолютно спокойной и безопасной. Иллюзия, которую создавал комендантский час. Тишина была результатом страха перед войной, а порядок – лишь хорошо скрываемым хаосом.
Галатея смотрела на крыши Дандо и каменный горизонт стены. Ночью она напоминала венец, надетый на голову великана. Ее дополняли яркие точки света – факелы дежурных, расположенные примерно на расстоянии ста метров друг от друга.
В прозрачном стекле отражался призрачный лик девушки, кажущийся столь же холодным, сколь и само стекло. Она едва повернула голову, услышав приглушенные шаги за дверью.
Сэррас вошел, не сказав ни слова. Он рассчитывал застать принцессу спящей, но вместо этого увидел ее, стоявшей у большого окна, одетой во все то же черное платье. Волосы были распущены и чуть завивались после прически.
Галатея не обернулась. Ей было достаточно видеть его в отражении. Она продолжала стоять неподвижно, со сложенными под грудью руками. Казалось, девушка была чем-то обеспокоена, и эта ее сдержанная обеспокоенность заставила Сэрраса в очередной раз испытать трепет и вожделение.
– Стена не защищена, – наконец заговорила девушка безэмоциональным, низким тоном. Флеймфанг успел заметить, что на подобную интонацию принцесса часто переходила, когда ее терзали сомнения.
– Стена? – мужчина подошел ближе и стал рядом, – А, ты об этом? Да, к сожалению, Мумдалл не унаследовал от отца его дар. Возможно, следующему поколению королей повезет больше, – рассуждал он.
– Ты не понял. Если сюда наведается твой отец, могу поспорить, об этом даже никто не узнает.
– Здесь он тебя не тронет. Это не его территория. К тому же, Мумдалл согласился нам помочь.
– Что он сказал? – Галатея наконец обернулась и с любопытством посмотрела Сэррасу в глаза. Она удивилась, когда мужчина отвел свой мрачный взгляд в сторону, но не стала придавать этому значения.
– Будущий король выступит против Фракции и Сайриса, но он требует кое-что взамен, – Сэррас замолчал, словно намеренно создавая напряжение.
– Говори, – торопила его принцесса.
– Чтобы избежать в будущем подобной ситуации и вражды между кланами Фантомвулф и Флеймфанг, он предложил объединить их раз и навсегда. В конце концов, давным-давно мы и были одним кланом. Я понимаю, тебе эта идея может не понравится, ведь в прошлом я показал себя не с лучшей стороны…
– Ты просишь моей руки? – перебила его Галатея. Девушка сама не заметила, как начала пятиться. Почему-то, эта мысль ее пугала. Несомненно, она испытывала к Сэррасу сильное влечение и, вероятно, даже любовь, но что-то подсказывало ей, что брак с мужчиной из клана Флеймфанг может принести слишком много неожиданностей.
– Рано или поздно я бы все равно предложил тебе стать моей женой. Так зачем тянуть? Если это поможет объединить страну, можно и заключить этот чертов брак, – говорил Сэррас, притворяясь, что его мало волнует вопрос женитьбы.
– Ты, что же, сейчас пытаешься манипулировать мной? – вдруг разозлилась Галатея, сверкнув глазами.
– Манипулировать? – не понял ее мужчина.
– Взываешь к моему чувству долга перед страной. Думал, я не пойму? Решил, что раз уж я подпустила тебя к телу, то можно крутить мною, как вздумается? – с каждой секундой негодование Галатеи возрастало, словно термоядерная реакция. Она отошла на середину комнаты и выглядела так, будто готова метнуть в него стопку ножей, – Ничего сейчас все встанет на свои места, – сказала она чуть более спокойно, после чего неожиданно для Сэрраса сменила облик.
Мужчина растерянно глядел на белую волчицу, сидевшую по центру красного ковра и гипнотизировавшую его своими желтыми глазами. Он решительно не понимал, чем вызвал подобную агрессию. Если она не хотела выходить за него, могла бы просто сказать «нет».
– Галатея, кажется, ты не так меня поняла, – начал он, но волчица оскалила зубы и утробно зарычала, требуя молчания. Мужчина сделал шаг к ней навстречу, но тут она бросилась прямо на него и повалила на пол, прижав своими лапами. На груди Сэрраса, там, куда в кожу впились когти, стала просачиваться кровь.
– Прекращай это, – сказал он и, схватив волчицу за горло, оттолкнул от себя.
После этого Галатея снова приняла человеческий облик. Она опиралась руками в пол. Лицо скрывалось за волосами, поэтому невозможно было определить, какие мысли бороздили ее голову.
Сэррас поднялся сам и подал руку принцессе. Он заметил дрожь, охватившую ее тело, и испугался, что довел девушку до слез, но оказалось, что она просто смеялась.
– Что ж, этих тридцати секунд оказалось достаточно для понимания того, чего ты хочешь на самом деле, – заговорила она, – Ты такой же, как и твой отец.
– Что ты несешь? – Сэррас не знал о способности Галатеи читать мысли в волчьем обличии, но теперь догадывался о чем-то подобном. К тому же, вспомнив историю с Сиеной, он понял, что это не просто женская интуиция.
– Тебе точно так же, как и ему, нужна власть. И как удобно подвернулась возможность жениться на будущей королеве! – продолжала Галатея.
– Это не значит, что я врал тебе все это время. Я действительно люблю тебя. Но стремление к власти – это то, с чем приходит на свет каждый Флеймфанг. Разница между мной и Сайрисом заключается в том, что я хочу мира в Лунастере. И тебя. Мою королеву. Я по-прежнему готов сражаться и умереть за тебя, – оправдывался Сэррас, не решаясь прикоснуться к принцессе.
– А власть – это всего лишь приятное дополнение? – усмехнулась Галатея, – Зачем мелочиться, если можно прибрать к рукам не только женщину, но и королевство в придачу?
Сэррас устало вздохнул и присел рядом с ней на пол так, что они оказались спина к спине.
– Я не просто так просил тебя дать мне то обещание, и до этого я неоднократно предупреждал тебя, что я не герой и не праведник, – говорил он тихо, будто сам с собой.
– То обещание? Я думала, что мы умрем, поэтому так легко согласилась дать его тебе, – тоже понизив тон, отвечала Галатея. Девушка была подавлена. Разочарована. Но от части она все же была к этому готова. Принцесса прокручивала в голове слова Сэрраса и понимала, что зря отнеслась к ним халатно. «Какую бы правду ты обо мне не узнала, пообещай, что не отвернешься от меня». Уже в одной этой фразе таилось предупреждение.
– Так что же теперь? – прервал ее размышления Флеймфанг, – Этой правды достаточно для того, чтобы отвернуться от меня навсегда? А ведь это всего лишь малая часть того, чего ты обо мне не знаешь. А что касается стремления к власти, я ведь уже давно мог избавиться от тебя. Тогда бы Сайрис захватил трон, а я следом за ним. Но я выбрал иной путь.
– И довольно мудрый, – продолжила за ним Галатея, – Люди скорее примут правителя, пришедшего к власти законным путем, нежели убийством.
– Довольно! – вдруг рявкнул Сэррас, которому начало надоедать упрямство принцессы, – Что бы я не сказал, ты сейчас не настроена услышать меня. Наверно, мне стоит уйти, чтобы ты могла самостоятельно все взвесить. Я не вынуждаю тебя выходить за меня. Ведь есть и другой вариант. Если я тебе не гожусь в мужья, подумай о Мумдалле. Уж с ним-то ты точно сможешь прекратить войну.
Было заметно, что эти слова дались Сэррасу нелегко. Очевидно, он надеялся, что до этого не дойдет, ведь Галатея со своим своенравным характером вполне могла принять это предложение, хотя бы ради того, чтобы просто досадить ему.
Они с Мумдаллом действительно обсуждали этот вопрос и сошлись на том, что в любом случае Галатея должна выбрать одного из них. В одиночку власть над Лунастерой она не удержит. Мумдалл, однако, не выказал особых претензий на принцессу, объяснив это наличием возлюбленной, но и отнекиваться не стал. В конце концов, Галатея даже его поразила своей красотой. Так или иначе выбор был за ней.
Не став дожидаться ответа, Сэррас поднялся и направился к выходу из комнаты. Он уже успел взяться за дверную ручку, когда Галатея вдруг тихо заговорила, будто размышляя о чем-то своем.
– Знаешь, я даже не думала о подобном варианте, но, кажется, в этом есть смысл.
Она говорила это не ради того, чтобы задеть Сэрраса. Она действительно задумалась над возможностью выйти за Мумдулла. К тому же, он показался ей довольно приятным.
И Сэррас это почувствовал. Отсутствие фальши в ее словах. Подобного исхода он не ожидал. Мужчина и не заметил, как дверная ручка расплавилась в его ладони. Кровь внутри начала закипать от ярости. Когда он вновь обернулся к Галатее, его глаза уже были налиты пунцовым заревом.
Еще какое-то время Сэррас неподвижно стоял у двери. На секунду могло показаться, что он борется с огненной стихией внутри себя, но в этой борьбе он проиграл.
– Нет, – прорычал Флеймфанг и, подойдя к Галатее, больно схватил ее за запястье. Погруженная в свои мысли, девушка даже не сразу поняла, что происходит. Внезапно она оказалась брошена на кровать, и лишь тогда в ее голове пронеслось: «Неужели снова!?» Все начало повторяться практически один в один, как в ту ночь в поместье Ральфа. Снова Галатея ринулась к двери, и у нее был шанс сбежать, но ручка оказалась расплавлена, и девушка банально не смогла открыть дверь.
Вместо того, чтобы вернуть ее обратно на кровать, Сэррас прижал принцессу к двери, поднял ее за подбородок и стал грубо целовать, кусая губы Галатеи до крови и вторгаясь своим языком к ее языку.
«Я не хочу!», – пыталась прокричать девушка, но у нее не было такой возможности.
Руки Сэрраса уже забрались под платье, больно впиваясь пальцами в бедра. Вот он нашел нижнее белье, и черное кружево с треском слетело вниз.
Галатея попыталась ударить мужчину коленом в пах, но немного промахнулась и попала чуть правее. В ответ на подобную дерзость он кинул ее прямо на пол и навис над ней неподъемной тушей. Девушка старалась не подпустить его к желаемому, но Сэррас с некоторым усилием все же смог раздвинуть руками ее колени. Она кричала и плакала, но Флеймфанг был глух к ее страданиям.
Он уже почти вошел в нее, когда вдруг раздался звук бьющегося стекла. Сэррас на мгновение замер, а затем, покачнувшись, рухнул прямо на нее.
Теперь Галатея могла увидеть Нулару, испуганно глядевшую на профессора. На полу лежали осколки от вазы. Немного придя в себя, девушка помогла принцессе спихнуть с себя тело мужчины, а затем провела ее до кровати.
– Что ты здесь делаешь? – спросила Галатея, тяжело дыша и вытирая слезы.
– Моя комната находится по соседству. Услышала шум и крики и решила проверить, что тут у вас происходит, – объяснила Нулара, – Да уж, не ожидала я такого от нашего профессора. Не даром Ральф так плохо о нем отзывался.
– Пожалуйста, не говори ничего Ральфу. Как и раньше, – попросила принцесса.
– Эм… Ну ладно, – нехотя согласилась девушка.
– Отлично. А теперь помоги мне затащить его на кровать.
Вместе они с горем пополам справились с этой задачей. Галатея извинилась перед подругой за беспокойство и отправила ее обратно спать, хотя девушка настаивала на том, чтобы остаться на случай, если Сэррас проснется.
Окинув взглядом своего полуживого насильника, принцесса вздохнула, покачала головой и направилась в ванную. Всю оставшуюся ночь она вынимала осколки фарфора из его головы и промывала раны.
Сэррас открыл глаза только под утро. Первым делом он поморщился от саднящей боли в виске, а затем заметил Галатею, спавшую на другом конце кровати. Ее руки все еще были в крови.
– Чтоб тебя… – прошептал он, вспомнив события этой ночи, и в отчаянии закрыл лицо рукой.
