Текст книги "Проспект Героев (СИ)"

Автор книги: Илона Волынская

Соавторы: Кирилл Кащеев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

– Очень, очень приблизительные исходные данные, – осуждающе покачал головой белобрысый. Уцепил рифленый, будто обгрызенный край металлического щита на стене и с натугой поволок его в сторону. Щит сложился гармошкой и Роман удовлетворенно вздохнул: автоклавы и микроскопы все-таки присутствовали. В открывшейся глубокой нише стояли приборы донельзя ученого вида. Некоторые тихонько пощелкивали стрелками и помаргивали индикаторами, наполняя склад едва заметным деловитым гулом.

– Тэк-с, что же мне вам предложить, – протянул очкарик, раздумчиво обзирая скрывавшееся в нише хозяйство, – При таком неопределенном диапазоне… – в голосе очкарика снова послышалось неудовольствие, – Сами понимаете, я не могу ручаться… Попробуем вот это, – он с натугой стянул с полки металлический прибор, странно похожий на небольшой бачок для мусора, и сунул его Роману.

Роман крякнул. Неподъемная тяжесть рвала руки.

– Показываю, смотрите внимательно! Для поиска выставите вот эту шкалу на ноль, – очкарик повернул ручку и у Романа перед носом припадочно задергалась длинная стрелка, – Потом нажмете кнопку здесь и смотрите, чтоб индикатор полностью налился красным – прибору нужно разогреться. Соединяете вот эти две стрелки и все время следите, чтоб они не расходились, если разойдутся, сразу пойдет погрешность. И начинаете крутить тумблер. Прошу вас, аккуратно, он очень, очень чувствительный. Легчайшими движениями. И внимательно следите за циферблатом, тут мелкие деления, надо успевать улавливать. Все понятно? – очкарик с сомнением поглядел в ошарашенную физиономию Романа и успокаивающе добавил, – Я вам инструкцию дам, – на прибор шлепнулась толстая пачка машинописных листов и тут же принялась сползать на пол. Роман прижал ее бедром.

– Когда найдете ведьму, вам потребуется нейтрализатор, – Роман едва успел подхватить громадную, похожую на водосточную, трубу с прикладом, обрушившуюся ему на плечо. Удерживаемый одной рукой мусорный бачок для ловли ведьм выскользнул и шарахнул Романа по ноге. Роман взвыл.

– Да держите же вы! – отчаянно вскричал очкарик, хватаясь одновременно за бачок и за трубу. Труба накренилась, приложив Романа по макушке. Первое, что он увидел, когда стряхнул с ресниц выступившие от боли слезы, было укоризненное лицо белобрысого:

– Разве можно так неаккуратно! Здесь же тонкое оборудование!

– Моя голова и нога – тоже не толстые, – возразил Роман, но очкарик отрезал:

– Ваши руки-ноги – ваше личное дело. Оборудование берегите. Вот эту кнопку не нажимайте ни в коем случае, – очкарик небрежно ткнул пальцем в одну из десятка кнопок и клавиш на прикладе трубы. Через мгновение Роман уже не помнил в какую.

– А что будет если нажать? – на всякий случай поинтересовался он.

– Назад выстрелит. – уведомил его очкарик, – Может, вам еще что-нибудь подобрать. Специализированное?

– Нет, спасибо, – испуганно поблагодарил Роман и потащился со своей добычей вверх по лестнице. Мусорный бачок рвался из рук, так и норовя заехать по ушибленной ноге, а труба застревала в сплетении металлических перил. Трижды передохнув по дороге, задыхающийся Роман вывалился, наконец, из подвал.

– Вас только за смертью посылать, юноша! Вы что, характерами с ним не сошлись, или поводок запутался? – послышался раздраженный голос Рико.

Роман покосился на бачок, потом на трубу. Характерами они, вроде, нормально сошлись, если, конечно, Рико имел ввиду очкарика со склада. А вот ничего похожего на поводок он не видел. Не иначе как очкарик выдать забыл, придется теперь обратно бежать.

– Подержишь? – Роман протянул обе неподъемные штуковины Рико. Но тот не торопился их брать, глядя на Романа весьма странным взглядом.

– Подержи, я вниз сбегаю, – уже с раздражением потребовал Роман.

– Зачем? – тихо поинтересовался Рико.

– Так за поводком же! Не знаю, правда, куда его цеплять, – Роман с некоторым сомнением оглядел бачок и трубу, – Я вообще из объяснений ни фига не запомнил, но тут инструкция есть. Или вы и без нее знаете?

– Чого знаемо? – из-за коридорного поворота вынырнула Янка, затянутая в знакомую боевую темную куртку и с легким рюкзачком за плечами.

– Как этим пользоваться! – Роман попытался подтверждающе потрясти бачком и трубой, после чего бачок опять чуть не вырвался у него из рук.

– А навищо цим корыстуваться? – недоумевающе спросила Янка, – Шо це ты притяг?

– Так вы же сами велели… – растерянно начал Роман, но Янка уже смеялась, сгибаясь от хохота, а Рико иронически улыбался.

– Там що – Ванька Шестидесятник на дежурстве? – смахивая с ресниц слезы, выдавила Янка, – Ну тому лише дай новачку свою машинерию втюхать.

– На сей раз он позволил себе лишнее, – Рико оглядел согнувшегося по тяжестью трубы и бачка Романа, – Думаю, мне следует с ним серьезно поговорить.

Рико и Янка побежали вниз по ступенькам, лестница металлически запела под их ногами. Роман поглядел на оставшиеся при нем бачок и трубу:

– Ребята… Э-э, Рико, Янка! Вы бы… Тьфу! – коротко сплюнув, Роман подхватил так называемое оборудование и надсадно потащил его вниз. Банг, банг, банг – колотился бачок о края ступенек.

Уже в самом низу лестницы измочаленный Роман услышал голос Рико. Тот вещал по-французски, спокойным, размеренным речитативом. Из знакомых слов было лишь одно, любимое Рико «merde». Остальная речь уходила в совершенно неизвестные Роману глубины французской филологии. Роман ввалился в дверь, волоча за собой трубу и бачок.

Рико грозно навис над съежившимся белобрысым очкариком. В ответ на словесные экзерсисы Рико по телу очкарика пробегали яркие световые волны. Ощущение, видно, было достаточно неприятное, потому что с каждой волной очкарик дергался, а лицо его становилось все бледнее и бледнее, сливаясь с белесыми волосами. Всмотревшись, Роман понял, что очкарик вовсе не бледнеет, он просто истаивает, превращается в белый пар, словно вода в закипающем чайнике.

Выдав очередную порцию ругательств, Рико внимательно поглядел на уже полупрозрачного очкарика и тяжело перевел дух.

– И лихоманка тебе в бок! – подвела итог Янка. Очкарик еще раз дернулся и стал медленно проясняться очертаниями.

– В следующий раз вообще с дежурства экзорцирую, – грозно пообещал Рико, – Не морочьте голову моим стажерам, им работать надо, а не ваши бредни реализовывать.

– Вы просто ретроград, Рико, – дрожащим голосом сообщил очкарик, – Консерватор, хуже любого секретаря обкома! За моими приборами будущее! Если бы не такие, как вы, если бы я мог испытывать их в полевых условиях, за ними бы уже стояло настоящее. Молодой человек, вы там мои опытные модели не помяли?

Рико тоже переключился на Романа:

– Вы тоже, стажер, соображать должны. Поддаваться на такие примитивные провокации! Ну подумайте, какой от этих сооружений толк при ловле ведьмы?

Роман испытывал отчаянно желание шваркнуть трубу и бачок, но сдержался – опытные модели все-таки – и медленно водрузил их на пол. Выпрямился и раздельно сообщил:

– Гады вы! Сволочи паршивые! П…

– Молодой человек! – в ужасе вскричал очкарик. Он снова начал истончаться.

– Это я не одному вам, – пояснил Роман, – Это я всем присутствующим!

– А плохо почему-то только мне, – жалобно возразил очкарик.

– Ваше личное дело! – мстительно отрезал Роман, – Засранцы и мерзавцы! Ни о чем не предупреждаете, ничего не рассказываете, но чуть что не так, сразу я вам виноват! Это называется стажировка? Это вы меня так учите?

– Не розумию, чем ты недовольный, – невозмутимо пожала плечами Янка, – Звичайно ж, учим! Ты робишь ошибку, мы тебе ее показываем, и ты бильше николы вже так не робишь. За два года ты, мабуть, зробишь уси можлыви ошибки, и станешь цилком добре пидготовленным оперативником Общества.

– Не исключено, что даже полевым экспертом, – добавил Рико, – Склад ума вполне позволяет.

– Серьезно? – тут же оживился очкарик и опять слегка истончился, видно, от волнения, – При таких перспективах вам обязательно нужно ознакомиться со всеми моими разработками! Заходите хоть завтра…

– О, почалося! Ключи давай вид виварию! А то як выражусь зараз, и не французскою, як цей привидениелюбец, а ридною мовою!

– Ну и пожалуйста! – всячески демонстрируя глубокую обиду, очкарик бросил на край стола связку ключей.

Рико сгреб связку и решительно зашагал вдоль стеллажей вглубь помещения. Янка поспешила следом, но Роман придержал ее за локоть и воровато оглядываясь на отвернувшегося очкарика, прошептал:

– Он что, и впрямь привидение?

Но очкарик услышал:

– А как же иначе! – от полноты чувств слегка взвившись над столом, воскликнул он, – В нашем отделе одни привидения и работают. К материальным ценностям можно подпускать только нематериальных сотрудников! Ах, если бы наши партийные бонзы вовремя это поняли, так и СССР бы не развалился!

– Он сюды ще в 60-е на работу поступил, – пояснила Янка Роману, пока они вслед за Рико пробирались к неприметной дверце в дальнем углу зала, – Як в своем надто секретном КБ на «Южном машиностроительном» на себе эксперимент з радиацией поставил, так с тех пор и работает.

– Между прочим, золотая голова! – сказал Рико, пробуя ключи в замочной скважине, – Большинство его изобретений великолепны! Одна беда – громоздкие очень. Инерция мышления, знаете ли. Ну не склонны были в его время к миниатюризации. Его бы с каким современным ученым соединить, но увы. Где ж современного взять, они теперь на себе эксперименты ставить избегают. Не принято-с.

Рико потянул дверь и в нос Роману тут же ударил тяжелый запах псарни. Из-за двери донесся пронзительный многоголосый лай.

– Поки що для поисков ведьмы прадедовские методы все ж краще. Заходь, не бийся!

Роман нерешительно переступил порог и тут же отпрянул, почти напоровшись на остро заточенные деревянные колья.

– Это что такое? – спросил он, с любопытством разглядывая висящую прямо перед входом раму из легких планок, щетинившуюся частыми деревянными зубьями.

– Осиновая борона. Молодых ярчукив, що в силу еще не вошли, тильки за ней и сбережешь. Ты по стеночке давай, – велела Янка.

Прижимаясь к стене, он обошел борону, и замер. Перед ним были ярчуки. В просторных клетках – побольше, чем в киношных приютах для животных – сидели псы. Большие, даже громадные, и просто крупные. Ни одной мелкой шавки. В основном «дворяне-сардельтерьеры», уличная помесь, но были среди них и длинношерстая колли, и даже здоровенный мраморный дог. Но главное в этих псах были глаза!

На Романа глядели десять пар ярко сверкающих и каких-то не совсем собачьих глаз. Роману потребовалась пара секунд, чтобы сообразить, что же в этих взглядах не так, и наконец, понял. Псы смотрели на людей с легким любопытством, смешанным с некоторой любовной снисходительностью. Похоже, у них было свое особое мнение, кто тут «братья меньшие».

– Ось, и не треба на себе Ванькины дурынды волочь, – удовлетворенно заявила Янка.

– Охотники на ведьм! – заворожено глядя на ярчуков, прошептал Роман.

– Ты знаешь, – полуутвердительно, полувопросительно сказала Янка, – И знайдуть ведьму, або чаклуна, и задержат, а надо так и загрызут, и никакие чары на них не подействуют! – с гордостью заявила Янка и нежно погладила высунувшийся из клетки влажно-шелковистый нос ярчука. Розовый язык мазнул Янкину ладонь и спрятался.

Откуда-то из дальнего угла вивария вдруг раздался истошный, захлебывающийся лай, с восторженными повизгиваниями. Так лает целый день проторчавший в пустой квартире, заждавшийся пес, когда слышит, что любимый хозяин вставляет в замок ключ. Только здесь, похоже, лаяла целая свора.

– Почуяла, – с непонятной тоской сказала Янка, глядя туда, откуда раздавался лай.

– Сходи к ней, Янка, – тихо попросил Рико, – Я понимаю, тяжело, но ведь она не успокоится.

Янка на мгновение прикрыла глаза, а потом решительно, словно в бой, зашагала к радостно заливающейся своре.

Они прошли мимо клетки, в которой тревожно метался из стороны в сторону громадный ньюфаундленд, и остановились у высоких, в человеческий рост стальных прутьев. Роман глянул Янке через плечо и в который раз за сегодняшний день ошеломленно захлопал глазами. Сперва ему показалось, что в клетке, на погрызенном поролоновом матрасике, среди шевелящегося клубка месячных щенков лежит… девушка. Контуры тонкой ночной рубашки обрисовывали стройные сильные ноги, округлый живот. Изящная, будто точеная ручка протянулась к щенячьему клубку, выхватила пушистого лапастого звереныша и… поднесла к высвобожденной из ворота рубашки груди. Мордочка щенка прижалась к розовому кружку соска, на котором выступила капелька молока. Щенок потянул носиком, крохотная пасть открылась, обнажая меленькие, едва прорезавшиеся зубки, и вцепилась в предложенную грудь. Роман содрогнулся: из прокушенной кожи тут же брызнула кровь, девичье тело затрепетало, но рука все также твердо удерживала щенка у груди.

Роман смятенно кинул взгляд к лицу девушки и опять судорожно дернулся: на нежных девичьих плечах суетливо шевелились шесть собачьих голов! Коротко радостно взлаивая, они тыкались в протянутые сквозь прутья Янкины руки, а розовые тряпочки язычков высовывались из пастей, облизывая Янке пальцы.

– Что это? – хрипло спросил Роман.

– Скилла. Шесть собачьих голов и девичье тело. Редчайшее существо. Упоминание о нем сохранилось лишь в одном тексте 17 века, у Памвы Берынды. Предполагалось даже, что скиллы вообще не существует, что это поздние фантазии на тему горгон, баньши и прочих помесей, и вот надо же – нашлась одна! И как только выжила? – Рико удивленно покачал головой, – Теперь здесь. Янку очень любит.

Один из черных влажных носов скиллы любопытно ткнулся в сторону Романа. Он бережно погладил шелковистую шерстку, потрепал стоячие ушки и почувствовал как по его ладони прошлось ласковое тепло язычка.

– У меня печенье есть, можно я ей дам?

При слове печенье скилла радостно взвизгнула в шесть глоток и носы буквально замолотили о Романову ладонь.

– У нее щенки, режим, диета какая-то, – покачал головой Рико, – А впрочем, дай, большого вреда не будет.

– Откуда у нее щенки? Здесь что, еще и скиллы …э-э кобели есть? – спросил Роман, торопливо деля печенье на шесть частей.

– Сволочи здесь есть! – с давящей, подсердечной ненавистью выдохнула Янка. – А кобель вон, у той клитци сыдыть, – Янка махнула в сторону ньюфаундленда, – Экспериментаторы хреновы, вивисекторы!

– То есть как… – охнул Роман. Его взгляд заметался с совершенного девичьего тела скиллы на косолапо переминающегося ньюфаундленда и обратно, – Не может быть! Но ведь это же… отвратительно!

– Она всего лишь животное, – мягко сказал Рико. – А Обществу могут пригодится щенки от скиллы и ярчука.

– Но у нее человеческое тело!

– Ничого, наступным разом они ее и пид мужика подложат! Вдруг младенцы вид скиллы теж на щось сгодятся, – злобно сказала Янка, – Хочь бы она им повидкусывала все, що мотыляется!

– Я слышу! – сообщил зловеще-вкрадчивый голос из ниоткуда.

Роман отчаянно завертел головой, пытаясь отыскать, кто же говорит. Рико и Янка даже не обернулись.

– Я и кажу, шоб ты слышал! – сообщила Янка, поглаживая чавкающую печеньем скиллу.

– О, так это совет? Но мы, с твоего разрешения, подождем. – насмешливо пропел голос, – Пока ты, наконец, не попадешь сюда, к нам. Ты и так долгонько не на своем месте, моя ры-бонь-ка.

И тогда Роман даже не услышал, а почуял, как в груди Янки начинает клокотать невозможный, запредельный, глубинный рев. Однажды ему уже приходилось слышать такой в одной старой квартирке, над телом убитой старушки. Кончики Янкиных ногтей блеснули сталью, а лицо вдруг дрогнуло и в нем прорезалось нечто жуткое – рыбье. Губы, человеческие и уже не человеческие, дрогнули, обнажая смертоносный акулий оскал.

– Довольно, – резко скомандовал Рико, и крепко ухватил Янку за руку. Роман с ужасом увидел как от соприкосновения с Янкиной ладонью рука Рико мгновенно окрасилась кровью, словно разом ободрали кожу. Скилла тревожно взвизгнула, почуяв запах крови, но Рико будто ничего и не ощущал. Твердо удерживая Янку, он бросил в пустоту:

– Нам нужна собака.

– Ну конечно, вам нужна собака, всем нужны наши собаки, всех интересуют наши собаки, – протянул голос, – Еще что-нибудь интересует? Желаете посмотреть процесс их выведения? Или даже поучаствовать? Можем проводить к ванночке, где мы щенков топим. Кстати, вполне гуманно, водичку сперва подогреваем, чтоб в тепленькой, не то что люди своих нежеланных детенышей – в ледяную речку плюх!

Янка отчаянно рванулась, но Рико держал крепко.

– Поторопитесь, мы спешим. – скомандовал он.

– Конечно, конечно, как угодно, – с издевательской услужливостью затараторил голос, – Нам даже приятно, что брезгуя нашими методами, вы не отказываетесь пользоваться результатами. Прошу вас, берите любую.

– В таком случае – эту, – спокойным ровным тоном сообщил Рико. Ни на мгновения не отпуская Янку, Рико прошагал к клетке. Табличка на решетчатой дверце гласила: «Немезида сука 5 лет». Роман невольно ухмыльнулся: всего-то? Можно сказать, у нее еще все впереди!

Тут же из клетки послышалось глухое рычание.

– Что ты, Нёма, mon ami! Это наш стажер – Роман. Знакомьтесь, стажер – Нёма.

Роман быстренько оторвался от изучения двусмысленной надписи и… встретился с глядящим на него из клетки укоризненным круглым глазом.

Ярчук – или как ее назвать, ярчучка? – в общем, возлежащая на мягкой подстилке крупная пегая дворняга мало походила на грозную богиню возмездия, но вот недовольство свое выказывала явно. Недовольство им, Романом. Она презрительно оглядела Романа с ног до головы и дважды гневно рыкнула – сперва на Романа, потом прямо на украшающую клетку табличку.

– Извини, Нёма! – быстро сказал Роман, смутно, почти на одной интуиции соображая, чем могло быть вызвано Нёмино неудовольствие.

Нёма еще мгновение укоризненно глядела на него, потом вздохнула, подняла длинную узкую морду и небрежно кивнула, принимая его извинения. Роман судорожно потянул носом воздух – и кивнул в ответ.

Нёма поднялась на тонкие сильные лапы и в ожидании остановилась у дверцы. Рико откинул засов, снял с крючка у клетки поводок, попытался одной рукой зацепить его за ошейник ярчука. Карабин, скользкий от крови, сочащейся из ладони Рико, дважды соскочил. Тогда Рико мгновение с сомнением поглядел на Янку, потом на Романа, и наконец, вложил Янкину руку Роману в ладонь. Роман с содроганием охватил Янкины пальцы… Но ничего не произошло. Это были просто тонкие женские пальцы и ничего больше.

Рико закрепил поводок. Нёма повела носом, укоризненно заворчала, косясь на Янку – та лишь фыркнула и отвернулась, но видно было, что смущена. Быстро мелькая розовым язычком, Нёма принялась зализывать покрывающие ладонь Рико ссадины.

– Большое спасибо, Нёма, – благодарно потрепав ярчука по холке, Рико направился к выходу.

– Что это он говорил насчет ванночки и щенят? – уже выбираясь из подвала Роман решился прервать молчание. Он понимал, что не следует сейчас задавать вопросы, мало ли как Янка среагирует. Но тягучее, какое-то мерзкое любопытство оказалось сильнее его.

– Настоящий ярчук рождается только в девятом поколении от девятой суки из первоначального помета. При том остальной помет должен быть уничтожен – что-то вроде собачьего жертвоприношения – и лишь она оставлена на развод. За сотни лет в этом рецепте ничего не изменилось. – настороженно косясь на Нёму, прошептал Рико.

Роман явственно увидел как длинная собачья спина напряглась – так напрягается человек, услышавший то, чего он вовсе не хотел слышать.

– А ты думал, в Обществе уси белые та пушистые! – хмыкнула Янка. Голос ее звучал хрипло, но это снова был вполне человеческий голос.

Нёма походя ткнулась Янке в колени, и не вполне ясно было, чего в ее жесте больше – сочувствия или нетерпения. Дескать, хватит уже переживаний, работать пора. Натянув поводок, псина зацокала к выходу. Тяжелая входная дверь отъехала в сторону и между серебрящимися мифриловыми косяками внутрь робко, словно начинающий нищий, заглянул бесснежный городской январь, полный сонливой апатии и редкого серого тумана над обледенелым асфальтом. Роман привычно замешкался на пороге, хоть на мгновение откладывая переход из тепла в мокрую промозглость дня.

Нёма попятилась, села, и запрокинув лобастую голову, коротко предостерегающе взлаяла.

Стекла в широких окнах кафе напротив вспучились, растянулись, словно мембрана мыльного пузыря, и лопнули, выметнув в воздух искристый фонтан осколков. Празднично сияя, густая стеклянная завеса на миг застыла в небесах, словно гигантская люстра, и… осыпалась, покрывая мелкими блестками тянущиеся из развороченных окон густые зеленые побеги. Со скоростью брошенного копья тонкие и бесконечно длинные стебли выстреливали из проемов, перекрывая дорогу, вонзились в боковое окно проезжающей машины, пробивая ее насквозь.

– Вот такая ботва! – рассеяно пробормотал Рико, разглядывая вывеску над кафе. – «Картопляна хата». Помниться, раньше их сеть на американский манер именовалась – «Potato House».

– Скорую… – потерянно прошептал Роман, глядя как окровавленные листья разворачиваются роскошным веером.

– Подождет, этому бедняге уже спешить некуда, – мрачно отрезал Рико, – Мы здесь не для того, чтоб разбираться с последствиями, наше дело – первопричина.

Толстые стебли картофельной ботвы стремительно разрастались у серых стен домов. Роман увидел как за широкими стеклами старых сталинок проспекта мелькают перекошенные изумлением и страхом лица, чтобы тут же пропасть, скрытые поднимающейся зеленой чащей.

– Мечта отечественного дачника – огород у самого дома, – зло пробормотал Рико, – Нёма, дорогая, ваше мнение?

Нёма отрывисто гавкнула, поднялась, сильно потянула носом…

– Давай, милая! Шукай цю кляту ведьму, Нёмочка, бо це ж ужас, що робыться! – вскричала Янка.

Картофельная ботва – каждый стебель толщиной в руку – трепеща ажурными листочками, разрасталась поперек проезжей части. Послышался отчаянный визг протекторов, черный джип затормозил в последний момент, почти уже ткнувшись бампером в густое сплетение стеблей. Сплошной поток машин замедлился и встал. Резкая какофония гудков прокатилась вдоль него и стихла, будто завязнув в перегородившей дорогу ботве. Послышалось хлопанье дверец, кто-то зло выругался, заплакал ребенок.

Нёма сильно дернула поводок, собираясь сбежать с крыльца, остановилась, настороженно задрав рваное ухо и вглядываясь вдаль.

– Ищу, Нёма, ищи! Туда? Нам туда?

Нёма решительно бросилась вперед, стаскивая Рико с крыльца, сделала несколько длинных скачков, и вдруг остановилась, приподняв лапу…

Вокруг люди выскакивали из машин. Немолодой толстяк, поддерживая цепляющую за него толстуху жену с круглыми то ли от страха, то ли от густой черной туши глазами, бережно повернул ключик в замке, включил сигнализацию и настороженно косясь на стену ботвы, неторопливо двинулся к боковой улице. Толстые стебли вздрогнули, выметывая новые побеги. Перекрывая гарь от сотен выхлопных труб, воздух наполнился запахом свежести, молоденький побег нежно скользнул уходящей толстухе вдоль щиколотки… Тетка подпрыгнула, как от прикосновения змеи, заверещала и рванула прочь, волоча мужа за собой – мужика заносила на поворотах, словно пустой прицеп за разогнавшимся грузовиком.

Послышался топот сотен ног. Бросая распахнутые машины, люди мчались по заплетаемому зеленью тротуару – вперед, вперед, прочь от превращающегося в джунгли центрального проспекта.

Нёма тоже нерешительно шагнула вперед, потом вдруг остановилась, и уселась, явно не желая идти дальше. Разрастающаяся ботва подступала все ближе. Роман увидел как она покрыла дверь серебристого мифрила.

– Не волнуйтесь, стажер, с ними все будет в порядке, – бросил Рико и потянул поводок, – Нёма, что же ты, ищи, ma petit.

– Она не хочет идти! – воскликнул Роман, напряженно вглядываясь вслед бегущей толпе, – Не хочет идти туда!

Нёма тявкнула, всей тощей фигурой выражая согласие.

Рико наклонился, почесывая собаке шею:

– Там, впереди, опасно, oui, Нёма?

Ярчучка жалобно, испуганно заскулила.

– Но наша ведьма тоже где-то там?

Псина заскулила еще отчаяннее, теперь в ее подвываниях слышалась настоящая тоска.

– Нёма! Ты на работе, – твердо сказал Рико.

Нёма моляще взвизгнула… Поднялась и обречённо затрусила вслед за толпой.

– Мадам и мсье, не помните, что там впереди за магазины притаились? – бросил через плечо Рико, торопясь вслед за отбросившей страх и теперь неумолимо набирающей темп ярчучкой.

Роман попытался сосредоточиться. Так на бегу и не припомнишь, особенно когда вокруг такое делается...

На бешенной скорости мимо них промчался трамвай, за стеклами мелькнули перекошенные ужасом лица пассажиров. Яростно трезвоня, трамвай летел по рельсам, изо всех сил пытаясь вырваться из надвигающегося картофельного кошмара…

…Вроде бы у всех магазинов-ресторанов названия безобидные. Что там сейчас будет? О черт, нет, только не это!

– Рико, там впереди… – успел крикнуть Роман и тут же смолк. Рико и сам видел, что там впереди.

Быстрее, быстрей – красно-желтый «хвост» улепетывающего трамвая мелькнул вдалеке… Затянувшая проспект легкая розоватая дымка приняла трамвай в себя, мягко спружинила, подалась… Отчаянно вращая колесами, трамвай прорывался вперед, еще вперед… Вроде бы чуть продвинулся… Встал. И вдруг плавно начал заваливаться набок. Послышался глухой скрежет, круглые металлические колеса отделились от рельс, задрались… Водопад искр осыпался с вольтовой дуги, освобожденные провода закачались в воздухе…

Рико потянул поводок, стараясь остановить разогнавшуюся собаку. Нёма вскинулась на задние лапы… Забила передними в воздухе… И с глухим стуком рухнула на асфальт, ее лапы судорожно подергивались, словно ярчучка все порывалась бежать дальше.

Рядом, хватаясь за горло, медленно опускались на тротуар беглецы-автомобилисты.

Порыв холодного зимнего ветра донес сладковато-приторный, какой-то тропический запах цветов. Самые сообразительные из беглецов попытались бежать обратно, вернуться к картофельной ботве, теперь казавшейся не такой опасной. Нагоняющая волна аромата набрасывалась со спины, окутывала… Тротуар покрывался человеческими телами. Среди ярких курток темными пятнами мелькали дубленки и шубки. Развевая полы дорогого кашемирового пальто, молодой мужик бежал прямо на Романа. Вдруг его залитое потом лицо разгладилось, словно бы кто-то разом стер с него все следы отчаяния и усилий, на губах мелькнула блаженная улыбка и человек рухнул ничком. Трубка сотового выпала из бессильно разжавшейся руки и запрыгала по мостовой.

Роман рванулся к мужчине…

– Не надо резких движений, стажер, вы на работе! – Рико пригнул Роману голову, тот невольно дернулся.

Остро воняющий резиной и застарелым потом загубник ткнулся ему в рот, отрезая завораживающий цветочный аромат.

– Окаменеть изволили, юноша? Может, мне вам и штанишки застегивать? Прилаживайте маску, не стойте, будто соляной столб!

Неловкими руками Роман затянул ремень, прочно пристраивая под подбородком тяжелый короб кислородной маски. Рико с отвращением поглядел вперед:

– Что меня всегда умиляло в чарах, так это их избирательность! Из всех возможных вариантов всегда реализуется самый пакостный! Ну что стоило материализоваться безобидному южному цветочку! Или хотя бы стиральному порошку! Так нет, обязательно должен был явиться одиссеевский лотос! Грезы. Забвение. – натянув на нос и рот рыло маски, Рико быстрыми шагами двинулся к розовато-золотистой цветочной дымке, тянущейся от белой многоэтажной громады универмага «Лотос».

Янка легко вскинула на плечо взлаивающую в тревожном сне Нёму и пошла впереди. Она и не думала надевать маску.

Они шли, переступая через распростертые на асфальте тела. Глаза людей были закрыты, на лицах играли пугающе одинаковые блаженные улыбки. С едва шевелящихся губ вместе с паром дыхания, словно ядовитые миазмы, поднимался тихий шепот:

– Бриллианты, рубины, сапфиры… Пусть мою океанскую яхту поставят в ангар, я полечу своим личным самолетом…

– Свет! Пятый дубль! Я готова!

– Мое восшествие на престол, несомненно, принесет счастье и процветание нашей многострадальной…

– Скажите милашке Бреду Питту, что ему придется обождать! Эта ночь любви достанется моему бесценному пупсику, моему сладкому президентику…

Роман невольно споткнулся и глянул себе под ноги. Здоровенный амбал с физиономией потомственного слесаря-сантехника вытянул губы в трогательную «поцелуйную» трубочку… Роман торопливо перескочить через него, чуть не упал…

– Помогите! Помогите кто-нибудь! – громкий, нормально испуганный девчоночий голос среди восторженно-горячечного шепота надышавшихся лотосом, снова заставил Романа споткнуться. Он вскинул голову…

С завалившегося на бок трамвая на него смотрела девчонка лет пятнадцати. Волосы, от пота такие мокрые, что казалось, девчонка только что выскочила из душа, висели сосульками. Синяя куртка расписана темными потеками крови. Кровь капала и с разодранных ладоней.

– Скорее! Сюда! Да поднимайтесь же! Здесь люди! – девчонка отчаянно замахала руками над головой, словно бы группа Рико стояла на другом конце вселенной, а не прямо у перевернутого трамвая. Капля теплой крови с ее расцарапанных ладоней упала Роману на лоб. Он шагнул было к трамваю… Злой пинок толкнул его к зарослям лотоса.

– Глупец! –приподнимая маску, прошипел Рико, – Вы не спасатель, вы оперативник Общества! Пошевеливайтесь, а то скоро в этом городе некого будет спасать!

Стараясь не оглядываться, Роман двинулся за Янкой.

– Куда!? – закричала девчонка, – Здесь раненные!

Но Роман глядел только в спину Янки, затянутую в черную кожу куртки, и будто горжеткой, украшенную висящей на плечах дворнягой. Взблескивая сталью когтей, Янка с обеих рук врубалась в густую благоухающую стену золотисто-розовых цветов. Раскромсанные стебли и лепестки разлетались в стороны, как из-под ножей газонокосилки. Крупный, тугой цветок лотоса ударил Роману в грудь… Сзади его крепко схватили за локоть и с силой развернули.

– Вы что, совсем сволочи? – почти упираясь лбом в короб дыхательной маски, девчонка из трамвая глядела на Романа сузившимися бешенными глазами, – Там весь салон в крови! Люди без сознания! Я не могу их одна вытащить, а вы смыться вздумали!

Роман растерянно оглянулся. Казавшаяся бесконечной цветочная завеса распалась, вспоротая Янкиными когтями. За ней открылась серая полоса асфальта, тоже заваленная бесчувственными телами. Рико обернулся на бегу, требовательно прогудел что-то сквозь маску и нырнул в прорубленный Янкой проход. Девчонка мертвой хваткой бультерьера вцепилась Роману в локоть и с силой уперлась ногами в асфальт. Отчаявшись стряхнуть ее, Роман просто рванулся к выходу. Девчонка выгнулась дугой, пытаясь удержать его, потом ее старенькие растоптанные кроссовки поехали по асфальту. Пригнув голову, словно преодолевая сопротивление урагана, Роман брел к разрыву в цветочной стене, волоча девчонку за собой.