Текст книги "Академия палачей (СИ)"

Глава 8

– Никто не сможет войти в эту комнату, чтобы навредить мне? – спросила я у двери в пыточную для многих, но такую знакомую для меня. Поначалу я не понимала, почему её использовали с целью помучить кого-то, но потом до меня медленно дошло осознание – потеряв контроль над своим телом, не каждый может быстро собраться. Наверняка у кого-то случались нервные срывы, а другие размахивали ногами и руками в попытке почувствовать под собой твёрдую почву и тем самым вредили себе.

– Я запечатаю её своим браслетом. Никто не сможет открыть её. Можешь не волноваться. Поначалу будет непривычно, и у тебя, вероятно, начнётся паника, поэтому постарайся дышать глубже и не делать ничего, о чём впоследствии пожалеешь. Ты не сразу обретёшь контроль над своим телом…

Я слушала, закатив глаза.

– Серьёзно? Я говорю важные вещи, а ты… неблагодарная! – вспылил Ксавьер.

– Просто откройте уже дверь и позвольте мне войти. Не будем тратить драгоценные минуты наказания попусту. Или вам жаль меня, и вы хотите поговорить, чтобы я провела там меньше времени? – я нарочно захлопала ресничками, вспомнив, как это делала Меллани.

– Ты невыносима! – прошипел Ксавьер, приложил браслет к считывателю, и как только дверь открылась, мягко подтолкнул меня в комнату. – Я включаю режим лишения гравитации, не пугайся и просто дыши глубже.

Неужели в этой комнате так редко бывают, что режим не поддерживается постоянно? Скучно! Даже у нас в доме он был включён «на постоянку». Видимо, отец не знал, в какой момент решит «помучить» единственную дочь.

Я села, чтобы ноги не подкосились, когда гравитация полностью исчезнет. Довольно скоро тело обрело лёгкость. Мне стало необычайно хорошо, потому что отступили боль и тревога.

– Ты улыбаешься? – спросил Ксавьер.

Говорить мы могли через специальное переговорное устройство, соединяющее комнату и коридор. Я ничего не ответила, но улыбка стала шире, когда я, наконец, взлетела, раскидывая руки в разные стороны, как крылья.

– Что за?.. Ты не в первый раз проходишь через это?

– Капитан, не беспокойтесь обо мне и отправляйтесь отдыхать. Только не забудьте обо мне утром… не хотелось бы пропустить занятия.

Я позволила телу немного привыкнуть к немного забытым ощущениям, да и шокировать Ксавьера не хотелось – он и без того был слишком удивлён, поэтому «поплавать», именно так я называла своё парение в воздухе, я могла и позднее.

– Невыносимая!..

Ксавьер ушёл, оставляя меня одну, но одинокой я себя не почувствовала. Мне стало легче в такой знакомой среде. Уверена, что это далеко не самое строгое наказание. Капитан пытался выбрать что-то наиболее щадящее, хоть командир велел ему оставаться строгим. Почему он защищал меня? Появилось так много вопросов… и что-то подсказывало, что скоро их будет ещё больше. Наш альянс существовал уже больше семи десятков лет, сделав для жителей большинства планет так много хорошего… но представителей власти практически все ненавидели. Почему? И почему гринворк, желавший мне смерти, вдруг решил работать на отца и уведомить меня о его прибытии? Это точно была ловушка, попадать в которую мне совсем не хотелось.

Разместившись так, чтобы сделать вид, что лежу, я сцепила руки в замок на груди и закрыла глаза. Жаль, что купол над головой не был стеклянным и не позволял видеть звёзды, как это было дома. Хотя бы голограмму бы добавили… Точно! Это ведь не развлечение, а пытка… любоваться красотой здесь нельзя, дозволяется лишь медленно сходить с ума. Хорошо, что мне это не грозило: я привыкла к одиночеству, и оно давно стало моим вторым я.

Сколько я лежала, расслабившись и отдавшись приятным ощущениям, я не знала. Казалось даже, что начала засыпать. Хоть и планировала полетать немного, но было жаль расходовать энергию: она толком не восстановилась после нападения нельфов, а тело всё ещё поднывало от боли.

– Воу-воу-воу! – барахтаясь руками в воздухе, я теряла невесомость.

Резкое падение вниз выбило воздух из лёгких, и я больно стукнулась спиной о каменный пол. Вот же! Что за шутки такие? Гравитация вернулась? Почему так резко, а не плавно? Из-за невесомости, прежде делавшей меня лёгкой, тело будто бы налилось свинцом. Я прошипела, переворачиваясь на колени, но снова взлетела. На этот раз невысоко. Очередное падение, теперь уже на живот, выбило остатки воздуха.

– Капитан, грёбаный ты ублюдок! – в сердцах выругалась я, опираясь ладонью о пол, чтобы привстать. Дверь в «пыточную» отворилась.

На мгновение помещение опять лишили гравитации и снова вернули её. На этот раз я не успела удариться сильно, но чувство оказалось не из приятных, и меня замутило.

– Я тебя убью! – прорычала я, но подняв взгляд, капитана Рейгана не увидела. Гринворк стоял в дверном проёме. Он светился от счастья, улыбаясь так широко, что оголились практически всего его гнилые зубы.

– Упс! Прости! Чтобы обойти защиту, пришлось набирать кое-какие комбинации, а пальцы у меня большие… промахиваются.

Вот же!..

Ксавьер сказал, что сюда никто не сможет пройти, но как же сильно он ошибался. Гриворк нарочно издевался надо мной – видно было по его взгляду, но я проигнорировала. Давно не чувствовала собственное тело настолько тяжёлым, поэтому пришлось постараться, чтобы присесть. Теперь даже дышать стало сложнее, будто лёгкие разрывало изнутри. Я простонала от боли в пояснице и почувствовала, как ткань комбинезона стала влажной: рана на лопатке наверняка снова лопнула после удара.

В комнату прошёл человек в чёрном плаще, и мне не составило труда узнать его – отец. Он действительно прибыл сюда. Но зачем? Он слишком рисковал. Стоило ли оно того? Если узнают, что сенатор злоупотребляет своими привилегиями и нарушает устав… его сместят. Академия палачей, расположенная на отдельном островке, – запрещённая для посторонних место. Никто не смел влиять на процесс обучения, если на то не принято общее решение сената. Помогать своим детям тоже строго-настрого запрещено. Впрочем, в основном сюда попадали отбросы… потому я и удивилась, увидев капитана Блейка здесь. Дети кого-то значимого никогда раньше не оказывались в академии палачей, если от них не желали избавиться.

– Не можешь прожить и дня без наказаний? – полным безразличия голосом спросил отец.

– Не буду лгать и говорить, что рада видеть тебя. Почему ты явился? Мне казалось, что ты решил отказаться от дочери, отправив меня сюда.

Дверь закрылась, и мы с отцом остались наедине. Он положил на пол рядом со мной маленькую синюю коробочку, и над нами появился защитный барьер. Аю заглушена, как и любое другое вмешательство. Наш разговор останется между нами… и это совсем не утешало.

– Я уже говорил тебе, что отправил в академию палачей, чтобы защитить. Жаль, что ты так и не научилась слушать.

Хороша защита! Меня уже несколько раз чуть не убили за такой короткий срок. Я висела на волоске от смерти, и это всё, что отец хотел сказать мне? Защитил… прекрасно защитил.

– Сделаю вид, что поверила. Это всё? Приехал убедиться, что удалось защитить?

– Следовало подрезать твой язык ещё в детстве, чтобы остроты и яда в твоих словах осталось меньше. Моё упущение. Я приехал, чтобы дать тебе кое-что.

Отец присел рядом со мной на корточки, не открывая своего лица. Я хотела посмотреть ему в глаза, но он скрывал их. Он протянул мне кулон на золотой цепочке.

– Это для связи со мной. Пользуйся с умом, убедившись, что никто не узнает. Он заглушит браслет, как только активируешь.

– Зачем мне связываться с тобой? И с чего быть уверенной, что говорю с отцом? Я даже лица твоего не вижу.

Я услышала усмешку, но не отреагировала. Раньше они причиняли боль. Мне так хотелось, чтобы отец воспринимал меня всерьёз… но теперь уже не имело значения, как он смотрит на меня. Я ненавидела его всем своим сердцем, и эта ненависть слишком глубоко пустила свои корни.

Опустив капюшон с головы, сенатор альянса воззрился на меня. В коротких чёрных волосах появилось ещё больше седины, и теперь она напоминала чёрнёное серебро в лунном отблеске. В уголках глаз морщины стали глубже, чем я помнила. Коротко стриженные борода и усы отца поседели, напоминая ранний утренний иней. Чёрные, лишённые любого блеска глаза, смотрели на меня всё с той же холодностью, что и всегда.

– Довольна?

– Более чем. Так зачем мне связываться с тобой? Неужели решишь защитить меня?

– Я не просто так отправил тебя сюда. В академии палачей назревает мятеж. Ты должна находиться здесь и сообщать мне обо всём подозрительном, что только узнаешь. Мне нужно знать имена тех, кто замышляет что-то против альянса.

Мятеж? Вот почему он рисковал мною и отправил в это место? Действительно рассчитывал превратить в личную шпионку? Наверное, следовало принять это за признание, которое больше не волновало меня?

– А если я откажусь?

Пухлые губы отца растянулись в улыбке. Он встал и сделал шаг назад.

– Ты не откажешься. Ты жива только благодаря мне, и если я не увижу в тебе пользы, мне не составит труда покончить с этим недоразумением.

Недоразумением? Так вот кем он меня считает? Всего лишь недоразумением… Я не сомневалась, но услышать такие слова больно.

– С этого дня я хочу, чтобы ты стала моими глазами и ушами в академии. Следи за преподавателями. Кадеты меня не интересуют, кроме одного… Ксавьер Рейган. Хочу знать о нём всё, что тебе удастся выяснить. Если придётся стать его любовницей, сделай это.

Меня пробирает до мозга костей. А Ксавьер-то здесь при чём? Он всего лишь старшекурсник, один из многих… К тому же ксениец. Ксенон слишком маленькая планета, чтобы участвовать в организации мятежа.

– Ты поняла меня?

Отец склонился и схватил меня за подбородок, поднимая голову так, чтобы смотрела ему прямо в глаза.

– Да, отец. Я всё выполню… иначе, какой от меня прок? – я выдавила улыбку, натягивая на лицо маску покорности. Как делала это всегда, чтобы поскорее избавиться от компании отца.

– Прекрасно. Кулон активизируется каплей твоей крови. До активации это всего лишь безделушка. Никто не заподозрит, что ты шпионка. Такое есть только у избранных в сенате.

Я должна в ножки отцу падать и благодарить за его щедрость? Едва удалось сдержать горькую усмешку. Думала, он пожалел о содеянном, но какой там? Всё это было частью коварного плана… Отец поставил на меня, рассчитывая, что выживу. Он хотел превратить меня в шпионку, но если бы не выжила, легко заменил кем-то другим.

– Перестань позорить меня и попадать в неприятности. Докажи всем, что Тавертон – не просто фамилия, а сила, которую им не подвластно обуздать.

– Да, отец, – я опустила взгляд, только бы скрыть отвращение и ненависть, которые испытывала к нему.

Защитный купол, окружавший нас, исчез. Отец забрал коробочку, глушившую связь, и ушёл не попрощавшись, но в лишних словах я не нуждалась, ведь получила от него достаточно яда сегодня. Что объяснять, если и без того многое понятно? Дверь за отцом закрылась, а гравитационное поле исчезло. Я обмякла, позволяя телу парить, как ему пожелается. Слёзы покатились из глаз, а с губ сорвался крик отчаяния, обдирающий горло. Больно… как же мне было больно. Всегда знала, насколько ненавистна отцу… но в очередной раз убедилась. Я «побочный эффект» его любви к маме. Просто то, что не должно было существовать в природе. Ненавистная родным человеком ошибка… И он хотел использовать меня с пользой, чтобы хоть как-то оправдать мою жалкую жизнь, подаренную им.

Солёные капли, стекающие со щёк, парили вокруг меня, как маленькие драгоценные камни. К ним примешались алые, напоминающие, что за своё существование нужно платить кровью… Я не испытывала в это мгновение физическую боль от лопнувшей раны, но в груди всё полыхало огнём, ещё сильнее распаляя желание отомстить. И первым в моём списке был тот, кого я отчаянно хотела любить и ласково называть «папочка».

Время текло медленно. Щёки уже давно высохли от слёз. Я приняла решение, отступать от которого теперь не собиралась. Никто не смел угрожать мне, даже отец. Он тем более не имел на это совершенно никакого права.

– Ты там жива? – послышался знакомый голос, но я не спешила реагировать, вспомнив слова отца, что капитан Рейган – его цель номер один.

«Если придётся стать его любовницей, сделай это», – повторились слова отца, и я ухмыльнулась.

– Тавертон! Ты в порядке? Выдержишь до утра?

Ещё не утро? Мне казалось, что я парила в невесомости бесконечно долго. Губы пересохли, и мне ужасно хотелось пить.

– Я в порядке, – ответила охрипшим после крика голосом я, так и не посмотрев в сторону окна, у которого стоял Ксавьер.

– У тебя кровь? Что за шутки? Спускайся ниже, я включу гравитационное поле. Мне нужно осмотреть тебя.

– Это пустяки, капитан… Рана разошлась. От потери крови я не умру, можете не переживать.

– Что за девчонка? Опускайся, если не хочешь рухнуть, как мешок дерьма.

Интересное сравнение… с дерьмом меня пока никто… Погодите! Он только что оскорбил меня? Я нахмурилась и обернулась в сторону заместителя командира. Капитан выглядел уставшим, словно не спал всё это время.

– Вы совсем не умеете общаться с девушками! – заключила я, но спорить не стала и медленно опустилась ниже.

Не хотелось бы мне снова рухнуть и больно стукнуться. Однако это всё равно случилось. Из-за длительного нахождения в невесомости тело превратилось в каменную глыбу, и я распласталась на полу. Вот же! Даже пошевелиться не получалось. Я только едва слышно прохрипела себе под нос.

Ксениец вошёл в комнату и помог мне сесть. Зря он сделал это. Мне казалось, что все позвонки сейчас переломаются под грузом собственного тела.

– Ты продрогла. Подожди немного. Я сейчас вернусь. Не вздумай никуда уходить!

Он это так пошутил, да? Куда я могла уйти в таком состоянии? Я даже голову с трудом поворачивала.

Вернулся Ксавьер с тёплым клетчатым пледом. Заботливо укутав меня, он сел на пол рядом и настороженно принюхался.

– Потом несёт? – спросила я полным безразличия голосом.

Голова удерживалась только благодаря стене, к которой я прислонилась. Пришлось приложить немало сил, чтобы повернуться и посмотреть на ксенийца, сидящего рядом. Его лицо тоже было обращено в мою сторону, а взгляд блуждал по мне, словно сканируя на наличие повреждений.

– При чём здесь это?..

– От гринворков обычно несёт потом, и этот запах надолго остаётся.

– При чём здесь гринворк?

– Да так… заглядывал ко мне тут один на свидание, – я хохотнула. Тепло пледа стало медленно согревать меня, поэтому тело задрожало. – Не обращайте внимания.

– Здесь был гринворк?

Серебристая кожа ксенийца потемнела, выдавая его ярость.

– Может, и не был… если вы не чувствуете запаха, – пожала плечами я, что далось пока с большим трудом.

– Ты пытаешься свести меня с ума, девчонка? Сказала бы лучше спасибо, что пришёл раньше, чтобы освободить тебя. Как бы пошла на занятия в таком состоянии?

– Как гусеница?

Повисло напряжённое молчание, а у меня в голове не переставал снова и снова повторяться разговор с отцом:

«Если придётся стать его любовницей, сделай это».

Чем же Ксавьер так насолил сенатору Тавертону? Он был силён и ничего не боялся… Даже из коридора смерти вытащил меня, хоть и мог получить наказание за это. Такие и организовывают мятеж? Или это просто бредовые домыслы моего отца?

Однако в словах сенатора было кое-что… Я нуждалась в защите. Чтобы стать сильнее и вернуться за отмщением. Теперь мне важно уверенно держать руку на пульсе, ведь отец прямо заявил, что избавится от меня, если не увидит пользы. Значит, я должна умело играть роль шпионки. Хорошо, что с фантазией проблем у меня не было. Если отца какое-то время я могла водить за нос, то как быть с кадетами, желавшими мне зла?

– Капитан, будьте моим любовником! – произнесла я, устало выдохнув.

– Чего? – Ксавьер дрогнул, его глаза сощурились, а губы скривились. – Ты точно хорошо приложилась головой, Тавертон. Полёт оказался неудачным? М? Признайся, что встретилась со стеной?

– Это приказ сенатора… Ослушаетесь?

– Приказ сенатора? – окончательно запутавшись переспросил ксениец.

Ему и в голову не придет, что моему отцу удалось преодолеть защиту и попасть на территорию академии. А если удалось ему, то и у других может получиться.

– Я же сказала, что меня навещал гринворк… Он сопровождал моего отца.

– Что за бред? Когда я оставлял тебя, был уверен, что ты справишься, но ты тронулась умом!

Правая бровь Ксавьера забавно изогнулась, и я не смогла сдержать смешок. Было слишком рискованно выдавать всё сейчас, но терять мне уже было нечего. Сказала «а», должна и «б» проблеять.

– Вот и я подумала, что это бред… Зачем моему отцу интересоваться простым ксенийцем?

– Ты сейчас серьёзно? Твой отец отправил тебя в академию, чтобы следить за мной? – взгляд Ксавьера потемнел.

Он не верил, что отец явился сейчас, но это его проблемы. Я сказала, и мне стало легче. Не мне одной теперь держать в себе такой груз. Даже если капитан считал мои слова бредом сумасшедшего.

– А если так, убьёте меня сейчас? Мы можем оказаться полезными друг другу… Сделайте меня своей любовницей.

– Ты не в моём вкусе, Тавертон. Сомневаюсь, что твой отец просил выяснить, каков я в постели.

Я фыркнула и скривилась, продолжая смотреть на своего собеседника.

– Мне тоже это неинтересно. Я нуждаюсь в защите. Видите же, как меня ненавидят здесь. Достаточно пустить слух, что я принадлежу вам, и от меня отстанут. Я смогу спокойно учиться и тренироваться, а вы…

– Ну давай! Скажи, чем мне выгодно это…

– Я не стану передавать отцу никакую информацию о вас.

– Много ты знаешь?

– Больше, чем вам кажется… Это ведь вы убрали Вэ…

– Замолчи! Ты хотя бы понимаешь, что Аю пишет наши разговоры?

– Она хранит лишь избранные воспоминания и самые последние. Сомневаюсь, что меня кто-то будет допрашивать в ближайшее время. Так что? Согласны?

– Можешь передавать своему отцу всё, что тебе пожелается. Мне плевать и на тебя, и на него. Довольна? Как начнёшь чувствовать тело, проваливай в казарму.

Капитан встал и быстрым шагом покинул меня. Стало ещё холоднее. Я сильнее укуталась в плед и попыталась пошевелить ногами, но они пока были слишком тяжёлыми. Вот же!.. Я предложила ему выгодную сделку, а он отверг меня. И почему, спрашивается? Неужели я такая некрасивая? А может, просто люди не нравились ксенийцам? Но я ведь даже не просила о близости! Фу!..

Потихонечку тело пришло в норму. Держась за стеночку, я встала и поковыляла к выходу. Вот так просто бросил меня? А как же плед? Ну и ладно! Будет моим!

Выйдя на улицу, я подняла голову, глядя на восходящее светило. Если бы кто-то знал раньше, что существует второе Солнце, то могли уберечь миллионы жизней до катастрофы, случившейся на первой Земле.

Тоска наполнила душу.

Мама часто задумывалась об этом… Я видела, как она грустила, пересматривая записи о трагедии первой Земли. Она говорила, что представители власти могли сделать больше тогда… но не сделали.

Медленно ковыляя в сторону казармы, я услышала шорох травы за спиной, но когда обернулась, никого не увидела. Наверное, мне почудилось? Ладно… Раз уж капитан отказывается защитить меня, справлюсь сама. Иного выхода всё равно нет.