355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Игорь Ворошилов » Таможня-1 (сокращенная версия) » Текст книги (страница 3)
Таможня-1 (сокращенная версия)
  • Текст добавлен: 8 октября 2016, 12:39

Текст книги "Таможня-1 (сокращенная версия)"


Автор книги: Игорь Ворошилов



сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

Герцог хлопнул меня по спине.

– Ну что, принимай машинки!

– «Фалькон»?

– Обе, Артем.

– Вы серьезно?

– Разумеется! На «Фальконе» сейчас полетишь в Турин. А «Фантом» тебе пригонит Жук через пару дней. Его еще нужно проверить по полной программе и настроить его на тебя.

– Что значит настроить на меня? – Не понял я.

– Так ведь это персональный «Fantom SE», Алый. А на них уже давно устанавливается система индивидуальной настройки на пилота. Ты сможешь вызвать его к себе когда и куда тебе угодно, хоть на Северный полюс.

– Это похоже на взятку, господин Герцог.

– Нет, дружок. Это похоже на нормальное средство передвижения по миру. Его запас лета – сто двадцать тысяч километров с одной заправки. – Кажется Герцог не шутил. – Все-таки работа на Контроль имеет некоторые позитивные стороны.

– Я кажется еще не соглашался на двойное подчинение! – Попробовал возмутиться я.

– Это не имеет никакого значения, Алый. Твое первое задание в Таможне – большой адронный коллайдер. А это фактически означает, что ты исполняешь мои приказы и подчиняешься непосредственно мне.

– Есть, господин Герцог!

– На твоем мобильнике мой номер – один. Отчеты жду каждый нечетный час. По прибытию в Турин помимо начальника «точки» доложишься таможеннику Серому. – Контролер не дожидаясь меня пошел к «Фалькону». Пришлось догонять.

Кабина «ласточки» оказалось неожиданно незнакомой. Ментаиндекс на месте, но кроме него еще джойстик, назначение которого пока мне было неизвестно.

– Что это за доработки, Алексей Дмитриевич? – Спросил я зашедшего в кабину Контролера, обводя рукой пространство вокруг себя.

Герцог усмехнулся.

– Ну, во-первых, это новый ментаиндекс. В дополнительном обучении не нуждается. Кроме считывания данных, он способен еще и управлять самолетом, отвечая на твои команды. Конечно, нужно будет приноровиться к нему, поэтому опробуешь, когда наберешь высоту. Джойстик – вообще новинка. Он соединен с ментазахватом. Проходили такую вещь в Колледже?

– Перехват управления чужими самолетами?

– Бери выше! – Усмехнулся Герцог. – Это контроль над моторикой пилотов других самолетов. Очень забавная машинка. Конечно, с двумя пилотами справиться нельзя, но устроить им чехарду в их кабине – вполне по силам.

– А еще какие сюрпризы здесь есть?

– У джойстика четыре режима работы. Ментазахват – раз. Ручное управление твоим самолетом – два. Управление запуском двух ракет класса «воздух – воздух» – это три. И импульсный направленный интрузер – четыре. «Прорыв» стирает всю область приобретенных навыков пилотирования. Дальность – 5 километров, вполне достаточно для того, чтобы вывести из строя два-три перехватчика на подлете.

– Ничего себе! Ракеты, интрузер… Из прогулочного самолета вы превратили «Фалькон» в боевую машину! – От удивления у меня перехватило дыхание.

– Есть и еще одна новинка. У тебя в брюхе стоит настоящий антиграв. Питание автономное, протонный аккумулятор. Полный заряд – на месяц непрерывной работы. Так что топливо тебе теперь нужно только для горизонтальных перемещений. Ну и «Фалькон» нынче вполне может садиться вертикально. Осторожнее с выбором места посадки. Отдача у антиграва – полный вес самолета, 5 тонн. Людей и животных под тобой превратит в фарш. Да и непрочные строения в щепу разлетятся. Только на воду не умеет садиться, а вообще – хоть на склон горы можно.

– М-да! Удивили, Алексей Дмитриевич! И много таких самолетов уже сделано?

– Точно не знаю, но в Турине уже все «Цесны» заменили такими же «Фальконами». Да и твой выпуск сегодня на них улетит к «точкам». В общем, машина уже серийная.

Вот, черт. Все равно не удастся похвастаться перед Поляком. Он, небось, уже давно летает на таком. Но тут я вспомнил о моем «Фантоме» – на душе сразу потеплело.

Проверки систем заняли не больше минуты. Герцог пожелал удачи и ушел в сторону офиса. Я поднялся на антиграве и запустил двигатели. Перегрузка вдавила в кресло. Знакомое острое ощущение полета полностью захватило мои эмоции.

До Турина я летел всего два часа даже с учетом моих экспериментальных кульбитов. Новый ментаиндекс и впрямь оказался очень удобным – не успеваешь подумать о смене курса, как самолет закладывает вираж. Крутанул пару петель, выполнил классическую «бочку». Потрясающие ощущения от слияния с самолетом. Хотел уйти к морю, попробовать полет на низких высотах, но получил предупреждение от диспетчеров, дескать, нельзя отклоняться от «коридора». Ну и ладно, успею еще побаловаться в следующих полетах. Я ж нынче почти вольная птица. Как там сказал ректор? «Небожители»? Вот именно, небожитель я. Облеченный доверием человечества и самого всесильного Герцога. «Точка» показалась на радаре приглашающе мигающим зеленым треугольником. Впрочем, ментаиндекс уже давно мне сообщил о приближении пункта назначения.

Вынырнув из облаков, увидел ВПП и сразу пошел вниз. На аэродроме было пусто. Даже машин технических служб не наблюдалось. Сел вручную, кто знает, как ведет себя новый ментаиндекс в условиях работы с антигравом? Надо бы спросить Поляка, он-то наверное уже полностью освоил новинку.

Вырулил на дорожку к ангарам и бодренько покатил. Ворота первого бокса приглашающе раскрылись при моем приближении. Оттуда выехал буксировщик. Я заглушил двигатели, выключил питание и дождался, пока меня втянут внутрь. Из буксировщика вышел Поляк. Молодец! Не забыл еще меня.

– Как долетел, Алый? Говорят, что ты хулиганил по пути?

– Есть немножко. Машинку хотелось опробовать.

– Ну и правильно. Потом времени не будет совсем. Работы непочатый край. – Поляк порывисто протянул руку. – С прибытием, Артемка!

– Спасибо. Ну, как вы здесь?

– Пойдем за мной. По дороге расскажу. – Анджей потянул меня в сторону машины, припаркованной у дальней стены ангара. – Ты, наверное, уже знаешь про то, что мы здесь «пасем» коллайдер?

Я кивнул.

– Людей зверски не хватает. Контроль только под ногами мешается. Безопасники открещиваются, мол, не в их компетенции. Едва успели провести все проверки перед запуском. Сегодня в 0 часов по Гринвичу второй пуск. Так что ты вовремя приехал. Будешь наблюдать эпохальное событие воочию.

Первый запуск адронного коллайдера в 2008 году оказался неудачным. Конструктивные ошибки не позволили достичь запланированных энергий в ускорителе. В итоге, потребовалась доработка всего комплекса. Потому-то к Таможне и обратились за помощью. Небывалое количество «прорывов» для такой плотности населения. Но, чего не сделаешь ради земной науки? Пришлось пойти на компромисс и помочь ядерщикам внеземными знаниями. Второй запуск должен начать отложенную серию экспериментов по развитию фундаментальной физики.

– Сейчас быстро перекусим и пойдем к шефу на представление. Как раз успеем к оперативке в 12-00. Тебя сегодня нагружать сильно не будут, но для общего понимания послушать о наших делах будет полезно. О! А вот, кстати, и Линда. – Поляк поприветствовал симпатичную девушку, появившуюся в поле зрения, – Линда идем с нами позавтракаем! Заодно познакомлю с новым коллегой.

– С удовольствием, Анджей. – Девушка улыбнулась и направилась к друзьям, а подойдя, протянула руку Артему.

– Знакомься, солнышко, это Артем. Скорее всего в моей группе будет. – Поляк улыбался во все 32 зуба, – Артем, это Линда. Самая очаровательная девушка на туринской точке, а то и во всем мире!


***

Оперативка проходила на административном уровне в кают-компании. Шеф «точки» – Бисмарк, мужчина лет 35-ти – выслушал короткие доклады, сделал пару втыков подчиненным за какие-то непонятные мне «довески» и «зонды», а затем приступил к содержательной части.

– Коллеги, сегодня запуск «бублика». Сразу после совещания группа Геймера едет на зондирование объекта «Бублик». Группа Поляка – уровни 1, 2 и 3 объекта «Мозг». Группа Кукушки – на уровень 4 «Мозга», а группа Ведьмака – на периметр. Кстати, у нас новичок – стажер Алый. Прошу любить и жаловать.

Надо же, я-то думал, что мое появление так и останется незамеченным шефом. Странные у них тут порядки. Нет, чтобы честь по чести представить, мол, вот такой хороший человек Алый… ну или пару теплых слов в напутствие. А этот, походя, вот – Алый, кушайте его с солью. Бисмарк, он Бисмарк и есть. Но, делать нечего, я встал, коротко поклонился, буркнул «всем привет» и сел назад.

– Алый прикрепляется к группе Поляка. Алес, все по местам. На «точке» дежурят Шура и Трэкер. Докладывать каждые 30 минут.

Народ довольно шустро разбежался. Те, кто проходил мимо меня, кивали, некоторые быстро пожимали руку и исчезали в дверях. Видать и впрямь нешуточные запарки сегодня. Вот, угораздило. Настроение тем более упало, когда стало понятно, что меня засунули в аккурат туда, где мой встроенный «программатор» сработает как запланировано. Интересно, а Бисмарк знает о моем задании? Или это просто заранее известное штатное расписание? Меня ведь могли и в другую группу засунуть.

Серый, которому я должен был доложиться, сразу после совещания нашел меня сам. Пожал руку, дескать, будем знакомы, и умчался в оружейку. Мы с Поляком пошли туда же, четь позже.

Штатные комплекты оборудования и оружия выдавались оперативно. Через пять минут все уже были готовы к вылету. Для перемещения групп использовались 8-местные «вертушки», а не личные самолеты, что меня удивило. Ведь оперативность и мобильность – это необходимые условия для проведения спецопераций. А какая мобильность и тем более оперативность у «вертушки»? Похоже, что у них на «точке» свои представления о мобильности.

Впрочем, все прояснилось, когда мы подлетели к объекту. Здесь было просто некуда сажать много самолетов. На площадке наши четыре «вертушки» заняли все свободное место. М-да… непродуманно как-то.

Группа Поляка сразу направилась к небольшому зданию в трехстах метрах от вертолетодрома. Анджей на ходу пояснял:

– В ранце стандартный комплект. Переносной ментоскоп, модель старая, но надежная. Ручной пеленгатор держи постоянно включенным. Коммуникатор с подключением к нашей базе – все разрешенные интрузии за 10 лет там внесены. Он же – узел связи, он же – тестер, он же – оперативный сервер на случай отключения основного. В общем, все игрушки тебе знакомы. Пистолет – парализатор, обойма на 300 выстрелов. В кармашке ранца – два запасных аккумулятора. Шлейфом не стреляй, ставь на индивидуальное поражение. Надеюсь, до этого сегодня не дойдет.

– А что, такое бывает часто?

– Нет, нечасто. За весь год только два случая. Но, сам понимаешь, день уж слишком ответственный. Мало ль что может произойти. – Поляк подошел к двери, приложил стрим-карту и вошел в здание. Следом за ним вошли все остальные.

– Пьер, Линда, Черчилль, Серый – свои участки знаете. Алый со мной на обход.

Коллеги ушли к лифтовой группе, а мы с Анджеем прошли по коридору дальше.

– Это верхний – нулевой уровень. Здесь только охрана, лифты, выходы коммуникаций и оборудование воздухоочистки. Технологических «прорывов» здесь нет и не было, но проверить персонал не мешает. Достань ментоскоп – вдвоем сэкономим время. Ты светишь справа, я слева.

Этот этаж мы прошли быстро, технологические помещения здесь были безлюдны. Два десятка охранников оказались чисты как младенцы. Только старые, еще учебные интрузии, да стандартный курс внешней охраны, подновляемый раз в год. Интересно, догадываются ли они о том, что их мозги постоянно «промываются», а программа охранника подновляется? Это ведь обычные самаритяне, пусть и набранные из разнообразных спецподразделений. При заключении контракта каждый из них подписывает и пункт об обязательности психологической подготовки для прохождения службы. Никому и в голову не приходит, что это формальное разрешение на программирование собственных мозгов. Мы-то хотя бы знаем, что нам внедряют. Хотя… все ли знаем? Такие вещи как планетарная безопасность – это не пуп царапать, уровень секретности такой, что едва ли 5 человек знают всю правду. Кстати, Герцог – из их числа.

На лифте мы спустились на первый уровень. Тут уже интереснее. Появились люди в синих комбинезонах. Обслуга, рабочие, администраторы – еще не «яйцеголовые», но приближенные к ним. Пьер передал сигнал «чисто». Поэтому мы с Поляком прошлись для проформы по центральному коридору. Заглянули в буфет, выпили по чашке кофе и направились ниже – на уровень «2».

Линда уже ждала у дверей лифта.

– Поляк, в секторе 2-G есть подозрение на свежую интрузию.

– Почему не сообщила сразу?

– А ты сам посмотри, поймешь.

– Линда, не темни. Что за интрузия?

– Вот, с собой принесла. Месяца два, но со свежей программой в башке. – Усмехнулась девушка и вынула из-за пазухи маленького белого котенка.

– Черт побери! Ты выяснила, чей котенок? – Анджей явно напрягся.

– Минуту назад поймала и сразу к тебе. Я сначала вообще не поняла, откуда сигнал идет, пока под стол в операторской не заглянула. Он там колбасу жрал.

– Ты весь уровень проверила?

– Да, кроме этого пушистика все чисто.

– Окей, идем в сектор 2-G. – Поляк быстро, почти бегом направился по переходу. Мы за ним едва поспевали. Хороший он спортсмен, этот Анджей. Первые места по спортивной ходьбе брал бы играючи.

– Когда мы с Линдой догнали его у дверей сектора, он уже допрашивал с пристрастием какую-то девушку в зеленом халате. Зеленый на «объекте» означал экологов. Без их представителей нынче ни один научный объект не обходится. Не сказать, чтобы они были сильно нужны, все-таки Таможня проверяет все аспекты новых технологий, но лишние глаза и мозги еще никому не мешали. Девчушка оторопело оправдывалась, мол, котенок появился недавно. Чей он, она не знает. Милый, симпатичный, бегает везде, никому не мешает. Наоборот, дескать, вносит разнообразие в скучные будни. Подкармливают все.

– Понятно, мадмуазель. – оборвал Поляк девушку. – Доложите о происшествии своему начальству. Котенка я забираю. Линда, оприходуй зверя и отвези к ветеринару. Вдруг, зараза какая.

Отмазка про ветеринара, разумеется, могла обмануть девушку-эколога, но никак не нас с Линдой. На этот случай была соответствующая инструкция – быстро доставлять животных на глубокое ментоскопирование. Увы, после этой процедуры ни одно животное, мельче слона, не выживало в принципе. Но, тут уж ничего не сделать. Безопасность людей дороже, чем жизнь кошки.

Случаи интрузий животным были единичными. Чаще всего, это были подопытные собаки, лошади и обезьяны. Как обладающие сложными рефлексами существа они были интересны для синаптических «прорывов» исключительно в экспериментальных целях. Все-таки технология «прорыва» была внеземной, а значит, постоянно изучалась на предмет «противопоказаний». Сейчас ее, кажется, передали в несколько исследовательских институтов, поскольку само направление церебральных интрузий уже имело серьезную земную теоретическую базу и нуждалось в собственном развитии. Так обычно и появлялись «технологии будущего» для широкого использования. Конечно, глубокое программирование личности всегда будет под запретом, но с точки зрения повышения качества образования в школах и вузах мягкая модификация «прорыва» имеет огромнейшее значение.

Линда с котенком ушла выполнять поручение, а мы с Анджеем продолжили микро-расследование по горячим следам. Опрос ничего не дал. Никто не знал, как и откуда появился котенок. И все надеялись, что мы его вскоре вернем. Пришлось обещать, дескать, если все в порядке, то через неделю-другую после карантина привезем обратно.

Поляк связался с Бисмарком, вкратце рассказал о происшествии и получил команду продолжать осмотр объекта. Поскольку уровень «2» оставался без представителя Таможни, то Анджей услал меня на третий уровень к Черчиллю – проверить обстановку и вернуться назад.

Выйдя из лифта, я связался с нашим оперативником, тот в это время увяз в проверке сектора 3-F и попросил меня подойти к нему – помочь. Вызвав в памяти план уровня, я нашел центральный коридор и пошел на помощь Черчиллю.

Управление и вычислительный центр – святая святых всего Коллайдера. Именно здесь будет осуществляться основная научная работа во время штатного запуска «бублика». Людей здесь тоже немного, но это и есть элита научного центра. Ни одного ученого со званием ниже доктора наук. Сплошные профессора и академики. Количество интрузий на этом уровне – 300%. В среднем, каждому присутствующему трижды внедрили какую-либо гениальную мысль. Только у Таможенников больше. Но мы не показательны, поскольку наши задачи в корне различны. Ученые двигают науку, а мы ее тормозим, чтобы не двигалась быстро. Нам и возможностей требуется больше.

В секторе 3-C располагался узел управления ускорителем. Захотелось на него взглянуть воочию. Все-таки трехмерные картинки в голове – это не то же самое, что реальное воплощение в бетоне, стекле, металле и куче электроники. Концентрически расположенные столы с компьютерами, а в центре – большой цилиндр главного процессора – так это выглядело в натуре. Охранники, видя мой жетон, беспрепятственно пропустили меня к главному процессору. Обойдя со всех сторон, я завороженно замер перед монитором, встроенным в блестящий цилиндр. Пальцы сами легли на клавиатуру. Через пару секунд я понял, что бессознательно и очень быстро набираю что-то на ней. Отдернул руку, но было уже поздно. Я только что запустил какой-то процесс. Так вот, что имел в виду Герцог! Вот как это работает!

А вокруг все также тихо. Ничего не произошло. Все продолжают работать, как и работали. Нужно немедленно доложить Поляку! «Пока не поздно»… Чтобы не привлекать ненужного внимания, я вышел из вычислительного центра, зашел в переход между секторами и хотел достать из ранца коммуникатор. Но, не тут то было, ранец отсутствовал как факт. Где я его успел оставить? Это тоже было в моей «программе»? Не помню ничего. На втором уровне я вроде бы был еще с ним. Похоже, где-то там я его запрограммированно снял и оставил.

Так, до Черчилля ближе, чем до лифтов. Уже через три минуты я вбежал в сектор 3-F. Подстанция! Господи, да что ж это такое? Меня ведут как крысу по лабиринту. Скользкий пол… чтобы остановиться, пришлось схватиться за ограждение. Последнее, что я увидел – это внимательный взгляд Серого, наблюдающего за моим падением между толстенными медными шинами. Теми самыми, где сто сорок тысяч вольт. Дальше – вспышка, боль и чернота…


***

Я попробовал открыть глаза. Жив – это точно. Но что с глазами? Понятно, плотная повязка. Но, недостаточно плотная, чтобы не видеть свет, пробивающийся сквозь ткань. Зачем повязка? В ушах гул, как будто они забиты ватой, а где-то работает неисправный трансформатор. Низкий рокот, наполненный ударами кровеносных сосудов в перепонки. Боже, как больно. Вместе со слухом и зрением пришла боль, распределенная по всему телу. Как будто меня проутюжили раскаленным утюгом и оставили подыхать.

Память услужливо показала последние мгновения перед провалом. Спокойное лицо Серого, сжимающего в руках парализатор. Прислоненная к стене решетка ограждения, за которую я схватился, пытаясь притормозить, падение вместе с нею на клеммы ВЧ-генератора подстанции. И откуда-то вспомнился пушистый котенок. Нет, это не котенок, это крыса. Крыса, которая бежит по лабиринту туда, куда ее заставляют. Пол за нею проваливается, падают раскаленные брызги металла. Крыса бежит, не помня себя, старается спасти свою серую шкуру. Добегает до конца лабиринта. Тупик! А сзади накатывается волна жара… Жжет все тело, паленая шерсть. Господи, как больно-то!…

Второй приход в сознание был менее болезненным. Повязка куда-то делась, я открыл глаза и увидел над собою матовые рефлекторы освещения и датчики пожарной сигнализации. Вокруг относительная тишина, только гудит какое-то странное устройство рядом с кроватью. Голову повернуть не получилось. Впрочем, сдвинуться с места вообще было нельзя. Как говорится, качественно зафиксированный больной в уговаривании не нуждается.

Где-то за дверями раздался приглушенный голос. О чем говорят – не разобрать. Потом снова все смолкло. Еще через пару минут дверь открылась. Я боковым зрением увидел двух людей в белых халатах. Одного узнал – Герцог. Второй – вероятно, лечащий врач.

– Привет, Артем Александрович. Я тут без сна и отдыха битых пять часов дежурю, а ты все дрыхнешь. – Контролер говорил преувеличенно бодро и, как ему казалось, смешно шутил. – Лежи-лежи, не вставай. И не разговаривай. Тебе пока это вредно.

Второй мужчина, вероятно врач, прошел к монитору, который я сначала не заметил, поскольку он стоял экраном в другую сторону от больного, то есть ко мне задом, прямо как избушка на курьих ножках. Просмотрев что-то на экране, пощелкав клавиатурой, мужчина прокомментировал:

– Процесс идет быстро, но две недели постельного режима – это минимум.

– А если еще пару инъекций дерматокрина? – Спросил его Герцог.

– Да где ж его взять? И стоит он бешеных денег.

– Вам доставят две ампулы завтра утром. – Пообещал Контролер.

Врач невесело усмехнулся.

– А может быть заодно поможете и мальчику в соседней палате? У него 80% тела обожжено. Не жилец без дерматокрина.

– Может быть и поможем. Главное – не болтайте. Лекарство это – штука дорогая, сами сказали. Просто так его не достанешь.

– Хоть на этом спасибо, Алексей Дмитриевич.

– Вы могли бы нас оставить на пару минут?

Доктор молча вышел. Герцог дождался, пока за ним закроется дверь, и присел на стул рядом с кроватью.

– Как ты себя чувствуешь, я догадываюсь. И физически, и… кхм, морально. Но это не беда. Я пришел рассказать тебе все, чтобы тебя не так мучило ощущение беспомощности. Рассказать? Ах, да… В общем, если ты хочешь ответить утвердительно – просто моргни дважды. Если отрицательно – подними глаза вверх. Понял меня?

Я дважды моргнул.

– Замечательно. Так вот, Алый, ты однозначно герой. Прости за то, что мы тебя по сути «в темную» использовали, но ты бы иначе не сделал все в точности так, как задумывалось. И, ошибись ты хоть в одном шаге, операция, на подготовку ушел без малого год, была бы провалена, не успев начаться. Надеюсь, что ты помнишь, ради кого, и ради чего мы работаем?

Я снова моргнул дважды. В общем-то я понимал, что «так надо», и сумел бы себя со временем убедить, что все в порядке, но Герцог собственной персоной убеждал лучше любого гипноза. Это ведь именно он в свое время стал первым русским Таможенником и положил кучу времени и нервов на создание евразийской сети «точек». Почему он в итоге ушел в Контроль, мне теперь тоже было более-менее понятно. Таможня – это все-таки оперативное подразделение, а Контроль – аналитическое. Где как не в Контроле Герцогу можно наблюдать за развитием сети?

– Нам пришлось тебя обмануть, Алый. Чистить мозги без ущерба для здоровья мы пока не умеем. Словом, твоя «программа» полностью сработала. От первого до последнего действия. Мы могли корректировать только внешние условия. Да и то… Котенок для нас стал полной неожиданностью. Поскольку в твою программу он не входил, а мы опирались только на данные твоей ментоскопии. Зато вместо ста сорока тысяч вольт ты получил только пятьсот, поэтому и выжил. Пришлось еще и частоту увеличить. Никакой комбез тебя бы не спас, будь там реально сто сорок.

Герцог встал и подошел к окну, присел на подоконник.

– И программу на коллайдере ты тоже запустил. И коллайдер уже выстрелил как большой «прорыв». Радиус – миллион километров. Людей накрыло всех, даже на лунной станции. А за пределами орбиты Луны землян пока нет. Этого мы тоже остановить не смогли. С одним маленьким «но». Мы не зря почти год работали над китайским рацпредложением. Успели, как говорится, запрыгнуть в последний вагон, только неделю назад разобрались. В общем, интрузия предполагалась очень хитрая – исправление одной интересной функции мозга – забывания. Казалось бы, исключительное благо для человечества. Так?

Я понял все в тот же момент, когда он рассказал о сути программы глобальной интрузии. Поэтому и не моргнул ни разу, а поднял глаза вверх. Не так! Какое же это благо, когда не забываются не только знания, но и обиды, и горе, и вообще любые негативные события и эмоции? Да и радость – это тоже экстремальные проявления чувств. Не прошло бы и полгода, как мы в едином порыве оказались бы за чертой нервного истощения. А дальше – психические срывы, взрывы неконтролируемой агрессии. Полчеловечества в депрессии, другая половина – в состоянии войны. Падение производительности труда, общий экономический кризис… Словом, хорошенький «подарочек» нам кто-то приготовил!

– Вижу по глазам, ты догадался о последствиях. Не буду больше предлагать уйти в Контроль. Коли надумаешь, то сам попросишься. Не откажу в протекции. – Герцог отошел от окна и вновь присел рядом со мной. – Ну и тебе наверняка интересно, кто эти супостаты?

Два взмаха ресницами и глаза вверх.

– Ишь ты, какой хитрый! Не знаешь, но догадываешься? – Рассмеялся Герцог.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю