Текст книги "Марсианский патруль"

Автор книги: Игорь Ревва

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)

Закончить Стрелка не успела – сильный удар прикладом в живот согнул ее и отшвырнул в глубь каюты, вырвав из легких громкий и болезненный хриплый вскрик.

* * *

Вездеход действительно был полицейским. Непонятным оставалось, как байкерам удалось его раздобыть? На планете имелось от силы с десяток таких бронированных монстров. Три из них были на консервации, еще два – в Эйр-Йорке, в генеральной прокуратуре. Только первый участок Эйр-Йорка располагал подобной машиной. И еще первые участки Нью-Рима и Олд-Сити. Говорили, что парочка таких вездеходов имеется на дальних постах – у Долины Ареса и где-то на севере, за дальними поселками геологоразведчиков. Но так это или нет, неизвестно. Номер на броне был тщательно спилен, и майор Кэссиди даже не смог понять, к какому полицейскому участку приписана эта машина. Кроме того, разглядеть что-либо в разыгравшейся уже песчаной буре было очень сложно – маски на захваченных полицейских нацепили, а очками решили пренебречь, и всю дорогу до вездехода приходилось идти с закрытыми глазами, чтобы не ослепнуть от бьющего в лицо песка. Только возле самого люка удалось бросить мимолетный взгляд из-под полуприкрытых век – на тот участок лобовой брони, где полагается быть номеру машины и где сейчас виднелись широкие неровные полосы коряво срезанного металла.

Впрочем, основные мысли Фила сейчас были не об этом – его глодала досада за то, что он так поздно заметил подвох. Как же! Прокуратура же! Приказ командования и все такое! Ч-ч-черт!!! Сразу же было понятно, что к прокуратуре (и вообще к полицейским подразделениям) эти люди не имеют никакого отношения. Но полученный приказ затуманил разум, лишил права голоса здравый смысл, никогда доселе не отказывавший Филу… ну почти никогда…

Внутри вездехода тоже было подчищено, соскоблено и спилено все, что могло дать хоть какую-то информацию о происхождении вездехода. Так что Фил вскоре оставил надежду разобраться, как эта техника оказалась у байкеров. Или у пиратов? Если прислушаться к разговору Никзараторса и Сандерса, легко догадаться, что сейчас пираты с байкерами действуют заодно. И диверсию они готовят очень и очень серьезную. И – самое главное! – ко всему этому какое-то странное, но непосредственное отношение имеет лейтенант Густав Саневар… Гусь… Или Лис?..

В вездеходе оказался всего один человек – водитель, судя по внешнему виду, служащий компании «Ташико-Морок». То ли байкеры напяливали на себя любые шмотки, какие попадутся по руку, то ли он и правда был служащим компании. Фил вспомнил недавнюю историю в Олд-Сити и подумал, что второе предположение более верное. Это, надо сказать, не прибавило ему оптимизма. Уже одно наличие пиратов на планете вселяло тревогу, а уж то, что они действовали заодно с байкерами и водителями «Ташико-Морок», было совсем плохо.

Сандерс со своими байкерами, двое подследственных, четверо полицейских… То есть не совсем так – семеро байкеров, двое пиратов и четверо заложников… Ну, одним словом, свободного места в вездеходе было достаточно. Команду Фила разместили возле левого борта, напротив расположились байкеры с автоматами – видимо, даже со скованными за спиной руками полиция вызывала у них опасения.

Сандерс с Никзараторсом сели в кресла за спиной водителя и завели разговор, который вызвал у Фила немалый интерес. Говорили они, совершенно не опасаясь того, что их могут услышать полицейские. То ли они твердо решили не оставлять заложников в живых, то ли им и правда больше нечего было терять, и они надеялись, что скоро все переменится в лучшую для них сторону.

– Они встретили нас на орбите, – рассказывал Сандерсу Никзараторс. – Мы думали, что оторвались от них, но над самым полюсом планеты пришлось немного пострелять.

– Марсианский патруль? – уточнил Сандерс.

– Венерианский, – ответил Никзараторс. – Тащились за нами от самого Щая, дважды едва не подбили, как-то поняли, что мы идем к Марсу, и тут подкараулили. Хорошо еще, что планеты друг другу не доверяют, информация была закрытой. А когда нас сбили, вот эти вот, – кивок в сторону Фила и его команды, – нас и подобрали. Весь груз накрылся, мы едва успели покинуть корабль. Но знаешь, что меня удивило больше всего? То, что им в прокуратуре превосходно известно о корабле, который нам пообещал Лис.

– Он не тебе одному его пообещал, – Сандерс с ненавистью глянул на Гуся.

– Вот и нет, – возразил Никзараторс. – Они взяли кого-то из наших, и тот оказался слишком разговорчивым. Пришлось копам подыграть – я сказал, что знаю, где корабль. Сказал, что в каньоне Кандора. Они согнали туда всех копов, а нам дали в сопровождение какого-то идиота-полковника. Вообще, по правде сказать, с этими копами работать – одно удовольствие. Так что я Лиса очень даже хорошо понимаю, – Никзараторс усмехнулся. – Едва я рассказал про корабль, так они мне с Нилом – все что душе угодно! И жизнь, и свободу, и любые условия! И даже на дурь не поскупились! – грек с улыбкой посмотрел на Кэссиди. – Вашей девке дурь понравилась, наверное.

Кэссиди не ответил, он внимательно слушал разговор, и общая картина последних дней вырисовывалась перед ним все более и более ясно.

– Нил – молодчина! – Никзараторс похлопал здоровенного ирландца по плечу. – Я чуть со смеху не сдох, когда легавые нас с ним в каюте заперли, ведь Ниловым же пальчикам любой замок – на полщелчка! Вот этого вот, – кивок в сторону Изи, – он вырубил, залез в программу, подправил там что надо, передал тебе сообщение… правда, идиот-полковник нас засек, пришлось его убрать. Но Нил!.. Как он колотил по клавишам! Как он колотил! – восхищенно помотал головой грек. – Я и не знал, что из радиорубки можно пролезть в бортовик!

– А то! – самодовольно осклабился Нил О'Хара. – Я, небось, и Лисов корабль вести смогу! Я все-таки на исследовательских летал, там и не такому научишься, бывало, что…

– Ну, потом мы сели, – перебил его Никзараторс, и Нил послушно замолчал, – сели, дождались вас… остальные когда подойдут?

– Часов через десять, – ответил Сандерс, бросив на Нила О'Хару взгляд, полный непонятного интереса. – А может, и позже – буря идет, сильная буря.

– Значит, переждем, – решил Никзараторс и повернулся к Кэссиди. – Переждем бурю, а потом отправимся в Нью-Рим. Вы нам поможете посты пройти. Если, конечно, не хотите, чтобы вашим девочкам пришлось пережить несколько интересных дней… и ночей, – он хохотнул.

Кэссиди опять не ответил.

– А ты, Лис, решай, – Никзараторс посмотрел на Гуся. – Останешься с нами – отлично, мне такие люди очень нужны. Не останешься – твое дело, покажешь корабль и свободен, мотай на все четыре стороны, и приятелей-копов своих забирай, и девчонок ваших, и корабль ваш полицейский. Не захочешь показать – в Нью-Риме тебя и похороним. А вы будете свободны, когда посты пройдем, – уточнил грек, посмотрев на Фила.

– Что, у пиратов нет ни одного жетона? – недоверчиво спросил Фил.

– Так надежнее, – пояснил грек. – Вас, наверное, там знают, хоть одного из четверых, хоть кто-нибудь да знает. А нас… нас пока не знают.

– Да по вашим мордам сразу понятно, что вы не астронавты, – заявил Фил. – У этих придурков все щеки песком исполосованы, сразу ясно – байкеры. А у тебя на морде написано – пират.

– Пират! – Никзараторс расхохотался и хлопнул себя ладонью по колену. – Вы до сих пор не хотите понять, что мы всего лишь желаем быть свободными.

– И поэтому постоянно совершаете диверсии, – кивнул Фил. – Нападаете на спутники, на города на планетах, на транспортные и пассажирские корабли.

– А как еще мы можем бороться с вами?! – удивился Никзараторс. – Вы же взяли на себя наглость контролировать все пространство! Только в этом году вами были уничтожены четыре исследовательских корабля, занимавшихся геологоразведкой в поясе астероидов. Два с Искаханда, один с Аль-Алейна и еще один с Лабиринта… Мой корабль! Ты слышишь, майор? Мой корабль! С астероида Лабиринт! – Лицо Никзараторса исказилось от злобы. – Шестеро отличных парней – наших братьев! – погибли для того, чтобы вы продолжали считать, будто Солнечная система принадлежит только трем планетам. Шесть семей остались без кормильцев, пятеро жен овдовели, осиротели восемь детей! Ради чего?! Ради того, чтобы пояс астероидов никто, кроме вас, не трогал?! Да копайтесь там на здоровье! Кто вам мешает?! Для чего эта жестокая охота? Для чего эти убийства? Скажи, майор!

– Я никогда не мог понять логику пиратов, – признался Фил. – Но то, что вы творите…

– Пираты! – оборвал его Никзараторс. – Пираты! А знаешь, как мы называем вас – жителей планет? Убийцами! – после этих слов Никзараторс повернулся к Филу спиной и резко бросил одному из байкеров: – Раскроет кто рот – сразу бей в зубы…

* * *

Пираты.

Никто не помнит, когда именно их стали называть так. Желающему покопаться в архивах (при условии, разумеется, что ему удастся обнаружить некоторые записи) предстоит немало минут изумления. Особенно когда на стол перед ним лягут древние, напечатанные на пластиковой пленке отчеты. До Апокалипсиса на Земле существовало казавшееся незыблемым правило – все важные документы непременно копировать на пластик. Словно законники знали, что предстоит Апокалипсис, и хранящаяся в компьютерах информация будет уничтожена неизвестным излучением с «Посланника Ада».

Потом уже все архивы на Земле (как и всегда на Марсе и Венере) хранились исключительно на кристаллах памяти. Может быть, для того чтобы в случае чего не мучиться потом с информацией на чудом уцелевших пластиковых листах? Ведь история в электронном виде и более доступна, и более удобна, да и корректируется легче…

Ослепительно-белые прямоугольники с четкими черными символами, картами, фотографиями и диаграммами. Ни время, ни излучение не были для них угрозой. Их вид с течением веков оставался прежним и нес в себе информацию. Достаточно удивительную, надо сказать…

Первый поселенец в поясе астероидов появился в две тысячи девяносто втором. Это был богатый и совершенно рассорившийся со здравым смыслом землянин откуда-то с севера африканского континента. Его денег хватило на то, чтобы снарядить экспедицию в один конец, без возврата. Вместе с ним отправились его семья и преданные ему люди – всего около сотни человек. Случайным образом выбрав астероид, они возвели купол, пробурили шахты и установили под поверхностью гравитационные решетки, оборудовали жилье и на поверхности астероида, и под ней. И никто не знал бы о существовании этой полоумной компании во главе с полоумным ее предводителем, если бы однажды пролетавший мимо корабль с Земли не получил в категоричной форме требование немедленно изменить курс, поскольку данный корабль входит в территориальное пространство вольного поселения Искаханд.

Командир корабля, когда миновал первый приступ изумления, курс изменил и на запросы с астероида не ответил. Слишком уж это все было необычно. Разговоров и обсуждений хватило экипажу и пассажирам на весь рейс, и на Земле эти рассказы были встречены с неменьшим изумлением. Жить на астероиде?! Бред!..

Полгода различные развлекательные шоу так или иначе муссировали тему межпланетных отшельников, ставших синонимом непроходимой глупости. Но отыскались люди, принявшие близко к сердцу подобные идеи. И к две тысячи сто второму в поясе астероидов существовало уже около десятка поселений.

Правительства всех трех планет смотрели на этих чудаков (наиболее мягкое выражение, применявшееся к жителям астероидного пояса) с недоумением и непониманием. Тратить громадное количество энергии, чтобы поддерживать жизнь на астероиде?! Безумие! Ведь достаточно какой-нибудь мелочи, чтобы поселение людей превратилось в братскую могилу! И когда случайный обломок разрушил солнечные батареи на одном из астероидов, когда в результате катастрофы погибло три сотни человек, эпитет «чудаки» был заменен на гораздо более резкий. Все сокрушенно покачали головами, выразили соболезнования и благополучно о поселенцах забыли – на какое-то время.

Время это закончилось в тот момент, когда на Земле вдруг поняли, что местные предприниматели ведут оживленную торговлю с поясом астероидов.

Редкие металлы не были редкими для пояса, а минимальные (по сравнению с добычей на истощенной Земле) затраты позволяли обитателям астероидов не только сводить концы с концами, но и жить припеваючи.

Что?! Вылавливать в пространстве обломки и продавать их Земле?! Да как они посмели? Это же не их богатство, это все общее! Ну, или если учитывать, что переселенцы были землянами, то это богатство принадлежит исключительно Земле. И в две тысячи сто тридцать втором в пояс астероидов направились четыре боевых корабля с Земли. Полтора десятка астероидов, несколько сотен жителей – ерунда, справиться с ними будет несложно.

Но половина этих жителей были первоклассными пилотами, привыкшими к сложным маневрам в опасном поясе астероидов. А земные корабли оказались такими громоздкими и неповоротливыми в этих условиях. И никому из них вернуться было не суждено.

Кроме того, произошла неожиданная атака на исследовательские базы на Луне – возможно, именно после этого случая жителей астероидов и окрестили пиратами. А категоричное заявление о том, что на обнаруженную на спутнике Земли Башню Джонсона обитатели астероидов имеют не меньшее право, просто вызвало шок. Как-то не рассматривали переселенцев как людей, имеющих право на что бы то ни было в Солнечной системе.

Венера и Марс, независимо как от Земли, так и друг от друга, кинулись помогать наводить порядок в пространстве. И тоже были втянуты в бессмысленный водоворот, не имеющий в перспективе ничего. Каждая из планет считала пояс астероидов своим, и ни одна из них не могла себе позволить даже высадить туда исследовательскую команду на более или менее продолжительное время. И так продолжалось до самого две тысячи сто пятидесятого года.

После Апокалипсиса стало ясно, что обитатели пояса астероидов по каким-то непонятным причинам уцелели. И в первые десять-двадцать лет они очень хорошо давали понять планетам, что ничего не забыли. Атаки на спутники и на сами планеты, диверсии, захваты и уничтожение кораблей – это стало обычным делом.

Постепенно укрепившиеся космические флоты планет справились с этой болезнью, но не до конца. Изредка пираты нарушали покой мирных граждан. И появление их в кратере Галилея служило тому лишним подтверждением.

* * *

Песчаная буря разыгралась вовсю, от экранов внешнего видеонаблюдения толку не было никакого. Фил старался сесть так, чтобы хоть краешком глаза видеть экран радара вездехода, по которому и ориентировался водитель. Было понятно, что машина вплотную приблизилась к стенам кратера Галилея и сейчас въезжает в широкий вертикальный разлом. Вскоре мельтешение песка сделалось слабее, можно было уже рассмотреть, где именно они находятся, и мощные фары выхватили из темноты громадный грузовой контейнер. Когда-то он был, как и все грузовые контейнеры, раскрашен яркими желтыми и черными полосами, но, очевидно, торчал он тут давно, и постоянная обработка песком оставила цвета лишь в самом низу – узенькая извилистая желто-черная ленточка.

Вездеход остановился, люк распахнулся, впустив внутрь завывающий ледяной ветер и клубы пыли. Фила и остальных выволокли наружу, пришлось опять зажмуриться, но по звуку и направлению движения было понятно, что ведут их к этому самому контейнеру. Скоро под ногами загромыхало железо, ветер ослаб и затем и вовсе стих, и Фил смог осмотреться.

Грузовой контейнер был стандартным – три ярда в высоту, восемь ярдов в ширину и двадцать – в длину. Но на этом его сходство с обычными контейнерами заканчивалось.

Внутри были наварены перегородки, снабженные дверьми, и контейнер сейчас представлял собой некое подобие жилого помещения или скорее склада. Некоторые из дверей были распахнуты, и за ними виднелись штабеля коробок и ящиков. Особенно неприятно поразило Фила то, что некоторые из них, судя по виду, содержали боеприпасы и оружие. Настоящий арсенал, с неудовольствием подумал Фил. Да еще под самым боком у Золотого Треугольника. И наверняка здесь даже живут. Судя по всему, даже обогрев тут работает исправно, единственное, чего недостает, – вентиляции. В воздухе отчетливо ощущается затхлость, пахнет машинной смазкой и краской и еще разогретым пластиком.

Полицейских провели в одну из дальних комнат, оказавшуюся совершенно пустой, втолкнули внутрь и заперли за ними дверь. Маски с них сняли и забрали с собой. Очевидно, чтобы отбить всякое желание выходить наружу. Но это сейчас Фила волновало мало. Едва дверь за ними захлопнулась, он повернулся к Гусю и с ненавистью произнес:

– Ну что? Поговорим, а?

Гусь огляделся, подошел к стене и присел возле нее на корточки, привалившись здоровым плечом к железу. Небрежно наложенная одним из байкеров повязка сползла, и рана Гуся опять кровоточила, хотя и не сильно. Лицо его было бледным, наверное, от потери крови, но Фил изо всех сил старался не обращать на это внимания.

– Поговорим? – напирал он, возвышаясь над Гусем, словно скала. – Ну же, Гусь! Или все-таки не Гусь? Или все-таки Лис?

– Вы все равно не поверите, – ровным голосом ответил Гусь, не глядя ни на кого.

– Чему? – спросил Фил. – Тому, что ты обо всем этом знал? Не беспокойся, поверим!

Гусь повозился, уселся на пол поудобнее и закрыл глаза.

– Давай, рассказывай! – потребовал Тур, тоже опускаясь на пол. – Что это за корабль такой, из-за которого, как я понял, весь этот сыр-бор и разгорелся.

Гусь открыл глаза, посмотрел на них и неожиданно задумчиво произнес:

– А может быть, это действительно единственный шанс…

– Ага, сто пудов! – подтвердил по-русски Тур и сразу же начал переводить: – «Сто пудов» – это значит…

– Не грузи, – по-русски же ответил Гусь и усмехнулся. – Я этот язык не хуже тебя знаю.

– Так, – кивнул Фил. – А что ты еще знаешь? Программы для новейших бортовых компьютеров – это я уже в курсе. Наркотики знаешь хорошо. Пиратов знаешь, лично знаком. Еще что?

Гусь не отрываясь смотрел на Фила. И под этим взглядом Филу стало немножко не по себе. Было в глазах Гуся что-то, какая-то необъяснимая сила. Словно внутри него горел яркий свет, способный на многое.

– Ладно, – сказал Густав Саневар. – Слушайте…

Глава 9
Лис

– Что за корабль они разыскивают? – спросил Изя. – Насколько я понял, все ведь крутится именно вокруг него. И прокуратура его ищет, и пираты, и байкеры… а ты сам, Гусь? Ты правда знаешь, где находится этот таинственный корабль, и тоже его ищешь?

– Уже нашел, – кивнул Гусь. – Уже.

– Ага, и решил ни с кем не делиться, – криво усмехнулся Тур. – Ни с прокуратурой, ни со своими приятелями-бандитами.

– Прокуратуре я ничего и никогда не обещал, – холодно заметил Гусь. – А эти бандиты мне совсем не приятели, мне они абсолютно незнакомы.

– Так мы и поверили, – рыкнул Фил. – Что за корабль? Говори! Боевое судно? Еще до Апокалипсиса строилось? Древнее?

– Боевое, – согласился Гусь. – Но не такое древнее, как ты думаешь. Этот корабль был построен на верфях Арахидны – III в три тысячи восемьсот двадцать седьмом году, – Гусь опять прикрыл глаза и прислонился затылком к стенке контейнера, – как раз в год очередного Апокалипсиса.

После этих его слов наступила долгая пауза, нарушил которую Кэссиди.

– Повтори, – попросил он, и голос у него при этом был какой-то странный, словно бы он пытался убедиться в том, что Гусь сошел с ума. Очевидно, Изя с Туром считали так же, потому что не проронили ни слова, даже тогда, когда Гусь аккуратно, тщательно сохраняя все интонации, повторил фразу.

Следующая пауза затянулась примерно на минуту, и нарушил ее уже Тур.

– Чокнулся, – выразил он всеобщее мнение. – Совесть заела, вот крыша и уехала…

– Третья планета звездной системы Арахидна, – не открывая глаз, заговорил Гусь. – Самые крупные судовые верфи в галактике, почти весь флот, участвовавший в войне Альянса с Галактической Федерацией, был построен именно там. Работа над кораблем велась почти два года, все происходило в строжайшей тайне…

– Стоп! – рявкнул Фил. Если бы не наручники, он влепил бы Гусю хорошую затрещину.

«Издевается, – с ледяной злобой подумал Фил. – За дураков нас держит. Плетет черт-те что, думает, что мы ему поверим».

– Вы помните Апокалипсис? – задал неожиданный вопрос Гусь. – Ну не лично, разумеется, но историю помните?

– Такое не забывается, – холодно ответил Фил. – Но не понимаю, какое это имеет…

– Это плохо? – перебил Фила Гусь, и в словах его звучал явный вызов. – Апокалипсис – это плохо?

– Это ужасно, – ответил за Фила Изя. – Больше девяноста процентов человечества было уничтожено.

– А если бы было уничтожено все человечество? – спросил Гусь.

– Не понимаю я, к чему ты это говоришь, – сердито заявил Фил. – Прежде всего отвечай, кто ты и как тебя зовут на самом деле! А экзамен по истории мира можешь тут не проводить!

– Хорошо, – покорно ответил Гусь. – Подождем пока с Апокалипсисом… Меня действительно зовут Густав Саневар, по профессии я историк, родился я на Рассагине-II в четыре тысячи восемьсот шестьдесят пятом году…

– Прекратить! – едва ли не взвизгнул Фил. Он с трудом удержался, чтобы не пнуть Гуся ногой, – очень некстати вспомнил о его раненом плече.

– Историк он! – рявкнул Тур. – Истории нам тут рассказывает! Правду говори!!!

– Это правда, – тихо ответил Гусь.

– То есть ты из будущего? – спросил Изя, в голосе его звучал неподдельный интерес. – Из будущего? Погоди ты, Филя-сан! Дай ему сказать.

– Да что его слушать?! – возмутился Фил. – Сказки тут сочиняет!

– А я люблю сказки, – заявил Изя. – Делать нам все равно нечего, пусть расскажет. Может быть, сказка окажется интересной?

– Ладно, плети дальше, – с насмешкой в голосе разрешил Тур.

– Прошлое изменить нельзя, – заявил Гусь.

– Да ну?! – усмехнулся Тур.

– Тур-сан, заткнись, пожалуйста, – очень ласково попросил его Изя. – Обещал же молчать…

Тур демонстративно фыркнул, но ничего не ответил. Филу вдруг тоже стало интересно, что сейчас наплетет Гусь. А в том, что Гусь примется сочинять полную, но, очевидно, очень забавную чушь, Фил нисколько не сомневался. Апокалипсис, прошлое-будущее, байкеры-пираты, корабль какой-то таинственный… Гусь явно был растерян, говорил первое, что приходило в голову, метался в поисках убедительных оправданий… Выкрутится? Посмотрим…

Фил присел на пол и попытался устроиться настолько удобно, насколько позволяли скованные за спиной руки.

– Прошлое изменить нельзя, – повторил Гусь. – И в этом прошлом постоянно возникает одна и та же ситуация. Когда человечество пытается уничтожить само себя. Никакие инопланетяне, никакие катаклизмы – ничто не может сделать с человечеством того, на что способно оно само. Тот Апокалипсис, о которым вы знаете, был первым, но далеко не единственным. Четырежды люди были близки к тому, чтобы само понятие «человек» превратилось в пустой звук, который некому даже было бы произнести. И четырежды возникала ситуация, когда только вмешательство неизвестного и смертоносного корабля отрезвляло их. Словно полицейский патруль, этот корабль появлялся в самые критические моменты и наносил жестокие удары, уничтожая многих и многих. Но только это и спасало человечество от вымирания. Две тысячи сто пятидесятый, две тысячи девятьсот девяностый, три тысячи восемьсот двадцать седьмой, четыре тысячи первый…

– Он не врет, – перебил вдруг Гуся Изя, поочередно оглядывая Тура с Филом. – Он не врет. Я почти уверен в этом. Он не ошибся в дате. Когда ты родился? – спросил он у Гуся.

Гусь ответил, и Изя удовлетворенно кивнул.

– Не ошибся, – подтвердил он.

– Ты думаешь, у тебя одного отменная память? – проворчал Фил.

– Рассказывай дальше, – потребовал Изя.

– Да что его слушать?! – возмутился Тур. – Сейчас он заявляет, что Апокалипсис – это благо, потом скажет, что пираты – милые и душевные люди и просто борются за свою независимость, потом… потом – еще чего-нибудь! Историк, мать его… Когда родился, говоришь?

– Четыре тысячи восемьсот шестьдесят пятый.

– А сюда как попал? Провалился в дыру во времени? – Тур захохотал. – Инопланетяне украли? Или они украли какую-нибудь одинокую и выжившую из ума вдову фермера, а ты – результат этого похищения?

– Эй, там! – рявкнул за дверью байкер, охранявший полицейских. – Эконом-класс! Хватит шуметь! А то зубы пересчитаю! – Сердитая тирада эта была завершена грохотом приклада по железной двери, не позволявшим сомневаться в том, что байкер говорит совершенно серьезно.

– Давайте и правда потише, – с улыбкой попросил Изя и вопросительно посмотрел на Гуся.

– Никуда я не проваливался, – устало произнес Гусь. – Это все не так просто. И не просто так я заговорил об Апокалипсисе…

* * *

– …И не надоело тебе? – В голосе Сандерса звучала легкая, но хорошо заметная нотка удивления.

– Да нет, – пожал плечами Нил О'Хара. – Чему тут надоедать?! Нормальная у нас жизнь на Лабиринте, не жалуемся. Только вот… ну сам понимаешь – полиция, то да се…

– О том и говорю! – подхватил Сандерс. – С Лисовым корабликом-то разом все проблемы решатся! Знаешь, Нил, – Сандерс понизил голос, – мы ведь с Лисом дружны были очень. Еще до того, как он на Лабиринт этот ваш вернулся. Помнишь, лет семь назад он сюда отправился? Теперь-то я понимаю, зачем – корабль искать. И нашел, тогда еще и нашел его – это я только сейчас понял. Но забрать его не смог, не получилось почему-то. А со мной он часто обсуждал это, все вопросы задавал… странные вопросы были, я только теперь понимаю, к чему Лис клонил тогда. Он все спрашивал, смогу ли я собрать достаточно байкеров для атаки хорошо охраняемого объекта. Я тогда не придал особого значения, думал, треплется парень просто, но сказал, что людей собрать – пара пустяков, по Хаосу Гидаспа их сотни раскидано. Сейчас, правда, посложнее будет, но тоже можно. Да и собрал уже я, скоро подойдут, сам знаешь… А еще Лис говорил, что не доверяет правительству Лабиринта вашего…

– Каилосу?! – удивился Нил О'Хара. – Они с Лисом братьями были! Потому Лис все еще и жив, Каилос уверен, что парень одумается, вернется к своим…

– «К своим»! – усмехнулся Сандерс. – Не был ему никогда Каилос «своим», поверь мне. Лис как-то заявил, что не дело это, чтобы Каилос Солнечной системой правил. Так и сказал – не дело это! Потому он, наверное, и про байкеров начал у меня выспрашивать. Каилос – у него амбиции непомерные, Лис точно так и сказал. Ему, говорит, трупов бы побольше навалить, и все! Никто ваш астероид не трогает, никто не мешает, а Каилосу все равно хочется, чтобы его все боялись…

– Как это – не трогает?! – возмутился О'Хара. – У нас однажды корабль подбили, исследовательский, там мой брат погиб! Не трогает никто! Скажешь тоже!

– Кораблей много гибнет, – резонно заметил Сандерс. – Но никто не хочет кровью за кровь платить, никто, кроме Каилоса. Это уж у него характер такой – мстить во что бы то ни стало. И вот теперь подумай, что станет, когда Каилос начнет сразу всем трем планетам мстить. Камня на камне же не останется от Лабиринта вашего! Ведь если все три планеты навалятся, да еще ваши же соседи из астероидного пояса…

– Соседи не навалятся, – возразил О'Хара.

– Навалятся, навалятся! – с нехорошей улыбкой успокоил его Сандерс. – Каилос наверняка и к ним какие-нибудь претензии имеет. Вот и подумай, что случится.

– Ну, Каилос-то не вечный, – усмехнулся Нил О'Хара. – Нехорошо так про своего боевого брата говорить, но лет ему уже много, реакция не та. На Лабиринте давно уже готовы к тому, что скоро вожаком Зорбо станет сын Каилоса Никзараторса. А тот – ничего, поспокойнее парень, хоть и молод, а очень умен и рассудителен.

– Поздно бы тогда уже не было, – предупредил Сандерс.

– Не пойму я никак, зачем ты мне все это говоришь, – недовольно пробормотал Нил О'Хара.

– Зачем говорю? – переспросил Сандерс и вместо ответа задумчиво произнес, глядя в сторону: – Значит, ты смог бы сам управлять этим Лисовым кораблем?..

– Ну-у-у… – растерянно протянул Нил О'Хара, – не знаю даже… Не видел же я его никогда. Может, и смог бы, не знаю.

– Наверняка бы смог, – убежденно кивнул Сандерс. – Каилос только на тебя и надеется. А не смог бы, то и не взял бы он тебя тогда с собой. Сам посуди, какой с тебя еще прок? Боец ты никакой, транспорт водишь кое-как, стреляешь паршиво, одно в тебе ценное – программы полетов для тебя как родные, на всех астероидах (да и, наверное, на планетах даже) ты же лучший пилот. Каилос же ничего просто так не делает. Раз взял тебя с собой, значит, уверен, что справишься. Ты, может быть, и сам-то не знаешь, а Каилос твой – будь спокоен, он зря тебя с собой не поволок бы.

– Допустим, смог бы! – с вызовом ответил О'Хара. – И что с того?

– А то, что, спрашивается тогда, на черта нам с тобой сдался этот Каилос?! – Голос у Сандерса был тихий, душевный, хотя слова он говорил страшные… ну не страшные, конечно, но такие, что меж боевыми братьями говорить не полагается. И под конец вообще выдал черт-те что: – Ты бы сам не смог основать свою колонию на каком-нибудь астероиде?

– Без людей? – усмехнулся О'Хара. – Какая же это колония?!

– Почему – без людей?! – удивился Сандерс. – Только в моем поселке больше трехсот рыл, да многие с семьями. Под полтысячи получается, парень! Что, на Лабиринте больше народу?

– Больше, – уверенно ответил О'Хара, – на Лабиринте восемьсот семьдесят человек… примерно.

– Тьфу ты! – с досадой сплюнул Сандерс. – Не о том я!

– Да понимаю я, о чем ты! – возмутился О'Хара. – Ты хочешь, чтобы я брата своего подставил, гнидой продажной стал, бортануть Каилоса хочешь, а сам – на его место! Не так, скажешь?

– Не себя – тебя, – возразил Сандерс. – Мне по астероидам мотаться неинтересно. Я к Марсу привык, мне здесь нравится. А вот ты, Нил…

– А тебе-то что за выгода? – прищурился О'Хара.

– Корабль Лисов мне отдашь – потом уже, после всего, – Сандерс внимательно смотрел на Нила. – Когда уже свой астероид обустроишь, тогда уж…

– Ага, толку с моей колонии будет, если ты из корабельных орудий шарахнешь по ней! – рассмеялся О'Хара. – Нет уж, приятель, я в этом деле – мимо старта! Ты уж сам уж как-нибудь. А я еще подумаю, рассказывать ли Кайлосу о нашем с тобой разговоре, – О'Хара пристально посмотрел на Сандерса. – Так что подумай, парень.

– И ты подумай, – кивнул Ричард Сандерс. – Подумай, нравится ли, когда о тебя ноги вытирают. И хочется ли, чтобы и дальше вытирали. Тем более что парень ты с головой, программы полетов коцаешь, как настоящий спец.

– Никто об меня ноги не вытирает! – обиделся О'Хара.

– Как скажешь, брат, как скажешь, – миролюбиво ответил Сандерс.

– Тоже мне, брата нашел! – фыркнул Нил О'Хара. – Крыса ты песчаная! Понял? Вот так вот!