Текст книги "Ткач иллюзий. Книга 1 (СИ)"

Автор книги: Игорь Лопарев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

– Нет! – хоть и сказано это было голосом, дрожащим от страха, но всё-таки это был отказ, которого они никак не ожидали.

– Ах ты тля, – глумливо ухмыляющийся Епифан взял очкарика за отворот воротника курточки и потянул его на себя.

И тут случилось непредвиденное.

Казавшийся безобидным очкарик решительно закусил губу, и в его правой ладони, опущенной вниз, а потому полностью ускользнувшей от внимания нападавших, что-то вспыхнуло оранжевым светом.

Сразу вслед за этой вспышкой Епифан грузно, как мешок с известной субстанцией, осел на пол. Он бешено вращал глазами и беззвучно разевал рот, силясь что-то сказать, но из его раззявленного рта вырывался лишь какой-то клокочущий хрип.

– Ефаня! – вдруг высоко и пронзительно заверещал Костя, и со всей дури пробил кросс толстяку в солнечное сплетение.

Бедняга всхрюкнул и повалился назад.

И тут произошла ещё одна неожиданность. Строптивый очкарик повалился на дверь, расположенную справа от входа в бокс. И вместо того, чтобы сползти по ней на пол, он влетел в комнату, так как дверь заперта не была и широко распахнулась под его весом. А в комнате оказался ещё один первокурсник, сравнительно невысокий и довольно щуплый.

– Гы, – радостно зареготал Тюрин, которого неприятности парализованного Ефани вовсе не трогали, – нам сёдня везёт. Ещё один лошара…

Глава 14

Следующим утром господин Полтораки прислал мне проект контракта, как и было обещано. Так что после того, как я завершил свой тренировочный день, настало время заняться анализом условий договора купли-продажи, предлагаемого магазином «Маго-фарма». Кропотливое изучение этого документа было необходимо, в первую очередь, для того чтобы не быть обманутым ушлыми бизнесменами. А то понапишут там чего-нибудь не того мелким шрифтом, а потом доказывай в Имперском арбитраже, что ты не верблюд…

Ознакомившись с договором, я пришёл к выводу, что требуется минимальная правка пункта о санкциях за поставку товара, не соответствующего требованиям спецификаций.

Решил, что буду настаивать на том, чтобы товар, признанный некондиционным, просто возвращался бы мне в момент совершения сделки без каких бы то ни было санкций. Разумеется, подобный порядок возможен только в том случае, если контроль качества проводится непосредственно при передаче товара.

Времени это у меня отнимет не так много, но зато потом, если в процессе проверки будет выявлен брак, мне не придётся менять некондиционную продукцию на качественную или возвращать часть полученных денег. Партия товара, передаваемая покупателю, равно как и причитающиеся мне средства, будут просто уменьшены, вот и всё.

Ну и расчёты. Там было как-то невнятно написано про оплату наличными на месте.

И тут представил, как я, весь такой красивый, выхожу от покупателя с пятьюстами тысячами в кармане, а именно такая сумма мне причитается за поставку двух десятков пилюль, и… И за первым же углом меня радушно встречают местные борцы со злом и без каких-либо разговоров оформляют мне черепно-мозговую травму средней тяжести с последующим изъятием всех имеющихся у меня денежных знаков. Ибо деньги и есть то самое злостное зло, от которого они, не жалея сил, избавляют окружающих, даже если те, упорствуя в своих заблуждениях, сопротивляются…

И всей моей теперешней крутизны мне не хватит, чтобы отбиться от неожиданно нападающих на меня серьёзных и целеустремлённых дядек, яростно отстаивающих свои интересы, направленные на мой кошелёк.

Пол-лимона – это вполне серьёзная сумма, а где серьёзные суммы, там и неприятности могут серьёзные образоваться… Так что только безналичный платёж мне на карту при подписании акта приёмки-передачи товара и никак не иначе.

Я закончил разбираться с договором и, отправив его отредактированный вариант в адрес господина Полтораки, встал из-за стола. Чтобы хоть немного размять мышцы после долгого сидения над бумагами, я сладко потянулся и неожиданно для себя обратил внимание на то, что из-за двери комнаты уже какое-то время доносится невнятный шум, напоминающий разговор на повышенных тонах.

Кстати, следует отметить, звукоизоляция тут, против моих ожиданий, была очень приличная. А это значит, что на самом деле в прихожке нашей было довольно громко. Потом я услышал шумы, сопровождавшие какую-то возню, звук, похожий на треск высоковольтного разряда, натужное хеканье и сдавленный всхрюк, а вслед за этим…

Вслед за этим дверь широко распахнулась, и в комнату эффектно влетел мой сосед. Приземлившись на пол, он так и остался там лежать, издавая хлюпающие стоны и вяло ворочаясь. Видимо, ему внезапно сильно поплохело.

И соседушка был не один. Непосредственно в дверях стоял какой-то типус с физиономией хорька, весь из себя агрессивный и готовый к кровопролитию. Его ненавидящий взгляд шарил по тушке соседа, который сейчас переживал далеко не самые лучшие моменты своей жизни.

Тут я узнал ещё об одном участнике разворачивающихся в нашем жилом отсеке событий.

– Гы, – из-за спины хорька раздался радостный гогот, – нам сёдня везёт. Ещё один лошара…

– Если ты сразу не понял, – язвительно прокомментировал происходящее мой внутренний китаец, – то слово «лошара» относится именно к тебе.

– Ну, спасибо, – адреналин уже начал поступать в кровь в товарных количествах, и меня ощутимо потряхивало, – без тебя я бы не догнал.

– Кого не догнал? – озадаченно спросил даос.

– Никого. Проехали, – чем препираться с вредным китайцем, лучше поскорее трезво оценить ситуацию, в которой я оказался. А ситуация, в общем и целом, отнюдь не радовала.

У меня была всего секунда, чтобы провести блиц-анализ обстановки, наметить план действий и незамедлительно перейти к реализации этого плана.

Диспозиция. Ближе всего ко мне жилистый и подвижный противник. Он уже убедился в том, что толстяк из игры на некоторое время выбыл, и примеривается, как бы теперь испортить жизнь мне. А за его спиной маячит ещё один незваный гость.

Судя по тому, что мне удалось рассмотреть, этот незваный гость – назовём его Здоровяком, был заметно массивнее, чем готовящийся напасть на меня прямо сейчас Хорь. Так я решил обозначать первого своего оппонента. Одновременно что-то мне подсказывает, что Здоровяк гораздо сильнее Хоря и в целом намного опаснее, чем он.

Но самое рациональное – это решать наиболее насущные проблемы в первую очередь, а Здоровяк пока маячит на втором плане. Стало быть, первая моя проблема – это, несомненно, Хорь, так что долой сомнения! Работаем!

Хорь оказался не так прост, как мне хотелось бы. Он определённо обладал каким-то магическим потенциалом: я заметил, что его кожу окутывает едва заметная голубоватая плёнка магической защиты. Хотя чему я удивляюсь-то? Это же магическое училище, всё-таки…

Ну, вот и посмотрим, сможет ли моя техника, основанная на применении ци, совладать с этим колдовским покровом.

Первое – создать качественную иллюзию себя любимого. Морда должна оставаться удивлённой, глаза ошарашенными, а поза – беззащитной. Красавец, что и говорить…

Теперь – накинуть на себя иллюзорное покрывало, дающее мне невидимость на несколько секунд.

Подшаг влево-вперёд, чтобы занять наиболее выгодную позицию для атаки. А Хорь, злобно ухмыляясь, смотрит на созданную мною иллюзию и, упиваясь своим мнимым превосходством, демонстративно замахивается для удара.

Тут моё покрывало развеивается… Ну, что делать, оно у меня пока крайне неустойчивым получается.

На физиономию Хоря наползает растерянное удивление. Удивило его, вероятно, то, что ещё один экземпляр Яна Карпова внезапно оказался в опасной близости от него… Удивление это, впрочем, быстро сменилось гримасой обиды, а потом и боли.

Это произошло из-за того, что, как только иллюзорный покров исчез, я немного присел и выписал ему хук в правое подреберье. От души врезал. А уклониться или закрыться он не успел – уж слишком быстро всё произошло. А может, он просто надеялся на свою защитную плёнку.

И магическая плёнка мой кулак, кстати, не только остановила, но даже немного его оттолкнула, ощутимо спружинив. Но ци, выброс которой был произведён одновременно с нанесением удара, вырвалась наружу и, без потерь преодолев магический барьер, врезалась в печень Хоря.

Бедняга поднял на меня затуманенный взгляд, в котором застыл немой укор. Челюсть его немного отвисла, после чего колени неудачника подломились, и он удобно устроился на полу рядом с моим соседом, приняв позу эмбриона.

Тут я обратил внимание на то, что Здоровяк уже перешагивает ещё через одну тушку, лежащую в прихожке. Её я только сейчас заметил.

«Ага, – со странным безразличием подумал я, – а гопников-то, оказывается, трое было… Значит этого соседушка угомонил. Выходит, не такой уж он и тюфяк».

Здоровяк ещё находился в прихожей, а я стоял в комнате, и, чтобы до меня добраться, агрессору требовалось преодолеть дверной проём.

– Ах ты, казлина грёбаная, – интонации, с которыми были произнесены эти неласковые слова, не обещали мне ничего хорошего, как, впрочем, и сами слова, – ща я тебя по стенке-то размажу.

Судя по всему, отпор, который эти начинающие рэкетиры получили в нашем жилом отсеке, здорово разозлил лидера этой банды. И, что самое плохое, он был совершенно свеж и только собирался вступить в бой.

Я, по сравнению с ним, если честно, вообще не смотрелся.

– Не мохай! – попытался ободрить меня внутренний китаец. – Чем больше шкаф, тем громче он падает!

– А шум-то нам и вовсе ни к чему, – невпопад ответил я даосу и, криво улыбнувшись Здоровяку, поманил его характерным жестом, который так здорово получался у Брюса Ли.

Здоровяк со свирепой мордой сделал шаг вперёд и оказался в аккурат в дверном проёме. Тут я попробовал провернуть свой трюк с иллюзией ещё один раз, но не тут-то было… Маны оставалось совсем немного, и иллюзия, которую я таки создал, оказалась не сильно качественной. А на иллюзорное покрывало вообще маны не хватило, и попытка создания этой техники отозвалась вспышкой острой боли в груди.

Но надо было действовать, иначе Здоровяк выполнит своё обещание и размажет меня по стенке тонким слоем, чего мне совсем не хотелось, как вы понимаете.

Обломавшись с иллюзорным покрывалом, я использовал рывок. Это одна из техник, переданных мне даосом. Относится она к разряду простейших техник перемещения и действительно позволяет мне почти мгновенно переместиться метра на полтора-два. Два метра – это мой предел на текущей стадии овладения этой техникой.

Но до Здоровяка было меньше двух метров, а потому я, к его большому удивлению, внезапно оказался совсем рядом с ним и нанёс коварный рубящий удар ребром ладони в основание шеи. Не заметив защитной плёнки, я провёл этот удар без дополнительного энергетического усиления. А зря.

Этот лось вместо того, чтобы упасть и дрыгать ножкой, только крякнул, скривился и неожиданно выбросил вперёд кулачище, не дотягивающий до размеров моей головы разве что самую малость. Я едва успел увернуться.

– А про алмазную кожу забыл? – вкрадчиво поинтересовался Джекки. – Или считаешь, что и без неё обойдёшься?

– Виноват, – согласился я с ним, – исправлюсь, – и не мешкая укрепил свои кожные покровы с помощью ци.

Теперь этому борову придётся здорово попотеть, чтобы нанести мне хоть сколь-нибудь чувствительный удар. Но, заметив, что его кулаки начали окутываться синеватой дымкой, я понял, что неуязвимым себя возомнил несколько преждевременно.

Алмазная кожа – это, конечно, очень круто. Но я не знаю, что за технику собирается применить этот громила, и вполне может оказаться, что это будет что-нибудь совсем убойное, так что лучше под его удары не подставляться.

Я сделал шаг назад, чтобы не запнуться ненароком о студенческие тушки, продолжавшие вяло шевелиться и постанывать. Здоровяк тут же последовал за мной, стремясь зажать меня в угол и потом безжалостно там замесить своими кулачищами. Однако некоторое пространство для манёвра у меня ещё оставалось. Я скользнул влево и одновременно ткнул пальцами, собранными в щепоть по нижним рёбрам Здоровяка.

Похоже, что он сделал выводы из моей первой атаки и всё-таки активировал свою защитную плёнку. В горячке боя я даже не обратил внимания на то, что он её задействовал, но ощутил, как мой удар полностью гасится ею, а потом эта плёнка, пружиня, оттолкнула мою руку.

Однако в этот раз я полностью использовал свои возможности по усилению удара с помощью ци. Энергетический сгусток сорвался с пальцев и нанёс этому кабану ощутимое повреждение. Надеюсь, пару рёбер я ему всё-таки сломал.

То, что я его чувствительно травмировал, было заметно по тому, как он пошатнулся и скривился от боли. Но не упал, к великому моему сожалению. Устояв, он, несмотря на полученную травму, нанёс очередной удар. Пылающий голубым пламенем кулак пронёсся в опасной близости от моего уха.

Если бы я вовремя не среагировал и не отклонился, то он мне, наверное, голову бы отшиб.

И тут я осознал, что сейчас он меня всё же достанет. Второй его кулак уже летел мне в лицо, и избежать встречи с ним я никак не мог, как вдруг раздался громкий треск, и где-то за спиной здоровяка полыхнуло оранжевым.

Физиономия моего оппонента страдальчески перекосилась, и он с грохотом рухнул на пол. А когда он упал и, следовательно, перестал своей тушей загораживать мне обзор, я увидел Филиппа, пошатывающегося и сжимающего в правой руке какой-то матово-чёрный цилиндр. Очки его чудом не пострадали, но в остальном сосед выглядел не лучшим образом. Но мы-таки победили.

Теперь следовало быстро решить, что делать дальше.

– Ложись на мою койку, – скомандовал я героическому артефактору.

Тот не стал корчить из себя мачо и доказывать мне, что он ещё ого-го, а тихо повернулся, сделал несколько шагов в направлении моей кровати и кулем рухнул на неё.

Тушка в прихожей и Здоровяк пока особой активности не проявляли, а вот Хорь, хоть и держался за правый бок, уже сверкал взором горящим, явно помышляя о реванше.

Мне на сегодня хватило двигательной активности, а потому я буркнул ему:

– Будешь тихо лежать, и кости целыми останутся.

Мелькнула мысль дать ему по морде с ноги, но я знал, что в подобных случаях потом всегда производится расследование. И, в этом случае, ко мне могут возникнуть неприятные вопросы.

С нюансами правил училища о пределах необходимой самообороны я пока полностью не ознакомился, а потому решил не рисковать. Но двинуть Хорю по морде ногой всё же хотелось, уж очень злобно он зыркал на меня. Не иначе, как уже планы страшной мести вынашивал. Но с этим потом разбираться будем.

А сейчас я взял со стола свой коммуникатор и позвонил коменданту. Минуты мне хватило на то, чтобы изложить суть происшествия, а ещё через пяток минут в дверях нашего бокса возник мощный силуэт Хромова Андрея Геннадьевича, коменданта общежития.

За его плечами маячило несколько дюжих санитаров, которых, как я понял, Геннадич припахал для транспортировки пострадавших в медблок. Так как в нашем жилом отсеке вовсю суетились медработники, и места там для крупного коменданта не оставалось, он вызвал меня в коридор.

Я ожидал допроса с пристрастием, а он только поинтересовался:

– Филиппок-то как там? Живой? – похоже, что в этом мире тоже был свой Лев Николаевич…

– Нормально всё с ним будет, – про себя я подумал: ежели что, то пилюлю ему скормлю, одна-то у меня ещё точно должна была оставаться. За исключением тех двадцати, что я завтра в магазин понесу.

– Уверен? – прищурился Хромов. – Сам как?

– Нормально всё, – ну да, я же ни одного, даже скользящего удара не получил, только понервничал, но это и вовсе не смертельно.

– Тогда отдыхайте, – он немного отвлёкся, наблюдая за санитарами, которые как трудолюбивые муравьи сосредоточенно волокли на своих плечах пострадавших. – Как Ворон в расположении появится, будьте готовы на правёж явиться. Я рапорт-то ему напишу, но с вас он показания снимет обязательно. Дотошный он у нас. Хотя, как по мне, то и так всё ясно.

Я в ответ только хмыкнул, так как к долгому разговору, если честно, расположен не был.

– Ладно, бывай, – Хромов кивнул мне и двинулся по коридору по направлению к выходу с этажа.

По результатам этого короткого разговора можно заключить, что все три гопника, что к нам сегодня наведались, давно известны администрации училища, и никаких иллюзий в их отношении у нашего руководства нет.

Это хорошо, значит, скорее всего, серьёзных сложностей можно не опасаться. Однако я так думаю, что и гопники отделаются лёгким испугом, их просто пожурят. Ибо в этом училище столкновения между студентами даже поощряются. А на какой почве эти столкновения происходят – дело десятое. Хоть ты за честь прекрасной дамы кого на дуэль вызываешь, хоть занимаешься мелким рэкетом с вымогательством – всё едино. Главное – бойцов воспитать. Методика, как по мне, весьма спорная, но начальству, наверное, виднее.

Конечно, существуют ограничения, и столкновения ни в коем случае не должны заканчиваться летальным исходом любого из участников конфликта. И использование магии допускается только на специально оборудованных дуэльных аренах. Разумеется, за исключением защитной плёнки – её использование разрешено везде и всюду.

А нам с Филиппом теперь следует опасаться именно этих мерзавцев. Так как для того, чтобы вернуть самим себе уважение, они непременно попытаются отомстить и мне, и соседу. Причём я опасаюсь того, что первым в этом списке буду как раз не я, а Филипп, вырубивший двоих гопников. А на мою долю только один пришёлся… Вот, как-то так.

Глава 15

Проводив коменданта взглядом, я вернулся в бокс. Филипп по-прежнему отлёживался на моей койке, но выглядел уже немного лучше – дыхание выровнялось, да и взгляд стал не таким диким.

Но он всё так же сжимал в руке свой загадочный чёрный цилиндр, аж костяшки пальцев побелели. Судя по тому, как он в эту штуку вцепился, это и есть его единственное оружие, которым он успешно вывел из строя двоих гопников. Эдакий магический шокер.

Посмотрев на часы, я констатировал, что надо расползаться по своим комнатам и укладываться отдыхать. День определённо выдался сложным. А завтрашний день может потребовать от меня ещё более серьёзных усилий. Ибо на завтра намечена сделка, которая должна положить начало моему плодотворному сотрудничеству с магазином алхимических препаратов.

Поэтому я помог Филиппу перебраться в его комнату, отложив все разговоры о том, что произошло сегодняшним вечером, на потом. В первую очередь потому, что сосед мой совершенно не был расположен обсуждать что-либо, да и сил на это у него не оставалось. Хотя темы для обсуждения, определённо, были… Да и мне следовало осмыслить все возможные последствия и продумать меры безопасности.

Филипп меня клятвенно заверил, что у него ничего не сломано, и что он уже вполне оклемался. Я немного успокоился и отправился к себе. Надо укладываться…

Заснул не сразу. Помимо медитации пришлось перекинуться парой слов с моим симбионтом:

– Ну что, как ты сам-то оцениваешь свой сегодняшний бой? – спросил меня Джекки, и по его тону я заключил, что недоволен был даос, ох, недоволен.

– Да нормально оцениваю, – в общем-то, я был вполне удовлетворён тем, как всё прошло, – обошёлся без травм, противник повержен. Справедливость восторжествовала, ну и всё такое.

– Но ты действовал очень неубедительно! – взвился китаец. – Я тебе передал техники, используя которые ты мог оставить от них от всех просто мокрое место! А ты что?

– Ну, я действовал в пределах необходимой самообороны. Думаю, получилось вполне самодостаточно и адекватно.

– Не согласен! – упорствовал китаец. – Ты должен был сделать так, чтобы они мочились в штанишки, только завидев тебя или заслышав твой голос вдалеке!

– Джекки, эти парни тут далеко не самые опасные, – всё же решил разъяснить свои резоны. – А если бы я в этом бою задействовал какие-нибудь действительно серьёзные техники, то информация о них разошлась бы довольно широко.

– А, – даос немного смутился, – то есть ты хочешь, чтобы твои потенциальные противники не представляли себе твоих истинных возможностей?

– Совершенно верно. А то, что ты сейчас предлагаешь, для меня пока недоступно. Эту троицу я смог бы заколбасить, даже если бы Филиппок был без шокера своего – не вопрос… Но тогда остальные, кто захочет на меня наехать, будут знать обо мне больше, чем им следует. А запугать всех потенциальных оппонентов я не смогу – просто со всеми не справлюсь. Несомненно, найдётся множество тех, кто никак не слабее меня, а то и вовсе сильнее. И победить я их, в случае столкновения, смогу, только если действия мои будут для них совершенно неожиданными.

– Я вынужден согласиться с тем, – даос уже достаточно успокоился, чтобы признать мою правоту, – что тут ты поступил разумно. Великий Сунь Цзы говорил, что война – это путь обмана. Поэтому, даже если ты способен, показывай противнику свою неспособность…

Вот же, не может он не нудить. Но хоть признал то, что я прав, и то хлеб. Редко пока такое случается…

Поскольку мы пришли к согласию, разговор сам собою угас, и я упорно вращал два своих дантяня, покуда медитация моя незаметно не сменилась сном.

* * *

– Мы рассмотрели ваши поправки к договору, – Полтораки был деловит и собран, не иначе, как почуял запах денег, – и сочли их разумными.

Вот это да! Я, если честно, очень сомневался в том, что эти ребята согласятся с моими поправками. Действительно, если бы они настояли на том, что рекламация может быть заявлена уже после передачи товара, то это здорово осложнило бы мне жизнь.

Кроме того, я подозревал их в том, что они планируют, после того как расплатятся со мной наличкой, организовать на меня разбойное нападение для изъятия этой самой налички.Подобные соображения неожиданно подкрепились ещё и тем, что сегодня, заходя в магазин, я с некоторым удивлением увидел того самого жлоба, что за мной следил.

Этот топтун-любитель, оказывается, тут ещё и охранником подрабатывал.

Но ладно, господин Полтораки оказался достаточно умным человеком и таки сообразил, что длительное сотрудничество со мной принесёт ему гораздо больше денег, чем разовая акция по обезжириванию меня, наивного и доверчивого… Иначе, с чего бы им соглашаться с моим предложением рассчитываться по безналу?

Подозреваю, что это они сделали с болью в душе, так как, помимо возможности устроить ограбление, расчёт наличными мог потенциально облегчить им и, как это принято называть, налоговую оптимизацию. Но ладно, всё пока срастается, и, в общем-то, грех жаловаться…

– Это радует, – ответил я управляющему, лучезарно улыбаясь, – надеюсь, у вас уже всё распечатано?

– Не извольте беспокоиться, – ответил Аристарх Григорьевич, отзеркаливая мою улыбку, – вот, ознакомьтесь… И, если возражений никаких не будет, заполняйте свои реквизиты и начинайте подписывать.

Минут десять мы шуршали бумагами, после чего я торжественно выложил из рюкзака два небольших пузырька, в каждом из которых лежало по десятку драгоценных пилюль.

Полтораки бросил на них жадный взгляд и спросил:

– Могу ли я передать их на экспертизу для проверки качества?

– Конечно, – снова улыбнулся я, – мы же все заинтересованы в том, чтобы завершить нашу сделку побыстрее, не так ли? – что-то улыбчивый я сегодня, не к добру это… Вот, опять улыбнулся.

Не иначе дурацкая улыбка почти самопроизвольно выползает на моё лицо из-за того, что мозг не может не смаковать мысль о том, что я очень скоро стану богаче на целых пол-ляма… А если товар у этих ребят разойдётся достаточно быстро, то будет сделан ещё один заказ.

Но хватит предаваться пустым мечтаниям, надо быть ближе к земле, и, вообще… Нихьт клювом клац-клац.

В кабинет проскользнула Вероника Фёдоровна, одетая в строгий брючный костюм. Хотя даже в такой, сугубо деловой одежде, она умудрялась выглядеть весьма соблазнительно. Бросив на меня загадочный взгляд, она очень аккуратно взяла пузырьки с пилюлями и отправилась на выход.

Господин Полтораки вдогонку попросил её принести нам кофе с печеньками. Когда же она скрылась за дверью, он окинул меня оценивающим взглядом и перешёл к делу:

– Уважаемый Ян Миронович, – физиономия его была исключительно серьёзной, и мне стало понятно, что сейчас последует не нейтральный трёп о погоде, а разговор о наших дальнейших делах, – мы провели всесторонний анализ той пилюли, что вы любезно нам уступили в первый ваш визит.

– И? – моя бровь вопросительно приподнялась, а на губах заиграла тонкая усмешка. – Я накануне репетировал эту комбинацию перед зеркалом минут, наверное, двадцать. Надеюсь, сейчас у меня всё получилось, и нужный эффект был достигнут.

– Мы пришли к выводу, что при изготовлении этих пилюль использовались технологии, совершенно неизвестные нашим штатным алхимикам.

– Разве ваши сотрудники могут знать обо всех существующих в мире алхимических технологиях? Я вот лично про себя подобного сказать не могу… Так что ничего странного в этом не вижу.

– Я это к тому, – Полтораки ничуть не смутился, – что эти технологии нас заинтересовали, – он многозначительно на меня посмотрел, – очень заинтересовали…

– И что вы от меня хотите? – я взял быка за рога. – Чтобы я ими с вами поделился? И ещё скажите, что ожидаете, что я сделаю это совершенно безвозмездно, то есть даром?

– Ну, не даром, конечно, – в глазах его блеснул огонёк алчности. – Надеюсь, что мы и в этом вопросе достигнем взаимопонимания.

«Ну, ладно, мечтай, мечтай», – подумал я про себя, а вслух произнёс: – Вынужден вас расстроить, но я – всего лишь посредник. Я же вам про это уже говорил?

– Да, припоминаю, – Полтораки вовсе не выглядел обескураженным. Значит, этот ответ был им вполне ожидаем, – но суть вопроса от этого не меняется. Нам нужна хотя бы одна из технологий, использованных при изготовлении этих пилюль.

– Хорошо, – я взял длинную паузу, показывая всем своим видом, что впал в глубокую задумчивость, – поинтересуюсь у непосредственных производителей, захотят ли они делиться своими знаниями.

– Я бы хотел, чтобы вы убедили своих партнёров, – дражайший Аристарх Григорьевич и сам не заметил, что начал вещать с излишней экспрессией, которая выдавала его с головой. Я пришёл к выводу, что ему очень нужна какая-то моя рецептура, причём нужна так, что он аж кушать не может.

– И какая же именно технология вас так заинтересовала? – этот вопрос нужно было прояснить для понимания, что именно хочет узнать этот ушлый господин.

Сидящий в кресле Полтораки, услышав этот вопрос, аж подался немного вперёд и, чётко артикулируя каждый звук, произнёс:

– Мне нужна подробно расписанная последовательность изготовления защитного покрытия, которое нанесено на ваши пилюли и препятствует рассеиванию их энергетического заряда, – сделал вдох, после чего добавил: – С указанием дозировок всех ингредиентов, разумеется.

– А у него губа не дура, – прокомментировал эти его слова Джекки. – Надеюсь, ты не будешь торопиться и не продешевишь…

– Я вас услышал, – произнёс я, и как раз в этот момент появилась Вероника с кофе и печеньками.

Пока она ставила всё принесённое на стол, мы с Полтораки хранили молчание, не желая, чтобы даже разрозненные обрывки нашей беседы стали ей известны. Но вот дверь за Вероникой закрылась, и мы вернулись к обсуждению щекотливого вопроса о возможности передачи технологии изготовления защитного покрытия.

– А скажите, чем именно она вас так привлекла, и как вы собираетесь её использовать? – спросил я.

Полтораки прикрыл глаза, видимо, размышляя над тем, стоит ли раскрывать передо мною свои планы.

– Скажите, а вы знаете, почему для экстренного восстановления запасов маны используются только жидкости? – неожиданно спросил он меня. – И это несмотря на то, что пилюли гораздо удобнее для пополнения запасов маны непосредственно в бою?

– Не задумывался, если честно.

Я об этом не задумывался по той простой причине, что зелье маны было мне, скажем так, совсем не по карману. Флакончик, вмещающий около пятидесяти миллилитров этой жидкости, стоил примерно, как десяток моих пилюль. Да и пока не особенно я в нём нуждался. Слишком уж слабеньким был пока мой магический дар, и не потому, что мне не хватало маны. В первую очередь мне не хватало навыков работы с этой самой маной.

– Это происходит по той простой причине, – Аристарх Григорьевич поднял указательный палец правой руки вверх, – что только специальное напыление на стекло пузырька может удержать ману от того, чтобы улетучиться в окружающее пространство. А до недавнего времени, то есть пока вы к нам не пришли со своим предложением, не было известно состава, который годился бы для покрытия пилюль.

– А разве нельзя помещать пилюли в те же флаконы? – удивился я.

– Нет, – Полтораки был предельно серьёзен, – мана очень быстро улетучивается из любой твёрдой лекарственной формы. Что толку в том, что пока крышку не откроют, мана, улетучивающаяся из пилюли, остаётся во флаконе? В пилюле-то её всё равно уже не будет.

– Понял вас, – но у меня назрел ещё один вопрос. – То есть покрытие, которое мы наносим на пилюли, годится и для того, чтобы ограничивать потери маны. Я вас правильно понял?

– Да, – выдохнул Аристарх Григорьевич и с мучительным ожиданием во взгляде уставился на меня.

Теперь мне было, над чем крепко задуматься, и пяти минут мне тут, точно не хватит… Ведь теперь речь идёт о целом классе препаратов, которые до сего дня на рынке просто отсутствовали.

Теперь это предложение поделиться знаниями заиграло новыми красками. Но тут нельзя делать опрометчивых шагов, так как один неверный шаг, и я гарантировано пролетаю мимо денег. Очень больших денег. А хотелось бы этого избежать. Ладно, подумаем обо всех нюансах потом, благо до следующей нашей встречи должно пройти некоторое время.

– И что же вы скажете? – голос управляющего выдернул меня из задумчивости.

– Я же сказал, что переговорю с производителем, – успокоил я Полтораки, – и вовсе не отказываюсь от этого обещания. Так что, как только появится какая-нибудь информация по этому вопросу, непременно дам вам знать.

– Спасибо, – он поблагодарил меня совершенно искренне, и это меня даже немного удивило. – Если будет принципиальное согласие на передачу технологии, то можно будет переходить к согласованию вопроса цены, – тут он взял паузу. – И, поверьте, жадничать мы не намерены…

– Склонен вам поверить.

В эту же секунду замигал огонёк на настольном коммуникаторе управляющего. Он тронул сенсор, и в динамиках раздался мужской голос, произнёсший всего два слова:

– Всё нормально.

– Ну-с, – сыто улыбнулся Полтораки, – как вы, наверное, уже догадались, это из нашей лаборатории сообщают о том, что ваши пилюли полностью соответствуют требованиям спецификации, а потому сейчас мы с вами можем перейти к самой приятной части нашей встречи, а именно к окончательному расчёту и подписанию акта приёма-передачи товара.