Текст книги "Ермак. Противостояние. Книга одиннадцатая (СИ)"

Автор книги: Игорь Валериев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Знание трёх европейских языков, привитые аристократические манеры позволяли Графу свободно находится в высшем обществе, не вызывая никакого подозрения, что он виртуоз-карманник и карточный игрок с ловкими пальцами.

Весёлая жизнь пролетела быстро и пятидесятилетний Граф, начав терять гибкость и чувствительность пальцев, пять лет назад вернулся на родину и занимался теперь обучением новой поросли воров карманников и шулеров, возглавляя их «академию».

А его гость – Фёдор Петрович Рогов начинал службу полицейским надзирателем под началом самого Путилина. Был у Ивана Дмитриевича на хорошем счету, не обделён наградами. Но любовь к горячительным напиткам, да и определённая для такой службы честность, не позволили Фёдору Петровичу продвинуться по службе. Хотя, многие «Иваны» перед ним головные уборы уважительно снимали.

Вот уже восемь лет Рогов был на пенсии, а последний раз он и Граф виделись почти четыре года назад, в этой же квартире. И вот бывший сыщик вновь пришёл в шесть утра, разбудив криминального авторитета. Пришёл в «Вяземскую лавру» не побоявшись того, что может отсюда и не выйти.

– Чаю, Фёдор Петрович? А то разбудили ни свет, ни заря. Сейчас слугу подниму, – Граф хотел подняться из-за стола, за которым он расположился вместе с гостем.

– Не стоит, Александр Сергеевич. Да и зазорно Графу с бывшим полицейским чаи гонять. Я по делу от того же человека, от которого приходил четыре года назад.

– И что на этот раз от нас хочет начальник Аналитического центра целый генерал-майор и граф Аленин-Зейский. Очередное посольство обворовать? – вор усмехнулся, продолжая внимательно смотреть в лицо своего нежданного, да и чего там говорить, нежелательного гостя.

Четыре года назад, когда англичане совершили покушение на императрицу и её детей, а потом был подавлен гвардейский мятеж, к Графу пришёл Рогов и попросил от имени тогда ещё подполковника Аленина «обнести» на документы английское посольство, когда его начнут громить, предложив приличную сумму денег за это.

Граф дал согласие, и, когда на следующий день начались погромы, то одним из первых объектов стало английское посольство. Дипломатические работники из-за полученной ноты от Российского правительства паковали вещи, чтобы убыть на Туманный Альбион, и тут озверевшая толпа врывается в здание, наносит дипломатам телесные повреждения, громит всё подряд.

А потом часть этой толпы организованно исчезает, прихватив с собой в основном бумаги. Очень много бумаг, которые британские дипломаты не уничтожили, а запаковали в баулы и опечатали. Эти документы оказались в руках Графа, а потом были переданы «царскому псу Ермаку». От денег Граф тогда отказался, подумав, что так это будет выглядеть, как оказанная услуга, и за это можно будет получить определённые преференции в будущем. Но до сегодняшнего утра с Ермаком и его «чёрными ангелами» Граф не пересекался и, слава Богу.

Эти воспоминания мгновенно пролетели в голове вора, продолжавшего сверлить взглядом бывшего полицейского надзирателя 1-го разряда.

– Ты Рогозу, Рубина и Петрика знаешь? – Задал тот вопрос, спокойно выдержав взгляд Графа.

– Рогоза и Рубин уважаемые люди. Петрик у них на подхвате. Они что, как-то перешли дорогу генералу?

– В том-то и дело, что перешли. Вчера около пяти после полудни они похитили генеральшу Беневскую Нину Викторовну. Жену генерала от инфантерии Беневского и тёщу генерал-майора Свиты Его величества графа Аленина-Зейского. А также мать графини Марии Аркадьевны Алениной-Зейской – подруги вдовствующей императрицы Елены Филипповны, и чьего двухлетнего сына очень любит нянчить император Александр IV.

По мере того, как Рогов говорил, глаза у Графа расширялись всё больше и больше, а на лице застыло выражение крайнего удивления. Бывший сыщик замолк, а вор смог выдавить из себя:

– Фёдор Петрович, ты не шутишь?

– Такими вещами не шутят. Сыщики столицы со вчерашнего вечера, как стало известно о похищении, по этому делу работают. Нашли свидетеля, который уверенно опознал в извозчике, на котором увезли похищенную Беневскую Леонида Аристарховича Петрова. Опознал по родимому пятну. Малину Рогозы на Лиговке вчера поздним вечером проверили вместе со штурмовым отрядом «чёрных ангелов». Рогозы с Рубином и Петриком там нет уже десять дней.

– А зачем они похитили генеральшу? Я этого не понимаю. Рогоза же медвежатник. Да и вообще не принято в нашей среде людей похищать, – перебил Рогова Граф.

– Ладно, Граф, мне разрешили тебе всё рассказать. В этом похищении замешана Великая княжна Елена Владимировна – дочь покойного Великого князя Владимира Александровича, которого вместе с сыновьями во время подавления гвардейского мятежа убили «чёрные ангелы» генерала Аленина-Зейского. А у Рогозы был младший брат, которого граф убил лично. Генеральшу Беневскую они похитили для того, чтобы выманить генерала из Гатчины, а при попытке освободить Нину Викторовну, убить его, – бывший сыщик замолчал.

– Да… Дела… Я даже не знаю, что сказать. А ко мне то зачем пришёл и поднял в такую рань? – Граф наигранно возмущенно посмотрел на Рогова.

– Это разве рань, меня в два часа ночи подняли и сумели вывести из сильного запоя всего за три часа. А потом отправили к тебе, чтобы узнать, где может скрываться Рогоза и иже с ним остальные. Вот такие, Граф, дела, – бывший полицейский усмехнулся, твердо смотря в глаза вора.

– Фёдор Петрович, ты же знаешь, что мы своих не сдаём. Да и не знаю я, где у Рогозы может быть лёжка. Столица город большой, денег у Рогозы много. Снять квартиру может где угодно. Так что, ничем не могу помочь. Да и честно, если и знал бы, не сказал. Всё, разговор окончен, – Граф поднялся из-за стола, показывая рукой гостю на выход.

– Подожди, Граф, не суетись. Я же ещё не всё сказал, – сыщик посмотрел на напольные часы, которые показывали шесть пятнадцать. – Пятнадцать минут назад по приказу Великого князя Николая Михайловича – командующего войсками гвардии и Петербургского военного округа поднята по тревоге Кавказская гренадерская дивизия, которая поступает в распоряжение генерала Аленина. К девяти часам на вокзал из Гатчины придёт поезд с двадцатью броневыми автомобилями, вооружёнными двумя пулемётами Максима. К полудню этими силами, а также силами всей столичной полиции и жандармерии будет оцеплены Апрашка, Холмуши, Вяземская лавра и начнётся их проверка. Цель – арестовать всех авторитетных воров для дальнейшего допроса на тему, где может прятаться Рогоза. Допрашивать будет Ермак лично. А он говорят, всяким ужасам у китайцев научился. У него все говорят. Вспоминают даже то, что и не знали никогда.

– Это полный беспредел, Фёдор Петрович. Не по закону, – гневно и пылко произнёс Граф, продолжая стоять.

– Да какие законы, Граф. Война идёт. Военного положения и военно-полевых судов никто не отменял. Почистим заодно все эти гадюшники. Гренадерам отдадут приказ, при сопротивлении открывать огонь на поражение, – добродушное лицо Рогова вдруг застыло в волчьем оскале. – Так что, Граф, у тебя и у твоих дружков времени до одиннадцати ноль-ноль, чтобы сообщить, где можно найти Рогозу с похищенной генеральшей, либо вернуть её. После одиннадцати часов Ермак начнёт операцию по очистке столицы от криминального элемента по закону военного времени. Перестреляют вас, Граф, всех на хер, без суда и следствия.

Старый сыщик поднялся и направился из комнаты в коридор. Вор молча провожал его взглядом. Рогов оделся, открыл дверь и, повернувшись к хозяину квартиры произнёс:

– Запомни, Граф, одиннадцать часов последний срок. Генерал до этого времени будет в кабинете Кошко. А теперь прощай. Надеюсь, мы больше не увидимся.

С этими словами отставной сыщик вышел из квартиры, аккуратно закрыв за собой дверь.

Как только дверь хлопнула из ещё одной комнаты, открыв дверь, вышел настоящий громила со зверовидным лицом и ростом под два метра. Это был телохранитель и правая рука «аристократа» Графа Иван Чумаков – известный раннее шнифер – взломщик несгораемых касс и сейфов, также ушедший на пенсию из-за проблем со здоровьем. Но огромная сила ещё оставалась при нём. Чума мог сломать руку человека одним движением.

– Всё слышал, Чума? – обратился к нему вор.

– Всё. Что делать будем?

– Поднимай мальков, пускай позовут ко мне Деда, Грека, Полтора Ивана, Захара, Татарина и Бурята. Надо срочно обсудить эту информацию и решить, что будем делать.

– Сдавать Рогозу нельзя. Авторитет потеряем. Люди не поймут, – мрачно проговорил Чума.

– А ты хочешь в «лавре» солдат увидеть и на допрос попасть? Давай, созывай «Иванов».

Глава 7
Операция «Перехват»

– Шмель, адреса запомнил?

– Граф, я даже знаю, как выглядят эти доходные дома, – молодой и модно одетый мужчина с правильными чертами лица с укоризной посмотрел на старого вора.

– Возьмёшь пролётку Ваньки-Разбойника, потом в городе пересядешь на другого извозчика. Смени трёх-четырёх. И только потом проедешь по адресам. Рогозе передашь, что «Иваны» постановили на сходке, чтобы он вернул похищенную генеральшу домой. Он поступил не по воровски, пусть исправит свою ошибку. Вот малява, её подписали все, кто был на сходе, – с этими словами Граф передал Шмелю листок бумаги, сложенный особым образом.

– Всё понял, Граф. Сделаю, как ты сказал.

– Сделай это всё до десяти часов. И расскажи о том, какую беду Рогоза своей ошибкой на всех нас навлёк. Всё, иди. Сюда в течение недели, а то и больше не появляйся, – старый вор подтолкнул своего молодого коллегу к входной двери.

Закрыв за посыльным дверь, Граф задумался, вспоминая прошедшую сходку «Иванов», которые имели наибольший вес в криминальном мире Санкт-Петербурга. Пришли все, кого он просил позвать и даже больше. Многим авторитетным людям стало интересно, зачем Иванов собирает ранним утром авторитетный вор. Собрались к восьми часам и, выслушав Графа о переданном послании, приступили к обсуждению сложившейся ситуации.

Все люди были солидные, с богатым опытом, но с таким случаем столкнулись впервые. Если власти действительно задействуют для их ареста силы гренадёрской дивизии, да ещё с броневиками и приказом открывать огонь на поражение, то это будет настоящие Содом и Гоморра и отсидеться по малинам, хазам, лёжкам не получится.

В обсуждениях прошёл час, и, наконец, было вынесено общее решение, которое записали, а потом и подписали все присутствующие. Это решение Граф и озвучил своему помощнику – молодому, но уже опытному и ловкому вору-карманнику, которому поручили доставить Рогозе подписанную Иванами и известными паханами маляву.

Двое из собравшихся авторитетов вспомнили по адресу, где они встречались по рабочим делам с Рогозой. И это были хорошо обставленные, богатые квартиры в дорогих доходных домах. И была надежда, что Рогоза с похищенной генеральшей находится в одной из них. В противном случае после одиннадцати часов события понесутся вскачь.

О том, что гренадеров-кавказцев подняли по тревоге в шесть утра, информация уже подтвердилась. Также мальки, отправленные к зданиям двенадцати городских полицейских частей, принесли уже известия, что там для инструктажа собрали весь личный состав полицейских. По тревоге были подняты и два эскадрона столичной конно-полицейской стражи, как и жандармские подразделения.

Всё говорило о том, что старый сыщик Рогов довёл до Графа правдивую информацию, и надо было постараться избежать встречи с разъярённым Ермаком, если Рогозы не окажется по тем двум адресам, и он не отпустит похищенную женщину.

Старый вор вернулся в комнату, где находился только Чума. Остальные авторитеты разошлись по своим малинам, чтобы дальше, как можно быстрее на время покинуть ставшую не приветливой столицу.

– Собираемся, Чума. Надо уходить, что-то мне не хочется встречаться с полицией или получить дурную пулю во время облавы, – произнёс Граф, войдя в комнату.

– А у меня всё ценное давно собрано, – шнифер указал на небольшой кожаный баул, стоящий на полу у дивана.

После чего из другого небольшого чемоданчика начал выкладывать на стол парик, бороду, усы и разные баночки.

– Перековываться* будешь? – поинтересовался он у Графа.

* изменять внешность.

– Думаешь надо?

– Береженного Бог бережёт. Мальки сказали, что филёров на Сенной видели. Может быть, уже и «лавру» обкладывать начали. Лучше остеречься, – Чума достал из сумки ещё один парик и бороду с усами.

– Не думал, что на старость лет придётся в бродягу переодеваться, – хмуро произнёс Граф и начал натягивать лохматый парик на свои уложенные в элегантную причёску волосы.

– Не всё же время графьями ходить, – усмехнулся Чума и тоже начал прилаживать парик на голове.

* * *

Коллежский секретарь, потомственный дворянин, кавалер Ордена Святого Владимира 4-й степени и старший секретный агент Дворцовой полиции Буров Пётр Федорович вместе с извозчиком из филёров Сыскной полиции вот уже третий час перекрывали с ещё одним экипажем, в который входили Зарянский и столичный сыщик проезд в Спасский переулок с Большой Садовой улицы. Их пролётки стояли у Гауптвахты рядом с доходным домом, в котором проживал Граф.

Старый сыщик Рогов давно уже ушёл, точнее его на Гороховой подхватили филёры на извозчике и отвезли на улицу Офицерскую в кабинет Кошко для отчёта.Рогов свою задачу выполнил. А вот у филёрского отряда с приданным ему агентам из Дворцовой полиции, прибывшими вместе с Ермаком, стояла своя задача – вычислить курьера от Графа к Рогозе и проследить за ним, чтобы выйти на Рогозникова и похищенную Беневскую. Сложная задача, но вполне выполнимая. Кошко и его люди знали в лицо всех доверенных лиц старого вора. Имелись и их фотографии в картотеке главы столичного сыска. А кого-нибудь Граф к Рогозникову не пошлёт, только верного и доверенного человека. И пошлёт обязательно.

Ермак действительно решил провести чистку «Авгиевых конюшен» Санкт-Петербурга в виде ночлежек в доходных домах на Сенной, Апрашке и Лиговке. Через регента добился подчинения себе на время операции полков Кавказской гренадерской дивизии, а через генерала Рыдзеевского – заведующего полицией и командующего Отдельным корпусом жандармов всех полицейских и жандармов Санкт-Петербурга. Регент от себя ещё подарок пообещал прислать в виде роты броневых автомобилей. Так что шухер для столичных воров ожидался не шуточный.

И он уже начался. Один из осведомителей сообщил, что на квартире у Графа собирались Иваны и известные паханы. После того, как они разошлись, по Сенному рынку и «Вяземской лавре» разнёсся слух, что всем авторитетным ворам лучше на время покинуть столицу, которая к полудню станет для них очень неуютной. А дальше, какие только слухи не пошли, но вот то, что со стоянок извозчиков начали стремительно исчезать пролётки, которые работали на воров, стало фактом. И уезжали они не пустыми, а с пассажирами, в которых можно было узнать местных, известных, криминальных авторитетов. Об этом Бурову поведал его напарник.

Буров вновь осмотрел площадь с торговыми рядами и глубоко вздохнул, ощущая непередаваемый аромат таких мест. Точно также пахло и на Хитровке, где он вырос, причём его отцом был известный медвежатник Федор Буров по кличке Бурый. Отец много успел передать сыну из своего мастерства, пока не был зарезан и не в пьяной драке, а убит своим подельником по кличке Полтора Ивана, который не захотел делиться украденными ими совместно ювелирными украшениями из несгораемого шкафа одного из московских ювелирных магазинов.

Обставил он убийство так хитро, что когда Буров младший попытался обвинить в этом Полтора Ивана на сходке воров, тот легко отбрехался. А после сходки пообещал юного Бурова отправить вслед за отцом. Пришлось бежать из Москвы. И лучшим укрытием для него стала служба в армии, куда поступил вольноопределяющимся, так как за его плечами было четырехклассное городское училище. Отец не только воровским умениям учил, но и потратился на его образование. А через два года службы попал двадцатитрёхлетний Пётр по воле случая в Дворцовую полицию. И дальше была служба с Ермаком по охране цесаревича, а потом операция в Лондоне, и, как результат – бывший сын вора-медвежатника стал потомственным дворянином и владельцем весьма доходного имения рядом со столицей.

Буров вновь осмотрел пространство перед собой, фиксируя своё внимание на лицах. Фото доверенных людей Графа он сегодня досконально изучил.

«Есть, – подумал агент, увидев молодого человека, одетого по последней петербургской моде с тростью в руке. – Антон Павлович Смородинов по кличке Шмель. Талантливый вор-карманник. Работает по крупным карасям* с пухлыми лопатниками** и шмелями** в театрах, музеях, ювелирных салонах и магазинах. Отсюда и кличку такую получил. Говорят, просто мастерски избавляет жертву от толстого бумажника. Ходит слух, что однажды Шмель на ходу достал у одного солидного на вид клиента табакерку, убедившись, что она недорогая, нюхнул табаку и вернул табакерку назад, а хозяин этого даже не заметил».

* солидный и богатый мужчина.

** портмоне и бумажник набитый деньгами.

Буров скосился на своего напарника и кивнул глазами на вора-карманника, который садился в конный экипаж, стоящий недалеко от них.

– Вижу. К Ваньке-Разбойнику в пролётку сел. Тяжело следить будет, Ваше благородие, – тихо произнёс филёр.

– Почему, Иван Архипович? – также тихо спросил Буров у напарника по слежке.

– У Ваньки в поднимающемся верхе пролётки специальные отверстия, скрытые с зеркалами сделаны, чтобы пассажир имел возможность наблюдать едет сзади кто или нет. Его экипажем воры, как правило, пользуются, чтобы проверить, следят за ними или нет. Ну, да ничего, в зависимости от того, как он покинет квартал и куда поедет, передадим его следующим филёрам, а сами подстрахуем, – произнёс полицейский и тронул нашу пролётку, направляя её вслед начавшего движение экипажа с курьером или посланником Графа к Рогозе.

По поводу других филёров дело обстояло следующим образом. Дом, где была квартира Графа, по периметру Сенной площади сторожило двенадцать экипажей филёров, а ещё сорок четыре были расставлены на всех перекрёстках в квартале и дальше на возможных путях следованиякурьера.

Откуда такое количество экипажей, спросите вы. Из императорских конюшен выбрали всё, что можно было бы использовать без подозрений, все экипажи Сыскной части и Охранного отделения столицы. Такой сети наружного наблюдения, где кроме экипажей были задействованы и представители конно-полицейской стражи для осуществления связи между наблюдателями, столица, да и любой другой город мира не видел ещё никогда.

В операции «Перехват» было задействовано пятьдесят шесть экипажей филёров и сто пятьдесят конных полицейских. Ермак, Кошко, начальники филёровских отрядов полиции и охранного отделения, вместе с командиром конно-полицейской стражи просидели большую часть ночи и всё утро над картой Санкт-Петербурга, составляя схемы расположения наблюдателей, уточняя количество участников операции, порядок их взаимодействия и связи.

«Да, голубчик, ты даже не представляешь, какие силы брошены на слежку за тобой», – подумал Буров, посмотрев вслед коляски со Шмелём.

Проехав мимо экипажа с Зарянским, Буров обменялся с ним взглядами. Их пролётка оставалась на месте для дальнейшего наблюдения. Шмель мог быть тем, кого Граф послал к Рогозе, а мог и не быть. Таких, как Смородинов у авторитета было пять доверенных человек, о которых знал Кошко, и всех их надо было отследить.

* * *

Толя Смородинов по кличке Шмель ехал в пролётке, периодически поглядывая в зеркала, которые открыл и установил в определённом положении на боковых поверхностях открытого верха экипажа.

Доехав до середины Спасского переулка, увидел, как им вслед с Большой Садовой свернул ещё один экипаж. Изображение дёргалось и тряслось из-за неровности дороги, поэтом лица извозчика и пассажира Шмель не мог рассмотреть. Да и далеко было до пролётки то ли преследователей, то ли попутчиков.

– Есть кто, али нет? – не поворачивая головы, спросил Ванька-разбойник, получивший это прозвище за свой звероватый вид.

Да и слухи ходили в определённых кругах, что не все пассажиры этого извозчика доезжали до места назначения, бесследно пропадая по дороге.

– Одна пролётка, но не пойму кто. Больно конь хорош для филёров. У них таких и не было никогда. Да и экипаж дорогой, почти новый. Но всё равно ты меня, Иван, до Казанского собора довези, а дальше я сам, – произнёс вор и ещё раз посмотрел в зеркало.

– Как скажешь, Шмель. Наше дело маленькое, – извозчик хлестнул коня по бокам вожжами, подгоняя того.

Когда пролётка свернула с Невского проспекта на Казанскую улицу, Шмель увидел, что следовавший за ними экипаж с одним пассажиром проехал по проспекту дальше. Несколько расслабившись, курьер с малявой распрощался с Ванькой-Разбойником у Казанского собора, сунув тому трояк, хотя цена поездки не превышала гривенника.

Посетив собор и поставив пару свечей за здравие и упокой, Шмель, выйдя из храма, нанял нового извозчика и с ним доехал до Дворцового моста. Там пересел на конку и перебрался на Васильевский остров. Дальше пошёл пешком, периодически проверяясь на предмет слежки. Этому Граф в своей «академии» также обучал своих лучших учеников. И где только знания такие получил.

Целью курьера был адрес первой квартиры, в которой мог быть Рогоза, и которая располагалась в доходном доме «сахарного короля» Леопольда Егоровича Кёнига по адресу: Васильевский остров, 4-я линия, дом номер 5. Кстати, по поверьям петербуржцев в этом доме находится одно из мистических мест столицы – Двор духов. Говорят, что местный дворовый дух может исполнить ваше желание, если загадать его и взглянуть на маленький кусочек неба над головой.

Не заметив ничего подозрительного, Шмель добрался до двери искомой квартиры с номером двенадцать. Позвонив в дверь, через некоторое время услышал:

– Кто там?

Сказано это было с кавказским акцентом, да и голос курьер узнал, поэтому облегчённо выдохнул про себя. Ещё пара минут и поручение столичных «Иванов» будет выполнено.

– Рубин это я, Шмель. У меня малява для Рогозы, – тихо произнёс он.

За дверью возникла долгая пауза, потом щёлкнул замок и дверь открылась.

Антон юркнул в неё и через два шага застыл, удивлённо глядя на револьвер, который Рогоза направил ему в лоб. За спиной закрылась дверь, после чего Шмель почувствовал, как в правую почку ему ткнулось что-то твёрдое.

– Как ты нас нашёл? – задал вопрос Рогоза, продолжая удерживать оружие в прежнем положении.

– Грек сказал этот адрес на сходке Иванов. Тебе от них малява. И волыну опусти, не хочу маслину на завтрак получить, – Шмель старался выглядеть спокойным, но появившиеся капли пота на висках говорили о том, что ствол в руках медвежатника заставил его занервничать.

– Где малява? – с сильно выраженным акцентом раздалось за его спиной.

Шмель знал, что у Рубина это признак сильного волнения.

– В правом кармане пальто. Можешь сам, Рубин, достать или я всё же передам, – стараясь выглядеть спокойным, произнёс посыльный.

– Давай, – Рогозников протянул левую руку, так и не опустив оружия в правой.

Шмель не спеша достал свёрнутый небольшой лист бумаги и передал его медвежатнику. Тот пальцами левой руки развернул маляву и быстро пробежал её глазами.

– Откуда Иваны узнали о похищении? – напряжённо спросил Рогоза и как-то обречённо опустил вниз руку с револьвером.

– Сыщики вычислили за вчерашний вечер Петрика, который изображал извозчика, опознали и княжну. Ермак с «чёрными ангелами» ещё вчера прибыл в столицу. Ему по распоряжению регента подчинили всю столичную полицию, жандармерию и дивизию гренадёров-кавказцев. Из Гатчины прибыли броневые автомобили с пулемётами. Если до одиннадцати часов ты не вернёшь генеральшу, то начнётся облава всех ночлежек, малин, хаз, лёжек, для задержания воров, которые могут знать, где ты можешь находиться. Твою малину на Лиговке ещё вчера «чёрные ангелы» проверили, чуть не пристрелив двух босяков, которые по пьяни попытались им что-то вякнуть. Но одному руку, а второму ногу сломали походя. Так что Рогоза Иваны и другие паханы постановили, чтобы ты вернул генеральшу домой до одиннадцати часов. Если не сделаешь этого и начнётся облава, то помощи больше от нас не жди, – сказав всё это спокойно и твёрдо, посланник замолк.

Его волнение выдавала струйка пота и часто дёргающаяся жилка на левом виске. Но судя по тому, как учащенно задышал за спиной Рубин, то разволновался не только Шмель.

– И откуда всё это узнали авторитетные люди? – голос Рогозы был спокоен, но напряжён.

– Старый сыщик Рогов к Графу в шесть утра сегодня пришёл и рассказал о том, что ждёт авторитетных людей и бродяг, если ты не отпустишь генеральшу и дал времени до одиннадцати часов. Мы проверили информацию. Всё так и есть. Гренадеров с утра подняли по тревоге. В двенадцати полицейских частях города собрали всех полицейских, а также и в частях жандармов. Сыскная часть всю ночь работала, и рядом с их зданием кареты «чёрных ангелов» стоят. На Варшавском вокзале броневые автомобили выгрузили. Конной стражи в городе полно, сам видел, пока сюда добирался. Так что решай Рогоза вопрос и побыстрее. А теперь разреши откланяться, я поставленную мне авторитетными людьми задачу выполнил, – Шмель приподнял над головой элегантную, каракулевую шапку-пирожок.

– И что сейчас авторитетные люди делают, Шмель? – так же спокойно задал вопрос медвежатник, а теперь ещё и похититель человека.

– Бегут из города, Рогоза. Честно говоря, найти тебя была слабая надежда. Мне просто повезло на первом же адресе из двух, что мне дали после сходки. Но теперья всё равно, как можно быстрее город покину.

– Что так? – удивился медвежатник.

– Зная тебя, Рогоза, понимаю, что ты от своего не отступишься. За смерть брата решил поквитаться. Генерал-майор граф Аленин-Зейский тоже не успокоится пока тебя и генеральшу не найдёт. И лучше от этих поисков держаться, как можно дальше. Так что, Рогоза, до свидания. Прощай говорить не буду, пусть не оставит тебя твой фарт, – с этими словам Шмель развернулся и посмотрел на Рубина, чей револьвер теперь упирался ему в живот.

Тот посмотрел через плечо курьера на своего пахана, после чего отступил в сторону, открывая дверь квартиры.

Выйдя из подъезда, Шмель глубоко вздохнул и выдохнул, сбрасывая напряжение, которое не покидало его все время, пока он находился в квартире Рогозы. Авторитетные воры не пользовались оружием, это считалось уделом неуважаемых в преступной среде громил, разбойников и мокрушников, и увидеть Рогозу и Рубина – авторитетных людей со стволами было для вора-карманника откровением и удивлением.

Поправив на голове шапку и поудобнее перехватив трость, Шмель вальяжной походкой направился от подъезда в арку, чтобы выйти на 4-ю линию. Навстречу ему в арку с улицы зашёл мужчина на вид лет сорока, хорошо одетый и также с тростью в руке. Только шёл он быстро, как будто куда-то опаздывал. И что-то в этом мужчине вору показалось знакомым. Но что, вспомнить Шмель не успел, так как поравнявшийся с ним мужчина неожиданно нанёс ему удар тростью точно в солнечное сплетение. Почувствовав, несмотря на плотное пальто и костюм сильную боль от удара, вор, сделал несколько попыток вздохнуть, но не смог иупал, потеряв сознание. Когда он пришёл в себя, то увидел, что сидит в закрытой карете с наручниками на руках, а напротив него находится мужчина, который его ударил, а по бокам вора сидели ещё двое не молодых мужчин с невзрачной и незаметной внешностью.

– Рогоза, Рубин, Петрик, княжна и генеральша в квартире? – задал вопрос сидевший напротив, в котором Шмель наконец-то узнал пассажира извозчика, который следовал за ним от Садовой улицы.

Молчать было глупо, да и в подельники к Рогозе по похищению человека, тем более генеральши, чья дочь – жена Ермака и подруга вдовствующей императрицы, ему попадать не хотелось. Это минимум пять лет каторги, а в случае, если генеральша мертва, то и все двадцать, а то и пожизненная, если не петля через военно-полевой суд. Поэтому Шмель, который смог пару раз спокойно вздохнуть и выдохнуть произнёс:

– Я видел только Рогозу и Рубина. Дальше коридора они меня не пустили. Они оба были вооружены револьверами. Я передал им маляву от Иванов, в которой они требовали от Рогозы вернуть генеральшу домой до одиннадцати часов. На сходке авторитетных людей было принято такое решение.

– Номер квартиры?

– Двенадцать.

– Хорошо. Везите его к господину Кошко, а я пошёл «ангелов» встречать, – сказал мужчина и, открыв дверцу, выскочил из кареты.

* * *

– Что будем делать? – растерянно спросил Рубин Рогозникова, когда за посланником с малявой от Иванов закрылась дверь.

– Надо срочно менять квартиру, – мрачно ответил Рогоза.

– Шмель сказал правду? Ты не отступишься⁈ – С усилившимся акцентом, тихо произнёс ювелир. – Но тогда Иваны облавы тебя не простят.

– Ну и пусть. Нам и в Америке, Зураб, будет неплохо, – усмехнулся медвежатник. – Деньги большие есть, ещё ювелирка Юсуповых, паспорта ты сделал. Выберемся, не волнуйся.

В этот момент в коридор квартиры вошла женщина лет двадцати пяти.

– Кто приходил? – властно спросила она.

– Посыльный от авторитетных людей. Они просят до одиннадцати часов вернуть Беневскую домой. Если я это не сделаю, то лишусь их поддержки, – хмуро произнёс Рогоза.

– Насколько я поняла, нас нашли? – теперь уже нервно произнесла женщина.

– Пока только «Иваны», но то, что именно мы похитили генеральшу сыщики и Аленин знают. Про Вас, княжна, тоже. Опознали свидетели.

– Каким образом⁈ – глаза великой княжны расширились от удивления.

– Не знаю. Но на всякий случай нам надо переехать на другую квартиру и затаится на время. Пускай Аленин понервничает. Смысла посылать сейчас генералу Беневскому записку, куда графу надо прийти, пока не вижу. Вся полиция, жандармы и гренадёры-кавказцы подняты по тревоге и подчиняются сейчас Аленину. Не предполагал я, что у него столько власти может быть. Но цели выманить его из Гатчины, мы добились. Теперь надо, чтобы он пришёл в нужное место, пусть и со своими «чёрными ангелами», а дальше ваш выстрел, княжна. Но сегодня лучше переждать, и надо быстрее отсюда съехать. Предчувствие у меня плохое, – Рогоза словно зверь принюхался.

– Боишься, что «Иваны» сдадут тебя полиции? – поинтересовалась Елена Владимировна у медвежатника.

– Этого не боюсь, а вот того, что посланник мог привести за собой филёров Сыскной части опасаюсь. Там ребята опытные служат, мог Шмель их и не заметить, хотя, наверняка, проверялся. Он вор в этом отношении опытный. Поэтому, Рубин, бери Петрика, гримируйтесь и идите за каретой. На ней прямо во двор заезжайте к подъезду. И шустрее, давайте. А вы, княжна, собирайте свои вещи, сюда мы больше не вернёмся.