Текст книги "Бриллиантовые кандалы"

Автор книги: Игорь Волознев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

Глава 5

Бандиты вылезли из «Опеля», оставив Марину в машине одну. Она села за руль. Борода, Кокос и Холодец заняли места в «Мерседесе», Кубометр и Константин – в «Ауди». Сначала обе машины следовали за «Опелем», а потом, в сотне метрах от ворот карелинской дачи, отстали и свернули в придорожные заросли. «Мерседес» затаился напротив главного входа, «Ауди» подъехал к даче с противоположной стороны, где имелись ещё одни ворота.

«Опель» затормозил перед металлическими створками. Марина дважды коротко посигналила. Никто не отозвался. Она смотрела на ворота, зная, что сейчас, через скрытую камеру, её разглядывает охранник. Конечно, он узнал Марину и наверняка уже сообщил о ней хозяину дачи.

На воротах зажёгся зелёный сигнал, и створки начали разъезжаться в стороны. Марина въехала на территорию дачного участка.

Машину она припарковала, как всегда, слева от веранды. Из пристройки у ворот вышел охранник и приветливо махнул ей рукой. Она узнала Сергея. Значит, напарником его сегодня был Никита. Что ж, эта парочка была не лучше и не хуже других бригад, которые, сменяясь, дежурили на даче Карелина. Правда, второй охранник, Никита, почему-то не вызывал в ней особенной симпатии, но выбирать не приходилось.

Сердце её взволнованно стучало, когда она вылезала из машины и шла к крыльцу. Ей сразу не понравилось, что почти все окна в доме светились. Это могло означать, что у Григория гости.

Предупреждённый о её появлении, он вышел ей навстречу.

– Марина, в чём дело? Почему так неожиданно? – Здороваясь, он задержал её руку в своей. – Могла бы предупредить.

– Но мы же вчера договорились, что я приеду.

– Что-то я не помню.

– Разве? По-моему, ты сказал, что будешь ждать меня.

– Всё-таки мне кажется, что ты напутала. Но коли приехала, то проходи. У меня тут гость… – заговорил он тише и мельком оглянулся на дверь. – Представь себе, вчера из Штатов прилетел сын.

– Виктор? Восходящая кинозвезда?

– Прибыл на три дня, послезавтра улетает…

Марина знала, что у Карелина, потерявшего в автокатастрофе жену и дочь, оставался сын, который с двенадцати лет почти безвыездно живёт в США. Год назад Виктор закончил экономическое отделение Гарвардского университета, получил американское гражданство и в подарок от отца – десятимиллионный счёт в банке Нью-Йорка. Однако стезе банкира Карелин-сын решительно предпочёл карьеру киноактёра, чему особенно способствовала его женитьба на голливудской звезде Джудит Кэри. Отец возражал против их брака, как и против увлечения сына актёрским ремеслом; дело дошло до крупной ссоры, о которой в своё время судачил весь «Омега-банк». Марина видела свадебные фотографии Виктора и Джудит. Молодой блондин был безумно привлекателен, его рыжая супруга в бело-розовом платье тоже смотрелась на все сто. Даже незаметно было, что она старше мужа на одиннадцать лет.

К настоящему времени Виктор успел сняться в четырёх фильмах. В трёх исполнил роль второго плана – одна из них была номинирована на премию «Оскар», – а в четвёртом, имевшем шумный успех, выступил в главной роли. О нём говорили как о восходящей кинозвезде. И вот он в Москве. Марина поняла, что с отцом он помирился, иначе бы его здесь не было. При одной мысли, что сейчас она увидит Виктора Карелина – мужчину с глянцевых журнальных обложек, Марина забыла и о бандитах, и о бриллиантах, и уж конечно не подумала о том, что этот гость мог оказаться помехой в её авантюре…

– Понимаешь, он может подумать о нас с тобой что-нибудь не то… – говорил хозяин дачи, входя вместе с ней на полутёмную веранду.

Ясно, что он не в восторге от предстоящей встречи Марины с его сыном. Мало того, что она слишком хороша собой, чтобы быть просто знакомой, она ещё и очень молода. Даже моложе Виктора.

Марина сделала вид, что не замечает его недовольства.

– Но я же твоя секретарша, – произнесла она как можно беспечнее. – Могу я приехать по неотложному делу?

– В одиннадцатом часу вечера?

По полутёмному коридору они направились к дверям гостиной. За дверями послышались шаги им навстречу и двери раскрылись, залив пол коридора ярким светом. В освещённом проёме возникла высокая стройная фигура. Светлоглазый блондин, остановившись на пороге, вгляделся в полумрак.

Виктор был одет по-домашнему – белую майку с английской надписью «Гарвардский университет» и кремовые брюки. Он окинул Марину взглядом, и у неё на миг перехватило дыхание. Она вспомнила, что, выйдя из машины, не поправила причёску и не посмотрелась в зеркальце. Наверное, она ужасно выглядит. Но сейчас лезть в сумочку за косметичкой было в высшей степени глупо.

– Виктор, познакомься, – сухо кашлянув, сказал отец. – Марина Вячеславовна Илюшина, моя секретарша.

Виктор широко, по-голливудски, улыбнулся и шагнул навстречу гостье.

– Карелин, Виктор Григорьевич, – Он с лёгким поклоном протянул ей руку. – Можете звать меня просто Виктор.

Она едва коснулась его пальцев, изобразив пожатие. Рука у неё дрожала, и ей вовсе не хотелось, чтобы он заметил это.

– Я читала про вас, – сказала она, чтобы заполнить возникшую паузу. – Кино с вами, конечно, тоже видела.

– Да, я стал киноактёром, теперь это факт, – он кивнул, продолжая улыбаться. В его голосе слышался заметный английский акцент. – Кое-кого это, кажется, не слишком радует, – он оглянулся на отца.

– Всё-таки лучше бы ты стал финансистом, – пробурчал тот. – Это гораздо более стабильный бизнес.

– Ты пригласишь гостью к столу? – Виктор снова обратил взгляд на Марину.

Она не могла не отметить, что в жизни он выглядит привлекательнее, чем в кино и на обложках журналов. Такое бывает нечасто.

– Марина Вячеславовна приехала на пять минут по неотложному делу, – сказал отец. – Я сейчас завизирую одну бумагу, и она расстанется с нами. Ей нужно срочно вернуться в офис.

Марина испуганно посмотрела на него.

– Но дело не такое уж и срочное… – сказала она и потупилась.

Ну вот, теперь они решат, что она напрашивается в гости. Но что ей делать? Бандит предупредил, что второй попытки не будет!

– Значит, дама остаётся! – воскликнул Виктор и посторонился, предлагая гостье пройти в гостиную. – Вы проделали немалый путь, добираясь из Москвы, и без ужина мы вас не отпустим.

Карелин-старший выдавил улыбку:

– Прекрасная мысль. Действительно, Марина, почему бы вам не остаться у нас?

– Ну, если вы настаиваете…

– Да чего там, давайте без церемоний! – сказал Виктор.

Она взглянула на него с благодарностью. В её маленькой победе была и его заслуга.

– Присаживайтесь, – сказал ей хозяин дачи, придвигая стул. – Я сейчас скажу Аркадию, чтобы принёс для вас приборы.

Аркадий – пожилой флегматичный толстяк, выполнявший обязанности повара и прислуги, – привык к визитам Марины и не удивился её появлению. Заодно с тарелками и приборами для гостьи Аркадий поставил на стол вазу с цветами, какую всегда ставил во время интимных ужинов его хозяина с Мариной, принёс и подсвечник с тремя витыми свечами.

Прежде чем сесть за стол, Марина зашла в ванную. Включила воду и осмотрела себя в большом зеркале. Её лицо выглядело чересчур бледным. Пришлось нанести на щёки немного румян. Минуты две она подводила губы и глаза. В завершение достала из сумочки упаковку, которую дал ей Борода, дрожащими руками извлекла из неё несколько таблеток и спрятала в маленький кармашек в складках платья. Отсюда в нужную минуту их будет удобнее достать.

Карелин-старший и Виктор, дожидаясь Марину, стояли в гостиной у окна. Банкир курил.

– Я и не знал, что у тебя такая хорошенькая секретарша, – с многозначительной улыбкой сказал Виктор, когда повар удалился из гостиной. – И часто она приезжает к тебе на ночь глядя визировать бумаги?

Карелин-старший стряхнул пепел в пепельницу, стоявшую на подоконнике.

– Ты должен меня понять…

– Я понимаю, папа, и давай не будем делать из этого проблему.

Отец посмотрел на него, потом снова перевёл взгляд на окно. Там в сумерках тонули очертания забора и мохнатых сосен.

– Только ты не подумай, что я испытываю к ней что-то серьёзное, – сухо пояснил он. – Это не более чем увлечение.

На похоронах жены в порыве скорби он торжественно поклялся сыну хранить покойнице верность и больше не связываться с женщинами. Он так и сказал: «не связываться с женщинами». Виктор уже тогда понимал, что это сказано под влиянием момента, и всерьёз к его словам не отнёсся. Однако банкиру показалось, что на юношу его клятва произвела впечатление. С тех пор он всячески старался подчеркнуть в его глазах свою преданность памяти покойной жены: созваниваясь с сыном, не забывал упомянуть, что посетил её могилу, что отметил день её рождения, заказал её новый фотопортрет. Он был уверен, что открытие, сделанное сегодня Виктором, станет для того потрясением, повергнет его чуть ли не в шок, и был удивлён, заметив на лице сына лукавую улыбку.

– Всё нормально, папа. Встреться мне такая же хорошенькая, я бы тоже не удержался.

В первый момент Карелин-старший был сбит с толку, а потом подумал, что дело тут, скорее всего, в разнице поколений. Современная молодёжь проще смотрит на подобные вещи.

– Что ж, я рад, что мы поняли друг друга.

– Может, после ужина мне уехать в город? – спросил сын.

– С чего бы это? Тебя смущает её присутствие?

Виктор рассмеялся:

– Нет, вовсе нет!

– Тогда оставайся.

– Веселитесь? – В гостиной, сияя улыбкой, появилась Марина.

– Травим анекдоты, – сказал Карелин-старший, положил окурок в пепельницу и направился к столу. – Чем ещё заняться мужчинам, когда они остаются одни? Вы присаживайтесь. Виктор расскажет нам о своём житье-бытье в Америке.

– Рассказывать особенно не о чем, – ответил молодой человек. – Там неплохо, если, конечно, есть нормальная работа.

Все сели за стол.

– Вы снялись только в четырёх фильмах? – спросила Марина.

– Да, пока в четырёх, – охотно отозвался Виктор. – В трёх у меня были совсем небольшие роли, но они удались, по общему мнению.

– Я видела вас в «Венских каникулах». Знаете, я до сих пор под впечатлением.

В гостиную вошёл Аркадий, толкая перед собой поднос на колёсах.

– Премия «Оскар» за роль второго плана, к сожалению, прошла мимо меня, – Виктор засмеялся.

– Я думаю, все ваши «Оскары» ещё впереди!

Марина изо всех сил старалась сохранять непринуждённость. Наверное, это ей плохо удавалось. По рукам её пробегала дрожь, когда она думала о таблетках, лежавших в потайном кармане платья.

Что, если прямо сейчас, за этим столом, сообщить Карелину и его сыну о бандитах, ожидающих за воротами, и о дебирсовских бриллиантах? Как они отреагируют? Папаша, конечно, тут же заявит, что никаких бриллиантов у него нет и немедленно вызовет спецназ. Бороду с подельниками, возможно, арестуют. Но что будет дальше? Главарь предупредил, что если она «стукнет» в милицию, то ей и Константину будут мстить его сообщники. Сам он, наверное, отделается лишь недолгой отсидкой. Как она будет себя чувствовать, когда он выйдет на свободу?

– Мне предложили сняться в сериале, в котором намечается пятнадцать серий, – продолжал Виктор. – Роль одна из главных.

– И о чём сериал? – почти машинально спросила Марина, накладывая себе в тарелку салат.

Если провернуть дело по-тихому, усыпив Григория, а заодно и его сына, то всё может сойти с рук. Карточка с магнитным кодом лежит у Григория в кармане, в этом она была уверена. Открыть сейф, взять камни и улизнуть с дачи – вот всё, что от неё требовалось. По крайней мере, в таком случае у них с Константином появится шанс выйти из передряги.

Аркадий переменил блюда на столе и бесшумно удалился вместе с тележкой.

– Действие происходит в австрийских Альпах, – начал рассказывать Виктор. – Я буду инструктором-горнолыжником, который по ходу фильма влюбляется в студентку. Короче, мелодрама с элементами комедии. Мне придётся много кататься на лыжах, а поскольку часть съёмок пройдёт на Гавайях, то ещё и ездить на скутере.

Марина знала, что примерно в начале двенадцатого Карелин отправит Аркадия спать. Повар уйдёт в свою комнату на первом этаже. После этого надо выждать момент, когда отец и сын отвлекутся, и подсыпать им в бокалы клофелин…

– У Джудит на Гавайях есть вилла, – беспечно распространялся киноактёр, – великолепное двухэтажное бунгало в ста метрах от пляжа…

– Вы подолгу живёте на Гавайях? – рассеянно спросила Марина.

– Нет, не слишком. В основном приходится делить время между Нью-Йорком и Малибу.

– Джудит сейчас снимается?

– Нет. Ей предложили участвовать в одном проекте, но ей не понравилась роль. По сценарию там много откровенных сцен, а она этого не любит.

Отец усмехнулся:

– И тем не менее снялась в порнографическом фильме!

– Те съёмки ей навязали, она вынуждена была согласиться.

Во время разговора Марине казалось, что Виктор смотрит на неё чересчур пристально, слишком часто обращается к ней с вопросами и вообще уделяет ей гораздо больше внимания, чем требовала простая вежливость. Она и без этих знаков внимания сидела как на иголках.

– А в самое ближайшее время мне предстоит работа в Южной Америке, – говорил киноактёр. – Так, по мелочи, рекламные ролики и клипы…

– Вот видите, вы становитесь знаменитостью, – несколько взвинченно произнесла Марина и от волнения уронила вилку, которая громко звякнула о блюдце.

Неловкую паузу разрядил повар, появившийся со своей тележкой-подносом. Он убрал со стола лишнюю посуду и расставил кофейник и чашечки. Карелин-старший поблагодарил его и сказал, что он может быть свободен до утра. Аркадий вышел.

Марина машинально нащупала в кармане таблетки.

– Ты ещё не разочаровался в Джудит? – спросил у Виктора отец.

– Ещё нет, – ответил сын после паузы. Видно было, что ему не хотелось обсуждать эту тему.

– Больше всего мне не нравится, что она уже трижды разводилась. Согласись, это не красит женщину.

Виктор поморщился.

– В Штатах проще относятся к браку, развод там в порядке вещей… Кстати, ты мог бы навестить нас на Гавайях…

Разговор протекал вяло; вскоре мужчины ушли на веранду покурить. Марина встала и вышла в коридор. Кухня и вся часть дома, где находились комнаты, тонула в полумраке. Марина, которой всё здесь было знакомо, почти наощупь прошла вперёд и свернула направо. Здесь была комната Аркадия. Полоска света из-под двери не пробивалась. Значит, Аркадий уже спит. Она вернулась в гостиную. Не прошло и минуты, как появились Карелины. Марина вся дрожала. Сердце стучало так, что гудело в голове.

– Нашим банком что-то часто стали интересоваться журналисты, – сказал Карелин, обращаясь к Марине, и протянул ей газету. – Вот, появилась очередная идиотская статейка. Теперь опять проверки начнутся, налоговая приедет.

Разворачивая газету, Марина чуть не выронила её.

– Ну, отец, самое время тебе переквалифицироваться в управдомы! – со смехом заметил Виктор. – Или в пенсионеры!

Мужчины налили себе кофе и заговорили о политике и о новых законах, которые банкир ругал чуть ли не матом. Марина почти не вступала в беседу, думала только о том, когда же, наконец, они встанут из-за стола и можно будет бросить в кофейник таблетки. Однако такого момента не представилось.

После полуночи Виктор заявил, что, пожалуй, пойдёт спать. Как только за ним закрылась дверь, Карелин-старший придвинулся к Марине:

– Ты что-то сегодня нервничаешь. Что случилось?

Она предвидела этот вопрос.

– Мать вчера заболела, – солгала она, причём её голос звучал совершенно натурально. – Я так волнуюсь!

– Будем надеяться, что всё обойдётся. Пойдём в спальню, моя прелесть.

Марина хорошо знала эту хищную улыбку, которая кривила его рот. Он предвкушал близость с ней.

– А как же Виктор? – спросила она. – Он… не догадается?

– Он уже обо всём догадался, – Карелин взял её за руку. – Но нам-то что за дело? К тому же он будет спать в кабинете, а там не слышно.

Они встали. У Марины мелькнула мысль, что пока всё складывается неплохо. Кабинет находился на первом этаже, а спальня и комната с сейфом – на втором. Виктор, действительно, даже если и не заснёт, ничего не услышит.

Карелин направился к двери, прихватив с собой бутылку шампанского и два бокала. Марина последовала за ним. Они поднялись по лестнице, миновали тёмный коридор и вошли в спальню.

Банкир поставил бутылку и бокалы на круглый антикварный столик, включил торшер. По комнате разлился приглушённый оранжевый свет. Марина подсела к столику и наполнила бокалы.

– Всё-таки запри на всякий случай дверь, дорогой.

Он улыбнулся:

– Как скажешь.

Он пошёл к двери, и в этот момент она бросила в бокал четыре таблетки. Они стремительно растворились в янтарной жидкости.

Заперев дверь, он вернулся к Марине и обнял её за плечи:

– Горю от нетерпения, мой котёнок…

– Сначала выпьем, – сказала она.

Не слушая её, он начал расстёгивать пуговицы на её платье. Ей пришлось позволить себя раздеть. Помутившимися глазами он уставился на её обнажённую грудь.

Марина взяла бокал.

– Я должна выпить, дорогой. Волнуюсь ужасно. Ты тоже пей, это повысит твой тонус!

Её руки дрожали, когда она подносила бокал ко рту. Несколько капель пролились ей на грудь.

– Чудесное вино, – сказала она, возвращая опустевший бокал на стол. – Наверное, французское?

– А какое же… – Он наклонился и слизнул капли с её груди.

Она взяла его бокал и сунула ему под нос.

– Пей быстрей и ложимся. Не заводи меня раньше времени.

Карелин выпил всё залпом. Поморщился, словно проглотил лимон, выдохнул и поставил бокал на столик. Затем снял с себя рубашку, ботинки и брюки.

– Мне надо позвонить домой, – спохватилась она. – Я с твоего телефона позвоню, ладно? А то я свой оставила в офисе.

– Да ничего с твоей матерью не сделается…

Но Марина уже взяла его мобильный телефон, который он, раздеваясь, положил на кресло, и принялась торопливо набирать номер.

– Николай Павлович? – заговорила она, приложив телефон к уху. – Как там мама? Что?… Инфаркт?… «Скорая» уже едет? Приехала?

Карелин знал, что её отчима зовут Николай Павлович, и потому звонок не вызвал у него подозрений. Он лишь досадливо кривился, ожидая, когда она кончит говорить.

В действительности её собеседником был не Николай Павлович, а Борода. Отправляя Марину к Карелину, бандит условился с ней, что по ходу операции она с ним свяжется по мобильному. Вопросы к Николаю Павловичу о здоровье матери означали, что всё идёт по плану и банкир уже получил свою дозу снотворного.

Глава 6

Борода слушал её воркование и отвечал в том же духе, разыгрывая роль отчима.

– Только что врач сделал укол, – гудел он в трубку. – Она спит… Да… Мы тоже беспокоимся… Скорей приезжай…

Отключив связь, он посмотрел на Кокоса и Холодца.

– Дело на мази, – ухмыляясь, сказал главарь. – Баба скоро появится с брюликами.

* * *

Закончив телефонный разговор, Марина обратила взгляд на Карелина. Её всю трясло от волнения. Начинается самое главное!

– Маме сделали укол! – воскликнула она.

– Так это хорошо, – пожал плечами банкир. – Ей оказана медицинская помощь, теперь она пойдёт на поправку. Ты, главное, успокойся, выпей ещё…

Он наполнил бокалы, но на этот раз она даже не взглянула на них. Пока Карелин не заснул, ей надо было уговорить его отпустить её с дачи. Инфаркт у матери был придуман Бородой в качестве повода для её неожиданного отъезда. Марина должна была разыграть роль обеспокоенной дочери.

– Но я не могу здесь оставаться, когда дома такие дела!

– Почему не можешь? Можешь. Дома скажешь, что тебя остановили гаишники и всю ночь продержали в каталажке.

– Ты сошёл с ума!

Собственно, ей и не надо было играть. Роль полностью соответствовала её душевному состоянию. Голос Марины дрожал, в глазах стояли слёзы.

– Перестань, – он обнял её и потянул к кровати.

Она вырвалась, снова схватила мобильник.

– Григорий, скажи своим людям, что я уеду через тридцать минут, пусть откроют мне ворота! – И она протянула ему телефон.

«За это время он заснёт и я успею вскрыть сейф», – подумала она.

– Но, котик, за полчаса я даже разогреться толком не успею…

– Хорошо, сорок! Или я уеду прямо сейчас!

Он нехотя взял телефон в руки и начал тюкать по кнопкам.

– Сергей? Марина уедет минут через сорок-пятьдесят. Короче, через час.

– Понял, шеф, – ответил охранник.

Карелин бросил мобильник на кресло.

– А теперь, киска, покажи, на что ты способна…

Он увлёк её на кровать, откинулся навзничь, и его лицо утонуло в ложбине между её грудей. Урча от наслаждения, он принялся целовать, лизать и втягивать в рот белоснежную упругую плоть. Постепенно его руки, скользя вдоль её тела, подобрались к бёдрам и ягодицам.

– Слушай, а ведь ты такая красивая… – проурчал он.

Движения его рук сделались судорожными, дыхание участилось. Марина, в отличие от него, почти не испытывала возбуждения. Волнение и страх не давали ей сосредоточиться на сексе. Мысли были заняты карточкой с магнитным кодом, бриллиантами, бандитами, несчастным Константином, который в эти минуты ждал своей участи.

Когда Григорий вошёл в неё, она испустила очень натуральный стон, а потом начала вскрикивать в такт его движениям.

«Почему не действует снотворное? – думала она в отчаянии. – Сколько можно ждать?…»

* * *

Виктор в темноте прокрался по коридору, бесшумно взошёл по лестнице и замер у двери в спальню. Приник к ней ухом, жадно ловя каждый звук.

С той минуты, как он покинул гостиную, образ сегодняшней гостьи преследовал его неотступно. Он не мог думать ни о чём другом, кроме как о девушке с зеленовато-карими миндалевидными глазами. Он желал её. Желал прикоснуться к ней, почувствовать её, овладеть ею. В его фантазиях обнажённая Марина льнула к нему и позволяла делать с собой всё, что он хотел. А представив, что сейчас происходит в отцовской спальне, он возбудился ещё больше. Ему почему-то вдруг со страшной силой захотелось узнать, кричит она во время близости или нет.

Он стоял и прислушивался, забыв обо всём. Лишь временами, словно бы пробуждаясь от обморока, ловил себя на мысли, что он, взрослый мужчина, уже женатый, подслушивает у чужих дверей, как какой-нибудь сексуально озабоченный подросток. Но, уловив очередной её вскрик, снова погружался в состояние оцепенения. Сжигавшее его пламя быстро концентрировалось в паху. Он сжал это место рукой, но возбуждение только усилилось. Внезапно он вспомнил о Джудит и подумал, что это странно. Ему всегда казалось, что он любит жену, но, представив её сейчас, не испытал к ней и сотой доли того острого чувства, которое испытывал, воображая Марину…

* * *

Оргазм не насытил старшего Карелина, он продолжал тискать и целовать свою гостью. А той было уже не до роли страстной любовницы. Она то и дело оборачивалась на циферблат часов, смутно белевший в сумерках. Прошло уже сорок минут, а Григорий и не думал засыпать! Наверное, Борода не рассчитал дозу, советуя растворить четыре таблетки. Выходит, четырёх мало.

Она спустила ноги с кровати и потянулась к платью.

– Куда ты одеваешься? – еле связно пробормотал Карелин.

– Я в ванную.

– Иди голышом. Все в доме уже спят.

Он лежал на спине и, отдуваясь, смотрел в потолок. Она достала ещё две таблетки.

– Слушай, а давай лучше выпьем.

Покосившись на любовника, она украдкой бросила таблетки в его пустой бокал и налила вина. Потом налила себе.

Держа в руках оба бокала, протянула один Карелину.

– Это тебя взбодрит.

– Не хочу. Какое-то горькое шампанское. Зря я такое заказал… Французское, а чёрт-те что…

– По-моему, замечательное.

– Да ну его.

– Дорогой, одна я пить не могу, – её голос стал бархатистым. – Выпьем, и я, может быть, передумаю уезжать…

Он привстал на кровати, заулыбался:

– С этого и надо было начинать.

– Выпьем за нас, – она сунула бокал ему в руку.

Он начал пить, морщась. Марина тоже отпила немного. Осушив бокал, Карелин вытер губы ладонью и снова повалил её на кровать. На этот раз из его попытки овладеть ею ничего не получилось. Банкир слабел с каждой минутой. Наконец он отлип от неё и рухнул на подушку.

Она наклонилась над ним.

– Ты что, уже спишь?

Он пробурчал что-то невнятное. Глаза его слипались. Минуты две Марина лежала рядом с ним, прислушиваясь к его дыханию. Потом легонько потрясла за плечо. Реакции не последовало.

Она спрыгнула с кровати и метнулась к его пиджаку. Извлекла бумажник. Помимо наличности и кредиток в нём лежали четыре карточки с магнитным кодом. Которая из них от сейфа? Марина, не задумываясь, взяла все четыре и подбежала к двери.