Текст книги "«Лимонка» и пять «лимонов» (СИ)"

Автор книги: Игорь Волознев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

Глава 5

Треснул выстрел. Андрей обернулся и тоже застрочил из автомата. Стрельбой поверх голов он стремился припугнуть милиционеров, и на какое-то время это ему удалось. Те залегли.

«Четвёрка» рванула с места.

– Нас засекли, – выпалил Андрей, запрыгивая в машину на ходу. – Давай, жми на газ!

Константин вырулил из зарослей на дорогу. Посеревший от страха Хлопенков вжимался в сиденье и бормотал:

– Ну, спасибо за помощь, братишки… Уж не чаял, что на воле кто-то помнит меня… Век не забуду…

«Уазик» остался позади и скрылся за деревьями, но через минуту Константин чертыхнулся. Милицейская машина показалась снова. Она ехала за ними!

– Наверняка они сообщили по рации всем ментовским постам, – заметил Андрей. – Ну, Костя, заварил ты кашу… Давай теперь думай, что делать.

– Главное – не ссать! – рявкнул Константин. – Видишь впереди поворот? Сразу за ним я резко сворачиваю в кусты, а когда они появятся, шмальнёшь по покрышкам, понял?

– Ладно, всё ясно.

Впереди дорога, действительно, делала крутой поворот направо. Когда «четвёрку» от «уазика» скрыли деревья, Константин так резко вывернул руль, что машину занесло. На какое-то мгновение Андрею показалось, что они сейчас перевернутся, но «Жигуль» удержался на колесах, на полной скорости ворвался в гущу придорожных деревьев и резко затормозил. Андрей выскочил из машины и залёг с автоматом в траве.

Почти в ту же минуту на дороге появился «уазик». Андрей выпустил по его колёсам длинную очередь. «Уазик» встал. Из его окон высунулись стволы. Едва Игнатов успел откатиться в сторону, как по тому месту, где он только что лежал, ударили пули. Он пополз назад. Пот заливал глаза, дыхание перехватывало. Воздух казался горячим и никак не мог наполнить легкие.

Дождавшись, когда стрельба затихнет, он кинулся к «Жигулям». За ёлками машина была почти незаметна.

– У них перебиты две покрышки, – Андрей, отдуваясь, свалился на переднее сиденье рядом с Константином. – Теперь давай верти баранку. У нас есть шанс уйти.

«Жигуль» медленно покатил по роще. Включать фары Константин не рисковал. Ехал в полутьме, напряжённо вглядываясь в лобовое стекло.

– Бл…, въехали в самую чащу… – он обеими руками держался за руль. – Так мы далеко не уйдём…

– А давайте, братишки, бросим машину и разбежимся в разные стороны, – подал идею зек. – Только вы сперва наручники с меня снимите, лады?

Константин как будто не слышал его. Он чуть ли не через каждые полминуты резко тормозил перед очередным деревом и матерился вполголоса.

– Вон там просвет, – Андрей показал налево.

Водитель ожесточёно завертел руль. Машина дала задний ход и развернулась. Вскоре «четвёрка» выехала на то же самое шоссе, но только метрах в трёхстах от того места, где остался «уазик». Константин прибавил скорость.

– Посмотри по карте, куда мы едем, – сказал он брату, включая в салоне лампу.

Андрей с минуту вглядывался в схему Шатурского района.

– По идее, сейчас должен быть поворот на Лузгарино, – сказал он. – А если поедем прямо, то окажемся в Шатуре.

Константин одной рукой достал мобильный телефон.

– Мы смылись, но у нас проблема… – негромко сказал он в трубку и умолк, слушая, что говорит полковник.

– Что он сказал? – напрягся Андрей.

Брат убрал мобильник в карман и несколько секунд вёл машину молча.

– Короче, план придётся изменить, – наконец проговорил он. – Предполагалось высадить тебя по дороге…

– Ничего себе, высадить по дороге! – возмутился Игнатов. – А вы подумали, что мне теперь домой возвращаться нельзя? Моя рожа засвечена! Меня, небось, ищут уже везде!

– В этом виноват только ты один, – ледяным тоном ответил Константин. – Надо было мочкануть пацана, и всё было бы шито-крыто. А теперь крутись.

Впереди показалась развилка. Константин, следуя указателю, повернул на Лузгарино.

– Что, уже перетрухал? – Он усмехнулся. – Не ссы. Пока ещё они составят фоторобот, пока начнут искать…

– Пусть Михалыч прямо сегодня выдаст мне бабки, и я смываюсь из Москвы! – произнёс Андрей почти шёпотом, сдерживая нарастающую ярость.

Константин покосился на автомат в его руках.

– Деньги ты получишь, – сказал он. – Но не сегодня.

– А когда?

– Завтра. – Брат с невозмутимым видом крутил баранку. – Михалычу нет смысла нас кидать… Поскольку вышла накладка, тебе придётся ещё какое-то время быть с нами. Возможно, понадобится твоя помощь.

– Куда мы едем?

Вместо ответа Константин резко вывернул руль и машина съехала в лес. Несколько минут она катила между молодыми ёлками, уходя всё дальше в чащу.

Наконец Константин остановился.

– Машину Михалыч велел бросить, – сказал он. – На ней ехать опасно, она засвечена. Сейчас вернёмся на шоссе и тормознём левака. Мы, как никак, милиция…

Выйдя к шоссе, Андрей с Хлопенковым затаились за деревьями у обочины, а Константин вышел на проезжую часть. Тучи закрыли уже всё небо и было темно, как в глухую полночь. Машины не показывались.

– Смотри не напорись на настоящих ментов, – крикнул брату Андрей.

– Постараюсь, – откликнулся тот.

Хлопенков придвинулся к Андрею.

– Слышь, кореш… Так кто вас послал за мной? Кирпич? Или, может, Корявый?

Игнатов молчал.

– Да уж конечно Кирпич, больше некому, – и Хлопенков кивнул, как будто соглашаясь с этим своим утверждением. – Помнит меня, старый дружбан… Узнал откуда-то, что меня в Москву повезут, и послал вас… Тебя звать-то как?

– Андрей.

– А твоего кореша – Костя, я уже понял, – зек осклабился. – Кирпич велел меня прямо к нему доставить, да?… Ты бы снял с меня браслеты, а то неудобно в них, ей-богу.

– Я не могу снять с вас наручники, – сухо сказал Андрей. – У меня нет ключей.

– А у кореша есть?

– Не знаю. Наверно, тоже нет.

Хлопенков тихо заматерился.

– Как же их снять?

– После будем думать, а сейчас надо убраться подальше отсюда.

На дороге показался крытый грузовик «Газель». Константин вышел на самую середину проезжей части и поднял руку. Грузовик затормозил. Из раскрывшейся двери высунулся рябоватый мужчина лет тридцати пяти.

Константин показал ему красные корочки.

– Управление внутренних дел, старший лейтенант Ярошенко, – официальной скороговоркой представился он.

– Подбросить, что ль, надо? – спросил мужчина.

– Угадал. Сам куда едешь?

– Да в Шарапово, цемент везу.

Константин вскочил на подножку и заглянул в кабину. Кроме шофера, там сидел парень лет восемнадцати.

– Со мной ещё двое, – сказал Константин и, обернувшись к деревьям, негромко свистнул.

Игнатов с Хлопенковым подбежали к машине. Андрей тоже показал шофёру удостоверение.

– Мы с сержантом только что задержали особо опасного преступника, – понизив голос, сообщил водителю Константин. – У тебя место в кузове есть?

– Найдётся.

Увидев автомат на груди Андрея и наручники на руках Хлопенкова, шофёр занервничал. Попутчики ему явно не нравились.

Андрей с зеком забрались в кузов. Константин уселся в кабину.

– Езжай пока прямо, – велел он водителю. – Остановишься, где я скажу.

«Газель» покатила вперёд.

На дороге машин почти не попадалось, только пара легковушек промчались навстречу. У Константина ёкнуло сердце, когда он заметил в одной из них блюстителей порядка. Но милицию, к счастью, «Газель» не заинтересовала.

– Щас должно ливануть, – нарушил затянувшееся молчание водитель. – Не знаю, приедем в Шарапово до дождя, аль нет.

– А далеко до Шарапово?

– Стало быть, ещё километров пятнадцать.

Какое-то время Константин молча смотрел на мелькающие тёмные деревья.

– Стой, – вдруг сказал он. – Тормозни у обочины. Вы оставайтесь здесь, а я схожу переговорю с товарищем.

Грузовик остановился. Константин вылез и подошел к кузову. Встревоженный неожиданной остановкой, оттуда высунулся Андрей. Константин сделал ему знак оставаться в машине. Сам он отошёл к деревьям и достал мобильный телефон. Андрей понял, что он звонит полковнику.

Наконец Константин снова подошёл к кузову.

– Вылезай, – сказал он Хлопенкову. – Разговор есть. А ты пока оставайся здесь, – обратился он к Андрею. – Мы сейчас вернёмся.

– А в чём дело? – спросил Андрей.

– Мне надо поговорить с мужиком наедине.

Игнатову такая секретность не понравилась. После всего, что случилось, брат мог бы быть с ним пооткровеннее. Однако спорить не стал. Конечно, он выскажет Константину всё, что думает по поводу сегодняшнего дела, но позже. А сейчас не тот момент.

Хлопенков, поддерживаемый Андреем, вылез из кузова, и они с Константином уединились под деревьями. Андрею были видны их силуэты. Константин закурил и дал закурить зеку. В сумраке плавали огоньки сигарет. Андрей, глядя на них, тоже закурил.

Иногда до него долетали их голоса, но ничего разобрать было нельзя. Брат что-то доказывал уголовнику, причём заметно было, что он нервничает.

Неожиданно окружающий лес встрепенулся, зашелестел. Начался дождь. По дерюжной крыше кузова забарабанили первые крупные капли. Где-то вдали с карканьем поднялась стая ворон. Переговоры Константина с Хлопенковым явно затягивались. Временами брат отходил от зека и переговаривался по мобильному телефону с полковником. А был момент, когда он схватил зека за грудки и начал трясти, потом ударил по лицу.

Нервозное состояние брата передалось Андрею. Уходило драгоценное время. Их ищет милиция, а они торчат тут, совсем близко от станции, где остались два трупа, и рискуют быть замеченными первым же патрулём. Однако брата не окликал. Сидел в машине и ждал. Он уже понял, что у дядюшки с Константином что-то сорвалось. Планы пошли наперекосяк.

К кузову несколько раз подходил мокрый взъерошенный водитель, спрашивал, когда поедем. Андрей отмахивался от него.

Дождь поливал уже вовсю, когда Константин с Хлопенковым, наконец, вышли из-под деревьев и подбежали к грузовику.

Константин тяжело дышал, его лицо дёргалось от ярости и досады. Он подгонял Хлопенкова пинками и тихо матерился. Зек сутулился, вжимал голову в плечи. При этом выражение у него было как у партизана на допросе: бейте, пытайте, но ничего не скажу.

Константин втолкнул Хлопенкова в кузов.

– Короче, так, – сказал он наклонившемуся к нему Андрею. – Сейчас едем в Бронницы.

– На хрена?

– Так надо. Этому обормоту, – Константин кивнул на Хлопенкова, – захотелось навестить свою бабу. Михалыч дал добро.

Андрей покачал головой.

– Как хочешь, но мне всё это не нравится.

– Мне тоже, поэтому следи за ним в оба, – и Константин бегом бросился к водительской кабине.

Грузовик тронулся.

Глава 6

Мешки с цементом занимали почти половину кузова. Хлопенков сидел на одном из них, подальше от пятна света, сочившегося из разрыва в дерюжном занавесе. Зек выглядел сплошным чёрным силуэтом, только наручники блестели в единственном достававшем до него луче. Андрей с автоматом на коленях сидел у самого занавеса.

Какое-то время ехали молча. Машину встряхивало на колдобинах.

– Значит, в Бронницы едем? – нарушил молчание Игнатов.

– Про бабло не скажу, пока Оксанку не увижу, так и знайте, – вдруг заговорил зек упрямым голосом, как будто всё ещё продолжал разговор с Константином. – И не ждите! Я, может, это из-за неё на преступление пошёл, на зону попал, а она щас с новым хахалем любовь крутит, сучка. Я шкурой из-за неё рисковал, а она щас блядует, понимаешь, нет?

Андрей всмотрелся в него.

– Нет, не пойму что-то, – сказал он.

– Слушай, корешок, дай закурить.

Игнатов сунул ему в рот сигарету, щёлкнул зажигалкой. Зек жадно затянулся.

– Как же это так – из-за бабы? – осторожно поинтересовался Андрей.

– Пожить с ней хотел нормально, – Хлопенков выдохнул дым и подался к собеседнику всем телом. – Ну, нормально, понимаешь, чтоб квартира в Москве, машина, в ресторан можно сходить, в загранку поехать…

Андрей усмехнулся.

– Для такой жизни нужны бабки.

– Я и говорю. Хотел их достать, и загремел на зону… Не повезло, значит, – Хлопенков помолчал, затягиваясь, выдыхая дым и мелко сплёвывая. – А Оксанка сразу вильнула в сторону, ни в тюрьме не навестила, ни письмишка не написала. Ясно, что мужика завела… У меня всё в душе переворачивается, как подумаю о ней! Как она там, с кем…

Андрей тоже закурил, глядя на зека с интересом. Похоже, сейчас представилась возможность кое-что узнать. Зек явно считает, что его попутчику известно столько же, сколько Константину. Андрей решил не разубеждать его в этом. Для него сейчас важна любая информация.

– Стало быть, едем к Оксане? – спросил он.

Хлопенков кивнул.

– Насилу уломал твоего дружбана. Не хотел ведь к ней ехать! Да какая ему разница, мы всего на пару часов туда заскочим. Я только гляну на Оксанку одним глазом, а потом уж дёрнем за баблом.

«За баблом, – мысленно повторил Андрей. – Очень интересно».

– Бабло – это главное, – сказал он.

Хлопенков хихикнул.

– Да только взять его трудно!

– Неужели?

– Ничего, кореш, не переживай, бабки мы возьмём… – В луч света попало лицо зека с хитро поблёскивающими глазками. – Там много… Так много, что хватит на всех и ещё останется… – И он снова хихикнул.

Мысли Андрея на какое-то мгновение сбились. Наморщив лоб, он попытался спокойно обдумать услышанное. Этот мужик, похоже, знает, где лежат деньги.

Так вот в чём причина побега! Деньги наверняка немалые, иначе дядюшка с Константином не решились бы на такую отчаянную авантюру!

– И ты знаешь, где они лежат? – спросил он почти машинально, следуя за ходом своих мыслей.

Этим неосторожным вопросом он всё испортил. Хлопенков понял, что его собеседник не участвует в игре, и сразу насторожился.

– Что ты, кореш, – пробормотал он, кинув на Андрея внимательный взгляд. – Откуда я чего могу знать…

Старая лагерная заповедь «не болтай», глубоко въевшаяся в душу каждого бывалого зека, заставила его снова замкнуться в себе.

– Ты за что на зону попал? – продолжал спрашивать Андрей.

Но ответ последовал уклончивый. Разговор расстроился. На вопросы Андрея зек стал отвечать неохотно, надолго умолкал.

Он исподволь поглядывал на своего конвоира, а Андрей смотрел на тёмную, поливаемую дождём ленту шоссе, видневшуюся в разрыве неплотно задёрнутого дерюжного занавеса. Оттуда в кузов врывались волны холодного ветра. Временами показывались проезжавшие машины. Их фары на несколько мгновений вспарывали дождевую мглу и пропадали.

Судя по тому, что таких промахивающих фар стало больше, «Газель» выехала на оживлённый участок дороги. Чаще показывались огни посёлков.

Хлопенков попросил ещё сигарету. Он взял её руками, скованными наручниками, и поднёс ко рту.

«А ведь не случайно Костя не стал снимать с него браслеты, – мелькнуло в голове у Игнатова. – Значит, этот уголовник для них с Михалычем опасен…»

Тут его мысли приняли другое направление. Вся эта история с освобождением зэка выглядит слишком странно, подумал он. Если предположить, что полковнику освобождение Хлопенкова заказали бандиты, то их машина должна была караулить поблизости от отдела железнодорожной милиции. Со стороны братков это было бы самым разумным. Освободив зека, Андрей с Константином сразу бы передали его им с рук на руки, и дело с концом. Но Хлопенкова после побега никто из его криминальных дружков почему-то не встретил.

И потом, если всё это было организовано по заказу бандитов, то для чего Михалычу понадобилось привлекать к делу своих ближайших родственников – его и Константина? Вместо них братва могла бы послать на дело двух своих «быков», имеющих за плечами Чечню и службу в спецназе. Они бы провернули операцию по освобождению Хлопенкова уж куда как лучше, чем они с Костей. Но Михалыч послал именно их. Зачем? Какой смысл?

Похоже, Хлопенков нужен не бандитам, а самому Михалычу. И ещё Константину, который наверняка с ним в доле. А от Андрея хотят откупиться полусотней «штук» баксов. Наверняка у Хлопенкова и в самом деле припрятана немалая заначка, и полковнику стало об этом известно. Бабла там должно быть немерено, иначе с чего бы брательнику так стараться. Даже на убийство пошёл…

Грузовик остановился. К кузову подбежал Константин в лоснящемся от дождя плаще, одолженном у шофера.

– Сейчас подъедем к заправке, – крикнул он. – Из кузова не высовывайтесь. Лучше не светиться лишний раз.

После недолгой остановки у заправочной станции поездка по разбитым дорогам под проливным дождём продолжалась. Хлопенков задремал, устроившись на мешках. Андрей, которого тоже потянуло в сон, высунул руку за борт, набрал в горсть дождевой воды и плеснул себе на лицо. «Брательник с Михалычем играют со мной в нечестную игру, – думал он. – Я из-за них по уши в дерьме, поэтому пусть берут меня в долю. Надо будет поговорить с Константином начистоту… Скажу ему, что знаю о спрятанных бабках, что Хлопенков мне всё выложил…»

Он всё же не был до конца уверен, что правильно понял обмолвку Хлопенкова насчёт поиска денег. Может, уголовник просто соврал и никакой заначки у него нет, а полковнику он нужен для каких-то других целей. Может, и правда, дядюшка выполняет заказ бандитов. Всё может быть. Но поговорить с Константином надо. Пусть прояснит ситуацию.

В кузов то и дело залетал ветер, а Андрею было жарко. Жарко не от духоты, а от сознания того, что с этого вечера он преступник. Его физиономию размножат. Возможно, покажут по телевизору. Тысячи людей будут его искать. Он не сможет вернуться домой, не сможет встречаться с Мариной…

Он вдруг представил себе, что у неё и в самом деле установились серьёзные отношения с тем солистом. Какой отличный повод у неё появится, чтоб порвать с Андреем! От одной мысли об этом его прошиб пот. Он почти воочию видел, как она презрительно морщит носик, узнав, что он арестован и посажен в тюрьму, как смеётся, а потом поворачивается и уходит в сторону залитой светом эстрады, на которой дёргаются музыканты во главе с тощим вертлявым певцом. Андрей провожает глазами её уходящую фигуру. Его кулаки сжимаются в бессильной тоске…

«Стой! – вдруг опомнившись, кричит он ей вслед. – Не уходи! Стой!..»

Крича, он дёрнулся и разлепил ресницы, высвобождаясь из липкого омута сна. В глаза бросилось бледное пятно. Через секунду оно стало широкой щелью в дерюжном занавесе, через которую в темноту кузова заглядывал бледно-синий сверкающий ливнем вечер.

Андрей вздрогнул от изумления, просыпаясь окончательно. Хлопенков висел на борту грузовика, цепляясь за него ногами и скованными наручниками руками. Одну ногу он закинул за борт и уже готовился выпрыгнуть. Слово «стой», которое во сне крикнул Андрей, заставило его замереть в этом положении.

Игнатов стремительно бросился к нему, схватил за шиворот и втащил обратно в кузов.

– Приятель, мы же так не договаривались, – и он наградил беглеца увесистой затрещиной. – Мы из-за тебя, гада, таких неприятностей натерпелись, а ты ещё хочешь смыться. Сиди уж теперь.

– Я ничего… – Хлопенков отполз в тёмный угол. – Я только воздухом подышать хотел…

– Я тебе не только руки, но и ноги свяжу! – пообещал Андрей.

Глава 7

Дождь утих. Небо понемногу прояснялось, но с него ещё продолжало сыпаться что-то мелкое, колючее. Отгремевший ливень развёз дороги, и грузовик двигался с черепашьей скоростью, иногда пробуксовывая в грязи. Андрею с водителем и Константином приходилось вылезать и толкать его.

До окрестностей Бронниц добрались в первом часу ночи. Оба «омоновца» и закованный в наручники зек вылезли у окраины рощи и сразу вошли под деревья. Грузовик тут же отъехал. Какое-то время слышалось его удаляющееся урчание, потом всё смолкло.

– Так где живет твоя баба? – спросил у Хлопенкова Константин. – Ты говорил, у неё свой дом.

– Туда, – и зек уверенно двинулся вперёд, навстречу огням, рассыпанным в темноте за деревьями. – Это недалеко, сейчас придём.

– Только учти, задерживаться у неё не будем.

Шли молча, лишь изредка Константин с зеком перекидывались несколькими словами. Андрей почти не вслушивался в их голоса. Ремень автомата натёр ему плечо. И очень хотелось спать. Он шёл, борясь со сном и усталостью, и ему уже было всё равно, куда идти, лишь бы выйти поскорее из этого промозглого леса и устроиться где-нибудь в тепле под крышей.

Огни приближались. Из мглистого тумана выплыли тёмные приземистые дома.

– Слушай, Костя, а если напоремся на ментов? – спросил Андрей. – Что тогда?

– Дай сюда автомат, – Константин требовательно протянул руку.

Андрей после секундного колебания снял с себя автомат и отдал брату. В глазах Константина сверкнула мрачная решимость. Взглянув на него, Андрей понял, что произойдёт, встреться им милицейский патруль. После двух трупов, оставленных на станции, брат готов был идти до конца.

Константин проверил патроны в магазине.

– Чего вылупился? – кинул он Хлопенкову. – Пошли. И не вздумай выкинуть какой-нибудь номер, замочу сразу! Мне теперь терять нечего.

Они брели, шлёпая по грязи, ещё добрых три четверти часа. Одноэтажный деревянный дом, в котором жила Оксана, находился в деревне поблизости от Бронниц. Единственная улица освещалась фонарём с разбитым стеклом. Смутные пятна желтоватого света лежали на покосившихся заборах и влажной, поникшей после ливня листве яблонь. Конец улицы, до которого не добирался свет фонаря, тонул в непроглядной темени.

– Ну так где? – спросил Константин, когда они прошли всю деревню.

– Да уже, считай, пришли, – Хлопенков показал куда-то в темноту. – Вон её дом.

Оксана жила в дощатом доме, в стороне от деревни. Дом был больше похож на летний дачный домик, с виду довольно запущенный, с верандой, покосившейся крышей и провалившимся крыльцом. Все его окна были темны.

Когда путники вошли в калитку, к ним подбежала собака.

– Джой, старый друг, узнаёшь своих? – Хлопенков присел на корточки потрепал пса по загривку.

Собака обнюхала его, завиляла хвостом и отошла прочь.

– Ладно, потопали, – буркнул Константин.

Они поднялись на крыльцо. Дверь была заперта. Хлопенков показал глазами на угол дома.

– Там ещё дверь есть.

За углом, и правда, обнаружилась вторая дверь. Конвоирам стало окончательно ясно, что этот дом знаком их пленнику.

– Изнутри закрыто на крючок, – прошептал зек. – Надо только ножик в щель просунуть, и откроется…

Андрей, не говоря ни слова, достал перочинный нож и просунул лезвие в щель между дверью и косяком. Лезвие приподняло металлический штырёк, и дверь подалась вовнутрь. Андрей, а за ним зек с Константином, вошли в тёмное помещение. Бледный ночной свет, проникший сюда из раскрытой двери, осветил стол, заставленный грязной посудой. Похоже, здесь была кухня.

Константин задел ногой ведро, оно с грохотом упало и все замерли, насторожившись. За стеной что-то зашевелилось.

На кухню вошла женщина в телогрейке, накинутой поверх домашнего халата. В ту же минуту под потолком зажглась электрическая лампочка. Пришельцы зажмурились от яркого света.

Константин шагнул к хозяйке.

– Старший лейтенант Ярошенко, УБОП МВД, – он ткнул ей в лицо красные корочки. – Попрошу не делать резких движений. Мы при исполнении.

Женщина была низкоросла, полновата и немолода, но белое лицо с розовыми чувственными губами ещё сохраняло красоту. В заспанных светло-голубых глазах читался испуг.

– А в чём дело? Что случилось?

Увидев Хлопенкова, она глухо вскрикнула и попятилась.

– Николай!

– Да, это я, Оксанка, собственной персоной, – зек заулыбался во весь рот и поднял скованные наручниками руки, как бы показывая их ей. – Вот, прямо с зоны. Не ждала? Небось считала меня жмуриком? Мне ведь двадцать годков впаяли!

За дверью, из которой вышла хозяйка, послышались торопливые шаги, там что-то упало, лязгнула дверная задвижка и хлопнула дверь на веранду.

– Кто там? – встрепенулся Хлопенков, оттолкнул Оксану и бросился в тёмную комнату. – Мужик, да?

Константин устремился за ним. Андрей из-за их спин успел заметить, как из дома в залитый ночным светом сад выскочил какой-то мужчина в одних трусах. На ходу натягивая на себя штаны, он пробежал по саду, перепрыгнул через хлипкий заборчик и скрылся.

Зек включил в комнате свет. Он рычал от ярости, скованными наручниками руками разбрасывая лежавшую у кровати мужскую одежду.

– Сука, хахаля себе завела, да? Кто он?

Побледневшая Оксана молчала. Глядела на него с испугом.

– Кто он? – настаивал Хлопенков.

– Никто… То есть, знакомый…

– Знакомый?

Не успели Андрей с Константином его удержать, как он кинулся на неё и ударом обеих рук повалил на пол. «Омоновцы» оттащили его в сторону. Разъярённый Хлопенков пытался дотянуться до Оксаны ногами.

Константину стоило немалого труда усадить его на стул.

– Кто это был? – спросил Андрей у хозяйки.

– Я же говорю, знакомый.

– Спала с ним, сучка! – рявкнул зек. – Так я и знал! Вот она, благодарность! Ради кого я голову свою под пули подставлял? Ради кого рисковал? Двадцать лет ради кого получил?

По щекам Оксаны покатились слезы.

– Прости, Коленька, но я и правда считала тебя почти покойником… Вот и завела себе… Не могла же я одна оставаться, сам посуди…

– По-моему, это был кавказец, – сказал Константин.

– На черножопого клюнула! – кипятился зек.

– Д-да, – запнувшись, вынуждена была согласиться женщина. – Но он хороший человек. Желает мне добра.

Хлопенков голодными глазами разглядывал открытую кровать.

– Я вижу, как он желает.

– Почему он так быстро удрал? – спросил Андрей.

Оксана пожала плечами.

– Увидел милиционеров и испугался…

– Наверно, у него нет регистрации, – предположил Константин. – Ну ладно, удрал и чёрт с ним. Тем лучше, – он посмотрел на часы, потом перевёл взгляд на хозяйку и Хлопенкова. – Короче, времени у вас до утра. С рассветом уходим.

Оксана посмотрела на бывшего любовника.

– Значит, тебя не выпустили?

– Выпустят они, дожидайся, – зек злобно засопел. – Даже, вон, браслетов не сняли…

– Преступник особо опасный, не положено, – официальным тоном сказал Константин.

Хозяйка заахала, захлопотала, кинулась на кухню.

– Вот супчик с вечера остался, котлеты, – слышался оттуда её голос.

– Мы есть ничего не будем, поскольку при исполнении, – сказал Константин.

– И что ж вы тут исполняете? – поинтересовалась Оксана, внося в комнату кастрюлю с дымящимся супом.

– Обеспечиваем вам краткосрочное свидание, – Константин придвинул стул к столу и уселся. Автомат положил себе на колени. – Без сопровождающего из комнаты не выходить, понятно? – Он посмотрел на Хлопенкова.

– А если по нужде надо? – недовольно вскинулся зек.

– С сопровождающим! – отрезал Константин.

Андрею было видно в окно, как брат конвоирует зека в туалет, находившийся в будке во дворе. Не дойдя до будки, они остановились и начали о чем-то спорить – как тогда, на дорожной обочине. Константин повышал голос, замахивался автоматом, хватал Хлопенкова за грудки, тряс его, пару раз даже ударил кулаком. Неизвестно, к какому решению они пришли, но в дом вернулись с виду спокойные, как будто ничего не было.

Константин снова уселся на стул, а беглый зек с помощью Оксаны разделся и завалился в кровать.