Текст книги "«Лимонка» и пять «лимонов» (СИ)"

Автор книги: Игорь Волознев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

Глава 18

Вопил Лёва, которого избивал Рябой.

– Не пойду! – кричал «доктор», лёжа на полу и закрываясь руками от ударов. – Под мины не полезу! Лучше сейчас убейте!

– Пойдёшь, гнида, пойдёшь… – зло, сквозь зубы, говорил Рябой и бил его ногами, стараясь попасть по рёбрам.

– Здесь подохну, а в лес не пойду! – отплевываясь кровью, голосил «доктор». – Не пойду, и всё!

Савик с полковником стояли в отдалении у двери и, покуривая, спокойно смотрели на эту сцену.

– Ладно, хорош, – Гнутый оттолкнул напарника от полубесчувственного Лёвы. – Он не пойдёт. Здорово перетрухал чувак.

Четверть часа назад Савик принял решение ещё раз попробовать пройти через лес.

– Не может быть, чтобы весь лес вокруг дома был заминирован, – сказал он. – Мин не хватит. Наверняка заминированы только дорога и лес вдоль неё. А мы попрём с другой стороны.

Полковник согласился.

– Ты прав, весь лес заминировать трудновато.

Савик подошёл к окну, за которым рассвет даже ещё и не начинал брезжить.

– Наша ошибка заключалась в том, что мы пошли по дороге, – рассуждал бандит. – Гнида, конечно, там расставил мины в первую очередь. А сейчас мы двинем с другой стороны, вон оттуда, – и он махнул рукой в сторону, противоположную от калитки.

– Логично, – отозвался Анатолий Михайлович.

Создавшаяся ситуация его самого сбивала с толку. Таинственному незнакомцу, который охотится за деньгами, не было смысла минировать лес. Ему проще было перестрелять всех находящихся в доме или, в крайнем случае, забросать их гранатами…

– Кого-то надо гнать впереди, а этот хмырь, – Рябой кивнул на «доктора», – может слинять.

Гнутый ухмыльнулся.

– Поведём его на верёвке, – и он подмигнул сообщникам. – Тогда не слиняет!

Братки отыскали на кухне моток шпагата, отмотали двадцатиметровый кусок и привязали его конец к связанным рукам Лёвы. Тут-то и началась истерика, которую было слышно даже в подвале.

Лёва, понимая, что его опять хотят вести в лес на мины, в диком ужасе повалился на пол, поджал под себя ноги и завыл. Привыкший убивать других, сейчас он сам оказался в роли жертвы, предназначенной на заклание, и его рассудок помутился от страха. Ни угрозы, ни побои не действовали. Живодёра как будто сковал паралич. Он не мог даже встать на ноги.

– В подвале есть ещё мужики, – сказал Савик. – Погоним их.

Рябой и Гнутый привели Андрея с Романом. Савик в двух словах объяснил им задачу.

– Короче, идём через лес, – сказал он. – Потопаете впереди метрах в двадцати, а чтоб не вздумали слинять, будем держать вас на поводке, поняли?

– Можно и без поводка обойтись, – буркнул Андрей.

Рябой отвесил ему подзатыльник.

– Побазарь у меня!

Верёвки на обоих пленников не хватило. Почти вся она ушла на двадцатиметровый «поводок» для Романа, а больше верёвок в доме не было.

– Ладно, – сказал Савик. – Погоним перед собой одного, а второго прихватим про запас. Ты тоже пойдёшь с нами, – кивнул он полковнику.

Тот покачал головой.

– Вы так поработали над моими больными почками, что мне, пожалуй, не одолеть и километра. У меня ломит все бока…

– Ничего, пойдёшь, – Савик скривился в усмешке. – Не можем же мы бросить тебя одного. Заодно и долю свою получишь!

В его голосе слышался скрытый сарказм.

Глава 19

Отряд углубился в лес метров на десять, а дом уже пропал за деревьями. Роман ушёл вперёд. Вскоре верёвка, за которую его держал Гнутый, натянулась.

Роман продвигался медленно, в почти кромешной темноте, ощупывая ногами землю перед собой. Со связанными за спиной руками идти было трудно, он несколько раз спотыкался и падал. Подниматься на ноги было ещё труднее. Роман ничего не знал про мины и недоумевал, зачем понадобилось держать его, как собачку, на верёвке, причём почему-то не позади отряда, а впереди. Всё это ему очень не нравилось. Ему не сказали даже, куда, собственно, они идут, и почему пешком, а не на машине, и почему через лес, а не по дороге. Насколько он знал, в той стороне, куда они направлялись, ничего нет, кроме леса, и если всё время идти в этом направлении, то до ближайшей дороги придётся протопать много километров. Наверное, бандиты чего-то очень опасаются, коли решились идти ночью через глушь.

Даже та черепашья скорость, с которой брёл Роман, была слишком большой для братков. Напуганные взрывами и растяжками, они шли ещё медленней. Гнутый тщательно освещал фонарём землю и деревья вокруг себя и то и дело дёргал за верёвку, чтобы придержать ушедшего вперёд «камикадзе». Позади Гнутого шёл Савик с чемоданом. За Савиком двигались Андрей и полковник. Руки у обоих были связаны за спиной. Андрей, как и Роман, про мины не знал, а полковнику всё никак не удавалось улучить момент, чтобы сообщить ему о них. Шествие замыкал Рябой, задачей которого было следить за пленниками и не давать им переговариваться. Стоило кому-то сказать хоть слово, как следовал сильный тычок в затылок.

Внезапно в той стороне, где должен был находиться Роман, сверкнула вспышка и оглушительно треснул взрыв. Все невольно наклонились. Савик отпрыгнул за дерево.

Натяжение веревки, за которую держался Гнутый, ослабло. Бандит потянул за неё.

Верёвка, похоже, не совсем оборвалась. К ней как будто что-то было привязано. Что-то лёгкое…

Бандит продолжал вытягивать её, и вскоре из кустов вынырнули два привязанных друг к другу окровавленных обрубка. Гнутый посветил на них фонариком.

Андрей в первый момент не понял, что это такое. Когда же до него дошло, что это оторванные человеческие руки, он облился ледяным потом.

– Роман?… – выдавил он, ещё не веря страшной догадке.

– Парень подорвался на мине, – шепнул ему Анатолий Михайлович. – Тут их полно.

– Мины? Откуда они здесь?

– Не базарить, – буркнул Рябой и ткнул Андрея кулаком в спину.

Бандиты, не сговариваясь, повернули назад. Возвращались к дому ещё медленнее, чем входили в лес. Прежде чем продвинуться хотя бы на шаг, тщательно осматривали каждую кочку, каждый куст.

Наконец за стволами проглянула опушка, и вскоре в бледном ночном свете показалась знакомая крыша.

Никому не хотелось возвращаться в этот тёмный безмолвный дом, полный трупов и зловещих тайн, но в лесу, где на каждом шагу подстерегала смерть, было ещё страшней. Братки, подталкивая пленников, пригибаясь, перебежали открытый участок и затаились за забором. Добрых четверть часа сидели молча, почти не шевелясь, держа пальцы на крючках пистолетов. Савик не выпускал из рук чемодана.

Кругом царила тишина. Лишь когда налетал ветер, из леса доносились смутные тревожащие звуки, заставляя братков напрягаться и таращить глаза на тёмные стволы.

Наконец они рискнули перебежать к крыльцу. В дом вошли крадучись, в любой момент ожидая нападения.

Связанный Лёва всё ещё находился в гостиной. Он забился в дальний угол и оттуда следил за вернувшимися. Савик велел зажечь как можно больше свечей. Андрея пока оставили связанным, а полковнику главарь лично развязал руки.

– Всё равно никуда не смоешься, лес кругом заминирован, – и он тяжело опустился на стул. Его лицо было серым, руки дрожали, когда он закуривал сигарету.

Уселся и полковник.

– Это не туфта, – Савик кивнул на надпись на стене. – Растяжки даже на машинах висят. Они повсюду!

Услышав его слова, к нему подошёл Гнутый.

– Я думаю, тут орудует целая бригада минёров, – сказал он. – Столько растяжек не мог установить один человек, даже если бы у него всё было под рукой!

– Почему же, мог и один, – Анатолий Михайлович задумался. – Но только, как ты правильно сказал, если у него всё есть под рукой. И мины, и детонаторы, и проволока для растяжек.

– Кто-то не хочет, чтобы мы прошли через лес, – сказал Савик.

– Чтобы уничтожить нас, ему достаточно было установить мину на дверях дома, – заговорил полковник, словно рассуждая сам с собой. – Повесить растяжку снаружи на входной двери, и мы бы все взлетели на воздух. Но он не только не повесил её там, но ещё и заботливо предупредил нас, что лес заминирован, – он задумчиво посмотрел на главаря. – Получается, он не заинтересован в нашей смерти. Более того, складывается впечатление, что он хочет, чтобы мы остались в доме…

– Гнида чего-то хитрит, – проворчал Савик и настороженно огляделся по сторонам. – Словить бы его только…

– Надо тщательно осмотреть дом, – подал идею полковник. – Возможно, удастся найти какие-то следы присутствия таинственного минёра.

Савику это предложение понравилось. Он тут же велел Рябому и Гнутому ещё раз обойти все помещения.

Братки начали обход с верхнего этажа. Разыскав на связке нужный ключ, Гнутый отпер дверь комнаты, где находились Кристина и Жанна. Обе спали. Гнутый с Рябым заглянули во все углы, посветили даже под кушетками, но в помещении никого, кроме женщин, не было.

Затем они наведались в соседнюю комнату. Связанный экскаваторщик тоже спал, громко сопя носом. Осмотрев здесь всё, они вышли, не забыв и эту дверь запереть на ключ.

Обход дома не принёс результатов. Смертельно уставшие братки не особенно утруждали себя поисками каких-то «следов». С них хватило того, что посторонних в доме не обнаружилось. Хлопенков спал в подвале. Хозяйка спала в своей комнате на первом этаже. Её на всякий случай тоже заперли. Оксана продолжала лежать без чувств на полу в гостиной.

– Что-то она подозрительно крепко дрыхнет, – сказал Гнутый, останавливаясь возле неё.

– На всякий случай свяжи ей руки за спиной, – велел главарь.

Оксану связали и оставили лежать, где лежала.

Ещё через полчаса связали и полковника. Его, Андрея и «доктора», всех со связанными руками, втолкнули в маленький пыльный чулан под лестницей.

– Скажите спасибо, что не в подвал со жмуриками, – буркнул Рябой, оставляя их в кромешной темноте.

Дверь за ним закрылась и в замочной скважине провернулся ключ. Пленникам ничего не оставалось, как усесться на какое-то тряпьё, сваленное на полу, и постараться заснуть.

Савик и его подручные ещё какое-то время ходили по дому, запирали дверь на крыльцо, закрывали окна ставнями.

Опасность чудилась бандитам за всеми углами. Савик объявил, что самое лучшее в их положении – это дождаться утра. Заночевать решили в комнате, где спали Кристина и Жанна. Эта комната показалась браткам наиболее безопасным местом и они заперлись в ней. К двери на всякий случай придвинули стол.

От шума проснулись девицы и, конечно, решили, что мужики сейчас потребуют от них секса. Но те слишком вымотались за день, чтобы всерьёз думать об этом. Савик согнал Жанну с кушетки и сам разлёгся на ней, обхватив чемодан. Чувствовать под боком его шероховатую кожаную поверхность, таящую под собой миллионы долларов, было для главаря намного приятней, чем гладить мягкие бёдра красотки. Рябой с Гнутым расположились на второй кушетке, не по-джентельменски предложив девушкам лечь на полу, постелив матрац.

Глава 20

Глаза Андрея понемногу привыкали к темноте. Из мрака выступили очертания мётел, лыж, санок, прислонённых к стене. Шаги за дверью чулана смолкли. В доме установилась тишина.

– Анатолий Михайлович, знаете, где вы допустили ошибку? – негромко спросил он.

Лежавший рядом полковник не отозвался.

– Вы доверили ведение операции Константину, а он не тот человек, чтоб обделывать такие дела, – ответил на свой вопрос Андрей.

– Скажешь, надо было тебя поставить за старшего? – в голосе дядюшки проскользнула усмешка.

– Да хотя бы меня. На хрена он начал стрелять в ментов? Мог бы выстрелить в воздух… – Андрей задумался. – А впрочем, если бы я с самого начала знал, на что иду…

– То что?

– Не впутывался бы в это дело. Зачем вы разрешили Хлопу поехать к Оксане? Это была ещё одна ваша ошибка. Надо было сразу нацепить на него «жучок» и пусть драпает. С такой аппаратурой он бы от нас не ушёл.

– Я хотел договориться с ним, – сказал полковник. – Предлагал ему часть денег, дал даже провести день у его бабы…

– Он не стал бы с вами делиться ни при каких условиях.

– Поговорим на эту тему когда будем одни, – Анатолий Михайлович понизил голос. – Тем более наша игра, кажется, ещё не совсем проиграна… Давай спать, племянник, тем более делать всё равно нечего.

И он зевнул так смачно, что Андрей, помимо воли, тоже раскрыл рот в зевоте.

Ему казалось, что он не спал ни минуты. Всю ночь так и лежал с закрытыми глазами. Перед ним проходили лица матери, отца, Марины. Марины – чаще всего. В тяжёлой голове носились обрывки каких-то мыслей. Они были настолько мрачными, что он сразу отгонял их.

Ему показалось, что кто-то скребётся под дверью чулана. Похоже, крыса. Нет, не крыса. В тишине послышался скрип проворачиваемой дверной ручки. В чулан кто-то пытался войти. Ручка осторожно дёргалась вверх и вниз. На дверь нажимали, но она была заперта на ключ, а ключа у незнакомца, по-видимому, не было. По коже Андрея поползли мурашки. Может быть, это тот, кто расставляет мины? Андрей прислушивался к этому негромкому лязгу, и кровь стыла у него в жилах. Внезапно нахлынувшая оторопь совершенно сковала его. Он лежал, не в силах пошевелиться, не в силах даже подать голос, чтобы спросить: «Кто там?»

Ручку наконец оставили в покое и шаги за дверью удалились. Они были мелкие, лёгкие, чуть слышные, как будто там крался ребёнок. Андрей ещё долго не мог выйти из паралича, в который его вогнал страх. Он лежал, чутко прислушиваясь к тишине. Но пугающих звуков больше не было. Под утро он забылся недолгим беспокойным сном, а проснувшись от надрывного кашля полковника, был уже не совсем уверен, наяву ли всё это слышал или ему приснилось.

За стенами зазвучали громкие шаги и голоса бандитов. В замочной скважине лязгнул ключ, дверь раскрылась и вместе с Гнутым в каморку чулана проникло немного тусклого света. Бандит включил фонарик и посветил на троицу, лежащую на полу.

– Хорош дрыхнуть, подъём! – рявкнул он.

Андрей, морщась от боли в связанных запястьях, поднялся первым.

– Ну так вы развяжете меня? – недовольно проговорил он. – Бежать всё равно некуда!

– Это командир решать будет. А теперь выходите все. Базар есть.

Анатолий Михайлович, Андрей и Лёва, сопровождаемые Гнутым, вошли в гостиную. Сквозь прорези наглухо закрытых ставен сюда вливался бледно-серый утренний свет.

Савик и Рябой сидели у стола, на котором даже не поправили скатерть. Чемодан находился в ногах главаря.

Андрей, хлопая слипающимися ресницами, заметил на полу большое тёмно-красное пятно, которого раньше здесь не было, и невольно вздрогнул. Остатки сна как рукой сняло. Пятно могло быть только кровью…

– Смотри сюда, – Савик показал рукой.

Андрей и полковник сделали несколько шагов, обходя стол, и увидели распластанную на полу Оксану. Она лежала в прежней позе, только её кожа была какого-то мертвенного синеватого оттенка, а на шее зияла небольшая, но глубокая рана, видимо нанесённая каким-то острым предметом наподобие шила.

Полковник присел над ней.

– Это кто же её так? – Он поднял глаза на братков.

– А ты на нас не зырь, мы не при делах! – с угрозой прогудел Рябой. – Ты лучше скажи: слышал что-нибудь ночью?

Полковник отрицательно покачал головой.

– Я спал.

Андрей предпочёл не говорить о своём ночном кошмаре.

– Я тоже ничего не слышал, – сказал он.

– И я не слышал, – качнул головой Лёва.

В гостиной повисло молчание.

– Сначала мы думали, что это Хлоп сработал, – сказал наконец Савик. – Вроде бы больше некому…

– Ему-то зачем? – спросил полковник.

– Кто знает, что у него на уме. Он же отморозок. Тем более вчера мы его не связали, так оставили дрыхнуть…

– А разве вы не заперли его в подвале? – снова задал вопрос Анатолий Михайлович.

– В том-то и дело, что заперли, – проворчал Савик.

– Я сам запер подвал на щеколду, – сказал Рябой. – Я это точно помню.

Главарь уставился на полковника своими тёмными миндалевидными глазами.

– Сегодня утром мы пошли в подвал и увидели, что щеколда выдвинута, а Хлоп превратился в жмурика, как и она, – он кивнул на Оксану.

– Наверняка это тот гнида постарался, который расставил мины, – угрюмо проговорил Рябой. – Он уже и в дом пролез.

– Вы правы, минёр проник в дом, – сказал полковник. – Я должен осмотреть подвал. Не исключено, что удастся обнаружить какие-нибудь следы преступника.

Савик медленно, словно раздумывая, наклонил голову.

– Лады, – сказал он. – Пошмонай там, вдруг и правда чего найдёшь. Гнутый, развяжи его.

– Тогда и меня развяжите, – потребовал Андрей. – Я же не смоюсь. Некуда смываться!

– Насчёт тебя мы ещё будем думать, – ледяным голосом ответил Савик.

Развязав полковника, Гнутый велел ему взять одну из горящих свечей. Из гостиной они вышли вместе. Андрей, поколебавшись, последовал за ними. Его никто не задерживал.

Гнутый пропустил полковника с Андреем вперёд.

– Только не делайте резких движений, – предупредил он. – Я человек нервный, могу подумать что-нибудь не то и пулю всадить. Это у меня запросто…

У дверей подвала Андрея охватил тот же безотчётный страх, какой он испытал ночью, когда проворачивалась дверная ручка. Ему показалось, что за дверью таится его ночной кошмар.

Гнутый распахнул дверь и посторонился, давая пройти пленникам.

Шагнув за порог, Анатолий Михайлович на несколько секунд остановился. Из кромешной темноты, царившей в подвале, несло землёй и сыростью. Полковник поднял свечу выше, и она осветила ступени, ведущие вниз.

Он спустился по ним и прошёл вдоль края одной из вырытых ям. Повсюду стояли погасшие свечки. Анатолий Михайлович зажёг их одну за другой от своей свечи и внутренность мрачного помещения озарилась. По лестнице, подавляя оторопь, спустился Андрей. Гнутый с пистолетом в руке остался в дверях.

Андрей хорошо помнил, что Хлопенков спал у стены на другом краю ямы. Сейчас там его не было.

Сваленные в груду трупы, желтовато подсвеченные свечами, казались старыми, потемневшими от времени манекенами с полуоторванными или нелепо вывернутыми конечностями. Огоньки свечей колебались, и на страшной груде дрожали тени.

Полковник заглянул в яму.

– Мы здесь ничего не трогали, – сказал Гнутый – Он так и лежал там.

В яму заглянул и Андрей. Там должен был находиться только один труп – тот, которого нашли последним. Но сейчас там лежали два. Один свежий, второй сгнивший.

Анатолий Михайлович присел у края ямы на корточки, и свет его свечи упал на эту пару. Андрей вздрогнул, узнав в одном из мертвецов Хлопенкова.

На шее зека зияла рана – точно такая, как на шее Оксаны. Убийца, видимо, заколол его во сне, а потом сбросил в яму. Хлопенков упал прямо на покойника, почти лёг на него, и они соприкоснулись головами. Можно было подумать, что они заключили друг друга в объятия…

Полковник медленно обошёл яму и приблизился к тому месту, где вчера лежал Хлопенков.

– Его прирезали тут, – сказал он, показывая на пол возле ящика. – Тут есть пятна крови.

Андрея замутило. Ноги ослабели настолько, что он вынужден был сесть. Сейчас он искренне не понимал, как вчера ночью он мог находиться здесь и не сойти с ума от ужаса.

Гнутому тоже было не по себе.

– Ну всё, закончил? – крикнул он полковнику. – Пошли отсюда. Хлоп загнулся и нечего больше смотреть.

Но Анатолий Михайлович ещё минут пять искал что-то возле ямы.

Он вышел из подвала последним, прикрыв за собой дверь.

Глава 21

– И каковы результаты? – увидев его, буркнул Савик. – Нашёл чего?

Он с мрачным видом сидел за столом в гостиной и жевал печенье, которое Рябой нашёл на кухне. Чемодан по-прежнему лежал у него в ногах.

– Наверняка могу сказать только одно, – ответил полковник, садясь на свободный стул. – Оксану и Хлопенкова убил один и тот же человек.

Савик хмыкнул.

– Это мы и без тебя просекли. Но какой смысл их убивать? Особенно бабу? Она тут вообще не при чём.

– Мотив мне самому непонятен.

– Может, он маньяк? – сказал Гнутый.

Полковник отрицательно покачал головой.

– Нет, – ответил он. – Конечная цель убийцы – деньги.

– Тогда непонятки какие-то, – проворчал главарь. – Ни у бабы, ни у Хлопа денег не было.

Полковник неопределённо пожал плечами.

– Я думаю, минёр применяет тактику запугивания, – проговорил он после короткого молчания. – Он заминировал лес и дорогу, чтобы не выпустить нас отсюда, а теперь приступил к целенаправленным убийствам. Он будет убивать нас одного за другим, пока не доберётся до денег. Не исключено, что в самом скором времени мы получим от него требование выдать ему чемодан.

Савик в ярости вскочил на ноги и сделал жест, имитируя поднятый половой член.

– Вот тебе, понял? – заорал он на весь дом, как будто неведомый убийца мог его слышать. – Хрен ты чего получишь! Я лучше сдохну, чем отдам тебе бабки!

Он кричал так громко, что находившиеся в гостиной не сразу расслышали стук. Стучали в дверь хозяйкиной комнаты.

– Это кто меня запер? – раздался из-за двери голос Екатерины Алексеевны. – Выпустите меня немедленно!

– Старуха проснулась, – пробормотал Лёва, отступая в тень.

Полковник взглянул на Савика.

– Ещё одна проблема.

Главарь кивнул Гнутому:

– Открой.

Гнутый отпер дверь, и из комнаты выскочила непричёсанная, в развевающемся халате, вся красная от гнева Екатерина Алексеевна.

– Кто взял мои ключи… – начала она громовым голосом, но, увидев незнакомцев и труп на полу, сбилась на тончайший фальцет и умолкла, окончательно лишившись дара речи.

Савик криво улыбнулся.

– Доброе утро, – с деланной вежливостью приветствовал он её. – Как вам спалось?

Старуха прошла по гостиной, с возрастающим испугом и изумлением глядя на многочисленные следы от грязных подошв, на пятна воска и крови на полу. Увидев «доктора» со связанными руками, она как будто опомнилась.

– Илья Сергеевич, что происходит? – воскликнула она и повернулась к Савику. – Вы пришли грабить? Это ограбление?

Она добрела до стула и без сил опустилась на него, не сводя с главаря широко раскрытых глаз.

Тот продолжал улыбаться.

– Что вы, мадам, кто собирается вас грабить? – почти пропел бандит. – Мы знаем, что вы бедная женщина, живете на трудовую пенсию… – Он сунул в рот сигарету и щёлкнул зажигалкой.

– Ты лучше скажи, что тут есть пожрать? – спросил у неё Рябой.

– Еда на кухне, – ответила Екатерина Алексеевна. – В подвале лежит картошка.

Она встала и торопливо, как будто вспомнив о чём-то, прошла к себе в комнату. Все проводили её глазами.

– Запереть, что ль, её опять? – предложил Гнутый. – А то будет шляться по дому, путаться под ногами.

Савик кивнул.

– Да, пожалуй.

Гнутый достал из кармана связку ключей и начал искать в ней тот, который подходил к хозяйкиной двери. Не успел он его найти, как дверь раскрылась и на пороге появилась Екатерина Алексеевна.

– Куда пропал радиотелефон? – спросила она, обводя присутствующих глазами. – Его нет на месте!

– А в самом деле, где он? – вспомнил Савик и посмотрел на «доктора».

Тот в замешательстве пожал плечами.

– Это дорогая вещь, стоит больших денег! – продолжала негодовать Екатерина Алексеевна. – Она исчезла из моей комнаты…

– Лично я понятия не имею, где он, – решительно перебил её Савик.

Она посмотрела на Лёву.

– Илья Сергеевич, я, кажется, вчера вечером дала телефон Вячеславу Дмитриевичу, – она сдвинула брови, вспоминая. – Ну да, я дала телефон ему… А, кстати, где он сам?

– Уехал по срочному делу, – сказал Савик.

Он подошёл к Леве, взял его за локоть и потащил в сторону.

– Где телефон? Признавайся, сука, а то щас без глаза останешься.

– Он был у Жоры, – холодея от ужаса, прошептал тот. – У Жоры, клянусь! Он нашёл его под столом и пошёл с ним в лес… Жору убило и, наверно, телефон погиб вместе с ним…

Савик обыскал Лёву, но ничего не нашёл.

– Впрочем, я была бы удивлена, если бы телефон оказался на месте, – громко сказала хозяйка. – Что ещё можно ожидать от людей, которые вламываются в чужой дом…

Она взглянула на труп Оксаны и осеклась. Несколько секунд она стояла, тяжело переводя дыхание, а потом на негнущихся ногах направилась в прихожую.

– Ты куда намылилась? – рявкнул Рябой.

– Я ухожу, – она гордо вздёрнула голову. – Не могу здесь оставаться.

– Хочешь настучать на нас, мочалка грёбаная? – Рябой двинулся за ней. – Мы те щас настучим…

– Рябой, – окликнул его главарь. – Оставь её.

– Она ж, сучка, настучит!

Екатерина Алексеевна обернулась. Её лицо заливала бледность, руки дрожали, однако в глазах читалась решимость.

– Даю слово, что сегодня я заявлять на вас не буду, – произнесла она, стараясь, чтобы её голос звучал твёрдо. – У вас есть целый день, чтобы уйти отсюда.

– Да?… – разозлённый Рябой сорвался с места, но Савик удержал его, схватив за рукав.

– Пусть идёт, – тихо сказал главарь. – Посмотрим, как это у неё получится.

– Не останусь здесь ни одной лишней минуты! – почти выкрикнула Екатерина Алексеевна, запахнулась в халат и вышла в прихожую.

Савик мигнул Гнутому. Браток кивнул в ответ и бесшумно последовал за хозяйкой.

Не желая ни на миг расставаться с чемоданом, главарь подтащил его к окну, выдвинул рамы и раскрыл ставни. Все, включая Лёву, сгрудились за его спиной.

Из окна было видно, как Екатерина Алексеевна спускается с крыльца и идёт по мокрой после ливня садовой дорожке. За ней крался Гнутый.

Не оборачиваясь, она миновала калитку и вышла на дорогу. Её бледно-жёлтый халат ещё минуты две ярким пятном мелькал среди тёмной зелени и наконец скрылся.

От окна никто не отходил. Все продолжали смотреть, затаив дыхание.

Гнутый тоже вышел за калитку и сделал несколько осторожных шагов по дороге.

Внезапно за деревьями грохнул взрыв и к синеющему небу поднялся еле заметный клуб буроватого дыма. Гнутый замер, а потом бегом бросился назад.

– Голова! – кричал он истошно. – Ей голову оторвало!

Савик закрыл ставни и запер оконную раму.

– Кранты бабушке, – сказал он, задёргивая штору. – Смотреть больше не на что, концерт окончен.

– А я думаю, что представление продолжается, – мрачно возразил полковник.