Текст книги "Сага о драконе"

Автор книги: Игорь Смирнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)

8. ВОЛНЕНИЕ НА МОСТИКЕ

Мы завершили нашу часть работы, и оставалось только ждать, когда справятся со своими заданиями остальные. Обычно точку входа в Стража и точку возвращения по объективным часам разделяют секунды, но в тот раз тех, кто пользовался Стражем, оказалось настолько много, что эти точки стало отделять Друг от друга большее время: мы не хотели перегружать эту мыслящую машину. И с каждым успешным возвращением Страж удерживал правильный ход времени со все меньшим напряжением.

Хорошенько выспавшись, Пэн захотел вернуться на планету, пройдя через Стража в какое-нибудь другое время. Мне пришлось усадить его и объяснить, что Стражем пользуются лишь в случае крайней нужды, как сейчас, и он – не игрушка. Люди, работавшие со Стражем, на самом деле только изучали различные отрезки времени, описываемые им, и следили за тем, чтобы машиной не злоупотребляли. Пэн огорчился, но понял, что может случиться, если вмешаться в естественный ход событий. После всех происшедших с ним в последнее время событий он совсем не желал вернуться из прошлого в незнакомую вселенную.

Окончив свои опыты на Перне и обнаружив порученного кинджи, я влилась в вахтовый режим. Вахты, по крайней мере, продолжались вполне определенное время, и я могла рассчитывать на несколько свободных часов – не то, что на Перне, где нескончаемая учеба длилась от зари до зари! Пэну все еще не предоставили никакой должности, даже не приняли в Звездный флот, и мы не знали, когда это случится и случится ли вообще. Мы, однако, знали: если Пэну хочется куда-то поступить – тем паче в Академию Звездного флота – то ему предстоит очень серьезно готовиться. Так что на следующий день я оставила его в гнезде, задала проработать несколько компьютерных лент и строго-настрого приказала: прежде чем куда-то идти – сообщать мне. Проголодаться он вроде бы еще не успеет – вдоволь наелся оленины на старом Западе. Я надеялась, что мои ленты займут его хотя бы часа на два.

Как же я ошибалась. Я забыла, что все дети и подростки не могут надолго сосредоточиться на чем-то одном, особенно, если знают о существовании более интересных, нежели экран компьютера, вещей, на которые стоит посмотреть. В самый разгар одной небольшой операции Пэн послал мне:

«Карен, мне скучно. Можно, пойду немного поплещусь в бассейне? Буду вести себя хорошо, обещаю».

Тон у него был умоляющий. Я машинально кивнула, заслужив тем самым странный взгляд ассистировавшей мне медсестры, и ответила вслух:

– Валяй. Не попади снова в какую-нибудь историю.

Пэн мысленно гикнул от радости, передал мне образ бассейна, и, получив безмолвное согласие, ушел в Промежуток.

Сестра еще раз по-настоящему озадаченно посмотрела на меня, словно бы в полной уверенности, что я схожу с ума, и спросила:

– Что валять? И в какую такую историю я могу тут попасть?

Я подняла глаза и сообразила, что разговаривала с Пэном вслух.

– Это я с Пэном общалась. Давайте-ка доделаем нашу работу и выпустим отсюда мичмана. Уверена, чем быстрее мы закончим, тем более он будет нам признателен. – И я тут же напрочь забыла о Пэне.

Примерно через пару часов я вернулась в нашу каюту поглядеть, как там Пэн. Войдя и увидев, что его там нет, я вспомнила о его просьбе пойти поплавать. Но плавать целых два часа он бы не стал. Присмотревшись, я поняла, что он возвращался в гнездо, поскольку там было сыровато. Я позвала:

«Пэн, где ты?»

Не получив ответа, я послала ему свое недовольство:

«Пэн, если ты СЕЙЧАС ЖЕ не скажешь мне, где находишься, у тебя будут крупные неприятности!»

На сей раз ответ пришел немедленно:

«Мне надо приземлиться».

«Приземлиться!?!? Ты что творишь?!?»

«Летаю в ангаре челноков. Тут больно не развернешься, поэтому надо сосредотачиваться на полете и не отвлекаться на разговоры… Я сделал что-то не так?»

Зная, где он, я немного успокоилась.

«Ты почему не сказал мне, куда идешь?»

«Колин уверял – ничего страшного. Он вызвал лазарет, и ему сообщили, что ты еще занята. Потом он связался с капитаном Брауном и спросил, нельзя ли мне полетать в ангаре челноков, – Пэн примолк, а потом продолжил: – Капитан Браун сказал, что, поскольку мы – на орбите и ничего чрезвычайного не происходит, мне можно полетать немного».

Ну, по крайней мере, у Пэна достало рассудительности спросить кого-то, прежде чем пойти куда-то и что-то сделать. Взрослеет!

«Ладно, можешь и меня прихватить. Я – дома».

Через секунду Пэн выскочил из Промежутка. Я надела на него упряжь и уселась сама. В Промежутке находиться нужно было совсем недолго, поэтому поверх формы я ничего надевать не стала. Мы вынырнули под крышей ангара, и я увидела внизу довольно много зрителей.

Кроме Колина, пилота челнока, там были: Дорис, лингвист, изучавшая Пэна в надежде найти отличия чистых телепатов от других рас; Доона, главный ветеринар; Роуз, начальник тактических сил, присматривавшаяся к Пэну как возможному члену своего отдела; Пэм, офицер по работе с личным составом, все еще пытавшаяся определить, где Пэн принесет больше всего пользы, пока учится; и Мардж, со-капитан, возможно, приглядывавшая за драконом по просьбе капитана Брауна. Все смотрели, как мы летим к дальнему концу ангара. Пэн круто снизился, еще немного проскользил по воздуху и приземлился перед собравшимися. Уверена, он обращался ко всем (этому он тоже научился: сосредоточившись, он мог общаться со многими людьми сразу), говоря:

«Я гораздо лучше летаю на открытом месте. Поглядите на меня, когда я в следующий раз смогу отправиться на поверхность какой-нибудь планеты».

Потом он повернул голову ко мне и, немного дуясь, сказал:

«Гляди, как за мной присматривали. А если бы я упал или расшибся – тут была Доона».

Я строго ответила:

«Пэн, все равно ты должен всегда говорить мне, где ты. Я ведь беспокоюсь».

Потом, более мягким тоном, я сказала:

«Но ты, по крайней мере, начинаешь спрашивать, можно ли сделать что-либо, а не просто делаешь это, ни о чем не думая. Думаю, ты станешь хорошим пополнением команды».

Оборачиваясь к зрителям, я спросила:

– Он ничего не натворил?

Колин ответил:

– В бассейне он чересчур веселился, пока не сообразил, что может на самом деле нас покалечить. Тут Пэн поутих. – Колин восхищенно посмотрел на дракона. – Благодаря его размерам Пэну неплохо удается играть в волейбол. Да и учится он быстро. А когда мы стали его расспрашивать, вспомнили о его крыльях. – Колин робко глянул на меня. – Это я его уговорил для нас полетать. Мне хотелось увидеть его в воздухе: я же ведь пилот челнока.

– А не хочешь ли прокатиться на Пэне, Колин? – спросила я. – Думаю, он сможет нас двоих выдержать какое-то время.

Пэн возмутился:

«Конечно, смогу. Я бронзовый или нет?»

– Да, Пэн, ты – бронзовый, но небольшой.

Я помогла Колину забраться Пэну на спину, пристегнула его и сказала дракону взлетать. Он пролетел по ангару туда-сюда, а потом я велела ему прыгнуть через Промежуток в гнездо и обратно. Когда мы приземлились, Колин чуть дышал. Он слез, засвидетельствовал свою признательность Пэну и смешался с остальными. Я спросила, не желает ли кто-нибудь еще прокатиться, но все отклонили мое предложение, – по крайней мере, на сегодня.

Затем я услышала, как Пэн спрашивает у Мардж, можно ли ему побывать на мостике.

– Пэн! – воскликнула я. – Это невежливо.

– Все в порядке, Карен, – откликнулась Мардж. – Сейчас он все же спрашивает разрешения – благодаря тебе. – Обернувшись к Пэну, она ответила: – Там сейчас все спокойно: наблюдают за Стражем и ждут возвращения наших людей. Уверена, капитан Браун возражать не станет.

Поблагодарив Мардж, я, перед тем, как войти в Промежуток, передала Пэну картину части мостика рядом с турболифтами – там мы никому не помешаем. Может, Мардж следовало бы связаться с мостиком, а может – мне, поскольку там происходило нечто большее простого наблюдения. Мы с мягким шлепком приземлились посреди нештатной ситуации.

Плененный мной кинджи каким-то образом освободился и сумел добраться до мостика. Когда мы вынырнули из Промежутка, он уже обзавелся заложницей – Дианой, офицером связи. На мостике толпились сотрудники службы безопасности, и лишь каким-то чудом Пэн ни на кого не приземлился. Поняв, что здесь происходит, я решила увести Пэна отсюда. Но не успела я дать ему соответствующую команду, Пэн потянулся и взял кинджи в кольцо из своих когтистых пальцев. До того Пэн заметил, что кинджи пораженно смотрит на него, забыв о Диане. Схватив пришельца, Пэн повернул его лицом к себе и усмехнулся бедному созданию.

Я сказала «бедному», потому что действительно сочувствовала чужаку. Он никогда раньше не видывал драконов, и, наверное, когда Пэн сцапал его на Земле, подумал, что это – всего лишь кошмар. (Позже я выяснила, что была права. Наш кинджи решил, когда впервые увидел моего напарника, что Пэн – плод его собственного воображения. Теперь-то он знает, что ошибался.) Чужак лишился чувств. Я соскочила со спины Пэна и вкатила кинджи добрую дозу успокоительного. Пэн передал его конвоирам службы безопасности. Обернувшись к капитану Брауну, я принесла свои извинения.

– Я бы не притащила сюда Пэна, если бы знала, что тут происходит, но Мардж говорила, что все тихо и вряд ли вы станете возражать.

Капитан Браун печально ответил:

– Несколько минут назад здесь действительно было тихо. А потом появилось это существо. Мы считаем, что его недостаточно хорошо обыскали перед тем, как поместить в карцер. Теперь его – как и всех других кинджи, которых мы возьмем на борт – хорошенько обыщут, или службе безопасности придется отвечать. Он внезапно проснулся и, прежде чем часовые успели схватить его, оказался за пределами охранявшейся зоны и мигом добрался до мостика. Есть раненые.

Тут я перебила его:

– В таком случае мне лучше спуститься в лазарет. Я могу там понадобиться.

– Разумеется, доктор. Что же касается пребывания на мостике Пэна – не волнуйтесь. Он сделал то, что требовалось: отвлек внимание кинджи и схватил его. Нам просто следует в дальнейшем быть повнимательнее с нашим узником.

Я кивком выразила признательность капитану, и, убедившись, что с Дианой все в порядке (если не считать легкого потрясения, она не пострадала), велела ему прыгнуть через Промежуток в лазарет.

Не слишком серьезно пострадали и часовые. Множество синяков, шишек и одна сломанная рука (ее хозяину нужно было устранить смещение сломанных костей и оставить на денек в лазарете), но более тяжелых ранений не оказалось.

К концу дня я повалилась на кровать по соседству с гнездом Пэна. Он открыл один большой глаз, посмотрел на меня и снова уснул. Для него тот день тоже выдался нелегким. Я решила в следующий раз вызвать мостик, прежде чем возьму туда Пэна!

9. МОЛОДЕЦКИЕ ЗАБАВЫ

К счастью, во время выполнения последнего задания раненых оказалось не особенно много. Хотя возможностей для этого, если имеешь дело с кинджи – предостаточно, особенно когда кинджи не желают сдаваться и сражаются до последнего, чтобы избежать плена. До сих пор у большей части членов экипажа, соприкасавшихся с кинджи, тяжелых ранений не случалось.

После того происшествия на мостике, виной которому был плененный мной кинджи, я держала чужака под воздействием солидной дозы успокаивающих. Когда необходимо было привести его в более активное состояние, чтобы он смог отвечать на вопросы, то, на случай, если он снова начнет себя дурно вести, я находилась рядом вместе с Пэном и успокаивающим инъектором наготове.

Капитан Браун, к тому же, увеличил число присутствовавших на допросах охранников. Мы так и не выяснили, каким же образом этот кинджи выбрался из карцера, но ходили упорные слухи, что он проделал это посредством неких особых сил своего разума, о которых мы не знаем.

Пэн не мог вступить с существом в мысленный контакт. Но создание чуть ли не падало в обморок всякий раз при виде Пэна – должно быть, в промежутках между свиданиями с драконом и новыми порциями препаратов, которыми я его накачивала, его донимали какие-то по-настоящему ужасающие кошмары. На наши вопросы он не отвечал, но вел себя на допросах примерно.

Тут вернулся Сэм Сигнорелли, наш ассистирующий хирург и главный музыкант. Ему выпало ловить своего кинджи в Мире Двух Лун, и, чтобы справиться со своей задачей, Сэму пришлось подвергнуться косметической операции. Его кисти можно было скрыть перчатками – у эльфов четыре пальца вместо пяти – но ушам его пришлось придать заостренную форму.

Он хотел сохранить свои уши, но Пэн хохотал чуть ли не до истерики, стоило бедняге появиться поблизости. Это бы еще ничего, но беда в том, что, когда Пэн смеялся, все, кто его слышали, тоже начинали хихикать – смех Пэна оказался заразительным. Скоро Сэм вряд ли смог бы зайти хоть в какое-то помещение, где кто-нибудь не начал бы хихикать в ладошку. Я уговаривала Пэна прекратить, но он отвечал:

«Ничего не могу поделать, Карен. Заостренные уши прекрасно смотрятся на вулканитах, но на Сэме они выглядят скандально».

– Не вещай по крайней мере так громко о своих чувствах, когда смеешься над беднягой. Ты веселишь всех вокруг.

С покаянным видом Пэн ответил:

«Постараюсь. Но на него так забавно смотреть!»

– Постарайся-пошмарайся. У тебя получится. – Я усмехнулась Пэну, чтобы вытащить жало ехидства из своих слов, но говорила вполне серьезно.

Пэн и правда прекратил… на какой-то час.

А потом я услышала по нашей с ним связи, что он смеется, и поняла, над кем. Рассердившись, я направилась в комнату отдыха команды, зная, что он должен быть там.

Я уже почти пришла, когда вместо смеха услышала, как Пэн мысленно воскликнул:

«Ой-ой-ой. Вот это я влип…»

Я пустилась бежать, гадая, чем же Сэм решил прекратить насмешки Пэна.

Ввалившись в комнату отдыха, я едва не свалилась от смеха. Сэм не только не лишился своих острых ушей, но и нарядился эльфом, не забыв свой меч. Вытащив его, он стал гонять им Пэна по комнате.

Поскольку Пэн был настолько больше Сэма и немного неуклюж, ему приходилось хуже некуда. Сэм бил дракона плашмя своим мечом, да и не слишком сильно, однако теперь пришел черед Пэна стать поводом всеобщего веселья. Комната отдыха превратилась чуть ли не в зоопарк; половина присутствовавших с гиканьем подбадривали Сэма, другая – Пэна. Мне оставалось лишь надеяться, что не войдет никто из порученцев Брауна!

Потом я «услышала», как Пэну кое-что пришло в голову. Поняв, что именно, я крикнула:

– Пэн, НЕТ!

Слишком поздно. Пэн уже умчался туда, где хранился огненный камень. Мы держали его в одном из трюмов, а в другом, с морозильной камерой, припасли Пэну в качестве провизии туши животных. Учитывая, что огненный камень – единственное оружие Пэна, справедливо было им запастись. Дракон, видимо, сместился еще и во времени – он отлично умел это делать – поскольку вернулся уже изрыгая пламя.

«Пэн, если ты обожжешь Сэма или подпортишь что-нибудь из мебели, я тебя месяц из гнезда не выпущу!» – пригрозила я.

«Карен, я не так много сжевал. Кроме того, у меня в мыслях не было обижать Сэма, я только хотел с ним немного поиграть».

– Сэм, на твоем месте я бы поостереглась! – обратилась я к нему. – У Пэна туз в рукаве.

Сэм обернулся ко мне как раз вовремя, чтоб почувствовать, что его седалищу стало жарко. Он подпрыгнул от неожиданности и замахал руками, охлаждая штаны.

Пэн испустил огонь, остановив пламя дюймах в двух от сэмовой задней части. Сэм обернулся, пристально посмотрел на Пэна, а потом шутливо возгласил:

– Получишь ты у меня за это, Пэн!

С этими словами он снова угрожающе взмахнул мечом.

Потешная битва продолжалась, теперь уже стороны находились в более-менее равных условиях. Если Сэму удавалось ударить Пэна плашмя своим мечом, дракон отыгрывался, целясь пламенем в открытые участки тела противника.

Скоро все вокруг истерически хохотали над шалостями «эльфа» и дракона, а комната быстро заполнялась, поскольку весть о «дуэли» разносилась все шире. Бой закончился, когда у Пэна кончилось пламя, а Сэм рухнул на пол.

– Ладно, Пэн, ты победил. Я откажусь от этих ушей, если ты обещаешь не жечь меня больше.

«Годится. Кроме всего прочего, ты лучше выглядишь с закругленными ушами. А вот мечом ты владеешь недурно, – Пэн минутку лукаво смотрел на Сэма. – Как ты думаешь, у тебя получится научить меня обращаться с таким оружием?»

Сэм смерил Пэна взглядом.

– Попытаюсь-то непременно, – сказал он и засмеялся. Потом обернулся ко мне: – Сдаюсь, начальник. Когда идти в операционную?

Я усмехнулась ему в ответ. Мне подумалось, что с этими ушами он выглядит мило.

– Как будешь готов, так и приходи, Сэм.

Я повернулась, собираясь уйти, и чуть не налетела на капитана Брауна, стоявшего прямо у меня за спиной.

– Э-э… – я лихорадочно пыталась собраться с мыслями, закатив глаза к небу. Он ждал, подбоченясь, а я гадала, сколько же он тут простоял.

– Ну, и что все это значит, Карен? – спросил он.

– М-м-м… Представление для команды? – неуверенно ответила я.

– С участием огнедышащего дракона и вооруженного мечом эльфа? А не опасно ли, как ты думаешь?

– Да, сэр. Больше не повторится, сэр.

Я ждала, когда топор упадет мне на шею. В конце концов, Пэн – мой напарник, а Сэм – из моего отдела.

– Ну что ж, по крайней мере, мы знаем, что Пэн может изрыгать пламя в небольшом помещении и довольно уверенно им управлять.

С огоньком в глазах, посмеиваясь, капитан повернулся и вышел, бормоча что-то о волшебных сказках. Я испустила вздох облегчения. Обернувшись, я велела Пэну мигом выйти в космос и там избавиться от золы огненного камня. Потом собрала обоих своих «трудных детей» и направилась в лазарет.

Через несколько дней ко мне в кабинет вошел Сэм, баюкая свою руку. Я уронила отчеты, с которыми работала, и поспешила к нему.

– Что случилось на этот раз, Сэм?

– Да с полом еще разок близко повстречался. Упал неудачно. По-моему, растянул сухожилие.

– Опять Пэн? – спросила я, готовая позвать своего слоняющегося где-то напарника и задать ему хороший нагоняй.

Обычно Сэм оказывался на полу, только когда они с Пэном встречались в коридоре. Не знаю, почему, но все остальные, кажется, умели обходить Пэна безо всяких затруднений. Все, кроме Сэма. Когда они встречались в одном коридоре, Сэм неизменно летел вверх тормашками. Должна, однако, признать, что случалось это все реже и реже по мере того, как Пэн привыкал к коридорам.

– Нет, Пэн тут ни при чем. Это я виноват, – Сэм несмело глянул на меня. – Я слышал, как он шел, подумал, что он еще далеко – и ошибся. Он появился из-за угла, как раз когда я начал заворачивать, и – бац! – мы оба полетели на пол. Я поднялся и помог ему выпутаться из крыльев. Потом я направился сюда, а он пошел к Дооне. Думаю, он повредил крыло.

– Садись, перевяжу тебе запястье. Потом узнаю, что с Пэном.

Поскольку Пэн не вызывал меня и не говорил о своем ранении, я сочла, что ничего серьезного с ним не случилось. Взглянув на рентгеновский снимок и перевязав Сэму запястье, я велела ему не делать глупостей поврежденной рукой и снова принялась за работу. Когда Сэм вышел, я позвала Пэна.

«Так, Пэн. Где ты и что с собой наделал?»

«Я не виноват! Я не нарочно! Честно!»

«Успокойся, дружище. Сэм уже объяснил мне, что произошло. У тебя все в нормально?»

«Доона осмотрела меня и сказала, что все в порядке, но, если у меня где-нибудь заболит, надо будет зайти к ней еще раз».

«Хорошо. Мне тут немного осталось. Занимайся своими делами, а в 18:00 встретимся у нас дома».

«Обязательно, Карен».

С мыслью о них обоих покачав головой, я вернулась к прерванной работе. Вместе они озорничали куда больше, чем каждый в отдельности! Интересно, что устроят в следующий раз?

Не считая того единственного случая, когда Сэм с Пэном налетели друг на друга, дракон вел себя относительно тихо. Вот и славно! Забот и без того хватало: возвращались посланные Стражем в разные времена люди.

Я настояла на личном осмотре каждого, чтобы убедиться в отсутствии болезней и травм. Да выполнить обратные сделанным ранее пластические операции.

Пэн освоился с корабельным образом жизни и очень быстро продвигался в учебе.

Одним из предметов, дававшихся ему лучше всего, оказались языки. Благодаря способности передавать другим свои мысли и улавливать часть мыслей окружающих он мог быстро и твердо выучивать языки. Этому способствовала и возможность общаться с членами экипажа, говорившими на разных языках.

Капитан Браун все еще не решил, куда назначить Пэна, но моего друга-дракона произвели в кадеты, когда он достиг соответствующего уровня подготовки. Тут, однако, скорость, с какой он учился, стремительно упала, приблизившись к средней.

Сэм тоже притих. Мы работали с ним в разные смены, и в течение дня я лишь изредка встречала его. Но из того, как он меня избегал и как на меня смотрел, я заключила: что-то замышляет. Выяснить, однако, что именно, у меня не получалось.

Когда основная масса людей вернулась – кто с кинджи, а кто и с отчетами о том, что взять врага живым не удалось – дел стало поменьше; оставалось дождаться лишь нескольких человек. Я решила поглядеть, чем занимался Пэн последнюю неделю или около того. Ребята! Что я обнаружила!

Сэм и правда замышлял нечто. Как и обещал, он учил – или пытался учить – Пэна обращаться с палашом. И, как я позднее выяснила, во время своих упражнений они искрошили в спортзале шесть матов. Хорошо еще эти маты можно было восстанавливать в утилизаторах, а то бы капитан живо раскрыл тайну их занятий! И расходов тоже. Пэн отнюдь не виртуозно – скорее, кое-как – владел палашом. Но Сэм и слышать не хотел ни о чем полегче – не таков он, чтобы так легко отказаться от задуманного.

Я выяснила все это по чистой случайности. Когда однажды у меня оказалась незанятой середина дня, я отправилась на поиски Пэна: он не отвечал на мысленные призывы. Я решила, что он на чем-то сосредоточился. Затем я забрела в спортзал и поняла, на чем именно.

– Выше, Пэн. Не опускай острие! – вопил Сэм. – Если мы порубим еще один мат…

Я крадучись вошла в зал и уселась в уголке, откуда могла наблюдать за своим соседом по вейру и его учителем и где они меня вряд ли заметили бы. Я видела, что Пэн делает некоторые успехи, но ему все время мешают крылья. Наконец я не выдержала.

– Эй, Сэм. Может, нам связать ему крылья за спиной? Тогда они не так будут путаться!

И Пэн, и Сэм аж подпрыгнули. Я подумала, что мне придется отдирать их с потолка. Пока я каталась по полу от смеха, они подобрали отвисшие челюсти и подошли ко мне.

Заметив, что они приближаются, я вскочила. Все еще смеясь, я стремглав побежала от них.

«Карен, ты испортила мой сюрприз!» – крикнул Пэн по нашей связи.

– Доберусь я до вас за это, коммандер! – одновременно с Пэном закричал Сэм.

– Зови меня Карен, Сэм, – хихикнула я. – Мы сейчас не на службе! Пэн, ты же знаешь, что от меня тебе секретов не утаить! В любом случае, не навсегда.

Это подзадорило погоню. Но, поскольку я была свежей, чем они – я не махала мечом последние полчаса или сколько там – достать им меня не удавалось. Однако от бурного смеха расстояние между нами все уменьшалось.

Наконец Пэн сообразил воспользоваться крыльями. Подскочив, он пролетел немного, почти как в те первые попытки взлететь там, в учебных лагерях на Перне. Но этого оказалось достаточно, чтобы схватить меня одной лапой. Еще один короткий прыжок – и мы оказались на краю бассейна.

Я глянула вниз, все еще смеясь, и сказала:

– Ты не посмеешь, Пэн!

– Давай, давай, Пэн! – задыхаясь, подбодрил догнавший нас Сэм. – Поделом ей!

– Вы оба об этом пожалеете! – ответила я, когда Пэн бросил меня в воду.

Вынырнув, я услышала, как Сэм говорит Пэну:

– Пойдем дальше заниматься. Тебе еще многому предстоит научиться!

Они направились обратно к своему мату, подчеркнуто не обращая внимания на то, как я вылезаю из бассейна; вода лила с меня ручьем. Не переставая посмеиваться, я вышла из спортзала и добралась до нашего жилища. Никогда не забуду выражение их лиц, когда я объявила о своем присутствии. Вполне стоит принятой мною ванны!